CC BY
191
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
99
ПСИХОЛОГИЯ И ПЕДАГОГИКА 2007. №9
Психология
УДК 159.922.4(045)
В.Ю. Хотинец
КУЛЬТУРА КАК ПОВЕДЕНИЕ
Осмысляется конативное (поведенческое) основание культуры, значимость нормативной функции последней. Рассматриваются стилевое многообразие культур, со-циотипическое поведение представителей разных этногрупп, в котором этнические субъекты выражают усвоенные в культуре образцы поведения.
Ключевые слова: нормативность культуры, паттерны культуры и поведения, социо-типические особенности поведения.
При анализе процессов современной социокультурной трансформации ученые указывают на резкое усиление роли культуры в социальной жизни [9]. Так, Л.Г. Ионин отмечает, что повседневная социальная жизнь стремительно «окультуривается», наполняется культурным содержанием, обретая собственное автономное существование вне социального «базиса» [4]. Культура начинает пониматься уже не как пассивный «слепок» с реальных процессов поведения, а как их активная «форма». «Кодируя», «драматизируя» свое поведение, соотнося его с мифами и архетипами, индивиды сознательно используют последние для организации и нормализации собственной жизнедеятельности. Эти явления показывают, что культура прогрессирующим образом перенимает функции мотора, движителя общественного изменения и развития и, по мысли А. Шюца, организует процессы, протекающие в жизненном мире - сфере человеческих взаимоотношений [4.С.45-49].
По мнению Ю.М. Лотмана [5. С. 248], в каждом обществе с относительно развитой культурой поведение людей организуется основным противопоставлением:
1) обычное, каждодневное, бытовое, которое самими членами общества воспринимается как «естественное», единственно возможное, нормальное;
2) все виды торжественного, ритуального, внепрактического поведения, государственного, культового, обрядового, воспринимаемые самими носителями данной культуры как имеющие самостоятельное значение.
Первому носители данной культуры учатся, как родному языку, погружаясь в непосредственное употребление, не замечая, когда, где и от кого они приобрели навыки пользования этой системой. Им кажется, что владеть ею настолько естественно, что сам вопрос такого рода лишен смысла. Меньше всего может прийти кому-либо в голову составлять грамматики языка бытового поведения - метатексты, описывающие его «правильные» нормы. Бытовое поведение и родной язык принадлежат к таким системам, которые вос-
принимаются непосредственными носителями как «естественные», относящиеся к Природе, а не к Культуре. Область бытового поведения отличается тем, что индивид не выбирает его себе, а получает от общества, эпохи с учетом своих психологических особенностей как нечто, не имеющее альтернативы. Знаковый и условный характер их очевиден лишь для внешнего наблюдения.
Второму типу поведения учатся, как иностранному языку, - по правилам и грамматикам, сначала усваивая нормы, а затем уже, на их основании, строя «тексты поведения». Знаковое поведение - всегда результат выбора и, следовательно, включает свободную активность субъекта поведения, выбор им языка своего отношения к обществу. Так, незнаковое поведение становится знаковым для постороннего наблюдателя, например для иностранца, поскольку он невольно добавляет к нему свои образцы вести себя в этих ситуациях иначе.
Первый тип поведения усваивается стихийно, второй - сознательно, посредством других, и овладение им, как правило, отмечается особым актом посвящения [5. С. 321].
По мнению Крёбера и Клакхона, «культура состоит из паттернов поведения и для поведения, эксплицитных и имплицитных, приобретаемых и передаваемых посредством символов, конституирующих характерное достижение человеческих групп, включая их воплощения в артефактах; существенное ядро культуры состоит из традиционных (то есть исторически созданных и отобранных) идей и свойственных им символов; культурные системы могут, с одной стороны, рассматриваться как продукты действия, с другой - как обуславливающие элементы будущего действия» [11. Р. 181].
«Культура не есть ни поведение, - продолжают Крёбер и Клаххон, - ни исследование поведения во всей его конкретной целостности. Часть культуры состоит из норм или стандартов поведения. Однако другая часть состоит из идеологий, оправдывающих или рационализирующих определенные отобранные способы поведения. Наконец, каждая культура включает широкие общие принципы отбора и упорядочения (“высшие общие факторы”), на основании которых строятся паттерны поведения и для поведения» [11. Р. 189].
Представитель этологического подхода к изучению культуры И. Альтман категорично уверял, что основная задача ученого исследовать, «как культура использует вариабельность уровней поведения для регуляции “Я - другие” отношения». Последнее рассматривается как беспрерывный процесс, стремление к оптимизации желаемой и достигнутой уединенности - избирательного контроля доступа к Я. Альтман предполагает, что регуляция отношения «Я -другие» - явление универсальное для всех культур. Основная цель его исследований заключалась в поисках универсальных механизмов поведения человека [2. С.206-208].
По мнению Дж. Хонигмана, можно определить два класса референтов термина «культура»: открытые действия и скрытые мысли и ощущения [10].
Вместе они могут быть отнесены к «поведению». Специальное значение слова «культура», указывает, прежде всего, на социально стандартизированное поведение устойчивой группы. Так, «обычай» определяет повторяющуюся форму социально стандартизированного поведения - общие действие, мысль и чувство [8. С. 52].
С его точки зрения, понятие культуры обладает сильной нормативной окраской, потому что в нем определяется не только то, что существует, но и то, что является желательным [10. Р.15]. В этом смысле культура есть «нечто, что человек как разумное существо желает достичь в своей жизни, благо, к которому нужно стремиться ради него самого». По-видимому, все люди не одинаково участвуют в культуре, то есть, не одинаково усваивают ее. Напротив, в антропологическом употреблении культура является такой же универсальной, как и сама человеческая жизнь. В этом последнем смысле культура относится в основном к поведению и артефактам.
Большая часть описания культуры исследователем касается повторяющихся форм поведения вместе с описаниями объектов, которые распространены в отдельной группе людей. Одним словом, исследователь имеет дело с паттернами культуры. По мнению Дж. Хонигмана, слово «паттерн» обозначает последовательность поведения, которая повторяется от одного индивида к другому. Паттерн есть поведение, которое является общим для двух или более индивидов. Конечно, каждый индивид ведет себя по-своему, с незначительными идиосинкразическими особенностями. Такие незначительные вариации, однако, не препятствуют исследователю абстрагировать основную форму поведения и выражать ее как паттерн.
Практически все, что делает человек, приобретается, поскольку он является членом общества и находится под воздействием социокультурных факторов. Культура относится к деятельности, мыслям и ощущениям, и артефактам, которые человек приобретает как член общества. По определению любая деятельность, идея или артефакт являются социально стандартизированными, если они соотносятся с членством в некоторой человеческой совокупности.
Дж. Хонигман отмечает, что слово «стандартизация» означает не только крайне сжатые предписания, относящиеся к деятельности, так как такой взгляд устранял бы всякую оригинальность и подавлял индивидуальные вариации. Стандартизация - это нормальный феномен и универсальная особенность социальной жизни. С момента своего рождения индивид модифицирует свое поведение в соответствии с ожиданиями и другими условиями своей группы. Позже, если он встречается с другими культурами, появляются другие модификации в ответ на социальные условия иной культуры. Процесс социального влияния для индивида бесконечен и является непрерывным, переходя от одного поколения к другому.
«Культура указывает на социально стандартизированные действия, мысли, чувства и артефакты. Исследователь обычно имеет дело с этими несколькими классами элементов, так как они содержат в себе паттерны. К тому же
понятие культуры содержит еще один более важный смысл, а именно, что социально стандартизированные единицы поведения составляют, по крайней мере, неполную систему (конфигурацию). То есть различные виды деятельности, мысли, чувства и артефакты, характерные для данной группы людей, являются в некоторой степени взаимосвязанными. Как результат, изменение в одной области культуры будет связано с изменением в других сферах. Это не означает, что все связано со всем непосредственно. Данные феномены гораздо чаще связаны посредством многих промежуточных актов деятельности, чем непосредственно взаимосвязаны. Большинство областей культуры обладает некоторой степенью автономии по отношению к другим областям. Это означает, что они могут сопротивляться определенным изменениям в других частях системы, прежде чем сами претерпят модификацию. Относительная степень автономии любой части культуры варьируется» [10. Р. 13].
Идеи Хонигмана созвучны идеям Г. Бейтсона, который дает понять, что из актов формального поведения нужно извлекать стиль поведения. Так, из ритуального поведения, связанного с инициациями у ятмулов, Бейтсон выводит две стилевые линии поведения: мужская - индивидуалистическая гордыня и жесткость и женская - стремление к подчинению, что выражается в нежестоком, несамоуверенном поведении [8. С. 76].
Согласно трудам отечественного философа Л.Г. Ионина, реальные жизненные взаимодействия как стандартная устойчивая последовательность действий всегда ритуализованы [4. С. 124-146]. Ритуализм автором понимается в трех смыслах: во-первых, как принцип межличностных повседневных взаимодействий; во-вторых, как форма адаптивного поведения; в-третьих, как ценностная характеристика личности, группы или даже крупных социокультурных систем. Переходя от ритуализма к традиционности, далее каноничности, автор характеризует стиль как нечто особенное и специфическое в творчестве, поведении, образе жизни и самовыражении как отдельного индивида, социальной группы, так и целого народа, имея ввиду особый способ творить, вести себя, действовать, жить [4. С. 174-179].
Соглашаясь с Г. Зиммелем, Л.Г. Ионин пишет, что благодаря существующей в современной культуре стилевой дифференциации, тот или иной жизненный стиль обретает черты объективности, становится независимым от конкретных людей с их привычками, особенностями, убеждениями. Первоначальное единство субъекта и объекта, предполагавшееся фактом моности-лизма, распадается в силу стилевого многообразия современной культуры. Автор подчеркивает слова Зиммеля о том, что налицо целый мир экспрессивных возможностей, каждая из которых строится по собственным законам, с множеством форм, в которых выражается жизнь как целое [4. С. 196].
Раскрытие значения понятия «культура», указывающее на социально стандартизированное стилевое поведение устойчивой группы, находит свое отражение в современной американской культурной психологии М. Коула, близки к основным положениям российского деятельностного подхода
А.Н. Леонтьева, согласуются с идеями социологии культуры Л.Г. Ионина и культурно-исторической психологии Л.С. Выготского.
В отечественной культурно-исторической психологии провозглашается объективное существование первичных форм аффективно-смысловых образований сознания вне индивида в виде артефактов человеческой культуры [3]. Это более ранние, чем индивидуальные, образования, то есть существовавшие до и вне развивающегося индивида и представляющие собой идеальную форму, которая станет реальной лишь при усвоении ее в процессе культурного социогенеза психики, поведения и сознания. Идеальная форма имеет вполне реальных носителей, являющихся посредниками-медиаторами развития реальной формы, будь то знак, слово, символ, миф, жест, движение, ритуал и др. К ним можно отнести различные схемы поведения, традиции, социокультурные нормы и т.п., в которых опредмечены существующие и являющиеся продуктом совместной деятельности человечества значения [1. С. 299,300].
По мнению А.Г. Асмолова, система этих значений составляет основу культурных образцов поведения и познания, определяющих социотипическое поведение человека как члена социальной группы. В социотипическом поведении субъект выражает усвоенные в культуре образцы поведения и познания, надсознательные надындивидуальные явления. Подсознательные явления представляют собой усвоенные человеком как членом той или иной группы образцы типичного для данной общности поведения и познания, влияние которых на его деятельность актуально не осознается и не контролируется им.
К этим образцам можно отнести этнические стереотипы, этнический характер, этническое самосознание, выражающие функционально-ролевые качества личности в этносоциальном пространстве [1. С. 297-304].
Например, этнические стереотипы, усваиваясь через такие механизмы социализации, как подражание и идентификация, определяют особенности поведения субъекта именно как представителя данной социальной общности, то есть социотипические неосознаваемые особенности поведения. В проявлении неосознаваемых социотипических особенностей поведения человек и группа выступают как одно неразрывное целое. При исследовании этих проявлений выявляют существенные в культуре эталоны и стереотипы, ориентируясь на которые вступают с этими представителями в контакты. К таким этническим стереотипам относится, например, представление о педантичности всех немцев или вспыльчивости всех итальянцев и т.п.
Этнические стереотипы могут выступать:
а) как индивидуальные нерефлексируемые способы решения проблемы данной этнической группой, которые отражают ее индивидуальность, ее от-личность, если на нее взглянуть из другой точки социального пространства, из другой культуры;
б) как функционально-ролевые качества личности в данной группе, как социотипическая характеристика личности, о которой она узнает, сталкиваясь с другой культурой.
Развивая учение о социальном характере, Э. Фромм говорил о приспособительной его функции к объективным задачам, которые индивид должен решать в социуме, выполняя соответствующие социальные роли для оптимального функционирования этого общества [7. С. 230]. Опираясь на позиции Фромма, Асмолов подчеркивает что этнический и социальный характер выступает как выражение функциональных ролевых качеств личности, проявляющихся в ее социотипическом поведении, то есть в том поведении, в котором личность слита с социальной общностью [1. С. 301].
Благодаря полученным в этнопсихологии и социальной психологии фактам Асмолов определяет функцию социотипического поведения в социогенезе: социотипическое поведение личности, выражающее типовые программы данной культуры, нейтрализует тенденцию к индивидуализации поведения, рост его вариативности [1. С. 304]. Вместе с тем усвоенные личностью социальные образцы и стереотипы, характеризующие ее как члена той или иной общности, освобождают личность от принятия индивидуальных решений в типовых, стандартных для данной общности ситуациях. Но при этом Асмолов указывает на причудливое переплетение социотипического и индивидуального поведения в действиях и поступках человека [1. С. 299].
В.М. Пивоев особо выделяет нормативную функцию культуры потому, что она имеет регулятивное значение [6. С. 54]. Социальная норма, говорит
В.М. Пивоев, ссылаясь на В.М. Соковкина, содержит в себе: форму единообразия поступков (инвариант), исключение других вариантов поведения (табу), модель требуемого или ожидаемого поведения (идеал) и оценку поведения лиц, отклоняющихся от нормы. В подтверждение своей позиции В.М. Пивоев цитирует Ю.М. Лотмана: ключ к неудачам Дон-Кихота в том, «... идеальную норму он принимает за бытовую. То, чем следует восхищаться, к чему следует в лучшем случае стремиться (или делать вид, что стремишься), он использует как норму бытового поведения» (Там же).
В соответствии с уровнем своего развития в обществе складываются общественные отношения. Формы этих отношений возникают стихийно, неосознанно. При этом, повторяясь в ритме социального функционирования, они закрепляются в сознании и объективируются в явлениях культуры. Будучи осознанными, формы деятельности и поведения приобретают ценность надежных способов удовлетворения социальных потребностей. Поэтому общество стремится их сохранить, освящает ореолом традиционности и святости, опирается на них в достижении своих целей. С другой стороны, привычки, обычаи, традиции облегчают функционирование общества, ритмически организуют его жизнь. Человек легко усваивает ритмы этого функционирования и нередко болезненно реагирует на внешние попытки изменить эти формы и рамки поведения [6. С. 54].
Явления культуры формируются как функциональные ценности. Главная их задача состоит в облегчении и упорядочении деятельности. Включение в устойчивый ритм этой деятельности обеспечивается созданием в социальной памяти руководящей, авторитетной нормы, модели-образца поведения и жизнедеятельности. Общество как социальный организм постоянно стремится улавливать объективные ритмы функционирования и приспосабливаться к ним. И тогда возникают нормы, устоявшиеся, общепризнанные способы удовлетворения социальных потребностей, которые получают статус высших ценностей, могут оформляться в мифологическую оболочку. Затем они внедряются, предлагая себя всем членам общества, чтобы сохранить достигнутый уровень потребления [6. С. 55].
В самой норме вместе с тем уже содержится противоречие. Она одновременно и стимулирует, поощряет одни формы поведения, деятельности, и ограничивает, запрещает, отбрасывает другие. «Культура с жесткой нормативностью превращается в “цивилизацию”. Чтобы она жила и развивалась, ей необходимо систематически заниматься верификацией и фальсификацией ценностных смыслов, проверкой ценностей, творчески обновлять и усложнять картину мира, преодолевая обольщение покоем нормативности и ценностных абсолютов» [6. С. 57].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Асмолов А.Г. Психология личности: Принципы общепсихологического анализа. М.: Смысл, 2001.
2. Белик А. А. Культурология: Антропол. теории культур: Учеб. пособие. М.: Изд-во РГГУ, 1998.
3. Выготский Л. С. Избранные психологические исследования. М.: Акад. пед. наук РСФСР, 1956.
4. Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие: Учеб. пособие. Изд. 3-е, перераб. и доп. М.: Изд. корпорация «Логос», 2000.
5. Лотман Ю.М. Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII века // Избр. статьи: В 3 т. Т.1. Таллинн: Александра, 1992.
6. Пивоев В.М. Философия культуры: Учеб. пособие. СПб.: Изд-во С.-Петерб. юрид. ин-та, 2001.
7. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: Прогресс, 1990.
8. Хонигман Дж. Понятия // Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология / Под ред. А. А. Белика. М.: Смысл, 2001.
9. Хотинец В.Ю. Со-бытие культур. Психологические универсалии в культурном многообразии. Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 2006.
10. Honigman J.J. The World of Man. NY: Havper and Brothers Publishers, 1959.
11. Kroeber A.L., Kluckhohn C. Culture: a Critical Review of Concepts and Difinitions // Papers peabody Mus. 1952. №1.
Поступила в редакцию 10.05.07
V. Yu. Khotinets Culture as a behaviour
The conative or behavioural basis of culture and the importance of normative function of it are comprehended. The style variety of cultures and different ethnogroups representatives socially typical behaviour in which ethnic subjects express the samples of behaviour acquired in culture are considered.
Хотинец Вера Юрьевна
ГОУВПО «Удмуртский государственный университет»
426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская,! (корп. 6)
