CC BY
49
УДК 81
ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИИ АНАЛИЗ КОНЦЕПТА "FEAR" / «СТРАХ» / "КУРКЫУ" В АНГЛИЙСКОМ, русском и башкирском языках (НА МАТЕРИАЛЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТОВ)
© Л. Г. Юсупова1*, З. Р. Ахметзадина2
1Уральский государственный горный университет Россия, 620144 г. Екатеринбург, ул. Куйбышева, 30.
2Башкирский государственный университет Сибайский филиал Россия, Республика Башкортостан, 453837 г. Сибай, ул. Белова, 21.
Тел.: +7 (343) 257 25 47.
*Email: [email protected]
Статья посвящена лингвокультурологическому анализу концепта "fear" / «страх» / "куркыу" в английском, русском и башкирском языках, выполненному на материале художественных текстов. В работе рассматриваются содержание и особенности нового направления науки о языке - лингвокультурологии, а также ее базового термина - лингвокультурного концепта. Изучение языковых явлений с позиции лингвокультурологии дает возможность раскрыть сущность национальной культуры, национального менталитета.
Лингвокультурологический анализ концепта "fear" / «страх» / "куркыу" в английском, русском и башкирском языках помогает в исследовании духовной, культурной и социальной сущности данных этносов. А сопоставительный анализ на материале трех разносистемных языков - английского, русского и башкирского - способствует установлению универсальных и национально-специфических черт рассматриваемых языковых общностей.
Ключевые слова: лингвокультурология, лингвокультурный концепт, язык и культура, национальная картина мира, национальный менталитет, национальный характер.
В настоящее время в лингвистической науке на первый план выходит антропоцентрическая парадигма, согласно которой язык рассматривается в тесной связи с культурой, обществом и человеком, т.е. носителем языка. Как утверждает известный лингвокультуролог В. А. Маслова, «все языкознание пронизано культурно-историческим содержанием, ибо своим предметом имеет язык, который является условием, основой и продуктом культуры» [25, с. 26].
В последние годы в современной лингвистике появилось огромное количество работ, посвященных проблемам взаимосвязи языка и культуры. Исследователи отмечают, что изучение национальной культуры невозможно представить без участия языка. Культурное наследие народа фиксируется в языке. Рассмотрение языка с такой позиции, естественно, нуждалось в создании нового научного направления в рамках лингвистики. Так, в 90-е гг. XX в., в результате объединения языкознания с рядом смежных наук, возникло новое направление - лингвокультурология. Языковеды отмечают тесную связь лингвокультурологии с такими дисциплинами, как лингвистика, этнолингвистика, психолингвистика, когнитивистика. Каждая из них обогащает лингвокультурологию теоретическим и практическим материалом, необходимым для становления и дальнейшего усовершенствования [23, с. 700-702; 4, с. 64-74].
Лингвокультурология представляет собой сложную область научных знаний о взаимосвязи и взаимодействии языка и культуры, которая возник-
ла на основе исследовательских работ фразеологической школы В. Н. Телия, научных публикаций В. В. Воробьева, В. Г. Костомарова, В. А. Масловой и т.д. По мнению данных ученых, если культурология изучает отношение носителя языка к окружающей действительности, обществу, искусству, истории и другим сферам социальной и культурной жизни, лингвистика рассматривает мировоззрение, которое проявляется и фиксируется на языке в виде ментальных моделей языковой картины мира [25, с. 6]. Лингвокультурология же пытается найти ответ на вопрос, каким образом язык осуществляет создание, хранение и передачу фактов культуры из поколения в поколение. Лингвокультурология, изучая взаимодействие культуры и языка, отражает данный процесс как целостную структуру единиц в единстве их лингвистического и культурного содержания с помощью системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установки (система норм и универсальных ценностей) [21, с. 32; 7, с. 17-27]. Это утверждение особенно справедливо в отношении лингвокультуро-логии. В практике лингвокультурологических исследований последних лет широко и вполне успешно применяяется метод лингвокультурологического поля (труды В. В. Воробьева, Ю. А. Караулова, Н. М. Мининой, А. М. Погорелко и др.), метод портретиро-вания языковой личности и культуры (работы Г. Гачева, Ю. Н. Караулова, Д. С. Лихачева, Е. С. Яковлевой), метод анализа ключевых концептов культуры (исследования А. Вежбицкой, Ю. С. Степанова, Р. М. Фрумкиной) [15, с. 64].
Свидетельством того, что новое направление в состоянии и «имеет право» функционировать как самодостаточная научная отрасль, считается наличие собственной терминологической системы. Можно смело утверждать, что лингвокультуроло-гия обладает необходимой базой терминов, одним из которых является «лингвокультурный концепт» [18, с. 12-20; 6, с. 50-69]. Вокруг проблемы определения сущности и структуры концепта всегда велись бурные дискуссии. Внимание ученых только обострилось, когда концепт стал рассматриваться в рамках новой парадигмы. Лингвокультурологи сами отмечают отсутствие четкого критерия структуризации концептов и выделения «ключевых» лин-гвоконцептов, в число которых включаются и мас-совидность стереотипов при разноуровневости средств их выражения, и распространенность в лексической системе определенных презумпций [29, с. 21-33]. Требует решения также вопрос о неопределенности понимания культуры, которой обусловлена национальная специфика лингвокультурного концепта: берется ли здесь вся культура целиком, материальная и духовная, в противостоянии природе, либо только культура духовная [28, а 138-149].
Помимо этих критических утверждений, линг-вокультурология сегодня сталкивается с жесткой критикой «непримиримой оппозиции», которая вовсе отрицает аксиоматику лингвокультурологии: невозможно объективно оценить и изучить картину мира того или иного народа, поскольку такие понятия как «национальное самосознание» и «национальный менталитет» настолько абстрактны, и каждая языковая личность настолько индиивиду-альна, что трудно установить какие-то универсальные или национально-специфические черты. Тем более, мы не можем утверждать, что концепт является составляющей национального менталитета [26, а 139-142].
Однако в рамках настоящего исследования мы придерживемся мнения не оппозиции, а Э. Бенве-ниста, который считает, что поскольку лингвокуль-турология появилась «на основе триады - язык, культура и человеческая личность», она представляет собой «линзу, через которую исследователь может увидеть материальную и духовную самобытность этноса» [16, с. 45]. И особенности национального менталитета, отношение народа к материальному миру, его самосознание и дух находят свое отражение в концептах. Концепт не принадлежит миру объективных предметов; концепт существует в ментальном мире человека в виде представлений, знаний, ассоциаций, переживаний, которые сопровождают слово [27, с. 453].
Что касается структуры концепта, В. И. Карасик и Г. Г. Слышкин выделяют в его составе ядро и периферию. Ядро концепта представлено ассоциациями, которые являются результатом наивного восприятия мира. Ядро является наиболее логически организованной частью. Менее релевантные ассоциации
входят в периферию, которая является самой нестабильной составляющей структуры [24, с. 75-80].
Каждое языковое сообщество характеризуется наличием универсальных культурных концептов, к числу которых относятся эмоциональные концепты. Даже если эмоциональные концепты принадлежат к разряду универсальных. Универсальными являются лишь невербальные способы проявления эмоций (мимика, жесты, интонация, поведение, движения и т.д.), поскольку эмоция по своей сути невербальна. Однако существуют и вербальные способы; и каждый язык обладает, безусловно, своим специфическим набором средств.
Эмоциональный концепт "fear" / «страх» / "куркыу", объект нашего анализа в рамках данной статьи, является одним из ключевых концептов. Страх входит в список фундаментальных эмоций, и, соответственно, обладает основными характеристиками эмоции: универсальность, узнаваемость, возможность вербализации. Страх первобытного человека перед явлениями природы, страх войны, страх за свою жизнь, за жизнь близких и дорогих людей, страх перед неизвестным будущим - все это может являться примерами, подтверждающими универсальность и доминантность этой эмоции. С другой стороны, являясь составной частью культуры народа, эмоция, несмотря на свою универсальность, обладает некоторыми специфическими для каждого народа чертами [22, с. 14].
Поскольку лингвокультурология - новая область знания, в которой ведется параллельное исследование основ науки и практический анализ языкового материала, в ней достаточно остро стоит вопрос о собственных исследовательских методах. В связи с тем, что «базовые принципы лингвокультурного анализа» еще находятся на стадии формирования, опорой для нас служат такие современные методы лингвистических исследований, как когнитивный (концептуальный) анализ, семантический анализ слова, метод син-хронно-диахронного анализа собранного нами фактического материала [14, с. 86].
Данное положение по существу лежит в основе всех лингвокультурологических методик, нацеленных на выявление носителей культурной информации в языке.
Для выявления универсальных и специфических черт выражения концепта «страх» в английской, русской и башкирской языковых картинах мира, проведен лингокультурологический анализ, основанный на классификации концептов, предложенных Ю. С. Степановым, Н. Арутюновой, Е. С. Кубряковой, А. П. Бабушкиным, Дж. Тейлором, Дж. Лакоффом.
На первом этапе исследования рассмотрим вербальное представление концепта "fear" / «страх» / "куркыу" в этимологических словарях и проанализируем семантику лексических единиц концепта, используя толковые словари. В "The Concise Oxford
Dictionary of English Etymology" мы прослеживаем путь эволюции лексемы "fear":
Fear (n) - Middle English "fere", from Old English "fer" denoting "calamity, sudden danger, peril, sudden attack"; from Proto-Germanic "feraz" - "danger" (source also of Old Saxon "far" - "ambush"; Old Norse "far" - "harm, distress, deception"; Dutch - "ge-vaar"). Sense of "state of being afraid, uneasiness caused by possible danger" developed by late XII century. Some Old English words for "fear" as we now use it were "fyrtho", "furhto"; Meaning "feeling of dread and reverence for God" is from 1400. "To put fear of God" which means "intimidate, cause to cower" is by 1888, from the common religious phrase; the extended use was often at first in colonial contexts.
Fear (v) - Old English "feran" - "to terrify, frighten"; from a Proto-Germanic verbal form of the root of "fear" (n). Cognates: Old Saxon "faron" - "to lie in wait"; Middle Dutch "vaeren" - "to fear".
По данным «Этимологического словаря русского языка», лексема «страх» имеет следующий путь развития:
Страх (сущ) - это слово с первонач. знач. «оцепенение» сближается с лит. stregti, stregiu «оцепенеть, превратиться в лед», лтш. stregele «сосулька», ср.-в.-н. strac «тугой»; далее - о^гесаи «страшиться», согласно Цупице (GG. 169). Сравнение с лат. strages «опустошение, поражение, повер-жение на землю».
В башкирском языке ключевая лексема, представляющая концепт "куркыу", - это существительное "куркыу", которая функционирует в языке с древнетюркских времен. По данным «Историко-этимологического словаря башкирского языка» (составитель Т. М. Гарипов), общетюркское слово "тсуртсыу" состоит из корня «урк» - (бойся) и суффикса «-ыу». В данном случае невозможно проследить путь эволюции анализируемого слова в силу отсутствия необходимых источников.
С целью расширения представления о понятии «страх», нами был осуществлен анализ словарных дефиниций, поскольку именно в толковых словарях раскрываются основные признаки концептов. Обобщив данные, предложенные в таких английских источниках, как "Longman Dictionary of Contemporary English", "Macmillan English Dictionary for Advanced Learners", "Oxford English Dictionary", мы можем прийти к выводу, что "fear" это: 1) the bad feeling that you have when you are in danger, when something bad might happen, or when a particular thing frightens you; 2) mixed feeling of dread and reverence.
«Толковый словарь русского языка» С. И. Ожегова, «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля, «Новый словарь русского языка» Т. Ф. Ефремовой предлагают следующее определение лексемы «страх»: 1) состояние сильной тревоги, боязни, беспокойства, душевного волнения от грозящей или ожидаемой опасно-
сти; выражение, проявление тревоги, беспокойства, боязни; 2) то, что вызывает сильную боязнь, тревогу, беспокойство.
В таких башкирских толковых словарях, как "Башкорт теленец ацлатмалы hYЗлеге" З. Г. Урак-сина, "Башкорт теленец hYЗлеге" И. М. Агишева и "Хэзерге башкорт теленец ацлатмалы hYЗлеге" Г. Д. Зайнуллиной, мы находим подобное определение лексемы "куркыу": 1) хэYеф-хэтэр алдында каушап тeшeY, шeрлэY; 2) берэй шартка тYЗмэY, бирешеп барыу; 3) билдэhез нэмэнэн шомланыу, куркыу хисенэ бирелеY; 4) бирешеп барыу, хафаланыу, хэYефлэнеY, сигенеY.
Однако словарные дефиниции не дают исчерпывающего и полного понимания концепта без привлечения художественного текста [1, c. 87].
Что касается языковой реализации концепта «страх», то он в большинстве случаев представлен: существительным "fear" и глаголом "to fear" в английском языке: 1) "Fear?" the sheriff said. "No. I tell you, he wasn't afraid-Oh, " he said (W. Faulkner, "An Error in Chemistry"), 2) "For whom do you fear?" (A. Christie, "The Adventure of the Egyptian Tomb"); существительным «страх» в русском языке: Ну вот и увидела - вполне человеческое выражение страха, вернее, брезгливости (Е. Арсеньева, «Любимая муза Карла Брюллова»); существительным и глаголом "куркыу" в башкирском языке: 1) - Куркыузан ни фаща? (Кэримова Р., "Хала урамдары тар"), 2) Дирек-тор^ыц ку^енэ куренергэ куркып тик йврвйвм эллэ касанан бирле (Ф. Чанышева, "Ьагышлы hукмактар"). Данные лексемы и составляют ядро концепта «страх».
Анализ словарных дефиниций рассматриваемого концепта дал возможность выявить синонимы, которые составляют ближнию периферию концепта «страх»: англ. dread, terror, afraid; русск. боязнь, опасение; башк. шврлэу, вркву. Дальняя периферия представлена такими лексемами, как: англ. phobia, reverence, awe, tremble, jerk; русск. ужас, жуть, трепет; башк. шомланыу, хафаланыу, шыртлау, бвжлэу.
Анализируя ядро и периферию концепта "fear" / «страх» / "куркыу", мы обнаружили несколько универсальных концептуальных линий:
1) Страх как крайняя тревога и испуг:
англ. Then I knew that he was looking at the sheriff, had been looking at him for a minute or more, and then I saw that he was trembling, jerking and sharking as the old tremble, although his hands on the table were as motionless as two lumps of the clay would have been (W. Faulkner, «An Error in Chemistry»).
русск. Сен - При подскочил и принялся озираться. В первую минуту он,признаемся, немало ужаснулся и даже был почти убежден,что сделался жертвой злого колдоаства (Д. Рубина, «Кружение эха»).
башк. Абау, кем тора т^эм кеше врквтвп, huH йерейЫцме? (Ф. Чанышева, "Ьагышлы hyKMaKTap").
Страх - защитная реакция организма на те или иные внешние факторы, соответственно, он имеет физиологические проявления в виде резких движений, дрожи и т.д., и внутреннее напряжение и тревогу.
2) Страх как боязнь или опасение предстоящих событий:
англ. I came to myself hovering and hesitating outside the green door in the long white wall, and felt again the conflict and the fear (H. G. Wells, "The Door in the Wall");
русск. Однако боюсь, что пятнадцатилетней девице при моем старушечьем дворе будет скучно и томно (Е. Арсеньева, «Любимая муза Карла Брюллова»);
башк. Директор^ыц ку^енэ куренергэ куркып тик йврвйвм эллэ касанан бирле (Ф. Чанышева, 'Ъагышлы hукмaктaр").
Страх не всегда отражает реальные факты: часто человек боится того, что является продуктом собственного воображения.
Как показывает анализ языкового материала, и англичане, и русские, и башкиры имеют схожие представления о об универсально-абстрактном понятии «страх». Отличительной чертой английского и русского мировоззрения можно назвать то, что в английском и русском языках была обнаружена еще одна общая концептуальная линия - страх как неприятное чувство омерзения и отвращения:
англ. I'm afraid of spiders. They are disgusting, tush! (W. Faulkner, "An Error in Chemistry");
русск. Ну вот и увидела - вполне человеческое выражение страха, вернее, брезгливости (Е. Арсеньева, «Любимая муза Карла Брюллова»).
Ключевой концепт "fear" / «страх» / "куркыу", и синонимы, представляющие близкую и дальнюю периферию, приобретают некоторые концептуальные значения, ассоциативные связи с помощью фразеологических единиц, например, в английском языке: get cold feet - душа в пятки ушла, робеть, струсить: There was nothing to worry about before the concert, as I was well prepared. Nevertheless, I got cold feet right before my entrance (A. Sherwood, "The Teacher"); jump out of the skin -вздрогнуть, подскочить от страха: I jumped out of my skin when I noticed a big snake creeping on the path (H. G. Wells, "The Door in the Wall"); to push the panic button - пугать, наводить панику: Our navigator pushed his panic button first when we began to sink.
В русском языке: у страха глаза велики - боязливому, трусливому везде представляются опасности: Но вышло, что у страха глаза велики. Все лето она бывала у Слепцова, и все обошлось благополучно (А. Панаева, «Воспоминания»); сердце в пятки уходит/ушло у кого-л - кто-либо испытывает сильный испуг, страх, неожиданную слабость: Стою я с подружками в уголку и вижу, подходит к нам новенький, весь с иголочки офицерик. И как я его завидела, так сердце у меня в пятки ушло: уж
так-то он мне с самого первого взгляда показался, полюбился (C. Шартаков, «Мама, это я...»); сердце замерло - кто-либо испытывает глубокую тоску, печаль или сильный страх, плохое предчувствие в связи с чем-либо: И в момент, когда это произошло, меня осенило, мое сердце замерло - заняться чем-то другим - Что ж, как насчет Маугли из Книги Джунглей?; поджилки трясутся - испытывать сильный страх: Храбрится, а у самого поджилки трясутся, мурашками спину так и осыпает, только что вспомнит про здоровенный кулак и непомерную силу Алексея (П. И. Мельников-Печерский, «В лесах»).
В башкирском языке: койолоп твшвY -испугаться, испытывать сильное волнение: Был хэбэр^е ишетеY менэн койолдо ла твштв (Н. Мусин, "Мэцгелек урман"); кот осоу - сильно испугаться: Ьине был кейемдэ куреп кот осто (Р. Кэримова, "Хала урамдары тар"); кобара осоу -побледнеть от испуга: Бынауындай $ур этте куреп, бесэй балаhыныц кобараhы осто; йо; касыу -побледнеть от страха, испугаться: Малащыц йвзв каскан, туктауhы$ илау^ан бите шешкэн ине (А. Баймехэмэтов, "ЭкиэАез бала сак").
Как известно, наиболее ярко национальный характер и быт отражаются в пословицах и поговорках. В пословицах выражается свойственный народу склад ума, способ суждения, особенность мировоззрения; в них проявляются нравы и обычаи, верования и суеверия, т.е. вся картина мира народа. Рассмотрим несколько примеров: англ. He who goes into the woods should never be afraid of wolves, He that fears every bush must never go a-birding, A good anvil does not fear the hammer, Fools rush in where angels fear to tread, It is better to eat bread in peace than cake in fear, The scolded dog fears cold water, A burnt child dreads the fire; русск. Бояться смерти - на свете не жить; на всякую беду страха не напасешься, Не смигни, так и не страшно, Хуже, когда боишься: лиха не минешь, а только надрожишься, Никого не бойся, только Бога бойся, Волков бояться - в лес не ходить, Если боишься - не говори, если сказал - не бойся, Бояться смерти - на свете не жить; башк. ky$ курка -кул эшлэй, Куркканга куш куренэ, Батыр бер Yлер, куркак кырк Yлер, Куркак айыу^ан батыр бесэйец мец артык, БYренэн курккан урманга бармай.
Таким образом, анализ языкового материала дает нам возможность констатировать, что страх -отрицательная эмоция, так как она всегда вызывает неприятные чувства, связана с ожиданием чего-то страшного, заставляет человека беспокоиться о том, что ему угрожает какая-то опасность. Страх, прежде всего, является невербальной эмоцией, вызывающей панику, тревогу, дрожь. Страх также проявляется в голосе, мимике, жестах, поведении человека. Невербальное проявление данного чувства универсально для всех, или почти всех, языковых сообществ.
Будучи абстрактным понятием, анализируемый концепт существует на пересечении нескольких осей: сферы внутреннего мира человека; психики, где она является определенной когнитивной и семантической константой; культуры, кото-
рая предопределяет возможность постепенной трансформации концептуального содержания концепта; различные аспекты языка, в том числе лексические, соотносимые с качествами и свойствами этого явления. Каждый язык обладает собственным набором вербальных способов выражения страха. В анализируемых языках концепт «страх» реализуется чаще посредством глаголов и имен существительных.
Таким образом, лингокультурологический ан-нализ языкового материала дает нам возможность прийти к выводу, что ядро рассматриваемого концепта представлено: существительным "fear" и глаголом "to fear" в английском языке, существительным «страх» в русском языке, существительным и глаголом "куркыу" в башкирском языке. Периферия концепции представлена синонимами и ассоциативными связями. Анализ словарных дефиниций рассматриваемого концепта дал возможность выявить синонимы, которые составляют ближнию периферию: англ. dread, terror, afraid; русск. боязнь, опасение; башк. шврлэY, epKOY. Дальняя периферия представлена такими лексемами, как: англ. phobia, reverence, awe, tremble, jerk; русск. ужас, жуть, трепет; башк. шомланыу, хафаланыу, шыртлау, бoжлэY. Концепт «страх» всегда ассоциируется с негативными чувствами.
Представляется перспективным дальнейшее изучение концепта «страх» на материале народных сказок или поэтических текстов. Ценное практическое значение будет иметь переводческий аспект исследования данного концепта.
ЛИТЕРАТУРА
1. Агишев И. М., Биишев Э. F., Зэйнуллина Г. Д., Ишме-хэмэтов З. Х., Кусимова Т. Х., Ураксин З. F., Яруллина У. М. Башкорт теленец 1узлеге. М.: Рус. яз., 1993.
2. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М.: Русский язык, 2000.
3. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М: изд-во «Азъ», 1992. 955 с.
4. Суфьянова Н. Ф., Сиразитдинов 3. Э., Ураксин 3. F. Башкорт теленец ацлатмалы 11\<злеге. 0фе: Китап, 2011. 336 б.
5. Толковый словарь живого великорусского языка // под ред. В. И. Даля. СПб; М.: Издание книгопродавца-типографа М. О. Вольфа, 1882.
6. Хэзерге башкорт эзэби теленец ацлатмалы hYЗлеге // Г. Д. Зэйнуллина. 0фе, 2004. 527 с.
7. Lоngman Dictionary of Contemporary English. Oxford: Pearson, 2003. 741 p.
8. Macmillan English Dictionary // Macmillan Educ. Macmillan ELT, 2007.
9. Oxford Dictionary of Synonyms and Antonyms // Oxford Paperback Reference, 2014.
10. The Concise Oxford Dictionary of English Etymology // Compiled by T.F. Hoad. Oxford: Oxford University Press, 2003.
11. Арсеньева Е. Любимая муза Карла Брюллова // URL: https:// books. google. ru/books?id
12. Баймухаметов А. Экиэйез бала сак. Офе: Офе китап нэшриэте, 2016.
13. Кэримова Р. Хала урамдары тар. Офе, 2014.
14. Мельников-Печерский П. И. В лесах // URL: https:// www. livelib .ru/author/
15. Мусин Н. Мэдгелек урман. Офе: Башкортостан китап нэшриэте, 1976. 328 б.
16. Панаева А. Воспоминания // URL: https://mybook.ru/ author/avdotya-panaeva/vospominaniya
17. Рубина Д. Кружение эха // URL: https://www.litres. ru/dina-rubina/kruzhenie
18. Чанышева Ф. Ьагышлы hукма•ктар. Офе: Башкортостан китап нэшриэте, 1992. 224 б.
19. Шартаков C. Мама, это я... // URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/
20. Christie A. The Adventure of the Egyptian Tomb // URL: http://www.tootshamy.com/albums/userpics/10002/Poirot-Egytian_tomb. pdf
21. Faulkner W. An Error in Chemistry // URL: http://www.e-reading.club/chapter.php/141836/66/The_Oxford_Book_of_ American_Detective_Stories.html
22. Sherwood A. The Teacher // URL: http://www.bartleby. com/156/17.html
23. Wells H.G. The Door in the Wall // URL: http:// www.goodreads.com/
24. Ахметзадина З. Р. Лингвокультурологический аспект реализации концепта «романтика» в английских и русских художественных текстах (на мат-ле литературы XIX-XXI вв.): дис. ... канд. филол. наук. Казань, 2009. С. 86-87.
25. Ахметзадина З. Р. Язык в пространстве культуры / Башкортостан - территория роста: предпринимательство, экология, язык и культура (проблемы, поиски, перспективы): сб. мат-лов Всероссийской научно-практ. конф. (с международным участием), Республика Башкортостан, г. Сибай, 16-17 марта 2017 г. Сибай: Сибайская городская типография - филиал ГУП РБ: изд. дом «Республика Башкортостан», 2017 С. 64.
26. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974. С. 45.
27. Воркачев С. Г. Российская лингвокультурная концеп-тология: современное состояние, проблемы, вектор развития // Известия РАН. Сер. литературы и языка. 2011. Т. 70. №5. С. 64-74.
28. Воркачев С. Г. Лингвокультурная концептология и ее терминосистема (продолж. дискуссии) // Политическая лингвистика. Екатеринбург, 2014. Вып. 3(49). С. 12-20.
29. Воркачев С. Г. Семиотика лингвокультурного концепта и терминосистема лингвокультурной концептологии // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 12. Воронеж, 2014. С. 50-69.
30. Воркачев С. Г. Ex Pluribus unum: Лингвокультурный концепт как синтезное образование // Вестник РУДН, Сер. Лингвистика, 2016. Т. 20. №2. С. 17-27.
31. Воробьев В. В. Лингвокультурология: теория и методы. М., 1997. С. 32.
32. Зайкина С. В. Эмоциональный концепт «страх» в английской и русской лингвокультурах. Сопоставительный аспект // ав-тореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2004. 20 с.
33. Камалова Д. А. Lingvoculturology as a new direction of contemporary linguistics // Молодой ученый. 2017. №15. С. 700-702.
34. Карасик В. И., Слышкин Г. Г. Методологические проблемы когнитивной лингвистики / под ред. И. А. Стернина. Воронеж, 2001. С. 75-80.
35. Маслова В. А. Лингвокультурология. М., 2001. С. 6-26.
36. От лингвистики к мифу: Лингвистическая культурология в поисках «этнической ментальности»: Сб. статей / сост.: А. В. Павлова. СПб.: Антология, 2013. С. 139-142.
37. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Школа: «Языки русской культуры», 1997. 824 с.
38. Стернин И. А. О некоторых дискуссионных проблемах лингвокультурологии // Человек. Язык. Культура. Ч. 1. Киев: изд. дом Д. Бураго, 2013. С. 138-149.
39. Шмелев А. Д. Всегда ли научное изучение русского языка является проявлением «лингво-нарциссизма»? // Политическая лингвистика. Екатеринбург, 2011. Вып. 4(38). С. 21-33.
Поступила в редакцию 20.04.2018 г.
ISSN 1998-4812
BeciHHK EamKHpcKoro yHHBepcHTeTa. 2018. T. 23. №2
493
LINGUOCULTUROLOGICAL ANALYSIS OF THE CONCEPT "FEAR"/"CTPAX"/"rKyPrKtiy" IN ENGLISH, RUSSIAN AND BASHKIR LANGUAGES (ON THE MATERIAL OF LITERARY TEXTS)
© L. G. Yusupova1*, Z. R. Akhmetzadina2
1Ural State Mining University 30 Kuybyushev Street, 620144 Yekaterinburg, Russia.
2Bashkir State University, Sibay branch 21 Belov Street, 453837Sibay, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (343) 257 25 47.
*Email: [email protected]
This article is devoted to the linguistic and cultural analysis of the concept of the word "fear'7"crpax'7"'Kyp'Kbiy" in the English, Russian, and Bashkir languages (on the material of literary texts). The authors consider the content and peculiarities of a new trend in linguistics, namely, linguoculturology, as well as its basic term of linguocultural concept. The study of linguistic phenomena from the standpoint of linguoculturology gives an opportunity to reveal the essence of national culture and national mentality. The linguistic and cultural analysis of the concept of the word "fear'7"cipax'7"'Kyp'Kbiy" in English, Russian, and Bashkir languages contributes to the study of the spiritual, cultural, and social nature of the corresponding ethnic groups. A comparative analysis of the material in three different languages, namely, in English, Russian, and Bashkir can help to distinguish the universal and national characteristics of the linguistic communities under consideration.
Keywords: linguoculturology, linguocultural concept, language and culture, national view of the world, national mentality, national character.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at [email protected] if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Agishev I. M., Biishev Q. F., Zainullina G. D., Ishme-khamatov Z. K., Kusimova T. Kh., UraKsin Z. F., Yarullina U. M. BashKort telenes hyjlege. Moscow: Rus. yaz., 1993.
2. Efremova T. F. Novyi slovar' russkogo yazyka. Tolkovo-slovoobrazovatel'nyi [New dictionary of the Russian language. Explanatory and word-building]. Moscow: Russkii yazyk, 2000.
3. Ozhegov S. I., Shvedova N. Yu. Tolkovyi slovar' russkogo yazyka [Explanatory dictionary of the Russian language]. M: izd-vo «Az''», 1992.
4. Suf yanova N. F., Sirazitdinov 3. Q., UraKsin 3. F. BashKort telenes aslatmaly hyjlege. Ofe: Kitap, 2011.
5. Tolkovyi slovar' zhivogo velikorusskogo yazyka [Explanatory dictionary of the living Great Russian language]. pod red. V. I. Dalya. SPb; Moscow: Izdanie knigoprodavtsa-tipografa M. O. Vol'fa, 1882.
6. Khajerge bashKort ajabi telenes aslatmaly hyjlege. G. D. Zainullina. Ofe, 2004.
7. Longman Dictionary of Contemporary English. Oxford: Pearson, 2003.
8. Macmillan English Dictionary. Macmillan Educ. Macmillan ELT, 2007.
9. Oxford Dictionary of Synonyms and Antonyms. Oxford Paperback Reference, 2014.
10. The Concise Oxford Dictionary of English Etymology. Compiled by T.F. Hoad. Oxford: Oxford University Press, 2003.
11. Arsen'eva E. URL: https:// books. google. ru/books?id
12. Baimukhametov A. Qkiathej bala saK. Ofe: Ofe kitap nashriate, 2016.
13. Karimova R. Kala uramdary tar. Ofe, 2014.
14. Mel'nikov-Pecherskii P. I. V lesakh. URL: https://www.livelib.ru/author/
15. Musin N. Masgelek urman. Ofe: Bashkortostan kitap nashriate, 1976.
16. Panaeva A. Vospominaniya. URL: https://mybook.ru/author/avdotya-panaeva/vospominaniya
17. Rubina D. Kruzhenie ekha. URL: https://www.litres.ru/dina-rubina/kruzhenie
18. Chanysheva F. haryshly huKmaKtar. Ofe: BashKorto-stan kitap nashriate, 1992.
19. Shartakov C. Mama, eto ya.... URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/
20. Christie A. URL: http://www.tootshamy.com/albums/userpics/10002/Poirot-Egytian_tomb.pdf
21. Faulkner W. URL: http://www.e-reading.club/chapter.php/141836/66/The_Oxford_Book_of_American_Detective_Stories.html
22. Sherwood A. The Teacher. URL: http://www.bartleby.com/156/17.html
23. Wells H.G. URL: http://www.goodreads.com/
24. Akhmetzadina Z. R. Lingvokul'turologicheskii aspekt realizatsii kontsepta «romantika» v angliiskikh i russkikh khudozhestvennykh tekstakh (na mat-le literatury XIX-XXI vv.): dis. ... kand. filol. nauk. Kazan', 2009. Pp. 86-87.
25. Akhmetzadina Z. R. Yazyk v prostranstve kul'tury / Bashkortostan - territoriya rosta: predprinimatel'stvo, ekologiya, yazyk i kul'tura (problemy, poiski, perspektivy): sb. mat-lov Vserossiiskoi nauchno-prakt. konf. (s mezhdunarodnym uchastiem), Respublika Bashkortostan, g. Sibai, 16-17 marta 2017 g. Sibai: Sibaiskaya gorodskaya tipografiya - filial GUP RB: izd. dom «Respublika Bashkortostan», 2017 Pp. 64.
26. Benvenist E. Obshchaya lingvistika [General linguistics]. Moscow, 1974. Pp. 45.
27. Vorkachev S. G. Izvestiya RAN. Ser. literatury i yazyka. 2011. Vol. 70. No. 5. Pp. 64-74.
28. Vorkachev S. G. Politicheskaya lingvistika. Ekaterinburg, 2014. No. 3(49). Pp. 12-20.
29. Vorkachev S. G. Yazyk, kommunikatsiya i sotsial'naya sreda. No. 12. Voronezh, 2014. Pp. 50-69.
30. Vorkachev S. G. Vestnik RUDN, Ser. Lingvistika, 2016. Vol. 20. No. 2. Pp. 17-27.
31. Vorob'ev V. V. Lingvokul'turologiya: teoriya i metody [Linguoculturology: theory and methods]. Moscow, 1997. Pp. 32.
32. Zaikina S. V. avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. Volgograd, 2004.
33. Kamalova D. A. Molodoi uchenyi. 2017. No. 15. Pp. 700-702.
34. Karasik V. I., Slyshkin G. G. Metodologicheskie problemy kognitivnoi lingvistiki [Methodological problems of cognitive linguistics]. Ed. I. A. Sternina. Voronezh, 2001. Pp. 75-80.
35. Maslova V. A. Lingvokul'turologiya [Linguoculturology]. Moscow, 2001. Pp. 6-26.
36. Ot lingvistiki k mifu: Lingvisticheskaya kul'turologiya v poiskakh «etnicheskoi mental'nosti»: Sb. statei [From linguistics to myth: Linguistic culturology in search of "ethnic mentality": Collection of articles]. Comp.: A. V. Pavlova. Saint Petersburg: Antologiya, 2013. Pp. 139-142.
37. Stepanov Yu. S. Konstanty: Slovar' russkoi kul'tury. Opyt issledovaniya. Moscow: Shkola: «Yazyki russkoi kul'tury», 1997.
38. Sternin I. A. Chelovek. Yazyk. Kul'tura. Pt. 1. Kiev: izd. dom D. Burago, 2013. Pp. 138-149.
39. Shmelev A. D. Politicheskaya lingvistika. Ekaterinburg, 2011. No. 4(38). Pp. 21-33.
Received 20.04.2018.
