CC BY
263УДК 34 ББК 67
DOI 10.24411/2073-3313-2019-10138
КРИПТОВАЛЮТА В КОНКУРСНОЙ МАССЕ ДОЛЖНИКА-БАНКРОТА
Правовая неопределенность
Петр Мечиславович МОРХАТ, судья Арбитражного суда Московской области, преподаватель Института повышения квалификации Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), кандидат юридических наук
E-mail: [email protected]
Аннотация. В статье исследуется проблема включения криптовалюты как не поименованного в настоящий момент в законодательстве объекта в конкурсную массу должника-банкрота. Анализируется релевантная судебная практика, в частности, обоснование судебных решений в зависимости от воспринятой позиции в отношении квалификации правовой сущности криптовалюты. Представлена авторская позиция в отношении решения исследуемого вопроса с учетом доктринальных концепций, зарубежного опыта, а также тенденций развития отечественного законодательного регулирования в обозначенной сфере.
Ключевые слова: криптовалюта, биткоин, майнинг, электронный кошелек, денежный суррогат, банкротство, конкурсная масса, кредитор, имущество, объект гражданских прав.
Annotation. The article deals with the problem of inclusion kriptovaljuty as not named currently legislation of the object in the estate of the debtor-bankrupt. Examines the relevant jurisprudence, in particular, the rationale for judicial decisions depending on the perceived position regarding the qualifications of legal entity kriptovaljuty. Provided the author's position in regard to the decision of the investigated subject, taking into account the doctrinal concepts of foreign experience, as well as the trends of development of the domestic legislative regulation in the designated area.
Keywords: kriptovaljuta, bitcoin, mining, eWallet, money surrogate, bankruptcy, insolvency estate, lender, property, the object of civil rights.
На сегодняшний день криптовалюты активно используются на территории РФ в рамках гражданского оборота. При этом отсутствие правового регулирования указанной сферы общественных отношений создает существенные трудности как для субъектов, вовлеченных в соответствующие сделки, так и для правоприменителя.
В частности, одной из проблем, с которой столкнулась судебная практика, стал вопрос о возможности истребования информации о наличии у должника-банкрота криптовалюты и последующего включения ее в конкурсную массу.
При этом суды занимают полярные позиции в подобных спорах: встречается как подход, отрицающий возможность признания криптова-люты как объекта гражданских прав (и, соответ-
ственно, включения ее в конкурсную массу), так и подход, допускающий удовлетворение требований кредиторов за счет указанного актива.
Рассмотрим более подробно мотивацию выводов судов в соответствующих спорах.
Отрицательная практика
В одном из дел кредитор должника-гражданина обратился в суд с жалобой на бездействие финансового управляющего. В частности, кредитор указал, что управляющий не принял мер к получению (истребованию) информации о наличии у должника и членов его семьи криптовалюты.
Однако суды указали, что из прямого толкования норм права «криптовалюта» не относится к объектам гражданских прав, находится вне правового поля на территории Российской Фе-
ЗАКОН И ПРАВО • 04-2019
дерации, исполнение сделок с криптовалютой, ее транзакции не обеспечиваются принудительной силой государства, а отсутствие в системе криптовалюты контролирующего центра, анонимность пользователей криптовалют не позволяет с определенностью установить принадлежность криптовалюты в криптокошельке, находящемся в сети Интернет, конкретному лицу1.
В другом деле должник обратился в суд с заявлением о собственном банкротстве. Задолженность гражданина по нескольким кредитным договорам составляла более 3,5 млн руб., при этом полученные кредитные средства были потрачены на занятие облачным майнингом. Суд указал, что «Учитывая пояснение должника, данные им в судебном заседании, об использовании кредитных средств для занятия облачным май-нингом, суд считает необходимым отметить, что поведение должника, сознательно допустившего увеличение кредиторской задолженности перед банками для целей ведения операций с криптовалютой (биткоинами), оборот которой запрещен на территории Российской Федерации (статья 27 Федерального закона от 10.07.02 г. № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)», не может быть признано судом добросовестным»2.
Положительная практика
Следует отметить, что далеко не все суды придерживаются позиции о нелегальности оборота криптовалют и невозможности ее включения в конкурсную массу.
Например, в 2016 г. судья Арбитражного суда Вологодской области Е.Н. Болдырева в рамках споров о банкротстве должников — физических лиц неоднократно удовлетворяла ходатайства финансовых управляющих об истребовании у должников «справок об остатках электронных денежных средств», к которым она отнесла и криптовалюту (см., например дела № А13-15648/ 2015 и № А13-3814/2016).
Так, в деле № А13-15648/2015 судья указывает: «К электронным денежным средствам относятся, например: PayPal, Яндекс.деньги, Деньги@тай.га, Webmoney, QIWI, а также различные криптовалюты: Bitcoin, Litecoin»3.
АС Московской области в одном из дел также постановил истребовать ряд доказательств и, в частности, информацию по международным системам расчетов и средств для ведения расчетных счетов в сети. К таковым суд отнес WebMoney, Qiwi, PayPaL, BitCoin, ЯндексДень-ги и другие аналоги4.
И хотя представляется, что с учетом легальной дефиниции электронных денежных средств5, а также принимая во внимание предполагаемое законодателем определение данного феномена в законе о цифровых правах, криптовалюту нельзя отнести к электронным денежным средствам, тем не менее, данная позиция судов говорит уже об их принципиальном согласии с возможностью учета данного актива в конкурсной массе и удовлетворения за его счет требований кредиторов.
Между тем наиболее показательным в рассматриваемом контексте выступает дело предпринимателя Ильи Царькова (№ А40-124668/2017). Здесь финансовый управляющий просил суд обязать должника предоставить доступ к принадлежащему ему электронному кошельку (передать пароль) и включить содержимое криптокошель-ка в конкурсную массу должника. Управляющий указывал, что изъятие криптовалюты из состава конкурсной массы нарушит права кредиторов в процедуре банкротства должника, а также исключит из конкурсной массы высоколиквидный и доходный актив, создаст условия для вывода имущества должника из конкурсной массы.
Должник, в свою очередь, настаивал на том, что криптовалюта не является объектом гражданских прав (имуществом) и потому не подлежит включению в конкурсную массу.
Суд первой инстанции согласился с должником, указав следующее. На момент настоящего судебного заседания открытыми остаются вопросы о том, является криптовалюта деньгами как таковыми или же это денежный суррогат, чем следует считать криптовалюту — имуществом, фидуциарными (фиатными) деньгами, электронными деньгами, валютой, финансовым инструментом или ценными бумагами; понятие и правовая природа криптовалюты в законодательстве Российской Федерации не определено. Вместе с тем проведение российскими гражданами и организациями операций с использованием крипто-валюты не запрещены законами России.
Поскольку в настоящее время понятие криптовалюты действующим законодательством Российской Федерации не определено, не установлены специальные требования к порядку ее обращения, правовой статус криптовалют не определен, существо отношений, связанных с оборотом криптовалют, не позволяет применить к криптовалютам по аналогии нормы, регулирующие сходные отношения.
В связи с тем, что в законодательстве отсутствует определение понятия «криптовалюта»,
ЗАКОН И ПРАВО • 04-2019
невозможно однозначно определить, к какой категории оно относится: «имущество», «актив», «информация», «суррогат». Таким образом, не представляется возможным урегулировать отношения, связанные с криптовалютой6. Соответственно, по мнению суда, содержимое крипто-кошелька не может быть включено в конкурсную массу должника.
Однако апелляционный суд занял противоположную позицию, последовательно обосновав мотивировку своего решения. Арбитражный суд напомнил, что в силу диспозитивности норм гражданского права в ГК РФ отсутствует закрытый перечень объектов гражданских прав. Поскольку действующее гражданское законодательство не содержит понятия «иное имущество», упомянутое в ст. 128 ГК РФ, с учетом современных экономических реалий и уровня развития информационных технологий допустимо максимально широкое его толкование.
Доводы суда первой инстанции о невозможности применения к криптовалютам по аналогии норм, регулирующих сходные отношения, противоречат положениям ст. 6 ГК РФ, согласно которым при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости.
По мнению суда апелляционной инстанции, криптовалюта не может быть расценена применительно к ст. 128 ГК РФ иначе, как иное имущество. Примечательно, что суд учел и находящийся в стадии рассмотрения законопроект «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации», предусматривающий определение базового понятия «цифровое право» в системе объектов гражданских права (п. 1 ст. 128 ГК РФ).
В итоге суд пришел к обоснованному выводу о том, что любое имущество должника, имеющее экономическую ценность для кредиторов (включая криптовалюту), не может быть произвольно исключено из конкурсной массы без прямо предусмотренных статьями 131, 132, 213.25 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» либо иными федеральными законами оснований7.
Данный подход представляется оправданным, поскольку изъятие криптовалюты из конкурсной массы предоставило бы недобросовестным должникам отличную возможность для сокрытия денежных средств от обращения взыскания со стороны кредиторов. Ничто не помешало бы должнику перевести денежные средства
в криптовалюту, а уже после окончания производства по делу о банкротстве вывести их, конвертировав обратно в рубли или иную валюту.
В связи с этим можно также согласиться с позицией Е.В. Воскресенской, которая полагает, что «произвольное изъятие виртуальной валюты из состава конкурсной массы нарушит государственные и общественные интересы, поскольку предоставит недобросовестным участникам экономического оборота возможность действовать в ущерб кредиторам: скрывать свои активы и совершать сделки в обход ограничений, установленных Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)»»8. При этом «виртуальная валюта должна признаваться объектом гражданских прав, относящимся к категории «иное имущество», поскольку валюта имеет экономическую ценность в силу возможности ее конвертации в денежные средства»9.
Процедурные вопросы
С учетом тенденций развития законодательного регулирования цифровых активов позиция судов о возможности обязать должника предоставить доступ к своим криптокошелькам представляется оправданной. Между тем встает вопрос об обеспечении реализации подобных решений с учетом специфики технической стороны процесса выпуска и оборота криптовалют. В частности, если гражданин переведет средства на другой кошелек, «забудет» пароль или поменяет его — каким образом будет исполняться соответствующее судебное решение?
По мнению А.В. Саженова, «Можно было бы стимулировать гражданина к выполнению решения суда имущественными санкциями (например, штрафом за неисполнение), но в условиях банкротства гражданина налагать на него какие-либо санкции, еще больше ухудшающие его имущественное положение, видится не вполне оправданным»10.
Также можно согласиться с мнением А. Третьякова о том, что «установление количества криптокошельков должника и принудительное исполнение судебного решения о передаче пароля к криптокошельку не представляется возможным. Можно лишь установить факт добросовестной передачи должником пароля от крип-токошелька финансовому управляющему с целью дальнейшего признания неисполненных обязательств погашенными. Для арбитражных управляющих признание криптовалюты имуществом приведет к ряду сложностей. Существующий в Федеральном законе № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» алгоритм действий
ЗАКОН И ПРАВО • 04-2019
управляющего, который включает инвентаризацию, оценку и реализацию на торгах, к крипто-валюте неприменим, однако возможно применение некоторой аналогии при выявлении у должника акций, котируемых на бирже»11.
Таким образом, перед законодателем стоит задача не только урегулировать вопрос правового статуса криптовалют, но и определить ряд процедурных аспектов, в частности, порядок обращения взыскания на данный объект в рамках дел о банкротстве.
Зарубежный опыт
В ряде зарубежных правопорядков также признается ценность криптовалют как материального актива и возможность их включения в конкурсную массу должников.
Например, в немецкой доктрине криптовалю-та определяется как часть имущества должника, которая должна попадать в банкротную массу (абз. 1 § 35 Положения о несостоятельности (Insolven-zordnung)). При этом исполнительное производство в отношении криптовалюты может осуществляться в соответствии с абз. 1 § 888 Гражданского процессуального кодекса ФРГ (Zivilprozessordnung), предусматривающего случаи, когда исполнение (передача приватного ключа) зависит исключительно от воли должника12.
В 2018 г. государственный суд Амстердама при рассмотрении спора о банкротстве признал, что криптовалюта (биткоин) обладает всеми признаками имущественных прав и имеет экономическую ценность13.
Верховный Суд Южной Кореи своим решением от 30 мая 2018 г. признал цифровые финансовые активы (биткоин) имуществом, в результате чего они были конфискованы. Данное решение принято в противовес предыдущей позиции одного из окружных судов Южной Кореи (Suwon's District Court), где указывалось, что цифровые активы не несут в себе материальной ценности14.
Выводы
Таким образом, на основе проведенного исследования можно согласиться со следующей позицией. «В целом анализ судебной практики позволяет сделать пока неутешительные выводы о том, что судебная система в Российской Федерации практически не защищает интересы лиц, инвестирующих или использующих крип-товалюты, по причине отсутствия соответствующего законодательного регулирования»15.
Между тем уже намечаются тенденции более взвешенного подхода судов, который допускает квалификацию криптовалют как «иного имущества» (в понимании ст. 128 ГК РФ) и, соответ-
ственно, возможность включения данного актива в конкурсную массу должников.
Представляется, что в условиях активной разработки законодателем закона о цифровых правах, который введет криптовалюты в перечень объектов гражданских прав, а также в целом позиции государства, озвученной, в частности, Президентом РФ о необходимости развивать законодательную основу цифровой экономики, подход о недопустимости оборота криптовалют является неоправданным. В рамках банкротных процедур такая позиция, помимо прочего, ведет к ущемлению права кредиторов на удовлетворение своих требований за счет имущества должника, а также в целом — к недостижению целей процедур банкротства граждан.
Надеемся, что судебная практика по данному вопросу станет более единообразной после введения в действие обозначенного закона, а также (возможно) после принятия соответствующих разъяснений со стороны высшей судебной инстанции.
1 Постановление АС Поволжского округа от 18.10.2018 г. по делу № А57-21957/2017.
2 Определение АС Тюменской обл. от 22.06.2016 г. по делу № А70-15360/2015.
3 Определение АС Вологодской обл. от 15.08.2016 г. по делу № А13-15648/2015.
4 Определение АС Московской обл. от 19.12.2016 г. по делу № А41-94274/15.
5 Пункт 18 ст. 3 Федерального закона «О национальной платежной системе» от 27.06.2011 г. № 161-ФЗ // СПС «Консультант Плюс»
6 Определение Арбитражного суда г. Москвы от 05.03.2018 г. по делу № А40-124668/17-71-160 Ф.
7 Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.05.2018 г. по делу № А40-124668/2017.
8 Воскресенская Е.В. О необходимости правового регулирования виртуальных валют // Вестник Омской юрид. академии. 2018. № 2. С. 148—151.
9 Там же.
10 Саженое А.В. Криптовалюты: дематериализация категории вещей в гражданском праве // Закон. 2018. № 9. С. 106—121.
11 URL: https://forklog.com/bitkoin-eto-informatsiya-paradoksalnye-resheniya-rossijskih-sudov-i-pravosudie-v-drugih-stranah-po-kriptovalyutnym-delam/ (Дата обращения: 30.03.2019)
12 Федорое Д.В. Токены, криптовалюта и смарт-контрак-ты в отечественных законопроектах с позиции иностранного опыта // Вестник гражданского права. 2018. № 2. С. 30—74.
13 Решение Суда Амстердама (ЕС, Нидерланды) от 14.02.2018 г. C/13/642655 FT RK 18.196.
14 Филиппое А.Е. Отдельные правовые аспекты регулирования оборота цифровых активов в России и за рубежом // Арбитражные споры. 2018. № 4. С. 85—91.
15 Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: Монография / А.В. Белицкая, В.С. Белых, О.А. Беляева и др. Отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2019. 376 с.
ЗАКОН И ПРАВО • 04-2019
