CC BY
486
УДК 316.723-053.81
Шпак Сергей Валерьевич
адъюнкт кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России milena.555@mail.ru
КРИМИНАЛЬНАЯ СУБКУЛЬТУРА МОЛОДЕЖИ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АСПЕКТ
В настоящей статье рассматривается актуальный для современного общества феномен криминальной субкультуры молодежи. Выделяются социальные и психологические факторы, влияющие на распространение криминальной субкультуры в молодежной среде современного социума. Особое внимание уделяется концепции «молодежного племени» как проявления архаики в социальном пространстве современности.
Ключевые слова: молодежь, криминальная субкультура, преступность, современность, племя.
Среди многочисленных и разнообразных молодежных субкультур, которые существуют в современном мире и достаточно широко известны как специалистам-исследователям, так и обществу в целом, криминальная субкультура молодежи занимает совершенно особое, исключительное, на наш взгляд, место.
Во-первых, криминальная субкультура молодежи является специфическим ответвлением взрослой криминальной субкультуры, оказывающей на свой молодежный вариант крайне значительное влияние, порой принимающее характер регуляции.
Во-вторых, криминальная субкультура молодежи намного старее по возрасту, чем молодежные субкультуры иной направленности, поскольку группы молодых и несовершеннолетних преступников существовали задолго до появления первых «досуговых» субкультур в странах Запада. Так, в Советской России первый значительный всплеск молодежно-подростковой преступности и формирование специфической субкультуры молодых преступников относится ко времени революций 1917 г. и Гражданской войны и обусловлен совокупностью политических и социально-экономических факторов.
Наконец, криминальная субкультура молодежи в наибольшей степени, чем другие субкультуры, подчиняет себе всю жизнь вовлеченного в нее подростка или молодого человека, до мелочей регулируя его поведение и определяя, во многих случаях, весь его жизненный путь (или, по крайней мере, его значительную составляющую). Для общества криминальная субкультура представляет наибольшую опасность в списке других субкультур, поскольку обладает не только ярко выраженной антиобщественной
Shpak Sergey Valerievich
Postgraduate of the Department of Philosophy and Sociology of Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia milena.555@mail.ru
CRIMINAL SUBCULTURE OF YOUTH IN THE CONTEXT OF MODERN SOCIETY: SOCIOPHILOSOPHICAL ASPECT
In this article we consider relevant to the modern society phenomenon of the criminal subculture of young people. Social and psychological factors affecting the spread of criminal subculture among the youth of modern society have been highlighted. Particular attention is paid to the concept of "youth tribe" as a manifestation of the archaic character in the social space of modernity.
Key words: youth, criminal subculture, crime, modernity, tribe.
идеологией, но и способностью реализовывать эту идеологию на практике - посредством совершения преступлений, вовлечения в преступную деятельность как можно большего количества молодых людей и подростков, пропаганды преступного мировоззрения и образа жизни в молодежной среде.
Сами условия существования в современном мегаполисе, с колоссальными социальными и культурными различиями, создают объективные предпосылки для развития молодежной преступности и молодежного варианта криминальной субкультуры, который становится жизненным ориентиром для тех молодых людей и подростков, которые предпочитают вступать в конфликт с законом и общественной моралью, пытаясь сомнительными способами завоевать себе место в социуме, добиться богатства и власти. «В больших городах сложились особые, малопригодные для жизни условия. Скученность, теснота, загрязнение окружающей среды, шум, интенсивное уличное движение, малопод-виженый, но вместе с тем, напряженный образ жизни, сокращение жизненного пространства: все это порождает и развивает различные виды психических расстройств - неуравновешенность, агрессивность, подавленность, чувство одиночества. Характерными чертами жизни городских подростков все чаще становятся пьянство и алкоголизм, наркомания, насилие, преступность, проституция» [1].
Изучение криминальной субкультуры молодежи началось в США, где, начиная с первой половины ХХ в., в крупных городах значительно возросла преступность, причем одним из ключевых субъектов преступности выступали молодежно-подростковые группировки - уличные
шайки, объединенные по территориальному или этническому признаку. Причины, по которым молодые люди и подростки объединялись в преступные группировки, разнятся. Отличаются и подходы исследователей к проблеме молодежно-подростковой криминальной субкультуры, которая существует в данных группировках. Первоначально организованная преступность в США, в том числе и молодежная, имела ярко выраженную этническую окраску: в стране действовали группировки итальянского, еврейского, ирландского, негритянского, несколько позже -латиноамериканского и китайского происхождения [2].
Этнический фактор остается немаловажным и в настоящее время в Европе и на постсоветском пространстве. Более того, его влияние на общий уровень преступности, в том числе и молодежной, значительно возросло в силу массовых миграционных процессов в современном обществе. Причина тому, в неравномерном развитии различных этнических групп, маргинальном положении иноплеменных мигрантов среди чуждого и, порой, враждебно настроенного местного населения. Очень скоро грани между «защитой» и нападением стираются и группировки превращаются в организованные преступные сообщества.
Немецкий исследователь Клаус Берс подчеркивает, что причины этнического лица молодежной и подростковой преступности в европейском обществе кроются, прежде всего, в том, что мигранты и их потомки заняли нишу социального дна. По мнению социолога, криминализация среды молодых мигрантов связана скорее с социальными, чем с этническими факторами и обусловлена самими условиями существования, в которых живут мигранты, и негативным отношением общества к ним [3].
Более значимым моментом представляются социально-экономические факторы, влияющие на вовлечение молодых людей и подростков в криминальную субкультуру. Прежде всего, это бедность, недостаточный уровень заботы со стороны родителей или, тем более, асоциальное и антисоциальное поведение последних, наличие судимых родственников, проживание в неблагополучных районах с устойчивыми преступными традициями и т.д.
Такие американские исследователи как Л. Яблонски и М. Янковски на первое место ставят причины психологического характера. Л. Яблонски убежден в том, что уличные группировки являются проявлением патологической склонности отдельных молодых людей и подростков к насилию [4]. По мнению же М. Янковски, в основе функционирования уличных группировок лежит непримиримый индивидуализм их участников, которые, объединившись, пытаются совме-
стными усилиями выжить на контролируемой территории и «ухватить свой кусок пирога», а по возможности - расширить влияние группировки и на соседние территории, вытеснив конкурентов [5].
Получается практически штирнерианский «союз эгоистов», объединяющий индивидов, понимающих, что по одиночке добиться власти и благосостояния в условиях жесткой конкуренции современного общества им будет невозможно. Жесткость и прагматизм - основные характеристики молодых людей и подростков, пополняющих ряды уличных группировок криминальной направленности. В наибольшей степени это относится к их лидерам, для которых обладание этими двумя качествами жизненно необходимо (в противном случае, они не смогут создать группировку или быстро потеряют власть, уступив внутренним или внешним конкурентам).
У. Миллер считает, что в основе поведения подростков, вступающих в криминальные группировки, лежит их стремление к «марги-нальности» как к ответу на то незначительное положение в обществе, которое они занимают в силу возраста, будучи зависимыми от родителей, учебных заведений, не воспринимаясь серьезно и не реализуя свои возможности. Это становится одним из важных стимулов для того, чтобы создать или уйти в группировку.
Многие современные исследователи сходятся во мнении, что субкультуры есть порождение постиндустриального общества, обусловленное социально-экономической и социокультурной спецификой последнего. При этом обращается внимание на культурный плюрализм, присущий постиндустриальному/постмодернистскому обществу (о котором писал еще Ж.Ф. Лиотар в «Состоянии постмодерна», что постмодернистское общество уничтожает власть унифицирующих и универсалистских метанарративов, заменяя их сосуществованием множества малых нарративов, что делает современность более плюралистичной эпохой по сравнению с обществом модерна). С другой стороны, современное общество окончательно становится обществом потребления и спектакля, в котором средства массовой информации формируют потребительские запросы и систему ценностей населения, настраивая молодежь на преступную волну при невозможности реализации законным путем своих завышенных амбиций и потребностей.
Историк В.Н. Тимошенко в статье, посвященной молодежной преступности в Папуа-Новой Гвинее, которая известна под названием «рэсколизм», дает достаточно хороший анализ причин распространения криминальной субкультуры в молодежной среде обществ, в кото-
рых вестернизируется система ценностей. Как пишет исследователь, «склонность к насилию над людьми стала развиваться под воздействием европейской культуры, в первую очередь американского кинематографа. Папуасы с детской наивностью воспринимали всерьез все, что происходило в голливудских фильмах, которые бесконечно показывали в городах, поселках, отдаленных деревнях, кинотеатрах и видеосалонах. Культ “мускулистого Рэмбо”, своеобразного “мачо”, убивающего своих врагов направо и налево получил широкое распространение в молодежной среде. При этом, зачастую, отрицательные герои боевиков становились для молодежи героями положительными, поскольку боролись с “проклятыми белыми”» [6].
Французский философ М. Маффесоли, рассматривая субкультуры постиндустриального общества, использует аналогии с племенами первобытных обществ, поскольку молодежные сообщества, существующие в крупных мегаполисах, в наибольшей степени напоминают именно архаичные племена [7]. Действительно, в определенной степени мы можем согласиться с мнением философа, поскольку для многих субкультурных сообществ, и для криминальных группировок, организованных по территориальному признаку, в первую очередь, характерны черты, позволяющие соотносить их с племенами: наличие территории, которая контролируется или которую собираются контролировать; постоянные конфликты с соседними конкурирующими группировками. Некоторым молодежно-подростковым группировкам были свойственны и отличительные признаки в одежде, прическе (так, знаменитые «любера» во второй половине 1980-х гг. отличались клетчатыми штанами, в ряде городов группировки молодежи, организованные по территориальному признаку, отличались особой расцветкой спортивных костюмов, предпочтением тех или иных фирм - производителей одежды и т.п.).
Сходство молодежных группировок с «племенами», на которое обратил внимание М. Маффесоли, позволяет нам использовать при анализе молодежной криминальной субкультуры концепцию номадологии Ж. Делеза и Ф. Гваттари. Индивидуализация современного западного общества способствовала значительному ослаблению коллективистского компонента в общественном сознании, что вывело на приоритетные позиции маргинальность, проявляющуюся, в том числе, и в появлении многочисленных субкультур - «современных племен», которые можно сравнить с историческими номадами, т.е. кочевниками. В мировой истории кочевники успешно противостояли и подчиняли себе оседлые земледельческие культуры, номады современного мегаполиса показывают
свою устойчивость в противостоянии с государственными структурами. По сути, в современном обществе сложилась оппозиция «Власть -Номады», в которой последним, несмотря на мощный потенциал и ресурсы государства, удается не только организовываться и эффективно действовать в рамках общества, но и возрождаться при видимом полном разгроме [8].
Можно провести аналогию и с другой категорией, используемой в философии Делеза и Гваттари - понятием «ризома»: это заимствованное из биологии понятие используется для определения социальных систем, которые обладают отсутствием четкой структуры и иерархии, представляя собой некое подобие корневища, в противоположность линейной, «стволовой», системе социальных иерархий.
Молодежные субкультуры также не вписываются в структуру современного государства, как и племена туарегов, пересекающих Сахару и не признающих государственных границ. Создаваемая молодежными сообществами культура носит «внешний» по отношению к государству, практически независимый от него характер. В некоторых случаях она носит характер ухода от реальности (сообщества ролеви-ков и толкинистов, хиппи, индеанистов), в других принимает декларируемый на уровне ценностно-мировоззренческих установок антисоциальный характер (панки), либо принимает открыто антисоциальные формы, проявляющиеся в делинквентном поведении (молодежно-
подростковые группировки криминальной направленности).
Достаточно обратить внимание на тот факт, что в течение последних нескольких десятилетий все усилия государства, направленные на борьбу с молодежными субкультурами, не достигают своей цели. Как отмечает В.И. Катин, «преступный мир во все времена демонстрировал свою адаптивность, способность приспосабливаться к изменяющимся условиям существования. Кроме того, одним из характерных качеств криминальной субкультуры, является склонность к экспансии» [8, 9].
Криминальная субкультура достаточно быстро охватывает широкие слои подростков и молодежи, даже не склонных в силу благополучного семейного положения, к криминальной деятельности. В результате, в школах, профессионально-технических училищах и даже в высших учебных заведениях появляются устойчивые группы молодых людей, ориентированных на криминальную субкультуру и стремящихся внедрить ее ценности в коллективе учащихся. Так, известно о существовании своеобразной «дедовщины» во многих школах и ПТУ, не говоря уже о специализированных учебных заведениях интернативного типа, детских домах
и, тем более, учебных заведениях, где живут и учатся подростки, совершившие преступления или правонарушения. Ни правоохранительные органы, ни педагогические коллективы данных учреждений оказываются не в состоянии противостоять тенденции распространения криминальной субкультуры. Таким образом, последняя демонстрирует крайне высокий уровень жизнеспособности. Известно, что дети и подростки склонны к созданию компаний по территориальному признаку, причем далеко не во всех случаях эта склонность носит криминальный характер: большинство дворовых компаний все же состоят из вполне законопослушных и мирных подростков. Но грань, которая отличает обычную дворовую компанию от полукрими-нальной или криминальной группировки, все же представляется нам крайне тонкой. Стоит появиться в компании одному-двум лидерам с криминальным опытом или наклонностями, и остальные подростки могут последовать их примеру.
Дж. Катц выработал своеобразный подход к анализу причин объединения подростков и молодых людей в дворовые группировки [10]. Не только и не столько социальноэкономические причины, этническая дискриминация или влияние криминального мира побуждают, по мнению исследователя, подростков объединяться в криминальные группировки, но и потребность в получении определенных эмоций, в первую очередь - самоутверждения. Дж. Катц, как и М. Маффесоли, сравнивает дворовые и уличные группировки со своеобразными «детскими племенами», каждое из которых имеет свои традиции, символику, определенный кодекс поведения и даже фольклор.
Подростки и молодые люди, входящие в состав группировок, получают удовольствие и от осознания своего отличия от других, «обычных», подростков и молодых людей, которые не являются членами группировок и, соответственно, не могут прикоснуться к тем ритуалам и «тайнам», которые известны особо посвященным. В этом ключе и столкновения «район на район», «улица на улицу», которые хорошо известны российским гражданам, особенно выросшим в 1970-е - 1990-е гг., носят характер «межплеменных столкновений», в результате которых выясняется превосходство той или иной компании или группировки, территория отстаивается от проникновения «чужаков». Таким образом, мы видим, что модель аналогии молодежных группировок с «племенами», в ду-
хе номадологической концепции Делеза-Гваттари и концепций ряда других философов, социологов и криминологов, вполне актуальна для исследования криминальной субкультуры молодежи и представляет определенный практический интерес.
С. Стивенсон, рассматривающая молодежные криминальные группировки на примере «казанского феномена», пишет: «хотя группировка представляет собой достаточно замкнутый социальный мир и ее деятельность направлена преимущественно на себя, это не означает, что молодые люди - члены группировки оторваны от жизни, идущей за пределами их двора и улицы и не связанной с их групповыми экономическими интересами. Создавая свои автономные «государства в государстве», они одновременно могут играть по правилам, предписанным им социально-политическими институтами большого общества» [11].
По мере проникновения в жизнь страны и, особенно, в жизнь молодежи элементов субкультуры преступного мира, сложившейся в местах лишения свободы и на воле, в преступной среде, межгенерационные противоречия приобретают резкие, и даже опасные черты, которые могут проявляться в откровенно преступном поведении. Самая большая опасность складывающейся в данном случае ситуации заключается в том, что особенности законодательства, социально-экономическое и социокультурное положение в стране не позволяют действительно эффективно противостоять тенденциям криминализации молодежи, подростков и даже детей, делая общество буквально беззащитными перед молодежной преступностью, приобретающей организованный характер.
Проблемы молодежной преступности особенно актуализируются в современном глобализирующемся обществе, в котором возрастают социальные различия между различными слоями населения, растут потоки легальных и нелегальных инокультурных мигрантов. В крупных мегаполисах формируются целые социально неблагополучные анклавы, становящиеся основным очагом распространения молодежной криминальной субкультуры и молодежной преступности. Значимое влияние на распространение криминальной субкультуры в молодежной среде оказывает социальное отчуждение, индивидуализация и атомизация в современном обществе.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. Гоошева Р.Н. Девиантные подростки - мальчики и уличная подростковая субкультура // Материалы V городской науч. практ. конф. молодых ученых и студентов учреждений высшего и среднего образования городского подчинения. М., 2006.
2. Лаурейн С. Организованная преступность в США: проблемы и тенденции (80-е годы ХХ в. - начало 2000-х гг.) // Научные труды Московского гуманитарного университета. Вып. 51. М., 2005.
3. Арбутина З. Молодежная преступность имеет не этническую, а социальную подоплеку URL:
http://www.dw.de/dw/article/ 0,,3089460,0o.html
4. Yablonsky L. The Violent Gang. Harmondsworth, 1967.
5. Jankowski M.S. Islands in the Street, Gangs and American Urban Society. Berkeley, 1991.
6. Тимошенко В.Н. Рэскол-банды или новые «генералы песчаных карьеров». Часть 2. URL: http://journal-
neo.com/?q=ru/node/4145
7. Maffesoli М. Du nomadisme. Vagabondages initiatiques. Paris, 1997.
8. Deleuze G., Guattari F. Nomadology: The War Machine. New York, 1992.
9. Катин В.И. Криминальный романтизм как явление культуры современной России. Автореферат дис. ... канд. культурологии. Саратов, 2007.
10. Katz J. Seductions of Crime: Moral and Sensual Attractions in Doing Evil. New York, 1988; Katz J. The Criminologists' Gang // Handbook of Criminology. Blackwell, 2003.
11. Стивенсон С. Казанский Левиафан: молодежные территориальные группировки и проблема социального порядка // Отечественные записки. 2006. № 3.
