CC BY
182
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2012. №3(29)
УДК 82-95“19”+82.09“19”
МАСТЕРСТВО Л.А.АННИНСКОГО-КРИТИКА
© Ю.В.Жиглий
В статье анализируется сборник литературно-критических очерков Л.А.Аннинского «Барды», жанровая специфика входящих в него работ, особенности стиля и композиции.
Ключевые слова: литературная критика, поэтика критических работ, литературное мастерство, Л. А. Аннинский, барды, литературный портрет, очерк.
Литературно-критические работы Л.А.Аннинского являются своеобразной летописью русской литературы второй половины ХХ - начала ХХ1 века: в них нашли отражение актуальные для историко-литературного и общественнополитического процесса проблемы эпохи. Творчество отдельных писателей XIX - XX вв., современный литературный процесс, наиболее значимые явления в литературе и искусстве Серебряного века, развитие русской и национальных литератур в советский период, кинематографические интерпретации русской классики - вот далеко не полный перечень тем, которые раскрываются в работах данного автора. Исследователи отмечают широкий тематический и жанровый диапазон критических выступлений Л.Ан-нинского, присущий ему афористический стиль и образную манеру повествования. Так, например, С.И.Чупринин в работе «Критика - это критики» (1988), характеризуя первое десятилетие литературно-критической деятельности Л.А.Ан-нинского, выделяет его из ряда других: «Лев Аннинский и правда был едва ли не первым стилистом из всех тогда печатавшихся, - во всяком случае, первым по раскованности слога и интонационной гибкости, врожденному чувству композиции, по открытой исповедальности» [1: 84]. Однако признаваемая современными литературоведами художественная выразительность, эс-сеистичность работ Л.А.Аннинского, его «свободный творческий почерк», по мнению А.В.Ку-лагина, иногда оборачиваются излишним увлечением «красным словцом», в некоторых случаях в ущерб содержанию [2: 334-335].
Затрагиваемые исследователями при анализе работ Л. Аннинского проблемы поэтики литературной критики, методов и способов интерпретации художественного текста - одни из наиболее дискуссионных в современных исследованиях. Данные вопросы приобретают особую актуальность в связи с тем, что в периодике и научном мире вновь возродилась полемика о необходимости и значимости критики и литературоведения [3-5]. Изменение принципов интерпрета-
ции, сближение литературной критики с беллетристикой, расширение жанровых границ критических выступлений свидетельствуют о том, что в настоящее время изменяется функциональная роль критики как таковой. Критика сегодня нередко выполняет функции массовой литературы, поэтому возрастает значение мастерства литературного критика, которому необходимо привлечь внимание современного искушенного читателя. В связи с этим анализ поэтики критических работ Л.Аннинского в контексте теоретических проблем современной литературной критики представляется актуальным и обоснованным. В ряде работ С.И.Чупринина, А.В.Кулагина, И.Б.Ничипорова имеются ценные и плодотворные наблюдения над особенностями критической интерпретации Л.Аннинского, однако его выступления анализируются, как правило, фрагментарно, преимущественно в содержательном аспекте. Между тем его критические очерки широко используются в исследованиях современных ученых [6-7] и нуждаются в более глубоком изучении.
Теоретической основой данного исследования послужили труды Б.Ф.Егорова [8],
А.М.Штейнгольд [9] и др., в которых рассматриваются проблемы поэтики, жанровой специфики литературной критики, принципы интерпретации художественного текста.
Будучи профессиональным критиком, Л.Ан-нинский публиковал свои рецензии, обзорные и проблемные статьи в журналах «Знамя», «Октябрь», «Новый мир», «Родина», «Дружба народов» и др. Наибольшую известность принесли ему циклы критических работ и книги литературоведческого характера: «Ядро ореха. Критические очерки» (1965), «Обрученный с идеей («Как закалялась сталь» Николая Островского)» (1971), «Тридцатые - семидесятые: литературно-критические статьи» (1977), «Лесковское ожерелье» (1982, 1986), «Три еретика. Повести о А.Ф.Пи-семском, П.И.Мельникове-Печерском, Н.С.Лес-кове» (1988), «Локти и крылья. Литература 80-х: надежды, реальность, парадоксы» (1989), «Се-
ребро и чернь. Русское, советское, славянское, всемирное в поэзии Серебряного века» (1997), «Барды» (1999) и др. Заголовочный комплекс работ Л.Аннинского представляет особый интерес для литературоведов: краткие, метафорические, снабженные уточняющим подзаголовком, они раскрывают проблематику исследования, вводят читателя в художественный мир автора или определяют эпоху.
Объектом рассмотрения стала книга «Барды», которую исследователи определяют как «импрессионистическую» (А.В.Кулагин) [2: 334], «мемуарно-критическую» (Р.Ш.Абельская) [6: 11] и причисляют к первым работам, в которых начинается «собственно литературоведческое изучение авторской песни как части русской поэтической традиции» (И.Б.Ничипоров) [7: 6].
Внешне безыскусное название сборника критических работ о творчестве поэтов, получивших определение «Барды», отражает замысел Л.Аннинского - раскрыть сущность данного понятия, выявить истоки авторской песни и особенности поэтического мира представленных поэтов и исполнителей. Каждый очерк построен как размышление над жизнью и творчеством поэта, главное для критика - раскрыть неповторимый облик автора и его значение для развития бардовского движения: «Предтеча» (о А.Вертинском), «Первопропевец» (о Ю.Визборе) и др. Данной цели подчинены все компоненты литературно-критической работы: название, композиция, формы использования «чужого слова» -эпиграфы, цитаты, реминисценции. Эпиграф, название очерка и финал нередко образуют сложные диалогические отношения1. Так, очерку о В.Высоцком, озаглавленному «Вечная разгадка?», предпослан эпиграф из стихотворения «Купола», образы и мотивы которого неоднократно варьируются в тексте работы:
«Я стою, как перед вечною загадкою,
Пред великою да сказочной страною -Перед солоно - да горько-кисло-сладкою, Голубою, родниковою, ржаною...»
Название очерка «Вечная разгадка?», перекликаясь со строчками поэта «перед вечною загадкою», отражает одну из основных проблем, исследуемых критиком в данной работе, - объяснение тайны феноменальной популярности поэта, которого слушали и любили «от Таганки до
1 Необходимо отметить, что особый характер диалогизма, присущий литературной критике как одной из форм словесного творчества, отмечался многими учеными, в том числе М.М.Бахтиным. Данная проблема, в частности, вынесена в заглавие работы А.М.Штейн-гольд «Диалогическая природа литературной критики» [10].
Магадана» [11: 69]. Критик приходит к выводу, что народную любовь поэт снискал благодаря «непрерывному и бесконечному перевоплощению» [11: 79], игре масок (традиции народного карнавала), точному попаданию в фольклорный образ вечного скитальца и правдолюбца: «Наш если и сидит сиднем, то просто разрывается от соблазна «все спалить», «бросить» и податься «на край света» [11: 80].
Фольклорные сопоставления с героем русских народных сказок обогащаются литературными и культурологическими ассоциациями (А.Блок, В.Маяковский и др.). Критик замечает: «Народ все чует. Это - как с Маяковским, который щеголял по Парижу и Нью-Йорку в модных шмутках, а российский пролетариат, по проницательному наблюдению Цветаевой, не только не корил его за измену синим блузам и красным флагам, но даже и гордился: наш-то вона куда залетел!» [11: 75]. Широкое использование в данном очерке разговорной просторечной лексики позволяет Л.Аннинскому воспроизвести внутренний мир героя из народа, его речь, что неоднократно иронически обыгрывается. Ироничная, иногда полупародийная стилизация под манеру В. Высоцкого дает возможность автору статьи показать восприятие его творчества разными слушателями, в том числе рядовым слуша-телем-обывателем, образ которого нередко становился объектом сатиры самого поэта. В данном контексте иное наполнение получают суждения А.В.Кулагина, исследователя творчества
В.Высоцкого, по мнению которого в этом очерке особенно заметны «перекосы и передержки» субъективной импрессионистической критики Л.Аннинского, а «предлагаемый поэту абрис оказывается иногда тесноват и жестковат» [2: 335]. На наш взгляд, критик, акцентируя внимание читателя на отдельных гранях поэзии и личности В.Высоцкого, стремился не только передать свое личное восприятие его творчества, иногда предельно субъективированное, но и выявить особенности мифологизации поэта, так как, по словам Л.Аннинского, «биографическая легенда», как правило, складывается вокруг «всякого стоящего барда» [11: 86].
Несмотря на то что критика субъективна по своей природе и тесно связана с актуальными проблемами своего времени, нередко именно в критических работах апробируется, а затем принимается или отвергается академической наукой соответствующая теоретическая терминология. Так, в анализируемых работах Л.Аннинского разрабатываются теоретические проблемы, связанные с определением специфики авторской песни, ее генезиса и жанровых разновидностей.
Например, И.Б.Ничипоров отмечает, что очерки Л.Аннинского, составившие впоследствии сборник «Барды», имеют «немалое значение для построения типологии авторской песни» [7: 15]. По словам исследователя, «очевидная недостаточность генетического критерия, не способного исчерпать многообразия конкретной творческой индивидуальности, отчасти восполняется в работе Л.А.Аннинского выявлением важнейших черт лирического «я», образных и стилевых доминант в стихах-песнях разных авторов» [7: 15]. «Особенно значимыми» считает И.Б.Ничипоров очерки о творчестве Ю.Визбора, Н.Матвеевой, Ю.Кима, М.Анчарова, А.Городницкого [7: 15-16] и неоднократно обращается к размышлениям критика в своем диссертационном исследовании «Авторская песня 1950 - 1970-х гг. в русской поэтической традиции: творческие индивидуальности, жанрово-стилевые поиски, литературные связи» (2008). Возможно, некоторые высказанные Л.Аннинским суждения и поэтика его очерков имели влияние на выбор названий разделов, параграфов и некоторых аспектов анализа в указанной работе И.Б.Ничипорова: например, один из подразделов параграфа «Онтологические основания поэтического мира В. Высоцкого» озаглавлен «"Я стою перед вечною загадкою...". Взыскание рая в песенной поэзии В.Высоцкого».
В работе Л.Аннинского устремленность лирического героя В.Высоцкого к бытийным вопросам, противоречивость мятежной русской души и российской действительности выявляются с помощью парафраза эпиграфа и постановкой традиционного для русской классической литературы и публицистики риторического вопроса в финале: «Вечная» русская загадка на исходе второго тысячелетия христианской эры. Солоно, горько, кисло, сладко. Из голубого, родникового, ржаного, выворотного рая тянется душа вверх, к Господу. Ждет: когда ж ее оттуда заметят?» [11: 82]. Поставленные критиком в начале и финале статьи вопросы, на которые нет ответов, несут сюжетообразующую функцию, создают ситуацию непрямого диалога с читателем и переводят рассматриваемый в 1980-90-е гг. социальный конфликт в поэзии В.Высоцкого в метафизический, бытийный.
Антитеза земного и небесного, обыденного и поэтического, красной нитью проходящая через большинство работ критика, необычно преломляется в очерке о Н.Матвеевой, где преобладает возвышенный стиль, воссоздающий романтический мир поэтессы и противопоставленный сугубо прозаическому заголовку «След гвоздя в стене воображаемой харчевни» (парафраз строчки из песни «Девушка из харчевни»). Л. Аннинский
вплетает лирический текст анализируемого автора в тексты своих критических выступлений, подстраиваясь под стиль поэта-барда, и свободно варьирует поэтические строки и образы с целью выявления художественной и философской первоосновы его творчества.
Интертекстуальные вкрапления, кольцевая композиция, перекличка названия или эпиграфа и финала обнаруживаются в очерках, посвященных А.Галичу («Счастливая несчастная Россия Галича»), Ю.Киму («Истина выходит из обмана»), М.Щербакову («Заговаривающий бездну») и др. Такое построение, а также широкое применение «вопросно-ответного комплекса» [12: 1417] позволяют автору критических очерков акцентировать читательское внимание на наиболее значимых проблемах творчества поэта, служит средством дополнительной аргументации. Однако заданная структура в некоторых очерках претерпевает существенные изменения, особенно в тех работах, в которых выстраивается художественная модель мира хорошо знакомых критику бардов. Несмотря на то что в своих интервью Л.Аннинский неоднократно подчеркивал, что личное знакомство со многими писателями-современниками иногда создавало препятствия для объективной оценки их творчества [13: 59], в книге «Барды» тема непосредственного общения с представителями авторской песни является одной из важнейших, так как, с одной стороны, помогает увидеть истоки и проследить эволюцию бардовского движения глазами очевидца событий, с другой - раскрыть внутренний мир и поэтическое своеобразие каждого из авторов.
Основанные на реальных впечатлениях, портретные и психологические характеристики позволяют создать неповторимый облик поэта, при этом большое значение приобретают параллельные сопоставления нескольких авторов, проходящие через весь цикл очерков. Например, критик неоднократно указывает в своих работах, что А.Вертинский - артист, грустный Пьеро, «предтеча» песенного жанра, Ю. Визбор - рыжий Шванке, один из последних романтиков своего поколения, А.Галич - изгнанник и диссидент. Документальная основа повествования - автор передает свои впечатления от выступления А.Вертинского («Предтеча»), от поэтического состязания между М. Анчаровым и Ю. Визбором («Горизонт и зенит»), рассказывает о том, что ему довелось одному из первых записать песни Б.Окуджавы на пленку («Вторая первозапись») -определяет особый характер критических очерков Л.Аннинского. В них соединяются конкретность факта и свободная интерпретация художественного текста, поэтические аллюзии, эссеи-
стичность изложения с четким указанием на время, место, обстановку, в которой происходило общение поэта и критика.
Прием повтора и параллельного сопоставления, один из самых частотных в критике Л.Аннинского, помогает сфокусировать внимание читателя на наиболее существенных отличиях во внешности, в манере исполнения, в психологическом облике и поэтическом мире разных авторов. Так, вспоминая о поэтическом соревновании между М.Анчаровым и Ю.Визбором, критик пишет: «<...> контраст фигур был поразительно ярок. Контраст манеры петь. Контраст всего. Живой, рыжий, светящийся, весь какой-то «пушистый» Визбор и Анчаров - сдержанный, приторможенный, корректный, как бы застегнутый на все пуговицы. Не помню, как он был одет, но ощущение такое, словно он в протокольном черном костюме» [11: 85]. Выделенное курсивом «ощущение» в очерке Л.Аннинского передается, по нашему мнению, еще и при помощи звукописи и цветовой характеристики двух поэтов: в определениях Визбора повторяются сочетания шипящих - «живой», «рыжий, светящийся», Анчарова - звонких сонорных согласных -«приторможенный, корректный», «черный».
Приведенные примеры иллюстрируют различные формы влияния поэтического слова анализируемых авторов на критический текст. Это проявляется как на семантическом, так и на фонетическом уровне и подчеркивается, например, определением звучания голоса Анчарова: «Что-то металлическое отдавалось в его голосе. Много лет спустя у Виктора Цоя откликнулся этот звук» [11: 87]. Отмеченные критиком психологические характеристики М. Анчарова - замкнутость, сдержанность и др. - помогают выявить отличие его поэзии от других бардов («он жестче Галича, язвительней Высоцкого, резче Визбора» [11: 89]) и создать трагический образ разочарованного по-эта-романтика, который живописует «картину гибели романтического мира» [11: 91]. Так, внешний облик поэта, его исполнительская манера и содержание поэзии приобретают в интерпретации критика схожие черты и в восприятии читателя начинают составлять единое целое.
Таким образом, психологический и литературный портрет автора в критических работах Л. Аннинского создается при помощи сопоставлений, метафорических сравнений, документальных свидетельств. Особое значение приобретают обращения к образам и мотивам авторской лирики: В.Высоцкий - «одинокий волк, медведь-шатун, изгой, штрафник, заложник» [11: 69], М.Анчаров - «поэт гаснущих звезд» [11: 91], М.Щербаков - «заговаривающий бездну» [11:
132, 146]. В интерпретации Л.Аннинского автор воплощает все ипостаси лирического героя. Он постоянно меняет маски, поэтому задача критика
- выявить основу его художественного мира.
В связи со сказанным большой интерес представляет раскрытие критиком одной из центральных тем сборника - исследование феномена авторской песни. В очерке «Удар костылем (Дед Охрим и другие)» на примере текстологического анализа песни «Я был батальонный разведчик ...», долгое время считавшейся народной, Л.Аннинский анализирует секрет популярности данного произведения в послевоенные годы. Критик приходит к выводу, что в этой песне, которую он называет «первым шедевром жанра» [11: 16], как и в других лучших произведениях бардовской лирики, соединились «пародия и трагедия», фольклорное начало и традиции высокой культуры: «И уже не важно, горевали или веселились три веселых друга2, сочиняя песню, -важно, что они вжились в беду народа и народ заплакал, и засмеялся, и загоревал, и заиграл, признав себя героем песни» [11: 34].
То обстоятельство, что главным героем авторской песни является народ, человек из народа, по мнению критика, стало одной из составляющих успеха и популярности творчества по-этов-бардов. Поэтому при характеристике художественного мира поэта почти в каждом из очерков («Первопропевец» - о Ю. Визборе, «Горький дым» - о А.Городницком и др.) в лирическом герое и авторе выявляется не только индивидуально-личностное, но и обобщенно-типическое, созвучное времени, эпохе. Например, говоря о первых шагах А.Городницкого на поэтическом поприще, критик замечает: «Случай для шестидесятника в принципе классический. <...> Послевоенный мечтатель «мается бреднями»: непроходимой тайгой и штормовым морем» [11: 45]. Чтобы подчеркнуть необычность личности А.Городницкого, академика, автора двух диссертаций и популярных поэтических текстов, критик обращается к постмодернистскому стилю письма: «Эти песни бежали по стране магнитной лентой, подхватывались от певца к певцу, поджигались от костра к костру, - а автор их в это время вникал в то, как рифмуются в подводных хребтах серпентинитовые протрузии и в каком ритме эруптивные фазы спрединга чередуются с тектоническими» [11: 50]. Сочетание научной лексики и художественного стиля в одной фразе выявляет неповторимость и популярность ранней лирики А.Городницкого, «колдовской фермент его поэзии» [11: 47], секрет которой критик
2 А.Охрименко, С.Кристи и В.Шрейберг.
объясняет, в частности, сочетанием достоверности деталей в изображении жизни и быта своих героев (геологов, летчиков и др.) и высокой поэзии.
Продолжая традиции литературно-художественной критики и, в частности, критики Серебряного века, Л.Аннинский объединяет свои работы в цикл, выстроенный по хронологическому и проблемному принципу, содержание которого раскрывается при прочтении всех входящих в него очерков. Если А.Вертинский, А.Охрименко, Ю.Визбор и Б.Окуджава стояли у истоков авторской песни, то Ю.Ким и М.Щербаков являются своеобразными «завершителями», так как в поэзии Ю.Кима происходит своеобразная игра -переосмысление тем и образов бардовской лирики, а М.Щербаков в последнее десятилетие XX века «возрождает жанр» [11: 132] и становится «главным бардом нового поколения» [11: 134].
Такой ретроспективный взгляд, синтез различных жанровых форм (литературного портрета, художественно-документального очерка, эссе) позволяют автору создать достаточно полную объективно-субъективную картину бардовского движения на протяжении нескольких десятилетий, выявить основные направления его развития, жанровую специфику авторской песни, ее тематическое и стилистическое многообразие. А.В.Кулагин, справедливо указавший на жанровую и стилистическую неоднородность очерков, связывает это с тем, что они публиковались в виде отдельных статей и предисловий к изданиям разных авторов [см.: 2: 334]. Размещение
Л.Аннинским в сборнике «Барды» ответов на вопросы одной из фирм (очерк «Песни нашего века»), а также двух очерков о Б.Окуджаве («Вторая первозапись» и «Семь струн. Семь нот. Семь бед») обусловлено задачей критика - передать атмосферу времени и подчеркнуть свою сопричастность развитию бардовского движения. Критик, таким образом, объединяет две точки зрения - участника событий и мемуариста, анализирует авторскую песню как особое явление в синхронном и диахронном аспекте. Связующим звеном, объединяющим очерки в единый цикл, становятся сквозные темы и мотивы (например, мотив перевоплощения, маски), сложная образная система и композиция. Доверительная интонация, различные формы диалога с читателем, документальная основа, образный метафорический стиль, глубокий литературоведческий ана-
лиз, являясь отличительными чертами литературно-критических выступлений Л.Аннинского, делают его работы востребованными исследователями и широким кругом читателей.
Перспективными представляются дальнейшее изучение теоретических основ и стилистических приемов Л. Аннинского, его влияние на литературный процесс в контексте литературнокритических дискуссий последних десятилетий и использование его критических и литературоведческих работ в исследованиях современных ученых.
1. Чупринин С. И. Критика - это критики. Проблемы и портреты. - М.: Сов. писатель, 1988. - 320 с.
2. Кулагин А. Барды и филологи. (Авторская песня в исследованиях последних лет) // Новое литературное обозрение. - 2002. - №54. - С. 333 - 354.
3. Чупринин С. Граждане, послушайте меня. // Знамя. - 2003. - № 5. - С. 188 -196.
4. Галкин А.Б. Литературоведение как миф // Литературоведение как проблема: сб.ст. - М.: Наследие, 2001. - С. 393 - 427.
5. См.: Козлов С. Осень филологии; Ушакин С. «Осень, доползем ли, долетим ли до рассвета?»; Венедиктова Т. Осенняя эстетика и прагматика // Новое литературное обозрение. - 2011. - № 4 (110) и др.
6. Абельская Р.Ш. Поэтика Булата Окуджавы: истоки творческой индивидуальности: дис. ... канд. филол. наук. - Екатеринбург, 2003. - 211 с.
7. Ничипоров И.Б. Авторская песня 1950-1970-х гг. в русской поэтической традиции: творческие индивидуальности, жанрово-стилевые поиски, литературные связи: дис. ... д-ра филол. наук. - Екатеринбург, 2008. - 410 с.
8. Егоров Б.Ф. О мастерстве литературной критики: Жанры, композиция, стиль. - Л.: Сов. писатель, 1980. - 320 с.
9. Штейнгольд А.М. Анатомия литературной критики. Природа. Структура. Поэтика. - СПб.: Дм. Буланин, 2003. - 201 с.
10. Штейнгольд А.М. Диалогическая природа литературной критики // Русская литература. - 1988. -№ 1. - С. 60 - 79.
11. Аннинский Л.А. Барды. - М.: Согласие, 1999. -164 с.
12. Дегтярева О.Н. Мастерство А.В.Дружинина-критика: автореф. дис. ... канд. филол. наук. -Астрахань, 2006. - 22 с.
13. Ростовцев Ю. Заговаривающий боль (Интервью с Л.Аннинским) // Студенческий меридиан. - 2005.
- № 4. - С. 56 - 59.
L.A.ANNINSKY’S MASTERY OF CRITISCISM
Ju.V.Zhigliy
The article analyzes the collection of literary-critical essays «Bards» by L.A.Anninsky. The peculiarities of the genre and style of these works, features of composition are examined.
Key words: literary criticism, poetics of critical works, literary skills, literary portrait, essay.
Жиглий Юлия Владимировна - кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры истории русской литературы Института филологии и искусств Казанского федерального университета.
E-mail: Juliya.Zhiglij@ksu.ru
Поступила в редакцию 17.05.2012
