CC BY
316
7. Федеральный закон от 21.07.1993 № 5485-1 «О государственной тайне».
8. Федеральный закон от 29.07.2004 № 98-ФЗ «О коммерческой тайне».
9. Федеральный закон от 05.03.1992 № 2446-1 «О безопасности».
10. Уголовный кодекс РФ, глава 28 - «Преступления в сфере компьютерной информации».
11. Кодекс РФ об административных правонарушениях, глава 13 - «Административные
правонарушения в области связи и информации».
В.В. Клочков
ЛИБЕРАЛИЗМ КАК ИДЕЯ СВОБОДЫ: ЕВРОПЕЙСКИЙ И РОССИЙСКИЙ ЛИБЕРАЛИЗМ В ИСТОРИЧЕСКОМ СРАВНЕНИИ
Тот, кто ищет в свободе нечто иное, чем она сама, тот рожден быть рабом.
Алексис де Токвиль
Интерес к политической традиции либерализма всегда выходил за рамки только научного исследования. Его в значительной мере питала политическая борьба и политические пристрастия. Идейный триумф либерализма пришелся на XIX в. В конце XIX и особенно в XX в. многократно объявлялось о закате либерализма и столь же многократно он заявлял о себе в ином обличии, сохраняя неизменной свою сущность, которая заключается в признании свободы высшей ценностью и главным правилом человеческого сообщества.
Конец прошлого столетия был ознаменован новым возрождением политических и экономических концепций либерализма. Очевидный кризис кейнсианских принципов регулирования экономики, явный успех неоконсервативных правительств в Великобритании и США, падение коммунистических режимов в странах Центральной и Восточной Европы придали либерализму новую актуальность и привлекательность. Россия также не стала исключением, хотя разочарование части российского общества результатами реформ последнего двадцатилетия способствовало тому, что первоначальное восхищение либерализмом сменилось настороженным отношением к нему. Тем не менее либерализм как политическая концепция и система взглядов по-прежнему остается в центре общественного внимания.
Идеи и ценности, которые легли в основу идеологии либерализма, появились гораздо раньше, чем возник либерализм как самостоятельное идейное и политическое течение, и раньше, чем вошли в употребление сами понятия «либералы» и «либерализм». Поэтому термин «либерализм» традиционно имеет различные толкования и может пониматься и интерпретироваться по-разному [1. С. 5-6].
Большинство исследователей сходятся в том, что либерализм - европейское по своему происхождению мировоззрение. Но европейская цивилизация по сути своей многогранна, поэтому разнообразны интерпретации истоков либерализма и конкретно-исторических путей его становления и развития. В данном случае речь пойдет о российском либерализме в его сравнении с западным вариантом либерализма и перспективах их последующей идейно-политической модификации.
В Западной Европе понятие либерализма было основано на прочных традициях англо-саксонского рационализма и английской конституционной традиции, идеях французского Просвещения, традиционных средневековых вольностях германских городов и борьбе во имя свободы и независимости в Испании и Италии [2. С. 3].
Европейский либерализм предполагает политическую демократию и выборное правительство, подчиняющееся конституции. Либерализм в традиционно-евро-
пейском смысле слова основывается на трех принципах. В первую очередь, на уважении к частной собственности и к верховенству права. Собственность и право тесно взаимосвязаны в теории и практике. Подчеркивая эту неразрывную связь, английский политический философ первой трети XIX в. И. Бентам говорил: «Нет собственности - нет закона, нет закона - нет собственности» [3. С. 7-12]. Второй принцип базировался на уважении и терпимости к свободе слова. На практике это выразилось в формировании и развитии системы политических партий и плюрализма мнений. Третий принцип либерализма заключался в выборности правительства и концепции конституционных ограничений его деятельности. Принципы либерализма на Западе были воплощены на практике уже к началу XIX в. Частная собственность, свобода слова, политические партии, например, в Англии сложились на протяжении второй половины XVIII - первой половины XIX в. Последнее, чего оставалось достичь, - это наложения конституционных ограничений на деятельность правительства, что и произошло на протяжении XIX в.
В России же в понятие «либеральный» традиционно вкладывается иной, весьма негативный смысл. Для многих в России либеральное, как, впрочем, и демократическое, - это нечто чуждое русскому естеству. Часто оно однозначно ассоциируется с современным «разнузданным капитализмом», с чем-то потворствующим обнищанию людей. Еще большей путанице и неприятию всего именуемого или действительно являющегося либеральным способствует то, что термин «либеральный» стал в последнее время объектом манипулирования различных политических сил, произвольно присвоивших себе право обладания этим понятием. Однако что же в реальности под ним понимается, остается абсолютно неясным.
Такое положение вещей сложилось исторически благодаря наличию нескольких важных обстоятельств. В то время, когда складывался европейский либерализм, в России еще не существовало уважения к собственности и свободе. Когда же во второй половине XIX в. началась история либерализма в России, вопросы, составляющие самую суть либерализма: уважение к собственности и праву, терпимость к свободе слова и конституционное ограничение деятельности правительства должны были решаться не постепенно, как в Европе, но сразу и вместе.
Что касается собственности, то она была институционально оформлена в России только в 1785 г., когда земля была закреплена в дворянском владении и фактически впервые в истории страны появилась социальная группа, обладающая гарантиями права собственности [4. С. 253-254]. Крестьяне же не имели никакого права обладать собственностью вплоть до великих реформ 60-х гг. XIX в., что в огромной степени способствовало формированию представления о том, что собственность является привилегией, но не правом. Свободы слова в России не существовало до 1905 г., только в 1906 г. стали легально возникать политические партии. Вопрос о конституционных ограничениях правительственной деятельности в России так и не был решен. После 1917 г. все эти проблемы были исключены из политической повестки дня. А затем большевистский переворот фактически похоронил надежды на либеральные реформы. Очевидно, что вопрос о либеральных институтах и ценностях в России был поставлен тогда, когда в Европе он был уже давно решен.
В XVT-XVП в., когда зарождались основы европейского либерализма, в России вовсе не существовало политической теории. Все ограничивалось спорами между церковью и государством, которые закончились никонианскими реформами и расколом. Проблемы государственного устройства также не обсуждались. Пример российской политической мысли того времени - это переписка Ивана Грозного с князем Курбским, в которой нет каких-либо либеральных идей. Пожалуй,
единственным российским политическим мыслителем того времени был Федор Карпов, оставивший лишь один документ - письмо Ивану IV, в котором говорилось о необходимости справедливого правительства [5. С. 201-204].
Политическая теория в России начинается с эпохи Петра I, когда появился Феофан Прокопович. Его идеи позднее развивал В.Н. Татищев, а затем различные мыслители второй половины XIX в. В их работах доминировала теория о необходимости неограниченной самодержавной власти. Татищев писал, что Россия слишком большая и разнородная страна, управлять которой можно лишь с помощью абсолютной монархии. Если же в России будет много правителей, то она просто развалится на части. Екатерина II в своем знаменитом «Наказе депутатам Уложенной комиссии» 1767-1769 гг. следовала идеям Монтескье, утверждавшего, что большие страны не могут быть ни республиками, ни конституционными монархиями, но могут существовать лишь в виде абсолютных монархий. Эту же линию продолжил и Н.М. Карамзин, который писал в «Истории государства Российского», что Российская империя слишком разнообразна по территории и населению, а потому ее население может спокойно жить только при самодержавии. О том же писал и А.С. Пушкин, который по взглядам был консерватором, особенно после восстания декабристов 1825 г. Он говорил, что только монархия принесет просвещение России: «Монархия всегда впереди просвещения стоит». Просвещение, согласно Пушкину, является сутью прогресса. Поэтому он поддерживал самодержавную монархию и даже - до известной степени - цензуру.
В XVIII в. в России существовали аристократические движения, пытавшиеся ограничить самодержавную власть. Первую такую попытку предпринял Верховный тайный совет, управлявший страной при малолетнем Петре II в 1730 г. Он потерпел поражение, потому что дворянство явно предпочло самодержавного монарха олигархии. Следующую попытку предпринял в начале 60-х гг. XVIII в. граф
Н. Панин, который пытался убедить Екатерину II дать согласие на установление определенных ограничений самодержавной власти. Но Екатерина II отказалась содействовать начинаниям Панина.
В начале XIX в. очередную попытку либеральных реформ предпринял М. Сперанский - интересный мыслитель, глубоко понимавший проблемы российской действительности. В 1802 г. он написал проект меморандума «Об основных законах государства», где проницательно отметил, что особенность российского государства состоит в том, что в нем есть два основных класса: дворяне, являющиеся рабами царя, и крестьяне, которые являются рабами дворян. Никаких других классов в России нет, а эти два класса рабов до изнеможения заняты борьбой друг с другом. Поэтому вся власть сосредоточена в руках самодержца. В этой связи Сперанский настаивал на серьезной конституционной реформе и в свою очередь пытался убедить Александра I в необходимости либерализации России. В примечании к проекту конституции 1809 г. Сперанский писал: «Желать наук, коммерции и промышленности - и не допускать самых естественных их последствий? Желать, чтобы разум был свободен, а воля в цепях? Чтобы страсти утолялись и переменялись, а предметы их, желания свободы - оставались в одном положении? Какое противоречие - чтобы народу обогащаться и не пользоваться лучшими плодами своего обогащения, свободою! Нет в истории примера, чтобы народ просвещенный и коммерческий мог долго в рабстве оставаться» [6. С. 73-74]. Эти слова оказались пророческими, определив главную проблему российской государственности.
Выступление декабристов имело весьма печальные последствия для процесса либерализации России. Если до 1825 г. правительство постоянно занималось
привнесением западного опыта в Россию, то теперь оно стало бояться западного влияния на общество. Процесс либерализации в России начался только после Крымской войны, наглядно показавшей, что самодержавие вовсе не делает Россию более сильной, а наоборот ослабляет ее.
Предпосылки либерализации были заложены при Николае I, когда Сперанский создал «Свод законов Российской империи». Именно тогда в России появилась школа юриспруденции, основанная на западной правовой мысли ХУП-ХУШ вв., и были установлены правовые гарантии собственности. Однако первые шаги в области политической либерализации были сделаны лишь в 1905-1906 гг. До этого монархия отказывалась от политической демократии, и у нее были на то причины. Всем русским царям была присуща вотчинная ментальность с характерным для нее соединением власти и собственности и восприятием страны как своей вотчины [7. С. 61-69].
Либеральное движение в России, в противоположность европейскому, началось во второй половине XIX в. как нелегальное, хотя правительство относилось к нему терпимо. В начале XX в. в стране появилась партия конституционных демократов (кадетов), которая быстро приобрела влияние и выиграла выборы в первую Государственную думу. Но и она не была либеральной партией в европейском понимании. Один из ее лидеров, П. Милюков, часто говорил, что российская партия кадетов наиболее радикальная из всех либеральных партий Европы. Кадеты были радикалами потому, что опасались влияния революционного движения, которое могло лишить их массовой поддержки. Поэтому они отказывались поддерживать проводимые правительством реформы, чтобы не быть заподозренными в оппортунизме. И в результате не использовали имевшиеся возможности и не смогли вывести Россию на путь либеральной демократии. Российский либерализм в результате оказался намного слабее, чем большевизм и реакционный консерватизм. Причина этого в том, что либерализм может преуспеть только тогда, когда он растет снизу. В России же давление снизу было недостаточно сильным, так как еще не существовало сформировавшегося гражданского общества. Аналогичная по сути проблема остается актуальной для России и сегодня.
Традиционная европейская формула либерализма включает в себя уважение к собственности, к праву и к свободе слова. Если свобода слова в России сейчас формально гарантирована, то в отношении собственности и права такие гарантии до сих пор проблематичны. Существует верховенство закона, но под законностью понимается все, что угодно. Верховенство права, в том классическом понимании, когда право государства не подавляет право отдельного гражданина, до сих пор реально не осуществлено. Практически не уважается собственность. Российское общество привыкло к коммунизму, когда понятие собственности было под запретом. Сегодня собственность в России разрешена, но сохраняется ощущение, что она постыдна и не слишком законна. Подобное неощущение права существует фактически повсеместно, поэтому либеральные преобразования еще надолго останутся в российской повестке дня.
Само понятие права, конечно, существует в России, и всегда существовало, но трактовка его была своеобразной. Граф Бенкендорф как-то сказал, что законы пишутся для подданных, а не для государства. В России традиционно закон воспринимался в качестве средства администрирования в пользу власти. До самого последнего времени практически не было случая, чтобы российский гражданин подал в суд на правительство, тогда как в Европе это происходит постоянно. Для России это совершенно новое явление, осознание которого происходит только сейчас.
Как уже было показано, либерализм представляет собой европейское изобретение. Весь комплекс либеральных идей и институтов - это порождение Запад-
ной Европы. Чтобы с пониманием относиться к либерализму, надо чувствовать себя европейцем и жить в европейском контексте. К сожалению, в России корни европеизма - либерализм и патриотизм - оказались несовместимыми.
Этому в немалой степени способствовала православная религиозная традиция, также отличная от европейской. После падения Константинополя Россия осталась единственным православным государством, отчужденным от других христианских стран. Православная церковь отталкивалась от католицизма и от протестантизма, как от ереси, и заявляла, что православие - единственная правильная христианская религия. В результате много осталось не секуляризованным, даже когда церковь перестала играть важную роль.
В Европе реформация началась с выступления Лютера против Римской католической церкви. Он считал, что между Богом и человеком не должно быть никаких посредников. Протестантская церковь пошла еще дальше. В протестантской этике, в отличии от православия, приобретение богатства - это знак божественного провидения и символ спасения. Религиозная поддержка накопления, материального благосостояния на Западе была всегда очень сильна. В православной церкви с ее антисоб-ственнической этикой враждебность к Западу и антиевропеизм оставались доминирующими, что никак не могло способствовать становлению либеральных идей.
Коммунизм углубил этот антиевропеизм. Для коммунистов Европа оказалась Западом, воплощением капитализма. Соответственно в России появилась длительная традиция антизападничества, антиевропеизма, что вело к возрождению на современной почве славянофильских представлений о некоем особом пути России. При этом никто не утруждает себя ответом на вопрос, что такое особый русский путь.
Проблема же, очевидно, состоит в том, что социализм пришел в Россию раньше либерализма. Общественное движение в России началось практически одновременно с приходом социалистических идей на европейскую почву. Таким образом, российские интеллектуалы фактически пропустили эпоху Просвещения, и сразу перешли к социализму. Но социализм как идея направлен против частной собственности, и, следовательно, против либерализма. Само понятие о том, что собственность является результатом воровства - характерное изобретение французского анархиста Прудона - очень популярная среди политических маргиналов всех времен идея, не имеющая никакого отношения к либерализму.
Помимо идей уважения собственности, права и свободы слова, наивысшей политической целью либерализма является свобода. Самая суть либерализма заключается в свободе. Именно свободе он обязан своим именем, происходящим от латинского слова \ibertas, и именно в ней содержится единственное и неизменное оправдание либерализма.
Свобода, подразумеваемая либерализмом, носит универсальный характер. Она не признает инструментализацию человека и его подчинения каким-либо внешним целям. Это свобода от принуждения, поскольку либерализм приветствует стремление человека к самосовершенствованию. Либерализм не признает превосходства одного стиля жизни над другими, поскольку в этом заключается возможность жесткой опеки над индивидуумом. Свобода, не претендующая на исключительность, признает только одну границу - свободу. Ни один человек не имеет права использовать свою свободу для ограничения свободы ему подобных. Это означает также, что в конфликтах между людьми никто не вправе самочинно надевать на себя мантию судьи, решая, кто прав, кто виноват. Свобода может быть только там, где индивидуум защищен от произвола остальных.
Свобода, как она понимается в либеральной теории, не является метафизической внутренней свободой. Это - свобода, регулирующая взаимоотношения ме-
жду людьми и являющаяся, таким образом, политической задачей. Для защиты свободы необходим нейтральный, свободный от произвола и предсказуемый в своем действии институт, способный разграничивать сферы активности и автономные зоны между отдельными людьми. Этот институт - право. Первостепенная задача государства - защита и соблюдение права.
Из сказанного вовсе не следует, что свобода не может быть ограничена, хотя в каждом подобном случае ограничение свободы сначала должно быть ясно доказано. Английский либерал середины XIX в. Д.С. Милль говорил, что бремя доказательства лежит на тех, кто против свободы. Те, кто выступают за ограничения и запреты, должны доказывать их необходимость, ибо существует «презумпция свободы» [8. С. 7-16].
Существует мнение, что презумпции подобного рода - не для России, что большая часть российского общества не готова к свободе, не воспринимает ее как ценность и не желает ее. Социологические опросы это опровергают, ясно показывая, что большое количество граждан России желает именно свободы1. Свобода -это всегда завоевание, которое достигается нелегко. Но удивительно, насколько часто люди выигрывают эту битву. И Россия в этом смысле ничем не отличается от других стран, так или иначе воспринявших либеральную систему ценностей. Либерализм не имеет ничего общего с равнодушием, поскольку свобода - это не нечто абстрактное. Она принимает конкретные формы, благодаря готовности людей занимать выбранную на основе либеральных идей позицию и в случае необходимости защищать ее, даже при наличии давления со стороны большинства.
Таким образом, несмотря на все отмеченные различия, российский либерализм далеко не исчерпал своих эвристических, идеологических и политических возможностей. Более того, эти возможности по существу еще и не начинали реализовываться всерьез. Препятствует этому не столько недостаток в российском обществе либерально настроенных граждан, сколько отсутствие разработанной либеральной риторики, наглядно показывающей, что либеральные ценности - собственность, свобода и право - вовсе не являются политическими абстракциями или идеями какой-либо отдельной социальной группы. История либерализма наглядно и убедительно демонстрирует, что идеи либерализма не являются историческими и юридическими бренностями, которые умирают и могут быть заменены ложью, рабством и насилием. Напротив, достаточно успешное развитие либерального мироощущения в самых, казалось бы, неблагоприятных внешних условиях, указывает на то, что это одни из самых прочных реальностей, соответствующие свободной природе человека.
Среди крупных политических течений в Европе и России либерализм снискал себе не только самые значительные лавры успеха, но и оказался далеко еще не исчерпанным, все в большей мере осознаваемым в качестве некой отправной точки, побудительного стимула. Силы, стоявшие на пути либерализма, как в Европе, так и в России, неизменно оказывались столь могущественными, что позволяли ему довольствоваться лишь частичными, хотя и довольно существенными успехами. Слишком легко утрачивал он при этом чувство общего, завоевывая свободы, но не
1 Данные социологических исследований, приведенные И. Клямкиным в статье «"Русские идеи" и современная цивилизация», размещенной на сайте фонда «Либеральная Россия» (www.liberal.ru), со всей очевидностью показывают, что 37 % россиян ставят индивидуальную свободу личности на первое место в шкале социальных предпочтений.
свободу. Часто либерализм был вынужден искать союзников, нередко тормозивших его развитие и искажавших его идеи. История либеральных партий знает немало таких примеров: приспособление к социализму, подменяющее под личиной социального либерализма классический либеральный принцип сотрудничества в рамках свободы принципом кооперации посредством государственного принуждения; приспособление к национализму, столь часто подменявшему классические либеральные идеи дружбы между народами и свободной мировой торговли гегемонистскими амбициями, империалистскими устремлениями и протекционизмом; приспособление к всяческим формам групповых интересов или мнимому деловому интересу, заставлявших либерализм забыть о своем изначальном неприятии самой возможности добиваться привилегий эгоистических частных интересов со стороны политической власти.
Подобных примеров можно было бы привести множество. Поэтому очевидно, что из политической истории нельзя извлечь никаких ориентиров для либерализма. История может лишь продемонстрировать, в какой степени либерализм все еще остается неосуществленной мечтой, ждущей своей реализации в будущем. Тем лучше и полезнее для либерализма сегодня обратиться к собственным истокам. К идее всеобъемлющей политической теории свободы со всеми вытекающими из нее следствиями. Исходя из этой перспективы, особенно для России, необходимо очистить понятие «либеральный» от негативного содержания. Понятийная ясность необходима, поскольку разумные политические действия становятся возможными только тогда, когда мысли освобождаются от пут надетой на них смирительной рубашки. Либерализм как идеология остается современным, поскольку представляет собой комплекс ценностей и идей, мобилизующих людей на изменение их внешнего окружения, а концепция таких изменений - сугубо современная вещь. То есть современность либерализма есть нечто большее, чем просто наука, технологии или революционные изменения. Это - великая прометеевская вера в возможность изменить самих себя и тем самым свою жизнь.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Французский либерализм в прошлом и настоящем // Под ред. проф. В.П. Смирнова. -
М.: Изд-во МГУ, 2001.
2. Европейский либерализм в новое время // Под ред. проф. С.П. Пожарской. - М.: Инсти-
тут всеобщей истории РАН.
3. Пайпс Р. Либерализм на Западе и в России // Общая тетрадь. Журнал Московской шко-
лы политических исследований. 2003. № 2.
4. Пайпс Р. Собственность и свобода. - М.: Московская школа политических исследова-
ний, 2001.
5. История политических и правовых учений: Учебник для вузов // Под ред. проф. В.С.
Нерсесянца. - М.: ИНФРА-М, 1996.
6. Кудинов О.А. Правительственные проекты конституций Российской Империи в XIX в. //
Государство и право. 2004. № 4.
7. Пайпс Р. Россия при старом режиме. - М.: Независимая газета, 1993.
8. ДерингД. Либерализм: размышления о свободе. - М.: Комплекс-Прогресс, 2001.
