CC BY
82
А. Е. Петраченко
КОРРУПЦИЯ: ОПЫТ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНОГО АНАЛИЗА
Коррупция — одна из современных форм связи, характеризующаяся денежной компенсацией за усилия, которые в соответствии с существующей политикой и правом не обязательны и не законны. Коррупция — это включения в денежные отношение таких сфер жизни, которые должны функционировать на безденежной основе. В этом значении коррупция отражает все формы связи, в которых деньги начинают играть непосредственную роль в качестве средства платежа, тогда как согласно существующим нормам — морали, традиции, права и справедливости — деньги не должны играть заметной роли. В целом проникновение товарно-денежных отношений в сферы, где они исключены по закону или традиции, формируют основу коррупционных отношений.
Товарно-денежные отношения в силу того, что их основное оружие — деньги, не могут иными способами внедряться в сферы, где они до сих пор не были представлены. Над этими сферами осуществляют контроль либо сообщества людей, либо государство. Поэтому проникновение рынка в сферы, в которых государство и гражданское общество имеют свой коллективный интерес, всегда сопряжено с конфликтом. Коррупция — такая форма связи или такой способ взаимодействия, при котором между представителями коллективного интереса и частного интереса достигается компромисс. Мерой подобного компромисса является взятка, устраивающая как ту, так и другую сторону. А коль взятка — это мера, устраивающая обе стороны намечающегося конфликта, то и мера ответственности в данном случае должна приходиться на обе стороны взаимодействия. Взяткополучатель и взяткодатель обязаны нести равную ответственность. Не знаем, что вкладывал Д. Медведев в понятие «Национальный план борьбы с коррупцией», ибо он его не раскрывал в выступлении в Красноярске, будучи еще только кандидатом в президенты страны, но этот план должен содержать норму и мероприятия, направленные с одинаковой силой против на взяткополучателя, так и взяткодателя.
Сегодня под коррупцией понимают все, кроме того, что коррупция напрямую связана с основой капиталистического общества — торговлей и рынком. В силу того, что торговля и рынок — очень древнее человеческое изобретение, то и коррупция является столь же древним изобретением. Поскольку торговля и рынок охватывают сегодня все страны и народы, то и коррупция приобрела международный характер. Связь коррупции с товарно-денежными отношениями делает коррупцию явлением подвижным, то расширяющим, то сужающим свои границы. На глубину и широту коррупционных связей оказывает влияние конкуренция — основной механизм, с помощью которого запускается рынок и торговля. Зависимость коррупции от конкуренции носит прямо пропорциональный характер. Чем выше конкуренция в обществе, тем интенсивнее коррупционные связи, и наоборот. Расширение границ коррупционной деятельности находится также в прямой зависимости от постоянного расширения проникновения во все поры общественной жизни товарно-денежных отношений. Коррупционный натиск на общество редко завершается отказом общества от товарно-денежных отношений. Они поглощают его в тех его частях, © А. Е. Петраченко, 2008
в которых прибыль настолько высока, что какие бы преграды проникновению товарноденежных отношений ни строились, они преодолеваются. Прибыль таким образом диктует направления движения товарно-денежных отношений, а тем самым и коррупции. При этом коррупция — это авангард товарно-денежных отношений. Коррупция не ржа, разъедающая душу какого-нибудь там чиновника, коррупция — это форма освоения неденежных отношений и превращения их в товарно-денежные. Если можно было бы сложить оду
о первопроходцах товарно-денежных отношений, то в ней должны быть воспеты в первую очередь именно коррупционеры.
Коррупция — многоплановое явление, но для того чтобы понять, как с ней бороться и надо ли бороться вообще, необходимо выяснить отношения, которые в большей степени определяют это явление. Товарно-денежные отношения — именно как раз те отношения, которые определяют коррупцию. Однако эти же отношения определяют и иные положительные формы связей и отношений в обществе. Да, действительно, в товарно-денежных отношениях рядом уживается и добро и зло. В связи этим возникает вопрос, возможно ли одним только правом урегулировать и аннулировать коррупцию? Конечно, нет. Коррупционные формы связи будут постоянно воспроизводиться и даже в более крупных масштабах, если общество в борьбе с нею будет размахивать только мечом правосудия. Необходим комплекс мер различного характера, которые смогли бы выработать социальный иммунитет против коррупционных форм связей. Поэтому необходим не однонаправленный анализ этого явления, с позиций одной какой-то науки, например, той же юриспруденции, а с позиций различных наук, позволяющих нам увидеть многие грани этого явления. Междисциплинарный подход наиболее соответствует велению времени, времени многообразия и многополярности. Междисциплинарный анализ даст нам наиболее полные представления о таком явлении, как коррупция и позволит воздействовать на нее по многим направлениям.
Исследователи не могут освободиться от толкования коррупции как подкупа должностного лица. Так, они с завидным постоянством обращают внимание на то, что латинское слово «коррупция» (соггцрйо) — это подкуп, порча, упадок, гниль. «Современный словарь иностранных слов» под коррупцией понимает прямое использование должностным лицом прав, связанных с его должностью, в целях личного обогащения; продажность, подкуп должностных лиц, политических деятелей1. В толковом словаре С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой под коррупцией также понимается подкуп взятками, продажность должностных лиц, политических деятелей, а под взятками — деньги или материальные ценности, даваемые должностному лицу как подкуп, как оплата караемых законом действий2. Это филологическое определение коррупции стало обыденным представлением о ней. Ничего к этому не добавляют и специальные научные определения. Приведем некоторые из них. Так, Брайан В. Робертс определяет коррупцию как всякую деятельность, мотивируемую интересом, которая нарушает принудительные правила распределения, за применение которых ответственен тот или иной индивид. Правила распределения относятся не только к букве закона, но и к нормам, признанным обществом как обязательные, и/или к нормам должностных лиц, системы и кодексов, по которым они работают. Кроме того, «коррумпированными» являются те действия, которые общество считает незаконными, или которые рассматриваются правящей элитой как противоречащие логике системы»3. Отечественные исследователи чаще всего под коррупцией понимают ситуацию, когда должностное лицо принимает противоправное решение как в своих интересах, так и в интересах другого лица. Характерные признаки данной
ситуации: принимается решение, нарушающее закон или неписаные общественные нормы; обе стороны действуют по обоюдному согласию; обе стороны получают незаконные выгоды и преимущества; обе стараются скрыть свои действия4.
Если обратиться к отдельным международным юридическим документам, то, очевидно, что присутствует также и правовая неопределенность в определении коррупции. Так, например, Генеральная Ассамблея ООН 1979 г. и Межрегиональный семинар по проблемам коррупции (Гавана, 1990) предложили исходить из понимания коррупции как злоупотребления служебным положением для достижения личной или групповой выгоды, а также незаконное получение государственными служащими выгоды в связи с занимаемым служебным положением. При этом были выделены основные признаки коррупции, к которым относятся:
а) противозаконный характер использования своего служебного положения субъектом коррупционного правонарушения;
б) многоотраслевой характер коррупционных правонарушений (дисциплинарные, административные и уголовные правонарушения);
в) ограничение круга субъектов коррупционных преступлений государственными должностными лицами;
г) деление наиболее опасных проявлений коррупции на два больших вида:
• коррупционные хищения государственного или общественного имущества;
• злоупотребление государственными служащими своим служебным положением в целях незаконного получения каких-либо преимуществ при отсутствии признаков хищения.
Междисциплинарная группа Совета Европы по проблемам коррупции (Страсбург, 1995) выработала несколько иное определение коррупции. Коррупция — это подкуп (взятка), а равно любое иное поведение в отношении лиц, наделенных полномочиями в государственном или частном секторе.
Как мы видим, авторы, писавшие о коррупции, ни в специально-научной литературе, ни в международных документах не продвинулись в понимании ее дальше того, что это есть подкуп должностного лица или хищение должностным лицом государственного или общественного имущества. В документах ООН круг субъектов коррупционных преступлений ограничивается государственными должностными лицами. Объяснить такое видение проблемы коррупции можно, на наш взгляд, несколькими причинами. Во-первых, коррупцией называют подкуп должностного лица потому, что современная политическая система развитых стран многопартийна. Всегда необходимы основания для того, чтобы отставка того или иного правительства получила обоснование в виде коррупции, в которой замешаны члены правительства. Коррупция является сегодня на Западе преступлением, за которым следует отставка правительства, на место которого обычно приходит правительство оппозиционно настроенных партий. Во-вторых, коррупция как подкуп более понятен основной массе населения. Коррупция становится символом тревоги, символом обкрадывания налогоплательщика и ухудшения его положения. Коррупционный алармизм — достаточно эффективное средство мобилизации масс в борьбе с министрами-коррупционерами, а то и со всем правительством в целом. Формируемое недоверие к коррупционному правительству со стороны населения является вполне достаточным и легитимным основанием для его смены. Поэтому ученая общественность, работая в угоду той или иной партии, наверное, ограничивается партийно-юридическим взглядом на проблему.
Отсутствие желания видеть изменения и углублять специально-научные представления о коррупции становится характерным и для отечественных исследований. Хотя надо отдать должное исследователям по коррупционной проблематике5. Один перечень названий исследований показывает большой спектр проблем, затронутых ими. Но и в этих исследованиях отдается дань сложившемуся представлению о коррупции как о подкупе должностных лиц. Однако если данное представление о коррупции и могло быть оправданным для XIX и ХХ вв., то оно совершенно не оправдано для начала XXI в. Сегодня накопилось достаточно фактов, свидетельствующих о том, что коррупция напрямую связана с товарноденежными отношениями. Изменение представлений о коррупции назрело, с одной стороны, в силу искажения этого понятия либеральными представлениями об обществе и государстве как о противоположностях и антагонистах, а с другой — в силу сращивания государства и бизнеса и превращения капитализма в государственно-монополистический. Период первоначального накопления капитала для России незаметно миновал, а коррупция уже не является чем-то неестественным для политической системы страны.
В современном обществе есть все основания политического, экономического, социального и духовно-культурного плана, которые позволяют с оптимизмом смотреть на проблему снижения коррупционности как правительств, так и иных политических институтов. Чем более благоприятным становится экономическое положение страны, тем в меньшей степени корысть как субъективная основа коррупции будет свойством, определяющим действия чиновников и партийных функционеров. Сегодня особенно остро стоит проблема деловой коррупции. Даже если Г. Сатаров в своих исследованиях сильно завышает данные6, она сегодня является ведущей формой коррупции в России. В связи с этим необходимо обратить пристальное внимание на отношения между бизнесом и властью, между гражданским обществом и государством.
Принципы, на которых строятся отношения бизнеса и власти сегодня, — а это в основном либеральные принципы — должны быть пересмотрены уже сегодня. В этом вопросе не стоит ждать, пока созреют объективно-экономические условия, снижающие уровень коррупционности и корысти современного российского бизнеса, завершающего стадию первоначального накопления капитала и входящего в государственно-монополистическую стадию. Оптимальным было бы создание политико-правовых условий для формирования цивилизованного бизнеса. Это означает, что необходимо не только усилить контроль над бизнес-деятельностью со стороны государства, но и дать возможность бизнесу, особенно малому и среднему, самостоятельно в рамках саморегулирующихся организаций (РСПП, Деловая Россия и т. п.) нести ответственность за состояние экономической сферы. Контроль над бизнесом со стороны государства должен осуществляться по принципиальным вопросам: налоги, соответствие продуктов государственным стандартам качества, условия труда и воспроизводства рабочей силы, монетарная политика. Подобное государство с измененными принципами и соответственно функциями и структурой государственного аппарата позволит создать государственно-политические основания для снижения уровня коррупционности в стране. Но, с другой стороны, формула: меньше контроля со стороны государства — меньше коррупции не заработает, если будет отсутствовать гражданский контроль как за государством, так и за бизнесом. Формы гражданского контроля не должны ограничиваться общественными советами, должны быть созданы гражданские советы с правами и полномочиями гласного, а может быть, и негласного контроля.
Понятно, что реформа государственного управления гражданским обществом возможна только в том случае, если мы откажемся от культивируемых некоторыми
политологами, философами и юристами идей о противоположности гражданского общества и государства, их антиподности. Сегодня в основном гражданское общество все еще понимается как отделенная от государства структура, состоящая из множества ассоциаций, добровольных объединений граждан, а сфера реализации общественных интересов — как совокупность людей, строящих свои взаимоотношения без вмешательства государства, на основе свободы выбора7. Предпринимаются попытки теоретически обосновать, что современное «государство партий» превращается в «государство общественных объединений» и что, обладая «активно востребованным общественным ресурсом... субъекты неправительственного сектора, государства и бизнеса выстраивают динамичные, многомерные, постоянно меняющиеся по комбинациям позиции отношений»8. Этот долгий путь к пониманию того, что государство это и есть общественное устройство, даже те же общественные объединения некоммерческого характера все свои действия сверяют с законом об общественных объединениях и некоммерческих организациях. Современное государство — это государство и партий, и общественных объединений, и индивидов, которые вне зоны государственного влияния и пространства рассыпаются в невидимые образования. Оставшаяся вне организации, вне нормы телесная часть индивида с его потребностями образует хаос в своей неопределенности, некий постмодерн — без смысла, без содержания, без формы. На основе непонимания тождества государства и общества дается не вполне удачное сравнение западного общества с российским гражданским обществом, и делается вывод о крайней неразвитости социальных оснований гражданского общества в России9. Для первого характерным является доминирование горизонтальных социальных взаимосвязей, для второго — вертикальных: властные структуры — граждане. Именно властные структуры — будь то государство, экономика и политические элиты и даже криминальные авторитеты — обеспечивают стабильность системы либо дестабилизируют общество. Дихотомичность представлений «государство — гражданское общество», слабо аргументированный фактами путь исследования, ведет свое начало от концепции минимального государства Т. Пэйна10. Следует согласиться с теми исследователями гражданского общества, которые считают, что «... дихотомия “государство — гражданское общество” есть не “выдумка” действительности, а результат эксплуатации заведомо неверной методологии»11.
Взаимодействие государства и гражданского общества осуществляется не только на основании подчинения гражданского общества государству. В ином аспекте государство выступает основным субъектом организации гражданского общества. При этом не следует полагать, что государство объемлет собой все общество, делая его гражданским. Оно не может этого сделать в силу ряда причин. Во-первых, государство как родовое образование не в состоянии организовать индивидуальные особенности индивидов. Оно организует общественную жизнь, т. е. то, что имеет в своей основе общественный интерес. Поэтому государство считает необходимым осознать ту или иную проблему, увидеть ее общественный характер, признать в ней опасность, а затем осуществить поиски политических средств для ее локализации и полного разрешения. При условии, что данная проблема не может быть решена политическими средствами, государство может обратиться к бизнесу с предложением помочь государству в решении данной проблемы. Что касается коррупции, то прямое обращение к бизнесу с предложением не давать взяток чиновникам, наверное, возымело бы больший эффект, нежели использование политических средств для ограничения взяткоемкости российского чиновничества. Но поскольку, как мы уже
об этом говорили, коррупция есть добровольное согласие участников этих отношений,
поскольку посредством данных отношений удовлетворяется интерес обеих сторон, то одного обращения к бизнесу с подобными предложениями, конечно, недостаточно. Поэтому некоторые исследователи коррупции предлагают создать объективные условия для снижения коррупции, заключающиеся в том, что размещение государственных заказов должно осуществляться на конкурсной основе и посредством электронных торгов.
После того как Италия перешла на электронные торги, пишут Л. Л. Трошин и А. Б. Горянин, расходы на строительство аэропорта в Милане сократились на 60 %, одного километра метрополитена — на 58 %, причем качество работ и услуг значительно повысилось. Внедрение электронных торгов — необходимый шаг на пути включения нашей страны в стремительно формирующуюся систему всемирной электронной коммерции. Размещение в Интернете информации о проводимых конкурсных торгах и их итогах делает этот важнейший сектор деятельности государства открытым. Россия в соответствии с Федеральным законом 94-ФЗ также переходит на электронные торги. Но закон пока не может работать в полную силу: не готовы необходимые подзаконные акты, которых требуется около двух десятков. Но, судя по заявлениям представителей правительства, они появятся в скором времени. Обнадеживает и передача полномочий по контролю над государственными закупками от МЭРТ к ФАС12.
Снижение коррупции возможно за счет иных форм взаимодействия бизнеса и власти, государства и гражданского общества. Сегодня все предложения по снижению коррупции сводятся в основном либо к юридическим, либо техническим инструментам. При этом забывается, что коррупция — это такие же как и правовые, производственные и т. п. отношения. А отношения производятся, как и калоши, заметил в свое время К. Маркс. Поэтому если коррупция есть произведенные отношения, имеющие свое основание в товарно-денежных отношениях, отношениях частной собственности, то исправление этих отношений или их полное исчезновение возможно при условии изменения отношений собственности и товарно-денежных отношений. При этом необходимо учитывать тот факт, что ограничение товарно-денежных отношений и отношений частной собственности политико-юридическим образом влечет не к локализации коррупции, а наоборот, к ее расцвету. Поэтому корень или причина расцвета коррупции — в неразвитости отношений частной собственности, а вернее сказать, законном ограничении и серьезном искажении этих отношений.
Государственные чиновники довлеют над бизнесом потому, что частная собственность еще не стала «священной», не принадлежащей чиновнику собственностью. Чиновник по-прежнему полагает, что бизнес обязан платить ему «дань» в силу того, что государство, которое он олицетворяет, посредством приватизационных отношений передало свою собственность бизнесу. А если так, то определенный коррупционный процент есть рента государственного чиновника, получаемая им за содействие передаче государственной собственности в частную. Но подобные суждения так и останутся суждениями, а по прошествии времени исчезнут только потому, что собственность, переходя из рук в руки, скроет толщей этих переходов истинного собственника. Таким образом, забудется, откуда эта собственность появилась и чья она изначально была. Пока же исследователи, повинуясь обыденным представлениям, считают, что в России коррупция относится к коррупции власти. Так, профессор В. В. Овчинников (руководитель рабочей группы Базельского Международного Комитета по банковскому надзору), один из лучших экспертов в области противодействия транснациональной преступности, утверждает, что в развитых странах Запада масштаб коррупции вполне сопоставим с российским. Но западная коррупция сосредоточена главным
образом в бизнесе и распространена среди менеджеров частных компаний. В России же коррупция имеет совершенно иные корни и более относится к коррупции власти13. Коррупция, которая охватила современную Россию, — временная коррупция, и недалек тот день, когда она пойдет на спад. Вместе со снижением коррупционного потенциала частной собственности встанет проблема обретения государством «новой бюрократии», которая уже никакими нитями не будет связана с советской бюрократией. Новая бюрократия, не связанная своими корнями с прошлой советской номенклатурой, будет наделена качествами наемных работников, слуг народа в действительном смысле этого слова. А наемный работник и слуга всегда видит грань между своим и чужим и уважительно относится к частной собственности. Поэтому развитие отношений частной собственности есть сегодня прерогатива государства, его главная цель на ближайшее десятилетие.
Помимо взаимодействия государства и бизнеса, т. е. помимо политико-экономических характеристик современной российской коррупции необходимо выделить социальные причины коррупции. Они не являются определяющими, однако обусловливают тип коррупции. Властная, или политическая, коррупция есть результат социальных отношений, которые, так же как и коррупция, своими корнями уходят в неразвитые отношения частной собственности и товарно-денежные отношения. Проникновение товарно-денежных отношений в социальные отношения, с одной стороны, создает благодатную почву для коррупционных отношений. Она становится особой формой социальной связи, создаются объединения людей на коррупционной основе. Тем самым создается особая сила в обществе, способная к самоорганизации и достижению поставленных целей. Коррупционные объединения напоминают сетевые союзы без единого центра управления, без управленческой иерархии, без публично декларированных целей, без лидеров и идеологии. В основании действий людей такового сетевого союза лежит субъективное свойство этих людей — корыстолюбие. Поэтому коррупционные отношения всегда воспроизводятся там, где товарно-денежные отношения не носят всеобщего характера. Там где товарно-денежные отношения полностью охватили социальную сферу, на место коррупции становится рынок — наиболее цивилизованная форма обмена, где цена товара или услуги коррелируется со спросом и предложением. Социальным основанием коррупции, таким образом, выступает в первую очередь частный интерес, который стремится к снижению издержек в удовлетворении своих потребностей. Этот принцип снижения издержек, так же как и корысть, предопределяет коррупционные связи и отношения в социальной сфере.
Причины коррупции покоятся также в культурно-духовной сфере общества, в индивидуальных предпочтениях и ценностях. Одной из духовных ценностей современного российского общества, например, является свобода, иногда понимаемая как независимость от всяких обязательств перед обществом и другими людьми. Такое понимание свободы определяет поведенческие парадигмы индивидов, суть которых заключается в отсутствии всяких нормированных пределов. Капитализм принес с собой свободу совести, не ограниченную ни традициями, ни нравственностью, совесть, которая регулируется большим или меньшим количеством денег. Порождаемая свободой совести безнравственность выступает духовно-культурным основанием коррупции. Отсутствие совести — а свобода совести, в конечном счете, это подразумевает — вот духовно-культурный фон коррупционных отношений в обществе. Поэтому наиболее удачным духовно-культурным условием снижения уровня коррупции будет приобщение народа и особенно элиты к нравственным ценностям. Однако это приобщение должно сочетаться с политико-экономическими условиями, о которых говорилось выше.
Коррупция как совокупность связей и отношений в обществе может быть рассмотрена с различных позиций и точек зрения. Она может быть рассмотрена в рамках той или иной науки об обществе и человеке. Однако результаты такого анализа всегда будут неполными и не будут учитывать результатов, полученных в других науках. Для более полного и объективного исследования коррупции необходимо воспользоваться междисциплинарным подходом, учитывающим многообразие такого явления, как коррупция. Именно такой анализ позволил нам выявить совокупность причин, порождающих коррупцию. Основной причиной коррупции являются товарно-денежные отношения и отношения частной собственности, как следствие этих отношений. Однако, как и все в рыночных условиях, товарно-денежные отношения порождают не только коррупцию как негативную форму связи в обществе, но и множество иных, положительных отношений, позволяющих обществу двигаться по пути прогресса, а индивидам увеличивать свое благосостояние. Коррупция, будучи следствием товарно-денежных отношений, может быть локализована в результате прогресса самих этих отношений. Сегодня прогресс этих отношений связан с освобождением от непродуманного государственного и политического господства над ними. Это господство обусловлено тем, что частная собственность не приобрела экономического характера, она до сих пор еще существует в политической оболочке. Развиваясь в этой политической оболочке, частная собственность когда-то должна освободиться от нее, взяв от этой облочки только то, что необходимо частной собственности — безопасность.
1 Современный словарь иностранных слов. М., 1993. С. 313.
2 Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская АН; Российский фонд культуры. 3-е изд., стериотипное. М., 1996. С. 78, 292.
3Бурьянов С. Системная коррупция // Право и жизнь. 2002. № 57.
4Бурьянов С. Системная коррупция // Право и жизнь. 2002. № 57.
5 Быстрова А. С., Сильвестрос М. В. Феномен коррупции: некоторые исследовательские подходы // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т. 3. № 1; Горный М. Б. Роль законодательства в процессе борьбы с коррупцией // Центр «Стратегия» // www.strategy.spb.osi.ru; Дуванов С. Власть и коррупция—круг замкнулся // 1Е1. 2001. 4 октября; Кафед Л. С. Некоторые наиболее опасные негативные социальные последствия политической коррупции для современного Российского общества // Новости Нижнекамска. 2004. № 45; Куликов А., Иванов Е. Коррупция как угроза национальной безопасности России // Обозреватель. 2003. № 12; СелиховН. В. Коррупция в государственном механизме современной России (теоретические аспекты): Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001; Противодействие коррупции: разрешение конфликта интересов / Под ред. М. Б. Горного, А. И. Волкова. СПб., 2005.
6 Сколько взяток платит Россия // http://www.anticorr.ru/news/news420.html. 18.05.2006.
7 Всемирная энциклопедия: Философия / Главн. науч. ред. и сост. А. А. Грицанов. М., 2001; Рай-сингер У. Государственное строительство и поддержка гражданского общества // Представительная власть — XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. 2004. № 1; Чиркин В. Е. Гражданское общество и государство: диалектика сотрудничества и противостояния // Гражданское общество в России: возможность самоорганизации и механизмы правового регулирования. М., 2005. С. 50-51.
8Якимец В. Н. Социальное партнерство как способ достижения сбалансированности интересов власти, бизнеса и некоммерческого сообщества // Конфликтология. 2005. № 1. С. 79.
