CC BY
12
УДК 614-057 (091) (47-89) (049.3*
МАТЕРИАЛЫ К ИСТОРИИ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ РАБОЧИМ ПРОМЫШЛЕННЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ В РОССИИ
(о работе лекаря К. Балановского «О заболеваемости рабочих
ситцевой фабрики в Шлиссельбурге», 1801)
Я. Ф. Крамчанинов, Ф. В. Попова (Алма-Ата)
В Центральном государственном историческом архиве СССР в Ленинграде хранится большое количество рукописей русских врачей конца XVIII и начала XIX века, которые до сих пор не изучены и не опубликованы. Многие из них представляют определенный интерес, так как содержат описание отдельных заболеваний и могут быть полезными для изучения истории развития медицинской науки в России. Одной из таких работ является работа лекаря К. Балановского, изучавшего заболеваемость рабочих ситцевой фабрики в Шлиссельбурге1. Эту работу он написал в 1801 г.
Ситцевая фабрика была расположена на болотистой местности с тяжелыми климатическими условиями. Среди «рабочих и мастеровых людей» регистрировалась высокая заболеваемость и смертность. Эта причина, а «более сугубо приобретаемая от сих рабочих людей на фабрике корысть понудила» ее хозяина пригласить врача и открыть больницу. Лекарь К. Балановский был приглашен 2 уже тогда, «когда корень таковых болезней весьма далеко распространился», болезни уже «свирепствовали» и многие рабочие «жизнь свою прекращали... кои были объяты оными». Он сразу же приступил к работе и «вникал в подробность сих болезней», стремился уточнить причины массовых заболеваний, принимал меры к ликвидации вспышки и оказывал больным медицинскую помощь. Заболевания отмечались особенно широко среди крестьян, приехавших «по несчастью» из Олонецкой губернии, где в то время был голод. Спасаясь от голода, они, несмотря на кабальные условия работы, вынуждены были бросать свои родные места и поступать на фабрику «для прокормления».
Условия жизни рабочих были очень тяжелые. Они располагались в тесных, холодных, неблагоустроенных казармах, одежда их была постоянно мокрой; ее «они под себя... клали для постели, а через то делали воздух смердящим...». Об охране их труда не могло быть и речи. Они работали «всегда около воды и находились в сырости». Их питание было организовано плохо. Хлеб они ели сырой. Из лавки хозяина фабрики «ежедневно выдаваемы им съестные припасы в счет их жалования весьма худого каче-частва, как-то: солонину старую, сельдь, гнилую капусту, картофель и пр.». В питьевую воду, которую рабочие брали из открытых водоемов, попадали разные нечистоты от скотских боен и из жилищ селившихся по берегу обывателей.
Тяжелые условия жизни и быта не могли не отразиться на состоянии здоровья шлиссельбургских текстилей и, «соединяясь вместе, довершали их несчастье». Среди рабочих отмечалась высокая заболеваемость и смертность от истощения, дизентерии, малярии и других заболеваний («невозвратный урон ежедневно в людях видимый»). Поэтому первым мероприятием лекаря К. Балановского по ликвидации заболеваний была организация правильного и полноценного питания. Он предложил «как больным, равно и здоровым хлебы... выпекать с надлежащею оного добротою», пищу «освежи-вать из произрастающих вещей, как-то: щавелем, крапивою, салатом, шпинатом, лебедою, луком и пр.» Для сбора этих трав были выделены «здоровые бабы и мальчики».
К. Балановский подробно опйсывает два заболевания: малярию и дизентерию. Принято считать, что автором одной из первых работ в России по малярии является Салаев; его работа была опубликована в 1825 г. Такое утверждение не совсем правильное, так как К. Балановский описал вспышку малярии в Шлиссельбурге еще в 1801 г., т. е. на 24 года раньше Салаева. К. Балановский относит малярию к «заразным» болезням, передающимся от больного к здоровым. Состояние уровня развития науки того периода не позволило ему определить переносчика 3 болезни, тем не менее заболеваемость он поставил в зависимость от болотистой местности и наличия открытых водоемов. Таким образом, К. Балановский одним из первых в России высказал мысль о возможной роли болот в заболеваемости населения малярией. Клинику малярии он воспроизводит следующим образом: «Заметил... что она не каждый день одержимых ею посещала..., в четвертый же день пароксизмы приходили в иных по утру, во множайших — ввечеру с жестоким ознобом, продолжающимся около двух и более
1 Об этой работе упоминают Б. Н. Палкин и Р. Ю. Мацкина. Однако они не дали подробного анализа ее.
2 Кирилл Балановский работал штаб-лекарем Санкт-Петербургского военного госпиталя. В своем рапорте в государственную медицинскую коллегию он указывает, что в период вспышки заболеваний на фабрике (1797) он находился в Шлиссельбурге «при команде Ладогского канала».
3 Роль комаров при этом заболевании была установлена только в начале XX века
(Н. С. Штакельберг).
часов с самым наибольшим жаром, соединенным с бредом и сильным расслаблением всего тела...». Отмечалось «кровотечение из носа», «боль в животе и пояснице». Описав четырехдневную форму малярии, К. Балановский рассматривал это заболевание как самостоятельное, отличавшееся от других болезней.
К. Балановский обратил внимание также на сезонность заболевания малярией, более высокую заболеваемость среди вновь прибывающих в изученную им местность, а также на то, что более высокой заболеваемости способствует ослабление организма.
Дизентерию, которая не менее часто регистрировалась среди рабочих фабрики, он относит к «прилипчивым и изнурительным болезням». По его мнению, ослабление организма на почве хронического недоедания и нерационального питания содействует заболеванию дизентерией. «Впавшие в сию болезнь, — указывает К. Балановский, — первоначально имели поверхность кожи сухую и весьма жаркую без всякой испарины... они подчас чувствовали великую усталость тела и унылость духа... Испражнения низом часто обеспокоивали при малом, а иногда и тщетном, при сильных потугах... выхождении нечистот... с большим количеством черно-темноватой крови... с большим или меньшим количеством слизи смешанной... Они часто чувствовали жестокую боль и рези в животе... и умножения понуждения к частым испражнениям низом без действия и облегчения... Немногие же из них жаловались на боль одноместную и как бы от гвоздя, в брюшную полость вколоченного, происходящую... из которых два человека при безрадостной, наконец, тоске и жесточайших в животе болях, жизнь свою пресекли». Рассматривая дизентерию как заразное заболевание, шлиссельбургский лекарь принял меры к госпитализации больных в «отдельное помещение», которое «предварительно было вычищено, вымыто и высушено». К- Балановский считал необходимым «для всех сделать постели и посыпать пол через день сухим песком с рубленым мелко свежим ельником и курить сколько можно почаще покои то можжевельником, то уксусом, отворяя слуховые окна, нарочито сделанные». За прочими же людьми, «которые
хотя и были еще здоровы, но имели цвет лица измененный и ходили вяло и неповоротливо..., строго велеть наблюдать, чтобы в казармах их определенное место каждый бы свое вел чисто и опрятно, а одежду бы свою мокрую высушивали и постели всякий день поутру на открытый воздух выносили и все их для жилья покой возобновляемы бы были ежедневно курением можжевельника или уксуса, открывали в хорошее время окна; внешнюю же нечистоту около казарм истребить так, чтобы ни малейшей не было там нечистоты, и нужные места в крайней содержать чистоте и... кроме оных мест не испражняться».
При лечении дизентерии употреблялись, как было принято в тот период, рвотные средства, закрепляющие и обезболивающие средства, а также назначались клизмы. Пища давалась больным «весьма строгая и умеренная, так что кроме яшного бульона и хорошо выпеченного хлеба не позволено было другого чего употреблять». Для питья употреблялся квас и кипяченая вода («переваренная простая вода из проточной реки»). При таком лечении и диете у «одержимых кровавым поносом скоро начинали испражнения быть сноснее как запахом, так и цветом и наконец при прекращении других припадков, как-то боли, чувствуемой в животе и при испражнении, сильных потуг с умеренным на пищу позывом прекращались» и больные выздоравливали.
Таким образом, в борьбе с дизентерией К. Балановский серьезное внимание уделял госпитализации, лечению и питанию больных, а также санитарии и гигиене. Следует указать на впервые отмеченный им симптом перфорации кишечника («боль... как бы от гвоздя, в брюшную полость вколоченного...»). С таким симптомом он наблюдал двух больных, погибших «при жестойших в животе болях» (т. е. от перитонита).
Приведенные нами данные позволяют утверждать, что в России конца XVIII века и начале XIX века осуществлялось достаточно интенсивное изучение отдельных болезней, при вспышках инфекционных заболеваний проводились рациональные мероприятия, направленные на снижение заболеваемости. Нельзя не отдать должного и наблюдательности русских врачей.
ЛИТЕРАТУРА
М а ц к и н а Р. Ю. История развития медицины и здравоохранения в России. М,—Л., 1958.—Палкин Б. Н. Русские госпитальные школы XVIII века и их воспитанники. М., 1959.—С а л а е в Воен.-мед. ж., 1825, № 3, стр. 283.—Ш такельберг Н. С. Библиография малярии. М.—Л., 1940.
Поступила 6/1 1965 г.
1 В настоящее время «симптом кинжала»
