CC BY
45
В европейских городах чаще, чем в России, можно встретить рекламу классических концертов. Благодаря спонсорам билеты на них продаются по доступным ценам. Российские корпорации и банки тоже начинают финансировать классику.
о о га
0 н и га
1 i
Ирина ВОРОБЬЕВА, Виктория МУСОРИНА
Объем российского рынка классических концертов, по оценке агентства «Интермедиа», в 2006 году приблизился к $20 млн. По мнению гендиректора агеннони «Жар-пни-ца» и BMI Игоря Беляеиа, 98% классического концертного российского рынка занимают государственные организации. Большая их часть приходится на филармонии.
Другая группа игроков — «Госконцерт», Международный культурный центр во главе с Владимиром Спиваковым, агентство «Содружество» с Николаем Бутовым (бывший «Со-юзконцерт», контролировавший обмен артистами между республиками).
Оставшиеся 2% рынка приходится на частные агентства, в том числе предприятие выпускника Киевской консерватории и бывшего дирижера, а ныне заслуженного деятеля искусств России Игоря Беляева. В списке организованных Беляевым концертов — выступления мировых звезд: Аркадия Володося, Максима Венгерова, Михаила Плетнева.
Наши собеседники также отметили компанию Ирины Никитиной «Музыкальный олимп», привозившую в Россию, например, Венскую филармонию. «Это весьма достойная питерская фирма, организующая фестиваль «Музыкальный олимп», — говорит Леи Гинзбург, музыкальный критик, заиедующий иноонранным отделом Моокоиокой филармонии. —Активно работает другая компания из Санкт-Петербурга—«Интрада» Владимира Мищука. Упоминания, на мой взгляд, заслуживает музыкальный центр «Классика» Владислава Тетерина в Москве. Среди других заметных на рынке игроков — Новосибирская филармония и филармония в Нижнем Новго-роде—организатор фестиваля имени Сахарова. В Краснодаре активно работает артистический союз «Премьера». Кроме того, в Москве действует агентство «Совинарт», отделившееся от «Госконцерта». К крупным концертным центрам можно отнести Екатеринбургскую филармонию, Тюменское республиканское филармоническое общество и агентство «Юг-ра-классика» в Ханты-Мансийске. Настоящего концертного агентства в нашей стране нет, да и вряд ли оно в обозримом буду-
Мастер-класс ля спонсоров
щем появится. Время упущено».
По словам Беляева, в отличие от своих государственных конкурентов, агентства не могут рассчитывать на госфинансирование и вынуждены работать в условиях неравной конкуренции. «Впрочем, то пространство, в котором они действуют, вряд ли вообще можно назвать нормальным гастрольно-кон-цертным рынком, — уверен Беляев. — Во-первых, государственные организации лоббируют свои интересы в соответствующих ведомствах. На них ориентированы и спонсоры. Во-вторых, у нас не проводятся тендеры. В-третьих, извращена сама суть спонсорской поддержки: исходя из личных симпатий артистам платят огромные гонорары, а мы не можем предложить сопоставимых сумм».
«Беляев во многом прав, — подтверждает один из наших собеседников, — так, у Московской филармонии — крупнейшей госкомпании в этом сегменте — есть собственный зал, она пользуется расположением Роскуль-туры и потому имеет преимущества. Допустим, филармония подает заявку в Роскульту-ру на проведение мероприятия и получает
деньги. Кроме того, из Роскультуры звонят спонсору: советуют и ему дать денег филармонии на этот проект. Тендеры проводятся, но выигрывает их, и это ни для кого не секрет, уже назначенная организация. Не существует честного тендера, они организуются для получения бюрократами откатов».
Однако с Беляевым согласны не все. «В классике механизм приглашения звезды гораздо более цивилизованный, чем в шоу-бизнесе, — уверен Лев Гинзбург. — Промо-утеры не перебивают друг у друга артистов миллионными гонорарами. Скажем, один весьма востребованный певец пять лет назад брал за концерт $50 тыс., сейчас вдвое больше. Гигантские гонорары, которые платят поп- и рок-музыкантам в России, сказываются и на отношении к нашей стране классических исполнителей. Они тоже здесь начинают запрашивать гораздо больше, чем в Европе, понимая, что если найти богатого спонсора, то эти деньги можно получить. Впрочем, многие артисты, такие как Гидон Кремер, за выступления на родине запрашивают, наоборот, меньше, чем за границей.
¡прямые инвестиции /№07 (63) £007 | реальный сектор
z z
Щ
а н
u ю о u
И такова позиция многих российских артистов международного уровня».
Что касается Беляева, то за свою долю на рынке он решил бороться кардинально — компания просто отказалась от спонсорской помощи и не рассчитывает на господдержку: «В этом и заключается наша стратегия — жить и работать в условиях отсутствия помощи спонсоров и государства». На вопрос, из каких денег рассчитывается бюджет концертов, Беляев отвечает просто: есть программы, приносящие его агентству прибыль, которая реинвестируется в проведение других мероприятий. Какие именно мероприятия могут принести прибыль при такой, мягко говоря, удивительной бизнес-стратегии? Оказывается, BMI проводит концерты в Европе.
Там она работает в рамках принятой западной модели—то есть вместе со спонсорами платит артистам реальные, а не завышенные гонорары и получает прибыль, размеры которой не разглашает. Однако ее вполне достаточно, чтобы проводить концерты в России. «Жар-птица» специализируется на организации джазовых концертов, гастролей академических оркестров, поп- и рок-групп, а также балетов. В его списке — гастроли балета Мориса Бежара, короля джаза Чика Риа, Гарри Мура и других культовых артистов.
Пиар-сюита
По словам игроков рынка, спонсорская поддержка в России только набирает обороты. «Там, где регион живет хорошо, например в Тюмени, директор филармонии вообще отказался от господдержки, — рассказывает Лев Гинзбург. — У него и так сколько угодно спонсоров. Есть и другие примеры. В Ханты-Мансийске построен такой концертный комплекс, какой Москве и не снился. А всю музыкальную жизнь Краснодара организовал очень богатый человек по фамилии Гатов, он же — президент артистического союза «Премьера».
Другой яркий пример спонсорской поддержки — деятельность Сбербанка. Он был генеральным спонсором концерта «Дмитрий Хворостовский на Красной площади» и одноименного всероссийского тура певца. Второй год банк поддерживает фестиваль «Дворцы Санкт-Петербурга», который основал руководитель Государственного академического камерного оркестра России Константин Ор-белян и его супруга Мария Сафарьянц. По словам Орбеляна, проведение фестиваля — дело статусное, но с коммерческой точки зрения абсолютно провальное. «Билеты на концерты стоят от 200 до 1000 рублей, то есть за все проданные билеты мы можем собрать порядка $2,5 тыс., в то время как только исполнителю нужно заплатить $3-4 тыс. за выступление».
«Главным минусом Московской филармонии и других филармонических организа-
ций как игроков на промоутерском рынке — было отсутствие рычагов большого пиара, — считает Константин Орбелян. — Сейчас ситуация изменилась, и промоутеры в области классической музыки приобрели большое влияние. Классика тоже нуждается в пиаре, и когда такие компании, как «Русский Шоу-центр» Владимира Зубицкого, привносят свои знания и контакты в классику, можно рассчитывать на коммерческий успех».
ЧП концертного рынка
— Каким был концертный рынок до распада СССР?
Константин Орбелян:
— В советское время все гастроли зарубежных артистов организовывал «Госконцерт». Гонорары были не очень привлекательны, но артисты приезжали в СССР ради работы в легендарных залах с прекрасными дирижерами и оркестрами.
Мне как пианисту во время гастролей в 1988 году «Госконцерт» платил по $500 за концерт и еще на 500 руб. оплачивал остальные расходы. Такая сумма хотя и не со-
Константин Орбелян: «Билеты не должны стоить тысячу долларов»
Li
ответствовала гонорарам мирового уровня, была вполне приемлемой. К тому же не согласись я тогда на эти гастроли, не было бы возможности начать работу с оркестром, которым я руковожу последние 17 лет.
С 1990-го по 1995 год в России сложилась ненормальная концертная ситуация, не свойственная остальному развитому миру. Если в «Карнеги Холл» в течение года выступают великие пианисты мира, это не выделяет его из ряда лучших залов США, где все эти артисты тоже выступают.
В России же приезд знаменитого большого музыканта являлся огромнейшим событием, в каком-то смысле даже ЧП для концертного рынка. На концерт можно было попасть исключительно по абонементу, сами выступления нигде не рекламировались, оркестры работали за мизерную зарплату, такими же были и цены на билеты звезд. То есть рынка не было. Так продолжалось до 2000-2002 года, потом дотации прекратились и филармонии начали наконец работать на коммерческой основе.
— Что именно изменилось?
— Выросли зарплаты у оркестров, и цены на билеты тоже увеличились — с 10-30 руб.
до $20-40. Консерватория сдает залы в аренду разным концертным организациям. За последние два года работа филармоний резко улучшилась, они поняли, что должны выживать, заниматься большой рекламой. Так, по каналу «Культура» идет обширная реклама. Замечу, что по центральным каналам США вы ничего подобного не увидите. А благодаря поддержке Сбербанка наши концерты с Рене Флеменг и Хворостовским и программа Хворостовского «Песни военных лет» транслировалась в прайм-тайм не только по России, но и по всему миру.
— Кто является главным игроком на рынке классической музыки?
— Московская филармония во главе с Алексеем Шелашовым. Они стремятся сделать Москву привлекательной для классической музыки, входящей в мировую сеть наряду с Лондоном, Парижем, Веной, Берлином.
— Есть ощущение, что, в отличие от организации концертов эстрадных звезд, классический сегмент менее выгоден. Удается ли зарабатывать на нем?
— Концерты классической музыки убыточны во всем мире и не проходят без спонсорской поддержки. В России она только набирает обороты. Спонсоры нужны, потому что мероприятия должны быть не только интересными, рентабельными, но и доступными. Билеты не должны стоить тысячу долларов.
—А сколько они должны стоить?
— Недавно я был в Венской опере, где пела Рене Флеминг, там самые дорогие билеты стоили 170 евро. В «Метрополитен-опера» на премьеру «Онегина» с Хворостовским и Рене Флеминг самый дорогой билет обходится в $275, правда, его достать невозможно — все распродано за полгода до премьеры. Билеты на концерты ведущих солистов мира в зале Нью-Йоркской филармонии стоят в среднем $24, самый дорогой билет— $34.
Когда я учился, билетов дороже $12 не было, я мог слушать тогда и Когана, и Гилель-са, и других самых известных исполнителей. Главное — успеть купить эти билеты.
Оказывается, при «Линкольн-Центре» в Нью-Йорке работает дотационная комиссия. В попечительский совет входят самые богатые люди города — президенты крупных фирм, богатые домовладельцы, семья Рокфеллеров, подарившая землю, на которой и стоит центр. Каждый из них дает Центру минимум $100 тыс. в год, при этом каждый должен привлечь еще 25-30 человек, которые тоже дадут по $100 тыс. «Линкольн-Центр», «Карнеги-Холл» — не коммерческие организации, а благотворительные. Выписывая чек, я, как гражданин США, получаю налоговые льготы за продвижение культуры. но выписать чек может и иностранец. Очень важно продумать, как внедрить такой механизм и в России. в
реальный сектор | прямые инвестиции / №07 [63] gq07|
