CC BY
31
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 130.2
КУЛЬТУРА КАК СУБЪЕКТ ОСМЫСЛЕНИЯ ВРЕМЕНИ
© Федоров Михаил Александрович, кандидат философских наук, доцент кафедры английской
филологии Бурятского государственного университета.
Россия, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24а. E-mail: fma1105@gmail.com
Одним из наиболее важных вопросов в истории философии является постижение природы времени, внимание которому уделяли мыслители во все известные периоды истории. В качестве субъекта осмысления времени необходимо назвать не только индивидов, но и национальную культуру и здесь концепт времени предстает как инвариант многочисленных упоминаний о времени в языковой практике. Осмысление времени в культуре подчинено потребностям коллектива и обладает общими чертами с концепциями, представленными в истории философии. Автор приходит к выводу, что время выступает как один из ключевых параметров телесного существования человека. Ключевые слова: категория времени, концепт, культура, деятельность.
CULTURE AS A SUBJECT OF TIME REFLECTION
Fedorov Mikhail A., PhD in Philosophy, Associate Professor, department of English philology, Buryat State University.
24a Smolina St., Ulan-Ude, 670000 Russia. E-mail: fma1105@gmail.com
One of the major issues in the history of philosophy is comprehension of the nature of time, the attention to which was paid by thinkers in all known periods of history. Time is cognized as a subject not only by individuals but national culture as well and the concept of time results as the invariant of multiple references to time in the language practice. The comprehension of the concept of time in culture is determined by needs of the language community and has common characteristics with conceptions represented in the history of philosophy. The author comes to the conclusion that the time is considered as one of the key parameters of the bodily existence of a person. Keywords: category of time, concept, culture, activity.
Осмысление природы времени можно назвать одним из самых трудных вопросов в истории культуры по причине того, что она представляет категорию высокой степени абстрактности. В истории западной философии большую часть попыток постижения времени можно отнести к одной из двух концепций - субстанциональной и реляционной. На сегодняшний день обе концепции имеют своих последователей, поскольку, несмотря на значительный прогресс науки, единство мнений в отношении этого вопроса не достигнуто [5, с. 13].
Субстанциональная концепция времени получила оформление в труде Платона «Тимей», в котором данная категория определяется как «вечный образ, движущийся от числа к числу», который Демиург сообщил миру вещей в результате творения. Время имеет начало - оно возникает вместе с космосом и может исчезнуть, если для космоса наступит распад [6]. Как отмечает П. П. Гайденко, время у Платона не может быть постигаемым без связи с вечностью [3, с. 25].
Ученик Платона Аристотель, напротив, считает время относительным. Время определяется как число движения в отношении к предыдущему и последующему, причем не только время измеряется движением, но и движение определяет время. Выход из этого замкнутого круга в том, что конечной мерой времени является равномерное круговое движение, каковым представляется движение небесной сферы. И время, и движение, по мнению Аристотеля, являются вечными. Согласно данной концепции, необходимым условием для существования времени является наличие субъекта наблюдения - считающего: «Если же ничему другому не присуща способность, кроме души и разума, то без души не может существовать время, а разве лишь то, что есть как бы субстрат времени». Отвечая на
вопрос о реальности существования времени, Аристотель указывает на его предел, который находится в его середине - момент «теперь», разделяющий прошлое и будущее [1].
В средние века по причине главенства христианской теологии разработку получила концепция Платона: Боэций различал «божественное настоящее» и вечно бегущее «теперь», где первое обладает всей полнотой бесконечной жизни, а второе предстает как текущее и преходящее мгновение; Максим Исповедник называл вечность условием возможности времени, которое он определил как выход Божьей благости в чувственное; подобным образом Ансельм Кентерберийский подчеркивал, что настоящим присутствием вечности поддерживается все остальное, включая время; Фома Аквинский, вслед за Аристотелем, определяя время как число движения, указывал на то, что идея времени связана с движением и изменением, будучи мерой преходящих вещей, тогда как вечность есть мера пребывающего бытия, отступая от которого вещи подчиняются воздействию времени [3, с. 60-79].
Из философов Нового времени только И. Ньютон стоит на позиции противопоставления вечности и тварного времени, представленной в оппозиции абсолютного и относительного времен. Первое существует само по себе и по своей природе, без всякого отношения к чему-либо внешнему, то есть объективной реальности; оно протекает равномерно и называется длительностью. Относительное время определяется как постигаемая чувствами, внешняя, совершаемая при посредстве какого-либо движения мера продолжительности [3, с. 135]. Как указывает Г. П. Аксенов, теологизм Ньютона является существенным для понимания его концепции, а именно того, что абсолютное и относительное относятся к вещам, имеющим разную природу и, следовательно, разное проявление: первое свойственно нематериальной, сверхъестественной природе, а второе - вещам материального мира [2].
Р. Декарт, которого Б. Рассел называет основателем современной философии [7, с. 673], придерживается аристотелевской традиции и называет время модусом мышления, существующим для измерения длительности объектов. Его поддерживает Б. Спиноза, называя длительность онтологической характеристикой вещей, а время - способом ее измерения [3, с. 101, 104]. Следовательно, на первое место выходит исследование онтологии длительности объектов, а не категории времени.
Критики И. Ньютона - Х. Гюйгенс, Лейбниц и Л. Эйлер - не разделяли понятие абсолютного времени, не имеющего отношения ни к чему внешнему: Гюйгенс определял время как физическое явление, признак движения, Лейбниц называл время порядком последовательностей вещей, а Эйлер ассимилировал абсолютное и относительное время в своей кинематике с тем, чтобы разработать математические формулы для практического использования ньютоновского времени и пространства [2].
Представители английского эмпиризма рассматривают время не как реальный объект, а как отношение порядка: Дж. Локк указывает, что источником идеи времени является не восприятие движений во внешнем мире, а наблюдение изменений в душе; Дж. Беркли и Д. Юм связывают идею времени с последовательностью идей в сознании, причем последний приходит к выводу, что идея времени, как и идея пространства, не является отдельной или отчетливой, а лишь является идеей способа существования объектов [3, с. 106-128].
Представители немецкой классической философии вслед за И. Кантом трактуют время как субъективное условие, необходимое для координации между собой чувственно воспринимаемого1: И. Фихте определяет время как продуктивную способность воображения, являющуюся основой когнитивной способности человека, Ф. Шеллинг - как априорную форму внутреннего чувства, противопоставленную пространству как априорной форме чувства внешнего, которые существуют в Я и порождаются его деятельностью [3, с. 169, 203, 216].
Конечное обоснование релятивности категории времени связано с именами Э. Маха, А. Пуанкаре и А. Эйнштейна. Э. Мах, основываясь на положениях эмпиризма, называет время и пространство системами ориентирующих ощущений, существующих только как отношения между физическими объектами. А. Пуанкаре, будучи убежденным в первичности психологического времени, утверждал, что физическое время создается как результат измерения, что указывает на условность его бытия. И, наконец, А. Эйнштейн, ограничив исследование времени проблемой измерения, указывал на невозможность существования абсолютного времени как причины относительности всех систем отсчета из-за невозможности его измерить [3, с. 241, 245, 261, 275-277].
Параллельно осмыслению сущности времени в научной мысли подобный процесс имел место в британской лингвокультуре (что, по нашему мнению, справедливо для любой национальной культуры), и здесь можно выделить две характерные черты. Во-первых, в качестве субъекта осмысления не-
1 Относя данную концепцию времени к категории реляционных, мы исходим из того признака, что здесь время существует не как объект, а как следствие бытия человека.
обходимо назвать всю совокупность носителей лингвокультуры, которые в процессе речевой практики придерживаются наиболее приемлемых моделей интерпретации действительности в общем, и такой основополагающей категории как время. Таким образом, получающийся в результате концепт времени имеет онтологию феномена третьего вида, описанную Р. Келлером [4, с. 120-123]. Во-вторых, специфика постижения идеальных сущностей концептосферы опирается на опыт восприятия физических сущностей, и может быть выражена при помощи совокупности концептуальных метафор [13, с. 25].
Исследование показывает, что появление метафор, структурирующих концепт «йте», в британской лингвокультуре представляет собой длительный процесс, в течении которого получали распространение метафоры, новые для данной лингвокультуры, и менялась частотность обращения к уже существующим метафорам, что свидетельствует о смене акцентов в осмыслении категории времени.
Инвариантом осмысления времени для всех исследуемых периодов нужно считать следующее: время - сумма обстоятельств, определяющих возможность успешного достижения некоторых целей. Такие параметры могут включать пространственные характеристики, климатические условия, наличие средств деятельности, позицию других субъектов и т.д. Полный перечень определяется мировоззрением, характерным для данной эпохи и здесь нельзя не согласиться с Ю. С. Степановым, что время культуры - это время мира [8, с. 114] и, можно уточнить, главенствующей на данный период концепции мира.
Осмысление времени в культуре имеет общие черты со всеми тремя подходами к осмыслению данной категории - субстанциональным, реляционным и психологическим. Время в данной интерпретации можно назвать субстанциональным, потому что сумму обстоятельств можно создать и уничтожить, и полное уничтожение, как отмечал Платон, наступает с уничтожением космоса, то есть всего материального мира. Осмысление субстанциональной стороны времени в культуре можно видеть в концептуальной метафоре «время - объект восприятия и манипуляции».
Например, в русской культуре оно представлено как период, подходящий для определенной деятельности, который нужно уметь найти, узнать, выбрать, что являлось значимым для земледельческой практики [11, с. 56]. В культуре США преобладает прагматическая составляющая и периоды времени выступают как объекты манипуляций [9, с. 55]. Метафоры «время - ценная вещь» и «время -ресурс» являются развитием субстанциональной трактовки данной категории: развитие первой метафоры мы связываем с осознанием конечности, ограниченности времени, а второй - с акцентированием его утилитарного характера [10, с. 22, 25].
Противопоставление вечности и времен как инварианта вариантам можно рассмотреть с использованием понятия дифференциальных и недифференциальных признаков, где первые фиксируют сущность, представленную в бесконечном количестве проявлений, а вторые - отмечают характеристики, не соотносящиеся с образцом, но обусловленные природой репрезентантов.
Так, противопоставление вечности и времен, на которое также указывали мыслители Средневековья, можно интерпретировать как совокупность идеальных сумм обстоятельств, представленных в виде понятий, то есть как перечня дифференциальных признаков, предписывающих действия определенного рода, и конкретных примеров реализации этих времен. Таким образом, Соломоново «Всему свое время, и время всякой вещи под небом»1 может быть представлением вечности как вместилища бесконечного числа ситуаций деятельности, существующих одновременно и непознаваемых в своей совокупности в контексте краткого телесного существования человека.
Определение вечности Фомой Аквинским как совершенного обладания всей полнотой бесконечной жизни [3, с. 79] также согласуется с тем пониманием, что содержанием такой жизни может быть бесконечная деятельность, совершенная с точки зрения Божественной морали, фрагменты которой могут получать воплощение в конкретных ситуациях и согласуются с набором дифференцированных признаков, рассматриваемых как сумма обстоятельств действия.
Иллюзорность времени, отмеченная Августином, текучесть и преходящность мгновения, по Боэцию, могут представать как указание на различие конкретных сумм обстоятельств по отношению к
11. Всему свое время, и время всякой вещи под небом; 2. Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; 3. Время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; 4. Время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; 5. Время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; 6. Время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; 7. Время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; 8. Время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру (кн. Еккл. гл. 3, С.1-8).
своему образцу: например, времена радости в разные периоды жизни могут бесконечно различаться благодаря конкретным недифференциальным признакам, но сохранять одни дифференциальные характеристики, объединенные в деятельностном императиве.
В лингвокультуре изменение суммы обстоятельств получило осмысление в двух метафорах «время - движущийся объект» и «время - личность», которые можно объединить в одну, так как разная интенсивность смены условий деятельности, осмысляемая как движение времени, описывается при помощи антропоморфических характеристик [10, с. 19]. Примеры персонификации времени представляют сферу деятельности как арену противостояния человека и суммы обстоятельств. При этом степень потенциального воздействия последних на индивида определяется господствующим мировоззрением - от глобальных возможностей античного Хроноса, представленного в произведениях У. Шекспира и Д. Драйдена, до практически полного невмешательства в эпоху Просвещения, описывающую мир как арену неограниченных возможностей рационального действия.
Основополагающая роль вечности по отношению ко времени, отмеченная Максимом Исповедником и Ансельмом Кентерберийским, в данной трактовке понимается как примат ценностных ориентиров по отношению к репрезентирующим их действиям. Причем первые являются условием существования последних, поскольку ориентация на ценности является отличительной чертой человеческой деятельности. Субстанциональная трактовка делает время вариантным по отношению к некоему недвижимому образцу - миру ценностей, представленному в локальных культурах, - надмиро-вой характер которого проявляется в постоянстве по отношению к смене недифференциальных характеристик суммы обстоятельств.
Абсолютное время Ньютона, протекающее равномерно и не относящееся к внешнему миру, является отходом от статической вечности как вместилища ценностей, и недаром Г. П. Аксенов возводит пантеистические концепции А. Бергсона и В. И. Вернадского именно к тезисам великого английского математика [2]. Здесь время предстает как дление всей живой биомассы, которое обуславливает изменчивость материального мира.
Время можно назвать реляционной категорией, если мы следуем Аристотелю и сужаем все его характеристики к одной - измеряемости. Осмысление относительных характеристик времени представлено в двух концептуальных метафорах «время - вместилище» и «времена - объекты в пространстве», которые локализуют события/действия относительно сменяющихся сумм обстоятельств [10, с. 13-16]. Важность реляционного аспекта времени, с одной стороны, нельзя умалить, так как доминантой британской лингвокультуры с конца XVII в. является осмысление времени как системы координат, используемых для фиксации событий и действий. Однако, с другой - временные периоды подобно физическим объектам уподобляются точкам на абстрактной оси времени, лишенным собственных характеристик: сумма обстоятельств как репрезентант системы идеальных ценностей превращается в отметку на стреле времени.
Метонимический перенос части на целое позволил разработать практическое применение времени, заменив качественное познание на количественное. Время как порядок последовательностей у Лейбница, сведение свойств времени к длительности у Эйлера можно считать результатами того, что единственным объектом научного исследования становится материально воспринимаемый мир, тогда как качественные характеристики времени предполагают выход в мир идеального.
Концепция времени как априорной формы чувственности, необходимой для координации чувственно-воспринимаемого опыта, приближается к осмыслению времени в терминах качественных характеристик. И. Кант, определяя человека как принадлежащего двум мирам - внешнему и внутреннему, указывает, что в первом индивид подвержен изменениям, а во втором - будучи независим от времени, свободно подчиняет себя умопостигаемому нравственному закону. Таким образом, созерцание как мыслительная деятельность приобретает качественную составляющую [3, с. 177, 188].
Незавершенность человека, его устремленность за пределы материального, отмеченные многими мыслителями, являются указаниями на объективность идеального. Деятельность как процесс становления внутреннего мира человека осуществляется в контексте смены суммы обстоятельств, то есть следования времен, отвечающих действиям разного рода.
Таким образом, время выступает как один из ключевых параметров телесного существования человека. Жизнь индивида может быть представлена как континуум деятельности, элементы которой, действия, соотносятся с определенной суммой обстоятельств. Его развитие достигается посредством деятельностного утверждения внутренних принципов, отражающих надмировые ценности.
Литература
1. Аристотель. Физика // [Электронный ресурс]. - URL: http://www.lib.ru/POEEAST/ARISTOTEL/phy
sic.txt
2. Аксенов Г. П. От абсолютного времени и пространства И. Ньютона к биологическому времени-пространству В. И. Вернадского // [Электронный ресурс]. - URL: http://www.chronos.msu.ru/old/RREPORTS/aks yonov_ot_absolyutnogo.htm
3. Гайденко П. П. Время. Длительность. Вечность. Проблема времени в европейской философии и науке. - М.: Прогресс-Традиция, 2007. - 464 с.
4. Келлер Р. Языковые изменения. О невидимой руке в языке / пер. с нем. О. А. Костровой. - Самара, 1997. - 307 с.
5. Козырев А. П. Время как физическое явление // [Электронный ресурс]. - URL: http://www.i-u.ru/biblio/ archive/kosirev_vremja/2005
6. Платон. Тимей // [Электронный ресурс]. - URL: http://www.philosophy.ru/library/plato/tim.html
7. Рассел Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от Античности до наших дней. - М.: Академический проект, 2009. - 1008 с.
8. Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. - М.: Академический проект, 2004. - 992с.
9. Федоров М. А. Восприятие времени в русской и американской культурах (концептуальный анализ на материале фразеологии русского и английского языков). - Улан-Удэ: Изд-во Бурятского гос. ун-та, 2011. - 98 с.
10. Федоров М. А. Образная составляющая концепта TIME: диахронический аспект. - Улан-Удэ: Изд-во Бурятского гос. ун-та, 2013. - 160 с.
11. Федоров М. А. Крестьянское понимание времени: репрезентация концепта «время» в словаре В. И. Даля // Ученые записки петрозаводского гос. ун-та. - 2014. - №3. - С.55-59.
12. Хокинг С. Краткая история времени от большого взрыва до черных дыр. - СПб., 2001. - 173 с. // [Электронный ресурс]. - URL: http://www.i-u.ru/biblio/archive/hoging_kratkaja/
13. Lakoff G. Johnson M. "Metaphors we live by», The University of Chicago Press, Chacago, 60637 The University of Chicago Press, Ltd.. London, 2003. - 276 с.
References
1. Aristotel'. Fizika [Aristotle. Physics]. Available at: http://www.lib.ru/POEEAST/ARISTOTEL/physic.txt
2. Aksenov G. P. Ot absolyutnogo vremeni i prostranstva I. N'yutona k biologicheskomu vremeni-prostranstvu V. I. Vernadskogo [From the absolute time and space of I. Newton to biological time-space of V. I. Vernadsky]. Available at: http://www.chronos.msu.ru/old/RREPORTS/aksyonov_ot_absolyutnogo.htm
3. Gaidenko P. P. Vremya. Dlitel'nost'. Vechnost'. Problema vremeni v evropeiskoi filosofii i nauke [Time. Duration. Eternity. The problem of time in the European philosophy and science]. Moscow: Progress-Traditsiya, 2007. 464 p.
4. Keller R. On language change. The invisible hand in language. London: Routledge, 1994.
5. Kozyrev A. P. Vremya kak fizicheskoe yavlenie [Time as a physical phenomenon]. Available at: http://www.i-u.ru/biblio/archive/kosirev_vremja/2005
6. Platon. Timei [Plato. Timaeus]. Available at: http://www.philosophy.ru/library/plato/tim.html
7. Rassell B. The History of Western philosophy. Simon & Schuster Inc., 1972.
8. Stepanov Yu. S. Konstanty: slovar' russkoi kul'tury [Constants: Dictionary of Russian culture]. Moscow: Akademicheskii proekt, 2004. 992 p.
9. Fedorov M. A. Vospriyatie vremeni v russkoi i amerikanskoi kul'turakh (kontseptual'nyi analiz na materiale frazeologii russkogo i angliiskogo yazykov) [Perception of time in the Russian and American cultures (the conceptual analysis based on phraseology of Russian and English)]. Ulan-Ude: Buryat State University publ., 2011. 98 p.
10. Fedorov M. A. Obraznaya sostavlyayushchaya kontsepta TIME: diakhronicheskii aspekt [The figurative component of the TIME concept: diachronic aspect]. Ulan-Ude: Buryat State University publ., 2013. 160 p.
11. Fedorov M. A. Krest'yanskoe ponimanie vremeni: reprezentatsiya kontsepta «vremya» v slovare V. I. Dalya [Peasant understanding of time: a representation of the concept "time" in V. I. Dal's dictionary]. Uchenye zapiski pe-trozvodskogo gosudarstvennogo universiteta - Scientific notes of Petrozavodsk State University. 2014. No. 3. Pp. 55-59.
12. Hawking S. A Brief History of Time from the Big Bang to Black Holes. Bantam Dell Publishing Group, 1988. Available at: http://www.iu.ru/biblio/archive/hoging_kratkaja/
13. Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. London, Chacago: The University of Chicago Press, 2003.
276 p.
