CC BY
63
Section 4. History and archaeology
14. Chinese Text Project [Electronic resource] Han shu - Mode of access: http://ctext.org/han-shu. - Date of access: 15.10.2014.
15. Chinese Text Project [Electronic resource] Sima Qian, Shiji/Shang jun lie zhuan - Mode of access: http://ctext. org/shiji/shang-jun-lie-zhuan. - Date of access: 01.12.2014.
16. раздел 7, Биография Шан Яна («Шан Цзюнь ле чжуань»)//Шы цзи («Исторические записи»). Chinese Text Project [Electronic resource] Sima Qian, Shiji/Shang jun lie zhuan - Mode of access: http://ctext. org/shiji/shang-jun-lie-zhuan. - Date of access: 10.12.2014.
17. Рубин В. А. Идеология и культура Древнего Китая (четыре силуэта). -М.: «Главная редакция восточной литературы», 1970, -164 с.
Lupovskaya Khristina Pavlovna*, Moscow, Tretyakov Gallery, Senior Researcher E-mail: k.lupovskaya@gmail.com
Martha Vyacheslavna Shchepkina (by the 110th anniversary of her birth)
Abstract: There is brief biographical note of largest Russian paleographer and researcher of ancient Slavic manuscripts Dr.Sc. Martha V. Shchepkina and unpublished M. V. Shchepkina’s letter from the family archive, which sets out her views on the human’s moral values.
Keywords: Shchepkins-Stankevichs, Martha V. Shchepkina, State Historical Museum, Paul the Apostle, Shchepkin family collection
Луповская Христина Павловна*, Государственная Третьяковская галерея, старший научный сотрудник E-mail: k.lupovskaya@gmail.com
Марфа Вячеславна Щепкина (к 110-летию со дня рождения)
Аннотация: Краткая биографическая справка о крупнейшем российском палеографе, исследователе древнерусских и славянских рукописей д. и.н. М. В. Щепкиной. Неопубликованное письмо М. В. Щепкиной из семейного архива, в котором изложены ее взгляды на нравственный аспект человеческой личности.
Ключевые слова: Щепкины-Станкевичи, М. В. Щепкина, собрание семьи Щепкиных, Государственный исторический музей, апостол Павел
Введение
Имя доктора исторических наук Марфы Вячеслав-ны Щепкиной (1894-1984) широко известно научной общественности как в России, так и за рубежом: автор более 40 исторических трудов [1], виднейший специалист по исследованию древнерусского литературного памятника «Слово о полку Игореве», болгарской миниатюры [2], кавалер ордена «Кирилл и Мефодий» I степени Народной Республики Болгарии, Заслуженный работник культуры РСФСР — вот неполный перечень заслуг крупнейшего российского историка и палеографа нашего времени, заведующей Отделом древних рукописей и старопечатных книг Государственного исторического музея (1954-1976).
Марфа Вячеславна Щепкина родилась в семье профессора Московского университета В. Н. Щеп-
кина (1863-1920). «Славистом широкого профиля» называли его современники. Известный историк, филолог, палеограф и искусствовед, он был приглашен в Императорский Российский Исторический музей одним из его основателей, виднейшим историком, крупнейшим знатоком московский старины И. Е. Забелиным (1820-1908). В. Н. Щепкин участвовал в создании Отдела древних рукописей музея и был его первым заведующим. Вячеслав Николаевич сумел передать своей старшей дочери Марфе любовь и уважение к древним рукописям и старопечатным книгам, привить трепетное и почтительное отношение к памятникам древнерусской и славянской письменности.
В 1919 году, за год до смерти отца, Марфа Вячеславна пришла работать в Исторический музей после окончания Московских Высших женских курсов. Так
40
Martha Vyacheslavna Shchepkina (by the 110th anniversary of her birth)
родилась музейная династия Щепкиных, «хранителей с Большой буквы», или, как позднее назвал их академик Д. С. Лихачев, «последних святых на Руси». 60 лет творческой деятельности было отдано Марфой Вячеславной любимому делу и работе в отделе рукописей музея. Она не раз высоко отзывалась о своем первом наставнике М. Н. Сперанском, о друзьях-колле-гах—художнице В. Д. Бубновой, научных сотрудниках
Е. В. Зацепиной, В. И. Поповой. «Это был маленький, но одинаково преданный друг другу и книгам коллектив» [3]. В семейном архиве Щепкиных сохранился интересный коллаж Варвары Дмитриевны Бубновой (1886-1983). Сделанный в виде цветной аппликации, он живо передаёт теплую атмосферу, царившую в отделе рукописей в 1920-е годы (см. краткую историю коллажа в этом же выпуске журнала [4]).
Рис. 1. Портрет М. В. Щепкиной. Худ. О. М. Михайлова **. Нач. 1930-х. Х. м., 69,5 х 52. Из собрания семьи Щепкиных. Публикуется впервые.
Имя М. В. Щепкиной и её труды хорошо известны в научных кругах. В данной статье преследуется иная цель: показать её жизненно-философские воззрения, те душевные качества, которые определяют понятие «личность» и которые создавали нравственную атмосферу семьи Щепкиных-Станкевичей, круга её родных и близких.
Неотправленное письмо
«Мы в лагере добра...», «... хочу призвать к добру», «... надо быть способным любить истинно, до-
стойно...», «любовь — одно светило, одна отрада этой жизни.» — эти слова чаще других встречаются на страницах писем русского философа Н. В. Станкевича (1813-1840), адресованных матери и отцу, братьям и сестрам, близким друзьям [5].
Марфа Вячеславна Щепкина вспоминала, что незадолго до кончины ее бабушка, А. В. Станкевич, сестра философа, попросила почитать вслух его письма. После того, как внучка закончила чтение, Александра Владимировна некоторое время лежала, закрыв глаза,
41
Section 4. History and archaeology
а затем тихо произнесла: «Спасибо тебе, я побывала наедине со своим братом». Доброта, любовь, понимание, отзывчивость, уважение — вот та атмосфера, в которой воспитывались дети, внуки, правнуки Щепкиных-Станкевичей, славной русской фамилии, из которой вышли актеры и юристы, историки и математики, палеографы и общественные деятели, переводчики и писатели.
«Надобно стремиться к человеческому, свое будет поневоле... Кто имеет свой характер, тот отпечатывает его на всех своих действиях; создать характер, воспитать себя — можно только человеческими началами...» — писал Николай Станкевич. И в семье Щепкиных никогда не забывали, что в этом мире велик еще круг человеческой любви — и каждый живет для другого. творить добро было так же естественно, как дышать, ходить, смеяться. Марфа Вячеславна была удивительно отзывчивой. «Марфушенькой-ду-шенькой» ласково звал ее отец, Вячеслав Николаевич Щепкин. В ее девическом альбоме есть строки:
«Беру альбом, пишу пером
Стихи Марфушеньке,
Предоброй душеньке».
Ни упрека, ни резкого слова, ни жалоб, даже «в минуту жизни трудную», не слышали от нее домочадцы. В ней жила огромная вера в людей, вера, что на свете хорошего все-таки больше, нежели дурного, твердая вера в конечное исправление и раскаяние провинившегося, всепрощение и всепримирение. «... Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья, Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви И целомудрия мне в сердце оживи», ***
— повторяла она, как молитву.
Когда в руках держишь какой-либо документ «давно минувших дней», будь-то или рукописная книга, или чей-то дневник, или просто письмо человека, ушедшего от нас, невольно охватывает волнение: будто повеяло со страниц иными мирами, или донесся человеческий голос. Его до боли знакомые интонации милы вашему сердцу и заставляют биться его сильнее.
42
Рис. 2. Экслибрис М. В. Щепкиной. Рис. неизв. худ. Б., тушь, перо. 16,3 х 10,5. Из собрания семьи Щепкиных. Публикуется впервые.
Martha Vyacheslavna Shchepkina (by the 110th anniversary of her birth)
Так было и со мной, когда держала я в руках одно письмо Марфы Вячеславны из ее личного архива. По какой-то неведомой причине оно не было ни отослано, ни передано, хотя адресат известен. Дата написания — декабрь 1948 года. Трудно назвать его просто письмом, так как это, скорее, бережное напутствие пришедшим в мир молодым силам, молодым людям, не ведающим, что творят и что творится. «Но если в молодом сердце есть доброта и стремление к хорошему, оно непременно достигнет всего хорошего». И в этом напутствии по-щепкински мудро Марфа Вячеславна раскрывает те законы совести, законы сердца, по которым строится человеческая жизнь. Без сомнения, так могла писать лишь Марфа Вячеславна — глубоко, проникновенно, ненавязчиво, тонко. В наше «смутное» время письмо звучит уже для нас завещанием — заботой, тревогой, любовью дышат его строки. Вот небольшой отрывок из этого письма:
«... Хотя бы для опыта, хотя бы из психологического интереса попытайся поупражнять свою душу — переломить себя хоть в пустяковом вопросе... ведь это тоже доказывает и силу воли и разумность личности — пытаться победить свои недостатки, мешающие твоему успеху в жизни. В наше время кроме разума был другой высший двигатель — закон совести, ниспосланный людям свыше, возвышенный, очищенный и изложенный ясно и тепло в учении Христа. Закон Моисея — закон первобытного времени: чти отца твоего и матерь твою и благо тебе будет и долголетен ты будешь на земле. Закон этот остался в силе и до сих пор. Но есть высший закон: люби Бога, то есть люби истину, честность, добро, все высокое и прекрасное в мире, в чем проявляется Высшее начало Вселенной. И люби это добро, истину и честность и в самом себе (здесь и далее выделено М. В. Щепкиной), не вырывай их из души, не заглушай их сорными травами тщеславия, гордости, лукавства. Это то хорошее, что даровано тебе от рождения; это те семена, которые должны развиться, осветить и украсить тебе жизнь; это те семена, которые, может быть, вырастут в нечто прекрасное, величественное и благодаря тебе будут радостью и светом для многих в мире.
Личность — величина таинственная. Кто знает, к чему предназначен каждый человек? Пример того, чем может стать человек — апостол Павел. Он был уверенным в себе, жестким и непреклонным последователем узкого и жестокого иудейского вероучения. Он считал, что вне иудейского вероучения нет спасения, и жестоко преследовал христиан. Смирение,
кротость и незлобивость его жертв-христиан привели к тому, что в душе его произошел переворот, и он, как казалось внезапно (после сорока лет) сделался из гонителя последователем Христа. Он, ревниво оберегавший чистоту иудейской веры, ставивший иудейский народ выше всех, пошел проповедовать язычникам, которых прежде считал нечистыми, и отстаивал их теперь перед другими апостолами. И, не зная при жизни Христа, — явился, может быть, главным распространителем христианства. Но высшие законы, положенные в жизни для людей христианством, для вашего поколения не существуют, вы отринули их даже не заглянувши в них, не познакомившись с ними. Вы из истории и литературы не увидали, что этот закон, хотя и искаженный и затемненный людьми, все-таки постепенно привел общество к сознанию того, что нельзя жить по правилу: «Человек человеку — волк». Вы не понимаете, что те остатки гуманности и нравственности, которые еще тлеют в жизни современного общества, идут от Христа и переданы последующим поколениям его последователями, из которых первые были галилейские рыбаки, а в дальнейшем — как самые простые и бедные люди, так и высшие умы, и ученые, и художники, и властители. Даже один закон разумности, без закона долга, закона добра, должен подсказать, что вы стоите на опасном повороте и можете испортить себе всю жизнь.
Настоящая любовь, какую проповедует христианство — не слепая, но она все терпит и все прощает. В природе весна повторяется каждый год; в жизни человека она бывает один раз. Зачем отравлять это самое чудесное время своей жизни, зачем бесцельно и неразумно мутить чистый источник, втаптывать в грязь свои умственные способности и те дары души, которыми наделен? У вас есть тонкость и чутье истины, красоты и добра, и Бог не обидел вас разумом и хорошей памятью. Зачем же все делать кое-как, рассуждать громко и многословно о том, чего по существу не знаешь. Кого вы этим обманываете? У умных это вызывает улыбку насмешки, а у многих — резкую и издевательскую отповедь. Неужели лестны зависть и почтение дураков, которые ваши рассуждения могут принять всерьез? Или вам все равно, только бы вызывать «восхищение»? Но ведь это очень жалкое честолюбие — быть первым среди глупого стада. Тогда как развиваясь нормально, постепенно, не стремясь раньше времени считаться знающим в тех вещах, которые не знаешь, можно со временем вызвать уважение умных и хороших людей. Нужно иметь ввиду, что гений в своей области превос-
43
Section 4. History and archaeology
ходит других; а в общежитии он ведет себя как все: и умывается, и одевается, и чистит зубы... Причуды, чудачества — это сложившиеся, иногда в силу особых условий жизни, привычки, которые укореняются к старости. Одни из них забавны, но безвредны, другие прямо неудобны для окружающих и заставляют людей избегать такого чудака. Но это ведь в старости, которой многое простительно. А в юности это дико и граничит с распущенностью. Надо в простых обычных вещах быть как все: так легче и тебе и окружающим. И как бы ни был нам неприятен человек (если он только не негодяй и не мошенник, с которым нельзя иметь дело и быть знакомым) надо уметь вести себя по отношению к нему по-человечески.»
«По-человечески» Марфа Вячеславна Щепкина прожила всю свою долгую нелегкую жизнь. В ней «было много и покорности, и внутреннего благого приятия жизни и судьбы». Отсюда, как писал богослов и литературовед Сергей Николаевич Дурылин (1886-1954), бывает исток тихости, а не только тишины. С Марфой Вячеславной было уютно и тихост-но. Русский язык богат на все оттенки для понятия «тишина». Тишина — это внешнее состояние бесшумности, но в тихом омуте известно, кто водится; тихость же, по определению С. Н. Дурылина, — внутреннее состояние души, врожденное или приобретенное нравственным усилием и обнаруживаемое вовне той тишиною, которая бывает на высях гор, где нет никаких болот и омутов с водящимися в них.
«Тихостно», «тихостный» так же исходит от «тихости», как «благостный» от «благости» и «радостный» от «радости» [6].
Марфа Вячеславна жила в своем, особом мире, мире книг, рукописей, образов прошлого. Причем, умела говорить о делах «давно минувших дней» с любовью, особым благоговением и почтением. Частенько ее сестра, Елизавета Вячеславна Щепкина, с легким укором говаривала ей: «Ты живешь в XII веке». На что Марфа Вячеславна, немного помолчав, задумчиво отвечала: «А чем плох XII век?» Она очень не любила «сладостных речей» в свой адрес. Ближе ей были по душевному настрою слова, которые вслед за поэтом она повторяла с грустной иронией: «Потомку предков благородных,
Увы, никто в моей родне
Не шьет мне даром фраков модных
И не варит обеда мне.»
Жизнь Марфы Вячеславны Щепкиной есть пример служения любимому делу. Ей были близки слова писцов рукописных книг: «Читайте, братия, не кляните, где описался — исправляйте, ибо худым разумом писал, но от чистого сердца».
Однажды Марфа Вячеславна сказала: «Нашему делу, палеографии, научить можно, а порядочности научить невозможно, она либо есть, либо ее нет». Воистину, «гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное
малодушие».*****
Примечания
* Автор публикации Х. П. Луповская является правнучкой В. Н. Щепкина и внучатой племянницей М. В. Щепкиной.
** Ольга Михайловна (?) Михайлова — близкая подруга М. В. Щепкиной, химик по образованию, художник-любитель.
*** А. С. Пушкин. Из стихотв. «Отцы пустынники и жены непорочны.» 1836 г.
**** а. с. Пушкин. Из стихотв. Жалоба. 1823 г.
***** а. с. Пушкин. Отрывки из писем, мысли и замечания. Критика и публицистика. Т. 6, с. 20. Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959-1962.
Список литературы:
1. Марфа Вячеславовна Щепкина (30 марта 1894 г. - 23 февраля 1984 г.): Список научных трудов М. В. Щеп-киной//ТОДРЛ. 1985. Т. 38. С. 537-539.
2. Щепкина М. В. Болгарская миниатюра XIV века.: Исследование псалтыри Томича/Под. ред. И. С. Дуйче-ва. М.: Искусство, 1963, 247 с. с илл.
3. Дианова Т. В. Среди людей и книг. О М. В. Щепкиной. В сб. «И за строкой воспоминаний большая жизнь.». Мемуары, дневники, письма. К 125-летию Государственного Исторического музея/М.: ГИМ, 1997, сс. 197-203. ISBN 5-89076-015-7.
4. Луповская Х. П. «Веди нас к истине, к добру, а также к чайному столу» (неизвестная страничка творчества художницы В. Д. Бубновой)//Аиз1:пап Journal of Humanities and Social Sciences, «East West» Association for Advanced Studies and Higher Education GmbH. Vienna. 11-12, 2014. P. 14-17.
44
Sources from the history of introduction of records keeping in management processes...
5. Станкевич А. И. Переписка Н. В. Станкевича (1830-1840). М., 1914.
6. Дурылин С. Н. В своем углу/Сост. и прим. В. Н. Тороповой. М.: Молодая гвардия, 2006. (Библиотека мемуаров. Вып. 21).
Otamas Inna Grigorevna, The Ukrainian Research Institute of Archival Affairs and Records Keeping Kyiv, Ukrain E-mail: Otamas@mail.ru
Sources from the history of introduction of records keeping in management processes (by the example of Cherkassy region, Ukraine, 1970s - 80)
Abstract: The article presents the resource base of research of record keeping facilities in Ukraine. Analyzed are materials that formed the basis for the implementation of documents (by the example of Cherkassy region of Ukraine in the 1970s - 80).
Keywords: records keeping, document, archive.
The article deals with the implementation of the state policy in the system of record keeping and archives, management in the region, activities of public authorities coordination, enterprises, institutions and others since the introduction of USSD of paper documents in 1970 to a document in the Cherkasy region of Ukraine.
The problems of document workflow shifting have become objects of many research works, as evidenced by the large number of publications. Automatisation of document processing and classification of automatic document management systems is considered by prof. Svitlana Selchenkova [10, 12-15]. General outline of the history of recordkeeping management in Ukraine during the specified period of time, is drawn by prof. Olena Zakhoretska [3, 16] in particular, lacking the analysis of Cherkasy region development of the above mentioned period.
Being an important source for the research, archived materials made it possible to expand the information support of this study. These are in particular funds of the Central State Archives of supreme bodies of power of Ukraine (CSASB of Ukraine) containing various information on the establishment and functioning of a new records management system associated with the development and practical application of the Uniform state records management system (hereinafter — US-RMS), which contributed later to the rationalization of the introduction of electronic document processing in organizations, institutions and enterprises in Ukraine (fund No. 2325). The USRMS was implemented simultaneously with the preparation of a Uniform system of organizational and administrative documentation (here-
inafter — USOAD), a plan ofwhich envisaged the development of: methods of unification of organizational and administrative documentation (hereinafter — OAD) and technical requirements to documents; principles of building and structure of a uniform management system; set of national standards that define the basic provisions of the USOAD of different levels of management, structure of the system and order of processing of standardized documents by means of computer equipment. The responsibilities for «Improving of the organization and acceleration of work on the creation of standardized documentation systems and a uniform system of classification and coding of technical and economic information used in automated control systems in the national economy» were allocated to the Main Archives of the USSR by the decision of the Council of Ministers of the USSR dated July 2, 1971 р. No. 458 [6, 2-3]. The All-Union Scientific-Research Institute of Documentation and Archival Affairs was appointed the main organization for the development of a uniform system of organizational-administrative documentation (OAD) suited for the development of automated management systems [6, 2-3].
The CSASB of Ukraine (fund No. 2880) contains information on the practical implementation of the main provisions of the Uniform State Management System, which was approved by the State Committee on Science and Technology under the UkrSSR Council of Ministers of September 4, 1973, No. 435 [7, 31]. The Council of Ministers of the UkrSSR in the resolution of 21 January 1975, No. 28 «On the introduction of OAD state standards» decreed: to obligate ministries and departments of the UkrSSR and regional Executive Committees to
45
