CC BY
37
архитекторов. «Я, признаться, и предложение написал» [2, с. 88], и скорее всего их ждёт похожая на ссылку работа в Казахстане, в отрогах Каратау, где открыты залежи свинца и планируется строительство нового города. «Каратау вроде Карадага, Чёрные горы», - любуется открытием географической рифмы Изяслав Глебович, надеясь вызвать смятение и страх в душе собеседницы, но будущее уже не страшит героиню, и что-то глубоко личное, касающееся самого автора, слышится в её словах, завершающих роман, какой-то даже элемент программности творческого поведения писателя ощущается в финальной фразе романа: «И пусть, - думала Евдоша, -пусть вулкан, пусть безумное молчание, пусть! До нас люди переносили, проглатывали и не такое, перенесём и мы это. Пусть вулкан впереди, огонь, лава, смрадный дым и, может быть, вся преисподняя, а сейчас хорошо, и верю - будет хорошо и после, будет!» [2, с. 90].
Представ в трёх редакциях, претерпев многоразовую стилистическую правку, смещение смысловых акцентов, серьёзные коррективы в сюжете, композиции, характере конфликта, что сказалось и на изменении объёма, побывав в жанре и рассказа, и повести, напечатанная в «Сибирских огнях» романная версия «Вулкана»
тем не менее представляет собой цельное, полностью завершённое произведение, имеющее не только историко-литературную ценность, но полностью сохраняющее силу современного звучания.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Иванов Всеволод. Дневники. - М. : ИМЛИ РАН, «Наследие», 2001.
2. Иванов Всеволод. Вулкан // Сибирские огни. - 1966. - №6.
3. Иванов. Всеволод. Вулкан // Неизвестный Всеволод Иванов. - М. : ИМЛИ РАН, 2010.
Якимова Людмила Павловна, доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института филологии СО РАН (г. Новосибирск). Известный историк литературы Сибири, автор монографий и статей о творчестве Л.М. Леонова, о русской литературе Х1Х-ХХ в., член Международного открытого научного сообщества «Русская словесность: духовно-культурные контексты».
Поступила 20.04.2018 г.
УДК 821.161.01+165.1 А. Ю. БОЛЬШАКОВА
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ЦИКЛЫ И АРХЕТИПЫ РУССКОЙ СРЕДНЕВЕКОВОЙ СЛОВЕСНОСТИ
Даётся сравнительный анализ таких ведущих для становления отечественной словесности категорий, как литературные циклы и архетипы. Основное внимание уделяется концепциям цикла и архетипа в литературе русского Средневековья как наименее исследованной проблеме.
Ключевые слова: русская средневековая словесность, литературные циклы, литературный архетип, имя и именование.
Категория «литературный цикл» привлекла исследовательское внимание начиная с 60-х годов прошлого века. Примечательно, что ключевым моментом в определении цикла как свода разных, но внутренне соединённых между собою текстов, несмотря на все происшедшие с ним перемены, остаётся стремление к единству, общности: собирательно-объединительная функ-
© Большакова А. Ю., 2018
ция данной литературной формы. Таким образом, в основе циклизации - принцип единичности и множественности, вариативности инвариантности. На первый план выходит осмысление литературного цикла как «произведения произведений»: смысловая зависимость части от его целого.
Этим определяется внутренняя структура цикла, основанная на принципах формирования единого текста из ряда самостоятельных. Опорными элементами, обеспечивающими устойчи-
вость такой структуры, считаются так называемые «скрепы»: название (цикла), имя и именование, герой и автор, сквозной образ, тема, близкие мотивы, повтор строки или её части, одного слова. В основе употребления скрепы в качестве средства, обеспечивающего целостность, лежит принцип (вариативной) повторяемости.
В целом циклы и циклизация осмысляются современной наукой о литературе как явления универсального порядка, свойственные всем этапам развития в истории мировой литературы и фольклора. Циклизация рассматривается как некая общая закономерность литературного процесса во все века. Следует однако отметить, что характеристика средневековых литературных циклов и какое-либо внимание к первоисто-кам этого явления в современных определениях практически отсутствует. Хотя единично затрагивается проблема соотношения цикла и времени, обращая взгляд к древнему мироощущению: изначальному значению «цикла» как круга времени, проворачивающегося колеса его циклического круговорота.
С другой стороны, из нынешних представлений о литературном цикле исчезло аналитическое начало1, развертывавшее мышление литературоведа к рассмотрению литературного процесса через построение тех или иных «длинных линий». К сожалению, в основном категория «литературный цикл» представлена сейчас весьма описательно: для идентификации тех или иных жанровых форм и их модификаций. Однако роли и значению цикла как некоей литературной закономерности, определяющей движение и характер литературного процесса, уделяется мало внимания. Неудивительно, что нигде не обозначено и сопряжение категорий «цикл» и «архетип»2, в разной мере и в разных формах, но сущностно определяющих тяготение литературного процесса к внутреннему единству.
Новый подход к циклу и циклизации как целому обретает конкретные очертания у исследо-
1 Присутствовавшее, к примеру, у В. В. Виноградова в его исследовании литературных циклов [1].
2Архетипы есть базовые константы, задающие координаты, в которых человек воспринимает и осмысливает мир, осуществляя свою жизнедеятельность. В основные признаки культурного/литературного архетипа, как показывает анализ художественных текстов, входит первичность и производность по отношению к дальнейшей линии развития, в глубине которой таится исходный протообразец; универсальность и вариативная повторяемость, обусловленная порождающей функцией архетипа и обеспечивающая его развитие в литературе и культуре в целом.
вателей литературы русского Средневековья. Подход этот коренным образом отличается от прежнего, когда внимание русистов-медиевистов, лишь изредка употреблявших этот термин, сосредотачивалось на группе изучаемых по отдельности произведений. По сути, речь идёт об изучении законов и закономерностей литературного развития, возникновение и становление которых происходило на протяжении Х1-ХУ11 столетий в русской средневековой словесности.
Имя и именование как изначальная основа средневекового цикла и архетипа
Если современные исследователи выделяют в качестве основы-скрепы литературного цикла название, то медиевисты-русисты - не только название, но имя как таковое. В этом -изначальная общность средневекового литературного цикла и архетипа, хотя и возникающая на разных уровнях.
Так, рассматривая «программный цикл» Андрея Боголюбского, медиевисты отмечают:«Имя князя Андрея Юрьевича и является... тем центростремительным структурообразующим элементом, который формирует цикл в дальнейшем»[2]. Имя князя - и в основе названия всего цикла, как это во многом свойственно литературе русского Средневековья. От имени тянется луч к другой скрепе - собственно образу великого князя, давшего именование всему циклу. Можно привести и много других однотипных примеров.
Имя известного чудотворца породило цикл рязанских повестей о Николе Заразском, посвя-щённых событиям татаро-монгольского нашествия. Особенность этого цикла в том, что входящие в него повести не принадлежат единому автору. Эта особенность делает имя Николы Зараз-ского и соотносимые с ним первообразы-символы (икону чудотворца, церковь Николы Заразского и др.) скрепой-доминантой, прежде всего обеспечивающей целостность внутренней структуры столь разнородного массива.
Динамичность и внутреннюю неоднородность цикла Николы Заразского отмечал Д. С. Лихачёв: «По своему составу цикл этот неоднороден. Отдельные его части составлены разными авторами, дополнялись, изменялись и корректировались, разрастались новыми эпизодами, новыми повествованиями о событиях, связанных с иконой Николы Заразского» [3, 257]. Этот дошедший до нас в поздних списках цикл слагался в течение более двух столетий (предположительно в первой половине XIV в. - середине XVI в.), продолжая дополняться описанием «чудес» и порождая различные редакции.
Имя и именование, к примеру, - и в основе цикла молитв известного проповедника XII в. Кирилла Туровского, насчитывающего на сей день 28 списков и 7 старопечатных изданий [см.: 4]. Иногда, однако, русский средневековый цикл назван не именем известной личности, но географическим именованием: к примеру, Кипрский цикл [см.: 5].
Различие роли имени и именования в средневековом литературном цикле и архетипе состоит в соотношении изначальности и производности. Первичное именование свойственно процессам первичного становления литературного архетипа. В случае со средневековым циклом первичное именование используется в качестве скрепы в дальнейшем динамичном процессе. Но это уже вторичный процесс - производный от изначального и означающий последующий этап формирования «массивов сочинений»: этап текстового расширения. Имя выполняет роль краеугольного камня, от которого и происходит это расширение. Тем не менее, несмотря на стадиальное различие, мы можем говорить о ключевой роли имени и именования как изначальной константы в формировании и архетипа, и цикла.
Значение имени и именования в становлении литературного архетипа
Архетипы коллективного бессознательного в процессе именования в словесном творчестве начинают свой путь к индивидуализации. Путь этот захватывает как формирование человеческого мировоззрения в процессе вербального освоения окружающей действительности, так и выделение наиболее важных для человека сущностных её составляющих. Принцип именования тождественен базовому принципу архетипа, определяющему его структуру: диалектике единичности и множественности, индивидуального и коллективного. С точки зрения именования сущности в обретающих своё имя первообразах (архетипах) коллективного бессознательного содержится (в свернутом виде) важнейшее идейно-эстетическое содержание, которое и определяет отличие того или иного архетипа от других, а архетипов-как-таковых - от обычных концептов, хронотопов и прочих универсалий. В этом - смысл именования, с точки зрения теории архетипа.
Ведь «„имя" связано не только с „вещью", но и с её „сущностью". Как бы ни было имя как конкретное слово случайно, временно или условно, суть именования всегда в закреплении сущности вещи, вневременной, неслучайной и безусловной. Язык и рассматривается как совокупность „имён вещей", открывающая путь к
познанию сущностей» [6, 182]. Отсюда - наше особое внимание к основным составляющим терминологического именования. В случае с «архетипом» - к значению первой части этого слова: архе/архи.
Дословно древнегреческая приставка (архи) «несёт в себе смыслы старшинства, главенства (например, в слове архиепископ) или высшую степень признака, заключающегося во второй части слова («архетип» = др.-греч. архвтилюд< , арх1 начало + ттаюд, образ), тогда как «архео» (др.-греч. архаюд - древний) указывает на отношение к древности - например, «археология» [7, 85]. Спектр слов с приставкой «архи» даёт проекцию на иерархические, архитектонические смыслы - нередко как на первичные, изначальные: агсЫегееи8 - главный жрец; агсЬйейог - строить, возводить; агсЬйес^ - 1) зодчий, строитель, архитектор; 2) зачинатель, создатель, творец, инициатор [8, 72].
В системе русского мировосприятия подтверждения тому находим в литературных памятниках Средневековья. Согласно представлениям средневекового человека, именно первые деяния (причём как славные, так и иные), совершённые тем или иным «зачинателем», обретают сущностное значение, а сам деятель воспринимается как создатель некоего фрагмента общего мироздания. Отсюда -употребление современными исследователями, при характеристике этой особенности, слов и оборотов, сходных с приведёнными нами в качестве дополнительных к приставке «архи»: зодчий, строитель, архитектор; зачинатель, создатель, творец, инициатор.
Во всех подобных случаях, по словам Ю. М. Лотмана, «действует зачинатель. Именно он создаёт постоянные конструктивные признаки мира. Будучи единожды созданы, эти „столбовые" конструкции уже существуют вне-временно, не входя в историю людей, а располагаясь в более глубинных слоях бытия. Отсюда -типичное для древнерусской письменности внимание к вопросу „кто зачал?", „откуда пове-лось?"»[9, 108].
Эти черты нашли особенно яркое воплощение в «Слове о полку Игореве». Вот как характеризует памятник древнерусской словесности Ю. М. Лотман, обращаясь к нему за подтверждением общих положений:
«Слово о полку Игореве» — типичное "деяние". Несмотря на то, что действующими лицами являются персонажи "исторического" плана, всё истолкование смысла событий повернуто к истокам. Отсюда и основная концепция "Слова...":
поход Игоря - "обновление" походов Олега Го-реславича, который трактуется как "зачинатель" междуусобий на Руси. Одновременно "нынешние" времена политических усобиц воспринимаются автором "Слова..." в отношении к идеальным временам "первых князей"» [9, 110].
Во входящих в именной ареал «архи» словах, как и в случае с «циклом», усматривается собирательная функция, предполагающая наращивание последующих результатов человеческой деятельности вокруг исходного образца. Одно из подтверждений тому - древнегреческое агсЫуиш: «архив» - совокупность документов, образовавшаяся в результате деятельности учреждения, предприятия, отдельного лица [7, 85].
С точки зрения именования архетипа, особенно важна соотнесённость сущности и имени как средоточия памяти, передающейся от поколения к поколению. Отсюда - понимание архетипа как переживаемой сущности. Восприятие предмета как именованной сущности есть один из главных законов архетипа применительно к словесному творчеству.
Посредством именования архетип - как переживаемая многими людьми, поколениями сущность - обретает коммуникативную функцию и функцию узнания. Имя выступает как сигнал, знак, который вызывает в памяти индивида или коллективном бессознательном определённые (перво)образы, которые типологически сходны и относятся к определённому классу явлений/ вещей/индивидов, объединённых определённой сущностью. В функции именования входит, следовательно, обобщение и типизация.
В такого рода процессах прежде всего проявляется действие принципов иерархии и суммирования, предполагающих сведение отдельных образов, слов, текстов в некие общности, собственно, и составляющие метаязык культуры. И архетип, и цикл есть, несомненно, ключевые элементы этого метаязыка.
От архетипа к циклу
В результате можно проследить эволюционную цепочку от архетипа к циклу: сущность как первообраз - имя - художественный первообраз (архетип) - россыпь воплощающих его конкретных образов, которые запечатлены в словесной ткани произведения, - возникновение текста, тяготеющего к имени-доминанте, -наращивание производных текстов, редакций, образующих литературный цикл.
Суть и значение именования тогда заключаются в следующем:
- посредством именования архетип из сугубо биосферического состояния с его довербаль-ными формами переходит в ноосферическое, «материализуясь» в метаязыках культуры, в частности и в особенности, в словесном творчестве;
- посредством имени и именования в языке художественной литературы осуществляется переход изначального первообраза как сугубо ментальной сущности, связанной с коллективным бессознательным, в словесное художественное произведение как индивидуальную образную систему;
- через причастность к тому или иному имени в словесной ткани произведения объединяются в архетипическую общность, вмещающую в себя множество различных художественных образов, так или иначе несущих в себе и выражающих обозначенную данным именем сущность;
- в дальнейшем эта общность, как и литературный цикл, может развиваться по принципу текстового расширения, объединяя на протяжении веков в единое целое множество различных текстов, подвергая их всё новым редакциям в процессе переписывания, добавляя в исходным претекстам новые толкования и новые произведения, так или иначе связанные с предыдущими;
- так рождаются литературные циклы, и развитие словесности (как в случае с литературой русского Средневековья) происходит во многом
через процессы циклизации.
* * *
Итак, в круг внимания исследователя, стремящегося преодолеть эклектику и выйти к неким общим тенденциям и макроструктурам, формирование которых и определяет движение литературы из недр культурного бессознательного, необходимо попадают такие мало изученные ещё категории, как цикл/циклизация и архетип. Общее у этих категорий то, что их участие в литературном процессе не только обуславливает его развитие, но и обеспечивает существование литературы как некоего целого, в основе которого - не отдельные, не соединённые меж собой фрагменты, но объединённые по определённым признакам группы разных произведений разных авторов. Всё сказанное требует специального рассмотрения категории «литературный архетип» в собственно категориальном смысле и в соотношении со словесностью средневековой Руси, а также выявление (возможной) общности между категориями «цикл» и «архетип» и их роли в становлении отечественной художественной словесности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Виноградов В. В. О литературной циклизации. По поводу «Невского проспекта Гоголя» и «Исповеди опиофага» Де Квинси // Избр. труды. Поэтика русской литературы. - М., 1976. -С. 45-63.
2. Рогачевская Е. Б. Житие Леонтия Ростовского в программном цикле Андрея Боголюб-ского. [Электронный ресурс]. URL: http://www1. rostmuseum.ru/publication/historyCulture/1994/ rogachevskaya01.html (дата обращения: 23.04.2018).
3. Лихачёв Д. С. Повести о Николе Заразском (тексты) // ТОДРЛ. - М.-Л., 1949. - Т. 7. -С. 257-406.
4.Рогачевская Е. Б. Цикл молитв Кирилла Туровского: Тексты и исследования. - М. : Языки славянской культуры, 1999. (Studia philologica).
5. Белоброва О. А. Кипрский цикл в древнерусской литературе / АН СССР, Ин-т русской литературы (Пушкинский Дом). - Л. : Наука. Ленингр. отд-ние, 1972.
6. Степанов Ю. С. Язык и метод. К современной философии языка. - М. : Языки русской культуры, 1998.
7. Новейший словарь иностранных слов и выражений. - М. : ООО «Издательство ACT», Мн. : Харвест, 2002.
8. Дворецкий И. Х. Латино-русский словарь.
- М. : Русский язык-Медиа, 2005.
9. Лотман Ю. М. «Звонячи въ прадЪднюю славу» // Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т.
- Таллинн: Александра, 1992. - Т. II. -С. 107-110.
Большакова Алла Юрьевна, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Отдела древнеславянских литератур ИМЛИ РАН, постоянный автор журнала «Вестник УлГТУ».
Поступила 03.05.2018 г.
УДК 159.9.072.43 О. А. МИЛОВАНОВА
ВЛИЯНИЕ РАЗЛИЧНЫХ ТИПОВ ТЕМПЕРАМЕНТА НА СТИЛЬ МЕЖЛИЧНОСТНОГО ОБЩЕНИЯ
Рассматривается проблема влияния темперамента на стиль общения личности в студенческой группе.
Ключевые слова: психология, темперамент, характер, общение.
В настоящее время доказан факт, что общение является необходимым условием для жизни человека, поскольку на его основе формируются психологические функции и психические свойства, а также развитие личности в целом. Отметим, именно биологические характеристики индивидуума составляют необходимую совокупность, которая выражена в понятии «темперамент». Взаимосвязь между индивидуальными особенностями и стилями общения конкретной личности можно заметить в процессе наблюдения.
Объектом нашей исследовательской работы является процесс влияния темперамента на стиль
© Милованова О. А., 2018
общения личности в студенческой группе. Предметом - основные особенности влияния типа темперамента на стиль общения. Во время выполнения работы была выдвинута гипотеза, что у каждого типа темперамента преобладает определённый стиль коммуникативного взаимодействия. Цель исследовательской работы заключается в выявлении зависимости стиля общения от типа темперамента. Для её достижения предусматривается решение следующих задач: изучение психолого-педагогической литературы по проблеме общения; рассмотрение психологической природы темперамента и основные подходы к изучению его типов, их проявление в общении; подбор методик и проведение исследования по изучаемой проблеме, а также представление результатов проведённой диагностики.
