CC BY
10
СМЫСЛ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА В ОСЕВОЙ КОНЦЕПЦИИ ВЛАДИМИРА СОЛОВЬЕВА
Статья «Смысл права и государства в осевой концепции Владимира Соловьева» посвящена рассмотрению государственно-правовых взглядов русского мыслителя и их смыслового контекста, погруженных в специфический синтез осевой концепции культуры.
Ключевые слова: философия, философия истории, философия культуры, проблема коммуникации, ось истории и культуры, право, государство, христианство.
Человек в переполненном материальными благами современном цивилизованном обществе, в сущности, глубоко одинок. Экзистенциальный аспект этой темы прекрасно выразил В.В. Бибихин: «...У человечества нет другого окошка, через которое видеть и дышать, чем прозрения одиночек» [1, с. 201]. Одиночество в философско-биографическом контексте стало предметом специального исследования С.С. Неретиной «Философские одиночества» [6]. Но не менее важен для анализа и более предметный - философско-культурологический аспект темы. Перед европейскими и российскими мыслителями [4] открылась и четко обозначилась, пожалуй, основная современная проблема - отсутствие коммуникации. Попытки погружения в смысл и сущность проблемы зафиксировали парадокс. С одной стороны, мир предстал не как однородное целое, а как нечто многоликое, включающее и уникальное, что объясняло разумность принципа неслиянности (в онтологии) и правомерность - в философии истории и философии культуры - плюрализма и теорий «локальных цивилизаций». С другой - именно этот мозаичный, монадологически-экзистенциально устроенный мир требовал максимальной универсализации «точечных» очагов в некоторой общей плоскости. Единым масштабом размерности для человеческого существования в мире всегда было время, общей плоскостью мира для современного человечества выступила история, а роль регулятора стяжения в философском ключе приобрела культура.
Данная статья будет посвящена «входу» в эту проблему - эпохе Вл. Соловьева, т.е. концу XIX столетия, задолго до современной глобализации включавшей механизм универсализации как процесс, стирающий все возможные очертания и границы национального, государственного, религиозного, традиционного - уникально-индивидуального существования. Творчество Вл. Соловьева - это мощный, фундаментальный пласт мысли, рожденной в сознании личности, но перешагнувшей границы физического мира, погрузившейся в мистический. Поэтому философ «представляет-осмысливает философию во вне-философском контексте» и выступает критиком «способа мышления, односторонне представляющего всеединство, предмет, одновременно и универсальный, и монистический», стремясь к систематизации [3, с. 76].
Вся философия Вл. Соловьева рассмотрена сквозь призму идеи организма, который не мыслился иначе как «многое в едином». «Единое» же, обнимая собою «все», вбирает в себя все единицы. Везде обнаруживается представление целого-единицы как соединение единиц - множественных элементов. Личность ученого - это тоже единица малого круга организма его семьи. Функционирование данного малого организма строилось на христи-анско-православных ценностях существования (дед-священник), именно поэтому наполнение единицы-Владимира началось с Логоса.
Органицистское представление давало возможность развития нескольких уровней и ходов мысли. Малый круг - «семья» - вбирался в круг больший - «общество» и, наконец, в третий круг - «человечество». Любой организм предполагает не только существование (необходимое условие наличного бытийствования), но и рост, который есть развитие. Развитие же по сути - совершенствование. Православное воспитание открывает истинный
смысл существования-совершенствования человека и человечества как путь «блудного сына» к своему Первообразу. Возрождение именно того «Образа» и «Подобия», которые были утрачены еще в Эдеме в результате грехопадения, должно стать смыслом «большого круга» - человечества как целого.
Бог сотворил мир, а в мире - человека, а не еврея, индуса, китайца и даже европейца. Следуя гегелевской триаде «тезис-антитезис-синтез», Вл. Соловьев, погружая мир в имманентное - историю, обнаруживает разные формы организма - от потенции через противоположность к абсолюту: «род», «государство», «церковь». Малый круг - «род», низшая животная ступень существования, определяющаяся хозяйственными отношениями. Чтобы жить, человек должен, прежде всего, есть и пить. Это характеризует мир как тело. Больший круг - «государство» - средняя ступень существования, определяющаяся политикоправовыми отношениями. Человек должен быть организован, выполнять свою роль, жить по общепринятым правилам. Тело мира наполняется разумом, т.е. душой. Вселенский круг - «церковь» - абсолютная ступень существования, определяющаяся «божественной стихией». Человек должен быть свободным. Дух - вот то единственное, которое и в конце и в начале пронизывает собой все три круга - ось мира.
Взгляды Вл. Соловьева трансформировались в течение его жизни. Так, Е.Н. Трубецкой выделил три периода в творческой эволюции мыслителя. Мнения критиков в отношении отдельных произведений и общей характеристики Соловьева расходятся. Однако можно, на наш взгляд, однозначно утверждать, что какие бы искушения-коллизии ни возникали в жизни величайшего русского философа, он всегда оставался верным Богу и искренне, неподдельно любящим его «сыном».
Философские произведения 70-х, религиозные и религиозно-философские 80-х и философско-религиозные 90-х годов, по сути, представляют собой поэтапное вбирание в общий круговорот всех обозначенных сфер. «Первый вопрос, на который должна ответить всякая философия, имеющая притязание на общий интерес, есть вопрос о цели существования», - так начинает Вл. Соловьев свою работу «Философские начала цельного знания» (1877) [8, с. 68]. С этого первоначально личного вопроса, а по мере осмысления становящегося общим, собственно и возникает всеобщая цель человечества. Но «что мыслится в самом понятии всеобщая цель человечества. Это понятие необходимо предполагает другое, именно понятие развития, и, утверждая, что человечество имеет общую цель своего существования, мы должны признать, что оно развивается; ибо если бы история не была развитием, а только сменой явлений, связанных между собою лишь внешним образом, тогда, очевидно, нельзя было бы говорить ни о какой общей цели» [8, с. 69].
Таким образом, история есть, прежде всего, развитие, подразумевающее определенную трансформацию. Развитие целостного организма может осуществляться при условии общего для всех смысла. Соловьев объясняет этот момент следующим образом: «Развитие есть такой ряд имманентных изменений органического существа, который идет от известного начала и направляется к известной определенной цели: таково развитие всякого организма; бесконечное же развитие есть просто бессмыслица, соп1хаёю1;о т а^ейо» [8, с. 71].
Историческое развитие человечества, к которому философ и применяет («логически формулированный Гегелем») общий закон развития, есть «определенная действительность». Природа человека представляет три формы бытия: волю, «имеющую своим предметом объективное благо», мышление, «имеющее своим предметом объективную истину», и чувство, «имеющее своим предметом объективную красоту», - которым соответствуют три формы общества в сфере практической деятельности: экономическое, политическое и, наконец, духовное (священное).
«Человек в своей познавательной деятельности может иметь в виду или богатство фактических сведений, почерпаемых наблюдением и опытом из внешнего мира и из человеческой жизни, или же формальное совершенство знания, его логическую правильность как системы, или, наконец, его всецелость, или абсолютное содержание» [8, с. 80-81]. Та-
ким образом, в сфере знания экономическому обществу соответствует «положительная наука», обществу политическому - философия, духовному - теология, а в творчестве -техническое художество, изящное художество и мистика.
Творческая, в том числе историософская мысль Соловьева, подобно гегелевской, триа-дична, но существенно отличается от нее. Прежде всего история, по Гегелю, - это история государства. То, что находится за рамками государства - доистория и будущее, - не имеет развития, т.е. статично. Мыслитель «удлиняет» исторические рамки, вводя «род» и «церковь» как предшествующий и следующий за «государством» периоды. Гегель верит в конец истории как конец развития, где достигнуты абсолютный дух, абсолютная идея и абсолютная свобода - совершенство. Соловьев знает о конце истории как начале развития, где абсолютный дух, абсолютная идея и абсолютная свобода - идеал совершенствования. Каждый период, по Гегелю, есть ступень, играющая особую роль в масштабе прогресса, и необходимый фундамент для следующего. У Соловьева высшая, абсолютная степень поглощает, скрывает в себе все остальные.
И Гегель и Соловьев обнаруживают «середину» мира, ось истории, связывая ее с Христом. Однако одномерное, плоскостное обоснование Гегелем феномена, из которого все вытекает и куда все сходится, как точки соприкосновения имманентного с трансцендентным тем не менее ограничивается лишь явлением Сына Божиего на земле, в результате сохраняя ось исключительно в истории. Многомерное и пространственное погружение в смысл мира Соловьева, фиксируя несомненный факт явления Христа в истории, выводит на совершенно новый уровень в принятии Триединого Бога. Он и в начале, и в середине, и в конце истории. И Он же - «некоторый высший центр» как основной образец единства, существующий вне, но обновляющий и изменяющий внутри. «... Христос как деятельное начало этого единства для его реального восстановления должен низойти в тот же поток явлений, должен подвергнуться тому же закону внешнего бытия и из центра вечности сделаться центром истории, явившись в определенный момент - в полноту времен» [2, с. 185]. Явление Христа в мир, лежащий во зле, обусловлено воскресением, наделением зла истинным смыслом и возвышением над ним - его «попранием». Следовательно, линейная центричность Гегеля противостоит аксиальной (осевой) центричности Вл. Соловьева.
Такая центричность подводит к мысли о том, что главными выступают не только «начало» и «конец», но и вся совокупность, включающая ряд «промежуточных состояний». Так, закон «развития-совершенствования» представляет собой поэтапный переход от первичного состояния к цели через «переход или посредство». «Первое состояние есть смешение или внешнее единство; здесь члены организма связаны между собою чисто внешним образом. В третьем, совершенном состоянии они связаны между собою внутренне и свободно по особенности своего собственного назначения, поддерживают и восполняют друг друга в силу своей внутренней солидарности; но это предполагает их предшествовавшее выделение или обособление, ибо они не могли бы войти во внутреннее свободное единство как самостоятельные члены организма, если бы прежде не получили эту самостоятельность через обособление при выделении, что и составляет второй главный момент развития» [8, с. 73].
Второе органическое состояние - государство - есть установление справедливости или закона, поэтому имеет формальный характер. В связи с этим на современном этапе интересен взгляд М.К. Петрова [5]. Логически сформировавшись в середине истории, государство обозначило четкую противоположность между смыслами добра и зла, которую принес Христос: «Думаете ли вы, что Я мир пришел принести на землю? Нет, говорю вам, -но разделение» (Лук. Гл. 12, ст. 51). В «Трех разговорах» Соловьев от лица господина Ъ вскрывает смысл разделения. Христос пришел на землю, чтобы принести истину, «а она, как и добро, прежде всего разделяет» [9, с. 110]. Полнота истины, добра, справедливости, правды возможна для человека через обострение своих противоположностей. Государственный период представлен тремя формами. Два типа государства в дохристианской ис-
тории - «восточное, основанное на рабстве, и западное (греко-римское), обусловленное сверх рабства постоянною борьбою самих господ», и христианское государство -«. христианство является началом настоящей свободы» [8, с. 91].
Государство восточного типа «означало только господство», патриархальное или основанное на завоевании, где власть была «безграничной и безусловной». Душевный склад восточного человека, «заинтересованный главным образом вечною и неизменною стороною существующего», не видит смысла в борьбе за свои личные интересы. «Кто силен, тот и прав, а противостоять сильному есть дело безумного. Отсюда частая смена деспотий при неизменности самого деспотизма» [8, с. 259]. Такое государство представлялось «как необходимое зло, как одно из тягостных, но неизбежных условий земного существования».
Западный тип государства, напротив, «политический свой строй основывал на борьбе». «Только господство» не характерно для западного человека, государство «должно явиться как состояние равновесия многих сил». «Западное государство как равновесие борющихся прав есть по преимуществу государство закона», - определяет Соловьев. Возникнув в Греции и проявив себя в полисе, полноту набирает империя в Риме. «Таким образом, западное государство в конце своего развития пришло к тому самому, чего Восток держался изначала» [8, с. 261]. Именно конец развития, конец истории «древнего классического мира» наступает в имперском государстве, как только оно создано, потому что «тотчас же и обнаруживается совершенная пустота этого формального величия, безнадежная скудость этого воплощенного разума». Идеалы, к которым устремился западный человек со своей «чисто человеческою религией» в государстве - «воплощении человеческого разума и человеческой правды», оказались ложными.
Оба государственных типа попали в языческую ловушку. Восток, уничтожив человека, утвердился «бесчеловечным богом», а Запад - «безбожным человеком». Ни первый, ни второй типы не смогли дойти «до настоящего средоточия», выработав, однако, «частные формы и внешний материал жизни.», «обособив отдельные элементы» и доведя их «до крайней степени развития, какая только возможна в их отдельности». Потребовалась «новая историческая сила», наполнившая духом все эти частные формы, выступив «высшим примирительным началом» [8, с. 111-112], преломив противоречия.
«Христианство, придя в мир, чтобы спасти мир, спасло и высшее проявление мира -государство, открыв ему истинную цель и смысл его существования» [8, с. 261-262]. Христианское государство, видевшее своей целью Царство Божие, ознаменовало начало нового исторического развития, противопоставив себя языческому, мыслящему иметь цель в себе самом. Сочетав в себе черты и восточного и западного типов, христианское государство, вобрав в себя все многообразие, обновляет их «в духе истины». Все основные черты: господство, подчинение, право, закон, верховная власть, важные как самостоятельно, так и в совокупности, - наполняются новым центрообразующим нравственным смыслом.
Христианская религия, возвышаясь над государством, дает ему тем самым истинный смысл и «создает общество». «Пока государство было все, общество было ничто. Но как только цель жизни была поставлена выше государства, так живые силы общества освобождаются, перестают быть рабами государства. Они уже не довольствуются внешним равновесием, но стремятся к высшему идеалу свободной, внутренней, нравственной взаимности, для которой само государство со своими внешними формами и рамками служит лишь переходною посредствующею ступенью» [8, с. 268]. Осознание нравственности как безусловного начала, с одной стороны, выводит на «признание относительного элемента в нравственной области», а с другой - на его абсолютность, что определяет развитие как совершенствование [8, с. 261-262].
Русский правовед П.И. Новгородцев высоко оценил правовую концепцию Вл. Соловьева как неоцененный вклад в юридическую науку, назвав его «блестящим и выдающимся представителем философии права», «защитником правовой идеи» от искажений XIX столетия. «В такое смутное для юридической науки время следует в особенности ценить вся-
кую попытку, направленную к тому, чтобы отстоять идеальную сущность права, и такая попытка принадлежит Владимиру Соловьеву» [7].
Право, по Соловьеву, восходит к правде. Правда, или Добро, представлено высшим нравственным смыслом, право же есть «принудительное требование реализации определенного минимального добра, или порядка, не допускающего известных проявлений зла» [8, с. 518], т.е. «низший предел или определенный минимум нравственности». Право и закон, таким образом, находятся посреди «идеального добра», с одной стороны, и «злою действительностью» - с другой, служа ограничению и исправлению зла, воплощая добро.
«Правом и его воплощением - государством - обусловлена действительная организация нравственной жизни в целом человечестве.» [8, с. 512], поэтому государство и право, облекающие материю в форму, представляют собой «момент обуздания зла». «Юридический закон и не имеет прямою целью совершенство человека и человечества - его задача только в том, чтобы возможно прочнее охранять их внешнее земное существование...» [8, с. 273], поэтому смысл его - подвести к личной свободе «как условию, без которого невозможно человеческое достоинство и высшее нравственное развитие» [8, с. 519]. Совершенствование предполагает развитие свободных личностей в едином организме человечества, но, как известно, свобода может находить крайности не только добра, но и злой воли, т.к. «принудительный закон. есть необходимое условие нравственного совершенствования и, как такое, требуется самим нравственным началом...» [8, с. 520]. Задача же права состоит «не в том, чтобы лежащий во зле мир обратился в Царство Божие, а только в том, чтобы он до времени не превратился в ад» [8, с. 523]. Следовательно, оправдано «насилие» - ограничение свободы одного лица «общим благом», где право уравновешивает «личную свободу» и «общее благо».
Каждая, отдельно взятая свободная личность способна совершенствоваться, но человечество в целом совершенствуется только тогда, когда у всех клеточек одного организма есть общая цель. Разные типы государств имеют различную практику права, закона и власти, но совесть как основа нравственного смысла человека выводит его на многоликую полифоническую почву. Именно совесть делает свободу личности осуществляемой, поэтому Соловьев предлагает каждому проверить ее через образ Христа - Бога и Человека, «вызвать в душе своей» Его «нравственный образ, сосредоточиться в нем и спросить себя: мог ли бы Он совершить этот поступок, или, другими словами, одобрит Он его или нет, благословит меня или нет на его совершение... яко время близ есть?» [8, с. 274-275].
Русская рефлексия над «пограничным» состоянием четко обозначилась в творческом потенциале Вл. С. Соловьева. Философия всеединства - результативный итог в осмыслении мира - предстала в виде «цельного знания» как первичного мыслительного проекта в рамках тотального синтеза мира в идее «общечеловеческого организма». Проблема государства и права находит свое логическое место именно в итоговой целостной философской системе Соловьева, став своего рода осевой системой, обозначив собою философско-методологический понятийный центр стяжения, вокруг которого «закружились» остальные, почти самостоятельные «периферийные» элементы-концепции.
Литература
1. Бибихин В.В. Витгенштейн: смена аспекта. М., 2005.
2. Соловьев В. Чтения о богочеловечестве; Статьи; Стихотворения и поэма // Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории, со включением краткой повести об Антихристе / Сост. и прим. А.Б. Муратова. СПб.: Худож. лит., 1994.
3. Ерыгин А.Н. Россия в пределах только разума: Введение в тему. С приложением статьи М.К. Петрова «Бронза и мрамор Античности» / Науч. ред. М.А. Маслин // Философское и культурологическое россиеведение. Ростов н/Д: Изд-во ЦВВР, 2008. Вып. 16.
4. Мотрошилова Н.В. Мыслители России и философия Запада (Вл. Соловьев, Н. Бердяев, С. Франк, Л. Шестов). М.: Республика; Культурная инициатива, 2006.
5. Мурадьян О.А. Право и государство в концепции «онаучивания» общества М.К. Петрова // Философия права. 2010. № 2 (39).
6. Неретина С.С. Философские одиночества. М.: ИФРАН, 2008.
7. Новгородцев П.И. Идея права в философии Вл. Соловьева //
http://www.vehi.net/soloviev/novgorodcev. html
8. Соловьев Вл.С. Избранные произведения. Сер. «Выдающиеся мыслители». Ростов н/Д: Феникс, 1998.
9. Соловьев Вл.С. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории, со включением краткой повести об Антихристе и с приложениями. М., 1991.
10. Трубецкой Е.Н. Миросозерцание Вл.С. Соловьева: В 2 т. Сер. «Из истории отечественной философской мысли». М., 1995.
