CC BY
34УДК 81'25 5
Малыгина К.А.,
аспирант кафедры русской и зарубежной литературы Таврического национального университета им. В.И.Вернадского
ЛИНГВОКОНЦЕПТЫ «ЛУНА»,«СОЛНЦЕ» В ПЕРЕВОДАХ ПОЭТИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ
Перевод художественных текстов, а поэтических в особенности, представляет специфическую сложность для переводчика, связанную с характерными чертами данного типа текста. Переводчику следует учитывать и индивидуальную манеру автора, и влияние эпохи, и разнообразие лексико-грамматических средств языка. В этом случае основными условиями при переводе являются воспроизведение эстетической функции оригинала и передача его индивидуального своеобразия. Перед переводчиком стоит еще и такая творческая задача, как создание эмотивной коммуникации. От удачного воспроизведения переводчиком всей совокупности элементов поэтического текста зависит впечатление, производимое переводом. Другими словами перевод осуществляется для какого-то последующего использования порожденного текста. Таким образом, немаловажное значение имеет ценность перевода, то есть его адекватность [7,158]. Она определяется соответствием текста перевода тем задачам, для решения которых и был осуществлен процесс перевода.
Целью данной статьи является выявление особенностей вербализации лингвоконцептов «луна-солнце» и способов их передачи в переводах поэтических текстов.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач: посредством стилистического анализа определить, как автор интерпретирует ключевые концепты в тексте оригинала и выявить приемы выражения лексических и стилистических элементов в текстах перевода.
Материалом исследования послужило стихотворение Дж. Байрона "Sun of the Sleepless", его перевод на украинский язык, выполненный Д. Паламарчуком, и переводы на русский язык С.Маршака, М.Новиковой, А.Толстого и А.Фета.
С целью анализа рассматривалось стихотворение Дж. Байрона "Sun of the Sleepless", которое было написано в 1815 году и относится к циклу "Hebrew Melodies" («Еврейские мелодии»). По словам известного байроноведа А.А.Елистратовой этот цикл выражает мучительные чувства поэта, томящегося в «умиротворенной» Европе, в которой царствует временно победившая реакция и подвластные ей силы [4,18].
Предлагаем начать анализ с контекстов текстового уровня. Композиционный контекст. Поэтический текст относится к жестко регламентированному жанру, который требует соблюдения определенных композиционных требований. В стихотворном тексте композиции строфическая, интонационно-ритмическая и образная воспринимаются комплексно [10, 9]. Как и большинство художественных текстов анализируемое стихотворение начинается с зачина. "героев" Joy / Sorrow, которые соответствуют по замыслу автора солнцу и луне. Общая картина стихотворения может быть описана так: наступила тьма, сквозь которую едва пробивается мерцающий луч луны; ему противопоставляется солнце, радостные и счастливые дни прошлого. Данная ситуация соотносится с неопределенным, неустойчивым, смутным периодом истории, который автор выразил посредством таких аллегорических образов Радости и Печали: How like art you to Joy remembered well - A night-beam Sorrow watcheth to behold. В украинском переводе Д.Паламарчука мы видим полное соответствие первой фразы: Як схожа на колишне щастя ти. Вторая фраза подверглась лексико-семантической трансформации: УнЧ мою имш талан та-кий. Отсутствие совпадения в плане содержания компенсируется соответствием образности в двух предложениях. В русском переводе А.Фета мы сталкиваемся с такой лексической трансформацией как смысловое развитие. В данном случае оно основано на метафорическом образе с эпитетом. Байроновское "Sorrow" преобразуется у Фета в метафору "подруга дум воздушная", что передает возвышенность образа, характерную для литературы периода романтизма.
Переходя к анализу контекстов гипотекстового уровня, следует отметить, что исследование проводилось поэтапно, включало в себя анализ фонетического, морфологического, лексического и синтаксического контекстов. Сопоставление текста оригинала и перевода проводилось в рамках каждого из контекстов.
Прежде чем перейти к анализу фонетического контекста целесообразным будет ввести понятие инструментовки, то есть соответствующую настроению сообщения фонетическую организацию высказывания [1, 209]. Важную роль в инструментовке и других фонетических средствах играют повторы, как отдельных звуков, так и словесные. Эффект инструментовки может быть достаточно разнообразным. Например, звук [d] на ассоциативном уровне воспринимается как негативный, связанный с отрицательными эмоциями. В анализируемом стихотворении он создает атмосферу уныния и тоски: darkness, dispel, distinct, distant. Если провести параллель с русским или украинским фонетическим рядом, то ему может быть аналогичен звук [т]. Срав-
ним примеры из русского и украинского переводов. В переводе А.Фета в большом количестве присутствуют оба звука, что придает ему еще больше напряжения: сопутник, блестящий страж, тоска ...с тобой, так светит, горит ... не греет этот свет.
Переходя к анализу единиц фонетического уровня, следует отметить, что в любом поэтическом тексте рифма в виде регулярного повтора выполняет композиционную функцию. Она создает звуковую организацию стиха и делает более ощутимым его ритм. В тексте оригинала представлен смежный тип точной рифмы: star-far, dispel-well, days-rays, behold-cold. В русскоязычных переводах этот строй сохранен. Приведем пример из перевода С. Маршака: звезда-сюда, ночь-прочь, свет-нет, одинок-далек. Что касается ритма стихотворения, если подразумевать под ним равномерное чередование ударных и неударных слогов, ускорение и замедление и даже повторение образов, то его основой является синтаксис. Подробней на этом мы остановимся при анализе синтаксического контекста. Переводчикам удалось сохранить ритмический строй оригинала за счет использования параллельных конструкций, расположений определений и повторов образов. Кроме того, и разные типы звуковых повторов, являющиеся стилистическим признаком поэзии, организуют звуковой строй поэтического произведения. Автор использует аллитерацию для создания образа луны, холодного, равнодушного и жесткого: sun of the sleepless, the darkness not dispel, distinct but distant, clear but cold. Однако ни в украинском, ни в русском переводе этот прием не сохранился. В переводе А.Толстого ритм сохраняется за счет анафорического повтора слова: как слезно, как темнота, как он похож. А в переводе А.Фета аналогичный эффект достигается повторением звуков [т], [д].
Что касается морфологического контекста, то здесь особое внимание привлекают личные местоимения, которые являются наиболее важными со стилистической точки зрения. Местоимение второго лица единственного числа thou в современном английском языке не употребляется, но имеет узуальную функционально-стилистическую коннотацию. Оно является архаизмом, типичным для поэтического текста, и придает стихотворению возвышенный характер. Кроме того, все местоимения здесь выполняют автосемантическую функцию, то есть функцию обозначения данной личности [11, 13]. В нашем случае это относится к главному персонажу произведения - солнцу бессонных. И эти местоимения используются автором для обращения к главному герою стихотворения. Архаичные глагольные формы 2-го лица единственного числа настоящего времени showst, canst, art и формы 3-го лица единственного числа watcheth также придают торжественно-возвышенную окраску
и создают определенный колорит эпохи. В переводах воссоздать подобные архаичные формы практически невозможно, поэтому для дополнительной передачи атмосферы произведения переводчики воспользовались другими приемами, о которых речь пойдет при анализе лексического и синтаксического контекстов. Обратив внимание на видо-вре-менные глагольные формы текста оригинала, представленные в настоящем времени, можно описать хронотопные характеристики произведения. События представлены в одной временной плоскости, как «остановленное мгновение» [11,7]: glows, gleams,shines, warms. Сравним украинские и русские переводы. В переводе Д.Паламарчука: схожа, бли-щить. В переводе А.Толстого: мерцает, греют и т.д
Синтаксический контекст. Из числа художественных текстов поэтические тексты синтаксически более жестко регламентированы [11, 13]. Сравним украинский и русские переводы оригинала. В украинском переводе синтаксический порядок соответствует подлиннику. В русском же переводе как С.Маршака, так и А.Фета, предложения разделены на более короткие. Мысль, выраженная в четверостишии оригинала, которое представляет собой одно предложение, в русском переводе распространяется на два более коротких предложения. В данном случае подобные трансформации способствуют легкости и ясности изложения, не нарушая образного и смыслового единства оригинала. Для связи двух частей и указания на содержание всего придаточного предложения в оригинальном тексте используются относительные и указательные местоимения: whose, that, which. Сравним, как передается местоимение whose в украинском и русском переводах: Whose tearful beam / чий слiзний блиск/как слезно ты дрожишь (А. Фет) /как слезно луч мерцает твой (А. Толстой) /твой влажный луч доходит (С.Маршак). Следующее предложение с местоимением That также подвергается частичной или полной трансформации: That show'st the darkness thou canst not dispel /не здужавши нiчноí темноти / сопутник мглы, блестящий страж ночной / как темнота при нем еще темней / при нем темнее кажется нам ночь.
Также на синтаксическом уровне следует отметить наличие восклицательных и отрицательных предложений. И те, и другие несут большую эмоциональную нагрузку. Вместе с отрицательным суффиксом -less и частицей not в предложении Which shines, but warms not with its powerless rays создается двойное отрицание, что усиливает его экспрессивную функцию. Это отрицание позволяет усилить выражение необратимости момента. Сравним перевод: Блищить, та нас не гр'!е вже воно / горит, а все не греет этот свет (А. Фет) / но уж не греют нас бессильные лучи (А. Толстой) / еще мерцает,
но тепла в нем нет (С.Маршак). Что касается восклицательных предложений, то количество, в каком они представлены в оригинале, не сохранил ни один перевод. В тексте оригинала их пять, в украинском переводе - два, в русском - одно. Что безусловно говорит о существенной потере экспрессивности. Первая строка подлинника содержит двойное восклицательное обращение: Sun of the Sleepless! Melancholy star! В украинском переводе сохранено одно обращение-восклицание Без-сонних сонце! аналогично и в русском переводе А.Фета: О солнце глаз бессонных! Отсутствие восклицаний в других переводах приводит к потере экспрессивности. Однако она компенсируется большим количеством эпитетов и ярких образных определений. У С.Маршака "скорбная звезда", в переводе А.Толстого "грустная звезда".
Противопоставление, выраженное сложноподчиненным предложением с союзом but передано полностью в текстах перевода, однако выражено по-разному. Distinct, but distant - clear - but, oh how cold! В украинском переводе: Хай видно - та здаля, не грie - хоч ясний. В русском: но далеко - ясна, но холодна (А. Фет) /видна, но далека -светла, но холодна(А. Толстой) / чист, но безжизненен, ясен, но далек!(С.Маршак) Восклицательное предложение в конце стихотворения является завершающим аккордом, торжественной эмоциональной точкой повествования. Однако восклицание сохранено только в одном варианте русского перевода. Игнорирование такого экспрессивно насыщенного финала может существенно снизить эмоциональный фон, созданный автором. Что касается пунктуации финального предложения, следует обратить внимание на эстетическую функцию тире. Кроме того, что пунктуация отражает ритмико-мелодическое строение речи, графические средства направлены на передачу эмоциональной окраски [1, 250] Здесь задача тире - передать эмоциональную паузу, расставить акценты, сфокусировать внимание на противопоставлении distinct - distant - clear - cold. Во всех переводах оно осталось неизменным, передав в полной мере идею автора.
Лексический контекст. К числу доминантных особенностей поэтических текстов на лексическом уровне следует отнести возвышенную, устаревшую или архаичную лексику. Выше уже приводились примеры подобной лексики thou, canst, art, watcheth. В русском и украинском переводах подобный эффект никак не воспроизводится. Единственное, на что можно обратить внимание, это употребление в переводе А.Фета слова «сопутник». Здесь автор воспользовался таким переводческим приемом как дописка. Добавление звука было в первую очередь вызвано необходимостью сохранить ритмико-метри-ческий строй стихотворного слога. А с другой стороны это послужило
частичной компенсацией отсутствия в переводах архаической лексики. Еще один из характерных признаков поэтического произведения - обращение, также сохранился во всех анализируемых переводах. Начало стихотворения с апострофы, т.е приподнятого обращения, является характерной чертой высокого стиля. Безсонних сонце! 3ipoHb-ко сумна /Неспящих солнце, грустная звезда.
Обилие выразительных средств, особенно эмотивно окрашенных, в поэзии является обязательным. Эпитет, наиболее эмотивный лексико-синтаксический троп, может выполнять как функцию определения, так и обстоятельства. Он также может усиливаться дополнительными экспрессивными средствами. Melancholy star является примером сочетания эпитета с элементами олицетворения, то есть в данном случае описание состояния, свойственного людям. Данный прием сохраняется в русском переводе грустная звезда, скорбная звезда. В украиноязычном переводе этот эпитет перефразируется уменьшительно-ласкательной формой З/'ронько сумна, что представляет собой фольклорную образность, характерную для украинской поэтической традиции [11,15]. В английском языке нет языковых средств для выражения эмоционального отношения такого рода, поэтому нет возможности на лексическом уровне выразить эмоциональное звучание текста. Сравним еще несколько примеров эпитетов. Tearful beam подвергается синтаксическим транспозициям на уровне предложения. Чий слiзний блиск/как слезно ты дрожишь /как слезно луч мерцает твой/ твой влажный луч. Экспрессивно-оценочная коннотация эпитета tearful в одном из переводов теряется при передачи нейтральным определением влажный. Что касается других выразительных средств, то инверсия в конце строфы How like art thou to Joy remembered well! /Як схожа на колишне щастя ти! была передана тем же приемом и в украинском переводе. В данном случае инверсия дает значительный стилистический эффект, выделяя и усиливая обращение.
Из изобразительных средств особое внимание привлекает метафора Sun of the sleepless. Кроме того, что она стоит в инициальной позиции, она также является заглавием произведения. Данная метафора сохранена во всех вариантах перевода, так как является ключевым компонентом данного стихотворения, на основе которого строится его тематическая сетка [1,130] Другими словами она является главной опорой для читателя при обнаружении внутренней связности текста. Приведенный пример может считаться поэтической метафорой еще и потому, что обладает всеми ее составляющими, а именно аналогией, двойным видением, чувственным образом, наделением
человеческими чувствами [10, 4] Наряду с перечисленными изобразительными и выразительными средствами особого внимания заслуживают синонимы, посредством которых в оригинале достигается атмосфера, некой меланхоличности, грусти, тоски. Glows, gleams, shines. Благодаря сочетанию с эпитетом, выраженным обстоятельством glows tremulously создается атмосфера ночной таинственности, невыразительности, скрытности. В переводе А.Толстого мы видим прямое соответствие: Whose tearful beam glows tremulously far /Как слезно луч мерцает твой всегда.
Так как любой перевод является результатом деятельности конкретного человека, то есть переводчика, мнение одного человека не может быть абсолютным. Это означает, что любой перевод в определенной мере субъективен. Выполняя поставленные перед ним творческие и функциональные задачи, переводчик прибегает к разнообразным приемам и методам на всех языковых уровнях. Ниже мы постараемся привести безоценочные характеристики исследованных переводов с точки зрения достижения цели поэтического перевода. А именно воссоздание его эмоциональной насыщенности и всех средств восприятия на читателя, сохранения заложенной автором поэтической идеи. Таким образом, всеми переводчиками была выполнена основная задача - передача оригинала как целого, на фоне которого отдельные элементы воспроизводятся сообразно своей роли в этом целом. При переводе были учтены все требования к переводу поэтических текстов: соблюдение строфичности, рифмы,композиционного каркаса произведения и т.д. Вопросы же передачи индивидуального стиля автора и содержания решались у каждого на своем личном уровне восприятия. В результате достигнуты цели перевода - создание подлинно поэтического текста, воспроизведение индивидуального своеобразия подлинника. Вместе с тем личностное воздействие переводчика сделало каждый перевод непохожим, а значит и неповторимым. Перевод А.Фета отличается большой образностью и возвышенностью, романтичностью и загадочностью. Словно что-то не договаривается, но додумывается, «дочувствуется». Перевод А.Толстого более реалистичен, менее эмоционален, что несколько отдаляет его от оригинала. Перевод С.Маршака представляется нам наиболее адекватным, если исходить из определения адекватности, указанного выше. Можно сказать, что поэтическое произведение будет восприниматься как поэтическое, обладая совокупностью содержания, образности и экспрессивности.
ПАВЛЕНКО В.В.
-Литература-
1. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. Учеб. пособие для студентов пед. ин -тов. Изд. 2-е, перераб., Л., «Просвещение», 1981. - 295 с.
2. ГальперинИ.РСтилистика английского языка. Уч.для студентов инст-тов и фак. иностр.языка.- М.: Высшая школа, 1977. - 136с.
3. ГальперинИ.Р.Текст как объект лингвистического исследованиями Наука, 1981. -143 с.
4. Демурова Н.В. «О переводах Байрона в России». - М.: Рус.яз, 1989. - 151 с.
5. Демурова Н.В. «Лира Байрона». - М.: Рус.яз, 1989. - 89с.
6. ДжБайрон. Лiрика. - КиТв: Вид-во художньоТ лгтератури, 1982. - 96с.
7. Комиссаров В.Н. Слово о переводе.- М.: Из-во «Международные отношения», 1973.- 23 с.
8. Новикова М.А. Семинар по теории и практике перевода и прикладной культурологи.- Электронная версия.- Симферополь: Таврический национальный университет им.В.И. Вернадского, 2007-2008.
9. Пиввуева Ю.В. Пособие для теории перевода. - М.: Филома-тис, 2004.- 304 с.
10. Сазонова Е.Б. Образные средства как компонент структуры художеств. текста. Автореф. дис канд.фил.наук:10.02.01. - Л,1984.- 19 с.
11. Стиль автора и стиль перевода: Учебное пособие / М.А. Новикова, О.Н. Лебедь, М.Ю. Лукинова и др. - К.: УМК ВО при Мин вузе УССР, 1988. - 84 с.
УДК 82'06/7/03
Павленко В.В.,
кандидат ф1лолопчних наук, доцент кафедри лЫгвютичноТ та краТнознавчоТ пщготовки журналов Дыпрпет-
ровського нацюнального уыверситету
ТРУДНОЩ1 ПЕРЕКЛАДУ ПОСТМОДЕРН1СТСЬКОГО ХУДОЖНЬОГО ТВОРУ
Середина ХХ ст. характеризуемся бурхливим розвитком теорп та практики перекладу. На даному етап вже не виникае питання, чи мае наука про переклад право на юнування як самостшна галузь, вже сформовав певн напрямки дослщжень (iсторiя перекладу, загальна теорiя, критика перекладу, методика перекладу, тощо). Становлення «трансля-цшноТ лшгвютики» повязано з iменами видатних зарубiжних i вп"чизня-них лшгаспв: Г. бгер, О. Каде, Дж. Кетфорд, Ю. Найда, Л. Бархударов,
