CC BY
44. Евдокимов А., Старкин С. Угрозы культурной безопасности России в контексте преподавания истории в школах. Приволжский региональный информационно-аналитический центр РИСИ. [Электронный ресурс]. URL: https://riss.ru/analitycs/11585/ (дата обращения: 24.03.2017).
5. Карамышев С. Есть ли у современной Российской Федерации идеология? [Электронный ресурс]. URL: http://ruskline.ru/news_rl/2012/03/29/est_li_u_sovremennoj_ rossijskoj_federacii_ideologiya/ (дата обращения: 24.03.2017).
6. Кулакова Н. Гуманитарное измерение проблем информационной безопасности // Образование и право. — 2017. — № 7. — С. 14.
7. Юренев Н. Конституция России — последнее прибежище прозападного либерала. [Электронный ресурс]. URL: http://publizist.ru/blogs/107999/13866/ (дата обращения: 24.03.2017).
УДК 821.161.1
Лыткина Оксана Ивановна,
кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры теории и методологии перевода Высшей школы перевода (факультета) МГУ имени М.В. Ломоносова.
культурные концепты «америка», «россия» в романе н.г. Смирнова «джек восьмеркин американец»
Аннотация. Статья посвящена исследованию культурных концептов «Америка», «Россия» в русской языковой картине мира. На материале романа Н.Г. Смирнова «Джек Восьмеркин американец» описаны структура и содержание культурных концептов «Америка» и «Россия». Ключевые слова: языковая картина мира, концепт, Америка, Россия, «Джек Восьмеркин американец».
Наше исследование культурных концептов «Америка» и «Россия» выполнено в рамках нового лингвокультурологического подхода к текстам художественной литературы: художественные произведения не только выражают индивидуально-авторскую картину мира писателя, но и отражают общую картину мира языкового коллектива. Описание языковой картины мира в современной лингвистике главным образом осуществляется через описание ее ключевых концептов. Концепт (культурный концепт) в данной работе вслед за Ю.С. Степановым определяется как «понятие, за которым в нашем сознании возникает давно знакомое содержание, это описание ситуации культуры» [4, с. 19]; «основная ячейка культуры в ментальном мире человека» [3, с. 43]. Содержание концепта представлено и упорядочено в виде когнитивных признаков, представляющих различные типы информации. Следует отметить, что содержание концепта меняется вместе с изменениями самой действительности, т.е. структура и содержание концепта с диахронической точки зрения представляют собой своего рода текст, в который «входят и исторически сложившиеся элементы и элементы, связанные с правилами сегодняшнего дня; в нем есть элементы, относящиеся ко всем типам коммуникативных пространств, в которых личность вступает в общение средствами данного языка (от планетарного до личного пространства)» [1, с. 142]. Для описания содержания концепта учеными используются в числе прочих выделение ключевых слов в текстах культуры, словарных статьях, возглавляемых именами концепта; выявление ассоциативного поля концепта, анализ лексической сочетаемости ключевого слова и др.
Материалы XII научной конференции (26 октября 2017 года)
Цель нашей работы — описать структуру и содержание культурных концептов «Америка» и «Россия» на материале романа Н.Г. Смирнова «Джек Восьмеркин американец».
Роман Н.Г. Смирнова был написан в 1930 году, период становления молодого социалистического государства, государства рабочих и крестьян, которое, отрицая предыдущий исторический опыт, искало новые пути развития. И в этом отношении Америка (США) стала образцом для подражания практически во всем, исключая идеологию. Перед СССР стояла задача — взять все лучшее от капитализма и пересадить на новую почву социализма. Насколько возможен такой эксперимент — и показал роман «Джек Восьмеркин американец».
Главный герой романа — Яков (Джек) Восьмеркин, случайно попавший в Америку, прожил в ней восемь лет, пройдя путь от беспризорника, мелкого воришки, до профессионального уборочного рабочего, который мог восемь часов подряд пахать на тракторе, починить его при поломке, управлять одновременно десятком лошадей, знал куроводство, хорошо отбирал яйца в инкубатор, мог доить коров электричеством, умел ухаживать за табаком и ладонями вертеть сигары по тысяче штук в день, выращивать клубнику величиной в кулак и т.д. «Русский деревенский мальчишка превратился в американца, смекалистого и расчетливого», «сделался Джеком Осмеркинг» [2, с. 34]. Он уже твердо встал на американскую почву, но счастливым себя почувствовать не мог, ему и его другу Чарли Ифкина уже не хотелось быть наемными батраками. Они мечтали о собственном деле — небольшой ферме, акров в сорок, непременно с водой, фруктовым садом, коттеджем под красной крышей, сараем с машинами, — «обычная цель бродячего сельскохозяйственного рабочего, который, проводя десятки лет в скитаниях, не имеет возможности далее обзавестись семьей» [2, с. 35]. Однако эта цель, несмотря на строжайшую экономию и старания парней, представлялась несбыточной: «...каждый год какой-нибудь непредвиденный случай поглощал значительную долю сбережений» [2, с. 37], и за четыре года друзья смогли накопить только пятьдесят долларов. На смену мечте приходит отчаяние: «цены на землю в Америке стоят такие, что уборочные рабочие не могут делаться хозяевами» [2, с. 41].
Знакомство в тюрьме с безработным сорокалетним слесарем, который выглядел на все пятьдесят (так «его вымотала работа на «рационализированных» заводах» [2, с. 42]), вдохновило Джека на смелый поступок — возвращение на родину, потому что там «после революции в России раздают землю даром» [2, с. 43].
Так, в истории русского мальчишки вырисовывается противоречивый образ Америки. С одной стороны, это страна океана, высоких домов, бесконечных шоссе, кукурузных полей, ящиков с апельсинами, американских ферм, огромных элеваторов, инкубаторов, крупных лошадей, машин, заменяющих людей, башмаков на резиновой подошве и т.д. А с другой — страна жестокой эксплуатации, страна безработных людей, которым и за 400 лет не купить небольшой фермы. И хотя действие в романе в основном происходит в русской глубинке, обращение автора к Америке и американской жизни постоянно, именно Америка позволяет четко обрисовать Советскую Россию и жизнь русской деревни в 20-е годы. Как известно, обращение к чужой культуре помогает лучше понять свою.
Итак, содержание концептов «Америка» и «Россия» можно представить в виде противопоставления следующих когнитивных признаков: деньги, выгода — нищета, машины, прогресс — невежество, индивидуализм — коллективизм/коммуна, труд, развитое сельское хозяйство — бесполезное времяпровождение. Обратимся к примерам.
В русской языковой картине мира традиционно сложилось представление об Америке как стране фантастического богатства, вот почему Пелагея ждет от вернувшегося Яшки денег:
«— Что ж ты, к нам навовсе вернулся или опять в Америку уплывешь?
— Не уеду, — ответил Джек. — Здесь работать буду.
— Денег-то привез с собой, хоть чуть-чуть?
И Пелагея уставилась на мешок, в котором по ее представлению могли быть только деньги.
— Нет, денег не привез» [2, с. 58].
И потом, глядя на полученные из Америки письма от Чарли, все ожидала, что солидных желтых конвертов посыплются деньги: «Пелагея и Катька, которые присутствовали при 72 ВЕСТНИК ИНСТИТУТА МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ Том 8 № 4 (17) 2017
вскрытии писем, все время ждали, что из конвертов выпадут деньги. Они были очень огорчены, увидев только горку мельчайших семян, с которыми Джек обращался осторожно, как с ядом» [2, с. 78].
Разительный контраст представляют собой описание жизни фермеров, наемных рабочих в Америке и крестьян в России. С одной стороны, коттеджи, автомобили, коттеджи под красной крышей, фруктовые сады, обработанные поля, непромокаемое пальто, бархатная куртка, тяжелые кепка, ботинки на резиновой подошве, глядеть на которые собралась вся деревня, а с другой — крошечная изба, с кислым запахом, клопами и тараканами, шуршащими за картинками и образами. Что мог почувствовать Джек, увидев свою ферму: лошадь, корова, дочь Пеструшки, годовалая телка, шесть кур, ничтожный клочок земли. «Джек как-то злобно засмеялся, увидевши лошадь, слабосильное существо, меньше всего похожее на помощника. Он велел вывести всю скотину на двор и начал внимательно ее осматривать. Немного побегал с лошадью, посмотрел ей в зубы, провел рукой по спине.
— Таких лошадей я ни разу не видал в Америке, — сказал он Катьке. — Скверная лошадь. Надо ее почистить.
Корова больше понравилась Джеку, но он нашел, что она дает слишком мало молока...» [2, с. 60].
Выяснилось, что вести хозяйство так, как это делают крестьяне, невыгодно, а для американцев выгода — это главное мерило: «Джек побледнел, но сейчас же совершенно спокойно начал объяснять, что при огородном хозяйстве, которое они ведут, лошадь держать невыгодно» [2, с. 86]; «.голыми руками работать невыгодно» [2, с. 199]; «Но Джек подсчитал, что это невыгодно, и посоветовал выделывать творожные сырки» [2, с. 124] и т.д.
Джеку «нужно было собраться с мыслями и наметить план дальнейшей деятельности, чтобы осуществить свою американскую мечту, но уже на родине. «Ведь он наконец добрался до своей собственной фермы. Но как отличалась действительность от его надежд и мечтаний!» [2, с. 59].
В Америке труд механизированный, а тут «.какие такие машины? Поди достань их. Никаких у нас машин нет, окромя вот образов. Помолимся Николаю-угоднику и на урожай рассчитываем» [2, с. 66]. Да и самой Америке представление у крестьян самое фантастическое: «— А правда, Яша, сказывают, что в Америке крестьянство все поголовно вверх ногами ходит?
— Этого не замечал.
— Как же ты самого главного не заметил? Сколько лет прожил, а на ноги внимания не обратил» [2, с. 63].
Но не только крестьяне, но и телеграфиста, которая служит больше двадцать лет, не знает, где находится штат Висконсин: «— Где это Маргетт?
— В Висконсине.
— Где это Висконсин?
— В Американских Соединенных Штатах.
Телеграфистка справилась в книге и ответила, что, конечно, телеграммы в Америку принимаются, но что она лично за двадцать семь лет службы никогда не отправляла депеш на такое большое расстояние» [2, с. 71-72].
Как настоящий предприимчивый американец Джек разработал план, чтобы разбогатеть. Он решил вырастить самый лучший табак Вирджиния и с большой выгодой продать его, благо конкурентов на этом рынке не наблюдалось, крестьяне выращивали на огороде махорку. Для это он работал день и ночь, не щадя ни себя, ни мать, ни сестру; он привык работать именно так: «Что и говорить, работник он был замечательный и не сидел без дела! Он всегда находил работу не только себе, но и Катьке и матери. Только Пелагею не утешало все это. Она не была уверена, что их постоянный труд когда-либо вознаградится» [2, с. 79]; «Джек вставал рано, в три часа, и сейчас же будил женщин. Работать было до того трудно, что к вечеру ныло все тело. Пелагея и Катька часто вспоминали, до чего легко и хорошо жилось им в прошлом году, когда Яшки не было. Сейчас спины у них болели, как будто раскололись» [2, с. 83].
Материалы XII научной конференции (26 октября 2017 года)
Все время Джека — это работа, у него нет времени на пустые разговоры, ему всегда некогда: «Однажды под вечер на плантацию к Джеку пришли ребята, его старые товарищи. Они уселись в сторонке и долго смотрели, как работает Джек. Наконец Маршев закричал:
— Эй, Жек, поди сюда!
— Некогда, — ответил Джек минут через пять после того, как его позвал Маршев» [2, с. 90];
«— Здравствуй, Яша, — сказал Мишка невесело. — Жаль, не удастся нам подробно поговорить. Только на денек я в Починки заехал, на практику спешу. Но что нужно, скажу. Говорили мне ребята, что ты от них морду воротишь и не хочешь в коммуну идти. Как же это ты, братец, такого маху даешь?
— Некогда, Миша. — заговорил было Джек» [2, с. 99].
Это проявление еще одного американского правила: время — деньги. И как же отличаются в этом отношении американцы от русских крестьян, которые «готовы жить впроголодь, только бы поменьше работать» [2, с. 99].
Другая яркая черта американского народа, которая проявилась в Джеке, — индивидуализм: он работает на себя, никому не помогает и не просит ничьей помощи. Именно это больше всего раздражает и злит всю деревню, привыкшей жить сообща, миром: «Мужики сердились на Яшку за то, что он ни с кем не советовался, как будто всегда работал в здешних местах. Этого мало, он многое делал сознательно наперекор установившимся обычаям. Променял поле, продал телку, песок считал удобрением. Ходил быстрым шагом, почти бегом, и свистел на всю деревню неизвестные песни» [2, с. 79]; «Он даже никому не рассказывал, что нового в городе, хотя ездил туда часто. Приезжал, снимал картуз и принимался за работу» [2, с. 79]. Поэтому и на предложение вступить в коммуну Джек отвечает уклончиво:
«— Ничего я в этом не понимаю, ребята. Дайте оглядеться, тогда поговорим. Нигде я в Америке коммун не видал: ни на севере, ни на юге» [2, с. 62].
Именно в индивидуализму автор приписывает неудачную попытку разбогатеть Джека Восьмеркина на родине: «И тут вдруг Джек разгадал и причину своей тоски: он совершенно одинок в деревне, кругом нет ни одного человека, который бы понял его планы и надежды» [2, с. 88].
Для того чтобы обрести свою мечту, Джек должен стать другим человеком, не кулаком и индивидуалистом: «Почему же, однако, все окончилось так печально? Почему он должен признать себя побежденным? Почему? Или, может быть, он ошибся в чем-нибудь?
Что делал он здесь, в СССР?
Он напряженно работал все лето, чтобы создать небольшое хозяйство. Он возился у себя на огороде с лопаткой, смотрел в землю, старался не замечать, что творится вокруг него. А что творится вокруг?
Здесь в СССР рабочие и крестьяне строят большое общее хозяйство, где всего будет много, где каждый получит возможность работать и пользоваться всеми благами земли. Здесь строятся новые заводы, дороги, образуются коллективные крестьянские хозяйства. Все это он пропустил мимо глаз. Не заметил. Он смотрел только в свою землю. Он шел против жизни. Скорее всего, именно здесь и лежит причина его поражения. Он приехал в рабочую страну СССР с повадками деляги-американца. Он не просто работал, а скрывал свои планы ото всех, даже от матери, ловчился, вертелся, продавал имущество, занимал деньги и у ростовщика. В простоте сердечной он думал, что все это высшие приемы работы, что иначе действовать и нельзя. Но если бы это были хорошие приемы, он не проиграл бы игры, не шагал бы сейчас ночью в грязь на станцию. Нет, надо прямо сказать, его приемы никуда не годятся. Результаты налицо: он разбит по всем пунктам» [2, с. 112].
С этого момента начинается новая жизнь Джека Восьмеркина, американские черты: деловитость, профессионализм, расчет, «пересаженные» на почву социалистического коллективизма должны дать фантастические результаты: в кратчайшие сроки район должен быть засыпан американской пшеницей и залит молоком, а наличие машин позволит перевернуть весь мир. Начинается новая жизнь и Новая Америка. Только эта история уже мало похожа на реальность и больше напоминает утопию.
Список литературы
1. Прохоров Ю.Е. В поисках концепта. — М.: Флинта: Наука, 2008. — 176 с.
2. Смирнов Н.Г. Джек Восьмёркин американец. — М.: Вече, 2012. — 368 с.
3. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. — М.: Академический Проект, 2001. — 900 с.
4. Степанов Ю.С. Концепты. Тонкая пленка цивилизации. — М.: Языки славянских культур, 2007. — 248 с.
УДК 82-313.3
Монахов Сергей Анатольевич,
доктор медицинских наук, дерматоИЗОвенеролог, профессор кафедры дерматовенерологии и дерматоонкологии
факультета усовершенствования врачей ГБУЗ МО МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского, Москва,
e-mail: opanizza@yandex.ru.
ПИСАТЕЛЬ ОСКАР ПАНИЦЦА И ХУДОЖНИК АЛЬФРЕД КУБИН: ПОРОКИ ОБЩЕСТВА - НА ОСТРИЕ ТВОРЧЕСТВА
Аннотация. Проанализировано литературное наследие немецкого врача-психиатра Оскара Паниц-цы, ставшего писателем, имя которого незаслуженно умышленно стёрто с литературного Олимпа, а также величайшего австрийского художника-графика, книжного иллюстратора и писателя-визионера — Альфреда Кубина. Ключевые слова: зарубежная проза, Оскар Паницца, Альфред Кубин.
В сфере художественного слова найдётся не так много примеров литературных шедевров, созданных не дипломированными литераторами, а мастерами по призванию. К таким уникумам относятся немецкий врач-психиатр, ставший писателем, Оскар Паницца (18531921) и австрийский художник-график, писатель-визионер, Альфред Кубин (1877-1959).
За последние сто лет увидели свет десятки тысяч книг, статей, диссертационных исследований, посвящённых всему сонму немецких литераторов, начиная с Йоханнеса Аала (ок. 1500-1553) и заканчивая Стефаном Цвейгом (1881-1942). Но белым пятном на литературном олимпе значится имя величайшего литератора доктора Оскара Паниццы, творчество которого в 90-х годах XIX века произведя эффект «разорвавшейся бомбы», умышленно было предано забвению [3].
Оскар Паницца (полное имя — Леопольд Эрманн Оскар Паницца) появился на свет 12 ноября 1853 года в стенах большого курортного отеля «Russischer Hof» («Русское подворье») при Минеральном курорте небольшого немецкого городка Бад-Киссинген, на стене которого и по сей день красуется мемориальная доска в память о самой знаковой фигуре писателя из небольшого городка, расположенного на Баварской земле. В 1880 году, через четыре года усердного обучения на медицинском факультете Университета Людвига Максимилиана, Оскар Паницца удостаивается степени доктора медицины. Проработав несколько лет врачом в Мюнхенской психиатрической клинике, Паницца навсегда оставляет медицину и обращается к литературному творчеству. За период с 1885 по 1889 г. увидели свет три сборника его поэзии — «Мрачные песни», «Лондонские песни» и «Легенды и Чудеса» [4].
В начале 1890 года публикуется первый сборник прозы Оскара — «Части сумерек». Два рассказа — «Театр восковых фигур» и «Горная станция» посвящены Страстям Христовым и пародии на остановки (станции) Крестного Пути. Рассказ «Лунная история» повествует о
ВЕСТНИК ИНСТИТУТА МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ Том 8 № 4 (17) 2017 75
