CC BY
2
Научная статья УДК 811.511.112
DOI: 10.15507/2076-2577.015.2023.03.287-300
-philology
ISSN 2076-2577 (Print), 2541-982X (Online)
Лингвистический анализ карельского языкового материала словаря П. С. Палласа
Ирина Петровна Новак Светлана Викторовна Нагурная
Институт языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН, Петрозаводск, Россия
Введение. Старописьменные памятники являются важнейшим источником для изучения истории становления письменности языка, в частности карельского. В статье осуществлен лингвистический анализ карельских материалов, представленных в словаре тезаурусного типа «Сравнительные словари всех языков и народов», изданного по поручению Екатерины II в 1787-1789 гг. под редакцией П. С. Палласа.
Материалы и методы. Источником послужили карельские языковые материалы словаря. Речь идет о приведенных «по корельски» (№ 56) и «по олонецки» (№ 57) переводах 285 понятий. Использованы филологический (в том числе метод контекстуального анализа) и сравнительно-исторический (включающий приемы внешней и внутренней реконструкции) методы.
Результаты исследования и их обсуждение. В ходе анализа выяснено, что графическая система памятника точно отражает структуру и особенности южнокарельского (собственно карельского наречия) и ливвиковского консонантизма. Вокализм передан менее точно, что объясняется трудностями передачи особых карельских фонем средствами кириллической графики. Редкие именные и глагольные грамматические формы в целом совпадают с современной словоизменительной системой собственно карельского и ливвиковского наречий. Заключение. Лингвистический анализ разнодиалектного карельского материала показал, что он отличается последовательной передачей фонетической, грамматической и лексической систем карельских диалектов конца XVIII в. Не вызывает сомнения отнесение материалов «корельской» части словаря к собственно карельскому, а «олонецкой» - к ливвиковскому наречию карельского языка.
Ключевые слова: Петер Симон Паллас, карельский язык, графо-фонетическая система, лексика, морфология, фонология, лингвистический анализ
Благодарности: Публикация подготовлена в рамках выполнения государственного задания Карельского научного центра РАН (тема № 121070700122-5).
Для цитирования: Новак И. П., Нагурная С. В. Лингвистический анализ карельского языкового материала словаря П. С. Палласа // Финно-угорский мир. 2023. Т. 15, № 3. С. 287-300. DOI: 10.15507/2076-2577.015.2023.03.287-300.
Введение
Ценнейшим и единственным из выявленных к настоящему моменту для второй половины XVIII в. источником информации по карельской диалектологии является материал из Сравнительного словаря всех языков и наречий, изданного в Санкт-Петербурге в 1787-1789 гг. под редакцией академика Петера Симона Палласа (далее - словарь Палласа). Исследователи XVIII в. осуществляли «...поиск языковых соответствий, чаще всего реализуемый при помощи составления сравнительных многоязычных словарей, когда по зара-
нее подготовленному списку собирались слова по возможности из разных языков и диалектов» [4, 41]. Результатом сопоставления лексических форм разных языков должно было стать выявление существовавшего некогда «мирового языкового универсума», объясняющего историю народов.
Словарь Палласа был издан по поручению Екатерины II. Первая его часть вышла в 1787 г. под названием «Сравнительные словари всех языков и наречий, собранные десницею Всевысочайшей
© Новак И. П., Нагурная С. В., 2023
Finno-Ugric World. 2023. Vol. 15, no. 3 287
(1и) филологические науки
Ч У
особы. Отделение первое, содержащее в себе европейские и азиатские языки. Часть первая»1, вторая была опубликована в 1789 г.2 Корпус словаря включает 285 слов русского языка, переведенных на 200 языков мира. Речь идет о переводе на «европейские и азиатские языки» довольно распространенных понятий, объединенных составителем в лексико-семантические группы3.
При составлении словаря были использованы ранее собранные материалы Г. Л. Х. Бакмейстера [7], однако в основном в него были включены полученные в ходе академической экспедиции 17681774 гг. «...собственно лингвистические изыскания» П. С. Палласа [2, 28]. Экспедиционные лингвистические наблюдения академика частично вошли также в известное трехтомное издание его путевых дневников4, в котором, в частности, содержатся марийские, удмуртские, мансийские, мордовские языковые материалы [1; 8; 20; 21; 24, 285-286].
Разослав в 1785 г. по губерниям России программу по сбору слов и образцов различных языков, Паллас получил разнообразный лингвистический материал -«...глоссарии, анкеты, образцы переводов текстов, книги, словари» [3, 355]. Эти материалы, частично вошедшие в словарь, частично осевшие в архивах, представляют несомненный интерес для исследователей [13; 14].
Карельский языковой материал в словаре приведен в общем ряду с двумя другими прибалтийско-финскими языками -«чюхонским» и «эстландским».
Карельские соответствия представлены в словаре двумя вариантами - «по корель-ски» и «по олонецки». Это дает основание предположить, что словарь зафиксировал лексику собственно карельского и ливви-ковского наречий карельского языка.
В Предисловии к словарю в числе «финских наречий» Паллас упомянул также «варяжский» и «чудский» языки, под которыми подразумевались, очевидно, ижорский и водский [20, 217].
В 1790-1791 гг. словарь был переиздан в дополненном и исправленном виде.
В данной работе впервые производится лингвистический анализ карельской лексики, содержащейся в словаре Палласа. Таким образом, объектом исследования являются «корельские» и «олонецкие» языковые материалы. Цель работы - определение диалектной принадлежности представленной лексики. Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач: осуществить анализ графо-фонети-ческих особенностей, фонологической, морфологической и лексической систем диалектов, послуживших источниками данных для словников. Статья выполнена в русле исследований по истории карельской письменности, одно из которых было опубликовано в журнале «Финно-угорский мир» в 2022 г. [11].
Обзор литературы
Словники словаря Палласа по отдельным языкам неоднократно выступали в качестве объекта лингвистических исследований (см., например: [5; 9]).
Фонетическим, морфологическим, лексическим и синтаксическим диалектным чертам чувашского языкового материала, представленного в словаре, посвящена диссертация А. В. Савельева5.
Данные словаря привлечены при классификации графических систем мансийской письменности в исследовании J. Bradley и E. Skribnik [17].
Принципы фонетической интерпретации албанской лексики рассмотрены в работе Н. Л. Каминской, где проанализи-
1 См.: Сравнительные словари всех языков и наречий, собранные десницею Всевысочайшей особы. Отделение первое, содержащее в себе европейские и азиатские языки. Часть первая. СПб., 1787.
2 См.: Сравнительные словари всех языков и наречий, собранные десницею Всевысочайшей особы. Отделение первое, содержащее в себе европейские и азиатские языки. Часть вторая. СПб., 1789.
3 Подробнее о структуре и истории создания словаря см.: [5].
4 См.: Pallas P. S. Reise durch verschiedene Provinzen des Russischen Reichs in den Jahren 1768-1773. Saint-Petersburg, 1771-1776.
5 См.: Савельев А. В. Отражение диалектных особенностей в старописьменных памятниках чувашского языка XVIII века: на материале Словаря Палласа: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2014.
рованы также история создания словаря и роль Г. Л. Х. Бакмейстера в разработке его концепции и правил представления лексических единиц [6].
Десять первых лексем словника на кельтских языках - валлийском, шотландском, ирландском, бретонском и корнском - исследованы в статье M. О Fionnâin "The Celtic languages in the Сравнительные Словари (1787-1789): an introduction" («Кельтские языки в Сравнительных словарях (1787-1789): введение») [23]. Анализ непосредственно шотландской лексики словаря представлен в его же работе "Scottish Gaelic in Peter Simon Pallas's Сравнительные Словари" («Шотландский гэльский в Сравнительных словарях Питера Саймона Палласа») [22].
Авторы работ, посвященных анализу французских и испанских языковых материалов, подчеркивают историческую ценность зафиксированной лексики [16; 25].
Словарь Палласа задокументировал лексику исчезающих или практически исчезнувших на сегодняшний день языков и их разновидностей, одной из которых является, например, курсениекское наречие латышского языка [19].
Карельские материалы анализируемого памятника до настоящего момента не подвергались подробному анализу. Имеющиеся работы (например, [10]) носят, скорее, обзорный характер.
Материалы и методы
Источником для настоящего исследования послужили карельские языковые материалы словаря Палласа, т. е. приведенные «по корельски» (под номером 56) и «по олонецки» (под номером 57) переводы 285 понятий. Предварительный анализ материала дает основание предположить, что под «корельским» языком подразумеваются данные собственно карельских диалектов карельского языка, распространенных в Северной и Средней Карелии, а также в Центральной России на территориях современных Тверской, Ленинградской и Новгородской областей.
В случае же с «олонецким» материалом речь идет о ливвиковском наречии, на котором говорили (и говорят) карелы Олонецкого перешейка (карельские территории бывшей Олонецкой губернии).
В общей сложности в «олонецкой» части словаря представлены 275 лексем, тогда как в «корельской» - 479. Такая существенная разница объясняется тем, что для каждого понятия приводится один (редко два) перевод «по олонецки», но часто по три-четыре соответствия «по корельски». В любом случае мы имеем дело с разнодиалектным памятником карельской письменности, содержащим довольно объемный материал, подробный лингвистический анализ которого позволит пролить свет на особенности собственно карельского и ливвиковского наречий карельского языка конца XVIII в. Подробная роспись обоих словников представлена на сайте лингвистической платформы Линг-водок6.
В процессе исследования использовались филологический (в том числе метод контекстуального анализа) и сравнительно-исторический (включающий приемы внешней и внутренней реконструкции) методы.
Результаты исследования и их обсуждение
Объем представленного в словаре Пал-ласа карельского языкового материала позволяет произвести анализ графо-фо-нетической, фонологической и лексической (с определением семантических несоответствий) систем диалектов, послуживших источниками данных для словников. Материалы сравниваются с данными современных карельских диалектов (южнокарельских и тверских диалектов собственно карельского наречия и говоров ливвиковского наречия). Словарный характер данных словаря не позволяет проанализировать морфологическую систему карельских наречий конца XVIII в., однако дает возможность провести некоторые поверхностные наблюдения.
6 URL: http://lingvodoc.ispras.ru/dictionary/4976/1/perspective/4976/2/view; dictionary/4977/1/perspective/4977/2/view (дата обращения: 22.08.2023).
http://lingvodoc.ispras.ru/
филологические науки
ч у
Графо-фонетическая система
Для передачи карельской лексики, как и для всей остальной, в словаре Палласа использованы символы кириллической графики, о чем говорится в Предисловии.
Для обозначения гласных звуков в анализируемом материале привлечены 12 графем, а также два диакритических символа: акут и циркумфлекс (табл. 1).
Довольно часто (42 употребления в «корельской» части и 31 - в «олонецкой») и практически со всеми гласными используется акут, в большинстве примеров обозначающий ударение, четко фиксированное в карельском языке на первом слоге, например: \Ювя/Гювя, Кеб!е, Кюня, Кежа, Луми, Валда, Луу, Лига, Кююнжи/ Кюнси, Каула/Каглу, Няпо/Нагу, Казва, Вяги, Вери. Однако в некоторых случаях (17 примеров) он встречается и в позиции ауслаута, например: Тули, Гуваизда, Пеллю, Мярю, Лэ^мю, Отчю. Здесь речь может идти об указании на изменение в артикуляции безударного гласного, в случае с ю - об указании на более узкое произнесение [у].
Циркумфлекс используется крайне редко (6 случаев в «корельской» части) и исключительно с графемой ю', например: Лю"иввя, Лю"илу. Таким образом, очевидно, сделана попытка передать особый звук карельского языка [ге], о чем есть отметка в предисловии к словарю, но в связи с другим языком.
В целом система гласных звуков памятников «корельского» и «олонецкого» языков совпадают между собой и с современной вокалической системой карельского языка [12, 44]. Однако следует обратить внимание на явное наличие у собирателей сложностей в передаче средствами кириллицы специфических карельских пе-реднерядных гласных фонем [у], [ге], [ж]. Так, для выражения звука [у] используется шесть вариантов передачи, причем первые два - только в «корельской» части словаря: Улягака, Кыммень, 1уксы/ 1укси, Инбяри, МТо, Хювя/'^ювя/Гювя (ср.: у1йНйпй, куттепеп,yksi,утЪйп, туб,
Нууй)7. Фонема [ге] обозначается четырьмя способами, из которых два последних также только в «корельском» материале: р'о, Пеллю/Пелю, Ыэ, Лю"илу (ср.: Нуд, рд1у, уд, 1бу1у). Для передачи [ж] используются следующие четыре графемы: ТютерЪ/ТютерЪ, Терявя/Терявь, МЪчча, ВягевЪ (ср.: tytйr, terйvй, тесса, vйgevа), при этом две последние в «олонецкой» части не встречаются.
Выражение остальных переднерядных гласных также характеризуется наличием вариаций. Для обозначения передне-рядного гласного среднего подъема [е] в обоих частях словаря используются графемы е и э, например: Нелля/Нелли, Лэхмя/Лэ^мю (ср.: пе11й, 1еНтй), при этом первая, в отличие от второй, указывает на мягкость предшествующего согласного. В начале слова в «олонецкой» части употребляется Э, в «карельской» - Е: Енне/ Энне (ср.: еппеп/еппет). В «корельском» материале также используются графемы т и я в составе дифтонгов, например: МЪчча, П1яни (ср.: тесса, pieni).
Обращает на себя внимание и обозначение переднерядного нелабиализованного гласного верхнего подъема Щ: Лин-на/Линну, Вшна, 1елля (ср.: уИпа, Нппа/ ¡тпы, iellа). Одиночный [i] обозначен графемой и, в составе долгих гласных и дифтонгов используется г или i, второй -только в «корельской» части словаря.
Как показали приведенные примеры, один и тот же гласный звук может передаваться разными графемами. При этом если в «олонецких» материалах прослеживается определенная закономерность в их использовании, то «корельская» часть словаря, изобилующая всевозможными вариантами, этим не отличается, что может указывать на наличие нескольких источников материала, записанных разными собирателями.
Для всех современных диалектов карельского языка характерно наличие долгих гласных [и:], [у:], [к]. В тексте памятника эта особенность вокалической системы языка также нашла отражение, например: Шуу, Куужи, Пуу, Туули,
7 Здесь и далее в скобках для сравнения приводятся соответствия из новописьменных вариантов карельского языка.
Таблица 1. Вокалическая система памятника*
Table 1. Vowel system of the monument
Графема/ Grapheme Акустическая характеристика / Acoustic characteristic Примеры / Examples
а з.р. нелаб. н.п. [a] Шада/Сата, Алагана, Кала, ТайважЪ/ТайвасЪ
Г*а:1 Мата, Ма, Радо
п.р. нелаб. н.п. [ж] ГОалля, Г'ань, МЪчча, Менна
о з.р. лаб. с.п. [о] Окша/Оксу, Нуори, Коди, Бокко, Лоукко
дифт. [ио] Солу, Гондесь, ЛометЪ
п.р. лаб. с.п. [ге] в составе дифт. Г'о, Т1'о, Л'1'овлу, Ыо
у з.р. лаб. в.п. [и] Кукко/Кукой, Ашшу/Асту, Вуози, Шуу/Су
п.р. лаб. в.п. [у] Улягака, Л'овлу
ы с.р. нелаб. в.п. [i] Тыашень, Аштыеть, Ныагла, Мыа, Тавды, Култы
п.р. лаб. в.п. [у] Кыммень, Ыо
е п.р. нелаб. с.п. [е] Енне, Нелля/Нелли, Терьвехь/Теревехь, Кеиття/Кеите
дифт. [ie] Гека, Пени, Лете, МесЪ
п.р. нелаб. н.п. [ж] Тесся, Миссеонь, Шюве, Кяведь, ТютерЪ/ ТютерЪ, Гергэ, Техти, Элемя
п.р. лаб. с.п. [ге] Пеллю/Пелю, Няге, Левлю
•ь п.р. нелаб. с.п. [е] Ълошо, КолмЪ, МЪчча
дифт. [ie] Ведп, Звпри
п.р. нелаб. н.п. [ж] ШелегЬ, ВягевЪ
э п.р. нелаб. с.п. [е] Энне, Элявь, Эхтю, Элемя, Лэгмя/Лэ^мю, ^ергэ
п.р. лаб. с.п. [ге] Ыэ
i п.р. лаб. в.п. [у] в сочетании с y 1угекшань, 1уксы//укси, 1улягяня
п.р. нелаб. в.п. [i] в составе дифт. 1елля, 1ани
первый согл. компонент сочетаний [ja], [ju] 1ялгегь, 1увва, 1ур1й//уры
ï п.р. нелаб. в.п. [i] в составе дифт. и долг. гл. Вшзи, В'ина, Н'инь, К'яли, Кеб'е, П'яни, Г'ань, Кюнд'я, П'я
п.р. лаб. в.п. [у] в составе дифт. М'о, Т'о, В'о, П'оря, Л'овлу
и второй компонент нисходящих дифт. Куинь/Куи, Руись/Руишь, Леибе/Леибю
п.р. нелаб. в.п. [i] Реги, Линна/Линну, Киви, Игя
долг. гл. [i:] Гири, Шиби
п.р. лаб. в.п. [у] Инбяри
я п.р. нелаб. н.п. [ж] Терявя/Терявь, Пяивя/Пяиву, Кярбяне/Кярбяйне, Яг'е, П'я
п.р. нелаб. с.п. [е] в составе дифт. П'яни, К'яли, М'яжЪ
сочетание [ja] в начале слова или после гл. Казвая, Оя, Яреви, Ялга/Ялгу, Яичу
[*жП Мярю, Пя
ю / ю" п.р. лаб. в.п. [у] Лю'иввя/Люввя, Хювя/Гювя/Гювя, Кююнжи/ Кюнси, Тюття, ТютерЪ, Питкю
дифт. [уге] Шюмине
п.р. лаб. с.п. [ге] Лю'илу, Пюлю
сочетание [ju] в начале слова Юмала/ЮмалЪ, Уконью'ру
* В таблице и далее в тексте обычным шрифтом приведены примеры из «корельской» части словаря, курсивом -из «олонецкой». Переводы примеров в тексте статьи практически не представлены, познакомиться с ними можно в росписи словников.
КююняжЪ, Вшзи, Вшна, Ншнь. Использование графемы и в качестве второго компонента изначально долгого гласного [к] указывает на его дифтонгизированную форму, что свойственно и части современных собственно карельских говоров. Наилучшим образом долгота гласных отражена в «корельском» материале, тогда как в «олонецком» чаще на месте ожида-
емого долгого гласного встречается одиночный, например: Су, Кузи, Пу, Вижи (ср.: suu, киия1, рии, ушт). В обеих частях недостаточно четко отмечены в некоторых лексемах и долгие [к]: ^ири, Шиби (ср.: Ыт, тЫ). Для части примеров также характерна дифтонгизация долгих [и:], [у:], выраженная заменой второго компонента первоначально долгого гласного графемой
в: Вуввать, 1увва, Люввя, Сюввя (ср.: vuu-vet, juuva, lyyvä, syyvä).
Следует также обратить внимание на более точную, но все же недостаточно полную передачу дифтонгов в «корельском» материале в сравнении с «олонецким».
В тексте памятника одинаково хорошо представлены нисходящие дифтонги, вторым компонентом которых выступает графема и или й, например: Ваиг'я, Наине/Наина, Коира/Коиру, Руись/Руишь, Леибе/Леибю, Айга/Айгу, Майдо/Май-да, Гейня, Рускей. В «корельской» части словаря в позиции перед суффиксом -ne (-ze- < *-ise-) отмечена возможность как сохранения нисходящего дифтонга, так и его выпадения (чаще), например: Кяр-бяйне/Кярбяне, Шула^ане, ^ебоне. В «олонецком» же материале в подобных случаях представлен дифтонг, например: fебоине, Кярбяйне, Мадоине.
В нисходящих дифтонгах с лабиализованным гласным в качестве второго компонента прослеживается преобразование неслогового [u] в полугласный [w], например: Гавда/Гавду, Тавды, Лоукко/'Ловко, Левлю (ср.: hauda, taudi, loukko, löyly).
Восходящие дифтонги в анализируемых материалах памятника представлены в значительно меньшем количестве, чем нисходящие, и главным образом в «корельском» словнике:
- дифтонги [ua]/[ia], [iœ]/[eœ] встречаются исключительно в «корельском» материале, например: Нуаглане/Ныагла, Руадо, Муа/Мыа, П'алля, П'я, 1ани/Еани. В «олонецком» языке на их месте фиксируется одиночный гласный: Нагу, Радо, Мата, Ма, Пелль, Пя;
- дифтонги [uo]/[yœ] кроме «корель-ской» части словаря присутствуют также в «олонецкой», но в незначительном объеме, например: Шуола, Нуори, Вуо-зи, В'о/Выо, Гх'о, Т'о, П'оря, Л'овлу. При этом в обеих частях словаря зафиксированы случаи отсутствия ожидаемого дифтонга, например: ГугалЪматЪ/Нена-гогабеметЪ, Шюмине, Солу, Нури, Левлю (ср.: nenähuogamet, syömine, suolu, nuori, lyöly);
- на месте дифтонга [ie], обнаруживаемого в «корельском» материале: Пени,
Рушк!е, 1елля, при Келли, ^ека (ср. kieli, hiekka), в «олонецком» встречается либо одиночный гласный: Пени,МесЪ, Кели (ср.: pieni, mies, hiekka), либо ять: Ведт, Звтри.
Выявленная в текстах обоих словников тенденция передачи восходящих дифтонгов карельского языка одиночными гласными, наиболее последовательно проявляющаяся в «олонецком» материале, в целом укладывается в правила интеграции прибалтийско-финских дифтонгов в русский язык [15, 254].
В собственно карельском материале словаря прослеживается некоторая тенденция к дальнейшему расширению дифтонгов, например: Шуала, Вуажи, Выя, Пяни, 1ялля, Ю'яли (ср.: suola, vuozi, vyo, pieni, iella, kieli), что, с одной стороны, может указывать на особенности русского усвоения, а с другой - на диалектную особенность, присущую части современных говоров карельского языка.
Характерная для карельской фонетики гармония гласных, заключающаяся в одновременном использовании в слове гласных только переднего или только заднего ряда (за исключением гласных [i], [е]), в словаре Палласа представлена довольно последовательно, например: Шула^ане, Инегмине, Кюгкине, Терявя, ШумитахЪ, КюнябрясЪ, Питкю. Редкие случаи несоблюдения сингармонизма встречаются в безударных слогах (Пуйня, Кежа, Менна, Лю"илу, Лювлу, Мида) или объясняются отсутствием специальных символов для выражения отдельных переднерядных фонем (1улягяня, Улягака, Мю).
Для отображения консонантизма карельского языка в тексте памятника используется 21 графема (табл. 2).
Из приведенных графем практически все встречаются в позиции начала слова (за исключением й, ж). Единожды в позднем заимствовании из русского языка используется щ (ЩокатЪ), а также ц (Царьви), очевидно ошибочно указанный на месте ожидаемого шумного щелевого небно-зубного согласного (ср.: sarvi). В позиции середины слова также фиксируются почти все согласные (кроме щ и ц).
В ауслауте в обоих словниках употребляются согласные т, д, г, х, л, н, р, в, с,
-philology
Таблица 2. Консонантная система памятника Table 2. Consonant system of the monument
Графема / Grapheme Акустическая характеристика / Acoustic characteristic Примеры / Examples
б шумн. см. зв. г.-г. [b] Бокко, Боба, Кеб'е/Кебгей, Леибе/Леибю
в шумн. щел. г.-з. [v] Киви, В'изи/Вижи, Ванга/Вангу, Кирвежь/Кирвясь, ТайважЪ/ТайвасЪ
полугласный [w] Гавда/Гавду, Лю'иввя/Люввя, 1увва
г шумн. щел. горт. [h] Гейня, Гавда/Гавду, Гювя, Пага, Ванга/Вангу, Тервегь
шумн. см. зв. з.-яз. [g] Гора, Корг'е/Коргей, Реги/Реге, Ныагла/Нагу
Г шумн. щел. горт. [h] Генги, Гювя, Гири, fаммасЪ, ^ергэ, Туггадь/Ту^атЪ, Лэгмя/Лэ^мю
д шумн. см. зв. з. [d] Дубу, Шада, Коди, Линду, Парда/Парду, Нюдь, Кяведь
ж шумн. щел. зв. н.-з. [3] Куужи, Вижи, Кежа, Кажи, Туаражь, Кирвежь
з шумн. щел. зв. з. [z] Зв'ири, Зеленеине, СизярЪ/СизарЪ, Кязи, Вези, Озра/Озру
й шумн. щел. с.-яз. [j] Айга/Айгу, Пойга, Майдо/Майда, Рускей, Кукой; Пыад'й, Гоб'й, Гард'й
к шумн. см. гл. з.-яз. [k] Какши/Какси, Кежа/Кезя, Кирвежь/Кирвясь, Лайска/ Лашку, Окша/Оксу, Нахка/Нахку, Тукка/Тукку
л сон. щел. з. [l] Лапши/Лапси, Лю'илу/Лювлу/Левлю, Вилу, Шильмя/ Сильмя/Силмю, Гилляхь/Гилляхь, Велли, ЮмалЪ
м сон. см. г.-г. [m] Майдо/Майда, Муамо/Мамо, Шорми/СорметЪ, Лямминь, fаммасЪ, Кыммень/Кюммене
н сон. см. з. [n] Неня, Нахка/Нахку, Ранда/Ранду, Лин-на/Линну, Анна, Лямминь, Гювень
п шумн. см. гл. г.-г. [p] Пага, Пелдо/Пеллоть, Пойга, Лапши/Лапси
р сон. др. н.-з. [r] Рушюе/Рускей, Реду, Реге, Коира/Коиру, Кагра/Кагру, ТютерЪ
с шумн. щел. гл. з. [s] СизярЪ/Сусере/СизарЪ, Селгю, Сильмя, 1уксы/1укси, КивистявЪ, Оигеусь, Руись, МесЪ, fаммасЪ
т шумн. см. гл. з. [t] ТютерЪ, Туггадь/Ту^атЪ, Тягти/Техти, Питке/Питкю, КулматЪ/КульматЪ
Отча/Отчю, Ватча/Ватчю, Метчу, Путчи
х шумн. щел. горт. [h] Хювя, Хярья, Хайзю, ХаммашЪ, Лехмя, Нахка/Нахку, Эхтю, Гилляхь, Венехь
ц шумн. см. з. [ts] Царьви
ч шумн. см. н.-з. [tf] Чикко, Чома, Яичу, Шуачень/Суваичень, Вачча, МЪчча
ш шумн. щел. гл. н.-з. [f] Шильмя, Шельгя, Окша, Лапши, Тяшьша, Лашку, ХаммашЪ, Ойнашь, Руишь
щ шумн. см. н.-з. [б] ЩокатЪ
ш, а в «корельской» части также ж, за которыми везде проставлены символы ъ или ь. В употреблении последних на конце слова отсутствует системность, объясняемая, вероятно, ошибками в процессе набора: в начале словаря используется ер, однако с середины первой части везде встречается ерь, хотя говорить о мягкости согласных в данных случаях не приходится, например: М1яжЪ/МесЪ, РагважЪ/ РагвасЪ, КулматЪ/КульматЪ, ШорметЪ/ СорметЪ, СуивянЪ, ШумитахЪ, Киви-стявЪ, Херрать, Руагь, Кяведь, Лямминь, Шейвяжь/Сейвясь, Гондесь, Левиахь, Пеллоть, Руишь, Терявь.
В середине слова ерь употребляется для обозначения мягкости согласных, на-
пример: Шильмя/Сильмя, Шельгя, Гень-ги, Питеньдя, Мисься, Тяшьша, Царьви, а также в разделительной функции в позиции перед йотированными гласными: Хярья, Гобью.
Следует обратить внимание на отсутствие закономерностей в употреблении графем г, х. В собственно карельском и ливвиковском материалах графема г используется для выражения шумных щелевого гортанного [Ц и смычного заднеязычного звонкого в любой позиции слова. Кроме того, шумный щелевой гортанный [Ц обозначается также графемами ^ и х, например: Хювя/^ювя/ Гювя, Лехмя/Лэ^мя/Лэ^мю, с той лишь разницей, что в анлаутной позиции Х
встречается исключительно в «корель-ских» материалах. Все же отмечается попытка соблюдать следующие принципы: в середине слова х употребляется чаще в глухом фонетическом окружении, тогда как г или ^ - в звонком, в ауслаутной позиции преимущественно используется х. Представленные в тексте несоответствия могут являться следствием допущенных в процессе набора опечаток, а в «корельской» части также отражать различные источники записи.
В анализируемом материале обращает на себя внимание отчетливо выраженное противопоставление свистящих и шипящих щелевых в «корельском» языковом материале, например: Сильмя/Шильмя, Шуу/Су, Шави/Сави, Сейвясь/Шейвяжь, С'еля/Ш'еля, Шарьви/Сарви, тогда как в «олонецком» в этих лексемах всегда используется свистящий согласный. Дистрибуция переднеязычных щелевых согласных относится языковедами к одному их важнейших маркеров карельской диалектной речи. Представительство явления варьируется не только на уровне карельских наречий, но и на уровне диалектов. Обнаруженное в «корельской» части противопоставление, таким образом, опять же указывает на разнодиалектный источник ее материала.
Анализируемые словники изобилуют двучленными сочетаниями согласных, например: Кулда/Кулду, 1уксы/1укси, Виг-му, Рушк'е/Рускей. Также для них характерна и довольно адекватная система передачи геминированных согласных: Тукка/Тукку, Латте/Латти, ХаммашЪ/ fаммасЪ, Велли, Херрать, Анна, Ашшу, Мисься. Удвоенная аффриката [tf] передается двумя способами: Отча/Отчю, Вачча/Ватча/Ватчю, МЪчча, при этом оба способа представлены только в собственно карельской части словаря. В некоторых лексемах на месте ожидаемых удвоенных согласных использованы одиночные, например: Кюнетъ, Ловко, Лай-сушь (ср.: kynnet, loukko, laissus).
Отдельные неточности, обнаруженные в карельских материалах словаря, объясняются неадекватностью передачи ряда фонем средствами кириллицы, а также
наличием ошибок набора или опечаток в обеих частях: Таиго, Капа, Хярья, 1угри, Бууда, Корч!е, Кегя, Храменежь, Имен-дя, Малдо, Пови, КумматЪ (ср.: tanhuo, kana, juuri, cuuda, keza, huomenez, itenda, maido, polvi, kulmat); Кебгей, На'гу, Царь-ви (ср.: kebei, nuaglu, sarvi). Понятие «зелень» передается в собственно карельском словнике как Бигайда, однако далее понятие «зелено» уже набрано правильно как Виганда (ср.: vihanda).
Фонологическая система
Важнейшую особенность фонологической системы карельского языка составляют чередования гласных и согласных фонем, проявляющиеся в процессе словоизменения и словообразования. Поскольку формат словаря предполагает главным образом фиксацию начальных форм слова, примеров чередования конечных гласных основы удалось обнаружить очень мало. Речь идет об изменениях, наблюдающихся при противопоставлении гласных основ и форм номинатива единственного числа имен, например: ШорметЪ : Шорми, Кюнетъ : Кююнжи, КюнетЪ : Кюнси, Легеть/Лехтеть : Легти, а в лив-виковском наречии еще и ТукатЪ : Тукку; в результате присоединения показателя -i- в словоизменительной основе слова, например: Шуанда : Шай, Кул енда : Ку-улитЪ; а также об изменении заударных гласных компонентов имен как следствии стяжения гласных, например: Лалама : Лавлуа.
Примеров, демонстрирующих наличие в диалектах-источниках качественного и количественного видов альтернации согласных, в имеющемся материале представлено достаточно для того, чтобы сделать вывод о его широком распространении в языке в анализируемый период. Чередование ступеней согласных показывают начальные формы двуосновных имен и глаголов, формы номинатива множественного числа имен и лично-числовые формы глаголов.
Количественное чередование согласных распространяется на удвоенные смычно-взрывные и аффрикату, приводя к их сокращению, например: Тукка :
ТукатЪ, КачотЪ (ср.: кассио 'смотреть'), Нгитуть (ср.: тШи луг'), Пейтя (ср.: реШю 'накрывать, прятать').
Качественная альтернация заключается в выпадении или замене другими согласными смычно-взрывных интервокальных или постконсонантных согласных последнего слога основы слова, например: Няге : ШавютЪ, Нягенда : НяетЪ, ХаммашЪ/'^аммасЪ (ср.: НатЬа-Нat 'зубы'), Кююнжи : Кюнетъ, Кюнси : КюнетЪ, ИтькштягЪ : Имендя (очевидно, должно быть Итендя), Кашьшуить (ср.: каЫио 'мокнуть'), Вуажи/Вуози : Вуввать, Питке : Питеньдя, Сейвясь/ Шейвяжь (ср.: ^ЬйНШ 'колья'), Виган-да : Виганноть, Пелдо : Пеллоть, Лам-мась (ср.: ¡amЬaНat 'овцы'), Линду : Лин-нуть, Лайска : Лайсушь, Аштуо : Ашшу, Легти : Легеть/Лехтеть. Последний пример демонстрирует характерное для ливвиковского наречия отсутствие качественного вида альтернации смычно-взрывных, выступающих в глухом фонетическом окружении.
Морфологическая система
Формат словника предоставляет очень скромный материал для анализа морфологической системы языка. Систему именного словоизменения составляют главным образом формы номинатива единственного числа. Множественное число номинатива образуется при помощи показателя -тъ/-ть: ИнегмизетЪ, КулматЪ/КульматЪ, ШорметЪ/Сор-метЪ, Выалуть/Валуть. В ряде примеров наблюдается несоответствие между категорией числа существительных в русском и карельских языках: понятия «волна», «волос», «плечо», «зелень», «лист» и др. переводятся формами множественного числа Выалуть/Валуть, ТукатЪ, ГардетЪ, Виганноть, Легеть/Лех-теть, а для понятий «ногти», «щеки», «пальцы», наоборот, приводятся формы единственного числа Кююнжи/Кюнси, Няге, Шорми.
В тексте словников встречаются редкие падежные формы (в том числе застывшие в виде послелогов и наречий), позволяющие получить поверхностное
представление об используемых для их образования показателях:
- партитив: Мидя/Мида, Вирта-Лала-ма (букв.: 'песню петь');
- иллатив:1ялгегь;
- инессив: Ълошо (букв.: 'в живых'), Миссеонь, Мисься/Миссо, Куссолоть/ Кусь, Тесся/Тесь, Тяшьша;
- адессив: Милля, П'алля/Пелль, 1елля/1ялля;
- аллатив: Силмиле (букв.: 'в глаза'), ^еиля, Генель;
- абессив: Гьянеття (букв.: 'без него');
- комитатив: Минкера/Минкера (букв.: 'с чем'), Кененкера/Каненкера (букв.: 'с кем').
Имеющиеся примеры обнаруживают в «олонецком» материале сокращенные показатели местных падежей инессива, адессива и аллатива, характерные и для современных ливвиковских говоров.
Дополнительный материал для анализа глагольной словоизменительной системы, кроме перевода 20 глаголов во второй части словаря, дает перевод различными глагольными формами абстрактных существительных из его первой части.
Неопределенная форма глагола представлена I инфинитивом, обнаруживающим различные глагольные словоизменительные типы, например:
- Ня'я;
- Шу'увва/Сюввя, 1увва, Лю"иввя/ Люввя;
- Лавлуа, Паятта, Оттуа/Отта, Кан-доа/Канда, Каттоа/Катта, КюндЧя;
- ВедУу/Ведга;
- ЛашкичУей (рефлексивный глагол);
- Муата/Мата, Лейката.
В «корельской» части словаря встречается также несколько примеров III инфинитива: Радама, Вирта-Лалама (букв.: 'песню петь').
Финитные формы в словниках представлены следующим образом:
- индикативные формы презенса: 1 л. ед. ч.: СобенЪ (букв.: 'я лажу'), Шу-ачень/Суваичень (букв.: 'я люблю'), Кажвань (букв.: 'я расту'); 2 л. ед. ч.: НяетЪ (букв.: 'ты видишь'), КачотЪ (букв.: 'ты смотришь'), Ню"хачетЪ (букв.: 'ты нюхаешь'), КабуатЪ (букв.:
(1и) филологические науки
Ч У
'ты обнимаешь'), ПакижетЪ (букв.: 'ты говоришь'); 3 л. ед. ч.: Мидакулу (букв.: 'что слышно'), КивистявЪ (букв.: 'болит'), Онь/Онь (букв.: 'он есть'); 3 л. мн. ч.: Шу-митахЪ (букв.: 'они шумят'), ИтькштягЪ (букв.: 'они плачут');
- индикативные формы имперфекта: 2 л. ед. ч.: КуулитЪ (букв.: 'ты слышал'), Кашьшуить (букв.: 'ты намок'), Куалить (букв.: 'ты умер'); 3 л. ед. ч.: Шай (букв.: 'она родила'); 3 л. мн. ч.: Култы (букв.: 'они слышали');
- императивные формы: 2 л. ед. ч.: Пагиже (букв.: 'говори'), Анна (букв.: 'дай'), Шейзо/Сеижо (букв.: 'стой'), Ашшу (букв.: 'иди, шагай'), Пейтя (букв.: 'накрой, спрячь').
Лексическая система
В большинстве случаев стоит отметить точное семантическое соответствие между русскими лексемами и их переводом на наречия карельского языка. Некоторые отклонения связаны с переводом отличными грамматическими формами, описанными выше.
Наибольший интерес представляют семантические расхождения, допущенные в процессе сбора материала. Речь идет о приеме описательного перевода существительных, не имеющих предметного значения, глагольными формами. Например, понятие «слово» переведено глагольными формами ПакижетЪ/Паги-же, что означает 'ты говоришь'/'говори'. Для передачи понятия «слух» наряду с отглагольным именем Куленда, образованным при помощи словообразовательного суффикса -нда и обозначающим процесс слушания, используются формы КуулитЪ (букв.: 'ты слышал'), Мидакулу (букв.: 'что слышно'), Култы (букв.: 'они слышали'). Аналогичным образом передано понятие «зрение»: Нягенда, НяетЪ (букв.: 'ты видишь'), Миданяги-Силми-ле (букв.: 'что видел глазами'), КачотЪ (букв.: 'ты смотришь'). Для передачи понятия «лад» наряду с другими вариантами перевода использовано словосочетание Гювякаики (букв.: 'хорошо все'),
для понятия «луч» - Истыпяйвя (букв.: 'село солнце'), «буря» - Пагашш (букв.: 'плохая погода').
Имеется и некоторое число явных ошибок перевода, очевидно, вызванных отсутствием полного взаимопонимания между собирателем и носителем языка. Например, предлог «под» переведен лексемой Пыадш 'под в печи', понятие «красиво» - лексемой Кежа 'лето', «воздух» - Лямминь 'теплый', «песок» -Тугка 'зола', «мочь» - Кашьшуить 'ты намок', «перо» (птицы) - Кю'ня 'перо для письма', «судно» - Аштыеть 'посуда', «дух» - Хайзю 'запах', «имя» - Иивана 'Иван', «голос» - ТукатЪ 'волосы'.
Переводы продемонстрировали словообразовательный потенциал карельского языка, в частности возможности суффиксального словообразования. Например, слово «брань» переведено «по корель-ски» как Гавкунда, «по олонецки» - Чак-канду8.
Заключение
Лингвистический анализ разнодиа-лектного карельского материала словаря Палласа показал, что, несмотря на наличие некоторых неточностей, опечаток и ошибок, он отличается последовательной передачей фонетической, грамматической и лексической систем карельских диалектов конца ХУШ в., в связи с чем является ценнейшим источником для изучения истории карельского языка и его диалектологии.
Графическая система памятника довольно точно отражает структуру и особенности южнокарельского (собственно карельского наречия) и ливвиковского консонантизма. Вокализм же передан менее точно, что объясняется главным образом трудностями передачи особых карельских фонем средствами кириллической графики. Представленные в словниках редкие именные и глагольные грамматические формы в целом совпадают с современной словоизменительной системой собственно карельского и лив-виковского наречий.
8 Карельский суффикс -нда (-нду) является одним из наиболее продуктивных суффиксов в процессах словообразования.
Не вызывает сомнения отнесение материалов «корельской» части словаря к собственно карельскому, а «олонецкой» -к ливвиковскому наречию карельского языка. Сравнение данных памятника с материалами современных карельских диалектов позволило установить разноди-алектный характер источника «корельско-
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
в.п. - верхнего подъема
г.-г. - губно-губной
г.-з. - губно-зубной
гл. - глухой
горт. - гортанный
дифт. - дифтонг
долг. гл. - - долгий гласный
др. - дрожащий
ед. ч. - единственное число
з. - зубной
з.р. - заднего ряда
з.-яз. - заднеязычный
зв. - звонкий
л. - лицо
го» словника. Наличие ярких диалектных маркеров, выявленных в процессе лингвистического анализа материалов, при более детальном изучении на следующем этапе исследования позволит решить вопрос о более точной географической локализации говоров карельского языка, нашедших отражение в словаре Палласа.
лаб. - лабиализованный
мн. ч. - множественное число
н.-з. - небно-зубной
н.п. - нижнего подъема
нелаб. - нелабиализованный
п.р. - переднего ряда
с.п. - среднего подъема
с.р. - среднего ряда
с.-яз. - среднеязычный
см. - смычный
согл. - согласный
сон. - сонорный
шумн. - шумный
щел. - щелевой
список использованной литературы
1. Абайдулова А. Г., Салмин А. К. Причерем-шанский дневник экспедиции П. С. Палласа // Ученые записки Казанского университета. Сер.: Гуманитарные науки. 2018. Т. 160, кн. 3. С. 592-604. URL: https://kpfu. ru/portal/docs/F105206026/160_3_gum_5. pdf (дата обращения: 12.07.2022).
2. Бондарь Л. Д. Лингвистические экспедиции Императорской Петербургской академии наук в Сибирь в XVIII-XIX вв.: вклад в становление отечественного языкознания в области языков сибирских народов // Ученые записки Санкт-Петербургского академического университета. 2016. Вып. 1. С. 23-34. URL: https:// www.elibrary.ru/item.asp?id=25900889 (дата обращения: 12.07.2022).
3. Волошина О. А. «Сравнительный словарь всех языков» Петра Симона Палласа // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2012. № 6. С. 354-361. URL: http://www.vestnik.unn. ru/ru/nomera?anum=5357 (дата обращения: 12.07.2022).
4. Загребин А. Е. Финно-угорские этнографические исследования в России: (XVIII -первая половина XIX в.). Ижевск: Удмурт. ин-т истории, яз. и лит., 2006. 323 с.
5. Казанскене В. П. Материалы балтийских языков в словаре Петра Симона Палласа // Индоевропейское языкознание и классическая филология - XVII: материалы чтений, посвящ. памяти проф. Иосифа Моисеевича Тронского. СПб., 2013. С.368-383.
6. Каминская Н. Л. Албанский материал в «Словаре» Петера Симона Палласа: особенности передачи фонетики // Acta Lingüistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований. 2016. № 3. С. 83-91. URL: https://alp.iling.spb. ru/static/alp_XII_3.pdf (дата обращения: 12.07.2022).
7. Клубкова Т. В. Первый российский лингвистический опросник // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2016. Т. 9, № 1. С. 181-188. DOI: 10.22162/2075-7794-2016-23-1-181188.
8. Кравец Т. В. Вклад немецких путешественников в изучение языков малочисленных народов Сибири и Дальнего Востока // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Сер.: Лингвистика. 2021. Т. 18, № 1. С. 53-62. DOI: 10.14529/ling210109.
9. Мищенкова К. О. Рефлексы праэвенкий-ского *s в говорах эвенкийского языка во второй половине XVIII в. // Урало-алтайские исследования. 2020. № 2. С. 31-57. DOI: 10.37892/2500-2902-2020-37-2-31-57.
10. Нагурная С. В. Карельская письменность // Народы Карелии: ист.-этногр. очерки. Петрозаводск, 2019. С. 65-77.
11. Новак И. П., Нагурная С. В. Определение диалектной принадлежности карельского языкового материала «Проводника и переводчика по отдаленнейшим окраинам России» А. В. Старчевского // Финно-угорский мир. 2022. Т. 14, № 1. С. 20-32. DOI: 10.15507/2076-2577.014.2022.01.20-32.
12. Новак И., Пенттонен М., Руусканен А., Сиилин Л. Карельский язык в грамматиках. Сравнительное исследование фонетической и морфологической систем. Петрозаводск: Ин-т яз., лит. и истории КарНЦ РАН, 2019. 479 с.
13. Норманская Ю. В. Словари пермских манси «аборигенов Сибири», собранные П. С. Палласом в XVIII веке // Урало-алтайские исследования. 2020. № 3. С. 71-80.
14. Норманская Ю. В., Кошелюк Н. А. Неопубликованный мансийский словарь П. С. Палласа - ранее неизвестный мансийский диалект? // Урало-алтайские исследования. 2020. № 1. С. 92-100. DOI: 10.37892/2500-2902-2020-36-1-92-100.
15. Савельева Н., Муллонен И., Федюнева Г. Карело-русский и коми-зырянско-рус-ский словари-разговорники в рукописном сборнике 1668 года // Lingüistica Uralica. 2021. Т. 57, № 4. С. 250-276. DOI: 10.3176/ lu.2021.4.02.
16. Bochnakowa A. Linguarum totius orbis Vocabularia comparativa Augustissimae cura collecta (...), 1787-1789 // Studia Linguistica Universitatis Iagellonicae Cracoviensis. 2013. Vol. 130. P. 41-50. DOI: 10.4467/20834624SL.13.002.1133.
17. Bradley J., Skribnik E. The many writing systems of Mansi: challenges in transcription
and transliteration // Multilingual Facilitation. Helsinki, 2021. P. 12-24.
18. Inkerikot, setot ja vatjalaiset. Kansankulttuuri, kieli ja uskomusperinteet / toim. K. Kallio, R. Grunthal, L. Saressalo. Helsinki: Suoma-laisen Kirjallisuuden Seuran Toimituksia, 2021. 504 s. DOI: 10.21435/skst.1467.
19. Ivanickaja A. XVIII a. kursinink^ kalbos zodzi^ rankrastinis registras // Res Humanitariae. 2017. Vol. 21. P. 12-42. DOI: 10.15181/rh.v21i0.1521.
20. Maticsák S. Die mordwinische Sammlung aus der Orenburg-Expedition von Pallas (1768-1774) // Finnisch-Ugrische Mitteilungen. 2021. Vol. 45. P. 53-86. URL: https://buske-elibrary.de/media/upload/ leseprobe/9783967691726.pdf (accessed 12.07.2022).
21. Maticsák S. The first period of mordvin lexicography: 17-18th century glossaries and dictionaries // Linguistica Uralica. 2013. Vol. 49, no. 4. P. 292-305. DOI: 10.3176/ lu.2013.4.03.
22. Ó Fionnáin M. Scottish Gaelic in Peter Simon Pallas's Сравнительные Словари // Anglica. 2020. Vol. 29, no. 3. P. 113-123. URL: https://anglica-journal.com/resources/ html/article/details?id=207771 (дата обращения: 12.07.2022).
23. Ó Fionnáin M. The Celtic languages in the Сравнительные словари (1787-1789): an introduction // Roczniki Humanistyczne. 2021. T. 69, zeszyt 11. P. 171-187. URL: https://ojs.tnkul.pl/index.php/rh/article/ view/16369/15638 (дата обращения: 12.07.2022).
24. Salminen T. M. A. Castrén ja hantit // Ёмас сымыд нэкве вортур этпост самын патум: Scripta miscellanea in honorem Ulla-Maija Forsberg. Tampere, 2020. S. 284-296. DOI: 10.33341/sus.11.22.
25. Stala E. Los diccionarios de P. S. Pallas y Ph. A. Nemnich. Hallazgos y enigmas // Studia iberystyczne. 2017. No. 16. P. 169181. DOI: 10.12797/SI.16.2017.16.10.
Поступила 14.07.2022; одобрена 15.08.2022; принята 30.06.2023.
информация об авторах
И. П. Новак - кандидат филологических наук, старший научный сотрудник сектора языкознания Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН, novak@krc.karelia.ru, https://orcid.org/0000-0002-9436-9460
С. В. Нагурная - кандидат филологических наук, ученый секретарь Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН, kov@krc.karelia.ru, https://orcid. ощ/0000-0002-6233-8045
-philology
Original article ISSN 2076-2577 (Print), 2541-982X (Online)
DOI: 10.15507/2076-2577.015.2023.03.287-300
Linguistic analysis of Karelian language material in P. S. Pallas's dictionary
Irina P. Novak Svetlana V. Nagurnaya
Institute of Linguistics, Literature and History, Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences, Petrozavodsk, Russia
Introduction. Old written monuments are the most important source for studying the history of the development of written language, especially in the case of Karelian. This article provides a linguistic analysis of Karelian materials presented in the thesaurus-type dictionary "Comparative Dictionaries of All Languages and Peoples", published on behalf of Catherine II from 1787 to 1789, under the editorship of P. S. Pallas.
Materials and Methods. The source of this study comprised Karelian language materials from the dictionary. The research centers on translations of 285 concepts categorized as "in Korelian" (No. 56) and "in Olonets" (No. 57). Methodologically, the research leverages philological techniques, including contextual analysis, as well as comparative-historical methods encompassing both external and internal reconstruction approaches.
Results and Discussion. The analysis reveals that the graphic system of the monument effectively mirrors the structural and phonetic characteristics of Southern Karelian (proper Karelian dialect) and Livvik consonantism. However, the representation of vowel sounds exhibits certain limitations, primarily stemming from the inherent complexities in conveying distinct Karelian phonemes through the medium of Cyrillic script. Infrequent nominal and verbal grammatical forms broadly align with the contemporary inflectional systems observed in proper Karelian and Livvik dialects. Conclusion. The linguistic analysis of multi-dialectal Karelian materials consistently portrays the phonetic, grammatical, and lexical systems of Karelian dialects as they existed in the late XVIII century. This analysis confidently associates the materials from the "Korelian" section of the dictionary with proper Karelian, while materials from the "Olonets" section are attributed to the Livvik dialect of the Karelian language.
Keywords: Peter Simon Pallas, Karelian language, grapho-phonetic system, vocabulary, morphology, phonology, linguistic analysis
Acknowledgments: This publication has been prepared as part of the state assignment of the Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences (Theme No. 121070700122-5).
For citation: Novak IP, Nagurnaya SV. Linguistic analysis of Karelian language material in P. S. Pallas's dictionary. Finno-ugorskii mir = Finno-Ugric World. 2023;15;3:287-300. (In Russ.). DOI: 10.15507/2076-2577.015.2023.03.287-300.
references
1. Abaydulova AG, Salmin AK. P. S. Pallas's diary from the expedition to the Cheremshan river basin. Uchenye zapiski Kazanskogo universiteta. Ser.: Gumanitarnye nauki = Proceedings of Kazan University. Humanities Series. 2018;3:592-604. URL: https://kpfu.ru/portal/docs/F105206026/160_3_ gum_5.pdf (accessed 12.07.2022). (In Russ.)
2. Bondar' LD. Linguistic Expeditions of the Imperial St. Petersburg Academy of Sciences in Siberia in the XVIII-XIX centuries: contributions to the development of domestic linguistics in the field of languages of Siberian peoples. Uchenye zapiski Sankt-Peterburgskogo akademicheskogo universiteta = Ucenye zapiski Sankt-Peterburgskogo akademiceskogo universiteta. 2016;1:23-34. URL: https://www.elibrary .ru/item.asp?id=25900889 (accessed 12.07.2022). (In Russ.)
3. Voloshina OA. «The comparative dictionary of all languages» by Peter Simon Pallas. Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N. I. Lobachev-skogo = Vestnik of Lobachevsky University of Nizhni Novgorod. 2012;6:354-361. URL: http:// www.vestnik.unn.ru/ru/nomera?anum=5357 (accessed 12.07.2022). (In Russ.)
4. Zagrebin AE. Finno-Ugric ethnographic research in Russia: (XVIII - first half of the XIX century). Izhevsk; 2006. (In Russ.)
5. Kazanskiene VP. Baltic language data in the dictionary of Peter Simon Pallas. Indoevropeiskoe iazykoznanie i klassicheskaia filologiia - XVII: materialy chtenii, posviashch. pamiati prof. Iosifa Moiseevicha Tronskogo = Indo-European linguistics and classical philology - XVII. Proceedings of the 17th conference in memory of professor Jo-
(ftji филологические науки
ч у
seph M. Tronsky. Saint-Petersburg; 2013:368-383. (In Russ.)
6. Kaminskaia NL. Albanian material in the "Dictionary" by Peter Simon Pallas: features of the transfer of phonetics. Acta linguistica petropolita-na. Trudy Instituta lingvisticheskikh issledovanii = Acta Linguistica Petropolitana. Transactions of the Institute for Linguistic Studies. 2016;3:83-91. URL: https://alp.iling.spb.ru/ static/alp_XII_3.pdf (accessed 12.07.2022). (In Russ.)
7. Klubkova TV. The first Russian linguistic questionnaire. Vestnik Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovanii RAN = Oriental Studies. 2016;9;1:181-188. (In Russ.). DOI: 10.22162/2075-7794-2016-23-1-181-188.
8. Kravets TV. Contribution of German travelers to the study of indigenous minority languages of Siberia and the Far East. Vestnik Iuzhno-Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta. Ser.: Lingvistika = Bulletin of the South Ural State University. Ser. Linguistics. 2021;18;1:53-62. (In Russ.). DOI: 10.14529/ling210109.
9. Mishchenkova KO. Reflections of the Proto-Even-ki *s in the Evenki dialects in the second half of the 18th century. Uralo-altaiskie issledovaniia = Ural-Altaic Studies. 2020;2:31-57. (In Russ.). DOI: 10.37892/2500-2902-2020-37-2-31-57.
10. Nagurnaya SV. Karelian writting. Narody Karelii: ist.-etnogr. ocherki = The peoples of Karelia: historical and ethnographic essays. Petrozavodsk; 2019:65-77. (In Russ.)
11. Novak IP, Nagurnaya SV. Dialectal attribution of the Karelian language in "Guide and translator to remote outskirts of Russia" by A. V. Starchevsky. Finno-ugorskii mir = Finno-Ugric World. 2022;14;1:20-32. (In Russ.). DOI: 10.15507/2076-2577.014.2022.01.20-32.
12. Novak I, Penttonen M, Ruuskanen A, Siilin L. Karelian language in grammars. Comparative study of phonetic and morphological systems. Petrozavodsk; 2019. (In Russ.)
13. Normanskaja JuV. Dictionaries of Perm Mansi "native speakers of Siberia", collected by P. S. Pallas in the 18th century. Uralo-altaiskie issledovaniia = Ural-Altaic Studies. 2020;3:71-80. (In Russ.). DOI: 10.37892/2500-2902-2020-38-3-71-80.
14. Normanskaja JuV, Kosheliuk NA. The unpublished mansi dictionary of P. S. Pallas - an earlier unknown Mansi dialect? Uralo-altaiskie issledovaniia = Ural-Altaic Studies. 2020;1:92-100. (In Russ.). DOI: 10.37892/2500-2902-2020-36-1-92-100.
15. Saveleva N, Mullonen I, Fedyuneva G. Karelian-Russian and Komi-Zyrian-Russian dictionaries in a hand-written volume dated 1668. Linguistica Uralica. 2021;57;4:250-276. (In Russ.). DOI: 10.3176/lu.2021.4.02.
16. Bochnakowa A. Linguarum totius orbis Vocabu-laria comparativa Augustissimae cura collecta (...), 1787-1789. Studia Linguistica Universitatis Iagellonicae Cracoviensis. 2013;130:41-50. DOI: 10.4467/20834624SL.13.002.1133.
17. Bradley J, Skribnik E. The many writing systems of Mansi: challenges in transcription and transliteration. Multilingual Facilitation. Helsinki; 2021:12-24.
18. Kallio K, Grunthal R, Saressalo L, eds. Inkerikot, setot ja vatjalaiset. Kansankulttuuri, kieli ja uskomusperinteet. Helsinki; 2021. DOI: 10.21435/ skst.1467.
19. Ivanickaja A. XVIII a. kursinink^ kalbos zodzi^ rankrastinis registras. Res Humanitariae. 2017;21:12-42. DOI: 10.15181/rh.v21i0.1521.
20. Maticsák S. Die mordwinische Sammlung aus der Orenburg-Expedition von Pallas (17681774). Finnisch-Ugrische Mitteilungen. 2021;45:53-86. URL: https://buske-elibrary.de/ media/upload/leseprobe/9783967691726.pdf (accessed 12.07.2022).
21. Maticsák S. The first period of mordvin lexicography: 17-18th century glossaries and dictionaries. Linguistica Uralica. 2013;49;4:292-305. DOI: 10.3176/lu.2013.4.03.
22. Ó Fionnáin M. Scottish Gaelic in Peter Simon Pallas's Cравнитéльныé Cловари. Anglica. 2020;29;3:113-123. URL: https://anglica-journal. com/resources/html/article/details?id=207771 (accessed 12.07.2022).
23. Ó Fionnáin M. The celtic languages in the Cравнитéльныé словари (1787-1789): an introduction. Roczniki Humanistyczne. 2021;69;11:171-187. URL: https://ojs.tnkul.pl/ index.php/rh/article/view/16369/15638 (accessed 12.07.2022).
24. Salminen T. M. A. Castrén ja hantit. Yomas symyn nékve vortur etpost samyn patum: Scripta miscellanea in honorem Ulla-Maija Forsberg. Tampere; 2020:284-296. DOI: 10.33341/ sus.11.22.
25. Stala E. Los diccionarios de P. S. Pallas y Ph. A. Nemnich. Hallazgos y enigmas. Studia iberystyczne. 2017;16:169-181. DOI: 10.12797/ si.16.2017.16.10.
Submitted 14.07.2022; reviewing 15.08.2022; accepted 30.06.2023.
information about the authors
I. P. Novak - Candidate Sc. {Philology}, Senior Research Fellow, Department of Linguistics, Institute of Linguistics, Literature and History, Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences, bel.irina@rambler.ru, https://orcid.org/0000-0002-9436-9460 S. V. Nagurnaya - Candidate Sc. {Philology}, Academic Secretary, Institute of Linguistics, Literature and History, Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences, kov@krc.karelia.ru, https://orcid.org/0000-0002-6233-8045
