CC BY
21УДК 81 373-13:821.512.19
Куршутов Темур Нияверович1 E mail: [email protected]
Лексические и лингвостилистические особенности в произведениях Джафера Сейдамета
Аннотация. В статье рассматриваются различные аспекты использования богатого арсенала лексических и лингвостилистических средств, обеспечивающих эмоциональность повествования и выразительность описываемых событий, действий героев в рассказах Джафера Сейдамета. На многочисленных примерах - текстовых фрагментах освещены присущие творческому стилю писателя широкое и очень искусное применение литературных и художественных средств и приемов.
Ключевые слова: лексические средства, лингвостилистика, эмоциональность повествования, тропы.
Дж. Сейдамет свои художественные и публицистические произведения писал на южнобережном крымскотатарском диалекте с использованием западно-тюркского (стамбульского) наречия. В первые два десятилетия XX в. Южнобережный диалект крымскотатарского языка несколько шире применялся в официальной деятельности и в литературе по сравнению со степным диалектом. Исмаил Гаспринский в своей просветительско-издатель-ской и литературной деятельности также опирался и разрабатывал данное наречие [3, с. 188]. Академик А. Самойлович в своей статье «К истории крымско-татарского языка» отмечал, что развитие литературного языка в Крыму происходило в результате политического и культурного влияния соседней Турции, и в связи с этим крымскотатарский язык усвоил южно-турецкий характер как в грамматическом, так и в словарном отношении. Однако крымскотатарский письменный язык отличается от османо-турецкого простотой стиля и меньшим присутствием иноязычных слов арабо-персидского происхождения.
Произведения и публицистические статьи исследуемого автора с самого начала творческого пути отличались отточенностью и изяществом текста. Эта мысль находит свое подтверждение в заметке Асана Сабри Айвазова в газете «Терджиман» от 1914 года [1], в которой он лестно отзывается о его письменном стиле и ставит в пример остальной крымскотатарской молодежи. А. Айвазов так писал о Дж. Сейдамете: «Автор статьи «Буюклик не ерде?...» [6] («В чем величие?...»), помещенной на первой странице настоящего номера газеты, обращенной к молодежи, уже знаком нам прежними своими публикациями. <...> Поздравляя нашего младшего брата Джафера эфенди, надеемся на появление на страницах нашей газеты его статей, изящных по стилю и прекрасных по содержанию» [2, с. 121].
Исследование произведений писателя в лексическом и лингвостилистическом контексте показывает богатство используемого арсенала лексических средств. При этом прежде всего, хотелось бы отметить многочисленные примеры лексических повторов в тексте. Автор использует их в различных аспектах, и в первую очередь для усиления эмоциональности повествования и выразительности описываемых событий, действий героев. Приведем несколько фрагментов из его произведений: «Так как, теперь он повсюду, во всем,
1 Куршутов Темур Нияверович, к. филол. н., ст. науч. сотрудник НИИ крымскотатарского языка, литературы, истории и культуры этносов Крыма ГБОУ ВО РК КИПУ (Симферополь).
оживляющем жизнь в каждом силуэте видел следы лишь одной печали, одного бедствия, одного траура, или же убеждался, что каждое сердце, каждый дух захлёбывался, задыхался, от слёз» («Чюнки артыкъ о, эр ерде, эр шейде, аяты джанландыран эр кольгеде бир гъам, бир фелякет, бир матем изи корююр, яхут да эр къальбин, эр рухун козьяшыле богъулдыкъларына, солдукъларына инаныюрды...») [8, с. 23].
«Этот момент был ещё более воодушевляющим, ещё более любимым чем самый весёлый праздник... Старость, бессонница, сиротство - ничто здесь не чувствуется, ничто здесь не коробит радость» («Бу дакъикъа энъ шенъликли байрамдан даа рухлу, даа зев-кълы, даа севимли иди. Къартлыкъ, юкъусызлыкъ, оксюзлик - ич бириси бурада дуюл-маюр, ич бириси бурадаки севинджи тырмаламыюрды») [8, с. 52].
Дж. Сейдамет как талантливый художник умеет очень изобретательно и искусно использовать главное средство литературы - слово, богатство родного языка, часто вкладывая разное смысловое значение в одно и то же слово в тексте. В рассказе «Миллий дуйгъу» слово «татар» т. е. «татарин» используется не как определение, принадлежности к татарской национальности, а выступает как символ нации, народности обобщающей мысль -«Народ» («Миллет»): «Эта арена есть зеркало, показывающее степень материального, духовного здоровья жизни татар» («О мейдан татар омрюнинъ маддий, маневий сагълыгъ-ынынъ дереджесини костерен бир кузгюдир»), «.будто авторитет (влияние) татарства в мире здесь созидалось» («...татарын санки дюньядаки мизаны бурада къурулыюр») [8, с. 46]. То же самое мы видим в статье писателя «Письмо из Борисоглебска» [5], опубликованной в газете «Терджиман»: «Татарин (в значении татарство - Т.К.), больше чем безденежье и покой, труднее переносит безразличие и бездушие!» (речь идет о чиновниках - Т. К.), («Татар, пара ве рахатлыкъдан зияде мухаббет, севги оксюзлигине даянамаюр!») [5].
Очень важной особенностью творческого стиля работы с текстом Дж. Сейдамета, на наш взгляд, является манера специального подбора динамично нарастающих, заострённых по значению слов и таким образом достижение высокой степени выразительности художественного произведения. Следует также отметить, что художнику свойственен метод углубленного познания и изображения событий, действий героев, окружающей природы.
Художник, блестяще используя свой богатый лексический фонд и возможности родного языка, искусно справляется с этой задачей. Повествуя о последствиях издевательств Сей-дмухаммеда в отношении Эмине ханым, автор пишет: «Эта мерзкая, веселая жизнь меньше чем за десять лет привела к растворению, исчезновению их имущества, привело так же к усыханию и увяданию молодости и красоты Эмине!» («О арам зевкълы сыджакъ омюр он йыла вармадан, насыл онларын малларыны-мульклерини иритти, битирдисе де, Эминейи де яшлыгъыны бойле солдурды, бойле къурутты, бойле чюрютти!») [8, с. 20].
В рассказе «Джын Мамбет» отмечая улучшение состояния здоровья главного героя -маленького Джин Мамбета, автор так излагает это: «Да, сегодня все вокруг смеются, всё село шумит и веселится, даже у Акмамбета маленькие чёрные глазки крутятся, его маленькие губки играют, даже его дрожащий тоненький голос был слышен» («Эбет, бугунь эр шей кулиюр, чынълаюр, бутюн кой шенълениюр, атта Акъмамбетин кучюк къара козьлери биле айланыюр, онунъ кучюк дудакълары биле ойнаюр, онунъ титрек индже сеси биле ишидили-юрды») [8, с. 30].
Писатель, используя двухполюсный лексический материал, путем противопоставления, создает контрастность в повествовании, добивается ещё большей его выразительности и эмоциональности: «Разве в мире есть что-то недолговечнее, чем счастье, радость, с какой лёгкостью они увядают не успев раскрыться (какой ещё есть цветок, который увядает не успев раскрыться), высыхает от того, что его понюхали?...» («Дюньяда сеадетлер, севин-члер къадар омюрсиз не вар, онлар къадар къолайлыкълы, ачылмадан солан, къокъланма-дан къуруян анги чичек вар?...») [8, с. 32].
Или же излагается душевное состояние, внутренняя борьба чувств Эмине ханым в зарисовке о продаже ею золотых монет местному богачу: «В этот момент мой дух и плакал, и радовался одновременно. Я в какой-то мере терзалась и мучилась от нужды, заставившей
меня пойти к местному богачу, с другой стороны радовалась, что получу самую дорогую свою вещь - золотой кулон и смогу подарить его своей дочери на праздник» («Меним рухум о дакъикъада агъладыгъы къадар да севиниюрды... Мен ёксузлыкъле о аджининъ къапу-сына вармакътан не къадар сыкъылсам, эзильсем, о къадар да омрюмин энъ къыйметли алтуныны къуртараджагъымы, байрамда къызчыгъымы онсуз да къалдырмаяджагъымы дюшюнип, умидленип севиниюрдым») [8, с. 28].
Сравнивая дрожащее, тусклое освещение в крымскотатарских сельских домах с ярким электрическим освещением в прибрежных курортных городах на берегу Черного моря, Дж. Сейдамет пишет: «Одна из этих освещенностей ему казалась светящимися глазами юноши, устремленными с надеждою в жизнь, вторая же - на затухающие, безрадостные, тускнеющие глаза больного.» («О айдынлыкълардан бирисини бутюн йигитлигиле, дирилигиле аята атылан бир генджин умидле парлаян нурлу козьлерине, дигерини исе, сонъ нефесле-ринде яшаян бир хастанынъ киттикче булутланан ферасыз солгъун козьлерине бенъзети-юрды...») [8, с. 21].
Писатель, добиваясь большей выразительности произведения, насыщает текст риторическими паузами, риторическими вопросами, филиппиками и фигурами, широко применяет знаки препинания: восклицательные и вопросительные знаки, многоточие и т.д. Подкрепим сказанное несколькими отрывками из произведений: «Он со всей силы закричал: - Антлы Къурбан!... Антлы Къурбан!.. В глазах потемнело, в горле что-то застряло, подогнулись колени, он упал навзничь, где стоял, глаза наполнились слезами. он все кричал: - Антлы Къурбан!.. Антлы Къурбан!» («О бар къуветинен багъырды: - Антлы Къурбан!.. Антлы Къурбан!.. Козьлери къарарды, богъазы тыкъанды, тизлери букюльди ве тургъан еринде къа-пакъланып къалды, козьлеринден яш кельди. ве девамлы суретте: - Антлы Къурбан!.. Антлы Къурбан!.. - деп багъыра эди.») [4, с. 35].
«В этот самый справедливый день рамазана почему плакал этот голос?... Почему эта душа вынуждена от нужды так умолять?... Почему эта мусульманская женщина в этот месяц рамазан, приносящий изобилие, среди ночи вынуждена просить у местного богача?...» («Бу хакъ рамазан куню бу сес неден агълаюр?... Бу къальп неден ёкъсузлыкъле ялварыюр?... Бу мусульман къадыны ерден башкъа коклерден берекет ягъан рамазан айында неден гед-желерле бу аджининъ эвине келюп мерамет дилениюрды?...») [8, с. 15].
«Заставившее завянуть всю красоту, растранжирившийее всё состояние, окутавшийее жизнь женственности в тёмный траур, враг с сердцем дьявола и кровавыми когтями - отсутствие любви, бесчувственность» («О, бутюн гузелликлери солдуран, бутюн варлыкълары савуртан, къадынлыгъын омрюни къара матемлерле орьтен шейтан юрекли, къанлы тыр-накълы душман - севгисизлик, дуйгъусызлыкътыр») [8, с. 24].
«Они - спасатели нации, человечества. Они сами погибли, имена их забыты, но произведения их живы и дают свои плоды» («Миллетлерни, инсанлыкъны къуртаргъанлар булар-дыр. Озьлери ольген, адлары унутылгъан, факъат эсерлери яшагъан ве мейва берген булардыр») [7, с. 174].
Лингвистическому стилю художника присуще широкое использование различных литературных и художественных средств: сравнения, метафоры, эпитеты, олицетворения, ирония и т.д. В результате автор добивается ещё большей поэтичности и выразительности описываемого, вызывая экспрессивность и эмоциональность восприятия у читателя.
Покажем это на примерах: в рассказе «Унутылмаз козьяшлары» Дж. Сейдамет в зарисовке ифтара (ужин во время поста - ораза) в доме местного богача показывает яркий образец сравнения - трапезу участников ифтара иронично сравнивает с очень усердной, ловкой и слаженной работой пожарников при тушении пожара. Далее читаем: «Белобородый, старый имам деревни с таким усердием торопился, что Ахмед эфенди не сомневался, что он будет первым в этом соревновании.» («Коюн акъ сакъаллы къарт имамы о къадар давраныюрды ки, Ахмед эфенди онунъ бу къошуда биринджилиги къазанаджагъына шубе итмеюрды.») [8, с. 14].
Автор в рассказе «Джын Мамбет» описывая душевное состояние Джин Мамбета, когда тот впервые увидел красивый Коран в доме у бека (богача) пишет, что в этот момент глаза Джин Мамбета «...с глубоким-глубоким изумлением были раскрыты и горели сияли такой светлой радостью!» («...дерин-дерин меракъле ачылыюр, не къадар парлакъ бир севинчле янаюрдылар!») [8, с. 37].
Художник, в рассказе «Унутылмаз козьяшлары» изображая райский уголок южнобережного села, использует элементы поэтического олицетворения: «деревня... как сидящий у очага достопочтенный судья, облокотившийся на грубоватые подушки, потягивавший свой чубукъ (люльку) и наслаждавшийся клубами дыма, поднимающимися от него, прислонившись к высоким горам, смотрела на море» («кой., оджакъ башында къаба ястыкълара ясланаракъ, чубугъыны чекен ве ондан юкселен думанлара бакъаракъ кейфленен бир къазы киби, юксек дагълара даянуп денъизе бакъыюрды») [8, с. 44].
В рассказе «Миллий дуйгъу» приводится такое олицетворение: «Лес, неторопливо, медленно шевелящимися ветками приветствует своих гостей. Море издалека спокойно старается слушать, понять этот шум» («...дагъ сабырле яваш-яваш тепренен далларыле муса-фирлерини селямлыюр. Денъиз узакълардан бутюн тынчлыгъыле бу гурюльтилери динълемеге, анъламагъа чалышыюр») [8, с. 14].
Художественные произведения Дж. Сейдамета особенно насыщены изобразительными и лирическими эпитетами: «тонкий, изящный запах цветов» («чичеклернинъ индже къокъу-лары»), «бесконечные виноградники» («уджсуз-буджакъсыз багълар») [8, с. 14]; «лёгкий мороз» («енгиль аяз»), «радостное лицо» («шенъ сыма»), «неторопливые шаги» («сабы-рлы адымлар»), «растерянные глаза» («шашан козьлер»), «длинные ресницы» («узун кир-пиклер»), «чёрные глаза» («къара козьлери») и т.п. [8, с. 34].
В рассказах мы находим немало примеров использования метафор. Так, писатель в рассказе «Унутылмаз козьяшлары» непутёвую, распутную жизнь Сейдмухаммеда после смерти его отца передаёт с помощью метафоры «в жизни остался без узды» («омюрде югенсиз къалды»). То же самое произошло с Асаном (братом Эмине) после смерти его отца. Повадки Сейдмухаммеда и Асана автор описывает метафорой «в их огородах черти бесились» («онларын бостанларында шейтанлар тюредилер») [8, с. 21], «ревущий звук трубы» («трубанынъ йыртыджы сеси»), «жёстко давящий звук барабана» («давулын къат-тылыкъле эзиджи сеси») [8, с. 44], «лучистая бахрома луны» («айын нурлу сачакълары»), «блестящее как зеркало море» («кузьгю киби парлаян денъиз»), «лёгкое пение птиц» («къушларын енгиль тюркюлери») [8, с. 16; 21].
Писатель в прозаическом творчестве постоянно обращается к сокровищнице национального фольклора, заимствуя оттуда различные образцы устного народного творчества. К примеру, в рассказах встречаем такие пословицы и поговорки: «Восемь раз отмерь, один раз отрежь» (так в тексте - Т.К.) («Секиз ольчеп, бир кесмек»), «Если ребенок не плачет, мать не кормит» («Агъламагъан балагъа анасы сют бермез»), «Без обиды нет добра, нет свадьбы без драки!» («Опькесиз эйилик, котексиз той олмаз!»), «В этом мире невозможно предотвратить лишь смерть» («Дюньяда чареси булунмаян бир олюм вар»), «Не будь посмешищем для друзьей и врагов, не стань поводом для сплетен» («Досту - душмана кулюнме, эль агъзына тюшме»), «Маленькая речка если даже вздуется не перельётся - не взбесится» («Кучюк сув - къабарса да ташмаз - къутурмаз») и т.д.
Всесторонний текстологический анализ лексических и лингвостилистических особенностей произведений Джафера Сейдамета убедительно показывает широкое использование различных лексических средств, литературных и художественных приемов, в том числе специального подбора динамично нарастающих, заостренных по значению эмоционально окрашенных слов, двухполюсный лексический материал, создающий динамическую контрастность, лексические повторы в тексте, риторические паузы и вопросы обеспечивающие в совокупности своеобразную поэтичность, эмоциональность и выразительность повествования и их восприятия.
Использованная литература:
1. Айвазов А. С. Джафер-эфенди Сеит Ахмет // Терджиман. - 1914. - № 204. - Октябрь 7.
2. Керимов И. А. Бедиий сезюмизнинъ эврими // Йылдыз. - 1999. - № 2. - С. 112 - 126.
3. Самойлович А. Н. Бахчисарайский певец, поэт, летописец и метеоролог Хабибул-ла-Керем / Избранные труды о Крыме: Сборник / Ред. сост.: Е. Г. Эмирова; вступ. статья А. А. Непомнящего. - Симф.: Доля, 2000. - С. 188.
4. Сейдамет Дж. Антлы Къурбан // Йылдыз. - 1992. - № 3. - С. 33 - 53; Мурат Баба. Молла Нурулла. Джесюрлер мезарлыгъы. Нур Бике // Йылдыз. - 1992. - № 4. - С. 45 - 72.
5. Сейдамет Дж. Борисов Глебскийден мектюп! // Терджиман. - 1914. - № 243. -Ноябрь 28.
6. Сейдамет Дж. Буюклик не ерде? // Терджиман. - 1914. - № 204. - Октябрь 7.
7. Сейдамет Дж. Генч Нури оджа // Йылдыз. - 1993. - № 1. - С. 160 -174.
8. Сейдамет Дж. Икяелер / Терт. эт.: И. Керимов. - Акъм.: Тарпан, 2009. - 88 с.
Kurshutov Temur Niyaverovich
Lexical and formal features in the works of Jafer Seidamet
Abstract. The article discusses various aspects of the use of a rich arsenal of lexical and formal means ensuring the emotionality of the narrative and expressiveness of the described events, actions of characters in the stories of Jafer Seidamet. On numerous examples text fragments illustrate inherent to the creative style of the writer wide and very skillful use of literary and artistic means and techniques.
Keywords: lexical funds, linguistic stylistics, emotionality of the narration, tropes.
