CC BY
4
Who or what can be the bearer of moral properties? Philosophical analysis
Larin Andrey Sergeevich, Postgraduate Student, Department of Social Philosophy and Ethnology, North Caucasian Federal University, Stavropol
In this article, the author considers the main possible candidates for the status of bearers of moral properties: particular acts of moral agents, moral codes and personality characteristics, through the study of theories of act utilitarianism, virtue ethics and rule utilitarianism. As a result, based on the analysis, the author derives the possible consequences of the adoption of each of these points of view, and also highlights the advantages and disadvantages of each of the approaches.
Keywords: moral properties; moral actions; moral codes; virtues and vices; ethics; morality; foundations of ethics; metaethics; carriers of moral properties.
Цитировать: Ларин А.С. Кто или что может быть носителем моральных свойств? Философский анализ // KANT. – 2023. – №1(46). – С. 171-176. EDN: LKUAJL. DOI: 10.24923/2222-243X.2023-46.30
Ларин Андрей Сергеевич, аспирант, кафедра Социальной философии и этнологии, Северо-Кавказский федеральный университет, Ставрополь
В данной статье автор рассматривает основные возможные кандидатуры на статус носителей моральных свойств: партикулярные акты моральных агентов, моральные кодексы и характеристики личности, через исследование теорий утилитаризма актов, этики добродетели и утилитаризма правил. В результате, на основании проведённого анализа, автор выводит возможные следствия принятия каждой из данных точек зрения, а также выделяет преимущества и недостатки каждого из подходов.
Ключевые слова: моральные свойства; моральные действия; моральные кодексы; добродетели и пороки; этика; мораль; основания этики; метаэтика; носители моральных свойств.
УДК 17.031
5.7.2
Ларин А.С.
Кто или что может быть носителем моральных свойств? Философский анализ
Введение
Моральная философия богата множеством моральных терминов, которые описывают различные и зачастую конфликтующие друг с другом объекты. В наших моральных высказываниях мы часто говорим не только о том, что ценно, и о том, что не достойно быть ценным (например, ценно ли удовольствие, знание или здоровье?), но также и о моральном статусе конкретных действий (например, является ли акт патриотизма или благотворительности правильными?). Подобные разграничения между ценностями и действиями также переносятся на наш моральный язык. Так, ценные вещи люди оценивают в контексте их «хорошести» или «плохости», а морально значимые действия в контексте их правильности и неправильности, более того множество данных ответов как полагают моральные философы носят объективный и универсальный характер и не зависят от желаний, мнений или установок агентов [1].
В данном контексте можно заметить, что практика обыденного морального языка достаточно разнообразна. Однако здесь стоит задаться несколькими значимыми вопросами, которые редко исследуются в литературе, посвященной основаниям морали, а конкретно: (1) какие Х могут быть носителями моральных свойств? (2) какие логические следствия мы можем получить, отвечая на вопрос (1)?
Прояснением этих двух вопросов, имеющих отношение к основаниям морали, мы и займёмся в данной статье. Для начала будут введены некоторые базовые понятия, необходимые для понимания природы моральных свойств и того, что значит быть носителем морального свойства. Затем нами будут рассмотрены наиболее популярные для моральных дискуссий кандидаты на статус носителя моральных свойств, после чего мы выделим преимущества и недостатки каждого из предложенных ответов на поставленный вопрос.
Проясним некоторые базовые понятия, которые будут использоваться в рамках данной статьи: (1) моральное свойство – это качество или характеристика некоторого Р, которое делает Р этически значимым; (2) носитель морального свойства - это такой Х, который реализует некоторое моральное свойство Р.
Так, например пропозиция ∃х(Р), где х – кража, а P – аморальна, будет означать, что (1) переменная Х - это носитель морального свойства, а (2) предикат Р - это моральное свойство.
Примерами этически значимых качеств могут быть следующие: Х – хороший; не должно делать Х; Х правильно; Х добродетельно; Х недопустимо; Х порочный и так далее.
Исторические основания проблемы
В истории нормативной этики не уделялось достаточного внимания различию между носителями моральных свойств: действиями, чертами характера, правилами поведения и пр., что нередко порождало споры между моральными системами.
Так, Иеремия Бентам, в своей центральной этической работе «Введение в основания нравственности и законодательства», анализирует моральные свойства только лишь относительно партикулярных (определённых) действий конкретных агентов: «под принципом полезности понимается тот принцип, который одобряет или не одобряет какое бы то ни было действие, смотря по тому, имеет ли оно как нам кажется стремление увеличить или уменьшить счастье той стороны, об интересе которой идет дело» [6, 1].
Утилитаризм Иеремии Бентама в современной нормативной этике был обозначен утилитаризмом актов (Act utilitarianism), так как данная этика делает акцент на анализ моральной значимости только лишь действий [7, 19].
Подобный подход, который, на первый взгляд, анализирует только действия, мы также можем обнаружить в центральной этической работе Иммануила Канта «Основоположение к метафизике нравов». В ней он утверждает, что моральная правильность конкретного акта зависит от того, насколько данный акт исходил из доброй воли, руководствовавшейся категорическим императивом: «существует только один категорический императив, а именно: поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом» [5, 10].
В рамках кантианской этики мы также можем наблюдать акцент на анализ действий, которые основаны на доброй воле и согласованы с категорическим императивом. Однако, в рамках системы Канта, не менее значимую роль играют и универсальные правила, в отличии от подхода Бентама.
Совершенно альтернативный взгляд можно обнаружить в этических системах, которые делают акцент не на анализ партикулярных действий, а на анализ свойств личности (черт характера и приобретенных поведенческих установок). Данные подходы обычно называются этиками добродетелей. Именно психические склонности к действиям делают в рамках данных систем личность порочной либо добродетельной [4, 102].
Так, например, Аристотель в работе «Никомахова этика» определяет добродетель следующим образом: «между тем человеческой добродетелью мы называем добродетель не тела, но души, и счастьем мы называем тоже деятельность души» и «добродетель человека — это, пожалуй, такой склад души, при котором происходит становление добродетельного человека и при котором он хорошо выполняет свое дело» [2, 169].
Душа человека в аристотелевской психологии может быть понята как форма его тела, которая является его неотчуждаемым субстанциальным свойством. Таким образом, описывая черты характера человека (определяя его как трусливого, развратного, глупого или, например, несправедливого), мы можем, в соответствии с этическими системами добродетелей, делать акцент на анализ моральных свойств самой личности, а не на его партикулярные действия в тех или иных ситуациях.
Так, судья, который обладает особой чертой характера – «справедливость», может, по тем или иным внешним причинам, вынести несправедливый приговор. При этом, хотя мы и будем рассматривать данное действие как морально неправильное, заданная черта характера самого судьи останется неизменной. Он все еще будет справедливым. Связано это с тем, что добродетель - это закрепленная и устойчивая черта характера, склоняющая агента к определенному типу поведения в различных ситуациях.
Одно неверное действие не лишает нас наших черт характера, так как даже самый прекрасный и талантливый водитель может допустить ошибку в процессе вождения. Исключением из этого являются принципиально порочные акты, совершение которых сильно изменяет наш характер к худшему: убийство, изнасилование или грабёж либо же те действия, которые могут быть совершены лишь той личностью, которая уже обладает множеством пороков.
Третий подход, который контрастирует и с анализом черт характера (например, добродетелей), и с анализом партикулярных действий (например, тех, которые максимизируют общее счастье), заключается в том, что нормативный анализ направляется на кодексы поведения. Кодекс, мы полагаем, можно определить следующим образом: кодекс – это система общих правил, имеющих цель регуляции поведения моральных агентов.
Таким образом, третий, обозначенный нами подход делает акцент на анализ моральных свойств общих правил поведения. Примеры императивов данного подхода: вы не должны наносить вред без достаточных оснований; никто при прочих равных не должен лгать; если некто желает быть процветающим, то он должен развивать свои таланты и т.д.
Данный подход в истории моральной философии мы можем обнаружить у Джона Стюарта Милля в его работе «Утилитаризм», где он постулирует несколько значимых для нашего анализа положений: «как я понимаю, иметь право означает для меня иметь нечто, в отношении чего общество обязано предоставить мне соответствующие гарантии обладания. На каком, собственно, основании оно обязано, могут меня спросить? И я не смогу дать никакого другого объяснения, кроме того, что в этой обязанности проявляется действие всеобщего принципа пользы» и «что же касается способности отказываться от соблазнов, которых люди избегают по моральным соображениям, несмотря на возможность получения выгоды в отдельных случаях, - было бы недостойно цивилизованного человека не сознавать с полной ответственностью, что подобные вещи, получая широкое распространение, вызывают повсеместно вредные последствия, - и именно на этом основана моральная обязанность воздерживаться от них» [8, 97].
Проясняя данный фрагмент, можно отметить, что в миллевском подходе агенты могут придерживаться общих правил, если нет веских причин для их нарушения. Подобные системы анализируют моральные свойства правил поведения. Если рассматривать именно ту версию, которую мы привели в качестве примера, то она в современной этике именуется утилитаризмом правил (Rule utilitarianism). Значимым для моральной оценки здесь выступают не акты или характеристики личностей, а именно правила поведения, которые нельзя редуцировать ни к первому, ни ко второму типу подходов, анализирующих носителей моральных свойств.
Концептуальные основы разделения носителей моральных свойств
Проведя небольшой исторический анализ, теперь рассмотрим то, каким образом можно философски проанализировать данные три типа подходов в контексте понимания природы отношений между моральным свойством и его носителем.
Зафиксируем данную классификацию в более формальном виде так:
∃х(Р), где Х – носитель морального свойства, а Р – моральное свойство.
1. Моральный анализ актов: Х – партикулярное действие морального агента.
2. Моральный анализ черт характера: Х – свойство характера морального агента.
3. Анализ общих правил поведения: Х – общее правило, регулирующее поведение моральных агентов.
Таким образом мы получаем классификацию трёх концептуально независимых друг от друга подходов, объясняющих отношения между носителем морального свойства и самим моральным свойством.
Преимущества и недостатки
В первом подходе мы можем подвергнуть моральному анализу конкретное действие, например кражу или ложь. Данный подход имеет значимое преимущество перед вторым, так как он может анализировать моральный статус действий нечеловеческих агентов – искусственного интеллекта или алгоритмов автопилота. Так, если намеренная (не по ошибке или незнанию) дача ложных сведений лицу является морально недопустимым действием из-за того, что его невозможно универсализировать или же данный акт максимизирует вред, а не пользу. В этом случае нам не важно, кто именно является источником действия. Им может быть любой Х, которого можно считать моральным агентом (например ИИ, разумный инопланетянин, разумное нечеловеческое животное и т. д.).
Конечно, для теории добродетели можно избавиться от обозначенного недостатка, расширив понятие характера и распространив его в том числе на искусственные системы и нечеловеческих существ. Однако это создаст множество трудностей. Анализ черт характера человека – не самая простая вещь, что следует даже из свидетельств психологов и нейроучёных, а анализ характеров описанных выше сущностей на данным момент является лишь спекулятивным, не имея хороших обоснований и подтверждений.
Сама возможность рассматривать моральные свойства актов отчуждённо от самих акторов имеет значимое преимущество, так как при успешном анализе морального свойства мы можем универсализировать далее предложенное высказывание в отношении всех возможных моральных агентов, которое в формальном виде выглядит следующим образом: для всех Х, что совершают Р, истинно, что M, где М – моральное свойство, Р – действие, а Х – моральный агент (например: для всех моральных агентов, которые совершают кражу, верно, что такое действие является аморальным).
Однако у этого подхода имеется и ряд проблем. Так, например делая акцент только лишь на анализ действий, мы можем иногда получать абсурдные для нашей моральной интуиции следствия. К примеру, утилитаризм актов, о котором мы говорили выше, в следующем мысленном эксперименте даёт следствия, которые мало кто готов принять в здравом уме.
Представьте, что вы врач-хирург, которому только что привезли пять пациентов, каждому из которых для выживания не хватает по одному разному органу. Вы замечаете, что к вам пришёл ваш старый пациент, который имеет здоровые органы.
Перед вами стоит моральная дилемма: стоит ли вытащить органы из данного здорового человека, без его согласия (совершив, тем самым, убийство), ради спасения жизни пяти человек?
С точки зрения утилитаризма актов, данное действие будет считаться морально правильным решением, так как, спасая пятерых, вы принесете больше пользы (счастья), чем если откажетесь совершать данное деяние, в результате чего они погибнут.
Однако данное следствие интуитивно нам кажется если не просто неприемлемым, то просто-напросто чудовищным с моральной точки зрения. На месте невиновного здорового человека может оказаться любой из нас или значимых для нас людей. В данном случае мы полагаем, что в нашем обществе, если мы хотим, чтобы оно было справедливым, должны быть запреты на подобные убийства, а также обеспечены неотъемлемые права на жизнь каждого участника данного сообщества. Именно это бы не позволило оправдать действия врача в описанном примере.
К счастью, подобную проблему с легкостью нивелирует утилитаризм правил, который полагает, что необходимо оценивать моральный статус не отдельных действий, а общих правил поведения. В нашем случае, мы могли бы оправдать данное действие только если бы оно соответствовало общему правилу, максимизирующему полезность, но это не так.
Если в данном примере мы введем правило «при прочих равных допустить смерть человека (людей) лучше, чем убить человека» или «умерщвление человека без достаточных на то оснований – недопустимо», то следствием будет то, что врач, в случае совершения акта «спасения» пяти человек, все равно поступит аморально. Данное действие будет противоречить одному из моральных правил, описанных выше.
Модель, в которой носителями моральных свойств являются именно общие правила, а не конкретные действия, позволяет решать подобные проблемы, так как утилитарная максима будет распространяться не непосредственно на действия, а на общие правила поведения.
Вторым значимым преимуществом данного подхода является то, что он облегчает моральную практику для моральных агентов. Так, например, если вы должны проверять каждое свое действие на то, будет ли он правильным или неправильным с точки зрения максимы полезности, это затруднит принятие практически любого (даже самого простого) морального решения. Более того, в моральной практике агентам часто необходимо совершать морально значимые действия здесь и сейчас, не оставляя времени на абстрактные размышления о том, насколько то или иное действие в последствии окажется благим. Следовательно, полагаться на сформированные правила будет явным плюсом на практике, ведь это повысит полезность действий моральных агентов.
Если моральный агент руководствуется общими правилами, которые максимизируют полезность, то его модель принятия решений будет более эффективна в силу того, что те самые значимые просчёты и аналитику полезности проведет архитектор общих правил, а не сам агент.
Отличной иллюстрацией данного подхода будет взгляд Питера Рэилтона, о котором А.Ф. Васильев пишет следующее: «Питер Рэилтон сначала определяет неморальное индивидуальное благо как предмет рациональных желаний индивида (тех желаний, которые бы пожелал для него его рациональный двойник), а затем определяет моральное правильное как то, что максимизирует эти индивидуальные блага - здоровье, счастье и т. п. - с некой социальной точки зрения, когда интересы всех затронутых лиц учтены в равной степени», учет с социальной точки зрения, как я полагаю и будет представлять собой общее правило, которое учитывает интересы всех участников по вопросам достижения благ [3, 5].
Возвращаясь к подходу, в котором носителем моральных свойств обозначает черты характера, можно выделить то, что, принимая его мы с большей точностью можем предсказывать поведение конкретных людей и проводить иногда значимое разграничение между аморальным действием, которое было совершено добродетельной личностью и правильным действием, совершенным порочным человеком.
В судебной практике различных стран данный подход часто играет значимую роль, так как не каждый совершивший аморальное деяние является злодеем или идеальным преступником. Иногда подобные действия совершаются метафорически по «осечке характера», так как даже самая добродетельная личность иногда делает осечку, так же как и хороший автомобиль иногда ломается.
Разделив моральный характер и моральное действие, мы сможем принять более точное моральное решение в той или иной ситуации и с большим успехом сможем предсказать поведение того или иного человека в будущем.
При этом значимым недостатком этого подхода является то, что он может оценивать моральные свойства только у существ, которые имеют психику. Если мы примем во внимание множественные судебные разбирательства, в которых идут споры о моральных действиях искусственного интеллекта, автоматических алгоритмов или корпораций, то мы сразу же обнаружим, что данный подход просто-напросто не позволит приписать моральные свойства таким объектам: они не обладают чертами характера в силу того, что не имеют психики. Это, как мы полагаем, является значимым недостатком в объяснении немалого числа морально значимых случаев.
Заключение
Таким образом, в данной статье были рассмотрены исторические основания дискуссии, связанной с природой кандидатов, которые могут быть носителями моральных свойств, перечислены основные кандидаты, а конкретно: действия, общие правила и черты характера, а также дан философский анализ каждого подхода с точки зрения успешности объяснения и предсказания моральной практики агентов в различных морально значимых ситуациях.
Литература:
1. Прокофьев Андрей Вячеславович Объективность и универсальность морали: проблема соотношения // Вестн. Том. гос. ун-та. Философия. Социология. Политология. - 2019. - №47. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/obektivnost-i-universalnost-morali-problema-sootnosheniya (дата обращения: 01.02.2023).
2. Аристотель. Никомахова этика / пер. Н.В. Брагинской // Аристотель. Соч.: в 4 т. Том 4. – М.: Мысль, 1984.
3. Васильев Андрей Флорович Метаэтика: обзор проблематики // Философский журнал. - 2018. - №2. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/metaetika-obzor-problematiki (дата обращения: 01.02.2023).
4. История этических учений / отв. ред. A.A. Гусейнов. – М.: Гардарики, 2003.
5. Кант И. Основоположение к метафизике нравов // Кант И. Сочинения в 4 т. - Т. 4. – М.: Московский философский фонд, 1997.
6. Bentham J. (2000) An Introduction to the Principles of Morals and Legislation, printed in 1781 and published in 1789. Kitchener: Batoche Books.
7. Lyons, David. Forms and Limits of Utilitarianism // Oxford: Clarendon Press, 1965.
8. Mill J.S. (1871) Utilitarianism, fourth edition. London: Longmans, Green, Reader, and Dyer.
