CC BY
91УДК 343.985 МИРОНОВА Елена Анатольевна,
ББК 67.73 кандидат юридических наук,
доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин Российского государственного социального университета
e-mail: mail@law-books.ru
ОБРАЗЦОВ Виктор Александрович,
доктор юридических наук, профессор e-mail: mail@law-books.ru
КРИМИНАЛЬНАЯ ИНСЦЕНИРОВКА КАК СИСТЕМА ФИКЦИЙ
Аннотация. В рамках настоящей статьи рассматриваются закономерности, принципы, механизм, другие общие положения процессуальной и криминалистической характеристик организации и осуществления следственного познания, одинаково важные как для проверки сообщений о преступлениях, так и для производства дознания и предварительного следствия по уголовным делам. При этом акцент сделан на проблемах распознавания, не наблюдаемых непосредственно следователями устанавливаемых по делу признаков объектов, событий, обстоятельств, признаков, свойств и других уголовно-релевантных объектов.
Ключевые слова: криминалистическая характеристика, расследование преступлений, криминальная фикция, инсценировка, имитация.
MIRONOVA Elena Anatolyevna,
PhD in Law,
associate professor of the Department of criminally-legal disciplines,
Russian state social University
OBRAZCOV Viktor Alexandrovich,
Doctor of Law, Professor
CRIME RE-ENACTMENT AS A SYSTEM OF FICTIONS
Annotation. This article discusses the laws, principles, mechanism, other General provisions of the procedural and forensic characteristics of the organization and implementation of investigative knowledge, equally important for the verification of reports of crimes, and for the production of inquiry and preliminary investigation of criminal cases. The emphasis is placed on the problems of recognition, not directly observed by investigators established in the case of signs of objects, events, circumstances, signs, properties and other criminal relevant objects.
Key words: criminalistic characteristic, investigation of crimes, criminal fiction, dramatization, imitation.
Глубоко продуманная, квалифицированно подготовленная, а также исполненная криминальная инсценировка - одна из наиболее сложных для распознавания форм криминальных фикций.
Оригинальную характеристику данному феномену даёт Г.А. Зорин. По его мнению, криминальная инсценировка может рассматриваться как живой организм, как художественный образ, как рефлексивная игра преступника со следователем, как застывшее в следах действие с ложным фасадом, но реальным фундаментом [1; 2].
Как полагают некоторые авторы, криминальные инсценировки осуществляются в целях
дезинформирования адресатов ложной информации [3; 4]. Это не совсем точное утверждение. В ходе преступной активности, связанной с инсценировкой, виновное лицо действует в соответствии с конечной, можно сказать стратегической, целью, определяющей линию его поведения, включая инсценировочную деятельность. На пути достижения этой цели он ставит и пытается реализовать ряд ближайших первоначальных и промежуточных целей (задач). Дезинформирование - одна из них. Но этой цели предшествует цель осуществления инсценировки, а за ней следуют другие цели: доведение ложной информации до ее адресата, введение его в заблуждение относительно происходящего и т.д.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
Конечная цель (цели) связана с использованием возможностей, открывшихся в результате ошибочной оценки потребителем заведомо ложной информации, сложившейся ситуации и принятия им решения, не адекватного фактическому положению вещей, играющего на руку инсценировщика, которым он намерен воспользоваться (например, для завладения имуществом, принадлежащего введенному в заблуждение потерпевшему).
В этом же духе рассуждают В.А. Овечкин, Г.А. Густов, В.И. Фадеев и ряд других ученых [5; 6]. Так, они определяют инсценировку как искусственно создаваемую следовую обстановку (материализованную ложь), имитирующую отображение определенного события и адресованную следователю или иному лицу с целью вызвать у него ошибочное объяснение представленного события и побудить его к принятию решения, угодного инсценировщику.
Осуществляя инсценировки, преступники руководствуются различными соображениями: избежать разоблачения и ответственности за совершенное преступление, реализовать эгоистические побуждения, карьерные амбиции, отомстить обидчику, устранить конкурента по бизнесу путем «подведения его под статью», добиться необоснованных социальных льгот, имущественных прав и преимуществ и т.д.
Данная деятельность, образно говоря, представляет собой своеобразную театральную постановку, криминальный спектакль, поставленный инсценировщиком по заранее разработанному сценарию-легенде, в основе которого лежит злонамеренная дезинформация, адресуемая тем, на кого рассчитан этот спектакль. В этом «театре одного актера», как добавляет Г.А. Зорин, «инсценировщик сам себе сценарист, режиссер и исполнитель» [7].
Криминальная инсценировка как волевой, сознательный, целенаправленный акт, предполагает в своем составе наличие следующих субъективных искажений действительности:
- исключение, сокрытие (умолчание) отдельных элементов события;
- дополнение события вымышленными деталями или элементами, при помощи которых событию придается нужный характер и окраска;
- замену (фальсификацию) всего события или его реальных элементов вымышленными.
Данные составляющие могут использоваться как в отдельности, так и в различных сочетаниях или преобразованных формах.
Как считает В.М. Шевченко, инсцениро-вочный процесс включает в себя следующие шаги: определение целей инсценировки; мысленное моделирование и планирование инсцени-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
ровки; принятие решения по поводу проведения инсценировки; выбор и подготовка средств сокрытия преступлений, возможных вариантов аргументации своей мнимой непричастности к событию преступления; реализация инсценировки; оценка результатов инсценировки; выбор линии поведения после инсценировки [8].
В общем и целом, приведенные суждения представляются правильными. Однако они не являются универсальными, всеобъемлющими, поскольку распространяются только на ту группу криминальных инсценировок, которые направлены на сокрытие преступлений, а также на сокрытие (фальсификацию) каких-то его отдельных элементов. Между тем, в жизни осуществляются множество еще и таких инсценировок, субъекты которых преследуют другие цели.
Как показывает практика, существует множество различных видов инсценировок, осуществляемых на этапе подготовки и в ходе совершения преступлений. Разрабатываемые и реализуемые при этом планы инсценировочной деятельности служат средством, например, обеспечения возможности беспрепятственного:
- вступления преступников в информационный, психологический и физический контакт с потенциальными жертвами;
- проникновения на охраняемые объекты, в жилища граждан и для успешного преодоления на этом пути существующих преград;
- приведения потерпевших в такое состояние, при котором они не могут оказать реального противодействия преступникам;
- завлечения намеченной жертвы в такое место, которое, по мнению преступников, наиболее пригодно для успешной реализации преступного замысла;
- решения многих других задач, создающих предпосылки, необходимые условия достижения ожидаемого преступного результата. (Например, для организации побега подозреваемых и обвиняемых из-под стражи, подсудимых из зала суда, осужденных при их этапировании и содержании в местах лишения свободы. Этому, в частности, способствуют: симуляция заболевания для того, чтобы попасть в медсанчасть, откуда затем и совершается побег, а также симуляция якобы острой необходимости в отправлении естественных надобностей физиологического характера во время допроса или других следственных действий, чтобы попасть в неохраняемый туалет и незаметно скрыться из него.)
Осуществляя подобные акции, преступники могут использовать как давно известные, достаточно примитивные способы инсценировки предкриминальной ситуации, так и новейшие
технологии одурачивания потерпевших, чтобы на основе лжи, обмана, злоупотребления доверием получить доступ к их сердцам, телу, кошелькам. Так, чтобы попасть в противоправных целях в жилище потенциальных, а затем реальных жертв, далеко не все преступники прибегают к приемам налетчиков, ломясь в открытые или запертые двери. Зачастую это делается без излишнего «шума и пыли». Чтобы усыпить бдительность доверчивых граждан, они могут прикидываться медработниками, сотрудниками милиции или органов социального обеспечения, представителями других организаций, учреждений, предприятий или слоев населения, внушающих доверие, и тем самым обеспечивают себе возможность для ненасильственного проникновения в дома, квартиры и служебные помещения.
Одна из характерных черт современной преступности - тенденция роста случаев незаконного изготовления, сбыта, использования фальшивых документов прикрытия при осуществлении инсценировок в стадиях подготовки и совершения преступлений. Особой популярностью в этой связи пользуются поддельные удостоверения, позволяющие преступникам создавать видимость своей принадлежности к органам власти и управления (полиции, ФСБ, прокуратуры, судебной власти и т.д.).
Охоте на чужие кошельки и чужое имущество, жизнь и здоровье людей нередко предшествуют инсценировочные акции преступников, направленные на усыпление бдительности потенциальных жертв путем приведения их в такое состояние, при котором они не способны контролировать свои действия, воспринимать и правильно оценивать истинный смысл действий, совершаемых преступниками. Организуемые последними «дружеские» выпивки в порядке знакомства и закрепления отношений, многообещающие, доступные женские прелести и прочие приманки, играющие роль дымовых завес или «подарков» судьбы, на которые «клюют» доверчивые любители «клубнички» или остренького, обычно завершаются для них плачевно. Особенно в тех случаях, когда исполнители устраиваемых балаганов прибегают к незаметному использованию клофелина или других одурманивающих, вредоносных веществ.
В большинстве случаев «ловушки» инсце-нировочной природы, в которые попадают потерпевшие, создаются преступниками на почве реализации корыстных устремлений. Не являются исключением и другие мотивационные механизмы, включая патосексуальные интересы, лежащие в основе действий криминальных инс-
ценировщиков при подготовке запланированных преступлений.
В контексте затронутых вопросов следует обратить внимание на эмпирически установленный факт существования криминальных ситуаций, при которых инсценировки играют роль не только элемента механизма подготовки, но ещё и совершения преступлений. Такие ситуации характерны, в частности, для различных видов мошенничества.
Лица, занимающиеся данным ремеслом на профессиональном уровне, обычно являются отменными мастерами психологической обработки, лицедейства, имитации, создания видимости добропорядочных, законопослушных, сострадательных граждан, действующих якобы исключительно в интересах психологически точно выверенных жертв.
Не отстают от них корыстолюбцы и фальсификаторы, совершающие так называемые «офисные» преступления, и махинаторы в сфере разрешенного и запрещенного производства материальных благ, оказания торговых, лечебных, образовательных, ремонтно-строительных и других услуг.
Криминальные инсценировки имеют отношение к двум категориям событий:
1) событий, реально совершаемых и совершённых преступлений;
2) событий не криминальной природы.
В первую группу, как отмечалось выше, входят инсценировки, осуществляемые в целях:
1) сокрытия совершаемых и совершённых преступлений и личности их участников путём фальсификации или уничтожения (например, путем поджога, взрыва дома, в котором совершено убийство) подлинной картины содеянного в целом;
2) видоизменения, подмены, сокрытия, уничтожения отдельных элементов механизмов совершенных преступлений и следовой картины произошедшего в расчёте на уклонение от ответственности за совершенное (в частности, в целях создания видимости совершения преступления иным лицом);
3) оптимизации процессов приготовления к совершению преступлений и совершения преступлений;
4) сокрытия или маскировки событий и личности их участников, произошедших после совершенных преступлений в рамках посткриминального поведения исполнителей преступлений и лиц, оказывающих им содействие (например, при организации бегства за границу, при хранении либо скупке-сбыте имущества, приобретенного преступным путем).
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
Таким образом, применительно к этой группе инсценировок имеется в виду их связь с реально совершаемыми и уже совершенными преступлениями. В подобных случаях криминальная инсценировка выступает в роли не только средства приготовления, совершения преступлений, но и оказания противодействия законопослушным должностным лицам органов правопорядка и правосудия в их «битве» за достоверную информацию, истину и принятие законных, справедливых, обоснованных процессуальных и тактических решений, связанных с обеспечением принципа неотвратимости наказания и пресечением возможности уклонения виновных от ответственности, адекватной содеянному.
Одним из видов противодействия правоохранительным органам является криминальная инсценировка, проведенная на месте совершения преступления в целях его сокрытия или маскировок. Каждая из таких инсценировок осуществляется путем производства определенного комплекса связанных друг с другом действий. Элементами данных комплексов являются:
1) действия по фальсификации или уничтожению материально фиксированных следов содеянного;
2) действия, связанные с необходимостью транслирования заведомо ложных сообщений и дачи заведомо ложных объяснений и показаний;
3) использование приемов притворного поведения в устно-речевых коммуникациях с работниками правоохранительных органов и другими лицами.
Все это, как правило, сопровождается распространением ложных версий и слухов, совершением действий, направленных на склонение близких, соседей, собутыльников и других лиц к даче заведомо ложных показаний, в том числе в связи с фабрикацией ложного алиби.
Принципиально иная картина открывается при рассмотрении криминальных инсценировок второй из упомянутых выше групп. Речь идет о действиях дезинформаторов в условиях ситуаций, имеющих отношение не к сокрытию, маскировке совершенных преступлений, а к имитации, к созданию видимости якобы совершенных преступлений.
Как позднее оказывается, акции данного рода - это плоды вымысла и противоправных действий криминальных фантазёров, пытающихся под видом демонстрируемых ими образов якобы совершенных преступлений прикрыть другие свои неблаговидные дела и поступки, провалы, ошибки и упущения в личной жизни или в профессиональной деятельности. Причем,
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
далеко не всегда бескорыстно. При этом одни из них встают на указанный путь, выдавая себя за мнимых жертв мошенничества, ограблений, якобы совершенных незнакомыми им лицами; другие для сокрытия фактов проигрыша в азартных играх, растраты казенных или семейных денег; третьи - чтобы избежать огласки интимных прегрешений, связанных с супружеской неверностью. Отсюда и заведомо ложные сообщения, заявления, показания, липовые справки, демонстрация следов побоев на лице и теле, повреждений на одежде якобы пострадавших от рук придуманных «злодеев».
Отдельного рассмотрения «заслуживают» криминальные инсценировки, осуществляемые так называемыми «оборотнями в погонах» как на месте прохождения службы, так и за пределами служебной территории.
Лицам данной категории характерны две типичные, хорошо известные многим формы дезинформационной инсценировочной активности. Первая - инсценировки, связанные с сокрытием преступлений, одним из основных итогов чего является принятие необоснованного решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Вторая - инсценировки, связанные с имитацией якобы совершенных преступлений, итогом которых могут быть незаконное возбуждение уголовных дел и незаконное привлечение невиновных лиц к ответственности по сфабрикованному делу за то, что ими не могло быть совершено.
Реализуя свои преступные намерения и замыслы, «оборотни в погонах» не брезгуют ничем. Они могут незаметно подбрасывать в сумки, карманы одежды, в автомашины и квартиры ничего не подозревающих, не причастных к преступной деятельности граждан наркотики, боевые патроны, взрывчатые вещества, огнестрельное оружие. Затем инициаторы такого рода акций организуют мероприятия по публичному «обнаружению» упомянутых «вещдоков», публично находят их на глазах понятых, возбуждают против «разрабатываемых» лиц уголовные дела, обвиняют их в том, чего они не совершали, и делают все, чтобы незаконным путем обеспечить делу судебную перспективу, а жертвам произвола перспективу дальнейшей жизни за колючей проволокой. Мотивационный механизм поведения этого типа инсценировщиков преступлений при этом может быть самым различным. Но он никогда не имеет знака «плюс», поскольку преступники руководствуются карьеристскими соображениями, корыстными или иными низменными побуждениями (стремлением выслужиться, показать свою социальную значимость, получить незаслуженные награды либо повышение по службе;
нажиться на заказных «вышибаниях» за мзду долгов у неплательщиков; на добывание легких денег путем вымогательства; сведением счетов путем злоупотребления властными полномочиями и другими неблаговидными способами).
Злоупотребляя своим служебным положением, «оборотни в погонах» фабрикуют материалы уголовных дел в отношении не только невиновных, в том числе добропорядочных граждан, но и реальных, а не надуманных подозреваемых в совершении преступлений лиц в том случае, когда необходимые в полной мере доказательства их виновности отсутствуют.
К инсценированию преступлений, якобы совершенных теми или иными лицами, подчас прибегают и недобросовестные участники экономической деятельности, желающие таким образом «насолить» конкурентам, подорвать их бизнес, профессиональную или бытовую репутацию, а то и надолго избавиться от них, подведя под неправосудные приговоры. Аналогичным образом в некоторых случаях поступают и конкурирующие преступные группировки в целях бескровного устранения соперников и захвата их сфер влияния.
Изучение следственной практики позволило Г.А. Густову и В.И. Фадееву выделить пять основных признаков, характеризующих инсценировку события преступления и отличающих ее от других видов криминальных инсценировок.
Первое отличие - это направленность действий инсценировщика. Традиционные инсценировки имеют своей целью сокрытие либо факта преступления, либо причастности к нему конкретного субъекта. Инсценировки же события преступления, напротив, направлены на создание видимости того, чего фактически не было. Если в традиционных инсценировках субъект старается склонить работников правоохранительных органов к сокрытию преступления или к констатации его менее опасной формы, то в нетрадиционных инсценировках, напротив, старается убедить следователя в совершении кем-то преступления и, тем самым, мобилизует его на активный поиск. А финал тот же: следователь желает установить истину, но не может разобраться в поставленной ловушке и идет на поводу у инсценировщика.
Второе отличие. Традиционные и нетрадиционные инсценировки отличаются и своей структурой. Первые имеют отношения к двум последовательно сменяющим друг друга событиям:
1) деятельность виновного по совершению преступления;
2) деятельность по созданию инсценировки, направленной на сокрытие содеянного.
Каждый из этих видов деятельности оставляет на месте происшествия соответствующие следы (отображения), в результате чего проявляются две следовые обстановки, одна из которых (вторая) накладывается на первую. Однако «уши» (следы) преступления в данном случае неизбежно «торчат», даже если исполнитель преступления перед инсценировкой принял меры по уничтожению или видоизменению следов криминального деяния.
Инсценировка же события преступления не имеет какого-либо конкурирующего явления и базируется на одном лишь ложном событии. В этом случае инсценировщик стремится доказать, что инсценируемое им событие, во-первых, было реальным, во-вторых, является преступлением.
Третье отличие. Инсценировка события преступления отличается от традиционных инсценировок уровнем подготовки и исполнения. Это, как правило, - деяние предумышленное. Располагая временем, виновный тщательно разрабатывает сценарий инсценировки и готовится к его реализации. Зачастую прибегает к помощи соучастников, используя их в качестве консультантов по сценарию либо в роли исполнителей при реализации.
В сценарии предусматривается создание следов отображения имитируемого события преступления; намечаются способы наведения работников правоохранительных органов на «место преступления» либо передачи им заведомо ложной информации о преступлении; просчитываются возможная реакция с их стороны на сообщение о происшествии, методы проверки и вероятные ее результаты; готовятся объяснения на случай вопросов по поводу расследуемого вымышленного преступления, а также на случай следственного распознавания инсценировки.
В сценарий инсценировки прямо или косвенно вводится информация о месте, времени мнимого преступления, об орудиях и способах его совершения, об иных обстоятельствах, усиливающих убедительность инсценировки.
Самостоятельную задачу составляет подготовка средств для изготовления нужных следов преступления; а также предметов, которым надлежит стать вещественными доказательствами. Инсценировщик, кроме того, готовит себя психологически и тактически к встрече со следователем.
Четвертое отличие. Оно касается существенного отличия инсценировки события преступления от иных видов инсценировки по спо-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
собу их совершения. Ради убедительности субъект инсценировки нередко демонстрирует на себе последствия преступления: симулирует болезненное состояние, соответствующее тяжести совершенного над ним насилия, может даже назвать «виновного» или опознать его, изобличить на очной ставке и т.п.
Пятое отличие выражается в повышенной общественной опасности рассматриваемых инсценировок. В традиционной инсценировке скрывается преступление под видом непреступного события или менее опасного, чем скрываемое. При успехе такой инсценировки остается нераскрытым какое-то преступление, а при нетрадиционной инсценировке достаточно велика вероятность привлечения к уголовной ответственности и даже осуждения невиновного человека. Инсценировка события особо опасного преступления может вызвать резкое недовольство того или иного круга лиц, породить национальную рознь, спровоцировать массовые беспорядки, а также межнациональные столкновения либо реализовать негативные политические, военные или иные устремления. Такая инсценировка может привлечь незаслуженное внимание общественности к какому-то лицу, возвысить его и таким образом создать условия для крупных злоупотреблений в дальнейшем. Наконец, - и это весьма важно - расследование таких инсценировок отвлекает силы правоохранительных органов, мешает раскрытию реальных преступлений.
Значительное распространение в постсоветской России получили инсценировки, совершаемые в сфере «теневой» экономики. При этом преступники из числа так называемых незаконно хозяйствующих субъектов обычно прибегают к таким инсценировочным акциям, которые по своему содержанию обосновано расценивать как синоним полноформатного события самостоятельного преступления со всеми присущими преступлению атрибутами.
Всех разномастных дельцов данного типа роднит общее устремление на создание видимости не запрещенной, которой они занимаются, а якобы законной экономической деятельности, нацеленной на максимальное извлечение прибыли неправдивыми способами.
Зачастую эта деятельность представляет собой сплошную цепь (серию) взаимосвязанных, сменяющих одна другую инсценировок, пронизывающих все этапы механизма преступного бизнеса.
В определенной мере под признаками такого рода деятельности подпадают, например, деяния, определяемые некогда как лжепредпринимательство (ст. 173 УК РФ). В настоящее
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
время эта статья исключена из УК РФ. Однако феномен лжепредпринимательства существует в реальной жизни. Деяния, подпадающие, прежде всего, под признаки указанной нормы, теперь могут квалифицироваться по другим статьям УК РФ (например, по статьям, предусматривающим уголовную ответственность за изготовление, сбыт, использование поддельных документов или за мошенничество).
Изучив дела этой категории, Д.В. Лазарев пришел к следующим выводам, интересным с точки зрения предмета нашего исследования:
- лжеэкспорт представляет собой комплекс умышленных действий лиц по созданию видимости осуществления экспорта товаров путем подлога документов, подтверждающих факт экспорта;
- подлог документов, а также имитации отдельных этапов экспорта, которого на самом деле не было, в этом случае есть разновидность обмана. Обман также выражается в ложном утверждении того, что лжеэкспортер имеет право на возмещение сумм НДС из бюджета. Наряду с этим обман используется в целях хищения чужого имущества (бюджетных денежных средств);
- лжеэкспортное мошенничество, будучи специфической разновидностью экономического мошенничества, может быть определено как хищение бюджетных средств под видом правомерного возврата НДС из бюджета по якобы совершенной экспортной операции с использованием механизма лжеэкспорта - комплекса обманных действий по созданию видимости осуществления экспорта путем подлога документов, подтверждающих факт экспорта [9].
Инсценирование в сфере профессиональной деятельности (легальной и теневой) осуществляется нередко с большим размахом, масштабно, по многим направлениям в расчёте на безнаказанное получение систематической прибыли на долговременной основе. Инсценировки, к которым прибегают сообщники, могут представлять собой сложную, разветвленную систему многократного производства и воспроизводства различных фикций, образующих своего рода криминально-тактические комплексы (сериалы), развертывающиеся во времени и пространстве. К числу такого рода акций относится, в частности, так называемая легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.
«Отмывание грязных денег» сопровождается следующими закономерными процессами:
- приданием преступным доходам правомерного вида;
- сокрытием или маскировкой источников, прибыли, природы ее прохождения;
- сокрытием местонахождения, размещения, хранения принадлежащего дельцам имущества, заведомо добытого преступным путем;
- использованием интеллектуального подлога путем внесения в отчетные документы заведомо ложных сведений или изъятия из них сведений о хозяйственной либо финансовой деятельности, а также уничтожением как финансовых, так и иных учетных документов;
- умышленным нарушением правил проверки личности контрагентов при осуществлении финансовой или хозяйственной деятельности, а также правил регистрации контрагентов и производимых финансовых и других имущественных операций либо нарушением правил хранения регистрационных документов.
Четко прослеживается инсценировочный характер в деятельности по легализации «грязных» денег и при анализе методов данной легализации, включая такие, как инсценирование договора займа на крупную сумму, инсценирование договора страхования имущества, инсценирование договора контрактации [10].
Таким образом, под криминальной инсценировкой нами понимается организованно-тактический комплекс связанных внутренним единством вербальных и невербальных действий, реализуемых субъектом инсценирования путем производства и использования в преступных целях дезориентирующей, заведомо ложной информации как средства психологического воздействия (реагента) на сознание, волю, чувства, и поведение лиц, являющихся адресатами и потребителями указанной информации.
Как показывает следственная практика, наиболее высокую общественную опасность и сложность для распознавания представляют инсценировки, осуществляющиеся в целях сокрытия совершенных преступлений. Это объясняется рядом причин, в том числе, тем, что во многих случаях скрываемые преступления совершаются в условиях неочевидности, острого дефицита полезной ориентирующей и доказательственной информации, а также предпринятыми злоумышленниками мерами дезинформационного характера, зачастую не позволяющих следователям, оперативникам, экспертам быстро составить однозначное представление о том, что же произошло на самом деле. Сведения, дающие основания для разгадки тайны происшествия, личности, целей и мотивов содеянного, обычно не лежат на поверхности. Они чаще всего прикрыты завесой преступного замещения были небылью, правды ложью, естественного искусственным, фактического вымышленным, подме-
ной реально произошедшего события каким-либо другим, не соответствующим действительности событием.
Деятельность по сокрытию совершенного преступления может быть представлена в виде криминально-тактической операции инсцени-ровочного типа, направленной на воспрепятствование выявлению и раскрытию этого преступления путем производства заведомо ложной информации на основе незаконного воздействия на фактическую информацию и ее носителя, создающей видимость якобы имевшего место не преступления, а события некриминальной природы.
При выявлении и расследовании криминальных инсценировок, связанных с сокрытием ранее совершенных преступлений, предмет уголовно-процессуального доказывания представляет собой систему, которая включает в себя обстоятельства, относящиеся:
1) к событию, в связи с которым осуществлена инсценировка;
2) к самой инсценировке как результату (продукту) деятельности инсценировщика (инсценировщиков);
3) к характеристике процесса осуществленной инсценировочной деятельности;
4) к характеристике последствий этой деятельности и реализации ее результата.
Таким образом, в роли элементов данной системы выступают:
1) характер, содержание, время, место, участники и другие обстоятельства события, в связи с которыми осуществлена инсценировка (совершенное преступление, которое фальсифицируется в части отдельных элементов; событие некриминального характера, выдаваемое за преступление т.д.);
2) характеристика инсценированного события (характер, вид, признаки);
3) участники инсценировки и роль каждого в содеянном, цели и мотивы, которыми они руководствовались;
4) обстоятельства подготовки и осуществления инсценировки (место, время, что и в какой последовательности было сделано, предметы, материалы, использованные инсценировщиками, и т.д.);
5) последствия инсценировки (несвоевременное возбуждение уголовного дела; привлечение к ответственности невиновных лиц; совершение других преступлений лицами, не понесшими наказания, и т.д.);
6) обстоятельства, связанные с дачей инсценировщиками и их связями ложных сообще-ний,объяснений, показаний.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
Из результатов изучения следственной практики видно, что выявление и расследование инсценировок, связанных с сокрытием ранее совершенных преступлений, осуществляется по следующей общей схеме:
- получение, анализ, оценка первичных данных о возможной инсценировке;
- построение версии о возможном событии инсценировки;
- проверка выдвинутой версии;
- обнаружение признаков инсценировки и определение характера и круга обстоятельств, подлежащих доказыванию;
- построение и проверка системы версий об обстоятельствах, связанных с нею событий, а также личности виновного;
- установление личности виновного и его изобличение.
Предпосылки успешного решения поставленных задач сводятся к следующему.
Построенная преступником мысленная модель инсценируемого события и результаты ее материализации не могут полностью совпадать по всем параметрам, поскольку не все признаки модели объективно удается подогнать под признаки мнимого события. Кроме того, не все признаки реального события (в данном случае преступления) можно уничтожить или изменить до неузнаваемости. В силу этого создается возможность восприятия, «прочтения» реального события сквозь маскирующую завесу инсценировки. Эта возможность переходит в реальность в результате обнаружения и расшифровки признаков, характерных для скрываемого события и несвойственных признакам имитируемого, мнимого события.
Признак криминальной инсценировки -обстоятельство (событие, факт, след, поведенческий акт, сообщение и т.д.), несущее информацию о том, что в данном случае могла иметь место указанная акция.
В качестве признаков инсценировки могут выступать самые различные обстоятельства предкриминальной, криминальной и посткриминальной природы. В основе их лежит противоречие между тем, что произошло в действительности, и как происшедшее отразилось в реальной следовой картине, и тем, что в результате инсценировки якобы произошло и как оно отражено соответствующими средствами.
Поэтому указания на возможную инсценировку могут содержать:
- обнаруженные на месте происшествия следы, которые не должны быть, если исследуемое событие было не мнимым, а реальным (следы наличия);
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
- отсутствие следов, которые с необходимостью должны были возникнуть в случае реальности инсценированного события (следы отсутствия);
- обнаружение следов, внешне похожих на те, что характерны для демонстрируемого события, но их состояние и другие признаки не соответствуют тому, в каком состоянии они должны находиться в случае реальности ситуации (по количеству, качеству и т.д.) [11; 12].
Данные следы-промахи возникают помимо воли и намерений инсценировщика (инсценировщиков). В одних случаях они могут быть следствием недовыполнения поставленной цели, чему способствуют спешка, волнение в условиях дефицита времени и риска разоблачения, отсутствие необходимых навыков и другие субъективные и ситуационно обусловленные факторы. Наряду с этим злую шутку в отношении инсценировщика может сыграть потеря им чувства меры и ощущения реальности. Под их воздействием субъект инсценировочной деятельности подчас формирует нереально большое количество следов имитируемого объекта, придает им ярко выраженный, броский характер. Но такое перевыполнение цели, так же как и ее недовыполнение, способно привести к обратному результату: не убедить субъектов уголовного преследования в том, что все произошло так, как им демонстрирует словами и результатами своих действий инсценировщик, а вызвать у них сомнения в правдоподобности имитируемого.
Авторами «Руководства по расследованию убийств» [13] правильно обращается внимание на то, что при осуществлении инсценировки в целях сокрытия своей виновности в убийствах, изменяя обстановку на месте происшествия, давая ложные показания о причинах смерти и обстоятельствах обнаружения трупа, преступники, как правило, не в состоянии учесть все тонкости и детали. Поэтому уже в ходе первоначальных следственных действий, если они проведены на должном правовом и криминалистическом уровне, следователь имеет возможность выявлять отдельные факты, противоречащие тому представлению, которое пытался навязать ему преступник к. данные об этих фактах (называемых также негативными обстоятельствами) и образуют конкретные основания для построения версий об инсценировке.
Важное практическое значение для успешного выявления инсценировки, связанной с сокрытием ранее совершенного преступления, имеет значение следователем типичных для определенных категорий дел и ситуаций признаков совершенных инсценировок.
Так, признаками инсценировок, связанных с сокрытием убийств, могут быть следующие обстоятельства:
-несоответствие между внешними, бросающимися в глаза признаками, объясняющими причину смерти, и другими объективными данными (например, обширные транспортные травмы на трупе и заключение эксперта о том, что эти травмы являются посмертными, а смерть наступила от огнестрельного ранения);
-признаки борьбы, предшествовавшей наступлению смерти (прижизненные телесные повреждения, разрывы одежды на трупе, а также ссадины, кровоподтеки, ранения у лиц, которые могли быть причастны к смерти пострадавшего, разбитые окна, битая посуда на месте происшествия);
- невозможность совершения действий, приписываемых пострадавшему (например, допрашиваемый утверждает, что пострадавший пришел домой в определённое время, тогда как он, по заключению судебно-медицинского эксперта, в то время был уже мертв);
-признаки перемещения или изменения позы трупа (следы волочения, несоответствие между положением трупа и размещением трупных пятен и др.);
-признаки удаления следов преступления (затертые или замытые пятна крови и др.) [14].
Убийства нередко скрываются путем создания видимости смерти по неосторожности, в частности, в результате падения пострадавшего в высоты.
К признакам, позволяющим распознать обман, относятся:
-излишне большое расстояние между трупом и крайней частью объекта (например, наружной стеной жилого дома), с которого будто бы ненароком свалился погибший;
-несоответствие версии о случайном падении с высоты характеру телесных повреждений на трупе;
-наличие признаков схватки, борьбы в том месте объекта, с которого якобы свалился погибший;
-показания каких-либо лиц, ставящие под сомнение версию о несчастном случае.
В том случае, когда инсценируется смерть в результате неосторожного обращения с огнестрельным оружием, в роли признаков инсценировки могут выступать такие обстоятельства, как невозможность производства выстрела из обнаруженного возле трупа экземпляра оружия; невозможность самопроизвольного выстрела; несоответствие следов выстрела на трупе тем следам, которые реальны в случае неосторожного обращения с оружием.
Раскрытию убийства с применением огнестрельного оружия, закамуфлированного под самоубийство, способствует установление следующих обстоятельств:
-отсутствие оружия на месте происшествия либо его наличие там, где оно при самоубийстве не могло оказаться;
-отсутствие на трупе признаков близкого выстрела;
-физическая невозможность погибшего причинить себе огнестрельное повреждение в ту часть тела, где оно обнаружено;
-установление, что пуля, обнаруженная в теле трупа, выстрелена не из того экземпляра оружия, которое находилось на месте происшествия.
С давних времен известны признаки, указывающие на убийство, замаскированное под самоповешение.
Обратим внимание на некоторые из них: -наличие на трупе следов удушения руками, ссадин линейной или полулунной формы, округлых кровоподтеков на шее жертвы от пальцев душителя);
-обнаружение ссадин, кровоподтеков вокруг носа и рта жертвы, других следов, указывающих на то, что смерть наступила от закрытия дыхательных отверстий;
-отсутствие подставки под висящим в петле трупом, ноги которого не касаются пола или земли;
-наличие на шее трупа замкнутой, горизонтально расположенной странгуляционной борозды;
-отсутствие вмятин под подставкой на рыхлом грунте;
-чистая обувь (чулки, носки, босые ноги) висящего в петле трупа при обильной загрязненности участка, над которым висит труп;
-наличие горизонтальных потеков крови из естественных отверстий и повреждений, горизонтальных потеков слюны на висящем трупе;
-смещение волокон опоры под веревкой, на которой висит труп, вверх (следствие подтягивания трупа посредством веревки, перекинутой через опору);
-наличие на шее покойного наряду со странгуляционной бороздой следов давления руками и повреждений вокруг рта и носа;
-косонисходящее или перпендикулярное по отношению к оси шеи расположение странгу-ляционной борозды [15; 16; 17].
С.В.Кузьмин, Г.А.Зорин и Янь Цзунь Хуэй обращают внимание на следующие признаки инсценировок по делам о кражах:
-отсутствие следов, которые должны возникнуть при краже;
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
-отсутствие следов передвижений по территории объекта, где были похищены ценности;
-отсутствие следов транспорта при хищении тяжелых предметов;
-отсутствие следов проникновения извне помещения: отжимов, взлома, распилов, вскрытия пломб;
-отсутствие следов типа отходов проникновения в помещение (отпилок, щепок, отколов краски, осколков стекла при наличии разбитых окон, приспособлений крепления замков и решеток и т.д.);
-присутствие следов, которых не должно быть на месте происшествия;
-наличие повреждений на преградах изнутри помещения, хотя они должны были быть снаружи;
-излишний разгром помещения; -наличие неадекватных следов присутствия (сгоревшие спички лежат вместе (в органической плоскости), что свидетельствует о том, что их жгли без необходимости, для видимости;
-неадекватность времени и места появления следов, то есть следы образованы не там и не тогда, когда они должны были образоваться;
-неадекватность механизма образования следов закономерностям, которые определяют реальный механизм проникновения в помещение и механизм извлечения похищенного имущества;
-несоответствие габаритов похищенного размерам проемов, через которое похищенное должно выноситься;
-парадоксальность следов; -орудия, которыми были произведены операции по проникновению, изначально находились изнутри помещения (лом, топор, лопата);
-ценные вещи оставлены, а малоценные исчезли;
-наличие тары от похищенных товаров, что для преступников было бы неразумно и затруднительно с точки зрения исполнения преступления;
-несоответствие размеров помещения габаритам похищенного имущества (например, помещение может вместить только половину вещей, объявленных как похищенный товар);
-преступник открыл дверь путем набора шифра на замке, который был известен только материально-ответственному лицу;
-проникновение было осуществлено через преграду, особенности которой были известны только ограниченному кругу лиц: проектировщику, исполнителям и т.д.;
-использование ключей и иных приспособлений, которые имеются у ограниченного круга лиц, имеющих в хранилище официальный
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
доступ (например, сейф открывается, когда двое открывают замки одновременно- каждый свой замок);
-неадекватность поведения потерпевшего: *суетливость, нервозность, демонстративность, навязывание собственных версий, бросающих тень подозрений на иных лиц;
*нарушение правил пломбирования помещений, сдачи денег инкассаторам, составление отчетных документов;
*связи с криминальными структурами или предприятиями теневой экономики, где может использоваться или реализовываться похищенное [18; 19].
По данным И.Я.Моисеенко, признаками инсценировки ограбления (разбойного нападения), например, для сокрытия растраты казённых денег или должностного хищения могут быть следующие обстоятельства:
-отсутствие следов борьбы, сопротивления на месте происшествия, на теле и одежде потерпевшего;
-несоответствие по положению, форме, размерам повреждений, имеющихся на теле и одежде потерпевшего;
-наличие колотых, резаных, огнестрельных повреждений на одежде и отсутствие их на теле потерпевшего;
-имеющиеся у потерпевшего телесные повреждения незначительны по степени тяжести и расположены в местах, удобных для нанесения их самим потерпевшим;
-отсутствие на месте нападения следов других людей (например, следов ног), кроме самого потерпевшего;
-потерпевший называет, а потом показывает место, где на него якобы было совершено нападение, которое находится в людном месте, а проживающие, работающие или отдыхающие там люди во время допроса категорически утверждают, что они не могли бы не видеть события такого преступления, как ограбление, разбой;
-обнаружение на месте происшествия орудий нападения, которые ранее находились у потерпевшего (данное обстоятельство можно установить с помощью опознания этих предметов другими лицами, судебной экспертизы п совпадению микрочастиц-наложений веществ, имеющихся на предметах, на карманах одежды потерпевшего, а также по следам рук);
-явное несоответствие дистанции выстрела из огнестрельного оружия, установленной судебной экспертизой в результате исследования повреждений на теле и одежде потерпевшего, величине дистанции, указанной потерпевшим во время допроса (например, потерпевший показывает, что преступник выстрелил в него из
пистолета с расстояния около четырех метров, в то время как баллистическая экспертиза установила, что эта дистанция была в пределах 10-15 см, тем самым подтверждается версия о саморанении потерпевшего);
-отсутствие крепко стянутых узлов на веревке (ремне, бечевке и т.п.), связывающей руки потерпевшего за спиной. В тех случаях, когда совершается разбойное нападение и помимо иного физического насилия преступник связывает потерпевшему руки, то обычно он не церемонится с жертвой, неоднократно и сильно обматывает кисти его рук, завязывает прочные узлы, что причиняет физическую боль, оказывает отрицательное влияние на кровообращение. Но когда лицо, инсценируя разбойное нападение, пытается само себе связать руки за спиной, то, как правило, старается побольше намотать витков веревки, но не очень сильно их натягивает, чтобы не было больно, а если и связывает узлы, то слабо, так что при желании само может освободить свои руки);
-значительное несовпадение времени образования телесных повреждений, которое указывает сам потерпевший, и времени, установленного судебно-медицинской экспертизой. Это относится к тем случаям, когда потерпевший выдает ранее имевшиеся у него телесные повреждения как полученные при разбойном нападении на него;
-отсутствие на теле и одежде потерпевшего следов естественных биологических выделений организма (мочи, кала) в случае, если он находился со связанными руками (согласно его показаниям) много часов, а иногда и суток (следственная практика свидетельствует, что обычно преступник, инсценировавший разбойное нападение и самостоятельно связавший себе руки, ноги или привязавший себя к дереву или другому объекту, испытывает физическое отвращение, если его одежда или тело будут испачканы, поэтому, почувствовав позывы к подобным биологическим отправлениям, он развязывает свои руки, ноги, отходит в сторону, а после этих актов возвращается на прежнее место и вновь связывает себя, дожидаясь, пока его обнаружат в таком положении);
-имеющийся во рту потерпевшего кляп свернут не из грязной варежки, тряпки и т.п., а из чистого материала, например, из носового платка, и вставлен в рот не очень глубоко и неплотно, чтобы хоть немного воздух поступал через рот;
-отсутствие у потерпевшего тех вредных для организма последствий, которые по заключению судебно-медицинской экспертизы должны были наступить в результате длитель-
ного пребывания его в экстремальных условиях, например, отсутствие обморожения при долгом пребывании на морозе, отсутствие резкого высыхания дыхательных путей, несмотря на то, что потерпевший со связанными руками и кляпом во рту находился в помещении с сухим воздухом и др.
-если же инсценируется ограбление или разбойное нападение в помещении, то помимо вышеприведенных негативных обстоятельств, характерных для подобных преступлений, совершенных на открытой местности, могут быть выявлены и некоторые негативные обстоятельства, специфичные для инсценировок краж из помещений, описанных выше [20].
В качестве признаков, указывающих на возможность инсценировки того ли иного вида, могут выступать и неадекватные действия инсценировщиков: после инсценировки, в том числе в ходе расследования, позволяющие усомниться в истинности того, что обнаружено на месте происшествия, в правдивости объяснений случившегося. В их круг, например, входят невольные проговорки на допросе, бравирование инсценировщиками общения с посторонними лицами, в разговоре по душам со своими связями и другие улики поведения.
Возвращаясь к вопросу об общих положениях выявления криминальных инсценировок, следует особо подчеркнуть, что обнаружение и правильная расшифровка признаков таких инсценировок, построение на этой основе, соответствующей версии- это только первый шаг на пути их выявления и раскрытия.
Следующий шаг- обеспечение глубокой, скорой, но доброкачественной проверки построенной версии.
В этих целях субъектом уголовного преследования осуществляются:
-анализ и оценка сложившейся по делу ситуации;
-построение мысленной модели события, признаки которого с очевидностью представлены в обстановке места происшествия и как бы лежат на поверхности, навязывая мысль, что все произошло именно так, а не иначе;
-построение типичных конкурирующих мысленных моделей других событий, возможных в данной ситуации;
-изучение и сравнение признаков построенных моделей, выведение из них следствий и проверка последних;
-установление реальности одних следствий и нереальности других;
-обеспечение сравнительного анализа не исключенных из проверки моделей и обнаруженных следов, формулирование вывода об
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
адекватности какой-либо модели оригиналу (событию, имевшему место в действительности);
-принятие мер по получению дополнительных данных, объективно подтверждающих реальность данной модели и исключающих возможность ошибки;
-принятие решения о завершении процесса распознавания инсценированного события со всеми вытекающими из этого правовыми последствиями [21].
В качестве дополнительной и конкретизирующей изложенную схему в части ряда ее компонентов можно воспользоваться методической конструкцией, предложенной Г.А. Зориным для выявления и раскрытия инсценировок, связанных с сокрытием преступлений.
Свой проект данный автор предваряет такими выводами и рекомендациями:
«Чтобы раскрыть инсценировку и скрытую за ней истину, надо сделать первый шаг- построить модель инсценировки и реальной преступной ситуации.
Если следователь не может построить модель инсценировки, надо остановиться в размышлениях, вернуться на исходную позицию и определить систему задач, которые последовательно или параллельно следует решать. Мелкие по объему неизвестного задачи решаются быстро и просто.
Последующую систему действий можно перевести в определенный алгоритм, использование которого должно обеспечить приближение к истине в процессах раскрытия инсценировки и сокрытого за ней преступного действия».
Далее в работе Г.А. Зорина дается перечень и описываются особенности элементов целостного комплекса правил раскрытия инсценировки.
В соответствии с ними следователям рекомендуется:
1.Оценить исходную информацию: -определить объем доказательств, лежащих на поверхности исследуемой ситуации;
-определить объем скрытой информации, находящейся за пределами прямого восприятия;
-разграничить следы, которые должны быть на месте происшествия с учетом закономерностей образования, а также следы, которых не должно быть с учетом закономерностей образования п данной категории преступлений.
2.Выделить комплекс следов, свидетельствующих о негативности определенных обстоятельств.
Преодолевая информационную неопределенность, следователь приносит в свои оценки ситуации возможный максимум рационально-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
сти, взвешенности, чтобы избежать вероятных следственных ошибок. Для расследования инсценировок характерна многозначность исходных данных, результатов следственных действий; реакций тактических партнеров. Поэтому и действия следователя должны отражать эту многозначность. Нельзя однозначно объяснить исходные данные. Необходимо учитывать особенности их возникновения, динамик развития событий, следообразующие объекты, характеристику преступника и потерпевшего, их показания и т.д.; по каждому обнаруженному факту необходимо строить многозначную систему версий, чтобы каждый факт исследовать полно и всесторонне.
3.Интерпретировать негативные обстоятельства, вытекающие из обнаруженной системы доказательств. Интерпретировать- это значит:
-объяснить обнаруженные негативные обстоятельства с позиций механизма их появления; субъекта, их породившего; системы мотивов; системы целей, которые преследовал субъект инсценировки;
-мысленно встроить сумму негативных обстоятельств в модель инсценировки, создав целостную картину инсценировки, которая скрывала от следователя истинное сочетание обстоятельств ситуации, сложившейся на месте происшествия до инсценировки.
На ряду с этим целесообразно построить систему ответов на вопросы:
-что произошло в процессе формирования инсценировки;
-где произошла инсценировка; -когда произошло инсценированное событие;
-как произошло инсценирование и с использованием каких объектов;
-какими методами формировалась инсценировка;
-какие цели ставил перед собой инсценировщик;
-какие ошибки совершил инсценировщик; -что скрыто за инсценировкой, каково истинное состояние преступного действия.
Любое расследование преступления в принципе можно рассматривать как процесс отыскания ошибок определенного характера. В первую очередь отыскиваются ошибки потенциальных преступников, производится сопоставление типичных ошибок с их возможными носителями. Ошибки могут индивидуализироваться с учетом данных о личности конкретного человека или группы лиц.
4.Построить прогноз в направлениях:
-ретроспективы совершенной инсценировки (что, где, когда, как, зачем, чем, кто);
-ретроспективы сокрытого инсценировкой преступления: (что, где, когда, как, зачем, чем, кто?);
-перспективы следственных ситуаций. В этих целях необходимо: -систематизировать имеющиеся исходные данные, чтобы определить основания для построения версий и формирования стратегических направлений их реализации;
-определить динамику развития отношений с лицами, которые выявлены в процессе обнаружения исходных данных;
-систематизировать лиц, причастных к инсценировке и раскрываемому преступлению, по степени выраженности участия в инсценировке, по наличию следов в анализируемой ситуации; по форме причинной связи действий лица и анализируемой ситуации; по степени активности действия причастного лица в процессе расследования (иногда инсценировщик заявляет о себе избыточной активностью после происшествия); по тяжести последствий от действий лиц, причастных к формированию инсценировки; по функциям в процессе формирования инсценировки (исполнитель, пособник, организатор); по процессуальному положению (свидетель, обвиняемый, подозреваемый, потерпевший).
б.Определить группу методов, направленных на раскрытие инсценировки с максимальным результатом и минимальными затратами времени и тактических средств. В этих целях целесообразно:
-произвести ревизию методов, которые могут использоваться конкретным следователем применительно к анализируемой ситуации;
-продумать возможность применения следующих методов, определив их последовательность или параллельность применения:
*метода криминалистической рефлексии, осуществляя мышление о мышлении по поводу мыслей и действий инсценировщика, мыслей и действий участников предстоящих следственных действий;
*методов моделирования и реконструкции событии (мысленной, графической, макетной, натурной);
*методов аналогии действии по подготовке, совершению и сокрытию преступником анализируемого события;
*метода диагностики (событий, лиц, промежуточных и конечных результатов);
*метода поиска и обнаружения ошибок преступника, причастных лиц, а также самого следователя;
*метода формирования психологического контакта с подозреваемым инсценировщиком;
*методов исследования и преодоления тупиковых следственных ситуаций (перевертывание информации, анализа и синтеза, индукции и дедукции; агрегатирования и дифференциации, селекции и критики, логики и парадокса, изменения места и времени применения, замены исполнителей и инструментальных средств).
б.Сформировать программу раскрытия инсценировки и скрываемого преступления.
При решении этой задачи важно учитывать, что каждое последующее действие должно усиливаться доказательствами результатов предыдущего действия, то есть доказательственный потенциал следователя должен последовательно возрастать в количественном и качественном выражениях.
Кроме того, следователь должен уметь отказаться от путей и средств, не дающих положительных результатов.
Метод системотехники организует всю систему методов, применяемых в процессе расследования уголовного дела, в своеобразную поточную систему, в которой одно действие естественно и непротиворечиво связывается со следующим, что позволяет наращивать доказательственную информацию и тактическое преимущество, укреплять стратегию следователя по делу в целом [22].
Приведенные схемы реализуются путем производства осмотра места происшествия; допроса лиц, обнаруживших исследуемое событие, а также лиц, имеющих отношение к месту происшествия на бытовой, служебной и иной основе; изучение медицинских и других документов потерпевших; судебно-экспертного исследования различных объектов и применения других процессуальных способов собирания и проверки доказательств.
Исходную базу для раскрытия инсценировки зачастую образуют результаты:
-анализа фактических данных, собранных при изучении личности подозреваемого, его образ жизни, родственных и иных связей;
-опровержения ложного алиби и развития знания по принципу «от данного вида инсценировки к другому, связанному с ним виду инсценировки»;
-установления подложного характера полностью или частично сфабрикованных документов (например, поддельных завещаний и так называемых предсмертных записок, исполненных преступниками от имени потерпевшего).
Так, при исследовании версии об инсценировке, связанной с переодеванием преступников
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
в форменную одежду милиции и «перевоплощение» в работника органа внутренних дел следует обращать внимание на соответствие признаков одетой форменной одежды признакам официально установленной милицейской формы. Большое значение в этом случае приобретает правильное определение полноты форменной одежды, установленного порядка расположения знаков различий, погон, петлиц, шевронов и т.п. Кроме того, широкие распознавательные возможности представляет анализ вербального и невербального взаимодействия мнимых милиционеров. Вместо того чтобы применять стандарты общения, принятые в органах правопорядка, псевдомилиционеры могут обращаться по кличкам, употреблять выражения и слова из уголовного жаргона, неправильно произносить юридические термины, проявлять недостаточную культуру общения и многое другое [23].
Во многих случаях раскрытие инсценировки, особенно тогда, когда она осуществлена в целях сокрытия преступления либо виновности, открывает прямой путь к раскрытию преступления. (Хотя не исключается и обратное направление, идущее от раскрытия преступления к раскрытию инсценировки. Эта закономерность, например, по делам об убийстве, объясняется тем, что к инсценировкам обычно прибегают лица, чьи взаимоотношения с потерпевшим достаточно известны (члены семьи, родственники, сожители, соседи, сослуживцы, постоянные собутыльники и т.д.).
Выявление факта инсценировки, опровержение связанных с нею ложных показаний обнаруживают заинтересованность определенного лица в том, чтобы преступление осталось нераскрытым. Такая заинтересованность характерна для виновного. Поэтому достоверные данные об осуществлении определённым лицом инсценировки указывают на его причастность к преступлению.
Немаловажен и психологический фактор. Рассчитывая вначале избежать ответственности с помощью инсценировки и затем убедившись в провале этих расчетов, виновный ищет другие пути защиты. Найти нейтральное объяснение причин, побудивших к инсценировке, ему довольно трудно. В такой ситуации продуманная тактика допроса- использование момента внезапности, последовательное предъявление доказательств, разъяснение их назначения- способствует тому, что заподозренный может встать на путь дачи правдивых показаний.
Список литературы:
[1] Зорин Г.А. Теоретические основы криминалистики. - Минск: Амалфея, 2000. - С. 195.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
[2] Зорин Г.А., Янь Цзунь Хуэй. Криминалистическая характеристика преступных инсценировок. - Гродно, 1996. - С.8.
[3] Трухачев В.В. Правовые и криминалистические средства предупреждения, выявления и нейтрализации преступного воздействия на доказательственную информацию: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - Воронеж, 2001. - С. 16.
[4] Мартыненко Р.Г. Коммуникативное воздействие расследованию: способы, выявление, преодоление: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Краснодар, 2004.
[5] Овечкин В.А. Общие положения методики расследования преступлений, скрытых инсценировками. - Харьков, 1975. - С. 8, 9.
[6] Фадеев В.А. Инсценировка события преступления: понятие, общественная опасность, криминалистическая характеристика // Правоведение. - 1998. - № 2. - С. 207 - 210.
[7] Зорин Г.А., Янь Цзунь Хуэй. Криминалистическая характеристика инсценировок. -Гродно, 1996. - С. 5.
[8] Шевченко В.М. Психология инсценировки как способа сокрытия преступления: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1992.
[9] Лазарев Д.В. Лжеэкспортное мошенничество: понятие, криминалистическая характеристика, программа расследования: автореф. дис. . канд. юрид. наук. - СПб., 2004. - С. 10, 11.
[10] Жук М.Г. Криминалистические аспекты борьбы с легализацией (отмыванием) денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Гродно, 1999. - С. 9 - 11.
[11] Криминалистическое обеспечение предварительного расследования / под ред. В.А. Образцова. - М.: Высшая школа, 1992. - С. 226 -229.
[12] Образцов В.А. Криминалистика: цикл лекций по новой программе. - М.: Юрикон, 1994. - С. 131 - 136.
[13] Руководство по расследованию убийств. - М.: Юрид. лит., 1977. - С. 217.
[14] Руководство по расследованию убийств. М.: Юрид. лит., 1977. - С. 217.
[15] Селиванов Н.А., Соя-Серко Л.А. Убийство. Как его раскрыть? - М., 1994. - С. 112 - 122.
[16] Криминалистика: учеб. / под ред. В.А. Образцова. - М.: Юрист, 1995. - С. 388-390.
[17] Криминалистика: учеб. / под ред. В.А. Образцова. - М.: Юристъ, 1999. - С. 596 - 600.
[18] Кузьмин С.В. Расследование краж из помещений. - СПб., 1995.
[19] Зорин Г.А., Янь Цзунь Хуэй. Криминалистическая характеристика преступных инсценировок. - Гродно, 1996.- С. 121 - 123.
[20] Моисеенко И.Я. Криминалистическая криптология. - Пермь, 1999. - С. 149 - 151.
[21] Образцов В.А. Выявление и изобличение преступника. - М.: Юрист, 1997. - С. 133 -139.
[22] Зорин Г.А. Криминалистическая методология. - Минск: Амалфея, 2000. - С. 510 - 515.
[23] Шевченко Б.М. Психология инсценировки как способа сокрытия преступления: дис. ... канд. психол. наук. - М., 1992.
Spisok literatury:
[1] Zorin G.A. Teoreticheskie osnovy kriminalistiki. - Minsk: Amalfeya, 2000. - S. 195.
[2] Zorin G.A., Yan' Czun' Huej. Kriminalisticheskaya harakteristika prestupnyh inscenirovok. - Grodno, 1996. - S. 8.
[3] Truhachev V.V. Pravovye i kriminalisticheskie sredstva preduprezhdeniya, vyyavleniya i nejtralizacii prestupnogo vozdejstviya na dokazatel'stvennuyu informaciyu: avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk. - Voronezh, 2001.
- S. 16.
[4] Martynenko R.G. Kommunikativnoe vozdejstvie rassledovaniyu: sposoby, vyyavlenie, preodolenie: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. -Krasnodar, 2004.
[5] Ovechkin V.A. Obshchie polozheniya metodiki rassledovaniya prestuplenij, skrytyh inscenirovkami. - Har'kov, 1975. - S. 8, 9.
[6] Fadeev V.A. Inscenirovka sobytiya prestupleniya: ponyatie, obshchestvennaya opasnost', kriminalisticheskaya harakteristika // Pravovedenie. - 1998. - № 2. - S. 207 - 210.
[7] Zorin G.A., Yan' Czun' Huej. Kriminalisticheskaya harakteristika inscenirovok.
- Grodno, 1996. - S. 5.
[8] Shevchenko V.M. Psihologiya inscenirovki kak sposoba sokrytiya prestupleniya: dis. . kand. yurid. nauk. - M., 1992.
[9] Lazarev D.V. Lzheeksportnoe moshennichestvo: ponyatie, kriminalisticheskaya
harakteristika, programma rassledovaniya: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. - SPb., 2004. - S. 10, 11.
[10] Zhuk M.G. Kriminalisticheskie aspekty bor'by s legalizaciej (otmyvaniem) denezhnyh sredstv ili inogo imushchestva, priobretennogo nezakonnym putem: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. - Grodno, 1999. - S. 9 - 11.
[11] Kriminalisticheskoe obespechenie predvaritel'nogo rassledovaniya / pod red. V.A. Obrazcova. - M.: Vysshaya shkola, 1992. - S. 226 -229.
[12] Obrazcov V.A. Kriminalistika: cikl lekcij po novoj programme. - M.: Yurikon, 1994. - S. 131
- 136.
[13] Rukovodstvo po rassledovaniyu ubijstv.
- M.: Yurid. lit., 1977. - S. 217.
[14] Rukovodstvo po rassledovaniyu ubijstv. M.: Yurid. lit., 1977. - S. 217.
[15] Selivanov N.A., Soya-Serko L.A. Ubijstvo. Kak ego raskryt'? - M., 1994. - S. 112 -122.
[16] Kriminalistika: ucheb. / pod red. V.A. Obrazcova. - M.: Yurist, 1995. - S. 388-390.
[17] Kriminalistika: ucheb. / pod red. V.A. Obrazcova. - M.: Yurist", 1999. - S. 596 - 600.
[18] Kuz'min S.V. Rassledovanie krazh iz pomeshchenij. - SPb., 1995.
[19] Zorin G.A., Yan' Czun' Huej. Kriminalisticheskaya harakteristika prestupnyh inscenirovok. - Grodno, 1996. - S. 121 - 123.
[20] Moiseenko I.Ya. Kriminalisticheskaya kriptologiya. - Perm', 1999. - S. 149 - 151.
[21] Obrazcov V.A. Vyyavlenie i izoblichenie prestupnika. - M.: Yurist, 1997. - S. 133 - 139.
[22] Zorin G.A. Kriminalisticheskaya metodologiya. - Minsk: Amalfeya, 2000. - S. 510 -515.
[23] Shevchenko B.M. Psihologiya inscenirovki kak sposoba sokrytiya prestupleniya: dis. ... kand. psihol. nauk. - M., 1992.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 2 • 2019
