CC BY
93
чЛ
ЙИ
Бартош A.A.
Член-корреспондент Академии военных наук России.
Кубанские пластуны в Кавказской армии
К 150-летию русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
150 лет назад отгремели сражения русско-турецкой войны 1877-1878 гг., которая возникла в результате подъёма национально-освободительного движения на Балканах и обострения международных противоречий на Ближнем Востоке. Россия поддерживала освободительное движение балканских народов, а также стремилась восстановить свои престиж и влияние, подорванные в результате Крымской войны 1853-1856 гг. Немаловажным для России было и добиться выгодного для неё решение о свободе судоходства через Босфорский пролив, чего требовало растущее экономическое развитие страны.
Правительство России вначале решило оказать содействие балканским народам дипломатическим путём. Но его предложение о коллективной защите славян было отклонено Англией при поддержке Австро-Венгрии. После того, как в апреле 1877 года Турция отвергла проект автономии Боснии, Герцеговины и Болгарии, выработанный российскими дипломатами, русское правительство 12(24) апреля объявило Турции войну, к которой на стороне России вскоре присоединились Румыния, Сербия и Черногория.
К началу войны Россия развернула две армии: Дунайскую (185 тысяч человек, 810 орудий) под командованием великого князя Николая Николаевича и Кавказскую (75 тысяч человек, 276 орудий) под командованием великого князя Михаила Николаевича.
В составе обеих армий действовали конные казачьи полки Кубанского казачьего войска (ККВ) и батальоны кубанских пластунов, которые, как и в прошлые годы, внесли достойный вклад в победы русского оружия. Диверсионно-разведывательные партии пластунов мужественно и умело действовали на обоих театрах военных действий. Однако, если о ратных подвигах казаков на Балканах известно многое, то о боевой работе пластунов на Кавказе, по мнению автора, пока сказано недостаточно.
Мобилизации Кавказской армии предшествовали подготовительный период (1 сентября - 11 ноября 1876 года) и собственно период мобилизации (11 ноября 1876 года - 12 апреля
1877 года). Одновременно с мобилизацией пехоты, артиллерии и кавалерийских частей русской армии по распоряжению Военного министра мобилизации подлежали следующие части Кубанского казачьего войска: 10 конных полков 1-го льготного комплекта, эскадрон Собственного Его Императорского Величества Конвоя и 20 пластунских сотен обоих льготных комплектов. В ноябре из пластунских сотен сформировали пять батальонов четырёхсотенного состава (3,4,5,6 и 7 батальон), полкам было дано наименование вторых.
Формирование казачьих частей осложнилось тем, что к началу мобилизации огнестрельного оружия для вооружения казаков оказалось недостаточно. Увы, недостаточная подготовленность армии к войне была характерна и для русско-японской и 1-ой Мировой. На сентябрь 1876 года в ККВ имелось 6454 винтовки системы Бердана, не доставало 2086. В конце октября из Санкт-Петербурга в Екатеринодар прибыл транспорт с 10387 винтовками, что позволило вооружить только полки первого комплекта, второй комплект казаков прибыл на сборный пункт с собственными винтовками системы Таннера. Некоторые пластунские батальоны были вооружены ружьями системы Кар лея, отпущенными войску в 1872-1874 гг. На последующих этапах мобилизации пешие пластунские батальоны вооружались драгунскими ружьями системы Крынка. В целом, казачьи части вооружались огнестрельным оружием разных систем, что порождало сложности при обеспечении боеприпасами. Ружья некоторых систем были устаревшими и не соответствовали требованиям современного боя.
Вскоре обострение политического положения, военные приготовления турок и настроения горцев потребовали проведения дополнительной мобилизации в начале апреля 1877 года, в том числе и призыва третьей очереди ККВ. Дополнительно были сформированы пять сборных конных казачьих полков и пять пеших батальонов ККВ (8,9, 10, 11 и 12). Всего ККВ выставило 21600 казаков, которые принимали участие в обороне крепости Баязет, взятии Карса и Эрзерума, в боях на Шипке и на Черноморском побережье Кавказа.
На Кавказско-Малоазиатском театре после объявления войны 12 апреля 1977 года войска Действующего Корпуса и его отрядов под командованием генерал-адъютанта М.Т. Лорис-Ме-ликова перешли границу и углубились на территорию противника в составе нескольких колонн. Сохранились сведения об успешных
гд с
действиях в этот период пластунов 2-го пешего Пластунского батальона и двух сотен Полтавского конного полка ККВ, которым было поручено снять турецкие пограничные посты и обеспечить беспрепятственное прохождение основных сил отряда полковника Комарова в районе села Вале. Пластуны и конные казачьи сотни активно задействовались в составе летучих и рекогносцировочных отрядов для сбора данных об укреплениях противника, силе гарнизонов, характере местности, порчи телеграфных линий связи. Сведения собирались как путём личного наблюдения, так и опросом местных жителей, захвата пленных.
Так, например, охотничьей команде в составе 11 пластунов и казаков Полтавского конного полка в мае 1877 года была поставлена задача провести разведку высот Геляверды (у Ардагана), определить пути для подхода основных сил и добыть языка. Для распыления внимания турок одновременно осуществлялись отвлекающие действия других пластунских групп. Охотничья команда под руководством сотника Каменского благополучно миновала три неприятельские цепи, провела разведку укреплений и «захватила часового с ружьём, которого и доставила в лагерь, как доказательство своего подвига». В июле при разведке турецких сил у Дагора отряд в составе 20 казаков-пластунов и 20 чеченцев из Чеченского конно-иррегулярного полка под командованием Генерального штаба полковника Маламы переправился ночью через реку Арпачай провёл успешную разведку местности и благополучно вернулся на свою территорию.
Активно использовались пластуны на приморском направлении, где действия казачьих конных полков были затруднены горно-лесистой местностью. Так, например, в сводке о военных действиях Сочинского отряда с 28 июля по 28 августа 1877 года говорится об успешной разведывательной операции сотни пластунов под командованием хорунжего Никитина: «...партия пластунов в Сандрипше нашла неприятельские пикеты, а близь Гагр заметили движение значительной массы людей, причём проход охранялся двумя турецкими броненосцами. Командир отряда доложил, что неприятель принял все меры для воспрепятствования следования наших войск к Гагринскому укреплению. Пластунам было передано указание провести разведку обходных горных троп». В дальнейшем пластунам была поставлена задача взять под контроль возможно больший район у Гагр, чтобы неприятель не успел занять труд-
недоступные подступы, которые пришлось бы потом брать у него с большими жертвами. Впоследствии совместно со стрелками, три сотни пластунов участвовали и в успешном штурме гагринского укрепления.
Разведчики-пластуны иногда добывали сведения, которые позволяли выводить «на чистую воду» некоторых нерадивых офицеров. Например, генерал-лейтенант Гейман 31 мая 1877 года доносил по команде о следующем факте, опровергающем доклад офицера о происшествии на казачьем пикете: « От лазутчиков получены сведения, что на наш пикет у Ардоста напало не 300 башибузуков, а всего 30-40 человек; на посту была полная оплошность: половина казаков спали, а другие - ели кислое молоко, оттого и не успели собрать лошадей, которых неприятели забрали всех. Эти сведения дали лазутчики, и они совершенно составляют разницу с донесением офицера. Полагали бы произвести следствие и придать офицера суду, иначе, при беспечности наших казаков, подобные случаи могут повториться».
Командование русских войск умело использовало выдающиеся боевые качества пластунов и при преследовании отступающего противника. Например, умелыми манёврами наших сил отряды отступающих турецких войск выводились на находящихся в засаде пластунов и попадали под их меткий оружейный огонь. Результативные действия пластунов подсказали командованию русских войск идею формирования сборных батальонов охотников в которые наряду с пластунами, составлявшими их основу, включались наиболее сообразительные и физически подготовленные добровольцы из состава пехотных полков русской армии.
Кубанские пластуны в составе 7-го пластунского батальона под командой есаула А. Баштанника, героя обороны Севастополя, были задействованы в Дунайской армии. От прибрежных Систовских высот, которые батальон с необычайной отвагой и смелостью захватил у врага, тем самым обеспечив переправу Русской армии через Дунай, под руководством генерала Гурко кубанские пластуны начали свой славный боевой путь к легендарной Шипке. За подвиги, проявленные на полях сражений в Болгарии, многие пластуны были награждены Георгиевскими крестами, многим нижним чинам присвоены унтер-офицерские и офицерские звания.
Интересные воспоминания о действиях пластунов во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов оставил известный журналист и писатель Владимир Гиляровский. Во время той войны
гд с
§
он добровольцем пошел служить в действующую армию и, благодаря беспокойному и авантюрному характеру, оказался среди кубанских охотников-пластунов, которые действовали на Черноморском побережье Кавказа. В рассказе «Турецкая война. Пластунская команда» он вспоминает как в самом начале выбирали пластунов-охотников: «Выстроили весь отряд и вызвали желающих умирать, таких, кому жизнь не дорога, готовых идти на верную смерть, да еще предупредили, что ни один охотник-пластун родины своей не увидит. Много их перебили за войну, а все-таки охотники находились. Зато житье у них привольное, одеты кто в чем, ни перед каким начальством шапки зря не ломают и крестов им за отличие больше дают. И в тот же день я распростился со своими друзьями и очутился на «Охотничьем кургане».
В полку были винтовки старого образца, системы Карле, с бумажными патронами, которые при переправе через реку намокали и в ствол не лезли, а у нас легкие берданки с медными патронами, 18 штук которых я вставил в мою черкеску вместо серебряных газырей. Вместо сапог я обулся в поршни из буйволовой кожи, которые пришлось надевать мокрыми, чтобы по ноге сели, а на пояс повесил кошки - железные пластинки с острыми шипами и ремнями, которые прикручивались к ноге, к подошвам, шипами наружу. Поршни нам были необходимы, чтобы подкрадываться к туркам неслышно, а кошки - по горам лазить, чтобы нога не скользила, особенно в дождь. Я сошелся со всеми товарищами, для которых жизнь - копейка... Лучшей компании я для себя и подыскать бы не мог. Оборванцы и удальцы, беззаветные, но не та подлая рвань, пьяная и предательская, что в воровских шайках, а действительно «удальцы - добры молодцы». Через неделю и я стал оборванцем, благодаря колючкам, этому отвратительному кустарнику с острыми шипами, которым все леса кругом переплетены: одно спасенье от него - кинжал. Захватит в одном месте за сукно - стоп. Повернулся в другую - третьим зацепило и ни шагу. Только кинжал и спасал, - секи ветки и иди смело. От колючки, от ночного лежания в секретах, от ползанья около неприятеля во всякую погоду моя новенькая черкеска стала рванью...
Весело жили. Каждую ночь в секретах да на разведках под самыми неприятельскими цепями, лежим по кустам да папоротникам, а то за цепь переберемся, часового особым приемом бесшумно снимем и живенько в отряд доставим для допроса... Чтобы часовых брать, приходилось речку горную Кинтриши вброд по
История №23 год 2016
-М-.01 |
-
Кубанские казаки-пластуны, вторая половина XIX века.
шею переходить, и обратно с пленным тем же путем пробираться уже втроем - за часовым всегда охотились вдвоем. Дрожит несчастный, а под кинжалом лезет в воду. На эти операции посылали охотников самых ловких, а главное, сильных, всегда вдвоем, иногда и по трое. Надо снять часового без шума. Веселое занятие - та же охота, только пожутче, вот в этом-то и удовольствие.
Заключили мир, войска уводили в глубь России, но только 3 сентября 1878 года я получил отставку, так как был в охотниках. Нас держали под ружьем, потому что башибузуки наводняли горы и приходилось воевать с ними в одиночку в горных лесных трущобах, ползая по скалам, вися над пропастями. Мне это занятие было интереснее, чем сама война. Охота за башибузуками была увлекательна и напоминала рассказы Майн-Рида или Фенимора Купера. Вот это была война полная приключений, для нас более настоящая, чем минувшая. Ходили маленькими партиями по 5 человек, стычки были чуть не ежедневно».
В рассказе «Дядя» ещё одно воспоминание В.Гиляровского об участии в вылазке пластунов: «Всю последнюю турецкую войну я пробыл в партизанской команде, в Азии. Командовал нами старый есаул. Всю жизнь он провёл на Кавказе в горных набегах, любимцем Бакланова был. Звали мы его все «дядя». И не было ему другого подходящего названия. Рост - вершков двенадцать, сухой, жилистый, серебряный целковый в тру-
<Ж
гд с
бочку свёртывал...». Как-то «дядя» пригласил Гиляровского принять участие в вылазке пластунов для разведки турецкой батареи. Пошли вдвоём. «Оружия, кроме кинжалов, у нас не было никакого. «Дядя» приказал только мне взять в карман два булыжника, с кулак величиной, да инструмент, носящий весьма некрасивое название, состоящий из двух ремешков с дощечкой, обернутой сукном. То же самое было и у него...
Мы были уже в пяти шагах от часового. Оказалось, что он не спал, а смотрел в противоположную от нас сторону, на море, и что-то мурлыкал.
«Дядя» поднял руку и бросил через голову часового камень. Тот вздрогнул и обернулся назад, где стукнул упавший камень. «Дядя» выпрямился и в один миг сидел на опрокинутом им часовом, старавшемся вырваться из железных объятий. Я подоспел и сел на ноги часового, с помощью которых он старался перевернуться, между тем «дядя» своей громадной правой рукой зажал ему рот, а левой крепко прижимал к земле.
- Машинку ему надо, чтоб не заорал, ты держи его, а я сделаю, - тихо сказал он мне.
Мы перевернули часового навзничь. «Дядя» по-турецки сказал ему на ухо, чтоб тот молчал: «а то, мол, зарежу». Пока я держал помертвевшего, с испугу, низама (часового), «дядя» вставил ему в рот лопатку, обернутую сукном, и завязал на затылке крепко два ремешка. Затем часовой был связан тонким шпагатом по рукам и ногам; «дядя» снял с него феску, надел на себя и шепнул мне:
- Подожди, через полчаса буду... Если тревога или опасность, брось этого дурака и беги домой, обо мне не заботься, не ищи меня, я один приду. С этими словами он пополз вверх на гору, оставив меня с лишённым голоса и возможности двигаться часовым».
Смелая вылазка пластунов завершилась благополучно. Впоследствии «дядя» признался своему напарнику: « Дело прошлое, брат, а я ведь всё время, пока батарею осматривал, только и думал одно, что ты зарежешь пленного. Просто боялся за него.
Ведь твое положение было не из приятных: того и гляди, смена придёт, увидят, что часового нет, искать будут - всё дело пропало, и тебе конец. Боялся за тебя. Ведь целый час ждать! Или его убить, или самому гибнуть». Вспомнили затем, как привели пленного в лагерь, где было несколько пленных, как своему «крестнику» каждый день то табаку, то чаю и галет носили до тех пор, пока его не отправили в Россию...
Вот так сознанием дела и уважительно умели рассказывать
СП
о ратном труде русских воинов их современники.
А теперь несколько слов об упущенных результатах побед русского оружия.
Успехи России в войне с Турцией встревожили правящие круги Англии и Австро-Венгрии. Английское правительство направило эскадру в Мраморное море, что вынудило Россию отказаться от ввода своих войск в Константинополь. В феврале благодаря усилиям российской дипломатии был подписан выгодный для России Сан-Стефанский договор, который казалось бы изменил всю политическую картину Балкан (и не только) в пользу интересов России. У истоков этого документа стоял выдающийся дипломат и государственный деятель, национальный герой Болгарии, патриот России, славянин с большой буквы, граф, генерал от инфантерии (1878 г.), генерал-адъютант свиты Его Императорского Величества Николай Павлович Игнатьев.
Вот чего удалось добиться талантливому дипломату : Сербия, Румыния и Черногория, ранее вассальные по отношению к Турции, получали независимость, Болгария обретала статус фактически самостоятельного княжества, Турция обязалась выплатить России контрибуцию в 1410 млн. рублей, а в счет из этой суммы уступила на Кавказе Каре, Ардаган, Баязет и Ба-тум да еще Южную Бессарабию, отторгнутую у России после Крымской войны. Русское оружие восторжествовало. Как же использовала русская дипломатия победоносные итоги войны?
Пластуны ещё продолжали стычки с башибузуками, когда к пересмотру итогов войны 3 июня 1878 г.приступил Берлинский конгресс, где главенствовала «большая пятерка»: Германия, Россия, Англия, Франция и Австро-Венгрия. Его заключительный акт был подписан 1(13) июля 1878 г. Главой русской делегации формально считался 80-летний князь Горчаков, но он был уже дряхл и болен. Фактически руководил делегацией русский посол в Лондоне, бывший шеф жандармов, П.А. Шувалов, который, судя по результатам, оказался дипломатом куда худшим, чем жандармом.
В ходе конгресса выяснилось, что Германия, обеспокоенная чрезмерным усилением России, не желает ее поддерживать. Франция, еще не оправившаяся от разгрома 1871 г., тяготела к России, но боялась Германии и не смела активно поддержать русские требования. В дипломатическом противостоянии со своими традиционными недоброжелателями Россия вновь оказалась в одиночестве, без союзников. Сложившаяся ситу-
гд с
ация была умело использована Англией и Австро-Венгрией, которые навязали конгрессу известные решения, изменившие Сан-Стефанский договор в ущерб России и народам Балкан.
Так, территория Болгарского княжества была ограничена лишь северной половиной, а южная Болгария стала автономной провинцией Османской империи под названием «Восточная Румелия». Независимость Сербии, Черногории и Румынии была подтверждена, но территория Черногории тоже урезана по сравнению с договором в Сан-Стефано. Сербии отдали часть Болгарии, что надолго рассорило два славянских народа. Россия возвращала Турции Баязет, а в качестве контрибуции взыскивала не 1410 млн., а лишь 300 млн. рублей. Наконец, Австро-Венгрия выговорила себе «право» на оккупацию Боснии и Герцеговины. При этом все изменения Сан-Стефанского договора, выгодные лишь для Турции и стоявшей за ее спиной Англии, навязала России и балканским народам именно Англия (вместе с Австро-Венгрией). Кроме того, английское правительство за неделю до открытия Берлинского конгресса принудило Турцию уступить ему Кипр (в обмен за обязательство защищать турецкие интересы), что конгресс молчаливо и санкционировал.
Таким образом, позиции России на Балканах, завоеванные в сражениях 1877-1878 гг. ценой жизни более 100 тыс. русских воинов, были подорваны в дипломатических хитросплетениях Берлинского конгресса. В результате русско-турецкая война оказалась для России хотя и выигранной, но неудачной. Россия так и не получила доступа к проливам, и её влияние на Балканах не стало сильнее. Уступки российской дипломатии в Берлине засвидетельствовали военно-политическую ущербность российской власти и парадоксальным образом после победной войны привели к ослаблению авторитета России на международной арене. Канцлер Горчаков в записке царю об итогах конгресса признал: «Берлинский конгресс есть самая черная страница в моей служебной карьере». Император Александр II приписал: «И в моей тоже».
Вскоре после окончания русско-турецкой войны, начальник русского Главного штаба генерал H.H. Обручев писал в служебной записке императору: «:Если Россия бедна и слаба, если она намного отстала от Европы, то это прежде всего потому, что очень часто она неправильно решала самые коренные политические вопросы: где следует и где не следует ей жерт-
вовать своим достоянием: Если идти прежним путем, можно вконец погибнуть и быстро завершить свой цикл великой Державы: с застоем внутри и непомерным внешним развитием».
Несомненно, с учетом изменений в геополитической обстановке, произошедших за последние более чем 100 лет, слова генерала Н.Н. Обручева не потеряли своей актуальности и в наши дни.
Надо признать, что поражение на Берлинском конгрессе -это поражение самодержавия и его дипломатии, не сумевших закрепить победы русского оружия. Это и урок для последующих поколений отечественных дипломатов. Русские войска и в этой войне сражались мужественно и умело. Не их вина, что принесенные жертвы оказались во многом обесцененными неумелыми действиями правительства, слабостью и некомпетентностью дипломатов.
Сегодня боевые маршруты разведчиков-пластунов по побережью Краснодарского края и Абхазии представляют существенный интерес для организации туристических походов.
Список литературы:
1. Сулейманова Ш.С., Рябова Е.Л. Миграционные процессы и межнациональные межконфессиональные отношения в России: взаимовлияние и роль СМИ // Этно-социум и межнациональная культурам. 2016. № 2 (92). С. 9 - 20.
2. Колесникова Н.А., Рябова Е.Л. Гражданское общество в современной России: Монография. - M.: Этносоциум, 2016. 266 с.
3. Рябова Е.Л. (рецензия на монографию) Абдулатипов Р.Г., Михайлов В.А. Россия в XXI веке: общенациональный ответ на национальный вопрос. M.: Этносоциум, 2015.// Этносоциум и межнациональная культура. 2015. №10 (88). - С. 175 - 179.
4. Материалы для описания Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на Кавказско-Малоазиатском театре в семи выпусках.
5. Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-1878 гг. на Кавказско-Малоазиатском театре в четырех выпусках.
6. В.А. Гиляровский. Мои скитания. Люди театра.. - Вече, с. 1998-464.
Bibliography
1. Suleymanov S.S., Ryabova E.L. Migration processes and ethnic-confessional relations in Russia: interaction and the role of the media // Etnosotsium and international culture. 2016. № 2 (92). P. 9 - 20.
2. Kolesnikova N.A., Ryabova E.L. Civil society in modern Russia: Monograph. - M.: Etnosotsium, 2016. 266 p.
3. Ryabova E.L. (Review) Abdullatipov R.G., Mikhailov V.A. Russia In XXI century: a national response to the national question. M.: Etnosotsium, 2015. // Etnosotsium and international culture. 2015. №10 (88). - p. 175 - 179.
4. Materials for describing the Russian-Turkish war of 1877-1878 on the Caucasus-Asia minor theater (in 7 editions).
5. Collection of materials on the Russo-Turkish war of 1877-1878 on the Caucasus-Asia minor theater (in 4 editions).
6. V.A. Giljarovsky. My wanderings. Theatre people.. - Veche, p. 1998-464.
f¥>L
