CC BY
16
Библиографический список
1. Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка. Простое предложение. В 2-х ч. Ч. I. Махачкала: Дагучпедгиз, 1954: 196.
2. Талибов Б.Б. Сравнительно-историческая лексика дагестанских языков. Москва: Наука, 1971.
3. Талибов Б.Б. Грамматический очерк лезгинского языка. Лезгинско-русский словарь. Под редакцией Р Гайдарова. Москва: Советская энциклопедия, 1966: 603 - 652.
4. Кибрик А.Е., Кодзасов С.В. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Глагол. Москва: Изд-во МГУ , 1988.
5. Климов Г.А., Алексеев М.Е. Типология кавказских языков. Отв. ред. С.М. Хайдаков. Москва: URSS, 2010.
6. Джейранишвили Е.Ф. Цахский и мухадский языки. Тбилиси: Изд-во Тбил. ун-та, 1983.
7. Махмудова С.М. Морфологиярутульскогоязыка. Москва: Советский писатель, 2001.
8. Мейланова У А. Гюнейский диалект - основа лезгинского литературного языка. Махачкала, 1970.
9. Ибрагимов Г.Х. Цахурский язык. Москва: Наука, 1990.
10. Саидов М.-С.Д. Грамматика аварского языка. Фонетика и морфология. Махачкала, 1950.
11. Ханмагомедов Б.Г. Табасаранский язык. Учебник для педагогических училищ. Махачкала: Дагучпедгиз, 1987.
12. Iofik L.L. Readings in the Theory of English Grammar. Leningrad: Prosveshenie, 1981.
13. Blokh M.Y. A Course in English Theoretical Grammar. Москва: Высшая школа, 1983.
14. Бархударов Л.С. Очерки по морфологии современного английского языка. Москва: Высшая школа, 1975.
15. Ибрагимов Г.Х. Рутульский язык. Синхрония и диахрония. Махачкала, 2004.
16. Гайдаров РИ. Морфология лезгинского языка: учебное пособие. Махачкала: РИО ДГУ, 1987.
17. Бархударов Л.С., Штелинг Д.А. Грамматика английского языка. Available at: http://bookre.org/reader?file=756934&pg=3
18. Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов ГГ. Теоретическая грамматика современного английского языка. Москва: Высшая школа, 1981.
19. Плоткин В.Я. Строй английского языка. Москва: Высшая школа, 1989.
References
1. Gadzhiev M.M. Sintaksis lezginskogo yazyka. Prostoe predlozhenie. V 2-h ch. Ch. I. Mahachkala: Daguchpedgiz, 1954: 196.
2. Talibov B.B. Sravnitel'no-istoricheskaya leksika dagestanskih yazykov. Moskva: Nauka, 1971.
3. Talibov B.B. Grammaticheskij ocherk lezginskogo yazyka. Lezginsko-russkijslovar'. Pod redakciej R. Gajdarova. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1966: 603 - 652.
4. Kibrik A.E., Kodzasov S.V. Sopostavitel'noe izuchenie dagestanskih yazykov. Glagol. Moskva: Izd-vo MGU , 1988.
5. Klimov G.A., Alekseev M.E. Tipologiya kavkazskih yazykov. Otv. red. S.M. Hajdakov. Moskva: URSS, 2010.
6. Dzhejranishvili E.F. Cahskijimuhadskijyazyki. Tbilisi: Izd-vo Tbil. un-ta, 1983.
7. Mahmudova S.M. Morfologiya rutul'skogoyazyka. Moskva: Sovetskij pisatel', 2001.
8. Mejlanova U.A. Gyunejskij dialekt - osnova lezginskogo literaturnogo yazyka. Mahachkala, 1970.
9. Ibragimov G.H. Cahurskijyazyk. Moskva: Nauka, 1990.
10. Saidov M.-S.D. Grammatika avarskogo yazyka. Fonetika imorfologiya. Mahachkala, 1950.
11. Hanmagomedov B.G. Tabasaranskijyazyk. Uchebnik dlya pedagogicheskih uchilisch. Mahachkala: Daguchpedgiz, 1987.
12. lofik L.L. Readings in the Theory of English Grammar. Leningrad: Prosveshenie, 1981.
13. Blokh M.Y A Course in English Theoretical Grammar. Moskva: Vysshaya shkola, 1983.
14. Barhudarov L.S. Ocherki po morfologii sovremennogo anglijskogo yazyka. Moskva: Vysshaya shkola, 1975.
15. Ibragimov G.H. Rutul'skijyazyk. Sinhroniya i diahroniya. Mahachkala, 2004.
16. Gajdarov R.I. Morfologiya lezginskogo yazyka: uchebnoe posobie. Mahachkala: RIO DGU, 1987.
17. Barhudarov L.S., Shteling D.A. Grammatika anglijskogo yazyka. Available at: http://bookre.org/reader?file=756934&pg=3
18. Ivanova I.P., Burlakova V.V., Pochepcov G.G. Teoreticheskaya grammatika sovremennogo anglijskogo yazyka. Moskva: Vysshaya shkola, 1981.
19. Plotkin V.Ya. Stroj anglijskogo yazyka. Moskva: Vysshaya shkola, 1989.
Статья поступила в редакцию 25.07.19
УДК 80/81
Atazhahova S.T., Cand. of Sciences (Philology), leading researcher, Language Department, Adyghe Republican Institute for Humanitarian Studies
n.a. T.M. Kerashev (Maykop, Russia), E-mail: [email protected]
LEXICO-GRAMMATIC UNITS OF ADYGAIC COMPLEX WORDS WITH -ЛЪЭ ELEMENT. The article discusses semantic features of reduplicated models containing the nominal suffix -лъэ, which characterizes a process or action based on its most characteristic features. The scientific novelty of the work is to identify the lexical focus of the morpheme under study. Currently, the problem of reduplication is relevant, significant and subject to discussion not only in Russian, but also in foreign linguistics. During the study, examples of reduplications selected by random sampling from fiction and also from colloquial speech are analyzed. The analysis of the factual material shows that the considered units of the morphological structure can be represented by different parts of speech and are quite frequent. The results of the work can be applied in the practice of teaching the Adyghe language as a special theoretical discipline and as an applied subject, including when studying it as a non-native language.
Key words: composition, reduplication, incorporation, root morpheme, antonyms, synonyms, suffixation.
С.Т. Атажахова, канд. филол. наук, ведущий научный сотрудник отдела языка, Адыгейский республиканский институт гуманитарных
исследований им. Т.М. Керашева, г. Майкоп, E-mail: [email protected]
ЛЕКСИКО-ГРАММАТИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ АДЫГЕЙСКИХ СЛОЖНЫХ СЛОВ С ЭЛЕМЕНТОМ -ЛЪЭ
В настоящей статье рассматриваются семантические особенности редуплицированных моделей, содержащих именной суффикс -лъэ, который характеризует процесс или действие на основе его наиболее характерных признаков. Научная новизна данной работы заключается в выявлении лексической направленности исследуемой морфемы. В настоящее время проблема редупликации актуальна, значима и подвержена обсуждению не только в отечественной, но и в зарубежной лингвистике. В ходе исследования были проанализированы примеры редупликаций, отобранных методом случайной выборки из художественной литературы, а также из разговорной речи. Анализ фактического материала показывает, что рассматриваемые единицы морфологического строения могут быть представлены разными частями речи и является достаточно частотным. Результаты работы могут найти применение в практике преподавания адыгейского языка как специальной теоретической дисциплины и как предмета прикладного, в том числе и при изучении его в качестве неродного языка.
Ключевые слова: словосложение, редупликация, инкорпорация, корневая морфема, антонимы, синонимы, суффиксация.
В настоящее время в научных исследованиях разных направлений можно заметить возрастающий интерес к разным видам редупликации. В современном русском языкознании вопросами редупликации и её классификации занимаются такие ученые, как Н.А. Шехтман, И.Ю. Моисеева, Г Г Москальчук и другие. О.Ю. Крючкова изучает редупликации в аспекте языковой типологии, определяя
редупликацию как «внутрисловное удвоение» полагая, что редупликация это «эмпирическая и теоретическая лакуна» [1, с. 82]. В своих исследованиях автор приходит к выводу, что продуктивность каждого из видов редупликаций зависит от особенностей морфологического строя конкретного языка. По мнению О.Д. Мешковой [2], Е.В. Федяевой [3], редупликация входит в систему словоо-
бразования в качестве одной из составных частей слова. Б.А. Макаренко [4], например, выделяет полное удвоение (дупликацию) и неполное удвоение (редупликацию) как средства словообразования, и повторы, которые выступают как синтаксические средства и не связанные с образованием новых слов. Говоря о языковой дистрибуции Н.К. Дмитриев писал, что во всех языках, где встречаются парные сочетания, развита система повторов [5].
Зарубежные исследователи изучают редупликацию в различных аспектах. Так, А.Ф. Потт, К. Бругман, А. Майе рассматривают редупликацию в сравнительно-историческом аспекте, опираясь на общность индоевропейских языков. Они отмечают в своих работах значимую роль редупликации в слово- и формообразовании, а также придании речи и текстам особой эмоциональности. Дальнейшее развитие теория парных слов в тюркских языках получила в грамматических трудах А.Н. Кононова, Н.А. Баскакова, РА. Аганина и других тюркологов.
Общая операция удвоения, применяемая в самых разных языках, не имеет, однако, единообразной реализации. Даже в пределах одного и того же языкового типа, не говоря уже о языках с различной морфологической структурой, «способ удвоения и в плане содержания, и в плане выражения настолько богат разновидностями и вариантами, что, безусловно, заслуживает самостоятельного места в любой, даже наиболее общей схеме языковой структуры» [6, с. 7].
Общеизвестно, что характерной чертой редупликации является то, что она по сути своей представляет собой разновидность словосложения. Как отмечено многими учеными в процессе развития адыгейского языка особое место занимает словосложение, редупликация и инкорпорация. В исследованиях таких ученых, как Г.В. Рогава, З.И. Керашева, М.А. Кумахов, Н.Ф. Яковлев, М.А. Абитов, Ю.А. Тхаркахо, Б.М. Берсиров, А.Н. Абрегов, Н.М. Набокова вопрос инкорпорации в адыгских языках решается по-разному. Так, Н.Ф. Яковлев, М.А. Абитов глагольные инкорпоративные комплексы считают синтаксическим явлением и пережиточными формами, так называемой аморфной стадии в развитии адыгских языков. В трудах «Грамматика адыгейского языка» ГВ. Рогавы и З.И. Керашевой, «Морфология адыгских языков» М.А. Кумахова инкорпорация - это раздел грамматики и одно из явлений словообразования. «Одним из основных путей обогащения лексики является образование новых слов на собственной языковой базе» [7, с. 13].
С нашей точки зрения, редупликация определяется как самостоятельный способ словообразования, который может быть охарактеризован разнообразием форм проявления в словотворчестве, в особенности для выражения отношения говорящего к предмету. В этой связи интересным представляется не только сама природа редупликатов, но и их использование в различных стилях речи.
На наш взгляд, в адыгейском языке суффиксация более развита в сфере глагола, чем в имени. По вопросу о происхождении суффиксальной морфемы -лъэ среди специалистов нет единого мнения, что делает исследуемую проблему особо актуальной. Из перечня суффиксов, представленных в глагольной системе, синхронному описанию мы подвергаем в данной статье одну словообразовательную морфему -лъэ, присоединение которой к производящей основе сопровождается морфологическими изменениями. Словообразовательные модели с именным суффиксом -лъэ обладают высокой степенью продуктивности. Они дифференцируются, в первую очередь, по их семантической направленности, отмечаются и морфонологические особенности производных моделей с суффиксом -лъэ.
Сложные глаголы могут быть образованы посредством соединения именной и глагольной основ: елъэк1оны «прибавляет шаг» образовано от -лъэ «нога» и к1он «идти». Например: Хьаджэр е-лъэ-к1он-зэ къэблэчъэжъыем дэхьажьыгъ. «Хаджи, прибавляя шаг (торопясь), зашел в маленькую калитку».
К тому же, первые части составляющих компонентов большей частью однородны. Если в первой основе дано имя, то и во второй - тоже дается имя: ¡эпэ-штэ-лъэпашт - «крохобор, вор, хапун». Ащ фэдэ 1эпэштэ-лъэпэштэ нэшанэхэр хэлъэу щытыгъэп сэ сш1э зэхъум. «Присутствие таких особенностей крохоборства у него не было, когда я его знал».
1эп1ок1э-лъэп1уак1 - 1. «легко одетый»; 2. «меньше». Пчыхьэр сыхьатыр пш1ы зэхъум ц1ыфэу джэрыохэрэр нахь 1эп1ок1э-лъэп1уак1э хъугъэх. «К 22 часам вечера людей, которые без дела болтались, стало меньше».
Однако следует принять во внимание, что первые части могут быть представлены и различными частями речи: к1ошъэ-лъэшъэн «ходит тихонько, крадучись» (к1он «идти», лъэ «нога»). В этом удвоении, как отмечает Б.М. Берсиров, первая часть от самостоятельного глагола к1уашъэ «подкрадывается», состоит из кО «идти» и глагольного корня -шъэ, не имеющего в настоящее время самостоятельного значения: вторая часть - лъашъэ - в отдельности не употребляется, но разлагается на лъэ «нога, стопа» и - шъэ - общий элемент в обеих частях [8, с. 209]. Таким образом, в своей статье Н.М. Набокова «Структура некоторых сложных глаголов адыгейского языка» отмечает, что некоторые лексемы содержащие -лъэ выражают действие, состояние, процесс; а также могут иметь синонимы и антонимы внутри своей группы [9, с. 122]. Так, например, синонимы: 1эбэ-лъэбэн «делать что-л. быстро, нащупывать, шарить руками» // 1этхъо-лъэтхъон «нащупывать что-л., делать что-л. быстро». В современном адыгейском языке такие слова рассматриваются как сросшиеся уже в одно сложное единое целое слово с особым строением. Например:
Ары къэсми, гъэш1эгъоныр, к1элэц1ык1умэ аритын горэ 1эпэч1эгъанэу и1э-щтыгъ, го1эжьэу, ¡эбэ-лъабэу къыхэк1ыщтыгъэп [10, с. 198]. «Как всегда, без обычной суетливости, у нее всегда был запас, чем одаривать детей».
Якъубэ ыкъо Юсыфи ятэ игъогу рык1уагъ, баи зиш1ымэ ш1оигъоу ¡этхъ-о-лъэтхъуагъэ [10, с. 31]. «Сын Якуба Юсуф пошел по стопам отца, хотел стать богатым, поэтому изо всех сил старался делать все быстро»; антонимы: к1ошъ-э-лъэшъэн «неторопливо, крадучись» // пк1этэ-лъэтэн «суетится, попрыгивает», 1эчъэ-лъэчъэн «суетиться, торопливо что-л. делать» // кОшъэ-лъэшъэн «неторопливо, крадучись» и др. Например:
Ежь зыдэс лъэхъаным тхьаматэмэ янэшэнэгъэ ¡эчъэ-лъэчъэ зезэрэхьэр джы щы1эжьэп. «Уже нет той суетливости, которая была характерна председателям в то время, когда он жил здесь».
Джамболет к1ошъэ-лъашъэу щагу 1упэм 1утыгъ. «Джамболет неторопливо (медленно) ходил по двору».
Далее он отмечает, что среди слов данной группы есть выражения, содержание которых состоит из соединения синонимичных корней, наличествующих в частях слова, например: в слове ¡эбэ-лъэбэн - «нащупывать, шарить руками», 1этхъо-лъэтхъон - «нащупывать что-л., делать что-л. быстро», 1эчъэ-лъэчъэн -«суетиться, торопливо делать что-л.» корни-антонимы -1э «рука», -лъэ «нога» являются основными компонентами - действие и руками и ногами, которое показывает активность в выражаемом процессе. Глаголы с антонимичными именными и повторяющимися в основах глагольными корнями придает действию разнона-правленность. Исключением является глагол ¡эбэ-лъэбэн «нащупывать, шарить руками», так как он образован соединением антонимичных именных корней и повторяющимся суффиксом -бэ [9, с. 122].
В фундаментальном исследовании ГВ. Рогава и З.И. Керашева «Грамматика адыгейского языка» отмечается, что «данная группа сложных глаголов характеризуется не совпадением и не однотипным составом первых частей компонентов, входящих в состав сложного глагола, а второй составной частью соединяющихся основ. Это часть дважды повторяется. Она является общей для первой и второй основы: мэ1этхъо-лъатхъо «беспокоясь, бросается туда-сюда, делает в беспокойстве что-то» [11, с. 293]. Здесь повторяющаяся часть тхъо глагольный корень (матхъо «хватается»), а чередующиеся элементы образованы от имени ¡э «рука», лъэ «нога».
Использование редупликации в сфере глагола главным образом направлено на характеристику действия с точки зрения его повторяемости и длительности. К данному разряду глагольных повторов примыкают и такие, в которых чередующиеся части являются корнями самостоятельных слов. Думается, что в данном случае Ю.А. Тхаркахо и Б.М. Берсиров [12, с. 8] правильно подмечают, что некоторые наречные слова, с удвоенной основой совпадающие по форме с превратительным падежом, имеют синонимические варианты, по своей форме приближающиеся к деепричастию. Например, сравним: пк1этэ-лъатэу «попригивая» и пк1этэ-лъатэзэ «вприпрыжку». Ас-хьад янэ чыжьэк1э къэк1ожьэу къызелъэгъум пк1этэ-лъатэзэ пэгъочъыгъ. «Издалека Асхад увидев, как идет мама, вприпрыжку побежал навстречу к ней». Здесь в отдельном употреблении встречается лъатэ (мэлъатэ «подпрыгивает»). В обеих частях повтора содержится элемент -тэ, возможно который был самостоятельным глагольным корнем, затем подвергся суффиксигированию. В удвоении пк1этэ-лъатэ чередующие части - корни глаголов-синонимов: мапк1э «прыгает»; малъэ «прыгает».
Большой интерес представляют, на наш взгляд, некоторые статистические данные, которые нам довелось установить в ходе анализа «Адыгейско-русского словаря» Ю.А. Тхаркахо. Он включил в словарь более 27 редуплицированных единиц с компонентом -лъэ: ¡эжь-лъэжь «быстрый, норовистый, энергичный», ¡э-зэжъу-лъэзэжъу «узкий, тесный», ¡экО-лъак1у «с мастерством», ¡эм-лъэм «крупно сложенный», ¡эмэкъэ-лъэмакъ «звуки, шум, шорохи», ¡эмэк1э-лъэмак1 «маловато, недостаточно», ¡эпкъ-лъэпкъ 1. «тело»; 2. «конечности тела», ¡эпсыгъо-лъэпсы-гъу «изящная, утонченная, худенькая», ¡эсэ-лъас «спокойный» и т. д. Например:
Нысэр игощэ ныо фэмыдахэу, бзылъфыгъэ ¡эсэ-лъэсы ц1ык1оу щытыгъ. «Невеста, не похожая на свекровь, была очень спокойная». Анализ состава данной группы говорит о том, что в составе каждого из них имеются глагольный и именной корень, поэтому глаголы данной группы следует определить как «гла-гольно-именные» образования. Заметим, что рассматриваемые редупликаты в адыгейском языке имеют гораздо более широкое распространение, чем могло бы показаться на первый взгляд.
Сложность передачи редуплицированных единиц с языка оригинала на русский язык заключается в том, что в переводе важно сохранить национальный способ мышления, характер народа. В адыгейском языке, как и в других языках, есть редупликаты, которые не имеют соответствий на другом языке, и могут иметь в составе слова, вышедшие из активного употребления. Устойчивость таких единиц оправдывает наличие устаревших слов в компонентном составе, благодаря чему эти лексемы остаются в языке и речи.
Исходя из вышесказанного, можно заключить, что на современном этапе развития адыгейского языка в речи возникают новые редуплицированные слова, которые активно проникают в состав языка, обогащая не только количественный состав, но и пополняя его новыми выразительными средствами.
Библиографический список
1. Крючкова О.Ю. Редупликация в аспекте языковой типологии. Вопросы языкознания. 2000; 4.
2. Мешкова О.Д. Словообразование в современном английском языке. Москва: Наука, 1976.
3. Федяева Е.В. Редупликация как одно из средств репрезентации неопределенного количества. Известия Российского Государственного Педагогического университета им. А.И. Герцена. Санкт-Петербург, 2008; Вып. № 73-1.
4. Макаренко ВА Тагальское словообразование. Москва: Наука, 1970.
5. Дмитриев Н.К. О парных словосочетаниях в башкирском языке. Известия АН СССР. 1930; Сер. VII, № 7.
6. Aлиeва Н.Ф. Слова-повторы и их проблематика в языках Юго-Восточной Aзии. Языки Юго-Восточной Азии: Проблемы повторов. Москва, 1980. Диссертации по гуманитарным наукам. http://cheloveknauka.com/reduplikatsiya-kak-yavlenie-russkogo-slovoobrazovaniya#ixzz5q3JmQvym
7. Aбазова М.М. Развитие речи черкесской диаспоры в Турции на собственной языковой базе. Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2014; № 12 (42); Ч. 1: 13 - 16.
8. Берсиров Б.М. Структура и история глагольных основ в адыгских языках. Майкоп, 2001: 211.
9. Набокова Н.М. Структура некоторых сложных глаголов адыгейского языка. Глагольное словообразование в иберийско-кавказских языках. Майкоп, 1993.
10. Aшинов X.A. Ушло солнце воду пить: Рассказы и роман. Майкоп, 1985.
11. Рогава Г.В., Керашева З.И. Грамматика адыгейского языка. Краснодар-Майкоп, 1966.
12. Тхаркахо IO.A. Стилистика адыгейского языка. Майкоп, 2003.
References
1. Kryuchkova O.Yu. Reduplikaciya v aspekte yazykovoj tipologii. Voprosy yazykoznaniya. 2000; 4.
2. Meshkova O.D. Slovoobrazovanie v sovremennom anglijskom yazyke. Moskva: Nauka, 1976.
3. Fedyaeva E.V. Reduplikaciya kak odno iz sredstv reprezentacii neopredelennogo kolichestva. Izvestiya Rossijskogo Gosudarstvennogo Pedagogicheskogo universiteta im. A.I. Gercena. Sankt-Peterburg, 2008; Vyp. № 73-1.
4. Makarenko V.A. Tagal'skoe slovoobrazovanie. Moskva: Nauka, 1970.
5. Dmitriev N.K. O parnyh slovosochetaniyah v bashkirskom yazyke. Izvestiya AN SSSR. 1930; Ser. VII, № 7.
6. Alieva N.F. Slova-povtory i ih problematika v yazykah Yugo-Vostochnoj Azii. Yazyki Yugo-Vostochnoj Azii: Problemy povtorov. Moskva, 1980. Dissertacii po gumanitarnym naukam. http://cheloveknauka.com/reduplikatsiya-kak-yavlenie-russkogo-slovoobrazovaniya#ixzz5q3JmQvym
7. Abazova M.M. Razvitie rechi cherkesskoj diaspory v Turcii na sobstvennoj yazykovoj baze. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii iprakíiki. 2014; № 12 (42); Ch. 1: 13 - 16.
8. Bersirov B.M. Struktura i istoriya glagol'nyh osnov v adygskih yazykah. Majkop, 2001: 211.
9. Nabokova N.M. Struktura nekotoryh slozhnyh glagolov adygejskogo yazyka. Glagol'noe slovoobrazovanie v iberijsko-kavkazskih yazykah. Majkop, 1993.
10. Ashinov H.A. Ushlo solnce vodu pit': Rasskazy i roman. Majkop, 1985.
11. Rogava G.V., Kerasheva Z.I. Grammatika adygejskogo yazyka. Krasnodar-Majkop, 1966.
12. Tharkaho Yu.A. Stilistika adygejskogo yazyka. Majkop, 2003.
Статья поступила в редакцию 06.08.19
УДК 801.8
Bagandova I.M., Cand. of Sciens (Philology), Dagestan State Pedagogical University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
MODALITY OF NECESSITY AND LIABILITY OF CONSTRUCTIONS WITH INFINITIVE IN THE ROLE OF A PREDICATE ON THE MATERIAL OF DARGIN PROVERBS AND SAYINGS. The article studies the function of modality in the Dargin language, as a semantic category. This can be most clearly demonstrated through the infinitive, revealing the semantic two-dimensionality of the category. The field of linguistics studied by the author is less explored and therefore represents both a tempting and intractable task for Dargin scholars. The article attempts to demonstrate that the modality of necessity and duty is easier to study through the infinitive predicate. The reason is that necessity and duty are those phenomena of public and private life of Dargins on which relations between people are built. The modal semantics of the infinitive conveys the whole categorical nature of the studied traits and their perception by Dargins both from the point of view of morality and religious ethics. The article presents various proverbs and sayings that reveal those other life situations from the life of Dargins and demonstrate the breadth of the possibilities of the infinitive-predicable and the amount of modal values.
Key words: infinitive, predicate, paremic elements, nominal basis, meaning of obligation, modality of predicate, dependent component.
И.М. Багандоеа, канд. филол. наук, Дагестанский государственный педагогический университет, г. Махачкала,
E-mail: [email protected]
МОДАЛЬНОСТЬ НЕОБХОДИМОСТИ И ДОЛЖЕНСТВОВАНИЯ КОНСТРУКЦИЙ С ИНФИНИТИВОМ-СКАЗУЕМЫМ НА ПРИМЕРЕ ПОСЛОВИЦ И ПОГОВОРОК ДАРГИНСКОГО ЯЗЫКА
Статья посвящена раскрытию функции модальности в даргинском языке, как семантической категории. Наиболее наглядно это можно продемонстрировать через инфинитив, раскрыв смысловую двуаспектность категории. Исследуемая автором область лингвистики является менее исследованной и потому представляет собой как заманчивую, так и трудноразрешимую задачу для даргиноведов. В статье сделана попытка продемонстрировать, что модальность необходимости и долженствования легче изучать через инфинитив-сказуемое. Причиной служит то, что необходимость и долг - это те явления общественной и частной жизни даргинцев, на которых строятся отношения между людьми. Модальная семантика инфинитива как нельзя лучше передает всю категоричность исследуемых признаков и восприятие их даргинцами как с точки зрения морали, так и религиозной этики. В статье представлены различные пословицы и поговорки, которые раскрывают те ли иные жизненные ситуации из быта даргинцев и демонстрируют широту возможностей инфинитива-сказуемого и объем модальных значений.
Ключевые слова: инфинитив, сказуемое, паремические элементы, именная основа, значение долженствования, модальность сказуемого, зависимый компонент.
Изучению семантических категорий и семантической структуры языковых единиц даргинского языка посвящены труды ведущих лингвистов-даргиноведов: С.Н. Абдуллаева (1954), З.П Абдуллаева (1971), М.-Ш.А. Исаева (1982), А.А. Ма-гометова (1963), М.-С. М. Мусаева (2014), P.O. Муталова (2003), А.А. Сулейма-нова (2003), С.М. Темирбулатовой (1984), П.К. Услара (1892) и др. [1]. Тем не менее, в данной теме немало неисследованного или требующего дополнительного изучения.
Семантические средства выражения значения модальности необходимости и долженствования занимают значимое место в системе эмотивных средств языка. Это обусловлено лексическими возможностями даргинского языка, который в состоянии передать информацию в её тончайших смысловых оттенках.
Раскрывая тему с точки зрения глагольного словообразования, отметим, что глаголы делятся на простые и сложные. Нетрудно догадаться, что сложные глаголы представлены намного богаче, чем простые. Объясняется это тем, что сложный глагол образуется присоединением простого глагола к именным основам. Например, простой глагол барес - бирес сделать - делать, будучи присоединенным к именным основам образует более тысячи сложных глаголов.
Односоставные безличные и инфинитивные предложения с инфинитивом в роли сказуемого - наиболее «удобный» материал для демонстрации пословиц и поговорок даргинского языка и исследования категорий модальности.
Имеются различия в трактовке пословиц и поговорок разными лингвистами. Немало исследований, в которых они рассматриваются и как паремио-
