CC BY
80
JURISPRUDENCE
Научная статья
УДК 343.2/.7
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-4-105-108
NIION: 2003-0059-4/22-360
MOSURED: 77/27-003-2022-04-559
Малозначительность деяния в уголовном законодательстве
Российской Федерации
Сергей Яковлевич Казанцев1, Нияз Минерафкатович Сафин2
1,2 Казанский юридический институт МВД России, Казань, Россия
2 lakontan@mail.ru
Аннотация. Дается авторское толкование положений уголовного законодательства о признании деяний, формально содержащих признаки преступления, малозначительными (ч. 2 ст. 14 УК РФ), осуществлен критический анализ сложившейся правоприменительной практики в этой сфере.
Материалами исследования выступила судебная практика применения положений части 2 ст. 14 УК РФ, научные публикации по теме исследования. Использованы общие и специальные методы научного познания. Рассмотрены вопросы разграничения преступлений от малозначительных правонарушений, содержащих признаки состава преступления. Выявлены противоречия в сложившейся следственной и судебной практике применения положений части 2 ст. 14 УК РФ на примере хищений чужого имущества. В целях разрешения выявленных противоречий, вносятся предложения по изменению содержания ряда действующих постановлений Пленума Верховного Суда РФ.
Ключевые слова: малозначительное деяние, преступления против собственности, хищение чужого имущества
Для цитирования: Казанцев С. Я., Сафин Н. М. Малозначительность деяния в уголовном законодательстве Российской Федерации // Вестник Московского университета МВД России. 2022. № 4. С. 105-108. https://doi. org/10.24412/2073-0454-2022-4-105-108.
Original article
The insignificance of the act in the criminal legislation of the Russian Federation
Sergey Ya. Kazantsev1, Niyaz M. Safin2
1,2 Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Kazan, Russia
2 lakontan@mail.ru
Abstract. The article gives the author's interpretation of the provisions of criminal legislation on the recognition of acts formally containing signs of a crime as insignificant (Part 2 of Article 14 of the Criminal Code of the Russian Federation), a critical analysis of the current law enforcement practice in this area is carried out.
The materials of the study were the judicial practice of applying the provisions of Part 2 of Article 14 of the Criminal Code of the Russian Federation, scientific publications on the topic of the study. General and special methods of scientific cognition were used. The issues of distinguishing crimes from minor offenses containing signs of the corpus delicti are considered. Contradictions have been revealed in the established investigative and judicial practice of applying the provisions of Part 2 of Article 14 of the Criminal Code of the Russian Federation on the example of theft of someone else's property. In order to resolve the identified contradictions, proposals are being made to change the content of a number of current resolutions of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation.
Keywords: insignificant act, crimes against property, theft of someone else's property
For citation: Kazantsev S. Ya., Safin N. M. The insignificance of an act in the criminal legislation of the Russian Federation. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022;(4):105-108. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-4-105-108.
© Казанцев С. Я., Сафин Н. М., 2022
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Любое противоправное поведение (правонарушение) отличается от правомерного тем, что причиняет вред охраняемым законом общественным отношениям или создает потенциальную угрозу причинения такого вреда. Отсюда следует, что любое правонарушение обладает определенным потенциалом вредоносности (опасности, асоциальности, антисоциальности) и в силу этого запрещено нормами различной отраслевой принадлежности. В российском уголовном законодательстве материальным признаком всех без исключения преступлений признается их общественная опасность. Под ней, в свою очередь, следует понимать отличительно высокий уровень вредоносности, позволяющий охарактеризовать преступления как наихудший вариант поведения человека и отграничить по этому критерию преступления от иных правонарушений. Именно об этом говорится в части 2 ст. 14 УК РФ, позволяющей по признаку малозначительности урона не относить к преступлению поступок, содержащий все признаки состава уголовно наказуемого деяния.
Вопросы квалификации малозначительных деяний в уголовном законодательстве Российской Федерации изучали В. В. Хилюта, Д. А. Гарбатович, В. Н. Винокуров, Н. А. Лопашенко, Н. А. Колоколов и другие. Вопросы отграничения уголовно наказуемых хищений от малозначительных деяний рассматривались в работах Р. Д. Шарапова, В. Н. Винокурова, М. М. Почкина и др.
Общий уровень вредоносности (опасности) совершенного правонарушения оценивается исходя из учета совокупности двух его характеристик: характера и степени. Общепринято, что характер опасности деяния напрямую зависит от важности объекта посягательства. Поэтому, например, посягательства на жизнь человека, ни при каких обстоятельствах не могут быть признаны малозначительными, даже при наличии признаков, понижающих степень опасности оцениваемого деяния. Исключением из этого правила являются совершение указанных деяний при обстоятельствах, исключающих преступность деяния, когда такие действия признаются правомерными и даже социально полезными. Степень опасности правонарушения находит свое отражение в иных, отличных от объекта, признаках состава оцениваемого поведения.
Констатация правоприменителем отсутствия в деянии, содержащего все признаки уголовно наказуемого деяния, описанного выше высокого уровня вредоносности, которую законодатель облек в категорию «общественная опасность», обязывает его применить положения части 2 статьи 14 УК РФ о его малозначительности и отказаться от уголовного преследования и, возможно, возложить на лицо иную юридическую ответственность. Положение данной нормы актуально в тех случаях, когда законодатель не прописывает четких критериев, позволяющих разграничить пре-
ступление от иных правонарушений, и вопрос оценки уровня опасности деяния ложится на плечи правоприменителя. Например, в составе незаконного лишения свободы (ст. 127 УК РФ) сам факт совершения указанных в диспозиции действий образует юридически оконченный состав преступления, независимо от иных обстоятельств, характеризующих данное оцениваемое событие. Однако, например, воспитательная цель незаконного удержания, его незначительная продолжительность, безопасные условия содержания удерживаемого, могут указывать на малозначительность такого деяния.
Напротив, при самовольном оставлении части или места службы военнослужащим, проходящим службу по призыву (ст. 337 УК РФ), законодателем указан четкий критерий (отсутствие без уважительных причин в части или месте службы сроком свыше двух суток), отграничивающий преступление от дисциплинарного проступка. Таким образом, законодатель, установив четкие критерии, дифференцировал уровни юридической ответственности правонарушителя в зависимости от уровня вредоносности (опасности) посягательства, и это, на наш взгляд, исключает в таких ситуациях возможность применения правоприменителем положений ч. 2 ст. 14 УК РФ.
Аналогичным образом законодатель четко дифференцировал юридическую ответственность и применительно к хищениям чужого имущества, где критерии, отграничивающие хищение как преступление от административного правонарушения прописаны в статье 7.27 КоАП РФ, предусматривающей ответственность за мелкое хищение чужого имущества. В ней указаны три критерия, при которых хищение не может являться мелким: 1) если оно совершается в форме грабежа или разбоя; 2) имеются квалифицирующие признаки хищения; 3) размер похищаемого превышает 2500 рублей. По воле законодателя, каждый из этих критериев в отдельности или совокупности, повышает опасность совершенного хищения до уровня преступления, не предусматривая возможности иной его юридической оценки. Например, открытое хищение даже малоценного имущества является общественно опасным уже потому, что способ его совершения, в отличие от кражи, является дерзким. Грабитель вступает в открытый конфликт с потерпевшим и другими лицами, осознающими противоправный характер его действий, и внутренне готов оказать им сопротивление в случае воспрепятствования ими реализации его корыстных замыслов.
Игнорирование установленной законодателем дифференциации юридической ответственности на практике приводит к неприятным парадоксам, которые отмечают в своих публикациях многие теоретики уголовного права. Мы говорим о многочисленных в судебной практике прецедентах, когда к лицу, совер-
JURISPRUDENCE
шившему на незначительную сумму ненасильственный грабеж, квалифицированную кражу, мошенничество или растрату применяются положения части 2 ст. 14 УК РФ. Что уж говорить о подобных случаях применения положения ч. 2 ст. 14 УК РФ в следственной практике, если итоговым процессуальным решением по таким материалам выступают постановления об отказе в возбуждения уголовного дела, которые, в отличие от решений судов, редко выходят из архивов на обозрение общественности.
В итоге такой «мелкий» правонарушитель, избежав уголовной ответственности, остается «законно» и «правосудно» безнаказанным, поскольку административное законодательство не позволяет его привлечь к ответственности за мелкое хищение чужого имущества, а гражданская ответственность, в части возмещения причиненного вреда, как правило, остается не реализованной и не позволяет предупредить новые посягательства со стороны этого лица. Другие же лица, совершившие менее опасные хищения, описанные в статье 7.27 КоАП РФ, подлежат административной ответственности без всяких оговорок.
Любая норма уголовного закона должна быть реализована в соответствии с его основополагающими принципами. Один из аспектов принципа справедливости гласит, что наказание и иные меры уголовно-правового характера должны соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Этот аспект принципа справедливости уголовного закона достигается путем дифференциации уголовной ответственности, реализуемой законодателем, и ее индивидуализации, осуществляемой судом. Поскольку в хищениях чужого имущества законодатель четко дифференцировал уровни юридической ответственности и наказания, полагаем, что единственным способом обеспечения принципа справедливости применительно к вышеописанным случаям является индивидуализация уголовной ответственности.
Инструментов индивидуализации уголовной ответственности в уголовном законодательстве достаточно. Установив, что грабеж, квалифицированные кража, мошенничество или растрата совершены на незначительную сумму, ничто не мешает судам применить к лицам, их совершивших, положения ст. 64 УК РФ, назначив самый мягкий вид наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкцией нарушенной нормы, положения ст.73 УК РФ, постановив считать назначенное наказание условным, а при наличии к тому оснований применить положения статей 75, 76, 76. 2 УК РФ, освободив лицо от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям.
Анализ судебной практики и опыт общения с практикующими в области уголовного права сотрудниками правоохранительных органов показал, что на
первый взгляд единая правоприменительная практика имеет и свои территориальные отличительные особенности, несмотря на то, что на всей территории России действует единое уголовное законодательство. За совершенные при одинаковых обстоятельствах правонарушения, связанные с хищением чужого имущества, следователи одних территориальных правоохранительных органов смело возбуждают уголовные дела, расследуют и направляют их в суд, которые выносят обвинительные приговоры. В других же все заканчивается вынесением постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Несмотря на наличие поговорки «сколько юристов — столько же мнений», истинное, правосудное, соответствующее принципам уголовного права решение может быть только одним.
Весомый вклад в приведении практики к единому руслу вносят разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, которые служат своеобразным маяком в правовом океане. В пункте 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N° 48 от 30 ноября 2017 года «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» говорится, что «если действия лица... хотя формально и содержали признаки преступления, но в силу малозначительности не представляли общественной опасности, то суд прекращает уголовное дело на основании части 2 статьи 14 УК РФ». Апробировав данное нововведение, Пленум Верховного Суда Российской Федерации конкретизирует свою позицию во введенном 29 июня 2021 пункте 25.4 постановления «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», где на примере кражи разъясняет, что в зависимости от степени реализации преступных намерений, размера похищенного, роли подсудимого в преступлении и иных обстоятельств квалифицирующие признаки состава могут усматриваться лишь формально, что указывает на малозначительность такого деяния.
В данных постановлениях, на наш взгляд, Верховный Суд прибегает к расширительному толкованию уголовного закона, беря на себя функции законодателя, который уже осуществил дифференциацию ответственности в зависимости от уровня опасности хищения, его стадий, роли лица в его совершении и других обстоятельств. По сути дела Верховный Суд предлагает правоприменителю поставить под сомнение и осуществить ревизию норм уголовного закона, определяющих основания и меру ответственность лица при неоконченном преступлении, при совершении преступления в соучастии (ст.ст. 30, 32, 33, 34, 35, 36 УК РФ) по признакам их «формальности» к отдельному случаю. В итоге правоприменитель может руководствоваться не только буквой закона, но и целесообразностью, собственным пониманием справедливости. История показывает, что такая практика порочна и граничит с беззаконием.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Как мы видим, поднятая проблема состоит не в казуальности уголовного закона, а в неверном подходе к его толкованию. Для исключения возможности произвольного толкования уголовного закона, считаем, необходимо изъять вышеуказанные разъяснения из текста постановлений Пленума Верховного Суда РФ и оформить их следующим образом: «если в действиях лица, совершившего мошенничество, присвоение или растрату, отсутствуют признаки административного правонарушения, предусмотренного статьей 7.27 КоАП, но установлены обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности преступления, то суд, при наличии к тому оснований предусмотренных уголовным законодательством, может освободить данное лицо от уголовной ответственности или наказания, либо назначить наказание, ниже низшего предела, чем предусмотрено за данное преступление».
Библиографический список
1. Винокуров В. Н. Малозначительность деяния
при хищении имущества // Законность. 2018. № 7. С. 44-46.
2. Гарбатович Д. А. Общественная опасность и состав преступления // Российский судья. 2019. № 10. С. 9-12.
3. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2020) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23.12.2020) // СПС «Консультант-Плюс» (дата обращения: 01.06.2021).
Bibliograhic list
1. 1. Vinokurov V. N. Insignificance of the act in the theft of property // Legality. 2018. № 7. P. 44-46.
2. 2. Garbatovich D. A. Public danger and corpus delicti // Russian judge. 2019. № 10. P. 9-12.
3. 3. Review of judicial practice of the Supreme Court of the Russian Federation № 4 (2020) (approved by the Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation on December 23, 2020) // SPS «ConsultantPlus» (accessed: 01.06.2021).
Информация об авторах
С. Я. Казанцев — профессор кафедры криминалистики Казанского юридического института МВД России, доктор педагогических наук, кандидат юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, заслуженный работник высшей школы Республики Татарстан;
Н. М. Сафин — доцент кафедры уголовного права Казанского юридического института МВД России, кандидат педагогических наук.
Information about the authors
S. Ya. Kazantsev — Professor of the Department of Criminology of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Doctor of Pedagogical Sciences, Candidate of Legal Sciences, Professor, Honored Lawyer of the Russian Federation, Honored Worker of the Higher School of the Republic of Tatarstan;
N. M. Safin — Associate Professor of the Department of Criminal Law of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Pedagogical Sciences.
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 25.02.2022; одобрена после рецензирования 25.04.2022; принята к публикации 20.06.2022.
The article was submitted 25.02.2022; approved after reviewing 25.04.2022; accepted for publication 20.06.2022.
