CC BY
38
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2008. Вып. 3
УДК 811.161.1 '373(045) Е.И. Безматерных
ЛЕКСИЧЕСКИЕ СИНОНИМЫ В РАЗНОВРЕМЕННЫХ СПИСКАХ «ПОВЕСТИ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ»: СЕМАНТИКА И ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ
Рассматриваются особенности семантики и функционирования лексических синонимов в разновременных списках «Повести временных лет». Сопоставление списков и анализ синонимических рядов обнаруживает основные тенденции изменения и развития древнерусского слова.
Ключевые слова: лексические синонимы, синкрета, лексема, лексическое значение, контекст.
Древнерусская литература, жанровый состав которой определился в момент ее зарождения, позволяет проследить историю многих древнейших текстов на протяжении длительного и непрерывного бытования их в рукописной традиции. К числу таких текстов относятся прежде всего летописи, в частности «Повесть временных лет» (далее - ПВЛ). Созданная многими авторами, ПВЛ представляет собой не только древнейшее из дошедших до нас летописных сводов произведение, повествующее о возникновении Русского государства и первых веках его истории, но одновременно и важнейший памятник историографии, в котором отразились представления древнерусских книжников начала XII в. о месте русичей среди других славянских народов, представления о возникновении Руси как государства и происхождении правящей династии, ее основные направления ее внешней и внутренней политики.
Текстологическое сопоставление списков одного памятника позволяет выявить разночтения, которые в плане содержания практически не имеют существенного значения, но представляют немалый интерес для лингвиста, так как могут быть объяснены собственно языковыми причинами, а потому соотнесены с основными языковыми тенденциями, которые нельзя не учитывать при реконструкции истории формирования русского литературного языка.
Материалом данного исследования послужил текст ПВЛ, вошедший в состав Лаврентьевской, Ипатьевской и Радзивиловской летописей. Лавренть-евская летопись сохранилась в списке 1377 г., Ипатьевский список сделан в первой половине XV в. и список Радзивиловской летописи датируется исследователями последним десятилетием XV в. [1].
Соотнесение текстов всех трех списков ПВЛ обнаружило в пределах идентичных контекстов большое количество лексических взаимозамен, семантические значения которых имеют большую общую часть, но не совпадают полностью. Иначе говоря, мы имеем дело со сходными по значению словами, различия между которыми способны нейтрализоваться, т. е. в соответствии с современным пониманием синонимических отношений с лексическими синонимами. Синонимы были выделены по следующим критериям:
замена слов в одинаковых контекстах в пределах трех списков ПВЛ; близость лексического значения; способность нейтрализовать семантические различия в рамках одного и того же контекста.
Рассмотрим особенности семантики и функционирования лексических синонимов в разновременных списках ПВЛ на примере некоторых синонимических рядов.
Квасъ (Л.) - мытель (И.) - мытель (Р.)
Л.: «...овидЬхъ бани древеныи пережьгуть Е рамяно совлокутьсЯ и будуть нази и ^'блЬются квасомъ оусниАны(м) и возмуть на ся прутьЕ младоЕ бьють ся сами и т(о)го ся добьють Егда влЬлуть ли живи и ^'болЬются водою студеною тако ^^ноуть и то творять по вся дни не мучими никимже сами ся мучать и то творять мовеньЕ собЬ а не мученьЕ» [л. 3 об.]. И.: «. видЬхъ банЬ древяны и пережьгуть А велми съвлекуться и будуть на-зи и ^'больются мытелью и возмуть вЬникы и начнуть хвостати и того собЬ добью(т) wдва вылЬзуть ле живы и обольются водою студеною и тако ^оки-вы(т) и тако творять по вся дни не мучими никмже но сами ся мучать и тво-ря(т) не мытву себЬ а не мученьЕ» [л.5].
Р.: «.и видЬх бани древяны, и пережгуть их велми, и сволокутьс(я), и будуть нази, и обольются мытелью, и возьмуть вЬтвие, и начнут ся бити, и того добьют, одва вылезут живы сущи, и обливаются водою студеною, и тако ожывут. И тако творять и по вся дни, не мучимы ничамже, но сами ся мучат. И так створять не мытву собЬ, но мУчение»...» [с. 13, л .4].
Казалось бы, слова имеют разные значения:
Квасъ - закваска; - особый кислый напиток; - кислота, кислое; -попойка [МСДРЯ]. Мытель - навар разных душистых трав (мяты, левистика и т. п.), употребляемый для мытья головы [МСДРЯ].
Более того, в МСДРЯ в качестве примера для слова квас в значении 'особый кислый напиток' приведен рассматриваемый нами отрывок. В таком случае стала бы непонятной замена слов, если бы не контекст. Ср., wблЬют-сЯ квасомъ оусниАны(м). Слово употреблено в составе формулы, которая и имеет значение ' отвар травы ушицы (купальницы), употребляемый для мытья в бане; дубильное вещество', зафиксированное в СлРЯ XI - XVII.
Таким образом, перед нами - своего рода следы былого синкретизма древнего имени. Как известно, средневековый письменный текст не знает автономного слова, так как смысл синкреты мог раскладываться на множественность значений только в контексте. Смысл текста в свою очередь при всей его неоднозначности является производным от семантического синкретизма составляющих его слов. Каждое «слово» вставлено «в оправу» нескольких окрестных слов, тем самым в семантике и по форме представая сакрально и социально признанной формулой речи [2. С. 286]. Однако примечательно то, что именно формула заменяется в Ипатьевской летописи, а потом еще и закрепляется в Радзивиловской летописи самостоятельным словом с определенным лексическим значением. Установление синонимических отношений свидетельствует о том, что средневековый письменный текст находится в состоянии постепенного перехода от синкреты
к «отдельно-значному слову» [3. С. 79].
Интересные процессы наблюдаются и в другом ряду синонимов прутье (Л.) - вЬникы (И.) - вЬтвие (Р.), встретившихся в том же контексте. Слова имеют схожие лексические значения: прутье - прутья, ветви [МСДРЯ]; вЬникъ - связанный пучок прутьев [МСДРЯ]; вЬтвие - собир. к вЬтвь (вЬтвь - ветвь, ветка) [СлРЯ XI - XVII]. Но только прут - это, в отличие от других двух слов, «гибкая голая (лишенная листьев, отростков и т. п.) тонкая ветвь, отделенная от дерева» [4. Т.2]. Ср., веник - связка тонких прутьев или веток, иногда с листвой, употребляемая в качестве метлы или для парения в бане; ветвь - отросток живого дерева (растения), идущий от ствола (стебля) [5. Т. 1]. Важной оказывается конкретизация, семантическая однородность. Тем более что опять же заменяется формула «прутьЕ младоЕ» семантически полновесным словом вЬникы. Вторая замена прошла по линии семантического уточнения: важно, что парились именно молодыми вениками, или ветвями, а не прутьями.
Употребление слов в «оправе» формулы можно проиллюстрировать и на примере синонимического ряда игрище (Л.) - пЬснь (И.) - пЬснь (Р.):
Л.: «...схожахуся на игрища на плясаньЕ и на вся бЬсовьскаА игрища и ту оумыкаху жены собЬ неюже кто съвЬщашесЯ имяху же по двЬ и по три жены» [л. 5].
И.: «.и схожахуся на игрищ(а) на плЯсаньА и на вся бЬсовьскыА пЬ(с)ни и ту оумыкаху жены собЬ с неюже кто свЬщеваше(с) имЯху(т) же по двЬ и по три жены» [л. 6 об.].
Р.: «Въсхожахус(я) на игрища, на плясания и на бесовьскаа пЬсни, и ту умыкаху жены собЬ, с нею кто совещашес(я), имяхут же и по две, и по 3 жены». [с.14, л. 6 об.].
Но только в данном случае формула не преодолевается. Ср., игрище -празднество с играми, песнями, плясками как ритуальный языческий обряд [СлРЯ XI - XVII]. В формуле бЬсовьскаА игрища определение еще больше подчеркивает и усиливает демоническое, бесовское значение языческого обряда. БЬсовские пЬсни, согласно данным МСДРЯ, = пЬсни дияволь-ские = пЬсни сотонины - языческие песнопения.
Таким образом, мы видим, что варьируется только форма, т. е. текстовая формула, словесные знаки, а смысл остается практически одинаковым: происходит лишь семантическая конкретизация, уточнение. Не случайно слово игрище имеет еще и значение 'место или помещение, предназначенное для празднеств, состязаний, игр' [СлРЯ XI - XVII], в котором оно и употреблено во всех трех летописях в том же текстовом отрезке в сочетании с глаголом движения: схожахусЯ (въсхожахус(я)) на игрища. Можно предположить, что делаются своеобразные попытки выразить «невыразимое» («смысл», мысль) посредством правки и регуляции формы. Для летописца важным оказалось разграничить «значения» синкретичного слова игрище для привнесения в текст семантической ясности, точности. Установление синонимических отношений и тем самым замена слов, пусть и в рамках древнерусской формулы, создает благоприятные условия для того, чтобы слово закрепило за собой
определенное лексическое значение, преодолев изначальный семантический синкретизм. Подобные текстовые изменения свидетельствуют о постепенном становлении слова уже в качестве лексемы.
Семантическая специализация слов особым образом проявляется в синонимическом ряду м>ружьЕ(Л.) - съсудъ(И.) - сосудъ(Р.):
Л.: «...аще оударить мечемъ или копьЕмъ или кацЬмъ любо wружьЕмъ Русинъ Грьчина или Грьчшъ Русины да того дЬля грЬха заплатить сребра литръ Е по закону Русскому» [л. 13 об.].
И.: «...ащЕ оудари(т) мЕчЕмъ или копьЕмъ или кацЬмъ инымъ съсу-до(м) Русинъ ГрЬчина или ГрЬчинъ Русина да того дЬля грЬха заплатить сЕрЕбра литръ е по закону Русскому» [л. 20 об.].
Р.: «Или аще ударить мечем, или копьемъ, или кацЬм иным сосудомъ русинъ гречина или гречинъ русина. да того дЬля греха заплатить серебра литръ 5 по закону русскому..» [с.27, л.25 об.].
Слова имеют общую сему 'орудие', но только слово съсудъ приобретает ее именно в контексте. Не случайно в СлРЯ XI - XVII это значение для слова оружие фиксируется первым и основным, в то время как для слова съсудъ после ряда основных с пометой 'образное и переносное': орудие - 1. Орудие, инструмент, снасть; 2. Оружие нападения и защиты, прежде всего холодное оружие (меч, сабля, копье и т. п.).
Съсудъ - 1. Всякое изделие для держания, хранения чего-либо (чаще о посуде различного вида и назначения); сосуд, емкость для жидкостей и хранения припасов.
2. Изделие, вещь как символ, атрибут чего-либо.
3. Нечто ценное, драгоценное; сокровище, тж. образно и перен.
4. Вместилище (о человеке и его теле).
5. Создание, творение.
6. Орудие, инструмент, приспособление для какого-либо дела, действия, снасть, тж. образно и перен [СлРЯ XI - XVII].
Таким образом, мы видим, что происходит перенесение одного из «соз-начений» семантического спектра в рамки определенного контекста, его актуализация. При этом характерно, что основным принципом переноса значений из градуального спектра соподчиненных смыслов, по словам В.В. Колесова, является метонимия, а не метафора [6. С. 83], т. е. средневекового книжника интересует не содержание понятия, а его объем, который в зависимости от условий контекста, целей и задач автора или сужается, или расширяется. Появление «переносного значения» стало основной предпосылкой для последовательной замены слов.
Своеобразно подобные процессы реализуются в ряду полонъ (Л.) -поганые (И.) - поганые (Р.):
Л.: «. и послушаста цря посласта сестру свою сановники нЬкиА и про-звутеры wна же не хотяше ити Ако в полонъ ре(ч) иду.» [л. 38].
И.: «. и послушаста ц(с)ря и посласта сестру свою и сановникы нЬкыА и прозвутеры wна же не хотяше ити Ако в поганыА...» [л. 42].
Р.: «И послушаста ц(а)ря, и посласти сестру свою, и сановники нЬкыа, и презвитери. Она же не хотяше ити: «Яко въ поганыа, - рече, - иду.» [с.51, л. 61 об. - 62].
Слова формально имеют разные значения. Ср., полонъ - плен, рабство [МСДРЯ]; поганыи - язычник; - неправо верующий, еретический, еретик; -неправославный, нехристианский, поганый (прозвание недругов Руси) [МСДРЯ]. Однако, благодаря контексту, формула ити в поганыа приобретает символическое (образное) значение 'попасть в мир языческий, нехристианский', иначе говоря, 'оказаться в варварском плену'. Показательно, что эти слова произносит сестра византийского императора, придерживающаяся православной веры, о князе-язычнике Владимире, требующего у греческого царя отдать ее себе в жены.
В замене слов с последующим закреплением одного из них можно видеть и семантическое уточнение. Сочетание ити в полонъ выступает скорее в конкретном значении, а формула ити въ поганыА наиболее точно передает идею текста: противопоставление греческого православия и русского варварства (язычества) и соответственно противопоставление христианской свободы и языческого рабства (плена) с целью прославления православной веры. Не случайно поганый в значении 'языческий' возникло еще на латинской почве в период до IV века как антитеза христианству: у христиан язычество называлось religio pagana, т. е. «вера деревенская, мужичья», потому что христианство в Риме сначала было религией главным образом городского населения [7. Т. 2].
Отметим также, что в синонимические отношения вступают слова, представляющие собой два разных способа номинации, а именно субстантив (полонъ) и субстантиват (поганые), имеющий, как известно, более обобщенную семантику. Представляя изначально синкретическое соединение черт субстантива и адъектива, субстантиват в данном примере начинает преодолевать прежний синкретизм значения и актуализировать скорее значение имени существительного, чем прилагательного.
Той же семантической конкретизации и уточнению подчинена замена слов вЬкъ (Л.) -Азыкъ (И.) -языкъ (Р.) в следующем примере:
Л.: «...wffb же въ ги днь вск(с)рсе Авися оученкмъ вскрсъ из мртвхъ рекъ имъ идЬте во вся вЬки и наоучите вся страны крщнью во имя Wi^ и Сна и Стго Дха» [л. 35 об.]
И.: «...wffb же въ г днь въскрсе и Авися оученико(м) и въскрсъ изъ мртвых(ъ) рекъ имъ идетЕ въ вся Азыкы и наоучитЕ вся Азыкы кр(с)тЯщЕ во имя W^ и Сна и Стго Дха» [л. 40 об.].
Р.: «Он же въ третьи д(е)нь въскр(е)се, и явися ученикомъ, въскр(е)съ от м(ертвых, рек им: «Идите въ вся языки, и научите вся страны кр(е)щению во имя о(т)ца и с(ы)на и с(вя)т(а)го д(у)ха» [с.48, л.57].
Слова опять же устанавливают синонимические отношения только в контексте, формально не имея общей семы. Ср., вЬкъ - жизнь; - вечность; -время; - тысячелетие [МСДРЯ]. Языкъ - иноплеменники, язычники; - народ, племя; - люди, народ [МСДРЯ]. Но в контексте, в формуле ити во вся
вЬки/ити въ вся Азыки появляется образное значение 'идти во все народы, страны, которые еще не знают православия и пребывают в язычестве'. Как семантически менее определенное, вЬкъ и подвергается замене. Кроме того, языкы (языци) для славян - это те, кто говорят иначе, не по-славянски [8. С. 23], а значит, люди иной веры. Как семантически более точное, слово языкъ не только замещает собой слово вЬкъ, но и закрепляется в данном значении уже в Радзивиловской летописи конца XV века.
Разведение «созначений» некогда синкретичного по смыслу имени ярко наблюдается на примере слова языкъ. В том же контексте оно вступает с другим словом в синонимические отношения и образует ряд страны (Л.) -Азыки (И.) - страны (Р.). Слова действительно имеют общую сему - 'народ, языческий народ'. Ср., страна - народ; - языческий народ [МСДРЯ]. При этом страна всегда означало чужую землю, населенную чуждыми людьми [9. С. 253]. Семантическое сходство слов стало причиной не только их замены, но и, по свидетельству В. В. Колесова, смешению в древнерусских памятниках. Они различаются скорее стилистически: «языци в значении 'народы' было книжным словом, относилось к высокому стилю. Торжественно оно звучало, например, в проповедях, ораторской прозе» [10. С. 134]. Как стилистически нейтральное слово страна и выступает в жанре летописи в качестве замены.
Актуализация другого «созначения» прежде синкретичного по смыслу слова языкъ наблюдается в таком ряду, как письмо (Л.) - Азыкъ (И.) - писмо (Р.):
Л.: «.и собра писцЬ многы и прекладаше от Грекъ н(а)СловЬнскоЕ писмо и списаша книгы многы...» [л.51 об.].
И.: «.и въ нощии собра писцЬ многы и прЬкладаше w ГрЬкъ на Сло-веньскыи Азыкъ и писмя и списаша многы книгы.» [л.57].
Р.: ««И собра писци многы, и прелагаше от грекъ на словеньское писмя, и списаша книгы многы.» [с.65, л. 87 об.].
Письмо имеет значение 'письменность, алфавит, азбука; система графических знаков, употребляемых для писания' [СлРЯ XI - XVII]. Языкъ выступает в значении 'речь' [МСДРЯ] и встречается только один раз в Ипатьевской летописи. По-видимому, оно оказалось с точки зрения передачи смысла лишним: летописцу нужно было передать прежде всего составление славянской азбуки на основе греческой, появление славянской письменности.
Можно привести еще один пример синонимов, которые выполняют функцию семантического уточнения, конкретизации - ряд полкъ (Л.) - вои (И.) - вои (Р.):
Л.: «. по мнЬ идетъ полкъ со княземъ бещисла множьство...» [л. 20].
И.: « . а по мнЬ идеть вои бещисленоЕ множьство...» [л. 26 об.].
Р.: «.по мнЬ идут вои многы со кн(я)з(е)мъ моим бес числа множество» [с.34, л. 35 об.].
Слова имеют общее лексическое значение:
Полкъ - войско; - воинство, воинские силы [МСДРЯ];
Вои (множ.) - войско, силы [МСДРЯ].
Важно, что в рамках одного и того же контекста заменяется более обобщенное по своей семантике слово на более конкретное. Не случайно, старшее значение для слова полкъ - «множество людей», «ватага», «дружина» [11. Т. 2]. К тому же полкъ считается ранним заимствованием из готского языка [12. Т. 2], а вои - свое, славянское слово.
Замена на семантически более конкретное слово наблюдается и в синонимическом ряду потреба (Л.) - треба (И.) - треба (Р.) :
Л.: «. и постави црквь стаго ВасильА на холмЬ идеже стоАше кумиръ Перунъ и прочии идеже творяху потребы князь и людьЕ» [л. 41].
И.: «. и постави црквь стго ВасильА на холмЬ идЬже стоАше кумири Перунъ и прочии идеже требы творяху князь и людьЕ [л. 44 об.].
Р.: «. и постави с(вя)того Васильа на холмЬ ц(е)рк(о)вь, идЬже стоаша кумиры и Перунъ, и прочии, идЬже требы творяше кн(я)зь и люд(и)е...» [с. 54, л. 65 об.].
Слова имеют общую сему 'жертвоприношение', однако потреба является более широким по объему лексического значения словом, содержащим еще и сему 'нужда, необходимость':
ПотрЬба - нужда, надобность, потребность; - то, что необходимо, что удовлетворяет потребности; - пища; - польза; - употребление, пользование; -языческий отряд жертвоприношения; треба [СлРЯ XI - XVII].
ТрЬба - жертва; - жертвоприношение [МСДРЯ].
Рассматриваемые семантические процессы наблюдаются и в таких синонимических рядах, как милость (Л.) - мудрость (И.) - милость (Р.), само-властец (Л.) - единовластец (И.) - самодержец (Р.), дьаволъ (Л.) - врагъ (И.) - дьяволъ (Р.), помыслъ (Л.) - смыслъ (И.) - помыслъ (Р.), хребетъ (Л.) -плещи (И.) - хребетъ (Р.), нечистота (Л.) - скарЬдие (И.) - скарЬдие (Р.) и нек. др.
Сделаем некоторые выводы. В ходе сопоставления трех разновременных списков ПВЛ было выявлено большое количество лексических синонимов, которые в семантическом плане не изменяют текст полностью, но насыщают его образно, подчеркивают уже выраженную мысль, уточняют или детализируют то или иное понятие. Анализ семантики и функционирования лексических синонимов показал, что для летописца важным оказалось не сходство, а наоборот, различие в значениях слов [13. С. 84]. Именно эта разница в семантике и способствует специализации слова, закреплению за ним того или иного оттенка значения, одного из «созначений» древнего имени-синкреты в качестве основного, помогает выявить и словесно закрепить новое понятие о мире, открывающемся перед средневековым человеком. Таким образом, установление синонимических связей, отражающих активный процесс отбора языковых средств, в итоге приводит, по мнению В.В. Колесова, к разрушению семантической иерархичности (градуальности) слова и символизирует «переход. к качественно новым явлениям в семантике» [14. С. 22].
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ Л. - «Повесть временных лет» по Лаврентьевской летописи // www.mns.udsu.ru
И. - «Повесть временных лет» по Ипатьевской летописи // www.mns.udsu.ru Р. - «Повесть временных лет» по Радзивиловской летописи // Полное собрание русских летописей. Т. 38. Радзивиловская летопись. - Л.: Наука, 1989. - С. 11-104. МСДРЯ - Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. Репринт. изд.: В 3 т - М.: Наука, 1989. СлРЯ XI - XVII - Словарь русского языка XI - XVII вв. / Гл. ред. С.Г. Бархударов. Вып. 1 - 24. - М.: Наука, 1975-1999.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. www.mns.udsu.ru
2. Колесов В.В. Философия русского слова / В.В. Колесов. - СПб.: ЮНА, 2002 -448 с.
3. Колесов В.В. Словообразование как динамический принцип реорганизации текста / В.В. Колесов // Словообразование. Стилистика. Текст. Номинативные средства в текстах разных функциональных стилей: Сб. ст. - Казань: изд-во КГУ, 1990. - С. 77.
4. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2-х т. - М.: Русский язык, 1994. - 623 с., 560 с.
5. Там же.
6. Колесов В.В. Синонимия как разрушение многозначности слова в древнерусском языке / В.В. Колесов // Вопросы языкознания. - 1985. - № 2 - С. 80-87.
7. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2-х т. - М.: Русский язык, 1994. - 623 с., 560 с.
8. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси / В.В. Колесов. - Л.: изд-во Ленингр. ун-та, 1986. - 312 с.
9. Там же.
10. Там же.
11. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2-х т. - М.: Русский язык, 1994. - 623 с., 560 с.
12. Там же.
13. Колесов В.В. Синонимия как разрушение многозначности слова в древнерусском языке / В.В. Колесов // Вопросы языкознания. - 1985. - № 2 - С. 80-87.
14. Колесов В.В. Исторические основания многозначности слова и лингвистические средства ее устранения / В.В. Колесов // Русское семантическое словообразование: Сб. ст. - Ижевск: изд-во УдГУ, 1984. - С. 18-28.
Поступила в редакцию: 29.10.07
E.I. Bezmaternyh
Lexical synonyms occurring in manuscripts «Povest Vremennykh let» relayed to different chronological periods: their semantics and peculiarities of functioning.
The peculiarities of semantics and functioning of lexical synonyms occurring in manuscripts «Povest Vremennykh let» relayed to different chronological periods are considered in the article. The comparison of the manuscripts and the analysis of synonymic reveal the basic tendencies of the change and development of the Old Russian word.
Безматерных Елена Игоревна
Удмуртский государственный университет
426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 2).
