CC BY
18
УДК 541.49:541.64:539.192
А. Н. Маслий, А. М. Кузнецов, Г. В. Коршин
КВАНТОВО-ХИМИЧЕСКИЕ РАСЧЕТЫ МЕТОДОМ CCSD СТАНДАРТНЫХ
ЭЛЕКТРОДНЫХ ПОТЕНЦИАЛОВ ЭЛЕКТРОХИМИЧЕСКОГО ВОССТАНОВЛЕНИЯ
МОНОИОДОУКСУСНОЙ КИСЛОТЫ И ИОДОФОРМА
Ключевые слова: побочные продукты дезинфекции, монойодоуксусная кислота, йодоформ, потенциалы восстановления,
квантово-химические расчеты, метод CCSD.
Рассмотрено квантово-химически электрохимическое восстановление моноуксусной кислоты (MIAA) и иодоформа (CHI3), которые являются типичными йод-содержащими побочными продуктами дезинфекции (I-DBP). Установлено, что в результате первой стадии электрохимического восстановления MIAA and CHI3 в качестве продукта образуются свободные радикалы *I по сравнению с аналогичными хлор- и бром-содержащими формами, для которых обнаруживается тенденция к образованию ионов Cl или Br' в результате электронного переноса.
Keywords: disinfection by-products, monoiodoacetic acid, iodoform, reduction potentials, quantum-chemical calculations, CCSD
method.
This study examined quantum-chemically the electrochemical (EC) reduction of monoiodoacetic acid (MIAA) and iodoform (CHI3) which are typical iodine-containing disinfection by-products (I-DBP). This was interpreted to indicate that free iodine *I was formed as a result of the first step in the EC reduction of MIAA and CHI3 compared to similar chlorine- and bromine-containing species for which Cl- or Br - ions tend to be formed as a result of the electron transfer.
Введение
Монойодоуксусная кислота (MIAA) и йодоформ (CHI3) являются типичными йодсодержащими продуктами дезинфекции (DBP), проявляющими высокую токсичность [1-8]. Эксперименты по их электрохимическому восстановлению, выполненные методом вращающегося дискового электрода с кольцом (ВДЭК), показали, что восстановление MIAA имеет диффузионный контроль с коэффициентом диффузии (1.86±0.24)-10-5 см2/с [9]. В этой же работе были высказаны предположения о возможных продуктах электровосстановления MIAA и CHI3 в сопоставлении с результатами других галогенсодержащих соединений. В нашем сообщении мы предприняли попытку использования квантово-химического моделирования для термодинамической оценки возможных продуктов электровосстановления на основе расчетов стандартных электродных потенциалов. Методы квантовой химии находят широкое применение не только для исследования самых разнообразных реакций с участием органических и неорганических соединений, но и для моделирования электрохимических процессов (см., например, наши публикации [10-28] и сноски в них).
В данной работе были выполнены квантово-химические расчеты методом CCSD с помощью программного пакета Gaussian 09 стандартных электродных потенциалов электрохимического восстановления галоген-содержащих побочных продуктов дезинфекции (DBP). Все детали этих расчетов подробно описаны в нашей предыдущей статье [10]. Атомные базисные наборы, использованные в расчетах, были выбраны в результате тестовых расчетов, выполненных для трех фундаментальных реакций с хорошо
известными электродными потенциалами. Эти реакции приведены ниже:
X2(aq) + 2e ^ 2^^) ^1)
HXO(aq) + + 2e ^ + H2O(aq) ^2)
XO-(aq) + H2O + 2e ^ + 2OH-(aq) ^3) (X = а, Br, I)
Здесь достаточно сказать, что для атомов хлора, брома, кислорода и водорода в расчетах использовались стандартные валентно-
расщепленные базисы 6-31 в и 6-311в Попла, включающие поляризационные орбитали и дополненные диффузными гауссовыми функциями. Для атомов иода были использованы базисы 6-31Ш(ф, Т2Р и электронно-остовный
псевдопотенциальный базис cc-pwCVDZ-PP с соответствующими ему псевдопотенциалами (см. сноски в [10]). Полученные с этими наборами стандартные электродные потенциалы полуреакций R1, R2 и R3 были сопоставлены с экспериментальными потенциалами [29].
На основе тестовых расчетов для последующих расчетов потенциалов полуреакций с участием хлор-и бромсодержащих органических молекул был принят базис 6-311+в(^,р), в то время как для иодсодержащих частиц был рекомендован базис TZP для иода в комбинации с базисом 6-311+в(2^,р) для атомов кислорода и водорода.
Результаты и их обсуждение
Описанные выше выбранные комбинации базисных наборов использовались нами для расчетов электродных потенциалов реакций
CH2lCOOH(aq) + e ^
Г^) + •CH2COOH(aq) ^4)
•CH2COOH(aq) + e + Н+^) ^
CHзCOOH(aq) (Р5)
CH2lCOOH(aq) + е + H+(aq) ^
• I + СНзСООН^) (Р6)
а также
СН^) + е ^ Г^) + •CHI2(aq) (Р7)
•CHI2(aq) + е + Н+^) ^ СН2^) (Р8) CHI3(aq) + е + Н+^) ^ • + СН2^) (Р9)
которые предположительно могут иметь место в случае электрохимического восстановления М!АА и СН!3 соответственно. В дополнение к этому для сравнения были рассчитаны электродные потенциалы электрохимического восстановления МСАА и МВАА, а также С1"- и Вг"-содержащих аналогов молекулы М!АА. Результаты расчетов для восстановительного дегалогенирования
хлорированной, бромированной и иодированной моногалогенуксусных кислот и галогенметанов приведены в таблице 1.
Таблица 1 - Результаты квантово-химических расчетов стандартных потенциалов
электрохимического восстановления
хлорированной, бромированной и иодированной моногалогенуксусных кислот и галогенометанов. Потенциалы приведены в вольтах относительно стандартного водородного электрода (детали расчетов см. в [10])
Монохлоруксусная кислота (МСАА)
СН2СЮООН + е = ^С^СООН + С1 " -0.578
•СН2СООН + е + Н+ = СН3СООН 1.722
СН2СЮООН + е + Н+ = СН3СООН + •С! -1.030
•С1 + е = С! " 2.174
Трихлорметан
СНС13 + е = •СНСЬ + С! " -0.444
•СНСЬ + е + Н+ = СН2С12 1.603
СНС!3 + е + Н+ = СН2С!2 + •С! -1.016
Дихлорметан
СН2С!2 + е = ^С^С! + С! " -0.602
•СН2С! + е + Н+ = СН3С! 1.702
СН2С!2 + е + Н+ = СН3С! + •С! -1.075
Хлорметан
СН3С! + е = •СН + С! " -0.844
•СН3 + е + Н+ = СН4 1.839
СН3С! + е + Н+ = СН4 + •С! -1.179
Монобромуксусная кислота (МВАА)
СН2ВГСООН + е = ^С^СООН + Вг - -0.367
•СН2СООН + е + Н+ = СН3СООН 1.722
СН2ВГСООН + е + Н+ = СН3СООН + •Вг -0.530
•Вг + е = Вг " 1.885
Трибромметан
СНВг3 + е = ^СНВг2 + Вг" -0.158
•СНВг2 + е + Н+ = СН2Вг2 1.634
СНВг3 + е + Н+ = СН2Вг2 + •Вг -0.408
Дибромметан
СН2Вг2 + е = ^СН2Вг + Вг" -0.392
•СН2Вг + е + Н+ = СН3Вг 1.731
СН2Вг2 + е + Н+ = СН3Вг + •Вг -0.545
Бромметан
СН3Вг + е = •СН + Вг" -0.669
•СН3 + е + Н+ = СН4 1.839
СН3Вг + е + Н+ = СН4 + •Вг -0.715
Дибромхлорметан
СНВг2С! + е = •СНВгС! + Вг" -0.176
•СНВгС! + е + Н+ = СН2ВгС! 1.627
СНВг2С! + е + Н+ = СН2ВгС! + •Вг -0.433
Бромхлорметан
СН2ВгС! + е = •СНгС! + Вг" -0.401
•СН2С! + е + Н+ = СН3С! 1.702
СН2ВгС! + е + Н+ = СН3С! + •Вг -0.584
Бромдихлорметан
СНВгС!2 + е = •СНСЬ + Вг" -0.193
•СНС!2 + е + Н+ = СН2С!2 1.603
СНВгС!2 + е +Н+ = СН2С!2 + •Вг -0.475
Моноиодоуксусная кислота (MIAA)
СH2ICOOH + е = ^СН2СООН + I" -1.144
•СН2СООН + е + Н+ = СН3СООН 1.722
СH2ICOOH + е + Н+ = СН3СООН + •I -0.699
•I +е = I" 1.267
Трииодметан
СНЬ + е = •СНЬ + I" -0.937
•CHl2 + е + Н+ = CH2l2 1.682
СHIз + е + Н+ = СН2^ + •I -0.521
Дииодметан
СН2Ь + е = •CH2l + I" -1.099
•CH2l + е + Н+ = CHзI 1.796
CH2l2 + е + Н+ = СН31 + •I -0.570
Иодметан
СН31 + е = •СН + I" -1.329
•СН3 + е + Н+ = СН4 1.839
СН31 + е + Н+ = СН4 + •I -0.749
Дииодхлорметан
СН12С! + е = •СНЮ! + I" -0.924
•СН1С! + е + Н+ = СН21С! 1.664
СН12С! + е + Н+ = СН21С! + •I -0.526
Иодхлорметан
СН21С! + е = ^СН2С! + I" -1.065
•СН2С! + е + Н+ = СН3С! 1.702
СН21С! + е + Н+ = СН3С! + •I -0.623
Иоддихлорметан
СН1С!2 + е = •СНСЬ + I" -0.924
•СНС!2 + е + Н+ = СН2С!2 1.603
СН1С!2 + е + Н+ = СН2С!2 + •I -0.366
Результаты, приведенные в этой таблице, показывают, что стандартный электродный потенциал реакции Р6 с продуктами в виде уксусной кислоты и радикала •I равен -0.699 В, в то время как потенциал реакции Р4, дающей ион I" и радикал ^СН2СООН, имеет существенно более отрицательное значение, равное -1.144 В. Аналогично, потенциал восстановления СН!3 до иодометана и •I равен -0.521 В, тогда как потенциал
восстановления той же молекулы до иона I- и радикала в^Ь составляет -0.937 В. С другой стороны, модельные расчеты для MBAA предсказывают, что реакция, ведущая к образованию иона Br" и радикала •CH2COOH имеет потенциал -0.367 В по сравнению с -0.530 В для реакции с образованием радикала ^г и уксусной кислоты.
Эти данные указывают на то, что в случае MBAA классический путь электрохимического
восстановления этого соединения является более предпочтительным. Квантово-химические оценки электрохимических потенциалов, приводящих к образованию либо анионов X- или радикалов «X, подробно анализируются с помощью диаграмм, приведенных на рисунке 1.
U L Й
„ , , ш u, f i V
г.". 3 m rj ffi ш г. ш
_=xSxx=x = x
3 У Ö
S
w ^ ^ ^
XU.üu
о
X
CD X |0.
ï ш
CO Ä (Л о ^ ОЛ, u ro
X анион I X радикал
m
о о.ео
^ из X
■ zr ■ S 0.«
X
tu ><
H
о ее
[= х
К X QJ 0.00
CD Ч
л 1- S о о.ж
u о.
о го
X (Ч 040
Ol
(Л
CL OÎ4)
Рис. 1 - Сравнение стандартных потенциалов электрохимического восстановления
моногало-генуксусных кислот и
галогенметанов до соответствующего иона X-или галоген-радикала «X. Стандартные ЭХ-потенциалы получены из квантово-химических расчетов. (а) - стандартные ЭХ-потенциалы; (Ь) - разность между потенциалами, соответствующими
зарождению X- и «X
Из данных в таблице 1 видно, что стандартные потенциалы, соответствующие зарождению радикалов образующихся в результате
восстановления MCAA, ^а^ CH2Cl2 и CHзCl, значительно более отрицательны по сравнению с таковыми для реакций с отщеплением ионов Ф-. В среднем, восстановление этих частиц до ионов Ф- и
соответствующих органических радикалов ожидается при потенциалах около -0.46 В, более положительных, чем восстановление тех же частиц до радикалов «Cl. Во многом та же тенденция прогнозируется в случае MBAA и бромированных метанов, но разность потенциалов, соответствующая получению Br- и радикалов «Br значительно меньше (в среднем около -0.15 В), чем таковая в случае хлорсодержащих частиц. Однако в случае MIAA, CHI3 и нескольких других иодсодержащих галогенметанов образование «I имеет место при потенциалах, существенно менее отрицательных, чем таковые, соответствующие зарождению ионов I- (рисунок 1). Следует ожидать, что восстановление MIAA и иодсодержащих моно-, ди- и тригалогенметанов до «I предшествует таковому для альтернативных путей выделения ионов I- при потенциале в среднем около 0.49 В.
Представленные результаты квантово-химических расчетов электродных потенциалов отвечают их значениям при стандартных концентрациях всех исходных частиц и продуктов. Эти стандартные потенциалы могут быть скорректированы в соответствии с уравнением Нернста, чтобы оценить реальные потенциалы восстановления MIAA, CHI3 и других галогенметанов, на pH системы, концентрации иодида и других галогенид-ионов, а также другие параметры, которые отражают равновесие в системе. Рассмотрение этих аспектов термодинамики электрохимического поведения I-DBP выходит за пределы данного исследования. Тем не менее, приведенные квантово-химические данные подтверждают преобладающее образование «I радикалов при электрохимическом восстановлении MIAA и CHI3. Полученные результаты устанавливает различие в поведении этих и, возможно, других I-DBP от таковых для других галоген-содержащих DBP, для которых процессы восстановления обычно включают пути, приводящие к зарождению ионов Br- или Cl-.
Заключение
Таким образом, полученные результаты показывают, что путь электрохимического восстановления MIAA и CHI3 отличается от такового для хлор- и бромсодержащих DBP, для которых проявляется тенденция к образованию в результате электронного переноса ионов Cl- или Br-. Квантово-химические расчеты подтвердили, что в результате электровосстановления MIAA, CHI3 и других йодсодержащих побочных продуктов дезинфекции с термодинамической точки зрения преимущественно образуются свободные радикалы «I.
Литература
1. R.L. Lipnick (Ed.), Persistent, Bioaccumulative, and Toxic Chemicals: Fate and Exposure, American Chemical Society, Washington, DC, 2001.
2. T. Boronina, K.J. Klabunde, G. Sergeev, Environ. Sci. Technol, 29, 1511-1517 (1995).
3. W.A. Arnold, A.L. Roberts, Environ. Sci. Technol., 32, 3017-3025 (1998).
4. G.R. Eykholt, D.T. Davenport, Environ. Sci. Technol., 32, 1482-1487 (1998).
5. A.L. Roberts, L.A. Toten, W.A. Arnold, D.R. Burris, T.J. Campbell, Environ. Sci. Technol., 30, 2654-2659 (1996).
6. M.M. Scherer, J.C. Westall, M. Ziomek-Moroz, P.G. Tratnyek, Environ. Sci. Technol., 31, 2385-2391 (1997).
7. M.M. Scherer, B.A. Balko, D.A. Gallagher, P.G. Tratnyek, Environ. Sci. Technol, 32, 3026-3033 (1998).
8. P.G. Tratnyek, M.M. Scherer, B.L. Deng, S.D. Hu, Water Res., 35, 4435-4443 (2001).
9. J. Ma, M. Yan, A.M. Kuznetsov, A.N. Masliy, G. Ji, G.V. Korshin, Environmental Science and Technology, в печати (2015).
10. А.Н. Маслий, А.М. Кузнецов, Вестник Казанского технологического университета, 18, 10, 32-36 (2015).
11. A.M. Kuznetsov, E.D. German, A.N. Masliy, G.V. Korshin, Journal of Electroanalytical Chemistry, 573, 2, 315-325 (2004).
12. An.M. Kuznetsov, J. Reinhold, W. Lorenz, Journal of Electroanalytical Chemistry, 164, 1, 167-175 (1984).
13. An.M. Kuznetsov, J. Reinhold, W. Lorenz, Electrochimica Acta, 29, 6, 801-806 (1984).
14. Ан.М. Кузнецов, Электрохимия, 27, 11, 1516-1521 (1991).
15. An.M. Kuznetsov, Chemical Physics, 179, 1, 47-53 (1994).
16. An.M. Kuznetsov, W. Lorenz, Chemical Physics, 183, 1, 73-83 (1994).
17. An.M. Kuznetsov, W. Lorenz, Chemical Physics, 185, 3, 333-341 (1994).
18. An.M. Kuznetsov, Electrochimica Acta, 40, 15, 2483-2485 (1995).
19. An.M. Kuznetsov, W. Lorenz, Chemical Physics, 214, 2-3, 243-252 (1997).
20. A.A.Lamberov, An.M.Kuznetsov, M.S.Shapnik, A.N. Masliy, S.V. Borisevich, R.G. Romanova., S.R. Egorova, Journal of Molecular Catalysis A: Chemical. 158, 1, 481486 (2000).
21. Ан.М. Кузнецов, А.Н.Маслий, М.С.Шапник, Электрохимия, 36, 12, 1471-1476 (2000).
22. Ан.М. Кузнецов, А.Н.Маслий, М.С.Шапник, Электрохимия, 36, 12, 1477-1482 (2000).
23. А.М. Кузнецов, Соросовский образовательный журнал, 6, 5, 45-51 (2000).
24. Ан.М. Кузнецов, М.С. Шапник, А.Н. Маслий, К.В. Зеленецкая, Электрохимия, 38, 7, 755-762 (2002).
25. А.М. Кузнецов, А.Н. Маслий, Л.И. Кришталик, Электрохимия, 44, 1, 39-47 (2008).
26. А.М. Кузнецов, А.Н. Маслий, Л.И. Кришталик, Электрохимия, 45, 1, 87-92 (2009).
27. A.M. Kuznetsov, E.M. Zueva, A.N. Masliy, L.I. Krishtalik, Biochimica et Biophysica Acta (BBA) -Bioenergetics. 2010. Т. 1797, 3, 347-359 (2010).
28. H. Liu, A.M. Kuznetsov, A.N. Masliy, J.F. Ferguson, G.V. Korshin, Environmental Science and Technology, 46, 3, 1430-1438 (2012).
29. Handbook of Chemistry and Physics, 71st Edition, D.E. Line, Editor, CRC Press, 1990.
© А. Н. Маслий - к.х.н., доц. каф. неорган. химии КНИТУ, [email protected]; А. М. Кузнецов - д.х.н., проф., зав. каф. неорган. химии КНИТУ, [email protected]; Г. В. Коршин - Prof., Department of Civil and Environmental Engineering, University of Washington, Seattle, ША, [email protected].
© A. N. Masliy - PhD (Chem.), Associate Professor, Department of Inorganic Chemistry, KNRTU, [email protected]; A. M. Kuznetsov - Dr.Sci. (Chem.), Professor, Department of Inorganic Chemistry, KNRTU, [email protected]; G. V. Korshin - Professor, Department of Civil and Environmental Engineering, University of Washington, Seattle, ША, [email protected].
