Культы римской армии в Риме и италии

Соловьянов Н. И.

ИЗВЕСТИЯ

ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 27 2012

УДК 937. 07

культы римской АРМИИ в РИМЕ И ИТАЛИИ

Красноярский государственный педагогический университет им. В.П. Астафьева,

кафедра всеобщей истории e-mail: [email protected]

Соловьянов Н. И. - Культы римской армии в Риме и Италии // Известия ПГПУ им. В.Г. Белинского. 2012. № 27. С. 999-1004. - В статье анализируются сакральные представления преторианской гвардии и римских воинов, получивших почетную отставку. Таким образом, гвардейцы почитали старших и младших богов римского пантеона, богов-воителей, а также наиболее чтимых кельтских и фракийских богов. Особенностью религиозных представлений воинов претория было отсутствие следов развитого культа императоров. Если же мы взглянем на памятники, поставленными воинами в связи с почетной отставкой, то увидим, что они сплошь посвящены императорам, высшим богам римского пантеона за здравие, благополучие, а если император имел соправителя, то и согласие императоров. Изредка встречаются посвящения богам покровителям военной службы и конкретных воинских частей: И, наконец, традиционные надгробия с посвящениями богам Манам, подземным Манам, богам Манам и Памяти, Памяти, Доброй Памяти (Bene Memoriae).

Ключевые слова: религия римской армии.

Solovjanov N. I. - Roman Army's Cults in Rome and in Italy // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im. V.G. Belinskogo. 2012. № 27. P. 999-1004. - Thereby, the guardsmen respected to senior and junior gods of the roman pantheon, to the gods-warriors, as well as to the most honoring Celtic and Thracian gods. The Particularity of the religious representatives of warriors of Pretoria was an absence of some remains of developed emperor's cult. But if we shall look at monuments, putted by warriors in connection with honorable retirement, we can see that they are completely dedicated to emperors and to supreme gods of the roman pantheon to sane, welfare, but if emperor had a co-ruler, then it was pointed the consent of emperors. Once in a while there are met the initiations a gods-protectors of the military service and of the concrete soldierly parts. And, finally, there are traditional tombstones with initiations to Manet gods.

Keywords: the Religion the Army of Rome.

Необходимость изучения такого аспекта истории Древнего Рима как религия и культы римской армии вытекает из стоящей перед историками задачи всестороннего изучения античных цивилизаций. Характеристика официального пантеона богов, анализ культов, отправлявшихся солдатами, офицерами и ветеранами, выявление различных верований и суеверий - все это позволяет значительно дополнить картину религиозной жизни общества того времени, а также представить ее во всей сложности и многогранности.

Однако, несмотря на то, что за последние полтора столетия в нашей стране и за рубежом появилось достаточно много публикаций по проблемам военной истории Рима, изучение такого весьма интересного аспекта одной из наиболее развитых античных цивилизаций, как религия римской армии, еще далеко не завершено.

начало изучению темы положили зарубежные исследователи. Первым специально обратился к проблемам религии римской армии в Римской империи

крупнейший специалист конца XIX века по вопросам военной истории Рима Альфред фон Домашевский. В 1897 г. он опубликовал работу «Религия римской армии»[10]. По мнению А. Домашевского, религия играла значительную роль в жизни армии. Боги и их священные атрибуты сопровождали воинов повсюду: в походах, в бою, во время триумфов и в лагере. Они изображались на знаменах, их статуи, алтари и жертвенники устанавливались в лагерях вместе с aqvila и signa легионов. Для отправления культов воины объединялись в корпорации (scholae). Автор выделяет объединения офицерского состава (scholae principalum), среди которых - группы префектов и трибунов легионов, корникулариев, бенефициариев, знаменщиков, трубачей, хранителей оружия и др., выступавшие как коллективы дедикантов. Существовали также корпорации воинов вспомогательных войск (декурионов, всадников кавалерийских кагорт, дупликариев нумеров) и, наконец, scholae speculatorum преторианской гвардии.

IZ VESTIA

PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES № 27 2012

Новый толчок исследованию темы как зару-бежом, так и в нашей стране, дала опубликованная в 1962 году работа английского историка Дж. Ричмонда «Римская армия и римская религия» [13]. Статья посвящена исследованию религиозной ситуации в римском гарнизоне, дислоцированном в Британии. Анализ эпиграфического и археологического материала, обнаруженного при раскопках римских поселений и укреплений на территории Англии, позволил автору утверждать, что официальные культы, отправлявшиеся в армии, были теснейшим образом связаны с выражением лояльности к правящей династии, с культом живых и умерших императоров, с культами, олицетворяющими единство Римской империи.

В 1977 г. за рубежом появилось еще четыре статьи по проблемам религии римской армии. они были приурочены к восьмидесятилетию выхода работы А. Домашевского и носили фактологический, а также, так сказать, дежурный, скороспелый характер. Так, в публикации М. Шпайделя дана подборка избранных эпиграфических памятников о почитании в армии Юпитера Долихенского без каких-либо концептуальных выводов. Исследование М. Шпайделя и болгарского историка Александры Димитровой-Милчевой вообще выглядит странным, т.к. публикуя открытую археологами Болгарии вотивную надпись, посвященную Гению оружейников, ученые утверждали, что это новое, неизвестное ранее историкам военное божество. Стоило заглянуть хотя бы в религиозные индексы CIL или ILS, чтобы понять, что это не так. Эрик Бирлей дал обзор всех вышеназванных статей, начиная с работы А. Домашевского [7, 14, 15].

Среди этих работ весьма интересен подход к религии римской армии Джона Хелгеланда. В отличие от других авторов, Дж. Хелгеланд утверждает, что религия римской армии хотя и имела строгую регламентацию, все же не носила пропагандистского характера, то есть была направлена не на перевоспитание перегринов, а на решение внутренних задач армии, идеологическую подготовку воинов, воспитание идеального солдата - дисциплинированного, бесстрашного, преданного Риму и императору. Этот тезис конечно верен, если рассматривать чисто военные аспекты религиозной практики воинов в отрыве от её контактов с окружением. Но в реальности армия была основной школой воспитания в том числе и для новобранцев-перегринов, которые осваивали в армии азы обращения не только с новым вооружением, но и с новыми богами-покровителями.

Ему же принадлежит исследование о христианах в римской армии. Тщательный анализ нарративных источников позволил автору выявить лишь пять неоспоримых случаев присутствия христиан в римской армии, относящихся к концу II - началу IV вв. н.

э.[ 11,12].

Отечественная историография. В 1963 году Г. А. Кошеленко опубликовал рецензию на статью Дж. Ричмонда, отметив важность поднятой проблемы для исследования социальной роли римской религии в период империи. Вместе с тем он отметил как недоста-

ток работы «нарочитую абстрактизацию религиозных верований в армии от идеологических представлений и идеологической борьбы вне ее», а также недостаточное привлечение сравнительного материала по другим частям империи[5].

Рецензия Г. А. Кошеленко на исследование Дж. Ричмонда долгое время являлась единственной в советской историографии публикацией, непосредственно касающейся данной проблемы.

В 1982 г. доктор исторических наук, профессор Геннадий Андреевич кошеленко предложил заняться проблемами религии римской армии автору данной работы.

За прошедшие с тех пор годы на основе анализа нарративных и эпиграфических источников по этой проблеме опубликован ряд научных статей и две монографии[6].

В 90-х гг., вышли в свет посвященные проблемам религии римской армии статьи профессора Магнитогорского государственного института М. Г. Абрамзона [1, 2]. Его работы базируются на изучении данных нумизматических источников. Выводы к которым пришел автор в основном совпадают с нашими, сделанными на основе анализа сведений эпиграфических памятников. к тому же при характеристике особенностей культов воинов он опирался на наши исследования.

На рубеже ХХ-ХХІ вв. вышли в свет статьи А. В. Колобова [3, 4]. Его работы базируются в основном на археологических материалах, артефактах, обнаруженных в предполагаемых местах дислокации войск. Видимо поэтому автор полностью игнорирует исследования Н .И. Соловьянова и М. Г. Абрамзона по затронутым им проблемам. Свидетельства анэпи-графичных памятников, как будет показано ниже, не могут являться основными для исследования религиозных предпочтений воинов, поэтому концептуальные выводы А. В. Колобова о греческих и восточных влияниях на религиозные предпочтения римских воинов, несших службу на Балканах, не совсем соответствуют действительности. Формально Геракл конечно греческий бог или герой, но в частях римского гарнизона он почитался в романизированном аспекте только под именем бога Геркулеса. Тоже можно сказать и о восточных культах, проникавших в армию не напрямую с востока, а через Рим.

Таким образом, на современном этапе в разработке интересующей нас проблемы наметилось три направления. Во-первых, изучение отдельных культов, почитавшихся воинами в пределах всей империи или отдельных провинций, во-вторых, исследование комплекса культов римской армии в конкретных провинциях и, в-третьих, исследование религии римской армии на одном типе источников.

Как ни странно, но абсолютно не исследованными остается культовая практика римских воинов в сердце Римской империи Риме и Италии.

Цель исследования - выявить совокупность почитаемых богов и особенности культов воинов римской императорской армии на римско-италийской территории.

Первостепенное значение для решения задач исследования религии римской армии имеют эпиграфические памятники: посвятительные, строительные, надгробные надписи и вотивные рельефы воинов. Они дают сведения о всех родах войск, социальных и этнических слоях римской армии. И хотя различные роды войск в них представлены крайне не однородно, все же их можно признать достаточно представительными.

К тому же именно надписи, не рассчитанные, в отличие от нарративных источников, созданных весьма образованными людьми античной цивилизации, для широкого читателя, несут в себе наименьшую долю субъективизма и потому заслуживают наибольшего доверия.

не могут быть основными, на наш взгляд, и чисто археологические атрефакты, ибо использование анэпиграфичных археологических памятников, найденных в местах дислокации римских войск, для характеристики культов римской армии ограничивается тем, что невозможно определить, имеет ли данный предмет какое либо отношение к армии или не имеет. Ведь в местах дислокации войск, рядом с римскими лагерями и кастеллами, проживало и гражданское население: купцы, скупавшие военную добычу, в том числе и пленников; ремесленники, обслуживавшие легионеров; маркитанки и, наконец, местное покоренное население.

не менее субъективны и данные нумизматических памятников, чеканка которых постоянно находилась, находится и будет находится под контролем верховных властей.

Яркий тому пример - освещение в нарративных источниках и монетной чеканке времен правления Домициана результатов его дакийских войн. Фактически проигравший войну и вынужденный платить Децеба-лу контрибуцию, император везде был представлен победителем даков.

Поэтому сведения нарративных, археологических и нумизматических источников вполне могут быть использованы для решения вспомогательных задач: уточнения дислокации частей римского гарнизона, характеристики религиозной ситуации в регионе, выявления региональных особенностей тех или иных культов.

В решении же основной задачи исследования по выявлению состава пантеона и факторов, определявших религиозное мировоззрение воинов римской армии, следует опираться только на данные эпиграфических источников.

Основная часть надписей взята из корпусов, собранных колоссальным трудом наших предшественников.

Труд создания Corpus inscriptiorum latinarum взяла на себя Берлинская академия наук. Возглавил эту огромную работу Теодор Моммзен. К участию в издании были привлечены крупнейшие специалисты в области латинских надписей: Вильгельм Хенцен, Эмиль Хюбнер, Фридрих Ричль, Христиан Хюльзен, Джованни Баттиста де Росси, Карл Цангемайстер, Евгений Борманн, Густав Вильманнс, Отто Хиршфельд,

Герман Дессо, Генрих Дрессель. На протяжении лет состав участников менялся. В конце XIX века в издании отдельных томов были заняты Альфред Домашев-ский, Рене Канья, Иоганн Шмидт и другие.[8]

надписи изданы с краткими комментариями, в которых непременно указывается место находки надписи и кем она переписана; сокращения, которыми изобилуют латинские надписи, в отличие от греческих, в большинстве случаев не расшифровываются, так что CIL рассчитан на читателя очень высокого научного уровня, и не преследует учебных целей.

из всех последующих изданий избранных надписей наиболее удобно в работе и стоит на высоком научном уровне издание Германа Дессо (сокращенно ILS). Оно состоит из трех томов (пять книг сравнительно небольшого размера) и включает 9522 важнейшие надписи, которые сгруппированы не по географическому принципу, а по содержанию и хронологии. Текст каждой надписи сопровождается более подробными комментариями, в которых в большинстве случаев не только указывается время, место находки и хранения надписи, но и дается расшифровка наиболее сложных сокращений. именно из издания Г. Дессо нами взято наибольшее количество эпиграфических памятников.[9]

Данная публикация аналогов в мировой историографии не имеет.

В период империи регулярные воинские части на территории италии постоянно не расквартировывались. они появлялись там лишь во время гражданских войн, но каждый римский воин, отслужив положенный срок, обязан был прибыть в Рим и там, в храме Верности, получить из рук императора почетную отставку (honesto missio), диплом на владение участком земли или деньги на приобретение оного. каждое такое лицо, а иногда и группа лиц считали вопросом чести поставить в знак этого события памятник какому-либо божеству. коренные же римляне завещали, по возможности, похоронить себя в Риме или италии. именно этими факторами определялся комплекс памятников, по которым мы можем судить о сакральных представлениях римских воинов в этом регионе.

В самом же Риме была расквартирована преторианская гвардия. Гарнизон римской столицы в период принципата состоял из личных телохранителей императоров когорты спекуляторов, пеших преторианских, городских и пожарных когорт, а также императорской конницы. В I в. личный состав этих подразделений набирался из римских граждан Италии и Западных провинций (Галлии, Испании). После дакийских войн Траяна пешие подразделения стали формироваться за счет выходцев балканских провинций, конница - из гальских. командный же состав во все времена назначался из урожденных римлян.

Это и определяло сакральные предпочтения императорской гвардии.

Первое, что бросается в глаза - это отсутствие посвящений императорам, что было на первом месте у воинов провинциальных гарнизонов. Видимо лица, приближенные к императорам, не воспринимали их и

членов императорской фамилии как богов, что было характерно для провинциалов. Эта особенность пантеона преторианцев весьма заметна на фоне вотивных памятников, поставленных там же в Риме воинами провинциальных гарнизонов получивших почетную отставку (honesto missio), которые сплошь посвящены императорам их матерям и женам наряду с высшими богами римского пантеона.

Далее, как и везде, идут посвящения высшим богам римского пантеона, покровителям Отечества и богам-вотелям: Юпитеру, Юноне, Минерве, Марсу, Меркурию, Аполлону, Диане и даже Венере и Весте, что не характерно для военных.

Во-первых, Юпитеру и его numinis (безликая сверхчеловеческая сила) от воинов десятой когорты претория и Юпитеру Хранителю от воина шестой когорты претория Публия Элия Аполинария из Никополя (провинция Нижняя Мезия), урожденного грека на что указывает его когномен, Юпитеру Всеблагому Величайшему, Марсу, Возмездию, Солнцу, Виктории и всем богам от Юлия Юста, воина первой когорты претория и Фирма Матерниана, воина десятой преторианской когорты филиппианцев, явно фракийцев, на что указывают их романизированные имена и наименование десятой когорты. Далее идет Юпитер с провинциальными эпиклесами и в синкретичных связях с фракийским и восточным богами: Юпитеру Африканскому от спекулятора (личного телохранителя) императора Веспасиана, Юпитеру Всеблагому Величайшему Долихенскому от воинов второй когорты городских пожарных, Юпитеру Всеблагому Величайшему Херосу от воинов 3 и 7 когорт претория.

Во-вторых, Капитолийской триаде в составе группы богов - покровителей военного дела.

В-третьих, Марсу, главному военному божеству, как в составе военных богов, так и персонально. Так, алтарь Марсу посвятил Тит Клавдий Флавий, воин десятой городской когорты Рима со товарищи, судя по романизированному когномену урожденный грек, а надгробие Тита Элия Малка, всадника третьей когорты претория, судя по когномену урожденного галла, сообщает нам, что он был жрецом храма Марса Кастора, являвшегося покровителем лагеря преторианцев.

В-четвертых, младшим богам римского пантеона таким как Солнце, Геракл, Сильван, Виктория, Возмездие, Судьба, Фортуна, Здоровье, Счастье, Маны (на надгробиях), различные Гении, прежде всего, покровители воинских частей претория и императоров. Помимо перечисленных выше дедикан-тов, посвятителями являются: Гай Марций Сильван, урожденный римлянин из Сергиевой трибы, на что указывает наличие названия трибы в составе личного имени, воин десятой когорты претория, группа ветеранов конного отряда личной охраны императора Антонина Пия и его цезаря Марка Аврелия, получившая почетную отставку и права римского гражданства, воины седьмой благочестивой стойкой преторианской когорты Северов.

В-пятых, посвящения провинциальным кельтским богам: Кампестерам, Матерям Сулевиям и по-

кровительнице коневодства и конницы Эпоне, в составе традиционной группы богов-покровителей отрядов личной императорской конницы (eques sing. Augusti) от ветеранов данной воинской части, что позволяет говорить о наборе всадников в эти подразделения из романизированных, то есть получивших римское гражданство кельтов или, как их называли римляне, галлов.

В-шестых, посвящения божеству-целителю Асклепию в греческом, фракийском и чисто римском (Эскулапу) аспектах: Асклепию и Салюте (Здоровью) от Секста Тиция Александра, судя по когномену романизированного грека, врача пятой когорты претория, Асклепию Зимидренскому главному божеству города Филиппополя во Фракии во славу божественного дома Северов от уроженцев данного города воинов семи разных преторианских когорт, вероятно состав-ляших сакральное землячество и от Аврелия Мукиана, явно фракийца, воина и жреца десятой благочестивой стойкой преторианской когорты Гордиана. Это, наряду с проведенным анализом предыдущих памятников, позволяет заключить, что в преторианцы пеших подразделений набирались выходцы с Балкан, в большинстве своем романизированные фракийцы. В чисто римском варианте Асклепий представлен в посвящении I века урожденных римлян Квинта Росния Севера из трибы Поллина, родившегося в итальянском городе Мутина и Тита Попилия Брокха из трибы Анния, появившегося на свет в испанской Цезарее Августе, служивших в третьей преторианской когорте. Этот памятник также подтверждает, что при правлении династий Юлиев-клавдиев и Флавиев (I в.) личная охрана императоров состояла из полноправных римлян.

Таким образом, гвардейцы почитали старших и младших богов римского пантеона, богов-воителей, а также наиболее чтимых кельтских и фракийских богов. Особенностью религиозных представлений воинов претория было отсутствие следов развитого культа императоров.

Если же мы взглянем на памятники, поставленными воинами в связи с почетной отставкой, то увидим, что они сплошь посвящены императорам, высшим богам римского пантеона за здравие, благополучие, а если император имел соправителя, то и согласие императоров. Изредка встречаются посвящения богам покровителям военной службы и конкретных воинских частей:

Ecarpus medici..........

ILS 2163. Рим 203 г. (protomae Severi,

Caracallae, Getae) impp. Severo et Antonino Augg. | (Brittanicis p. p.) et Iuliae Aug. matri Augg. et castror. | et Fulviae Plautillae Aug., C. Fulvio Plautiano pr. pr. | c. v. II P. Septimio Geta II cos., C. Iunio Ruflno pr. C. Iunio Balbo s. pr. | M. Ulpio Constantino tr., C. Atticio Sperato 7 , | Genio ii qui frument. publ. incisi sunt kal. Martis | de suo posuerunt, quorum nomina infra scripta sunt. Mililes

lact. | Anullino II et Frontone cos.......

ILS 2178. Рим 11 апреля 212 г. pro salute et incolumit[a]|te domini nostri Marci | Aureli Severi Antonini Pii A[ug.] | et Iuliae Aug. matri Aug. n. [et]

| castrorum, | Cerellio Apollinare pr. vig. et Firmio Amuntia[no] | subpr., Ulpio Firmo 7 fr., RufioVerino 7 fr., | Fulvio Socraten tesserario, Claudius[6f]norim[us] | aedilis factus a vexillationc et ludos edidit de | suis acroamatis item scenici: Cluvius Glaber arch., | Caetenius Eucarpus arc., Volusius In-ventus stup., Suelli[us] | Secundinus stup., Lucilius Marcianus arc., Vindicius Felftas] . . ., ( Flavius

Satuminus scur.; Datibus Baianus opera feliciss[imo].............

| imp. d. n. Antonino Aug. II et| Tineio Sacerdote II cos.

| P. Aelius Numerius, | P. Aelius Valens hast., | P. Aelius Quintus, , P. Aelius Domitius, | P. Aelius Saturninus sig.

ILS 2181. Рим 148 г. Iovi optumo maximo, | Iuuoni, Minervae, | Marti, Victoriae, Herculi, | Fortunae, Mercurio,

Имеется также одно отдельное посвящение жене императора Гордиана:

Прочие надписи, не не связанные с преторием и обрядом получения honesto missio дают нам обычный набор культов, характерный для всех других регионов империи. Это посвящения императорам, богам за здравие, победы и согласие императоров и благополучие божественного дома, богам Капитолийской триады, военным божествам (Геркулесу непобедимому, Фортуне, Гениям частей, военных специальностей и должностей), восточным божествам, бывшим в эпоху Антонинов-Северов покровителями династии и Отечества и, наконец, заздравным божествам.

Таким образом гвардейцы почитали старших и младших богов римского пантеона, богов-воителей, а также наиболее чтимых кельтских и фракийских богов. особенностью религиозных представлений воинов претория было отсутствие следов развитого культа императоров. Если же мы взглянем на памятники, поставленными воинами в связи с почетной отставкой, то увидим, что они сплошь посвящены императорам, высшим богам римского пантеона за здравие, благополучие, а если император имел соправителя, то и согласие императоров. изредка встречаются посвящения богам покровителям военной службы и конкретных

воинских частей: И, наконец, традиционные надгробия с посвящениями богам Манам, подземным Манам, богам Манам и Памяти, Памяти, Доброй Памяти

(Bene Memoriae).

список ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абрамзон М. Г. Культы римской армии и их отображение в монетной чеканке периода Империи // Проблемы истории, философии, культуры. Магнитогорск. Изд-во МГПИ. 1994. С. 54-72.

2. Абрамзон М. Г. Религия римской армии по данным нумизматики // Монеты как средство пропаганды официальной политики римской империи. М. Наука. 1995. С. 261-290.

3. Колобов A. B. Геркулес и римская армия ранней Империи: (на материале западной часта Балканодунайского региона) // ПИФК. Вып. 9. 1999. С. 40-47.

4. Колобов A. B. Римская армия и культы «умирающего и воскресающего бога» (на материале из римских провинций Далмации и Мезии) // ИИАО. 2001. С. 57-67.

5. Кошеленко Г. А. Римская армия и римская религия // Вопросы истории. 1963. № 9. С. 186-187.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

6. Соловьянов Н. И. Сакральные представления воинов римской армии // Вестник томского государственного университета. Томск: ТГУ. 2008. № 312. С. 95-100.

7. Birley Е. The Religion of the Roman Armi: 1895-1977 // Aufstig und Niedergang der römischen Weltgeschichte und Kultur Romein Spiegel der neuren Forschung / II. Principat. Berlin; New York. P. 1506-1541.

8. Corpus Inscriptionum Latinarum consilio et auctoritate Academiae litterarum regiae Borussiae editum. Berolini. Vol. I-XVI. (CIL).

9. Desau H. Inscriptiones Latinae selectae. Berolini. Vol. I-IV. (=ILS)

10. Domaszevski A. Die Religion des romischen Heers // Westdeutsche Zeitschrift fur Geschichte und Kunst. Bd. 14 (1895). Berlin, 1897. S. 1-124.

11. Helgeland J. Chrictianus ahd the Roman Army from Marcus Aurelius to Constantine // Aufstig und Niedergang der römischen Weltgeschichte und Kultur Romein Spiegel der neuren Forschung/ II. Principat. Berlin; New York. P. 1506-1541.

12. Helgeland J. Roman Armi Religion // ANRW II. 23. 1. P. 1470 - 1505.

13. Richmond I. A. The Roman Armi and Roman Religion // Bulletin of Yohn Rylands. 1963. N 45. P. 185-197.

14. Speidel M. Religion of Iuppiter Dolichenus in the Roman Armi // Études préliminares aux religion orientalis dans l Empire romein. 1977. Bd 63.

15. Speidel M., Dimitrova-Milceva A. The Cult of Genii in the Roman Army and a New Militari Deity // Aufstig und Niedergang der römischen Weltgeschichte und Kultur Romein Spiegel der neuren Forschung/ II. Principat. Berlin; New York. P. 1506-1541.

Культы римской армии в Риме и италии Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Соловьянов Н. И.

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Соловьянов Н. И.

Roman Army's Cults in Rome and in Italy

Текст научной работы на тему «Культы римской армии в Риме и италии»