Научная статья на тему 'М. Ю. Лермонтов и В. С. Маканин: трансформация кавказского сюжета и реализация мифологемы горы в творчестве писателей'

М. Ю. Лермонтов и В. С. Маканин: трансформация кавказского сюжета и реализация мифологемы горы в творчестве писателей Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
1829
289
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
МИФОЛОГЕМА / МИФОПОЭТИКА / ЛЕРМОНТОВ / МАКАНИН / СЮЖЕТ / КАВКАЗ / ГОРА / MAKANIN. THE PLOT / LITERATURE / MYTHOLOGY / MYTHOPOETICS / LERMONTOV / THE CAUCASUS / THE MOUNTAIN

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Семенова Анастасия Дмитриевна

В статье представлен вектор развития кавказского сюжета в русской литературе через анализ произведений: «Кавказский пленник» А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого и «Кавказский пленный» В.С. Маканина. В работе выделены основные черты данного сюжета, в основе которого лежит мифологема горы.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

M.Y. Lermontov and V.S. Makanin: transformation of the Caucasus plot and implementation the mythologem of the mountain in the works of writers

The article presents a development of plot of the Caucasus in Russian literature by analyzing works: “The Prisoner of the Caucasus” by A.S. Pushkin, “The Prisoner of the Caucasus” by M.Y. Lermontov, “The Prisoner of the Caucasus” by L.N. Tolstoy and “The Caucasian Captive” V.S. Makanin. This work highlights the main fea-tures of this story, based on the mythologem of the mountain.

Текст научной работы на тему «М. Ю. Лермонтов и В. С. Маканин: трансформация кавказского сюжета и реализация мифологемы горы в творчестве писателей»

Русская классика: динамика художественных систем А.Д. СЕМЕНОВА

(Кемеровский государственный университет, г. Кемерово, Россия)

УДК 821.161.1 (Лермонтов М.Ю.)

ББК Ш5 (2Рос=Рус)

М.Ю. ЛЕРМОНТОВ И B.C. МАКАНИН: ТРАНСФОРМАЦИЯ КАВКАЗСКОГО СЮЖЕТА И РЕАЛИЗАЦИЯ МИФОЛОГЕМЫ ГОРЫ В ТВОРЧЕСТВЕ ПИСАТЕЛЕЙ

Аннотация. В статье представлен вектор развития кавказского сюжета в русской литературе через анализ произведений: «Кавказский пленник»

A.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого и «Кавказский пленный»

B.С. Маканина. В работе вывделены основные черты данного сюжета, в основе которого лежит мифологема горы.

Ключевые слова: мифологема, мифопоэтика, Лермонтов, Маканин, сюжет, Кавказ, гора.

Среди современных писателей, обратившихся к теме Кавказа, следует назвать В.С. Маканина. Кавказ не раз появляется в его произведениях («Кавказский пленный», «Асан»). Надо полагать, интерес писателя к данному локусу вызван не только его «популярностью» как среди классиков литературы, так и среди современных политиков, но и тем, что это пространство традиционно экзистенциальное для героя русской литературы, поскольку связано со столкновением персонажа с миром войны, миром чуждых мировоззрений и верований. В текстах произведений о Кавказе у Маканина присутствует диалог с русской классической традицией. Наиболее заметно он проявился при обращении к сюжету о кавказском пленнике1.

Формирование его происходило в русской литературе, начиная с поэмы А.С. Пушкина «Кавказский пленник» (1822).

Но европейца всё вниманье Народ сей чудный привлекал.

Меж горцев пленник наблюдал Их веру, нравы, воспитанье,

Любил их жизни простоту,

Г остеприимство, жажду брани,

1 Семенова А.Д. Кавказский сюжет в русской литературе: от романтизма к постмодернизму // Традиции и инновации в филологии XXI века : взгляд молодых ученых. Томск : Изд-во Томск. гос. ун-та, 2012. URL: philology.tsu.ru/conference/

Русская классика: динамика художественных систем

Движений вольных быстроту,

И легкость ног, и силу длани;

Смотрел по целым он часам,

Как иногда черкес проворный,

Широкой степью, по горам,

В косматой шапке, в бурке черной,

К луке склонясь, на стремена Ногою стройной опираясь,

Летал по воле скакуна,

К войне заране приучаясь.

Он любовался красотой Одежды бранной и простой.2

Пушкин закладывает основные компоненты кавказского сюжета:

1) русский на территории Кавказа, который поражен и увлечен красотой местности, величием гор, интересуется народом и его обычаями; действие разворачивается в экзотическом, диком пространстве, где свобода и воля соседствуют с жестокостью горцев; 2) разочарованный герой; 3) любовная коллизия; 4) мотивы бегства, пленения, войны, свободы и предательства.

Для Лермонтова поэма «Кавказский пленник» Пушкина послужила сюжетной основой, которую он развивает и дополняет. При сохранении заданных Пушкиным узловых моментов, Лермонтов в своей ранней поэме «Кавказский пленник» (1828) по-своему изображает романтическую ситуацию бегства героя. Сюжетное различие поэм базируется на следующих моментах: главный герой погибает от рук отца спасительницы, при этом отец ненавидит дочь (усложняется мотивный план); черкешенка бросается в воду не только потому, что она отвергнута, но и потому что возлюбленный мертв, то есть ее старания, предательство прошли даром; у Лермонтова нет биографии разочарованного, всеми отвергнутого и преданного героя - напротив, он ищет дружбы среди других, как он, пленных, и находит ее; кроме того, у пленника на Севере есть возлюбленная, которую герой не желает предавать ради благодарности черкешенке. В поэме Лермонтова более детально изображена жизнь черкесов, появляется семья и отношения внутри рода - пространство плена превращается в пространство жизни горцев. В художественном мире подчеркнут контраст - плен и свобода, чужие русские в мире горцев, спокойный умиротворенный строй жизни горцев и тяготы рабства для пленных.

2 Пушкин A.C. Кавказский пленник: Повесть, 1820-1821 // Пушкин А.С. Поли. собр. соч. : в 16 т. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1937-1959. Т. 4. Поэмы. С. 98-99.

Русская классика: динамика художественных систем

В большом ауле, под горою,

Близ саклей дымных и простых,

Черкесы позднею порою Сидят - о конях удалых Заводят речь, о метких стрелах,

О разоренных ими селах;

И с ними как дрался казак,

И как на русских нападали,

Как их пленили, побеждали.

Курят беспечно свой табак,

И дым, виясь, летит над ними,

Иль, стукнув шашками своими,

Песнь горцев громко запоют.

В сравнении с поэмой Пушкина, более детализированы быт природы, более драматичен финал: умирают оба героя. По новому развивается ситуация пленения: в поэме Пушкина «Кавказский пленник» героем становится один захваченный русский; в поэме Лермонтова в плену оказывается группа людей. В описаниях Кавказа по-особому соотнесены горная и водная стихии. Реализация мужского и женского начал возникает через их соотношение. Черкешенка связана с водой: смеющейся и поющей красавицей у реки она появляется в первой главе и затем в финале погибает в водной стихии. Русский пленен в горах и заканчивает свою жизнь в пещере. Идиллические черты, которые были отмечены в описании горского мира, разрушены финальным убийством, совершенным по законам мести.

В развитии поэмного сюжета горы не противопоставлены миру цивилизации, за исключением одной детали - казаки живут на холмах, а черкесы в горах как привычном для них пространстве. Но именно пленный русский у Лермонтова, как и у Пушкина, оказавшись в мире патриархальном, восхищенным взглядом смотрит на открывающуюся панораму. За его оценками наиболее ощутима традиционная для романтической поэмы близость центрального героя и автора.

Развитие кавказского сюжета продолжается в творчестве Л.Н. Толстого. В рассказе «Кавказский пленник» происходит заметная трансформация узловых моментов сюжета и описаний. В основу повествования кладется воссоздание военных будней и военных законов. Сюжет произведения основан на обыденных событиях и лишен романтического пафоса: герой едет проведать мать, но попадает в плен из-за предательства попутчика. Появляется мотив выкупа за пленного, основанный на меркантильном интересе горцев, что трудно представить в тексте Пушкина или Лермонтова. Задается новый взгляд на пленни-

Русская классика: динамика художественных систем

ка - взгляд кавказцев, восхищающихся смекалкой и смелостью русского как чужого.

«Переводчик говорит:

- Он тебе велит домой письмо писать, чтобы за тебя выкуп прислали. Как пришлют деньги, он тебя пустит.

Жилин подумал и говорит:

- А много ли он хочет выкупа?

Поговорили татары; переводчик и говорит:

- Три тысячи монет.

- Нет, - говорит Жилин, - я этого заплатить не могу.

Вскочил Абдул, начал руками махать, что-то говорит Жилину - всё думает, что он поймёт. Перевёл переводчик, говорит:

- Сколько же ты дашь?

Жилин подумал и говорит:

- Пятьсот рублей.

Тут татары заговорили часто, все вдруг. Начал Абдул кричать на красного, залопотал так, что слюни изо рта брызжут.

А красный только жмурится да языком пощёлкивает.

Замолчали они, переводчик говорит:

- Хозяину выкупа мало пятьсот рублей. Он сам за тебя двести рублей заплатил. Ему Кази-Мугамет был должен. Он тебя за долг взял. Три тысячи рублей, меньше нельзя пустить. А не напишешь, в яму посадят, наказывать будут плетью.

“Эх, - думает Жилин, - с ними что робеть, то хуже”.

Вскочил на ноги и говорит:

- А ты ему, собаке, скажи, что, если он меня пугать хочет, так ни копейки ж не дам, да и писать не стану. Не боялся, да и не буду бояться вас, собак.

Пересказал переводчик, опять заговорили все вдруг.

Долго лопотали, вскочил чёрный, подошёл к Жилину.

- Урус, - говорит, - джигит, джигит урус!

Джигит по-ихнему значит “молодец”»3.

Жилин предельно далек от разочарованного романтика, искавшего идеал свободы среди горцев. У него хорошие семейные отношения, стабильная военная служба, офицерское звание. Взгляд героя на плен -реальный, отсюда следует описание деталей побега и изображение психологии персонажей. Вместо любовной коллизии появляется детское любопытство Дины, которая начинает жалеть пленников. У искренней любознательной девочки проявилась доброта, теплота отношения к пленному. Таким образом, «Кавказский пленник» Толстого представляет собой развитие сюжета о кавказском пленнике в русле

3 Толстой Л.Н. Кавказский пленник // ИКЬ: http://tululu.Org/read67067/4.

Русская классика: динамика художественных систем

реалистической поэтики. Толстовский рассказ отразил изменения реально-исторической ситуации: русские-захватчики уже длительное время оказывают влияние на обороняющихся кавказцев, вторгнувшись на их территорию, меняется и отношение к событиям автора-творца.

Таким образом, развитие кавказского сюжета в творчестве Толстого направлено на его прозаизацию.

В «Кавказском пленном» В.С. Маканина, связанного с постмодернистским отношением к классике, происходит разрушение поэтики классического сюжета о кавказском пленнике. Изменяется название, в котором находит свое отражение общая тенденция всего повествования к пассивности и вялой текучести: имя существительное с суффиксом -ик- и значением «лица по свойству или признаку, которые определяют его отношение к предмету, занятию» сменяется на имя прилагательное с суффиксом -н- со значением атрибутивности. Трансформируются базовые компоненты сюжета:

1) пленник не русский, а кавказец. Само понятие «пленный» претерпевает изменение, включая следующие коннотации: пленный русский в горах Кавказа, вынужденный поступать в соответствии с установленными правилами поведения; пленный на своей родной территории кавказец; пленная душа в тисках обыденного времени; плененная обыденностью и пустотой красота;

2) механизм военных действий изображен как абсурдный, поскольку представитель враждебной стороны поставляет противнику оружие. В «Кавказском пленном» Маканина нет места героическому пафосу войны, поскольку смысл военных действий теряется, нет и эстетизации воинской чести - война превращается в обыденную текучесть времени и действий. Стираются границы между русскими и кавказцами - все солдаты, которые в определенных обстоятельствах способны сосуществовать мирно, испытывать дружеские чувства друг к другу - при необходимости готовы убить объект привязанности не раздумывая;

3) любовный сюжет не приводит к спасению или бегству. Инверсия фабульных ролей для русского и кавказца отмечается и в этом аспекте: помочь бежать должен русский, но вместо помощи он убивает пленника, защищая себя;

4) традиционное для русского восхищение экзотическим кавказским миром заменяется мотивом красоты как уникальным моментом прозрения героя, приводящего его к экзистенциальному мироощущению, которое не имеет какого-либо продуктивного финала. Поэтому возникает мотив поруганной, бесполезной красоты, не имеющей силы реально изменить ситуацию:

Русская классика: динамика художественных систем

«Каждый раз, собираясь послать на хер все и всех (и навсегда уехать домой, в степь за Доном), он собирал наскоро свой битый чемодан и... и оставался. “И что здесь такого особенного? Горы?..” - проговорил он вслух, с озлен-ностью не на кого-то, а на себя. Что интересного в стылой солдатской казарме

- да и что интересного в самих горах? - думал он с досадой. Он хотел добавить: мол, уже который год! Но вместо этого сказал: “Уже который век!..” - он словно бы проговорился; слова выпрыгнули из тени, и удивленный солдат додумывал теперь эту тихую, залежавшуюся в глубине сознания мысль. Серые замшелые ущелья. Бедные и грязноватые домишки горцев, слепившиеся, как птичьи гнезда. Но все-таки - горы?!. Там и тут теснятся их желтые от солнца вершины. Горы. Горы. Горы. Который год бередит ему сердце их величавость, немая торжественность - но что, собственно, красота их хотела ему сказать? зачем окликала?»4;

5) в тексте активно развивается мотив предательства - абсолютно все, так или иначе, предают друг друга, общечеловеческие ценности.

Отметим, что Маканин намеренно вбирает весь комплекс мотивов русской литературы, связанных с кавказским сюжетом: не только пушкинские, лермонтовские, но и не слишком часто повторяющиеся мотивы, отмечаемые у Толстого - поврежденная нога, захват пленного «между делом»; двое русских, отправляющихся в путь; образ порванной, лоскутной рубахи; стоптанных ног в сапогах; транспортировка товарища на себе; укрытие от черкесов-татар в кустах.

В описаниях Лермонтова и Маканина особое место занимает образ горы, в ее изображении присутствует мифопоэтическое начало.

В произведении Лермонтова миф о горе имеет бинарную структуру. Двойственность поддерживается на внешнем и внутреннем композиционном уровне: в системе персонажей - русские, черкесы; свободные, пленники; в наличии двух глав; в двойственности состояния героев - что для одного свобода, для другого - плен; аналогично с победой и проигрышем.

В произведении Маканина пространство гор противопоставлено пространству равнин («равнинная душа») и долин («Долины ваши, горы наши», - говорит Алибек в разговоре с Гуровым.). Гора связана с мотивом укрытия, спасения: «Скала была тем и спасительна, что давала услышать и загодя разминуться». Однако в повести, образ горы амбивалентен. Предполагая спасение, она несет гибель для своего же коренного жителя.

4 Маканин В.С. Кавказский пленный // ИЯЬ: http://lib.ru/PROZA/MAKANIN/ makanin.txt

Русская классика: динамика художественных систем

Интересным элементом, новым для мифологемы горы русского кавказского мифа является наличие множества троп, дорог. Однако дорога у Маканина только симулирует динамику и перемещение, по факту же это блуждание по пространству Кавказа, из которого нет выхода уже много сотен лет.

Если у Лермонтова мифологема горы обладает такой структурой, что каждый уровень обозначается, как позитивный или негативный по отношению к сакральному знанию из высшего мира, то у Маканина таковой структуры нет. Мир сугубо реалистичный и практичный -открытое/закрытое пространство, с точки зрения удобства ведения военных действий. Семантика сакральности по сути нивелируется, поскольку Рубахин, хотя и обретает в какой-то момент прозрение о состояние мира, о роли Кавказа в жизни русских военных многих поколений, тем не менее он осознает, что окружен горами, что они не отпускают его, насильно удерживая: «Он лежал на спине — глядел в небо, а слева и справа (давя на боковое зрение) теснились те самые горы, которые обступили его здесь и не отпускали». То есть деятельный поступок после прозрения не совершается.

Таким образом, сюжет о кавказском пленном является актуальным сценарием для русского сознания в развитии русско-кавказской истории. Его реализация и насыщенность компонентного состава полностью зависят от авторской концепции и литературного направления, к которому автор принадлежит. В романтизме (Пушкин, Лермонтов) доминантой является разочарованный беглец и идеал свободного естественного мира, в реалистической парадигме (Толстой) - бытописание войны и военных действий; в постмодернизме (Маканин) акцент смещается на бессмысленность войны, бегства, человеческих отношений и действий как главная характеристика художественного мира-реальности. Однако базовыми для каждого автора являются такие черты, как: плен, любовный сюжет, честь, побег/выкуп, восхищение красотой кавказского мира, - которые либо насыщаются конкретным содержанием, либо трансформируются и исключаются из повествования и сам факт отсутствия является смыслообразующим элементом.

Вектор развития и трансформации кавказского сюжета динамичен: он включен в художественную картину мира автора; но и относительно статичен, поскольку базовые элементы в нем остаются неизменными, стабильными - отсутствие или сильная трансформация какого-либо из них уже несет в себе определенное художественное значение и воспринимается читателем именно как смыслосодержательный акт.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.