CC BY
152
2018
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МЕДИЦИНА
Т. 13. Вып. 1
НЕРВНЫЕ БОЛЕЗНИ
УДК 616.721:616.8-03
Криотерапия в лечении больных с дегенеративно-дистрофическими заболеваниями позвоночника
Н. И. Горбунова1, Л. М. Тибекина2
1 Алтайский государственный медицинский университет, 40, пр. Ленина, Барнаул, Алтайский край, 656038, Российская Федерация
2 Санкт-Петербургский государственный университет, 7-9, Университетская наб., Санкт-Петербург, 199034, Российская Федерация
Для цитирования: Горбунова Н. И., Тибекина Л. М. Криотерапия в лечении больных с дегенеративно-дистрофическими заболеваниями позвоночника // Вестник Санкт-Петербургского университета. Медицина. 2018. Т. 13. Вып. 1. С. 58-71. https://doi.org/10.21638/11701/spbu11.2018.106
В обзоре представлена краткая историческая справка по использованию методов криотерапии в лечении различных заболеваний, в том числе дегенеративно-дистрофических заболеваний позвоночника с болевым и мышечно-тоническим синдромом. Рассмотрены варианты общей и локальной криотерапии, ее температурные режимы и современная аппаратура. Для усиления лечебного эффекта могут быть использованы ультрафиолетовое облучение, ультразвук, микроволновая терапия, импульсные токи низкой частоты и др. Противоболевое действие при криотерапии обусловливается блокированием болевых рецепторов кожи, нормализацией антидромной возбудимости нейронов спинного мозга и функционального состояния надсегментарных и сегментарных отделов вегетативной нервной системы, изменением гуморально-гор-монального звена с участием нейропептидной системы и эндогенных опиоидов, разрывом порочного круга «боль — мышечный спазм — боль». Установлено, что развитие невропатической боли сопровождается усиленной продукцией аутоантител к возбуждающим и тормозным нейромедиаторам, а повышенная индукция аутоантител к ней-ромедиаторам антиноцицептивной системы способствует хронизации боли. Представляется перспективным направлением медицинской науки и практики дальнейшее изучение специфичности холодовых воздействий при разных методах гипотермии, а также патофизиологических механизмов адаптационных возможностей у больных, в том числе страдающих дегенеративно-дистрофическими заболеваниями позвоночника, при воздействии сверхнизких температур.
Ключевые слова: криотерапия, дегенеративно-дистрофическое заболевание позвоночника, болевой синдром, цитокины.
© Санкт-Петербургский государственный университет, 2018 58 https://doi.org/10.21638/11701/spbu11.2018.106
Историческая справка
В последнее время криотерапия (КрТ) находит широкое применение в практической медицине в связи с ее противоболевым, спазмолитическим, противовоспалительным эффектом [1-3]. Под криотерапией (от греч. kryos — «холод», therapy — «лечение») понимают совокупность физических методов лечения, основанных на применении низких температур для охлаждения тканей, органов или всего организма с целью отведения тепла и воздействия на нейрорецепторную систему с помощью газообразных, жидких и твердых рабочих тел при температуре ниже температуры поверхности тела [1; 4]. Сведения о лечебном эффекте холода встречаются уже в трудах Цельсия, Бартолини, Самойловича, сочинениях Гиппократа, Авиценны, Галена и др. [5]. В официальную медицину понятие «криотерапия» ввел немецкий католический священник Себастьян Кнейп (1821-1897). Он превратил водолечение, применяемое жрецами и лекарями Древнего Египта, Греции, Рима и Индии в систему тренировки и закаливания организма, изобрел водные лечебные процедуры и холодовые компрессы. Основателем криомассажа можно считать японского ученого Таимо Ямаучи. В середине 70-х годов прошлого века Ямаучи впервые предложил использовать в лечебных целях воздух, охлажденный до 100180 °С ниже нуля. В 1990-х годах в Германии в качестве криоагента использовали холодный осушенный воздух для общей воздушной криотерапии. В России криотерапия с использованием криосаун с общим холодовым воздействием начала применяться с 2005 года [1; 5; 6].
Общая и локальная криотерапия. Криоаппаратура
В литературе имеются данные об эффективности применения общей и локальной КрТ в комплексном лечении многих заболеваний, в том числе дегенеративно-дистрофических заболеваний позвоночника (ДДЗП) [1; 5-8].
Для лечения ДДЗП в настоящее время применяется достаточно большое количество методов КрТ [9-11]. Они могут быть разделены на две группы: 1) КрТ с использованием умеренно низких температур в диапазоне от -30 до +20 °С; 2) КрТ с низким температурным режимом — от -30 до -180 °С, при этом температуру от -110 до -180 °С считают сверхнизкой [1; 11; 12]. Криовоздействие осуществляется с помощью криоагентов, находящихся в твердом, жидком, газообразном состояниях.
При локальном воздействии для отведения тепла от различных участков поверхности тела человека используют твердые, жидкие и газообразные хладагенты.
В первой группе методов холодовое воздействие на кожные покровы осуществляется с использованием умеренно низких температур с помощью:
1. Водосодержащих криоагентов — ледяных аппликаций, кубиков льда (от +4 до 0 °С), ледяных обертываний, общих и местных холодных ванн (от +19 до +4 °С), холодных грязевых аппликаций (от +20 до +5 °С), гипотерми-ческих термопрокладок «Cold Pack» (от -10 до -20 °С).
2. Металлических спаев термоэлектрических контактов — аппаратов «Гипотерм-1», «Криоцер», «Холод-2Ф», «Термод», «Cryoderm» и др. При пропускании электрического тока через специальный биметалический
контакт благодаря эффекту Пельтье один спай нагревается, другой охлаждается (от +4 до -20 °С).
3. Трех газообразных веществ или их смесей — хлорэтила, углекислого газа, воздуха (от 0 до -30 °С).
Вторая группа методов включает общую и локальную КрТ, при которой используются преимущественно сверхнизкие температурные режимы.
При общей КрТ больные находятся в криокамере с температурой от -110 до -160 °С в течение 1-3 мин.
Для локальной КрТ применяют портативные аппараты с использованием газовой струи -160 °С, обдувания холодным воздухом при температуре -30 °С в течение 10 мин [9; 13]. Возможно воздействие на биологически активные точки китайских меридианов (криопунктура) в температурном режиме от -60 до -140 °С [14].
Криотерапия с целью усиления лечебного эффекта может применяться одновременно или последовательно с гипербарической оксигенацией, ультрафиолетовым облучением, ультразвуком, микроволновой терапией, импульсными токами низкой частоты. Возможна комбинация с лечебной физкультурой, мануальной терапией [1; 6; 15; 16].
Проведение КрТ обеспечивается аппаратурой, генерирующей умеренно и экстремально низкие температуры: для локальной применяются аппараты «Крио-Джет», «CrioAir», «Cryoflow», обеспечивающие подачу воздушной струи умеренно низкой температуры. Экстремально низких температур можно достичь в криока-мерах «Криомед-20/150-01», «КАЭКТ-01-Крион», «КриоСпейс», «Kryosauna», а также при помощи оборудования для сочетанного и комбинированного использования КрТ с другими физическими факторами: криотерапия охлажденным воздухом от аппарата «Cadena» и магнитотерапия от аппарата «Magnomed», криоэлектроте-рапия с использованием устройства «Technosonat-KENS».
Таким образом, современная криотерапевтическая аппаратура позволяет варьировать параметры охлаждения в широких диапазонах. В криокамерах применяют паражидкостный поток азота, омывающий тело пациента при температуре от -120 до -180 °С и длительности лечебного воздействия, до 3 мин. При общей газовой КрТ используют защитные приспособления для профилактики обморожения. Для местной газовой КрТ применяют устройства, в которых парожидкостная смесь азота выдувается на пораженный участок тела под давлением. Продолжительность процедуры при температуре -30 °С — 10 мин, при температуре 140-180 °С ниже нуля — 1-3 мин [2; 3; 9].
Криотерапия при дегенеративно-дистрофических заболеваниях позвоночника
Опыт применения воздушной локальной КрТ в комплексном лечении ДДЗП показал высокую эффективность метода в связи с анальгезирующим, спазмолитическим и противовоспалительным эффектом КрТ [12; 13; 15]. После воздействия охлажденной воздушной струей (-30 °С) на болевые сегменты позвоночника длительностью 5 мин при курсовом лечении у больных с ДДЗП отмечалось уменьшение болевого синдрома, значительное снижение напряжения при выполнении фи-
зических упражнений и увеличение объема движений на 38-59% [17-19]. Описаны методы лечения остеохондроза шейного отдела позвоночника с помощью крио-пунктурного воздействия. При этом вначале проводили иглоукалывание охлажденными до температуры от +4 до +8 °С иглами точек 1д3 и У59, а затем осуществляли криовоздействие на точки в зоне локализации боли. Использование данного метода сопровождалось увеличением периода ремиссии заболевания [14]. Для получения болеутоляющего и противоотечного эффекта КрТ при вертеброгенных корешковых компрессионных синдромах применяли холодовое воздействие пара-вертебрально на пораженный позвоночно-двигательный сегмент и магнитотера-пию с частотой 2,28 Гц [1; 10; 11]. Криотерапия проводилась охлажденным воздухом (до -150 °С) в течение 3-5 мин, магнитотерапия — ежедневно по 18-24 мин 10 дней. Кроме этого, всем больным назначали расслабляющие и изометрические упражнения [19; 20]. Для снижения патологически повышенного мышечного тонуса и достижения более выраженного анальгетического эффекта можно использовать комбинацию КрТ с импульсными токами [1; 2; 15].
Более доступными и малозатратными для лечения ДДЗП являются локальные методы КрТ с применением умеренно низких температур, таких как массаж кубиками льда, ледяные обертывания, ледяные аппликации, холодные ванны, обезболивающие холодные повязки, бандажи, аппликации криопакетов, кримотерапия (использование «углекислого снега»). Болевой синдром в области позвоночника может быть купирован или значительно уменьшен при наложении на определенные участки тела или точки акупунктуры кусочков льда из простой или минеральной воды на 10 мин с последующим проведением в этих зонах поверхностного массажа кубиками льда [1; 3; 6; 12]. Криомассаж можно делать с помощью криопаке-тов, а также используя криоаппликаторы со сменными тефлоновыми насадками, температура которых устанавливается в диапазоне от -50 до -70 °С.
Разработана методика КрТ при остеохондрозе шейного отдела позвоночника с мышечно-тоническим синдромом плечевого пояса, применяемая в условиях двигательного режима больного [15; 20]. При этом на фоне локального охлаждения очага боли с помощью манжеты с охлаждающим раствором выполняются упражнения на тренажерах, направленные на увеличение амплитуды движения в плечевом суставе. Упражнения, выполняемые на фоне КрТ, позволяют одновременно увеличить регионарный кровоток и пролонгирование лечебного эффекта [2; 20].
Одним из факторов болевого синдрома, сопровождающегося напряжением мышц при вертеброгенной патологии, является миофасциальная триггерная точка. Для снятия мышечного напряжения, вызванного наличием триггерной точки, можно использовать охлаждающий аэрозоль (фторметан и хлорэтил), предварительно растянув мышцу. Еще в 1952 г. Ханс Краус указывал на то, что распыление хлорэтила по поверхности кожи снимает боль в скелетных мышцах. Однако хлорэ-тил, обладая мощным охлаждающим эффектом, является токсичным препаратом. Длительное его воздействие на кожу может приводить к трофическим нарушениям, что ограничивает применение хлорэтила как хладагента [1-3; 21; 22].
Несмотря на общедоступность и малозатратность методов КрТ, основанных на использовании умеренно низких температур, невозможно обеспечить достаточный охлаждающий потенциал. Гипотермические процедуры с использованием льда, холодной воды быстро снижают температуру кожных покровов, а увеличе-
ние продолжительности контакта с холодом (лед, ледяная вода) может усиливать дискомфорт в ходе процедуры и приводить к переохлаждению организма [4; 5; 13; 19]. Тем не менее при охлаждении мышечной ткани у пациентов в течение 10 мин при температуре около 0 °С или кратковременном охлаждении при температурном режиме -180 °С отмечали релаксацию мышц, чем объяснялся анальгетический эффект при мышечно-тонических синдромах и снижение активности мышечных веретен [8; 23; 24].
Работы последних лет показывают, что воздействие холодом от -180 до 0 °С в адекватной дозировке и экспозиции практически не меняют температуру мышц и нервных стволов [2; 4; 5; 7], а спазмолитический эффект осуществляется через экстерорецепторный аппарат кожи и гамма-мотонейронную систему.
Следует иметь в виду, что сочетанные и комбинированные методы лечения ограничены у больных с сопутствующей патологией, имеющей противопоказания для проведения физиопроцедур. Гиперергическая реакция на холод, сопровождающаяся отеком кожи, также является поводом для отказа от проведения КрТ [1; 2].
Механизмы холодового действия на организм
Результат холодового влияния зависит от ряда факторов: количества и скорости теряемого тепла, общей реактивности организма, местной реакции охлажденной ткани, времени воздействия и др. [1-3]. В обеспечении механизмов реактивности большую роль играет система обратной связи, которая в рамках гомеостаза компенсирует отрицательное температурное воздействие за счет противоположно направленной реакции [4; 5; 13; 16]. Субъективно пациент ощущает холодовое воздействие, которое затем переходит в ощущение жжения, покалывания и сменяется анальгезией и анестезией. В связи с тем, что холодовых рецепторов в кожных покровах в 8-10 раз больше, чем тепловых, и они залегают ближе к поверхности тела, холодовое воздействие может оказывать мощное рефлекторное влияние на организм человека. Электрические сигналы от терморецепторов кожи при холо-довом раздражении достигают подкорковых центов теплорегуляции. Происходит сужение кровеносных сосудов — первая защитная реакция на охлаждение с активацией тонуса симпатической нервной системы, сменяющаяся затем расширением просвета кровеносных сосудов и повышением теплопродукции в тканях. Смена вазоконстрикции вазодилятацией приводит к открытию артериовенозных анастомозов и улучшению микроциркуляции в поверхностных слоях кожи.
Считается, что холод оказывает антигипоксическое, гемостатическое и ре-паративное действие на различные органы и ткани [1; 3; 5; 10; 23]. Выявлен ряд стандартных реакций здорового человека на острое охлаждение тела, который включает: 1) сужение сосудов поверхностных тканей тела, 2) незначительный рост частоты сердечных сокращений, систолического и диастолического артериального давления; 3) увеличение объема легочной вентиляции; 4) пилоэрекцию; 5) выделение адреналина и норадреналина надпочечниками; б) нейрогуморальную активацию гипоталамо-гипофизарной системы с освобождением гормонов аденогипофи-за, в первую очередь адренокортикотропного и тиреотропного гормонов; 7) дрожь (с ростом энергетического обмена); 8) рефлекс Левиса (периодическое расширение периферических сосудов с ростом температуры кожи) [1; 3].
Изучение реакции сердечно-сосудистой системы на охлаждение показало, что температурный режим -110 °С в течение 3 мин в криокамере у больных не вызывает существенной нагрузки на кровообращение, что позволило рекомендовать КрТ пациентам с ишемической болезнью сердца [1; 2; 19; 22; 24].
Таким образом, влияние криотерапии на организм обусловливается нервно-рефлекторным механизмом, реализуемым через систему взаимосвязанных звеньев: а) рефлекторного, включающего афферентные сигналы, воспринимающий центр и эфферентные сигналы; б) гуморально-гормонального, включающего гуморальные агенты и нейрогормоны, продуцируемые эндокринными железами и нейронами; в) биохимическими и биофизическими реакциями и метаболическими процессами, протекающими на тканевом, клеточном и молекулярном уровнях [1].
Боль и иммунная система. Влияние криотерапии
на иммунную систему и болевой синдром
Участие и взаимодействие нервной, иммунной, эндокринной систем в механизмах регуляции боли активно изучается в экспериментальных и клинических исследованиях, что в перспективе может помочь в разработке принципиально новых методов купирования болей при ряде заболеваний.
При развитии болевого синдрома участие иммунной системы может обусловливать как усиление болевого синдрома, так и его ослабление. В настоящее время имеются убедительные данные, свидетельствующие о роли иммунных механизмов в развитии болевых синдромов [25; 26]. Большой интерес представляет изучение вопроса участия цитокинов в регуляции ноцицептивной чувствительности [27; 28]. Экспериментально выявлены взаимосвязи индивидуальной иммунной реактивности с характером ноцицептивных реакций [29-31]. Среди иммунологических факторов, влияющих на течение болевых синдромов, наиболее изучены эффекты провоспалительных и противовоспалительных цитокинов (ИЛ-1а, ИЛ-1^, ИЛ-2, ИЛ-4, ИЛ-6, ИЛ-10, ИФН-у, ФНО-а и др.). Менее изученным остается вопрос о влиянии антител к тормозным и возбуждающим нейромедиаторам на невропатическую боль, не связанную этиологически с классическим воспалительным процессом [32]. Установлено, что развитие невропатической боли сопровождается усиленной продукцией аутоантител к возбуждающим и тормозным нейромедиато-рам, а повышенная индукция аутоантител к нейромедиаторам антиноцицептивной системы, усиливая выраженность и продолжительность невропатической боли, способствует ее хронизации [33-35]. Индуцируемые при невропатической боли аутоантитела к возбуждающим и тормозным нейромедиаторам могут существенно влиять на баланс возбуждения и торможения в нейронах ноцицептивной системы, усиливая или ослабляя центральную сенситизацию ноцицептивных нейронов и тем самым модулируя выраженность невропатической боли.
Цитокины — маркеры не только местных воспалительных процессов [33]. В месте воспаления они инициируют про- или противовоспалительные реакции, участвуют в передаче сигнала от клеток в очаге воспаления, взаимодействуя между клетками иммунной и гемопоэтической систем. В клинических исследованиях показано, что фактор некроза опухоли (ФНО-а) обусловливает провоспалительные эффекты при дискогенном корешковом синдроме, сопровождающемся выражен-
ным болевым синдромом [36; 37]. У пациентов с ДДЗП находили повышенные показатели В-эндорфина, серотонина, дофамина, коррелирующие с уровнем боли, и снижение величин этих показателей при уменьшении выраженности болевого синдрома [38; 39]. Клинико-биохимические исследования также показали, что у больных с поясничной дорсопатией и компрессионными радикулярными синдромами с выраженным нейропатическим компонентом отмечается достоверно низкое содержание сывороточного серотонина, корреляционно связанного со степенью выраженности невропатической боли и депрессии [33; 34].
Экспериментально установлена зависимость эффекта антител к серотонину от вида патологической боли: в случае невропатической боли антитела к серотонину усиливали болевой синдром, а в случае ноцицептивной боли — оказывали обезболивающее влияние. Данные различия связаны с особенностями действия серотонина в периферических тканях и структурах центральной нервной системы (ЦНС). Снижение активности серотонина специфическими антителами в периферических тканях облегчало течение артрита, а блокирующее действие антител на серотони-нергическую активность в ЦНС усиливало невропатическую боль [35]. Дефицит ГАМК-ергической медиации в ноцицептивных структурах ЦНС вызывало развитие у подопытных животных аллодинию и спонтанные приступы боли, характерные симптомы невропатической боли центрального происхождения [39-42]. Влияние антител к нейромедиаторам на развитие болевых синдромов разного генеза и торможение патологических реакций в настоящее время изучено недостаточно и требует дальнейших исследований в этом направлении.
После применения КрТ было выявлено уменьшение клинических признаков воспаления. В эксперименте на теплокровных животных при охлаждении в условиях -20 °С в течение 10 мин происходила активация механизмов неспецифической резистентности с увеличением лизосомально-катионных белков в гранулоцитах периферической крови [23]. Противовоспалительный и противоотечный эффекты у больных с ревматоидным артритом при воздействии локальной КрТ сочетались со снижением СОЭ и активности медиаторов воспаления. Однократное холодовое воздействие по исследованиям ряда авторов оказывало влияние на отдельные звенья иммунитета в виде кратковременного увеличения общего числа клеток крови после общей КрТ в криокамере, снижения лимфоцитов в периферической крови, увеличения числа клеток-супрессоров [3; 5; 6]. Однако некоторые авторы не находили изменений в крови после первого сеанса КрТ [13; 21].
При локальной КрТ противоболевое действие обусловливается, вероятно, блокированием болевых рецепторов кожи, нормализацией функционального состояния надсегментарных и сегментарных отделов вегетативной нервной системы (ВНС), изменением гуморально-гормонального звена патологического процесса с положительной динамикой психоэмоционального состояния пациента, разрывом порочного круга «боль — мышечный спазм — боль». При общей КрТ противоболевое действие объясняют блокированием болевых рецепторов кожи, нормализацией антидромной возбудимости нейронов спинного мозга, участием нейропеп-тидной системы и образованием эндогенных опиоидов, разрывом порочного круга «боль — мышечный спазм — боль» [1; 12; 16; 20]. Однако состояние цитокинино-вого звена, аутоантител к нейромедиаторам в условиях применения низких темпе-
ратурных режимов у больных с различными клиническими проявлениями ДДЗП практически не изучено.
Патогенез мышечно-тонического и болевого синдрома при ДДЗП
Данные клинико-лабораторных, инструментальных методов исследования позволяют предполагать, что одним из важных звеньев патогенеза мышечной боли является локальная тканевая вазомоторная дисфункция и рефлекторные тонические изменения в определенных мышцах [21; 22; 25]. Это приводит к появлению большого количества недоокисленных продуктов метаболизма в мышечной ткани, способствующих развитию болевых ощущений, сдавлению нервных стволов и сосудов, формированию болезненных мышечных уплотнений и триггерных точек. При длительном тоническом сокращении мышц в них развиваются дистрофические изменения. Миофасциальные триггерные точки могут вызывать в ближних и достаточно удаленных областях тела не только болевые ощущения, но и сосудистые, секреторные, пиломоторные и другие изменения. Когда мышечное напряжение из саногенетического переходит в патологическое, формируется порочное рефлекторное кольцо («боль — мышечный спазм — боль»). Это приводит к мио-адаптивным позным и викарным изменениям. При патологии шейного отдела позвоночника мышечно-тоническая реакция чаще наблюдается в затылочно-позво-ночных, ременных, лестничных, грудино-ключично-сосцевидной мышцах, верхних отделах трапециевидной, подключичной мышцах, мышце, поднимающей лопатку.
Болевой синдром при компрессионной радикулопатии обычно носит смешанный характер. Невропатическая боль связана с повреждением корешка при его компрессии, отеке, ишемии и формировании интраневрального воспаления. Но-цицептивный механизм обусловливается активацией ноцицепторов в поврежденном диске и окружающих его тканях, содержащих свободные нервные окончания, а также при инициации иммунного воспаления в ответ на повреждение диска. Кроме этого, у пациентов с компрессионной радикулопатией часто формируются рефлекторные скелетно-мышечные нарушения, например мышечно-тонические синдромы (в ответ на изменение двигательного стереотипа или для иммобилизации пораженного двигательного сегмента), которые при длительном существовании сами могут становиться дополнительными источниками ноцицептивной болевой импульсации [17; 21; 22; 43].
Миофасциальный болевой синдром шеи и плечевого пояса может затруднять венозное кровообращение головного мозга. При этом механизмы венозной дисге-мии будут различны при разной локализации миофасциального синдрома [44-47]. Установлена мозаичность возникающих патогенетических факторов в затруднении оттока венозной крови из черепа: на уровне краниовертебрального перехода компрессионно-туннельный механизм минимальный; при средне- и нижнешейной локализации он наиболее значимый [47].
Существует мнение, что в возникновении болевого синдрома при дегенеративных заболеваниях позвоночника основным патогенетическим звеном является нарушение кровообращения костной ткани [45]. Однако данное положение требует дополнительных клинико-экспериментальных подтверждений.
С позиций концепции дизрегуляционной патологии, сформулированной академиком Н. Г. Крыжановским, наличие длительного болевого синдрома может способствовать возникновению патологической алгической системы, формированию генератора патологически усиленного возбуждения с вовлечением разных структур в патологический процесс [43]. Болевая импульсация, независимо от ее источника, поддерживается местными, сегментарными и супрасегментарными механизмами с формированием порочного круга, включающего мышечный спазм, боль, локальную ишемию, дегенеративные изменения, которые потенцируют друг друга, усиливая первопричину возникновения патологических изменений [43]. Мышечный спазм при дорсалгии любой этиологии способствует хронизации процесса, обусловливая недостаточную эффективность «золотого стандарта» патогенетической терапии — нестероидных противовоспалительных препаратов [44; 45].
Дегенеративно-дистрофические заболевания позвоночника, сопровождающиеся высокой заболеваемостью и инвалидизацией населения, по-прежнему остаются в центре внимания клиницистов и исследователей в решении вопросов оптимизации диагностического процесса, лечебных технологий с использованием современных достижений науки и техники. Несмотря на появление на фармацевтическом рынке большого количества новых препаратов и совершенствование методов лечения болевых синдромов вертеброгенной этиологии, количество пациентов с этой патологией не уменьшается, течение заболевания приобретает хронический или хронически-рецидивирующий характер. Кроме того, отмечается омоложение контингента пациентов, страдающих болевым синдромом в области спины [46].
Результаты практического применения и научное обоснование механизмов действия криотерапии еще требуют уточнения ряда вопросов и проведения многосторонних комплексных исследований. Так, важнейшей нерешенной проблемой остается специфичность холодовых воздействий, сравнительный анализ разных методов гипотермии. Недостаточно изучены патофизиологические механизмы адаптационных возможностей у больных, в том числе страдающих ДДЗП, при воздействии сверхнизких температур, что требует дальнейших клинико-эксперимен-тальных исследований. Изучение физиологических, биологических, клинических, психологических и биофизических эффектов криотерапии при разных способах применения сверхнизких температур в клинике представляется перспективным направлением медицинской науки и практики.
Литература
1. Портнов В. В., Медалиева Р. Х. Криотерапия // Общая и локальная воздушная криотерапия: сб. статей и пособий для врачей / под ред. В. В. Портнова. 2-е изд. М., 2016. С. 5-19.
2. Волотовская А. В., Колтович Г. К., Козловская Л. Е., Мумин А. Н. Криотерапия: учеб.-метод. пособие для врачей. Минск: Бел. МАПОБ, 2010. С. 3-18.
3. Общая и локальная воздушная криотерапия: сб. статей / под ред. В. В. Портнова. М., 2005. 36 с.
4. Брюк К. Тепловой баланс и регуляция температуры тела // Физиология человека: в 3 т. / под ред. Р. Шмидта, Г. Тевса. М.: Мир, 1996. Т. 3. С. 665-687.
5. Баранов А. Ю., Коваленко И. М., Ятманов А. Н., Коваленко А. Д., Быков В. В., Рыбин Е. В. О многостороннем изучении изменений в организме здорового человека в ответ на криотерапевтическое воздействие // Вестник СПбГМА им. И. И. Мечникова. 2005. Т. 6, № 2. С. 147-150.
6. Криотерапия в России: материалы IV Междунар. науч.-практ. конф. СПб., 2011. 139 с.
7. Горбунова Н. И., Тибекина Л. М. Цервикогенная головная боль: инновации в лечебных технологиях // Вестник СПбГУ Сер. 11. Медицина. 2015. Вып. 3. С. 83-94.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30.
31.
Горбунова Н. И., Федюнина Н. Г., Татаринцев П. Б., Тибекина Л. М. Влияние криотерапии на состояние мозговой гемодинамики у больных с синдромом позвоночной артерии // Материалы V Всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием «Здоровье — основа человеческого потенциала: проблемы и пути их решения». СПб., 2010. С. 323. Баранов А. Ю., Кидалов В. Н. Лечение холодом. М., 2000. 160 с.
Миронов С. П., Самков А. С., Косов И. С. Клинический опыт применения воздушной криотерапии в лечении больных с дегенеративно-дистрофическими заболеваниями позвоночника. М., 2003.
Портнов В. В., Забелина Е. И., Контарева М. И., Соколова Ф. Р. Локальная воздушная криотерапия в комплексном лечении больных с вертеброгенным болевым синдромом // Сб. науч.-практ. конф. «Неврология — Реабилитация — Биомеханика». М., 2003. С. 35-80. Суздальский Д. В., Баранов А. Ю. Аппаратура и средства для локальной криотерапии // Вопросы курортологии. 1999. № 4. С. 51-53.
Шиман А. Г., Кирьянова В. В., Максимов А. В., Баранов А. Ю. Клинико-физиологические аспекты применения криотерапии // Вестн. СПбГМА им. И. И. Мечникова. 2001. Т. 27, № 1. С. 27. Холопов А. Г., Ким С. Р., Ван В. Ч., Когай С. М., Рубникович И. Э., Шмидт И. Р., Лим В. Г. Способ лечения цервикокраниалгии при шейном остеохондрозе: патент РФ № 2158580. 2000. Галлямова А. Ф., Машкин М. В., Новиков Ю. О. Лечение шейных болевых синдромов с использованием физических факторов, мануальной терапии и ЛФК // Вестн. травматологии и ортопедии им. Н. Н. Приорова. 2001. № 4. С. 9-14.
Портнов В. В. Локальная воздушная криотерапия: механизм действия и применения в практике // Курортные ведомости. 2009. Т. 53, № 2. С. 62-64.
Медведева Л. А., Загорулько О. И., Гнездилов А. В. Роль миофасциальных расстройств на кранио-цервикальном уровне в патогенезе формирования тригеминальных болей // Вертеброневроло-гия. 2006. Т. 13, № 3-4. С. 102.
Степнев С. Г., Алтунбаев Р. А. Миофасциальный синдром как причина брахиалгии // Неврологический вестник. 2012. Т. 44, № 4. С. 23-29.
Осецкий А. И., Гольцев А. Н. Комплекс общей экстремальной криотерапии человека с рабочей температурой воздушной среды -150 °С // Криотерапия: безопасные технологии применения: материалы науч.-практ. конф. Казань, 2012. С. 97-102.
Бобков Г. А. Термопроцедуры и кинезитерапия // Профилактика и лечение заболеваний кост-но-мышечной системы человека по методу С. М. Бубновского. М., 2008. С. 116. Симонс Д. Г., Тревелл Дж. Г., СимонсЛ. С. Миофасциальные боли. М.: Медицина, 2005. Т. 1. 1192 с. Чебыкин А. В. Концепция восстановительных мероприятий у пациентов с остеохондрозом позвоночника, осложненным мышечно-тоническим миофасциальным болевым синдромом // Неврология и ревматология (приложение к журналу Consilium medicum). 2013. № 2. С. 67-72. Ямаучи Т. Основы криотерапии. М.: Медицина, 2003. 125 с.
Онищенко В. О. Оценка влияния общей криотерапии на психофизиологическое состояние организма человека // Криотерапия: безопасные технологии применения / под общ. ред. О. А. Панченко. Казань, 2012. С. 83-91.
Васильева О. В. Клинико-иммунологические соотношения у больных с пояснично-крестцовы-ми радикулопатиями // Материалы Всерос. съезда молодых ученых. М., 2006. С. 50-51. Игонькина С. И., Графова В. Н., Смирнова В. С., Ветрилэ Л. А., Захарова И. А. Экспериментальное исследование роли иммунологического фактора в патогенезе невропатической боли // Российский журнал боли. 2013. № 1. С. 10.
Василенко А. М., Захарова Л. А. Цитокины в сочетанной регуляции боли и иммунитета // Успехи современной биологии. 2000. Т. 120, № 2. С. 174-189.
Васильева О. В., Герасимова М. М. Уровень провоспалительных цитокинов у больных пояснич-но-крестцовыми радикулопатиями с грыжами межпозвонкового диска // Тезисы докл. IX Всерос. съезда неврологов. Ярославль, 2006. С. 246.
Козлов А. Ю., Абрамова А. Ю., Перцов А. С. Корреляция между ноцицептивными порогами содержания цитокинов в периферической крови крыс на фоне антигенной стимуляции // Российский журнал боли. 2014. Т. 42, № 1. С. 16-17.
Кукушкин М. Л., Игонькина С. И., Ветрилэ Л. А., Евсеев В. А. Влияние антител к глутамату и ГАМК на развитие центрального болевого синдрома // Боль. 2007. № 3. С. 8-11. Lee B. S., Jun I. G., Kim S. H., Park J. Y. Intrathecal gabapentin increases interleukin-10 expression and inhibits pro-inflammatory cytokine in a rat model of neuropathic pain // J. Korean Med. Sci. 2013. Vol. 28, N 2. P. 308-314.
32. Игонькина С. И., Ветрилэ Л. А., Кукушкин М. Л. Роль антител к нейромедиаторам антиноци-цептивной системы в механизмах невропатической боли // Патологическая физиология и экспериментальная терапия. 2013. № 3. С. 32-36.
33. De Leao J. A., Yezierki R. P. The role of neuroinflammation and neuroimmune activation in persistent pain // Pain. 2001. Vol. 90. P. 1-6.
34. Игонькина С. И., Кукушкин М. Л., Ветрилэ Л. А., Решетняк В. К. Антитела к нейромедиаторам антиноцицептивной системы усиливают и пролонгируют невропатическую боль // Российский журнал боли. 2014. № 1. С. 15-16.
35. Решетняк В. К. Патогенетические механизмы невропатических болевых синдромов // Российский журнал боли. 2013. № 1. С. 15-16.
36. Cooper R. G., Freemont A. J. TNF-alpha blockade for herniated intervertebral disc-induced sciatica: way forward at last // Rheumatology. 2004. Vol. 43. P. 119-121.
37. Третьякова Е. А., Каракулова Ю. В. Клинико-биохимическое исследование механизмов формирования хронической боли в пояснично-крестцовой области // Журнал неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 2011. № 9. С. 58-60.
38. Игонькина С. И., Ветрилэ Л. А., Давыдова Т. В., Фомина В. Г. Проноцицептивный и антиноци-цептивный эффекты антител к серотонину // Российский журнал боли. 2014. № 1. С. 14-15.
39. Голубев В. Л. Болевые синдромы в неврологической практике. 3-е изд. М.: МЕДпресс-информ, 2010. 336 с.
40. Игонькина С. И., Кукушкин М. Л. Аллодиния и спонтанные приступы, вызванные дефицитом ГАМК-эргического торможения // Российский журнал боли. 2014. № 1. С. 14.
41. Игонькина С. И., Кукушкин М. Л. Гамма-аминомасляная кислота и боль // Российский журнал боли. 2013. № 3. С. 32-43.
42. Кукушкин М. Л., Игонькина С. И. Значение ГАМК в патогенезе болевых синдромов // Патологическая физиология и экспериментальная терапия. 2014. № 1. С. 68-78.
43. Гусев Е. И., Крыжановский Г. Н. Дизрегуляционная патология нервной системы. М., 2009. 512 с.
44. Меркулов Ю. А., Онсин А. А., Меркулова Д. М. Выбор оптимальных алгоритмов диагностики и лечения боли в спине на основе принципа дизрегуляционной патологии // Российский журнал боли. 2013. № 1. С. 38-39.
45. Герасимов А.А. Костно-болевой синдром. Патогенетическое лечение вертеброгенной боли // Российский журнал боли. 2013. № 1. С. 33.
46. Рачин А. П., Анисимова С. Ю. Эпидемиология дорсалгии у детей и подростков // Журнал неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 2012. № 11. С. 57-58.
47. Хурда С. Г. Динамические расстройства краниального венозного кровообращения при мио-фасциальном болевом синдроме шеи и плечевого пояса. Клинические проявления, механизмы развития, лечение: автореф. ... канд. мед. наук. Казань, 2012. 24 c.
Статья поступила в редакцию 28 апреля 2017 г.
Статья принята в печать 22 октября 2017 г.
Контактная информация:
Горбунова Надежда Ионасовна — [email protected]
Тибекина Людмила Михайловна — д-р мед. наук, проф.; [email protected]
Cryotherapy in treatment of patients with degenerative-dystrophic diseases of the spine
N. I. Gorbunova1, L. M. Tibekina2
1 Altai State Medical University, 40, pr. Lenina, Barnaul, Altaiskiy kray, 656038, Russian Federation
2 St. Petersburg State University, 7-9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation
For citation: Gorbunova N. I., Tibekina L. M. Cryotherapy in treatment of patients with degenerative-
dystrophic diseases of the spine. Vestnik of Saint Petersburg University. Medicine, 2018, vol. 13, issue 1,
pp. 58-71. https://doi.org/10.21638/11701/spbu11.2018.106
References
1. Portnov V. V., Medalieva R. Kh. Krioterapiia [Cryotherapy]. Obshchaia i lokal'naia vozdushnaia krioterapiia: sbornik statei i posobii dlia vrachei [Air cryotherapy general and local. Collection of articles and manuals for doctors]. Ed. by V. V. Portnov. 2nd ed. Moscow, 2016, pp. 5-19. (In Russian)
2. Volotovskaia A. V., Koltovich G. K., Kozlovskaia L. E., Mumin A. N. Krioterapiia. Uchebno-metod-icheskoe posobie dlia vrachei [Cryotherapy. A teaching aid]. Minsk, Bel. MAPE Publ., 2010, pp. 3-18. (In Russian)
3. Obshchaia i lokal'naia vozdushnaia krioterapiia. Sbornik statei [Air cryotherapy general and local. Collection of articles]. Ed. by V. V Portnov. Moscow, 2005. 36 p. (In Russian)
4. Briuk K. Teplovoi balans i reguliatsiia temperatury tela [Heat balance and regulation of body temperature]. Fiziologiia cheloveka [Human Physiology]. In 3 vol. Eds. R. Schmidt, G. Tevs. Moscow, Mir Publ., 1996, vol. 3, pp. 665-687. (In Russian)
5. Baranov A. Iu., Kovalenko I. M., Iatmanov A. N., Kovalenko A. D., Bykov V. V., Rybin E. V. O mno-gostoronnem izuchenii izmenenii v organizme zdorovogo cheloveka v otvet na krioterapevticheskoe vozdeistvie [About the multilateral study of changes in the body of a healthy person in response to a cryotherapeutic effect]. Bulletin of North-western State Medical University named after 1.1. Mechnikov, 2005, vol. 6, no. 2, pp. 147-150. (In Russian)
6. Krioterapiia v Rossii. Materialy IV Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. [Cryotherapy in Russia. Materials of the IV International Scientific and Practical Conference]. St. Petersburg, 2011. 139 p. (In Russian)
7. Gorbunova N. I., Tibekina L. M. Tservikogennaia golovnaia bol': innovatsii v lechebnykh tekhnologi-iakh [Cervicogenic headache: innovations in medical technologies]. Vestnik of Saint Petersburg University. Series 11. Medicine, 2015, issue 3, pp. 83-94. (In Russian)
8. Gorbunova N. I., Fediunina N. G., Tatarintsev P. B., Tibekina L. M. Vliianie krioterapii na sostoianie mozgovoi gemodinamiki u bol'nykh s sindromom pozvonochnoi arterii [The influence of cryotherapy on the state of cerebral hemodynamics in patients with vertebral artery]. Materialy V Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii s mezhdunarodnym uchastiem «Zdorove — osnova chelovecheskogo potentsiala: problemy i puti ikh resheniia» [Materials of the V All-Russia scientific and practical conference with international participation "Health — base human potential: problems and their solutions"]. St. Petersburg, 2010, p. 323. (In Russian)
9. Baranov A. U., Ridalov V N. Lechenie kholodom [The treatment of cold]. Moscow, 2000. 160 p.
10. Mironov S. P., Samkov A. S., Kosov I. S. Klinicheskii opytprimeneniia vozdushnoi krioterapii v lechenii bol'nykh s degenerativno-distroficheskimi zabolevaniiami pozvonochnika [Clinical experience of air cryotherapy in the treatment of patients with degenerative-dystrophic diseases of the spine]. Moscow, 2003. (In Russian)
11. Portnov V. V, Zabelina E. I., Kontareva M. I., Sokolova F. R. Lokal'naia vozdushnaia krioterapiia v kompleksnom lechenii bol'nykh s vertebrogennym bolevym sindromom [Local air cryotherapy in the complex treatment of patients with vertebrogenic pain syndrome]. Sbornik nauchno-prakticheskoi konferentsii «Nevrologiia — Reabilitatsiia — Biomekhanika» [Collection of the scientific and practical conference "Neurology — Reabilitation — Biomechanics"]. Moscow, 2003, pp. 35-80. (In Russian)
12. Suzdal'skii D. V., Baranov A. Iu. Apparatura i sredstva dlia lokal'noi krioterapii [Equipment and ways for a local cryotherapy]. Voprosy kurortologii [Questions of balneology], 1999, no. 4, pp. 51-53. (In Russian)
13. Shiman A. G., Kir'ianova V. V., Maksimov A. V., Baranov A. Iu. Kliniko-fiziologicheskie aspekty primeneniia krioterapii [Clinical and physiological aspects of cryotherapy using]. Bulletin of Northwestern State Medical University named after 1.1. Mechnikov, 2001, vol. 27, no. 1, p. 27 (In Russian)
14. Kholopov A. G., Kim S. R., Van V. Ch., Kogai S. M., Rubnikovich I. E., Shmidt I. R., Lim V. G. Sposob lecheniia tservikokranialgii pri sheinom osteokhondroze [A method for treating cervicocranialgia with cervical osteochondrosis]. Patent RF, no. 2158580, 2000 (In Russian)
15. Galliamova A. F., Mashkin M. V., Novikov Iu. O. Lechenie sheinykh bolevykh sindromov s ispol'zovaniem fizicheskikh faktorov, manual'noi terapii i LFK [Treatment of cervical pain syndromes with the use of physical factors, manual therapy and exercise therapy]. Bulletin of Traumatology and Orthopedics named after Priorov, 2001, no. 4, pp. 9-14 (In Russian)
16. Portnov V. V. Lokal'naia vozdushnaia krioterapiia: mekhanizm deistviia i primeneniia v praktike [Local air cryotherapy: mechanism of action and practice]. Spa spreadsheets, 2009, vol. 53, no. 2, pp. 62-64. (In Russian)
17. Medvedeva L. A., Zagorul'ko O. I., Gnezdilov A. V. Rol' miofastsial'nykh rasstroistv na kraniotservikal'nom urovne v patogeneze formirovaniia trigeminal'nykh bolei [The role of myofascial disorders at the craniocervical level in the pathogenesis of trigeminal pains]. Vertebroneurology, 2006, vol. 13, no. 3-4, p. 102. (In Russian)
18. Stepnev S. G., Altunbaev R. A. Miofastsial'nyi sindrom kak prichina brakhialgii [Myofascial syndrome as the cause of brachialgia]. Neurological Bulletin, 2012, vol. 44, no. 4, pp. 23-29. (In Russian)
19. Osetskii A. I., Gol'tsev A. N. Kompleks obshchei ekstremal'noi krioterapii cheloveka s rabochei temperaturoi vozdushnoi sredy -150 °S [A complex of general extreme cryotherapy with a working air temperature of -150 °C]. Krioterapiia: bezopasnye tekhnologii primeneniia. Materialy nauchno-prakticheskoi konferentsii [Cryotherapy: safe use technologies. Materials of scientific and practical conferences]. Kazan', 2012, pp. 97-102. (In Russian)
20. Bobkov G. A. Termoprotsedury i kineziterapiia [Therm otherapy and kinesitherapy]. Profilaktika i lechenie zabolevanii kostno-myshechnoi sistemy cheloveka po metodu S. M. Bubnovskogo [Prevention and treatment of diseases of the musculoskeletal system of man by the method of S. M. Bubnovsky]. Moscow, 2008, p. 116 (In Russian)
21. Simons D. G., Travell J. G., Simons L. S. Myofascial pain. Williams & Wilkins, 1999 (Russ. ed.: Simons D. G., Trevell Dzh. G., Simons L. S. Miofastsial'nye boli. Moscow, Medicine Publ., 2005, vol. 1. 1192 p.).
22. Chebykin A. V. Kontseptsiia vosstanovitel'nykh meropriiatii u patsientov s osteokhondrozom pozvonochnika, oslozhnennym myshechno-tonicheskim miofastsial'nym bolevym sindromom [The concept of restorative measures in patients with osteochondrosis of the spine with muscular-tonic myofascial pain syndrome] Neurology and rheumatology (appendix to the journal Consilium medicum), 2013, no. 2, pp. 67-72. (In Russian)
23. Yamauchi T. Osnovy krioterapii [Basis of cryotherapy]. Moscow, Medicine Publ., 2003. 125 p. (In Russian)
24. Onishchenko V. O. Otsenka vliianiia obshchei krioterapii na psikhofiziologicheskoe sostoianie organizma cheloveka [Estimation of the impact of cryotherapy on the psycho-physiological state of the human organism]. Krioterapiia: bezopasnye tekhnologii primeneniia [Cryotherapy: safe application technologies: a collection of scientific papers]. Ed. by O. A. Panchenko. Kazan', 2012, pp. 83-91. (In Russian)
25. Vasil'eva O. V. Kliniko-immunologicheskie sootnosheniia u bol'nykh s poiasnichno-kresttsovymi radikulopatiiami [Clinical and immunological ratio in patients with lumbosacral radiculopathy]. Materialy Vserossiiskogo s"ezda molodykh uchenykh [Materials of the All-Russian Congress of Young Scientists]. Moscow, 2006, pp. 50-51. (In Russian)
26. Igon'kina S. I., Grafova V. N., Smirnova V. S., Vetrile L. A., Zakharova I. A. Eksperimental'noe issledovanie roli immunologicheskogo faktora v patogeneze nevropaticheskoi boli [Experimental research of the role of the immunological factor in the pathogenesis of neuropathic pain]. Russian Journal of Pain. 2013, no. 1, p. 10. (In Russian)
27. Vasilenko A. M., Zakharova L. A. Tsitokiny v sochetannoi reguliatsii boli i immuniteta [Cytokines in the combined regulation of pain and immunity]. Advances in modern biology, 2000, vol. 120, no. 2, pp. 174-189 (In Russian)
28. Vasil'eva O. V., Gerasimova M. M. Uroven' provospalitel'nykh tsitokinov u bol'nykh poiasnichno-kresttsovymi radikulopatiiami s gryzhami mezhpozvonkovogo diska [The level of proinflammatory cytokines in patients with lumbosacral radiculopathies with herniated intervertebral disc]. Tezisy dokladov IX Vserossiiskogo s"ezda nevrologov. Theses of reports of the All-Russian Congress of Neurologists. Yaroslavl', 2006, p. 246 (In Russian)
29. Kozlov A. Iu., Abramova A. Iu., Pertsov A. S. Korreliatsiia mezhdu notsitseptivnymi porogami soderzhaniia tsitokinov v perifericheskoi krovi krys na fone antigennoi stimuliatsii [Correlation between nociceptive thresholds content of cytokines in peripheral blood of rats on the background of antigenic stimulation]. Russian Journal of Pain. 2014, vol. 42, no. 1, pp. 16-17. (In Russian)
30. Kukushkin M. L., Igon'kina S. I., Vetrile L. A., Evseev V. A. Vliianie antitel k glutamatu i GAMK na razvitie tsentral'nogo bolevogo sindroma [The effect of antibodies to glutamate and GABA on the development of central pain syndrome]. Pain, 2007, no. 3, pp. 8-11. (In Russian)
31. Lee B. S., Jun I. G., Kim S. H., Park J. Y. Intrathecal gabapentin increases interleukin-10 expression and inhibits pro-inflammatory cytokine in a rat model of neuropathic pain. J. Korean Med. Sci., 2013, vol. 28, no. 2, pp. 308-314.
32. Igon'kina S. I., Vetrile L. A., Kukushkin M. L. Rol' antitel k neiromediatoram antinotsitseptivnoi siste-my v mekhanizmakh nevropaticheskoi boli [The role of antibodies to neurotransmitters of the anti-
nociceptive system in the mechanisms of neuropathic pain]. Pathological physiology and experimental therapy, 2013, no. 3, pp. 32-36. (In Russian)
33. De Leao J. A., Yezierki R. P. The role of neuroinflammation and neuroimmune activation in persistent pain. Pain, 2001, vol. 90, pp. 1-6.
34. Igon'kina S. I., Kukushkin M. L., Vetrile L. A., Reshetniak V. K. Antitela k neiromediatoram antinotsit-septivnoi sistemy usilivaiut i prolongiruiut nevropaticheskuiu bol' [Antibodies to the neurotransmitter antinociceptive system enhance and prolong neuropathic pain]. Russian Journal of Pain, 2014, no. 1, pp. 15-16. (In Russian)
35. Reshetniak V. K. Patogeneticheskie mekhanizmy nevropaticheskikh bolevykh sindromov [Pathogenetic mechanisms of neuropathic pain syndromes]. Russian Journal of Pain, 2013, no. 1, pp. 15-16. (In Russian)
36. Cooper R. G., Freemont A. J. TNF-alpha blockade for herniated intervertebral disc-induced sciatica: way forward at last. Rheumatology, 2004, vol. 43, pp. 119-121.
37. Tret'iakova E. A., Karakulova Iu. V. Kliniko-biokhimicheskoe issledovanie mekhanizmov formirovani-ia khronicheskoi boli v poiasnichno-kresttsovoi oblasti [Clinical and biochemical study of the mechanisms of chronic pain in the lumbosacral region]. Journal of Neurology and Psychiatry named after S. S. Korsakov, 2011, no. 9, pp. 58-60. (In Russian)
38. Igon'kina S. I., Vetrile L. A., Davydova T. V., Fomina V. G. Pronotsitseptivnyi i antinotsitseptivnyi ef-fekty antitel k serotoninu [Proprioceptive and antinociceptive effects of antibodies to serotonin]. Russian Journal of Pain, 2014, no. 1, pp. 14-15. (In Russian)
39. Golubev V. L. Bolevye sindromy v nevrologicheskoi praktike [Pain syndromes in neurological practice]. 3rd ed. Moscow, MEDpress-Inform Publ., 2010. 336 p. (In Russian)
40. Igon'kina S. I ., Kukushkin M. L. Allodiniia i spontannye pristupy, vyzvannye defitsitom GAMK-ergicheskogo tormozheniia [Allodynia and spontaneous seizures caused by GABA-ergic inhibition]. Russian Journal of Pain, 2014, no. 1, p. 14. (In Russian)
41. Igon'kina S. I., Kukushkin M. L. Gamma-aminomaslianaia kislota i bol' [Gamma-aminobutyric acid and pain]. Russian Journal of Pain, 2013, no. 3, pp. 32-43. (In Russian)
42. Kukushkin M. L., Igon'kina S. I. Znachenie GAMK v patogeneze bolevykh sindromov [The importance of GABA in the pathogenesis of pain syndromes]. Pathological physiology and experimental therapy, 2014, no. 1, pp. 68-78. (In Russian)
43. Gusev E. I., Kryzhanovskii G. N. Dizreguliatsionnaia patologiia nervnoi sistemy [Dysregulatory pathology of the nervous system]. Moscow, 2009. 512 p. (In Russian)
44. Merkulov Iu. A., Onsin A. A., Merkulova D. M. Vybor optimal'nykh algoritmov diagnostiki i lecheniia boli v spine na osnove printsipa dizreguliatsionnoi patologii [The choice of optimal algorithms for diagnosis and treatment of back pain on the basis of the principle of disregulatory pathology]. Russian Journal of Pain, 2013, no. 1, pp. 38-39. (In Russian)
45. Gerasimov A. A. Kostno-bolevoi sindrom. Patogeneticheskoe lechenie vertebrogennoi boli [Bone-pain syndrome. Pathogenic treatment of vertebrogenic pain]. Russian Journal of Pain, 2013, no. 1, p. 33. (In Russian)
46. Rachin A. P., Anisimova S. Iu. Epidemiologiia dorsalgii u detei i podrostkov [Epidemiology of dorsalgia in children and adolescents]. Journal of Neurology and Psychiatry named after S. S. Korsakov, 2012, no. 11, pp. 57-58. (In Russian)
47. Khurda S. G. Dinamicheskie rasstroistva kranial'nogo venoznogo krovoobrashcheniia pri miofastsial'nom bolevom sindrome shei i plechevogo poiasa. Klinicheskie proiavleniia, mekhanizmy razvitiia, lechenie. Avtoref. ... kand. med. nauk [Dynamic disorders of cranial venous circulation in the myofascial pain syndrome of the neck and shoulder girdle. Clinical manifestations, mechanisms of development, treatment. Thesis of PhD Diss. of medical sciences], Kazan', 2012. 24 p. (In Russian)
Author's information:
Gorbunova Nadejda I. — [email protected] Tibekina Lyudmila M. — MD, Professor; [email protected]
