CC BY
260
В. В. Лыткин
Калужский государственный университет
им. К.Э. Циолковского
«Космическая философия» К. Э. Циолковского: от всеединства к «монизму вселенной»
В статье анализируются вопросы философского основания формирования социальных и антропологических идеалов в русском космизме, от социального футуризма В. Ф. Одоевского, до социальных идеалов в работах В. С. Соловьева и Н. Ф. Федорова. Антропокосмизм во взглядах К. Э. Циолковского рассматривается как яркий вариант социально-этического и технократического утопизма, развивающегося в рамках платоновской традиции, как вариант создания социально -антропологического проекта. Являясь классическим представителем русского космизма, наиболее ярким и оригинальным мыслителем в этом плане, создателем «Космической философии», К. Э. Циолковский много внимания в своих трудах уделяет философскому обоснованию своей концепции. В статье анализируется его учение о «монизме вселенной», как продолжение теории «соборности» и «всеединства», являющихся философским основанием русского космизма.
Ключевые слова: космизм, Циолковский, всеединство, монизм, Космическая философия
V. V. Lytkin
Kaluga state university of K. E. Tsiolkovsky (Kaluga, Russia)
«COSMIC PHILOSOPHY» OF K. E. TSIOLKOVSKY: FROM ALL-UNITY TO A «MONISM OF THE UNIVERSE»
The article is analyzes the philosophical foundations of the formation of social and anthropological ideals in Russian cosmism, from social futurism V. F. Odoevsky, to the social ideals in the works of V. S. Solovyov and N. F. Fedorov. Anthropocosmism in the views of K. E. Tsiolkovsky is considered as a bright option of the socio-ethical and technocratic utopianism, developing within the Platonic tradition, as the option of creating a socio - anthropological project. Being a classic representative of Russian cosmism, the most brilliant and original thinker in this regard, the originator of the «Cosmic philosophy», K. E. Tsiolkovsky lot of attention in his writings focused on the philosophical justification of the concept. This paper analyzes the doctrine of «monism of the universe», as an extension of the theory of «unity» and «all-unity», which is the philosophical basis of Russian cosmism.
Keywords: cosmism, Tsiolkovsky, the unity, monism, philosophy of Space
Всемирно-историческое значение русского космизма в лице его основных представителей (Н. Ф. Федоров, В. И. Вернадский, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский и другие) заключается в развитии оригинальных представлений о путях и средствах достижения социального и личного совершенства. Исходя из осмысления эволюции вселенной как единого целого, русский космизм поставил проблему социального устройства как условия создания гармоничного порядка планетного целого, сознательного согласования развития природы и общества. За рубежом в разное время в русле подобных представлений работали П. Тейяр де Шарден и Э. Леруа, Г. Оберт и Р.
Годдард, Р. Эсно-Пельтри, Ж. О'Нейл, Ф. Дайсон, А. Кларк и многие другие. Выяснение возможных путей развития человеческой цивилизации и перспектив ее устойчивого существования занимает важнейшее место как в русском космизме, так и в интеллектуальной жизни Западной Европы.
Всем этим в значительной мере и объясняется устойчивый интерес к истории, теории и методологическим проблемам русского космизма, которые, начиная с 70-х годов ХХ века, неизменно находятся в центре внимания философов, социологов и антропологов не только в нашей стране, но и за рубежом [21; 22; 24; 25]. Научный и общественный интерес к русскому космизму связан с развитием практической космонавтики, продемонстрировавшей неизбежность и закономерность начала эры изучения и освоения космоса, космических путешествий. Космонавтика стала не только естественной частью бытия человека начала XXI века, но и формой его жизни, укорененной в структурах его мышления.
Философское наследие К. Э. Циолковского в контексте русского космизма, как его классического представителя, разнообразно по содержанию и глубине разработанности общей проблематики и отдельных вопросов. Ему присущи глубокие прозрения, часто опережающие свое время, например, в создании философской и мировоззренческой базы для разработки теоретических основ космонавтики и ее практического развития. Уже в начале ХХ века К. Э. Циолковский, как и другие русские космисты, видел то огромное значение, которое могут иметь в будущем для человечества глобальные угрозы: экологической катастрофа, демографическая проблема, космические катаклизмы, истощение сырьевых ресурсов и т.д. К. Э. Циолковский подходил к решению этих и других проблем с антропологической точки зрения. Его глубоко интересовали проблемы духовного развития человека и человечества. В частности, близкой и важной темой для него стала проблема определения места христианства и религии вообще в развитии человеческого общества и культуры.
Интерес к творчеству К. Э. Циолковского сохраняется на высоком уровне и в последние десятилетия. Во многом это объясняется тем, что именно К. Э. Циолковский развил идеи космизма в классической форме. В то же время, философские и научные идеи, выдвинутые и обоснованные в рамках русского космизма К. Э. Циолковским и сохранившиеся по большей части в рукописном наследии, сами нуждаются в реконструкции, систематизации, прояснении их философско-антропологического и социально-гуманитарного смысла, теоретической ценности и практического значения.
К. Э. Циолковский, его жизнь, творчество и философские идеи начинают привлекать пристальное внимание исследователей с середины 50-х годов ХХ века. С этого времени - во многом в связи с началом эры освоения и изучения космического пространства - труды К. Э. Циолковского начинают регулярно издаваться. Появляются отдельные биографические исследования и диссертационные работы. В этом плане необходимо назвать, прежде всего, работы В. А. Брюханова, С. И. Самойловича, И. А. Кольченко, Б. С. Клементьева. В 60-е годы интерес к личности К. Э. Циолковского все более и
более возрастает. Начиная с 1966 года в г. Калуге проводятся ежегодные Научные Чтения, посвященные разработке и исследованию научного творчества К. Э. Циолковского. В скором времени в рамках Чтений выделяется секция «К. Э. Циолковский и философские проблемы освоения космоса». Ежегодная работа, проводимая в рамках Чтений, и до сегодняшнего дня вносит значимый вклад в исследование научного и философского наследия великого ученого и космизма в целом. В 1967 году в г. Калуге открывается Государственный музей истории космонавтики им. К. Э. Циолковского, ставший общепризнанным научно-исследовательским центром в области изучения истории космонавтики и научной биографии К. Э. Циолковского и русского космизма. Долгие годы в Москве при Президиуме РАН работает Комиссия по изучению научного наследия К. Э. Циолковского.
Неоценимое значение для нашего современного понимания роли и места космизма и К. Э. Циолковского в развитии мировой и отечественной науки и философии внесли исследования академиков Б. В. Раушенбаха, А. Л. Яншина, Н. Н. Моисеева, В. С. Авдуевского, А. Д. Урсула, М. Я. Марова; крупных ученых и философов А. В. Гулыги, Ю. А. Жданова, С. Р. Микулинского, Е. Т. Фаддеева, Н. К. Гаврюшина, В. Н. Сокольского, С. А. Соколовой, В. В. Казютинского, С. А. Лескова, Г. С. Хозина, Ю. В. Бирюкова, Т. Н. Желниной, Н. А. Мапельман, С. В. Кричевского, И. А. Сафронова и ряда других авторов. В них особо указывалось на то, что взгляды основных представителей космизма сформировались в значительной степени под влиянием античной философии и русских революционных демократов. Данные исследования положили начало интерпретации философских воззрений, наиболее характерных для русского космизма. В то же время, из-за стремления во что бы то ни стало сблизить социальные и антропологические идеалы русских космистов с марксистской позицией или со взглядами русских революционных демократов некоторые авторы ограничивались общими оценками.
В последние 15-20 лет подходы исследователей стали объективно свободнее и шире в мировоззренческом и философском плане. Многие исследователи, такие как Г. П. Аксенов, В. И. Алексеева, Л. И. Василенко, Н. К. Гаврюшин, Ф. И. Гиренок, Л. В. Голованов, В. И. Дуденкова, В. П. Казарян, В. П. Казначеева, В. В. Казютинский, С. Н. Касаткина, С. В. Кричевский, О. Д. Куракина, В. А. Кутырев, Л. В. Лесков, Г. И. Ловецкий, С. Г. Семенова, В. Н. Назаров, С. С. Неретина, А. П. Огурцов, В. Н. Сагатовский, А. Д. Урсул, Л. В. Фесенкова, С. С. Хоружий и многие другие подчеркивают необходимость комплексного подхода к оценкам мировоззрения и философии русских космистов. Здесь впервые начинают затрагиваться вопросы их социальных, философско-антропологических, религиозных и общефилософских взглядов.
Вопрос о философско-антропологических взглядах основных представителей русского космизма и К. Э. Циолковского имеет определенную историографию. Уже на II и III Чтениях К. Э. Циолковского И. А. Кольченко затрагивает вопрос о космическом будущем человечества, приходя к выводу о том, что это наиболее оригинальная часть философии К. Э. Циолковского. В своих работах А. П. Огурцов говорит об антропологизме у К. Э. Циолковского
как «неадекватной части мировоззрения ученого», считая, что этот раздел его философии надо называть как-то иначе. Определяющий вклад в понимание и оценку антропологических взглядов К. Э. Циолковского и русского космизма внес своими работами академик Д. А. Урсул, который вполне справедливо полагал, что противоречивые философские взгляды К. Э. Циолковского несли в себе огромный эвристический заряд, принципиально новые идеи, в частности, в постановке проблемы космического будущего человечества. Значимыми были исследования Е. Т. Фадеева, считавшего идеи К. Э. Циолковского в области космической эволюции разума безусловно важными с точки зрения попытки объяснить проблему саморазвития материи.
В 80-90е годы XX века начинаются определенные переосмысления антропологических взглядов К. Э. Циолковского. К ним стали относиться с большим вниманием. Изменилась и общефилософская оценка взглядов К. Э. Циолковского на проблему космического будущего человека. Она стала рассматриваться в двух основных аспектах: общефилософском и антропоэволюционном. Здесь необходимо отметить работы Л. В. Лескова. В них особо отмечается эволюционный оптимизм К. Э. Циолковского, антифиналистские оценки им перспектив цивилизационного развития, все возрастающая активная роль человека и разума во вселенной. Особое значение и важность в понимании особенностей философии К. Э. Циолковского имеют работы В. В. Казютинского [2-4]. Автор статьи так же касался этих проблем. [57; 23]. В то же время, проблема до сих пор ждет своих исследователей.
Жизнь и творчество К. Э. Циолковского пришлись на перелом двух эпох, века XIX и века XX. Будучи ярким представителем эпохи естествознания, преимущественного господства естественных наук, их преобладания в приоритетах интеллигенции того времени, ученый на этих науках обосновывал и свои философские и мировоззренческие представления. Астрономия, физика, химия, биология, вот те дисциплины, которые лежат в фундаменте его исследований, открывают простор его фантазии, но и регламентируют ее, направляя в определенное русло, оставляя фантазию в рамках научного подхода к событиям действительности. В связи с этим, во всех своих исследованиях К. Э. Циолковский остается на позициях ученого-естествоиспытателя. Это характерно для всего творчества ученого - стремление самые, казалось бы, необычные явления и события в природе объяснять естественными причинами.
К. Э. Циолковский был исследователем, склонным к методическому, системному подходу к предмету исследования. Он стремился изучать вопрос всесторонне, максимально объективно, стремился к постижению самой его сути, причины событий. Подобный подход, безусловно, плодотворный, позволял ученому, во многих случаях самостоятельно, независимо от других ученых, чаще всего предшествовавших ему, прийти к верным выводам, установить реальные закономерности тех или иных событий.
Основным методом исследования и главным инструментом познания у К. Э. Циолковского становится принцип материалистического монизма. Главное гносеологическое содержание этого принципа заключается в идее
единства бытия как продолжения развития идеи всеединства, столь характерной для философии В. Соловьева, Н. Федорова, русского космизма вообще, единство законов развития материи и разума во вселенной. К. Э. Циолковский был убежден в том, что в мире действуют единые законы развития, единые для эволюции живой и косной материи. По его мнению, по этим законам, в соответствии с ними, развивается и космос, и Земля и человек, и человеческое общество [10, 1 об.]. С этой точки зрения Земля, как планета Солнечной системы, являясь частью космоса, так же подвержена действию всеобщих законов. В своем развитии она развивалась естественным путем, путем эволюции материи во вселенной. Эволюции Земли - это путь эволюции многих иных планет в нашей Галактике и во вселенной вообще. Этот путь в общем виде описывается Канто-Лапласовской небулярной теорией. Следуя за И. Кантом, К. Э. Циолковский так описывает этот процесс: «Далее туманность, под влиянием тяготения, сгущается все сильнее и образует более сложную материю, которая, конечно, образовалась из водорода, гелия и электронов. ... Вращение ее, едва сперва заметное, по законам механики, ускоряется все более и более. ... Из нее, с течением времени, формируются планеты со своими спутниками» [14, л. 21-22]. Единственное различие, и принципиально важное в данном случае, это время возникновения галактик и солнечных систем во вселенной.
По мнению ученого, Земля возникла относительно недавно. По космическим масштабам наша солнечная система, достаточно молодое образование [18, л. 2 об.]. Естественным, поэтому было бы предположить, что определенное количество планет появилось раньше Земли, обогнав ее в своем эволюционном развитии. К. Э. Циолковский отмечал, что возраст Земли и человека незначителен [19, л. 2 об.]. Но это не должно быть поводом для наших огорчений, ведь впереди у нас еще долгий путь эволюции, а пройденная часть пути развития - лишь самое ее начало. Размышляя в целом об эволюции вселенной, ее закономерностях и направленности, К. Э. Циолковский приходит к выводу, что путь развития, эволюция в природе представляет из себя некую лестницу, на которой эволюция преодолевает некоторые ступени, поднимаясь все выше и выше по пути прогресса, по пути усложнения. При этом переход от неживой материи к живой, от существа животного к веществу разумному, наделенному интеллектом незаметен, неощутим, что свидетельствует в пользу идеи всеединства в природе, ее монистической организации.
Таким образом, по мнению К. Э. Циолковского, основополагающим принципом, определяющим жизнь Вселенной, человека и человечества (разума вообще, в любом его виде и проявлении) является принцип монизма. Монизм -это единство Вселенной во времени и пространстве, единство материальное, временное, пространственное и структурное. Монизм - это глобальная непрерывность и относительная повторяемость явлений и процессов, происходящих во Вселенной. Вселенная, по мнению К. Э. Циолковского, едина прежде всего структурно. Она имеет атомарное строение. Где бы, в какой бы части вселенной мы ни оказались, какую бы ее отдаленную бесконечно от нас часть мы ни рассматривали, везде мы найдем одно и то же вещество, одни и те
же явления, подчиненные одним и тем же законам природы, известным или же еще неизвестным, но столь же универсальным. И базируется все это единство прежде всего на универсальной структурной основе, на атомах, из которых состоит все вещество известной Вселенной: «Вселенная составлена из простых и сложных тел» - пишет ученый в 1931 году, - ... «простых тел известно около 90» [17, с. 6]. И эту мысль мы можем найти во многих и многих его трудах. К. Э. Циолковский был ярким последователем атомизма и атомистической традиции. И традиция эта, богатейшая в истории современной науки и философии, восходит к мощному древу античной культуры и философии, к патеизму Дж. Бруно, считавшему, что материя вечна, несотворённа, атомарна, что она вечно и непрерывно самодвижется [1, с. 88]. Эта традиция лежала в основе трудов многих и многих мыслителей и ученых эпохи Возрождения, Нового времени, современности.
Но что может дать утверждение об атомарном единстве (монизме) вселенной для К. Э. Циолковского? Почему это столь важно для него, доказать то, что все везде и во всякие времена подобно, едино на структурном уровне? Данное положение позволяет ученому делать далеко идущие выводы о принципиальной подобности вселенной не только в целом (о ее структурном, глобальном единстве), но и о подобии ее частей, о подобии ее систем, законов и процессов, в ней происходящих. Другими словами, это позволяет ученому делать вывод о закономерности вселенной и универсальности ее законов во всех частях. Таким образом, формулирование К. Э. Циолковским принципа монизма (единства) вселенной, делает этот принцип, по его мнению, одним из основных, универсальных законов вселенной. Этот закон несет в себе заряд огромной гносеологической (познавательной) силы.
Действительно, если мы изучаем процессы и явления, характерные для одной части Вселенной (для Солнечной системы), рассуждает К. Э. Циолковский, значит, эти процессы и явления будут столь же характерны, закономерны и обязательны для любой другой, произвольно взятой части вселенной (подобной ей, находящейся в любой ее части). Изучая строение Солнечной системы, Солнца, как ближайшей звезды, планет земной группы и т.д., мы можем по аналогии распространять результаты наших исследований на иные, подобные структуры и образования во вселенной. Подобная унификаторская концепция характерна для мировоззрения многих естествоиспытателей. Она коренится в античной философии и науке и сохраняется поразительно долго в европейской культуре. Вплоть до наших дней. Она очень логична и экономична, позволяет малыми средствами, на основании ограниченного материала, делать глобальные обобщения. Задумаемся над логикой этого принципа, этого закона. Если в какой-то части вселенной возникает наша Солнечная система, включающая в себя ряд планет, на одной из которых возникнет биологическая жизнь, достигающая впоследствии разумной стадии, значит, это явление может быть закономерным в рамках всей вселенной (при наличии сходных условий и параметров существования системы). Вытекая из закона монизма, данный процесс (образования планет, населенных разумными существами) становится
закономерным в рамках монистической вселенной. Так, в законе монизма единичное экстраполируется на общее (одна Солнечная система - Солнечные системы в галактика, в рамках вселенной), а общее, в свою очередь, переносится на единичное (закон монизма, действующий в каждой из Солнечных систем).
Нам кажется, что в формулировке этого принципа как универсального закона, закона «Монизма Вселенной» заключена очень сильная, динамичная, эвристическая часть исследований и вообще системы взглядов К. Э. Циолковского. Во многом обоснование и использование именно этого принципа, позволило К. Э. Циолковскому прийти к интереснейшим выводам и результатам в своих работах. В монистической (единой) вселенной К. Э. Циолковского не существует принципиально различных путей развития (в структурном смысле). Разнообразие может проявляться значительно позднее, на более сложных, продвинутых путях развития. Раз появляются галактики, рассуждает К. Э. Циолковский, то рано или поздно, но в них возникают Солнечные системы. В дальнейшем на некоторых планетах этих систем, закономерно возникает жизнь, а затем и разум. Этот процесс имеет характер универсального закона для всей Вселенной. Он объективен (т.е. не зависит от нашего желания). Следовательно, жизнь - явление закономерное в рамках Вселенной, а не случайное, не уникальное.
К. Э. Циолковский, безусловно, был сыном своего времени, сыном своего века. Поэтому, говоря о Вселенной, ее устройстве и эволюции, настоящем, прошедшем и будущем, К. Э. Циолковский стоял на позициях механистического эволюционизма. Это было характерно для большинства естествоиспытателей и для позитивизма в целом на рубеже Х1Х-ХХ веков. Большинство ученых-естествоиспытателей в XIX веке искренно и естественным образом были убеждены в том, что законы механики и есть истинные законы бытия космоса. Они рассматривали эти законы как объективную картину реальности в целом, но не как фрагмент этой картины. Механистические представления о космосе прочно лежали у них в основе бытия. И для своего времени это было достаточно прогрессивным и положительным. Эти взгляды способствовали развитию позитивного знания, развитию практических наук о природе и обществе. Все это в полной мере относится и к К. Э. Циолковскому.
Но было бы неверным думать, что взгляды ученого на вселенную и устройство ее были просты и однозначны. Вселенная у К. Э. Циолковского была устроена сложным образом. Ее монистичность, лишь одна из сторон сложной и поистине многообразной вселенной, во многом противоречивой, как бы сложенной, сотканной из явлений материального и духовного порядка. Здесь эклектически сочетаются теистические, деистические, пантеистические, необуддистские взгляды ученого. Яркие идеи панпсихизма буквально пронизывают его работы. Картезианские принципы соседствуют здесь со взглядами, характерными для эпохи Просвещения. Для К. Э. Циолковского, бывшего по сущности своего мировоззрения механицистом, очень важным становится возможность реализовать, обосновать в своей системе взглядов
принцип развития, движения вперед, постоянного прогресса. Ученый стремился быть максимально последовательным и логичным в своих рассуждениях и гипотезах, а, значит, он предельно научен в подходах к тем или иным проблемам. Не называя его, К. Э. Циолковский всеми своими исследованиями обосновывает принцип детерминизма, зависимости и логической последовательности в реализации событий, происходящих во вселенной, на протяжении всего ее развития. Причинно-следственные связи признаются ученым основным типом связей, которые характерны для нашей вселенной. У него это выступает в виде постоянных утверждений о том, что, если что-либо произошло, то неизбежно должно случиться вполне определенное последующее событие. Например, если возникает планета, если она находится в подходящих условиях, то на ней зарождается жизнь, которая в дальнейшем достигает (и это неизбежно и закономерно!) разумного этапа в развитии.
В то же время, оставаясь сыном своего времени, К. Э. Циолковский является ярким выразителем идей эволюционизма, господствовавших в естествознании того времени. Процесс эволюции у него протекает однолинейно и однонаправленно. Это прогрессивное движение, по мнению ученого, не имеющее возможных регрессивных тенденций, или инвариантности. В этом проявляется ограниченность концепции К. Э. Циолковского.
Для сторонников материалистической точки зрения характерно рассматривать Вселенную как замкнутую систему, которая подчиняется законам, а именно тем законам, которые самопорождаются этой системой, от нее зависят и на нее влияют. Причина здесь реальна лишь для той сущности, которая находится в рамках самой системы. Но парадоксально, что следствие может выходить за пределы системы, порождая новые их множества. Иными словами, некая изначальная система может становиться внешней причиной по отношению к системам последующим. Возникает логическая бесконечность, ограниченная в своем развитии (есть начало, но нет конца!). Но это, в конечном итоге, не снимает проблемы начала. Так у К. Э. Циолковского возникла идея первопричины.
Таким образом, монистическая вселенная у К. Э. Циолковского получает характерный признак: она имеет свою первопричину, то, что, собственно, и создает вселенную, являясь ее первоначалом. Об этом в свое время писал В. В. Соколов, ставя К. Э. Циолковского в один ряд с великими естествоиспытателями-деистами прошлого, включая его в великую культурно-философскую традицию [8, с. 75]. Становясь на позиции деизма, К. Э. Циолковский, как и многие его предшественники, фактически удалял первопричину, первоначальный акт творения в бесконечные дали прошлого, совершенно гипотетические, умозрительные, а, следовательно, и объективно невероятные. Это развязало ему руки, образно говоря, позволило углубиться в проблематику настоящего, особенно будущего. Но мировоззренческая сущность К. Э. Циолковского-ученого, К. Э. Циолковского-исследователя была слишком своеобразна. Как мог он пройти мимо волнующей, загадочной проблемы бытия Первопричины! Долг исследователя заставлял его постараться
исследовать этот феномен. Так в его творчестве, во все его периоды, тема Первопричины бытия становится едва ли не главнейшей. Уже в 1925 году он писал: «Причина есть, потому что существует Вселенная... При изучении Вселенной мы должны прийти к выводу, что причина безмерно выше космоса... Сама она не соизмерима с ее изделием... как мы производим какую-нибудь вещь, так причина создала бесконечности всех родов» [20, с. 25-26]. Эти взгляды, с той или иной степенью яркости и убежденности, были присущи ученому на всех этапах его жизни и творчества. Временами он становился более пантеистичным, сливая Первопричину с материальной природой и приближаясь к традиции Возрождения, к Дж. Бруно. Временами он был более ортодоксальным, соединяя Первопричину с идеей христианского бога. На определенном этапе в философии К. Э. Циолковского, в представлениях ученого Первопричина бытия космоса, «причинностная», бытийная, сущностная роль во вселенной была отведена атому эфира. И это сблизило его с традицией необуддистской, с «монадологией» Готфрида В. Лейбница.
Вселенная в представлениях ученого состояла из обыкновенных атомов (физические атомы, известные классической науке, атомы разных веществ), из которых составлялось все вещество космоса, и из атомов эфира - сверхтонкой и сверхплотной субстанции. Она, по мнению ученого, равномерно занимает собою все пространство космоса. Атомы эфира образовывали и атомы «обыкновенные» [13, л. 1 об. ; 16, с. 29]. Так в монистической вселенной ученого возникает идея непрерывного движения, развития и кругооборота процессов и явлений. Более того, К. Э. Циолковский пишет о возможности физического развития вселенной, ее угасания и возрождения, что весьма близко к современным представлениям об осциллирующей модели вселенной [9, с. 115].
Какой же К. Э. Циолковский видел вселенную в целом: статичной или подвижной, меняющейся или же сохраняющей свою структуру и формы ее образующие такими, какими их сделал Творец? Ученый доказывал, что монистическая вселенная была всегда и всегда будет существовать во времени и пространстве. Она бесконечна, однородна и одноструктурна на всем ее протяжении. Иными словами, свойства и законы, царящие во вселенной, одинаковы во всех ее уголках, они не меняются под влиянием пространства и время (по крайней мере, основные законы и свойства вселенной) [11, л. 1 ; 17, с. 11].
Насколько эти взгляды К. Э. Циолковского современны, соответствуют ли они данным современной науки, научному мировоззрению наших современников? Его представления о строении и судьбах вселенной достаточно хорошо соотносятся с современным пониманием строения и структуры вселенной, как однородной, изотропной, свойства которой не изменяются кардинально в разных ее частях. Весьма интересно и ценно, что данный вывод о структурной организации вселенной, о ее безграничном распространении в пространстве и времени, в законченном виде, присутствует в работах ученого уже в 1918 г. Подходы же его к подобному пониманию вселенной созревают, безусловно, значительно раньше, что вообще свойственно всему творчеству
ученого, его творческой манере рано сформировавшегося мыслителя. В то же время, ученый был ограничен в своих взглядах, в частности, считал ошибочной концепцию релятивизма А. Эйнштейна. Его вселенной была основана на принципах классической механики И. Ньютона.
Примерно в это же время, в 1918 г., в рукописях К. Э. Циолковского присутствуют идеи о возможной близости в строении вселенной и атома, о их генетической близости и теоретической вероятности, и возможности взаимопереходов микромира в макромир и обратно. Эта идея не развита у мыслителя, но она реализуется в иной плоскости, в его этическом учении о взаимовлияниях атома эфира и вселенной в целом друг на друга, об их взаимообусловленности и взаимозависимости. К. Э. Циолковский демонстрирует глубокую научную убежденность в том, что вселенная и ее законы принципиально познаваемы, изучаемы, и, следовательно, рано или поздно, они могут начать служить человеку. Более того, человечество способно использовать законы вселенной, сообразуя с ними свою прагматическую деятельность. Вывод о познаваемости вселенной убеждал ученого в том, что его труды, научные и философские исследования реализуются в практических делах, принесут, рано или поздно, пользу человечеству.
Важной особенностью творчества К. Э. Циолковского является широта, разносторонность его взглядов и интересов. Он хорошо осознавал, что абсолютизирование любого явления действительности относительно. И с данных принципиальных позиций подходил к оценке эволюции вселенной, ее будущей судьбы. Ученый допускал различные варианты реализации этого процесса. Он допускал, что развитие вселенной может не быть бесконечным. Но, на определенных этапах своего развития, вселенная может погибать. В то же время, будучи убежденным противником абсолютного, в любых его проявлениях, он выступал с крайних антифиналистских позиций, считал, что в случае «угасания» жизни вселенной, она способна, благодаря изменению и самодвижению своих частей, выходить из данного состояния, самовозрождаться [11, л. 1-1 об.]. К. Э. Циолковский безоговорочно был согласен лишь с тем, что вселенная постоянно подвержена процессу гибели старого и образования нового. Таким образом, вселенная, по мнению мыслителя, может переживать в своем развитии как периоды временного угасания, относительной гибели, приостановления процессов развития, так и процессы самовозрождения, активного эволюционирования. По мнению К. Э. Циолковского данная схема жизни вселенной представляется наиболее приемлемой, логичной и вероятной.
Положив в основу своих рассуждений теорию Канта-Лапласа, К. Э. Циолковский полагал, что процесс происхождения всех космических объектов во вселенной един, что он подчиняется единым законам. В то же время, по мнению ученого, космогонические процессы, лишь самые начальные в эволюции вселенной. Основные же наиболее важные начинаются с момента зарождения жизни на планетах и возникновения разумной стадии в развитии жизни. К.Э. Циолковский был убежден в том, что и этот процесс - глубоко
закономерен и объективен в рамках эволюции монистической вселенной [18, л. 1 об.].
Более того, К. Э. Циолковский выделял и доказывал определенную направленность в эволюции материи во вселенной в виде движения от прототуманностей, к галактикам, и далее к звездным системам, к планетным системам, к возникновению живого вещества, к появлению разума. Он допускал, что в частных случаях могут различаться условия планетообразования, могут, в связи с этим, возникать различные формы жизни. Но это не должно никого смущать, ведь итог везде один: вершиной эволюции космоса в любой его части становится разум. И это - важнейший закон бытия монистической вселенной. Ведь если подобны туманности, галактики, солнечные системы, планеты, если они состоят из одного вещества (подобного) если в разных частях вселенной происходят подобные химические и физические процессы, если вся вселенная живет по одним и тем же законам, значит, на подобных планетах возникает подобная жизнь, порождающая затем разум.
Рассматривая процессы, постоянно протекающие в окружающем нас мире, в космосе, развивающиеся во времени из прошлого в далекое будущее, ученый приходил к выводу о том, что в природе, во вселенной в целом, происходят постоянные процессы кругооборота, как вещества, так и явлений. При этом основными являются два процесса: синтез новых объектов и их распад, гибель. Причем, это характерно для всей вселенной, на всех ее уровнях, во всех ее частях. Во вселенной в целом эти два процесса взаимно уравновешены, что приводит к определенной стабильности космоса, хотя, по мнению К. Э. Циолковского, существует и общая глобальная тенденция в развитии вещественных структурных форм вселенной от более простых к более сложным. (в терминологии К. Э. Циолковского - от «легких» к «сложным») [15, л. 3, 5]. Именно поэтому К. Э. Циолковский был резким противником различного рода абсолютно финалистских сценариев развития вселенной, допуская лишь временное угасание отдельных частей космоса, возможность их самовозрождения к активной длительной жизни.
Так в структуре монистической вселенной и ее эволюции возникают циклы (цикличность) развития. Циклы не замкнутые, прогрессирующие - это некий вид не замкнутой, растянутой спирали. Некое подобие лестницы или волнистой дороги, опускающейся вниз. Периодичность (относительная), цикличность и прогрессивность в развитии вселенной - вот главные идеи этих образов. К. Э. Циолковский был механицистом в основе своего мировоззрения, и поэтому миры в процессе их развития и усложнения («утяжеления») у него как бы куда-то опускаются, становясь все более «сложными», а значит, и «тяжелыми». (По законам механики «тяжелое» располагается ниже «легкого»). Поэтому и вся эволюция вселенной векторно направлена у ученого вниз.
Таким образом, основным принципом «космической философии» К. Э. Циолковского, основным законом всего его учения становится закон монизма вселенной. Этот закон утверждает единство вселенной на всех уровнях, единство законов, управляющих ее жизнью, а, следовательно, и подобие всех
тех процессов, которые протекают во вселенной. Этот вывод позволяет ученому в капле видеть океан, по одному факту реконструировать, исходя из законов логики, процессы, протекающие во времени, экстраполировать известные законы и закономерности из сферы изученной природы, изученного космоса на всю вселенную.
Монистическая вселенная К. Э. Циолковского максимально возможна для исследования, она прогнозируема и предсказуема. Можно с научной точки зрения изучать не только ее прошлое, но и прогнозировать будущее. Это позволяет, в конечном итоге, изучать законы, управляющие жизнью вселенной и использовать их, по крайней мере, учитывать их влияние на жизнь и деятельность человечества. Монистическая вселенная ученого становится, таким образом, самым активным полем для деятельности человечества -настоящего, и, особенно, будущего. В лице К. Э. Циолковского космизм полагал, что вселенная едина, предельно абстрактна и широка в понимании. Это предельно общее философское понятие, приближающееся к понятию бытия. При этом, по убеждению мыслителя, процессы эволюции живой вселенной шли раньше, идут в настоящем и будут протекать в будущем. Более того, эволюция жизни во вселенной, это одна из главных форм ее существования, ее атрибут. Интеллектуальная жизнь имманентна развитию вселенной.
Литература
1. Горфункель, А. Х. Джордано Бруно [Текст] / А. Х. Горфункель. М.: Мысль, 1973. 175 с.
2. Казютинский, В. В. К. Э. Циолковский о будущем человека и человечества [Текст] / В. В. Казютинский // К. Э. Циолковский и будущее космонавтики : материалы ХЬУ1 Научных чтений памяти К. Э. Циолковского. Калуга : Эйдос, 2011. С. 8-11.
3. Казютинский, В. В. Космизм и антикосмизм начала XXI в. [Текст] / В. В. Казютинский // К. Э. Циолковский и будущее космонавтики : материалы ХЬУ1 Научных чтений памяти К. Э. Циолковского. Калуга : Эйдос, 2011. С. 166-169.
4. Казютинский, В. В. Современный космизм как философия космической деятельности [Текст] / В. В. Казютинский // Идеи К. Э. Циолковского: прошлое, настоящее, будущее : материалы ХЬУП Научных чтений памяти К. Э. Циолковского. Калуга : Эйдос, 2012. С. 255-262.
5. Лыткин, В. В. Детерминизм и проблема первопричины в трудах К. Э. Циолковского [Текст] / В. В. Лыткин // Социальные и философские аспекты критики религии. Л. : ГМИРиА, 1987. С. 71-78.
6. Лыткин, В. В. Понятие космизма и проблемы его классификации [Текст] / В. В. Лыткин // Научные Ведомости Белгородского государственного университета. Философия, Социология, Право. 2012. № 8 (127), Вып. 20. С. 265273.
7. Лыткин, В. В. Естественно-научные основания формирования «Космической философии» К. Э. Циолковского [Текст] / В. В. Лыткин // Мир науки, культуры, образования : международный научный журнал. 2012. № 2 (33). С. 452-454.
8. Соколов, В. В. Философия Спинозы и современность [Текст] / В. В. Соколов. М.: Издательство МГУ, 1964. 450 с.
9. Горолевич, Т. А. Современные концепции бесконечности и реальность [Текст] / Т. А. Горолевич. Мн. : Наука и техника, 1984. 216 с.
10. Циолковский, К. Э. Библия и научные тенденции Запада [Текст] / К. Э. Циолковский // Архив ГМИК им. К. Э. Циолковского. Ф. 1. Оп. 1. Д. 163. Л. 1-3 об.
11. Циолковский, К. Э. Вечный свет космоса [Текст] / К. Э. Циолковский // Архив ГМИК им. К. Э. Циолковского. Ф. 1. Оп. 1. Д. 108. Л. 1 об.
12. Циолковский, К. Э. Воля вселенной. Неизвестные разумные силы [Текст] / К. Э. Циолковский. Калуга, 1928. 23 с.
13. Циолковский, К. Э. Есть ли бог? [1 вариант, 2 редакция] [Текст] / К. Э. Циолковский // Архив ГМИК им. К. Э. Циолковского. Ф. 1. Оп. 1. Д. 62. Л. 12.
14. Циолковский, К. Э. Живая Вселенная [Текст] / К. Э. Циолковский // Архив РАН. Ф. 555. Ед. хр. 428. Л. 1-50.
15. Циолковский, К. Э. Космическая философия [Текст] / К. Э. Циолковский // Архив ГМИК им. К.Э. Циолковского. Ф. 1. Оп. 1. Д. 164. Л. 1-8 об.
16. Циолковский, К. Э. Любовь к самому себе или истинное себялюбие [Текст] / К. Э. Циолковский. Калуга, 1928. 39 с.
17. Циолковский, К. Э. Монизм Вселенной [Текст] / К. Э. Циолковский. Калуга, 1931. 84 с.
18. Циолковский, К. Э. Натуральные основы [Текст] / К. Э. Циолковский // Архив РАН. Ф. 555. Оп. 1. Ед. хр. 510. Л. 1-2 об.
19. Циолковский, К. Э. Непрерывность высшей жизни [Текст] / К. Э. Циолковский // Архив ГМИК им. К. Э. Циолковского. Ф. 1. Оп. 1. Д. 107. Л. 1-4 об.
20. Циолковский, К. Э. Причина космоса [Текст] / К. Э. Циолковский. Калуга, 1925. 33 с.
21. Finney, B. From Sea to Space. Massey University [Text] / B. Finney. New Zealand, 1992. 128 p.
22. Hagemeister, M. Nikolaj Fedorov. Studien zu Leben, Werk und Wirkung [Text] / M. Hagemeister. München: Verlag Otto Sagner, 1989. 550 p.
23. Lytkin, V. Tsiolkovsky's Inspiration [Text] / V. Lytkin. Ad Astra. The Magazine of the National Space Society. November/December, 1998. P. 34-39.
24. Siddiqi, A. A. The red rockets' glare: spaceflight and the Soviet imagination, 1857-1957 [Text] / A. A. Siddiqi. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2010.
25. Young, G. M. The Russian Cosmists: The Esoteric Futurism of Nikolai Fedorov and His Followers [Text] / G. M. Young. Oxford: Oxford University Press, 2012. 296 p.
Bibliography
1. Gorfunkel', A. Kh. Dzhordano Bruno [Giordano Bruno] [Text] / A. Kh. Gorfunkel'. Moscow: Mysl', 1973. 175 p.
2. Kazyutinskiy, V.V. K. E. Tsiolkovskiy o budushchem cheloveka i chelovechestva [K.E. Tsiolkovsky: of man and mankind future] [Text] / V. V. Kazyutinskiy // K. E. Tsiolkovskiy i budushcheye kosmonavtiki: materialy XLVI Nauchnykh chteniy pamyati K. E. Tsiolkovskogo. Kaluga: Eydos, 2011. P. 8-11.
3. Kazyutinskiy, V. V. Kosmizm i antikosmizm nachala XXI v. [Cosmism and anticosmism of the beginning of the XXI century] [Text] / V. V. Kazyutinskiy // K. E. Tsiolkovskiy i budushcheye kosmonavtiki: materialy XLVI Nauchnykh chteniy pamyati K. E. Tsiolkovskogo. Kaluga: Eydos, 2011. P. 166-169.
4. Kazyutinskiy, V. V. Sovremennyy kosmizm kak filosofiya kosmicheskoy deyatel'nosti [Contemporary cosmism as a philosophy of space activity] [Text] / V. V. Kazyutinskiy // Idei K. E. Tsiolkovskogo: proshloye, nastoyashcheye, budushcheye: materialy XLVII Nauchnykh chteniy pamyati K. E. Tsiolkovskogo. Kaluga: Eydos, 2012. P. 255-262.
5. Lytkin, V. V. Determinizm i problema pervoprichiny v trudakh K. E. Tsiolkovskogo [Determinism and the problem of the root causes in the works of K.E. Tsiolkovsky] [Text] / V. V. Lytkin // Sotsial'nyye i filosofskiye aspekty kritiki religii. Leningrad: GMIRiA, 1987. P. 71-78.
6. Lytkin, V. V. Ponyatiye kosmizma i problemy yego klassifikatsii [The notion of cosmism and problems of its classification] [Text] / V. V. Lytkin // Nauchnyye Vedomosti Belgorodskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya, Sotsiologiya, Pravo. 2012. No 8 (127), Issue 20. P. 265-273.
7. Lytkin, V. V. Yestestvenno-nauchnyye osnovaniya formirovaniya «Kosmicheskoy filosofii» K. E. Tsiolkovskogo [Natural and scientific foundations of 'Cosmic philosophy' of K. E. Tsiolkovsky] [Text] / V. V. Lytkin // The world of science, culture and education: international scientific periodical journal. 2012. No 2 (33). P. 452-454.
8. Sokolov, V. V. Filosofiya Spinozy i sovremennost' [The philosophy of Spinoza and modernity] [Text] / V. V. Sokolov. Moscow: Moscow University Press, 1964. 450 p.
9. Gorolevich, T. A. Sovremennyye kontseptsii beskonechnosti i real'nost' [Modern concepts of infinity and the reality] [Text] / T. A. Gorolevich. Minsk: Nauka I tekhnika, 1984. 216 p.
10. Tsiolkovsky K. E. Bibliya i nauchnyye tendentsii Zapada [The Bible and scientific tendencies of the West] [Text] / K. E. Tsiolkovsky // Arkhiv GMIK im. K. E. Tsiolkovskogo. F. 1. L. 1. F. 163. S. 1-3 recto.
11. Tsiolkovsky K. E. Vechnyy svet kosmosa [Eternal light of outer space] [Text] / K. E. Tsiolkovsky // Arkhiv GMIK im. K. E. Tsiolkovskogo. F. 1. L. 1. F. 108. S. 1 recto.
12. Tsiolkovsky K. E. Volya vselennoy. Neizvestnyye razumnyye sily [The will of the universe. Unknown intelligent forces] [Text] / K. E. Tsiolkovsky. Kaluga, 1928. 23 p.
13. Tsiolkovsky K. E. Yest' li bog? [1 variant, 2 redaktsiya] [Is there a god? [1st version; 2nd edition]] [Text] / K. E. Tsiolkovsky // Arkhiv GMIK im. K. E. Tsiolkovskogo. F. 1. L. 1. F. 62. S. 1-2.
14. Tsiolkovsky K. E. Zhivaya Vselennaya [Living Universe] [Text] / K.
E. Tsiolkovsky // Arkhiv RAN. F. 555. Un. st. 428. S. 1-50.
15. Tsiolkovsky K. E. Kosmicheskaya filosofiya [Space philosophy] [Text] / K. E. Tsiolkovsky // Arkhiv GMIK im. K. E. Tsiolkovskogo. F. 1. L. 1. F. 164. S. 1-8 recto.
16. Tsiolkovsky K. E. Lyubov' k samomu sebe ili istinnoye sebyalyubiye [Love for oneself or true self-love] [Text] / K. E. Tsiolkovsky. Kaluga, 1928. 39 p.
17. Tsiolkovsky K. E. Monizm Vselennoy [Monism of the universe] [Text] / K. E. Tsiolkovsky. Kaluga, 1931. 84 p.
18. Tsiolkovsky K. E. Natural'nyye osnovy [Natural fundamentals] [Text] / K. E. Tsiolkovsky // Arkhiv RAN. F. 555. L. 1. Un. st. 510. S. 1-2 recto.
19. Tsiolkovsky K. E. Nepreryvnost' vysshey zhizni [The continuity of the higher life] [Text] / K. E. Tsiolkovsky // Arkhiv GMIK im. K. E. Tsiolkovskogo.
F. 1. L. 1. F. 107. S. 1-4 recto.
20. Tsiolkovsky K. E. Prichina kosmosa [The cause of outer space] [Text] / K. E. Tsiolkovsky. Kaluga, 1925. 33 p.
21. Finney, B. From Sea to Space. Massey University [Text] / B. Finney. New Zealand, 1992. 128 p.
22. Hagemeister, M. Nikolaj Fedorov. Studien zu Leben, Werk und Wirkung [Text] / M. Hagemeister. München: Verlag Otto Sagner, 1989. 550 p.
23. Lytkin, V. Tsiolkovsky's Inspiration [Text] / V. Lytkin. Ad Astra. The Magazine of the National Space Society. November/December, 1998. P. 34-39.
24. Siddiqi, A. A. The red rockets' glare: spaceflight and the Soviet imagination, 1857-1957 [Text] / A. A. Siddiqi. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2010.
25. Young, G. M. The Russian Cosmists: The Esoteric Futurism of Nikolai Fedorov and His Followers [Text] / G. M. Young. Oxford: Oxford University Press, 2012. 296 p.
