CC BY
21Латинские слова и фразеологизмы в речи персонажей произведений Д.Н. Мамина-Сибиряка
Ваганов Алексей Васильевич,
к. филол.н., доцент, Таганрогский институт им. А.П. Чехова (филиал) ФГБОУ ВО «РГЭУ (РИНХ)» E-mail: [email protected]
В статье рассматривается функционирование латинских языковых элементов в прямой речи персонажей художественной прозы Д.Н. Мамина-Сибиряка, выдающегося русского писателя второй половины XIX века. Анализируется роль латинских слов и фразеологизмов в создании речевой характеристики персонажей, принадлежащих к образованной части русского общества. Показано, что латинские элементы, содержащиеся в произведениях Д.Н. Мамина-Сибиряка, сочетают функцию речевой характеристики персонажа с функцией оценки предмета речи и с функцией реализации концептуальной информации текста. Рассматривается роль латинских языковых средств в формировании стилистической окрашенности контекста. Характеризуются семантические и стилистические связи латинских слов и фразеологизмов с русскими языковыми средствами текста. Благодаря таким контекстуальным связям латинские слова и фразеологизмы становятся органической частью русского текста и реализуют свои функции в системе художественного произведения как целостного эстетически значимого объекта.
Ключевые слова: речевая характеристика, прямая речь, концептуальная информация, фразеологизм, пословица, стилистическая окрашенность, контекстуальные связи.
о с
U
см см о см
1Л
Произведения Д.Н. Мамина-Сибиряка, выдающегося представителя русской литературы второй половины XIX века, принадлежат к образцам богатого и колоритного языка. Особой стилистической красочностью отличается в произведениях писателя прямая речь персонажей. Вопросы речевой характеристики персонажей произведений Д.Н. Мамина-Сибиряка затрагивались исследователями в различных аспектах. Так, в статье В.А. Дашевского показана социальная и психологическая обусловленность речи персонажей исторической повести «Охонины брови» [2, с. 85-86], в статье В.А. Шарипова рассматриваются лексические, морфологические и синтаксические средства речевой характеристики некоторых персонажей романа «Приваловские миллионы» [10], Т.В. Кыштымова [3] анализирует фразеологические средства речевой характеристики персонажей этого же произведения. Латинские лексические и фразеологические вкрапления, применяемые в речи ряда персонажей произведений Д.Н. Мамина-Сибиряка, еще не привлекали внимания филологов.
В произведениях Д.Н. Мамина-Сибиряка народно-разговорная речевая стихия составляет основу текста, а особенно - основу речи персонажей, но эта основа, как и в произведениях других крупных писателей XIX века, обогащена использованием наследия книжной языковой культуры; в состав этого наследия входят, наряду с другими компонентами, латинские слова и обороты. На протяжении всего творческого пути Д.Н. Мамина-Сибиряка латинизмы используются в речи тех персонажей, которые принадлежат к образованной части общества.
Так, в очерке «Сестры» (1881 г.) латинские выражения представлены в речи двух персонажей, один из которых принадлежит к разночинной интеллигенции, а другой - к духовенству.
Во-первых, латинизмы многочисленны в речи бывшего учителя, а ныне заводского служащего Мухоедова, человека, как подчеркивается в тексте, с университетским образованием: «Кончил университет и поступил учителем в некоторое реальное училище» [4, с. 12]. В речи Мухоедова дважды встречается латинский фразеологизм modus vivendi ('образ жизни'). Употребление этого фразеологизма в речи персонажа имеет оттенок горького юмора. В одном случае оно относится к ссоре говорящего со своей квартирной хозяйкой: «Рассердился я тогда на старуху, крепко обругал и даже выгнал, это у нас входит в наш modus vivendi и в строку не ставится» [4, с. 15]. В другом слу-
чае речь идет о перебранке квартирной хозяйки с соседкой: «Ну, сие тоже входит в наш modus vivendi» [4, с. 22]. Приспособление латинизмов к условиям разговорного общения проявляется в том, что латинская пословица Tempora mutantur et nos mutamurin illis ('Времена меняются, и мы меняемся с ними') в речи Мухоедова подвергается сокращению: «<...> мы-то мечтали просветить это темное царство, а теперь оказывается, что нам приходится искать просвещения в этом царстве. Tempora mutantur.» [4, с. 16]. Латинский фразеологизм in spe ('в надежде', 'можно надеяться') с шутливой торжественностью выражает надежды Мухоедо-ва на будущее своего сына, названного им в честь трагически погибшего друга: «Обрати внимание на сие произведение природы. А? Великий человек будет in spe. В честь покойного Гаврилы и имя дал» [4, с. 114]. В данном случае книжная стилистическая окрашенность речи персонажа создается как русским архаизмом сие, так и латинским фразеологизмом, которые тем самым оказываются стилистически связанными. В то же время непосредственно следующая за этой репликой речь жены Мухоедова находится в резком стилистическом контрасте с его речью в силу ярко выраженной просторечной окрашенности: «- Леванидом моднее назвать, - лениво отозвалась Глафира Митревна. - Ах, мамынька, как меня ко сну клонит. Так клонит, ужасти!» [4, с. 114].. Стилистический контраст подчеркивает непростое положение персонажа в простонародной среде, трудности взаимопонимания.
Во-вторых, латинизмы встречаются в данном очерке как компонент речи священника отца Егора: «Homo sum, nihil humanum mihi alienum est, -с улыбкой прибавил батюшка. - Есть известные потребности, в удовлетворении которых не хочется отказать себе; подрастают дети, которым хочется дать приличное образование <.> - вот вам и целый circulus vitiosus, из которого не можешь никак вырваться» [4, с. 24-25]. Здесь содержится пословица Homo sum, nihil humanum mihi alienum est ('Я человек, ничто человеческое мне не чуждо'). Эта пословица употребляется обычно с целью подчеркнуть, что говорящий «не застрахован ни от каких человеческих заблуждений и слабостей» [1, с. 325]. За латинской пословицей в речи священника следует конкретизация высказанного в ней тезиса с помощью русских языковых средств, затем используется латинский фразеологизм circulus vitiosus ('порочный круг'), выступающий в значении 'положение, из которого нет выхода' [1, с. 325]. В предшествующем контексте подчеркивается, что священник «оказался очень образованным человеком, который интересовался всем и умел говорить довольно складно» [4, с. 24]. Такая характеристика в данном случае имеет оттенок иронии, поскольку красноречие священника в изображаемой ситуации направлено на то, чтобы сгладить у собеседника, собирателя статистического материала, возможное негативное впечатление от сцены, в которой отец Егор отверг
просьбу крестьянина сбавить «цену за венчание сына» [4, с. 24].
В очерках «Золотуха» (1883 г.) латинизмы выступают как принадлежность речи Ароматова -артистичного, разносторонне эрудированного человека, переменившего ряд занятий и служащего на прииске смотрителем паровой машины, то есть занимающего инженерную должность. В тексте сообщается, что Ароматов изъяснялся «комически возвышенным слогом» [4, с. 333]; в создании такого «слога» участвуют латинские слова и обороты. Так, при обращении к собеседнику этот персонаж использует форму звательного падежа латинского существительного dominus ('господин'): «А мы с вами давненько-таки не видались, domine!» [4, с. 332]. При первом знакомстве с повествователем Ароматов использовал латинский фразеологизм nolens-volens ('неволей или волей'): «И вот мы nolens-volens должны познакомиться» [4, с. 333]. Свой образ жизни Ароматов характеризует латинской пословицей Omnia mea mecum porto ('Все свое ношу с собой'): «Живу как индеец <...> Omnia mea mecum porto» [4, с. 335].
В романе «Приваловские миллионы» (1883), первом крупном по объему произведении Д.Н. Мамина-Сибиряка, латинские элементы используются в речи образованных коммерсантов Половодова и Ляховского. Латинская пословица Homo homini lupus est ('Человек человеку волк'), которую употребляет директор банка Половодов, выступает как выражение концептуальной информации, характеризуя нравы изображаемого в романе социального слоя: «Вот я за вас сегодня поручусь, а вы меня завтра ко дну спустите. Ведь спустите и не поморщитесь. Ха-ха! Нисколько не обижусь, поелику homo homini lupus est» [5, с. 263]. Значимость пословицы для раскрытия содержания романа проявляется в том, что латинское слово lupus ('волк') семантически перекликается с русским словом хищник, появляющимся в тексте впоследствии: «<.> эта вечно голодная стая хищников справляла свой безобразный шабаш, не желая ничего знать, кроме своей наживы и барыша» [5, с. 393]; далее при изображении этой же среды появляется и слово волк, чем также создается лексико-семантическая связь с латинской пословицей: «Собравшаяся публика дико взвыла, точно голодная стая волков» [5, с. 403].
В речи Ляховского латинское слово служит для выражения эмоциональной оценки по отношению к другому персонажу романа, Максиму Лоскутову: «<.> это unicus в своем роде <.> Замечательная голова: философ, ученый, поэт - все, что хотите, черт его знает, чего он только не учил и не знает!» [5, с. 190]. Слово unicus, обозначающее 'единственный экземпляр', характеризует здесь уникальность человека, о котором идет речь. Само употребление латинизма, стилистически выделяющегося в контексте благодаря своему иноязычному характеру, способствует созданию семантики необычности.
сз о со -а
I=i А —i о
сз т; о
m О
от
З
ы о со
В речи адвоката Веревкина, персонажа этого же произведения, содержится латинское наименование марки ликера: Lacrima Christi ('Слезы Христа'). Во время бала Веревкин приглашает приятеля зайти в буфет, где «есть некоторый ликер... только как он называется - позабыл... одним словом, этакая монашеская рецептура: Lacrima Christi или слезы Марии Магдалины, что-то в этом роде» [5, с. 271]. Латинское и притом основанное на религиозном образе название ликера может быть в данном тексте связано с тем, что бал происходит в доме Ляховских - польского семейства, исповедующего католицизм; католиком является и их управляющий Пуцылло-Маляхинский, который и устраивал описанный бал. При характеристике последнего в романе упомянуто, что он читал «на сон грядущий, как добрый католик, свою латинскую молитву» [5, с. 182].
В рассказе «Башка» (1884 г.) латынь фигурирует как язык образования. Латинизмы представлены здесь в речи двух персонажей. Один из них, по прозвищу «Медальон», - бывший гимназист, другой, по прозвищу «Башка», - бывший семинарист, ныне оба они - люди без определенных занятий, принадлежащие к «среде кабацких завсегдатаев» [5, с. 563]. Неожиданное для собеседника употребление в речи Медальона латинской пословицы вызывает в ответ латинское обращение domine, этот обмен латинизмами позволяет ввести в текст рассказа сведения о прошлой жизни персонажей:
«Проглотив последний кусок, он проговорил с комическим пафосом:
- Sic transit gloria mundi!
- Domine, ты знаешь по-латыни? - обрадовался Башка, протягивая руку.
- Да, немножко.
- Медальон кончил гимназию с золотой медалью, - объяснила Фигура не без удовольствия, -а таких там называют "медальонами".
- Ага! - проговорил Башка. - У нас в семинариях первых учеников звали "башками", я и имел несчастие быть таким первым учеником» [5, с. 557].
Позднее в речи Башки эту линию продолжает латинский союз ergo ('следовательно'), оформляющий рассуждения героя: «Все, что существует, существует разумно и, ergo, имеет право на существование» [5, с. 558]. О латинских фразах Башка говорит как о чем-то глубоко вошедшем в его сознание и в то же время бесполезном в реальной жизни: «Жизнь требует цельного человека, сильного умом и волей, а мы являемся на житейский пир, как попугаи, с двумя-тремя латинскими фразами» [5, с. 567].
В романе «Горное гнездо» (1884) речь некоторых персонажей содержит латинские естественнонаучные термины. Так, латинский биологиче-5 ский термин, обозначающий рыбу хариус, сосу-о ществует в тексте с русским словом хариус и про-й сторечным его фонетическим вариантом харюз. ° Автор отмечает: «Кто-то и почему-то окрестил эту ¿в рыбу ученым именем - хариус; на Урале ее на-
зывают просто - харюз, и последнее название, по нашему мнению, больше отвечает складу русской речи» [6, с. 222]. За этим авторским рассуждением, вынесенным в подстрочное примечание, следует диалог персонажей:
«- А как харюз называется по-вашему, по-ученому? - спрашивал Евгений Константинович вечером генерала.
- Salmo thymalis...» [6, с. 222].
Блинов, именуемый здесь генералом (это слово в данном случае, видимо, обозначает не военный, а соответствующий ему гражданский чин), характеризуется в романе следующим образом: «профессор университета, стяжал себе известное имя, яко политико-эконом и светлая финансовая голова» [6, с. 22], поэтому заводовладелец Евгений Константинович Лаптев, которого угостили ухой из хариуса, интересуется у Блинова, как эта рыба называется «по-ученому».
Другой биологический составной термин, обозначающий ленточного червя-паразита, выступает как черта речи доктора Кормилицына: «Гликерия Витальевна интересовалась тогда сравнительной анатомией - ну, я ей и преподнес великолепный экземпляр taenia solum» [6, с. 152]. При этом употребление термина получает комический оттенок благодаря насмешливым репликам собеседников, где при напоминании об этом же случае вместо латинского термина используется русское слово «глиста»: «Кто Луше подарил маринованную глисту?» [6, с. 151]; «Что же вам сказала тогда Гликерия Витальевна, когда вы разодолжили ее своей глистой?» [6, с. 152].
В очерке «Отрава» (1887) латинский оборот тоже употреблен как черта речи доктора, но здесь используется не научный термин, а фразеологизм образного характера. Говорится о старухе, обвиняемой в том, что крестьянки, намеренные отравить своих мужей, получали у нее яды. Крестьянин Вахрушка утверждает, что она «верных сто человек стравила» [7, с. 399], доктор Атридов, приехавший на следствие, говорит о том же с использованием латинского фразеологизма: «<...> она сотню людей отправила таким образом ad patres» [7, с. 405]. Фразеологизм ad patres означает «к праотцам», «к предкам», то есть «на тот свет» [1, с. 40].
В рассказе «Первые студенты» (1887) при изображении бывших студентов Казанского университета, служащих в приисковой конторе, строки знаменитой латинской студенческой песни «Gaudeamus, juvenes dum sumus» звучат в речи персонажа (Михаила Рубцова) как символ воспоминаний о студенческих годах [7, с. 329]. Впоследствии склонность этого же персонажа к юмору проявляется в образовании им окказионализма путем сочетания русских и латинских языковых средств: «Это настоящая bestia priiskoviana» [7, с. 337]. Так говорит он о штейгере (мастере, заведующем приисковыми работами) Епишке, который характеризуется в тексте как «вороватый мужик с разбегавшимися глазами» [7, с. 337]. Существительное bestia в латинском языке означает
зверь, животное, в русском же языке это слово получило значение 'плут, пройдоха' [9, с. 46]. Прилагательное priiskoviana образовано от русского слова прииск и построено по образцу латинских прилагательных женского рода. Получившееся таким путем словосочетание вносит в текст шуточную имитацию латинских естественнонаучных терминов, выполняя при этом несвойственную научным терминам оценочную функцию.
В романе «Черты из жизни Пепко» (1894) действие, в отличие от подавляющего большинства произведений Д.Н. Мамина-Сибиряка, происходит не на Урале или Зауралье, а в Петербурге. Здесь изображается быт петербургских студентов, а отчасти также быт журналистско-литераторской среды - «газетной богемы» [8, с. 49]; с таким составом действующих лиц связано нередкое употребление латинских элементов в речи персонажей. Так, в речи одного из персонажей этого романа, Порфира Порфирыча, именующего себя «литератором из мелкотравчатых» [8, с. 12], содержится латинская пословица, которой он приветствует первую публикацию начинающего писателя: «Alea jacta est, - проговорил он. - Посвящается раб божий Василий во псаломщика от литературы» [8, с. 80]. Пословица Alea jacta est, означающая 'жребий брошен', во взаимодействии с последующей фразой, использующей и трансформирующей церковнославянские речевые обороты, придает речи персонажа оттенок шутливой торжественности. Такой же оттенок создается с помощью латинизмов в речи студента Агафона Попова по прозвищу Пепко. Например, Пепко использует латинское словосочетание fortuna adversa ('неблагоприятная судьба'), причем в соответствии с конструкцией русского предложения, в которое включено это словосочетание, говорящий употребляет данные слова в латинской форме винительного падежа: «Я перехитрил fortunam adversam» [8, с. 38]. Шуточный оттенок создается применением книжного латинского выражения к чисто бытовым обстоятельствам: победа над «неблагоприятной судьбой» состоит в том, что Пепко заложил свой жилет и на полученные деньги купил «полфунта ржаного хлеба и полфунта дешевой лавочной колбасы» [8, с. 38]. В речи этого же персонажа представлены латинские обороты in spe [8, с. 54], eo ipso [8, с. 57], пословица Tres faciunt collegium [8, с. 97], фраза Dixi [8, с. 90]. Повествователь отмечает, что «Пепко любил мудреные слова, относя их к высокому стилю» [8, с. 34]; к числу таких слов принадлежат и латинские элементы. Особое место занимает упоминание в речи этого персонажа латинского союза ut. Этот многозначный союз, играющий важную роль в синтаксисе латинского языка, упомянут персонажем в рассуждениях о возможностях количественного метода анализа литературных произведений. Пепко говорит, что интересно было бы «высчитать, сколько каждый автор употребил имен существительных, прилагательных, глаголов, наречий» [8, с. 228] и в свя-
зи с этим упоминает, что некий немецкий исследователь «высчитал, сколько раз у Цицерона встречается союз ut во всех его сочинениях» [8, с. 228].
В романе «Хлеб», последнем крупном по объему произведении Д.Н. Мамина-Сибиряка (1895), латинские элементы представлены в речи доктора Кочетова. Сообщая о смерти купца Бубнова, Кочетов подытоживает происшедшее латинской пословицей Homo sum, nihil humanum alienum puto, которая в данном случае указывает на смерть как общий человеческий удел: «Что же, это в порядке вещей: сегодня Бубнов умер от купеческого запоя, а завтра умрем мы с вами. Homo sum, nihil humanum alienum puto.» [8, с. 458]. В сцене суда над исправником Полуяновым доктор произносит фразу «Suum quique» [8, с. 463]; этот фразеологизм, означающий 'каждому свое', в данном случае указывает на то, что Полуянов, по мнению говорящего, получает заслуженное наказание за свои злоупотребления. Случай употребления латинского речевого оборота представлен также в речи Стабровского, владельца винокуренного завода и учредителя Зауральского банка. В романе встречается замечание об «особенной польской культурности» [8, с. 632] Стабровского, речь его тяготеет к книжному стилистическому регистру. В разговоре с дочерью Стабровский высказывает обобщающее суждение: «Жизнь в том и заключается, что постепенно падает эта способность к иллюзии, падает светлая молодая вера в принцев и принцесс, понижается вообще самый appetitus vitae...» [8, с. 683]. Оборот appetitus vitae ('стремление к жизни', 'вкус к жизни') оказывается в данном диалоге важным для характеристики обоих собеседников: говоря о том, что чувство «вкуса к жизни» закономерно ослабевает с годами, Стабровский с грустью видит, что у его дочери это чувство отсутствует изначально.
В целом, латинские слова и обороты используются во многих произведениях Д.Н. Мамина-Сибиряка как средство речевой характеристики тех персонажей, которые причастны к образованию и книжной культуре. С функцией речевой характеристики сочетается ряд других функций латинских языковых элементов: они служат для выражения эмоциональной оценки предмета речи, а при выражении суждения о широком классе объектов участвуют в реализации концептуальной информации текста. Латинские элементы обогащают также стилистическую организацию текста, внося в нее компоненты с книжной, «высокой» стилистической окрашенностью, причем иногда книжная окрашенность в сочетании с бытовым, сниженным содержанием контекста подвергается ироническому переосмыслению и служит созданию комического оттенка. Латинские слова и фразеологизмы, включаясь в лексико-семантические и стилистические контекстуальные связи с русскими словами, обогащают дополнительными смысловыми элементами и стилистическими красками выразительные возможности русского языка.
сз о со "О
1=1 А
—I
о
сз т; о m О от
З
ы о со
Литература
1. Бабичев Н.Т., Боровский Я.М. Словарь латинских крылатых слов. - М.: ТЕРРА, 1997. - 960 с.
2. Дашевский В.А. Историческая повесть Д.Н. Мамина-Сибиряка «Охонины брови» // Филологический класс. - 2003. - № 9. - С. 8286.
3. Кыштымова Т.В. Характерологическая функция фразеологических средств в романе Д.Н. Мамина-Сибиряка «Приваловские миллионы» // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - 2014. - № 12 (42), часть 3. -С.109-111.
4. Д.Н. Мамин-Сибиряк. Собрание сочинений в восьми томах. Том первый. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1953. - 616 с.
5. Д.Н. Мамин-Сибиряк. Собрание сочинений в восьми томах. Том второй. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1954. - 592 с.
6. Д.Н. Мамин-Сибиряк. Собрание сочинений в восьми томах. Том третий. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1954. - 632 с.
7. Д.Н. Мамин-Сибиряк. Собрание сочинений в восьми томах. Том четвертый. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1954. - 703 с.
8. Д.Н. Мамин-Сибиряк. Собрание сочинений в восьми томах. Том седьмой. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1955. - 732 с.
9. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: ООО «А ТЕМП», 2015. -896 с.
10. Шарипов В.А. Характер и речевая характеристика в романе Д.Н. Мамина-Сибиряка «Приваловские миллионы» // Ученые записки худ-жандского государственного университета им. академика Б. Гафурова. - 2014. - № 2 (39). - С. 99-107.
LATIN WORDS AND PHRASEOLOGICAL UNITS IN THE SPEECH OF THE CHARACTERS OF D.N. MAMIN-SIBIRYAK'S WORKS
Vaganov A.V.
Taganrog Institute named by Anton Chekhov (branch of the University RSUE)
The article deals with the functioning of Latin language elements in the direct speech of the characters of the fiction of D.N. Mamin-Sibiryak, an outstanding Russian writer of the second half of the 19th century. The role of Latin words and phraseological units in the creation of the speech characteristics of characters belonging to the educated part of Russian society is analyzed. It is shown that the Latin elements contained in the works of D.N. Mamin-Sibiryak, combine the function of the character's speech characteristics with the function of evaluating the subject of speech and with the function of implementing the conceptual information of the text. The role of Latin language means in the formation of the stylistic coloring of the context is considered. The semantic and stylistic connections of Latin words and phraseological units with Russian language means of the text are characterized. Due to such contextual coherence, Latin words and phraseological units become an organic part of the Russian text and realize their functions in the system of a work of fiction as an integral aesthetically significant object.
Keywords: speech characteristic, direct speech, conceptual information, phraseological unit, proverb, stylistic coloring, contextual coherence.
References
1. Babichev N.T., Borovsky Ya.M. Dictionary of Latin winged words. - M.: TERRA, 1997. - 960 p.
2. Dashevsky V.A. Historical story by D.N. Mamin-Sibiryak "Ok-honin's eyebrows" // Philological class. - 2003. - No. 9. - P. 8286.
3. Kyshtymova T.V. The characterological function of phraseological means in the novel by D.N. Mamin-Sibiryak "Privalovsky millions" // Philological sciences. Questions of theory and practice. - 2014. - No. 12 (42), part 3. - P. 109-111.
4. Mamin-Sibiryak D.N. Collected Works in eight volumes. Volume one. - M.: State publishing house of fiction, 1953. - 616 p.
5. Mamin-Sibiryak D.N. Collected Works in eight volumes. Volume two. - M.: State publishing house of fiction, 1954. - 592 p.
6. Mamin-Sibiryak D.N. Collected Works in eight volumes. Volume three. - M .: State publishing house of fiction, 1954. - 632 p.
7. Mamin-Sibiryak D.N. Collected Works in eight volumes. Volume four. - M.: State publishing house of fiction, 1954. - 703 p.
8. Mamin-Sibiryak D.N. Collected Works in eight volumes. Volume seven. - M.: State publishing house of fiction, 1955. - 732 p.
9. Ozhegov S.I., Shvedova N. Yu. Explanatory dictionary of the Russian language. - M .: LLC "A TEMP", 2015. - 896 p.
10. Sharipov V.A. Character and speech characteristics in the novel by D.N. Mamin-Sibiryak "Privalovsky millions" // Uchenye zapiski Khujand State University. Academician B. Gafurov. -2014. - No. 2 (39). - S. 99-107.
о с
u
CM
л
