CC BY
82
УДК 070:340 ББК 76.01 Л 87
Лучинский Ю.В.
Доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой истории и правового регулирования массовых коммуникаций Кубанского государственного университета, e-mail: [email protected]
Медийное пространство судебного текста: литература против цензуры
(Рецензирована)
Аннотация:
Анализируются последствия судебного процесса против романа Уильяма Берроуза «Голый завтрак», привлекшего внимание к литературе битников. Рассматриваются специфика и роль медийного освещения фактов цензурного запрета на художественные тексты в процессе демократизации литературного пространства и в борьбе за свободу слова. Выявлено, что успешное медиаосвещение литературных скандалов способствовало продвижению и пиару текстов, ставших в дальнейшем культурно-эстетическими явлениями мирового масштаба.
Ключевые слова:
Медийное пространство, медиафеномен, цензура, Уильям Берроуз «Голый завтрак», литературный манифест, литературный скандал, литература битников, «Olympia Press», «Законы Комстока».
Luchinsky Yu. V.
Doctor of Philology, Professor, Head of the Department of History and Legal Regulation of Mass Communications Kuban State University, e-mail: [email protected]
Media field of the judicial text: literature vs censorship
Abstract:
The analysis is made of the consequences of lawsuit against the novel by William S. Burroughs “Naked Lunch”. The Boston lawsuit took place in 1965 and attracted the attention to beatniks’ literature. The paper shows the role of writers, who spoke at the trial in support of the novel and turned the hearing into the scene to voice the beatniks’ manifestos.
Key words:
Media space, media phenomenon, censorship, William Burroughs, “Naked Lunch”, liter-ary manifesto, literary scandal, beatniks’ literature, “Olympia Press”, “Comstock Laws”.
В истории литературы нередки случаи, когда цензурные запреты тех или иных художественных текстов только усиливают интерес читателя, а скандалы, связанные с судебными разбирательствами, порождают медиафеномены, способные превращать стенограммы или решения суда в литературные манифесты. В этом контексте показательна творческая судьба битников, вошедших в американский литературный истеблишмент через серию громких судебно-цензурных скандалов.
Как известно, литературную славу бит-поколению принесли три произведения -поэма «Вопль» Алена Гинзберга (1956), а также романы «В дороге» Джека Керуака (1957) и «Голый завтрак» Уильяма Берроуза (1959). Два из них стали предметами судебных разбирательств, обеспечив зону медийного внимания к текстам практически неизвестных авторов.
Поэма «Вопль», впервые прочитанная Гинзбергом в «Галерее Шесть» в Сан-Франциско, вскоре после публикации была обвинена в непристойности и изъята из продажи, а ее издатель - Лоуренс Ферлингетти - арестован. Однако судебный процесс, состоявшийся 3 октября 1957 года, завершился снятием всех обвинений с Ферлингетти, и постановлением суда поэтический текст Гинзберга был разрешен к печати. Данный судебный процесс стал не только важным событием в борьбе за свободу слова, но и привлёк дополнительное общественное внимание к разбитому поколению [7: 145].
«Долгие судебные разбирательства с участием Американского союза защиты гражданских свобод и видных деятелей культуры получили широкий резонанс. Лучшего пиара для малоизвестных авторов нельзя было придумать. Вся страна узнала о новых поэтах и писателях, бескомпромиссно выступающих за полную свободу творческого самовыражения. Слова, сказанные Ферлингетти в защиту шедевра Гинзберга, сами походили на приговор: «Непристоен здесь не поэт, а реальность, что он отразил, - механизированный мир, потерявшийся среди атомных бомб и безумного национализма».
Оправдательный вердикт сделал книжку Гинзберга бестселлером. И проторил дорогу «Тропику Рака» Генри Миллера, «Голому завтраку» Берроуза [2].
Следующим ньюс-мейкером в области литскандала оказался Уильям Берроуз, закончивший в 1958 году работу над романом «Голый завтрак». Издательская судьба этого произведения оказалась непростой. Вначале рукопись была предложена парижскому издательству «Olympia Press», ставшему известным благодаря изданию «Лолиты» Набокова. Однако Морис Жиродиа ответил отказом, и Берроуз обратился в Сан-Франциско к Ферлингетти, но и тот не захотел связываться с «Голым завтраком». И только журнальная публикация отрывка романа в «Chicago Review» [3] склонила мнение Жиродиа в пользу издания, и в июле 1959 года «Голый завтрак» не без скандала (понадобилось даже письмо ведущих французских литераторов в его защиту), но всё же вышел в «Olympia Press» тиражом пять тысяч экземпляров. Берроуз получил восемьсот долларов авансом, написав по этому поводу Гинзбергу:
«Сделка с «Олимпией» - самая выгодная сделка в моей жизни, и лучшую мне заключить вряд ли бы удалось. В Америке пока книгу примут, пока издадут ... год пройдет.
На предпечатную подготовку рукописи мне дали ровно десять дней. И под давлением книга обрела настоящую органическую связность, которой прежде не было. Выйдет роман на этой неделе.
Прикинь: за месяц я полностью вычитал рукопись, потом гранки, потом
окончательный вариант, спроектировал обложку, и вуаля - книга вылетает из-под печатного пресса.
Больше ошибок не будет. Хватит с меня. Шанс подвернулся уникальный, и я им воспользовался. Теперь американского издателя убедить будет проще - достаточно вырезать две главы, которые идут одна за другой. Пять минут - и готов вариант для американских и британских издателей» [4: 550].
Однако все оказалось не так просто - 12 января 1965 года в Бостоне начались слушания по делу о романе Берроуза «Голый завтрак», и в дело вступили так называемые
«Законы Комстока» («Comstock laws»), принятые еще в 1873 году. Их инициатор - Энтони Комсток - благополучно скончался в 1915 году, но законы, запрещавшие отправлять по почте «непристойные, неприличные и/или вызывающие похоть» материалы, в число которых попадали как контрацептивы, так и книги, остались. Под запрет попал даже вольтеровский «Кандид» как произведение порнографического характера, а также «Кентерберийские рассказы» Чосера, «Исповедь» Руссо и даже «Сказки 1001 ночи». Чаще всего судили распространителей романа Д. Г. Лоуренса «Любовник леди Чаттерлей», вышедшего в 1928 году, но разрешенного в США только в 1959 году.
Морис Жиродиа, активно публиковавший романы Генри Миллера, неизменно вызывал раздражение. А когда «Olympia Press» выпустило в свет набоковскую «Лолиту», американская таможня, не заподозрив неладное, пропустила роман, тем самым легализовав книгу. Поэтому роман Набокова был переиздан в США в 1958 году, сразу же возглавив список бестселлеров. Интересно отметить, что именно «Голый завтрак» стал тем самым произведением, которое смогло положить конец комстоковской цензуре.
В числе приглашённых экспертов на суде оказались и литераторы, среди которых были Ален Гинзберг и Норман Мейлер. Сам автор на слушании не присутствовал:
«Вызывали, но я отказался ехать. А общее впечатление - сплошной фарс. Защита доказывала, будто «Голый завтрак» имеет огромное общественное значение, однако, по-моему, это к делу не относится и не затрагивает основного вопроса о праве цензуры в целом, о праве государства осуществлять какую бы то ни было цензуру. Уверен, будь я там, пользы бы не принёс» [5: 93]. Зато Норман Мейлер, отвечая на один из вопросов судьи, повернул судебное заседание в иное русло, превратив сомнительный (с точки зрения суда) текст в культурно-эстетическое явление [6] и вписав его в контекст выдающихся произведений мировой литературы.
В частности, Мейлер заявил: «Чтение этой книги представляет определенную сложность, которую я не стал бы сравнивать с «Улиссом» Джеймса Джойса, но и сравнения не избежать. Возможно, что эта работа потребует серьезного изучения и исследования. При перечитывании она показалась мне менее шокирующей. Я все больше и больше чувствую цель, с которой написаны отдельные главы. Я сразу же понял, что книга хорошо написана. У этого человека феноменальный стиль. Он видит не так уж много красоты. Думаю, он понимает красоту, но воспринимает ее вместе с порочностью, подлостью и похотью, которые, понимаете ли, живут в обыденной речи, речи преступников, солдат, спортсменов, наркоманов. Этот тип речи относится к низкому разговорному жанру, оставаясь при этом утонченной, острой и драматичной; и Берроуз улавливает эту речь лучше любого известного мне американского писателя.
Он также - и это впечатляет меня как писателя - обладает изысканным поэтическим чувством. Его поэтические образы экспрессивны. Зачастую они отталкивающие, но одновременно в них есть и коллизия и монтаж, что весьма необычно. И, как я уже говорил, все это вместе вызывает у меня чувство уважения к его стилю.
Но я только сейчас начинаю понимать, что его намерения идут дальше, чем мне виделось; что его сочинение оказалось значительно более глубоким, выверенным и спланированным. Иными словами, художественное начало в нем более осмысленно и фундаментально, нежели я предполагал. Поэтому, когда суд завершится, я с нетерпением жду продолжения публикации» [7].
В дальнейшем Мейлер сравнил «Голый завтрак» с романным циклом Марселя Пруста «В поисках утраченного времени».
Аллен Гинзберг привел в качестве примера Уэллса и Кафку и (с разрешения судьи) зачитал отрывок, посвященный роману Берроуза, из поэмы «Сэндвичи реальности»:
«Метод должен быть чистым предельно и без символистских одежд, сны наяву и явные тюрьмы, как виделись прежде и сейчас. Тюрьмы и сны - лишь описание Алькатраса и Роуза. «Голый завтрак» - для нас повседневность. Мы едим сэндвичи реальности, но в аллегориях столько капусты. Безумия не скрыть» [7].
Несмотря на красноречие экспертов, приговор бостонского суда был предсказуемым -«Голый завтрак» признали непристойной книгой, поскольку текст лишен общественной значимости и возбуждает похоть. Потерпев поражение в Бостоне, «Голый завтрак» победил в Верховном суде Массачусетса в 1966, где 7 июля приговор бостонского суда отменили. Ключевым экспертным заключением для высшей инстанции стало выступление социолога Пола Холландера, отметившего, что Берроуз описывает реальность в полном соответствии с научными данными. Вердикт суда - книга не может считаться непристойной, поскольку имеет социальное значение.
Массачусетский процесс стал последним судом над литературным произведением в истории США. Выявлено, что успешное медиаосвещение литературных скандалов способствовало продвижению и пиару текстов, ставших в дальнейшем культурноэстетическими явлениями мирового масштаба.
Примечания:
1. Woods R.B. Quest for Identity: America Since 1945. Cambridge University Press, 2005. 242
р.
2. Павловец В. В ожидании бомбы // Частный Корреспондент. URL: chaskor.ru (24.03.2011).
3. Brennan G. Naked Censorship: The True Story of the University of Chicago and William S. Burroughs’s «Naked Lunch» // Chicago Reader. 1995. 29 September. Р. 17-18.
4. Письма Уильяма Берроуза. М.: АСТ: Астрель, 2011.
5. Одье Д. Интервью с Уильямом Берроузом. М.: АСТ: Астрель, 2011.
6. Бешукова Ф.Б. Взаимосвязь философской и литературоведческой методологий при анализе культурно-эстетических явлений // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2006. Вып. 1. С. 227-230.
7. The Boston Trial of «Naked Lunch»: 17-18. URL:
https://thepiratebay. se/torrent/6964877/The_Trial_( 1962)_Naked_Lunch_( 1991).
References:
1. Woods R.B. Quest for Identity: America Since 1945. Cambridge University Press, 2005. 242
pр.
2. Pavlovets V. Waiting for a bomb // Private Correspondent. URL: chaskor.ru (24.03.2011).
3. Brennan G. Naked Censorship: The True Story of the University of Chicago and William S. Burroughs’s «Naked Lunch» // Chicago Reader. 1995. 29 September. P. 17-18.
4. William Burroughs’s letters. M.: AST: Astrel, 2011.
5. Odier D. Interview with William Burroughs. M.: AST: Astrel, 2011.
6. Beshukova F.B. Interrelation between philosophical and literary methodologies in the analysis of cultural and aesthetic phenomena // The Bulletin of the Adyghe State University. Series «Philology and the Arts». 2006. Iss. 1. P. 227-230.
7. The Boston Trial of «Naked Lunch»: 17-18. URL:
https://thepiratebay.se/torrent/6964877/The_Trial_(1962)_Naked_Lunch_(19 91).
