CC BY
84
УДК 821.161.1.09"18"
Федотова Анна Александровна
кандидат филологических наук Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского
Л.Н. ТОЛСТОЙ И Н.С. ЛЕСКОВ В ПОЛЕМИКЕ ВОКРУГ «СТРАШНОГО ВОПРОСА» 1891 ГОДА*
Публикация посвящена полемике вокруг имени Толстого в связи с участием писателя в организации помощи голодающим крестьянам в 1891-1892 годы. В статье анализируется как собственно позиция Толстого по поводу «голодного» вопроса, так и ее рецепция современниками. Автором представленного материала вводятся в научный оборот до сих пор не переизданные (доступны только прижизненные публикации) заметки Н.С. Лескова в «Петербургской газете»: «Голодные харчи Толстого» и «Нападки г. Михайловского на гр. Толстого». Непосредственным поводом к этим заметкам стало объяснение Лесковым причин обнародования обращенного к нему письма Толстого, которое не предназначалось для печати. Необходимость самооправдания становится для Лескова поводом для популяризации деятельности своего знаменитого современника среди трехсоттысячной аудитории «Петербургской газеты». Несмотря на то, что в художественной прозе и в эпистолярии поздний Лесков далек от солидарности со взглядами писателя, в этом предназначенном для массового читателя издании он неизменно публиковал заметки, характеризующие лучшие стороны личности и деятельности Толстого, ярким примером чему и являются рассматриваемые статьи.
Ключевые слова: Русская литератураXIX века, Л.Н. Толстой, Н.С. Лесков, полемика, Н.К. Михайловский, «Петербургская газета».
Ключевым, «страшным», по определению Л.Н. Толстого, «вопросом», который занимал русское образованное общество во второй половине 1891 года, явился охвативший почти половину губерний Российской империи голод. Уже летом газеты запестрели сообщениями о голодающих, стали предлагаться различные проекты помощи нуждающимся крестьянам. Толстой активно включился в общественную деятельность по предотвращению голода и смягчению его последствий. Многочисленные выступления писателя по поводу этой проблемы вызвали широкий резонанс в отечественной печати. Проанализируем основные моменты этой полемики на материале до сих пор не введенных в научный оборот заметок Н.С. Лескова в «Петербургской газете». Несмотря на то, что в последние годы внимание исследователей к поздней прозе Лескова усилилось [1; 2; 3], публикации писателя в этом популярном издании до сих пор относятся к числу его наименее изученных текстов.
Отношения Толстого и Лескова в 1890-е годы были достаточно близкими. Многочисленные письма Лескова в Ясную Поляну свидетельствуют о том, что писатель неоднократно обращался к Толстому за поддержкой и советом. Не стала исключением и проблема помощи голодающим. В июне 1891 в связи с неурожаем хлеба Лесков обратился к Толстому с следующей просьбой: «теперь во многих местах обозначается большой неурожай хлеба, угрожающий голодом... <это> взбудоражило дух мой до смятенья и слез, и я позволю себе беспокоить Вас просьбою написать мне, как Вы находите - нужно ли нам в это горе встревать и что именно пристойно нам делать? Может быть, я бы на что-нибудь и пригодился, но я изверился во все "благие начинания" общ<ественной> благотворительности и не знаю:
не повредишь ли тем, что сунешься в дело, из которого как раз и выйдет безделье? А ничего не делать - тоже трудно. Пожалуйста, скажите мне что-нибудь на потребу» [8, с. 491].
Толстой ответил Лескову обстоятельным письмом от 4 июля 1891 года, в котором развивал идею о том, что единовременная помощь крестьянам не является действенным средством для преодоления голода: «голод, то есть больший, чем обыкновенно, недостаток хлеба у тех людей, которым он нужен, хотя он есть в изобилии у тех, кому он не нужен, -отвратить никак нельзя тем, чтобы собрать, занять деньги и купить хлеба и раздать его тем, кому он нужен, - потому что все дело в разделении хлеба, который был у людей. Если этот хлеб, который был и есть теперь, или ту землю, или те деньги, которые есть, разделили так, что остались голодные, то трудно думать, чтобы тот хлеб или деньги, которые дадут теперь, - разделили бы лучше. Только новый соблазн представят те деньги, которые вновь соберут и будут раздавать» [11, с. 12]. Слова Толстого отражают убежденность писателя в том, что дело милостыни приносит больше вреда, чем пользы. Эта необычная идея получила развернутое обоснование в трактате «Так что же нам делать?». В нем писатель отвергает подаяние как признанный в обществе и закрепленный религией способ преодоления общественного неравенства, подводя итоги своей мысли следующим образом: «давание мною денег не есть и не может быть для меня лишением; оно есть только потеха <.> Да, прежде чем делать добро, мне надо самому стать вне зла, в такие условия, в которых можно перестать делать зло. А то вся моя жизнь - зло» [13, с. 220].
Логика мысли Толстого в письме к Лескову движется по тому же пути, что и в трактате. Лучший
* Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках научно-исследовательского проекта «Поздний Н.С. Лесков: научная подготовка к изданию художественных и публицистических произведений 1890-х годов» (грант № 15-04-00192).
© Федотова А.А., 2016
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова »41- № 5, 2016
135
выход из социальных катаклизмов, утверждает писатель, - это постоянное самосовершенствование каждого члена общества: «и потому против голода одно нужно, чтобы люди делали как можно больше добрых дел, - вот и давайте, - так как мы люди, -стараться это делать и вчера, и нынче, и всегда. -Доброе же дело не в том, чтобы накормить хлебом голодных, а в том, чтобы любить и голодных, и сытых» [11, с. 12]. В качестве иллюстрации этого основного тезиса Толстой проводит аналогию между человеческим обществом и «социальным» поведением животных: «Когда кормят кур и цыплят, то если старые куры и петухи обижают, - быстрее подхватывают и отгоняют слабых, - то мало вероятного в том, чтобы, давая больше корма, насытили бы голодных. Дело все в том, - так как убивать отбивающих кур и петухов нельзя, - чтобы научить их делиться со слабыми. А покуда этого не будет - голод всегда будет. Он всегда и был, и не переставал: голод тела, голод ума, голод души» [11, с. 11-12]. Писатель старается увидеть первоисточник всех общественных неурядиц и абстрагируется от конкретной проблемы и частных способов ее устранения. Склонность Толстого к генерализации отчетливо проявилась в том совете, который он дает Лескову: «если вы спрашиваете: что именно вам делать? - я отвечаю: вызывать, если вы можете (а вы можете), в людях любовь друг к другу, и любовь не по случаю голода, а любовь всегда и везде» [11, с. 12].
При сравнении двух писем бросается в глаза несовпадение их интонаций. Обращение Лескова подчеркнуто эмоционально («взбудоражило дух мой до смятенья и слез», «это горе», «ничего не делать тоже трудно»). Письмо Толстого, безупречное с логической стороны и в то же время несколько отвлеченное, безусловно, апеллирует прежде всего к рациональной сфере человека. Это отличие замечал и сам Лесков, что отразилось в его ответном письме: «Письмо Ваше о разноклёвах получил и усердно Вас благодарю, что Вы мне ответили. Суждения Ваши все мне по сердцу и по мыслям, а все-таки мучительно жаль тех, кого зобастые оклюют и оставят дохнуть. Однако я, разумеется, послушаюсь Вас» [8, с. 493-494]. Соглашаясь с логикой толстовского высказывания («суждения Ваши все мне по сердцу и по мыслям»), Лесков в то же время подчеркивает его ограниченность («а все-таки мучительно жаль»). Дидактизм толстовского письма у Лескова сменяется несколько грубоватой интонацией разговорной речи, которая подчеркивается используемой им нелитературной лексикой («разноклёвы», «зобастые», «дохнуть»). Своеобразно интерпретируя встречающийся в письме образ куриц, Лесков переводит рассуждения Толстого из сферы мыслительных умозаключений в план бытовой жизненной реальности. Логическому выводу Толстого («голод всегда будет»)
писатель противопоставляет конкретную трагическую ситуацию («жаль тех, кого зобастые оклюют и оставят дохнуть»).
В сентябре 1891 письмо Толстого к Лескову неожиданно и для адресата, и для адресанта попало в печать. Лесков поспешил объясниться перед Толстым: «Вероятно, Вы видели напечатанное в "Нов<ом> времени" извлечение из письма Вашего ко мне "о голоде". Я этого печатания не устраивал и им смущен. Дело вышло так: я прочитал Ваше письмо Ивану Ив<ановичу> Горбунову, а он попросил у меня с него копию и при этом сказал, что его вообще не надо скрывать, а надо сообщать людям, которые дорожат Вашими суждениями. Мы усмотрели и в самом письме Вашем как бы разрешение на это, выраженное в словах: "пишу это не для Вас, но для людей", и т. д. После этого я списал собственноручно копию с Вашего письма для Ив. И. Горбунова, но прежде чем успел его послать, был застигнут некиим Фаресовым (амнистированным лорисовцем), который очень дорожит всем, что от Вас к нам доходит. Я ему прочел о голоде, а он попросил у меня "списать" копию для себя. Я и дал, а через два дня увидел в "Нов<ом> времени" уже перепечатку из "Новостей". <... > Таков весь ход дела, и в нем моей вины столько, сколько я Вам объясняю» (письмо к Толстому от 6 сентября 1891 года) [8, с. 499]. Статья А.И. Фаре-сова «Л.Н. Толстой о голоде» увидела свет в № 244 «Новостей и биржевой газеты» за 1891 год. На другой день выдержку из него в № 5574 поместило «Новое время», а 10 ноября выдержка появилась в № 197 «Киевлянина».
Выраженные Лесковым в письме к Толсто-ву надежды на то, что «может быть, как оно вышло, - так и хорошо», «письмо... может зародить в головах думающих людей полезные мысли» [8, с. 499] не оправдались. Опубликованное Фаресо-вым в сокращенном виде, письмо вызвало ряд неблагоприятных откликов в прессе (Граф Толстой и «Толпа» // Новости и биржевая газета. 1891. 8 сентября. № 248; Несколько слов по поводу письма гр. Л.Н. Толстого о способах борьбы с голодом // Новое время. 1891. 13 октября. № 5612). По воспоминанию современника, «в столичных и провинциальных газетах появились по адресу гр. Толстого разные неприятные и неприязненные замечания. Он попал и в юмористические листки, причем его карикатурное изображение было снабжено подписью: люблю, денег не даю» [9, с. 121].
К этому времени Толстой уже активно включился в работу по содействию голодающим крестьянам. Она велась писателем в двух направлениях: во-первых, Толстой занимался оказанием практической помощи населению (им были организованы бесплатные столовые), во-вторых, он всеми силами старался привлечь внимание широкой общественности к проблеме голода. Так, осе-
нью 1891 года Толстой написал статью «О голоде», которая была запрещена к публикации в России и увидела свет только в январе 1892 года в «Daily Telegraph». 2 ноября 1891 года в «Русских ведомостях» было опубликовано письмо-обращение С.А. Толстой «Деятельность Льва Толстого среди голодных» с просьбой о помощи в устроении бесплатных столовых. 6 ноября 1891 года в «Русских ведомостях» вышла статья Толстого «Страшный вопрос». Показательно, что Толстой испытывал сомнения в необходимости сбора денег для нуждающихся, подобные тем, о которых он писал Лескову. Так, посылая статью в печать, Толстой сообщал 2 ноября жене: «Пошли ее поскорее в Русские ведомости, и, если будут предлагать, то возьми с них, чем больше, тем лучше, денег для наших столовых. Если пришлют, хорошо, а не пришлют, тоже хорошо. Я пишу это, и сам боюсь. Боюсь, чтобы деньги эти и всякие, если бы прислали их, не спутали нас, не увлекли в деятельность сверх сил. Нужнее всего люди» [12, с. 91-92]. Между тем эти сомнения никак не отразились на практической помощи писателя голодающим. Уже на следующий день после выхода «Страшного вопроса», 7 ноября, Толстой пишет супруге: «Нынче же хочу написать статью описание столовых... чтобы каждый знал, как пользоваться этим чудесным, практическим, простым, народным и лучше других достигающим цели [средством]» [12, с. 94]. Статья вышла в свет около 10 декабря 1891 года в сборнике «Помощь голодающим», изданном «Русскими ведомостями», а через несколько дней была выпущена редакцией «Русские ведомости» отдельной брошюрой.
Опубликованное Фаресовым июльское письмо Толстого к Лескову несколько «выпадало» из развернувшейся осенью активной деятельности писателя. Чувствуя это несовпадение, Лесков написал заметку «Голодные харчи Толстого», увидевшую свет в «Петербургской газете» день в день со статьей Толстого «Страшный вопрос» - в № 305 от 6 ноября 1891 года. Статья состоит из двух частей, самостоятельность которых писатель подчеркивает знаком астеризма. Первая часть заметки является преимущественно информационной, в ней Лесков сообщает об организации Толстым с дочерями бесплатных столовых для крестьян: «План их, сколько до сих пор известно, - состоит в том, чтобы непосредственно запасать и самим приготовлять пищу для всех крестьян, у кого ее нет, -с тем, что всякий, кто приходит и хочет есть, - тот тут же садится за стол и ест столько, сколько ему надобно, - причем никаких хлебных "суррогатов" не предлагается и никакой платы не требуется: напитавшийся встает из-за стола и уходит, и опять снова приходит, если опять оголодает и не находит ни заработка, ни пищи» [6, с. 1].
Вторая часть статьи имеет полемический характер. Она написана в форме диалога между ав-
тором заметки и остающимся безымянным «литератором»: «Мы повстречались с тем литератором, к которому упомянутое письмо писано Толстым, и, к большому своему удивлению, узнали от этого нашего знакомого, что письмо Толстого напечатано в «Новостях» не в полном виде, а с большими пропусками в самых существенных его частях... Недурно! И об этом не было упомянуто ни слова!
- Кто же делал эти исключения? - спросили мы писателя, которому верим.
- Не знаю: вероятно, кто-нибудь в редакции «Новостей» или тот, кто отнёс туда список с полученного мною письма.
- Но ведь, конечно, вас же об этом спросили и вы дали своё согласие на сделанные сокращения?
- Нисколько. Меня и не спрашивали, и я вовсе даже не знал, что письмо, мною полученное, отдали в печать.
- Вы шутите!
- Нимало: я вам всё говорю так именно, как было: письмо взяли у меня списать ради его интереса, а между тем взяли и напечатали его без моего согласия, и притом охолостили это письмо.
...Вот это называется - нравы!» [6, с. 1].
Выбранная Лесковым композиция заметки показательна. Критиками письма Толстого указывалось на «доктринерскую черствость» его автора, который якобы противопоставлял реальной помощи голодным крестьянам необходимость «абстрактного» самосовершенствования. Начиная публикацию с информации об участии Толстого в организации столовых, Лесков тем самым приводит наиболее сильный аргумент в полемике с подобного рода критикой.
Во второй части заметки писатель обращается к тому факту, что письмо было опубликовано в сокращенном виде, подчеркивает искажение его смысла («напечатано в «Новостях» не в полном виде, а с большими пропусками в самых существенных его частях.», «охолостили это письмо», «писано отнюдь не о настоящем письме Толстого, а о. извлечениях из него» [6, с. 1]). Знакомый с полным текстом оригинала и сам не вполне согласный с пафосом толстовского письма, в газетной публикации Лесков стремится убедить читателей в неосновательности каких бы то ни было упреков Толстому. Писателем, безусловно, осознавалась необходимость публичного опровержения собственной причастности к обнародованию неоднозначного письма Толстого. Однако такие защитные интонации не только связаны с конкретной ситуацией издания письма, но в целом характерны для публикаций Лескова о Толстом в «Петербургской газете» в 1890-е годы. Так, в вышедших в начале 1891 года статьях «Курская трель о Толстом. Письмо в редакцию» (№ 23. 24 января) и «Сплетни о Толстом» (№ 39. 9 февраля) Лесков, как и в заметке «Голодные харчи Толстого», вступал в спор с журналиста-
ми, представляющими Толстого и членов его семьи в нелицеприятном виде.
Несмотря на публикацию заметки Лескова, письмо Толстого вскоре было вновь использовано в полемике против «яснополянского мудреца». В первом номере «Русской мысли» за 1892 год в разделе «Литература и жизнь» вышла большая статья Н.К. Михайловского. Одной из постоянных тем выступлений Михайловского в этой рубрике (а публицист регулярно вел ее с марта 1891 по апрель 1893) была критика взглядов и деятельности Толстого. Не являлась исключением и эта публикация: основной ее идеей является утверждение противоречивости взглядов писателя. Утверждение о непоследовательности взглядов позднего Толстого Михайловский неоднократно высказывал и ранее, в рубрике «Дневник читателя», которую он вел в «Северном вестнике», и в многочисленных заметках, написанных им для «Русских ведомостей» за 1888-1891 годы.
Одним из главных аргументов критика становится указание на неоднозначность, которой, как считал журналист, характеризовалась толстовская деятельность по помощи крестьянам, пострадавшим от голода 1891 года: «Восставая против пожертвований, гр. Толстой находился во власти доктрины, которую он не раз излагал и в жизни своей осуществлял. На этой доктринерской точке зрения пробовал установиться гр. Толстой. но не выдержал... он не отказывается от пожертвований, стекающихся в его даровые столовые в значительном количестве» [9, с. 122].
Те же самые факты, которые Лесков приводил в «Голодных харчах Толстого» для оправдания взглядов писателя, у Михайловского используются прямо противоположным образом. Несоответствие между «решительным отрицанием» [9, с. 122] Толстым милостыни и работой писателя по организации столовых для голодающих становится для критика знаком того, что «гр. Толстой - большой человек, слишком часто меняющий свои мнения и, следовательно, по крайней мере иногда, впадающий в заблуждение» [9, с. 125].
Статья Михайловского вызвала появление очередной заметки Лескова: «Нападки г. Михайловского на гр. Толстого» (Петербургская газета. 1892. 20 января. № 19). Важно отметить, что Лесков в целом с неодобрением относился к критической деятельности Михайловского, что ярко отразилось в воспоминаниях А.Н. Лескова: «Не меньшее возмущение вызывало в Лескове отношение к Толстому и "ортодоксальных" либералов, "либерального бубна" (Н.К. Михайловского), по адресу которых он говорил: "Они монахи с иерусалимского подворья... Монахи, но не простые. Они святее других. <...> Ну посмотрите на их борьбу с Толстым. Не напоминают ли они этою борьбой детей с сильным учителем? Они - то вертятся вокруг него, то
прыгают, то силятся свалить его... А он идет себе, не замечая ни толчков; ни криков. <...> Где у них ум, если они не считаются с его годами и требуют от старика-писателя, чтобы он не только поучал других простому образу жизни, но чтобы он сам пахал землю и сеял. Никто бы из них и не заикнулся о Толстом, если бы он получал литературный гонорар, какой ему вздумается, и проживал бы его так, как проживают свои заработки Михайловские, Глебы Успенские, Щедрины и другие!» [5, с. 415].
Заметка Лескова в «Петербургской газете» по тону вполне соответствует приведенным характеристикам сына писателя. В ней Лесков обращается к Михайловскому с резкой уничижительной критикой, указывая и на его «сомнительную ученость», и на «пустой ребяческий задор», и на «несоблюдение условий простой порядочности» [7, с. 2]. Показательно при этом, что Лесков никак не отвечает на основной тезис публициста о сбивчивости взглядов Толстого. Вместо этого Лесков сосредотачивается на одном из частных положений критика - об отрицательном отношении Толстого к науке, исключительно с ним связывая алогичность писателя: «В январской книжке "Русской мысли" г. Михайловский указывает на вредности, обнаруживаемые им в тенденциях Л. Толстого, который будто бы не уважает знания и сам непоследователен в своих суждениях. Для иллюстрации последнего приводятся места из известного письма Л. Толстого "О голоде", напечатанного в газете "Новости"» [7, с. 2]. Лесков сравнивает критическое отношение к науке Толстого и М. Монтеня, отмечая, что «Паскаль, основательная ученость которого не чета сомнительной учености г. Михайловского, все-таки не почитал этого в Монтене ни за дикость, ни за стремление унизить достоинства знания» [7, с. 2]. Большую же часть заметки писателя составляет варьирование встречающегося уже в «Голодных харчах Толстого» утверждения о том, что письмо Толстого было опубликовано в сокращении, вследствие чего оно не может быть использовано в какой бы то ни было полемике.
Показательно несовпадение оценки Лесковым Толстого в этой заметке, написанной для «Петербургской газеты», и в частной переписке. В письмах Лескова идея о непоследовательности взглядов яснополянского мыслителя встречается неоднократно. Так, В.Г. Черткову Лесков признавался: «Где есть у него слабости, - там я вижу его человеческое несовершенство и удивляюсь, как он редко ошибается, и то не в главном, а в практических применениях, - что всегда изменчиво и зависит от случайностей» [8, с. 356]. В известном письме Суворину от 9 октября 1883 года писатель утверждал: «Вихляется он - несомненно, но точку он видит верную: христианство есть учение жизненное, а не отвлеченное» [8, с. 287]. Как известно, с осторожностью относился Лесков и к ут-
верждениям Толстого о вреде науки и образования, о необходимости отказа от товарно-денежных отношений. Между тем, не соглашаясь с отдельными «практическими» положениями учениями Толстого, Лесков, в отличие от Михайловского, никогда не ставил под вопрос искренность и важность нравственных поисков писателя, чем может быть объяснена резкость его ответа критику.
Трудно найти фигуру, игравшую в русском обществе конца XIX века роль, подобную роли Толстого. Показательны в этом отношении слова П.Т. Сергеенко, сравнивающего писателя с одним из наиболее значительных деятелей русской православной церкви этого времени: «Кого из современных деятелей можно было бы поставить в 80-е гг. рядом с Толстым и с отцом Иоанном Кронштад-ским по популярности в России? Это были два полюса, два антипода, но все же никто так долго и так властно не владел в России сердцами человеческими, - как Лев Толстой и Иоанн Кронштадский» [10, с. 256]. Атмосферу ажиотажа, связанного с именем писателя, хорошо выразил в статье 1891 года «Толки о Л.Н. Толстом» Н.Н. Страхов: «Малейшие известия о том, что пишется и как живется в Ясной Поляне, газеты помещают наравне с наилучшими лакомствами» [4, с. 45].
Постоянным участником полемики вокруг личности и деятельности Толстого с середины 1880-х годов и вплоть до своей смерти в 1895 году был Лесков. В художественной прозе и в эписто-лярии поздний Лесков далек от солидарности со взглядами Толстого. Известны и его публицистические работы, посвященные критике отдельных аспектов учения последнего («Загробный свидетель за женщин. Наблюдения, опыты и заметки Н.И. Пи-рогова, изложенные в письме к баронессе Э.Ф. Ра-ден» (1886), «Рассказ кстати. По поводу Крейце-ровой сонаты» (1890)). Однако в «Петербургской газете» Лесков неизменно публиковал заметки, указывающие на лучшие стороны личности и деятельности Толстого, ярким примером чему и являются рассмотренные статьи. «Голодные харчи Толстого» и «Нападки г. Михайловского на гр. Толстого» включают в себя не только и не столько объяснения причин публикации не предназначенного для печати документа. Необходимость самооправдания становится у Лескова поводом для популяризации своего знаменитого современника среди трехсоттысячной аудитории «Петербургской газеты», что
вполне соответствует позиции писателя, высказанной по поводу Толстого в письме к А.С. Суворину от 24 января 1887 года: «Чего его нахваливать? Его надо внушать в том, где он говорит дело, а не нахваливать, как выводного коня» [8, с. 385].
Библиографический список
1. Андреева В.Г. Второе поколение русских нигилистов в восприятии Н.С. Лескова и В.Г. Авсеенко // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. - 2014. - № 5. -С. 131-134.
2. Зенкевич С.И. «Выметальщик сора»: публицистика Н.С. Лескова и общественная гигиена // Историко-биологические исследования. - 2015. -Т. 7. - № 3. - С. 7-28.
3. Ильинская Т.Б. Неизвестный очерк Н.С. Лескова «О клировом нищебродстве» // Русская литература. - 2012. - № 3. - С. 145-152.
4. Интервью и беседы с Львом Толстым / сост. и комм. В.Я. Лакшина. - М.: Современник, 1986. -525 с.
5. Лесков А.Н. Жизнь Н.С. Лескова: в 2 т. Т. 2. -М.: Художественная литература, 1984. - 564 с.
6. Лесков Н.С. Голодные харчи Толстого // Петербургская газета. - 1891. - 6 ноября (№ 305). - С. 1.
7. Лесков Н.С. Нападки г. Михайловского на гр. Толстого // Петербургская газета. - 1892. -20 января (№ 19). - С. 2.
8. Лесков Н.С. Письма 1881-1895 годов // Лесков Н.С. Собрание сочинений: в 11 т. Т. 11. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1958. - С. 249-607.
9. Михайловский Н.К. Литература и жизнь // Русская мысль. - 1892. - Т. 1. - С. 110-139.
10. Сергеенко П. Толстой и его современники. -М., 1911. - 263 с.
11. Толстой Л.Н. Письма 1891-1893 // Толстой Л.Н. Собрание сочинений: в 90 т. Т. 66. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1953. - 527 с.
12. Толстой Л.Н. Письма к С.А. Толстой // Толстой Л.Н. Собрание сочинений: в 90 т. Т. 84. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1949. - 444 с.
13. Толстой Л.Н. Так что же нам делать? // Толстой Л.Н. Собрание сочинений: в 90 т. Т. 25. - М.: Государственное издательство художественной литературы, 1937. - С. 182-412.
