CC BY
38
УДК 811.512.112
Сардана ШАРИНА
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ФАКТЫ ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ СВЯЗЕЙ ЭВЕНОВ LINGUISTIC FACTS OF ETHNOCULTURAL RELATIONS OF THE EVENS
В статье предпринимается попытка анализа материализации процессов пресечения культурных границ, межкультурных взаимодействий, выражаемых в языке эвенов, в функционировании эвенского языка у эвенов-билингвов. Раскрывается лингвистический аспект различных социокультурных процессов.
Ключевые слова: эвенский язык, межкультурные взаимодействия, интерференция, заимствования.
The analysis of materialization of the processes of the suppression of the cultural boundaries and cross-cultural interactions expressing in the functioning of the Even language by the bilingual Evens attempts in the article. The linguistic aspect of various socio-cultural processes reveals.
Keywords: the Even language, intercultural interaction, interaction, interference, borrowing.
Проблема этногенеза тунгусо-маньчжуров, этническая история тунгусской группы, формирование предков севернотунгусских народов является предметом научных изысканий многих исследователей, тем не менее до сих пор среди исследователей нет единого мнения об их происхождении. В настоящее время сложились две концепции этногенеза севернотунгусских народов, первая из них известна как прибайкальская теория этногенеза тунгусов, вторая точка зрения смещает предполагаемую прародину тунгусов на юго-восток - Дунбэй (Маньчжурия) и Средний Амур. Имеющиеся данные археологии и палеоантропологии не дают основания выделять тунгусов или их предков древними насельниками Сибири. Исследователи предполагают, что предки тунгусов - увани - выходцы с юга, оказались в Забайкалье и Приамурье, отделившись от народа хи под давлением со стороны лесостепных соседей [3. С. 16]. Так, характерное для всех тунгусо-маньчжурских языков большое число монголизмов (определяемые как стародавние заимствования) можно объяснить их ранними тесными контактами с монголами.
В настоящее время тунгусо-маньчжурские народы, к которым относятся и эвены, расселены на огромном ареале от Енисея до Охотского моря. Эвенами же освоена северо-восточная часть указанного пространства. Данная территория является
областью культурного и экономического взаимодействия разных народов на протяжении многих столетий. Северо-Восток Азии - регион с уникальными природно-климатическими, экологическими условиями, где в результате сложных этногенетиче-ских процессов сформировались определенные этнические общности с присущими им антропологическими особенностями, со своеобразной системой природопользования, этнографическим комплексом, собственными языками и самосознанием. Начало освоения тунгусами тундры Северо-Восточной Якутии датируется XII - началом XIII вв. В процессе исхода на север тунгусы ассимилировали аборигенные племена: коряков и юкагиров. В фольклоре эвенов сохранилось немало сюжетов о военных столкновениях с коряками, но впоследствии вражда уступила место культурному взаимодействию с коряками, часть эвенов Охотского побережья переняла палеоазиатскую культуру. Так, эвены, будучи включенными в массив иных культур, становятся субъектами различных социокультурных процессов, межкультурных взаимодействий, что находит отражение почти на всех уровнях языка эвенов.
Численность эвенов, по данным Всероссийской переписи 2010 г., составляет 21830 человек. Динамика численности такова: в 1959 г. эвенов насчитывалось 9121 человек, в 1970 г. - 12029 человек, в 1979 г. - 12529 человек, в 1989 г. - 17199 человек, в 2002 г. - 19071. По данным переписей населения, в 1959 г. родным языком считали эвенский язык 77,5% эвенов, в 1989 г. - 43,8%, в 2002 г. - 37,6%, в 2010 г. - 25,9 %. Снижение количества лиц, считающих родным языком язык своего этноса, связано с распространением русского языка как языка межэтнического общения повсеместно в районах проживания эвенов, а также распространения якутского языка как языка титульного этноса Республики Саха (Якутия), который обладает большей престижностью и также является средством межэтнической коммуникации в этой республике.
В настоящее время эвены проживают в шести административно-территориальных образованиях Российской Федерации: в Магаданской области - в Ольском, Се-веро-Эвенском, Среднеканском, Сусуманском, Тенькинском районах и г. Магадане; в Хабаровском крае - в Охотском районе; в Чукотском автономном округе - в Анадырском, Билибинском районах и г. Анадыре; в Камчатской области - в Быстринском районе, в Корякском автономном округе - в Олюторском, Пенжинском и Тигильском районах и пос. Палана; в Республике Саха (Якутия) - в Абыйском, Аллаиховском, Бу-лунском, Верхнеколымском, Верхоянском, Кобяйском, Момском, Нижнеколымском, Оймяконском, Среднеколымском, Томпонском, Усть-Янском, Эвено-Бытантайском улусах.
Состав диалектов и говоров эвенского языка до настоящего времени полностью не выявлен. В настоящее время известны 3 классификации эвенских диалектов и говоров, существенно отличающихся и по составу, и по их номенклатуре, которые требуют уточнений и дополнений по неизвестным и новым материалам, поскольку появляются новые данные, полученные в результате полевых исследований ранее не описанных говоров эвенского языка. По языку ряда территориальных групп эвенов существуют только отрывочные сведения и наблюдения, это касается, в первую очередь, говоров и диалектов эвенов Якутии. На сегодня хорошо изучен лишь вос-
точный ареал проживания эвенов (Камчатка, Чукотка, Магаданская область, Хабаровский край), на территории же Якутии диалектологические исследования далеки от завершения. Поэтому характеристика говоров и диалектов эвенов Якутии, выявление ареала распространения, лингвистических особенностей, систематизация и классификация имеющихся данных, отличающих данные языковые формации друг от друга, имеет большое значение для описания исчезающих языков коренных малочисленных народов Севера. При этом важно учесть специфику функционирования языка в современных условиях. Для большинства эвенов Якутии исторически характерно эвенско-якутское двуязычие, а в ХХ в. - эвенско-якутско-русское трехъязычие. Например, среди представителей ламунхинской группы эвенов, проживающих в с. Себян-Кюель Кобяйского улуса Республики Саха (Якутия), уровень владения родным языком довольно высок, однако в повседневной речи все они используют якутский и русский языки. Для отдельных улусов, таких как Нижнеколымский, характерно многоязычие, выраженное в распространении эвенского, юкагирского, чукотского и якутского языков и диалекта русских старожилов-колымчан за пределами соответствующих этносов.
В 30-е гг. ХХ столетия был положен письменный эвенский язык на основе ольско-го говора (от названия поселка Ола Ольского района Магаданской области), распространенного по всему Охотскому побережью, по верхнему и среднему течению реки Колымы, на Чукотке. С этим же говором сближается язык эвенов Улахан-Чистайского наслега Момского района Якутии [4. С. 109-110].
Исследователями отмечаются следующие черты в области лексики данной языковой формации:
- относительная редкость заимствований из якутского языка;
- присутствие корякских заимствований в результате межкультурных взаимодействий эвенов с коряками: атват «долбленая лодка» (< коряк. г'ытвэт), уткучэн «капкан, мышеловка» (< коряк. уткучг'ын), конайтэ «меховые брюки» (< коряк. конайтэ), око:нчи «плащ-дождевик» (< коряк. уккэнчи), кэккэр «шест для понукания оленей при езде на нартах» (< коряк. кэккэл), муккэл «застежка в упряжи» (< коряк. мумкыл) и др. [1. С .72].
В эвенском языке редко встречаются и слова эскимосского происхождения: в ар-манском диалекте слово тумтий «звезда» соотносится с эскимосским тукту «Большая Медведица» [1. С. 83].
Диалекты и говоры эвенов Якутии характеризуются наличием своеобразных фонетических черт, отличающих их от диалектов эвенов Магаданской области, Камчатки, Хабаровского края, Чукотки и Корякии. Ряд таких черт может рассматриваться как прямое влияние якутского языка - например, переход инлаутного сибилянта [с] в фарингальный [И]: аналогичный переход характерен для якутского языка (сарсын/ Иарсын 'вчера', осикат/оИикат 'звезда'). В якутской же речи билингвов-ламунхинцев в анлаутной позиции отмечается широкое употребление фарингального И вместо спирантного [с]: hынтага от як. сынта^ар «курносый, вздернутый», hайын от як. сайын «лето, летом», hибэкки от як. сибэкки «цветок», hегэн от як. сиэгэн «росомаха», hеп от як. сиэп «карман», hол от як. суол «след», hылас от як. сылаас «тепло, теплый» и др.
Для носителей эвенских диалектов Якутии, владеющих якутским языком, в особенности для молодежи, характерно интенсивное влияние якутской фонетики на звуковой строй эвенского языка, в их произношении дифтонгизуются эвенские долгие гласные, переднерядный гласный [э] заменяется якутским гласным [э], имеющим значительно более переднюю артикуляцию, переднерядный гласный [у] заменяется также значительно более продвинутым вперед, нежели эвенский гласный, звуком, похожим на якутский [У]».
Наличие в русском языке фонемы [ы] и заднерядного гласного [ы] в якутском языке при отсутствии сходных звукотипов в эвенском обусловило ассоциации с этими гласными редуцированных оттенков кратких гласных [а] и [э] в непервых слогах эвенских слов, хотя данные гласные не являются ни реализациями одной особой фонемы, ни оттенками двух фонем - это всего лишь позиционные оттенки кратких гласных [а] и [э] (эвыЬыл вместо эвэЬэл «эвены», амтылкан вместо амталкан «вкусный»). Обратное воздействие эвенского языка на якутский язык отмечается в речи билингвов. У старшего поколения эвенов якутский [У] заменяется переднерядным гласным [у]. Щелевой заднеязычный глухой [х] заменяется смычным глухим [к] (барекка-кэлеккэ вместо барыахха-кэлиэххэ, досл. 'уходить-приходить, не оставаться на одном месте'). Смычный и щелевой звонкий заднеязычный [5] ассоциируется со звонким заднеязычным [г] (до^ор-догор 'друг', бэ^эЬээ-бэгэЬээ 'вчера', ба^ар-багар 'может быть').
Воздействие эвенского языка на русскую речь якутских эвенов минимально, можно отметить только произношение русской аффрикаты [ч] как [т'] и замену аффрикаты [ц] щелевым [с] даже в позиции начала слова. В русской речи эвеноязычные информанты иногда выговаривают переднеязычный [л] как [л']. То же можно сказать про сонорный губной М, которым заменяется звук [в].
В языке якутских эвенов отмечается большая частотность лексических заимствований из русского, якутского, и, отчасти из юкагирского языков. Заимствования в большей массе составляют лексические варианты, то есть разные обозначения одного и того же понятия - явление, которое может быть присуще языковой формации и быть терпимым; помимо всего прочего, лексические варианты могут составлять отдельный тип или части синонимических рядов слов (школа, но хупкучэк 'школа'; рабочайил, но гургэвчимкэл 'рабочие').
В крайне-западных говорах эвенского языка (аллаиховский, нижнеколымский) функционируют юкагирские заимствования, например: налима «нарта», амун «кость», киэ «друг, товарищ», сакла «сова» и др. [2. С. 74].
В говорах эвенов Якутии отмечаются и случаи интерференции на морфемном уровне: не используется направительно-местный (-кла/-клэ) и направительно-про-дольный (-кли) падежи. Их значение, равно как и в якутском, передается с помощью послелогов хат, холи «около, вблизи»: Дётис хатлин орчачакар оккогарар. «Около наледи много оленей паслось». Во всех западных говорах эвенского языка отмечается отсутствие формы 1 лица множественного числа бу «мы (без вас)» (исключительная форма). Характерно также отсутствие словообразовательного суффикса -с для обозначения шкуры зверя, как и в якутском языке, используется словосочетание (уямкас - уямкан нандан «шкура горного барана», хуличас - хуличан нандан «шкура лисы»).
На синтаксическом уровне в эвенском языке интерференция проявляется в отсутствии согласования определения с определяемым в падеже и числе, равно как и в якутском: Бэргэ буюр текэр далилин елтэнитэн. «Жирные дикие олени прошли вдоль озера». Акму надан хусилбу эмун. «Старший брат семь гусей принес».
В языке северных якутов используется эвенский суффикс субъективной оценки -ндя с оттенком увеличения (хайандьаа «большая гора», киЬиндьээ «большой человек, человечище»), суффикс -кан/-чан с оттенком уменьшительности. Это явление наблюдается и в якутской речи эвенов, где суффиксы -ндя, -чан активно функционируют. Также в северных диалектах якутского языка отмечается довольно значительное количество эвенизмов, в особенности в сфере оленеводства (турку «сани», ньуо^уЬут «передовой олень»), рыболовства (чыкыыт «удочка»), охоты (хойобунна-тыы «ранить зверя»), природы (уорбат «черная смородина», хабдьы «куропатка»).
Итак, в результате межкультурных взаимодействий эвенов с другими народами в эвенском языке обнаруживаются следующие особенности:
1. Для эвенского языка, как и для других тунгусо-маньчжурских языков, характерно большое число монголизмов, определяемых как стародавние заимствования.
2. У определенных территориальных групп эвенов в области лексики отмечается большая частотность лексических заимствований из русского, якутского языков.
3. В восточных говорах эвенского языка регистрируется бытование незначительного количества корякских заимствований и единичные слова эскимосского происхождения.
4. В крайне-западных говорах эвенского языка обнаруживаются юкагирские лексические заимствования.
5. В эвенских говорах Якутии почти на всех уровнях эвенской языковой системы прослеживается интерференция, которая особенно заметна в фонетике, лексике. Интерференция в данном случае является неизбежным фактором или неким промежуточным уровнем при постепенной утрате языка, что демонстрируют говоры эвенов Якутии различной локализации.
С другой стороны, в результате территориального сближения и тесного этнокультурного взаимодействия в течение длительного времени народы Северо-Востока Азии демонстрируют способность к продуктивному сотрудничеству и взаимообогащению, насколько это позволяет доминантное общество в силу отсутствия/присутствия их полноценного диалога.
Литература
1. Бурыкин, А.А. Язык малочисленного народа в его письменной форме / А.А. Бурыкин. - СПб., 2004. - 373 с.
2. Дуткин, Х.И. Аллаиховский говор эвенов Якутии / Х.И. Дуткин. - СПб. : Наука, 1995. - 144 с.
3. История и культура эвенов. Историко-этнографические очерки. - СПб. : Наука, 1997. - 180 с.
4. Лебедев, В.Д. Язык эвенов Якутии / В.Д. Лебедев. - Л. : Наука, 1978. - 208 с.
