CC BY
31
УДК 94(47-57)
коррупционные правонарушения сотрудников
министерства финансов российской империи в начале хх в. и их уголовная классификация (на примере приамурского таможенного округа)
© Синиченко В. В., 2016
Восточно-Сибирский институт МВД России, г. Иркутск
Изучается деятельность Приамурского таможенного округа в начале ХХ в. Делается вывод, что среди досмотрщиков таможенной службы, в силу низкой оплаты труда и недостатков кадровой работы, существовали такие явления, как взяточничество, пренебрежение служебными обязанностями, порой пьянство.
Ключевые слова: китайцы; Государственная дума; Приамурский таможенный округ; корчемная стража; горная полиция; таможенная застава; конфискация; контрабандисты-спиртоносы; таможенное управление; ревизия; жандармерия; поезда; жандармско-полицейские управления; задержание товара.
Таможенные учреждения играли важную роль в укреплении российской государственности на востоке Российской империи. Поэтому Департамент таможенных сборов Министерства финансов России проводил работу, направленную на профилактику коррупционных правонарушений в среде своих сотрудников.
Примером этого является циркуляр от 29 февраля 1911 г., в котором говорилось, что начальники некоторых таможенных учреждений определяли на службу канцелярскими чиновниками своих родственников. В рамках борьбы с непотизмом Департамент таможенных сборов уведомлял руководителей о недопущении в будущем подобных назначений и принятии мер по переводу или отстранению от службы лиц, находящихся в прямом подчинении друг другу [1].
Профилактировали в Департаменте и взяточничество.
Начальник Приамурского таможенного округа 25 марта 1911 г. в отношении № 5496 просил подчиненных руководителей доносить ему о подобных происшествиях и составлять по каждому отдельному случаю соответствующие подробные акты с предоставлением их в распоряжение начальника округа для привлечения виновных к ответственности по ст. 1095 Таможенного устава [2].
Как реагировали подчиненные на эти инициативы руководства, видно из следующего материала.
Начальник Иманского таможенного участка в отношении от 29 декабря 1911 г. за № 15378 уведомил начальника ПТО, что в ночь на 24 декабря 1911 г. досмотрщик Константин Мухаметов совместно с неизвестным, назвавшимся крестьянином Ники-фором Коркиным, ходил по китайским фанзам и под видом чиновника вымогал деньги. Дознание по этому делу, как видно из вышеуказанного отношения начальника участка, направлено им мировому судье [3].
Однако, как свидетельствует дело РГИА ДВ «О досмотрщиках, уволенных со службы без прошений», досмотрщик Иманской таможенной заставы низшего жалования Мухаметов 12 марта 1913 г. был уволен со службы не за коррупционное преступление, а за дисциплинарный проступок — неявку на четыре дежурства [4].
Как видим, в дореволюционной России существовало такое понятие, как «честь мундира», и с взяточниками пытались расстаться негласно, без возбуждения уголовного дела.
Возможно, этот случай не получил бы огласки и соответствующие материалы о Мухаметове исчезли бы со временем, но в апреле 1913 г. Иманская таможенная застава была вынуждена доложить во Владивосток о вскрывшемся 5 апреля 1913 г. факте хищения принадлежавших заставе револьверов: системы Смит и Вессон за № 7078, Нагана № 6828 и два — системы Людвига Леве за № 60673 и 6482.
Означенные револьверы были отобраны полицией в Спасской слободе у крестьян Трасковского и Зубца, а также у китайского манзы. Китаец, у которого был отобран револьвер Нагана, дал показания, что купил оружие у таможенного татарина. Следствие выявило факт ненадлежащего несения службы. Накануне своего увольнения Мухаметов был на заставе и во время распития спиртного похитил револьвер у досмотрщика Бондарева, а остальные три револьвера похитил в одно из последних дежурств перед увольнением [5].
Конечно, хищение и продажа оружия были исключительным, а не типичным для чинов Таможенного департамента случаем.
Обычно досмотрщики совершали другие преступления. Об их характеристиках свидетельствуют материалы жандармско-поли-цейского управления. Так, начальник жан-дармско-полицейского управления Уссурийской железной дороги писал, что таможенные досмотрщики, заходя в поезда, проводят обыск не с целью изучения документов, а грабежа китайцев [6].
Начальник жандармско-полицейского управления отмечал низкую нравственность таможенных чинов и подчеркивал, что обогащение на взятках от большой массы бес-паспортно проникавших в Россию китайских сезонных рабочих является одним из главных промыслов таможенных чинов.
Действительно, такие случаи имели место. Так, в апреле 1913 г. явившийся на Иманскую таможенную заставу китайский подданный Чжа Фа заявил, что днем он возвращался из посада Имана в поселок Графский. В районе пакгаузов понтонного батальона к нему подошел неизвестный таможенный досмотрщик и попросил показать ему билет (вид на жительство) и якобы отобрал у него 5 руб. Причем китаец показал, что отъем денег видел часовой, который охранял пакгауз.
По указанным приметам было установлено, что это досмотрщик Огнищев, который доложил, что отобрал у китайца один билет ввиду того, что таможенной визы о переходе границы в нем не было. Солдат передачу денег не подтвердил. Показания китайца пришлось признать вымышленными [7].
Ситуация с поведением досмотрщиков таможни часто была настолько щепетильна, что инспектору Приамурского таможенного округа 19 января 1913 г. пришлось давать объяснения по запросу члена Государствен-
ной думы Гамова о ненормальном отношении таможенной службы к населению.
Инспектор писал, что информация, изложенная в газетах «Благовещенское утро» и «Эхо», не имеет никакого отношения к чинам таможенного ведомства, так как всецело относится, как это видно из текста газетных заметок, к чинам корчемной стражи, подбор которых, к крайнему сожалению, в 1910—1912 гг. представлялся действительно неудачным. Акцизный надзор был наполнен сотрудниками, которые, по мнению инспектора, оставляют желать лучшего как в нравственном, так и в служебном отношениях.
Помимо корчемной стражи контрабандным проискам поддались и чины горной стражи. Так, надзиратель Раддевского таможенного поста 4 марта 1913 г. за № 1 сообщал инспектору Хабаровского таможенного участка, что чины горной полиции беспрепятственно пропускают на прииски безбилетных китайцев. Например, летом 1912 г. на приисках Приамурья, по оценкам таможенников, нелегально работало до 1 тыс. китайцев. 90 китайцев, задержанных таможенниками и выдворенных с территории России, были снова обнаружены в приграничной полосе на приисках, которые находились в зоне ответственности горного урядника Линца.
Взятки урядник передавал горному исправнику есаулу Толстокулакову. Вследствие злоупотреблений горной полиции казна теряла ежегодно десятки тысяч рублей только на выборке билетов. Кроме того, нелегалы принимали активное участие в тайной транспортировке золота за границу [8].
Таким образом, было отмечено участие горной полиции в контрабанде золота из России в Китай. «Действия же чиновников таможенной службы, — отмечал инспектор, — оказывались, за редким исключением, всегда основанными на требованиях закона и облаченными в форму вполне корректную, не могущую вызвать каких-либо нареканий на неуважение, грубость или корыстность. На виновных, в очень редких случаях, в недостаточной тактичности чинов всегда налагались взыскания и делались на это указания» [9].
В качестве основных агентов контрабанды таможенники указывали не только корчемную стражу и горную полицию, но и местных казаков, которые «по преимуществу являются контрабандистами, наруши-
телями всех законных требований таможенного ведомства и противодействуют законному порядку вплоть до вооруженной силы» [10].
Действительно, противостояние казаков и таможенных учреждений в указанный период было ожесточенным, приводя порой к трагедиям. Как свидетельствуют материалы дела «Акты дознания и следствия происшествий на пограничных заставах и постах», 1 января 1915 г. три нижних чина ополченческой дружины местного гарнизона пытались перейти границу по крутому склону реки с целью пробраться на китайскую сторону в кабак, но спуск их был неудачен. Земля обвалилась, и один ополченец из казаков погиб на месте, а остальные получили ушибы [11].
В апреле 1915 г. управляющим Зеньков-ским таможенным постом коллежским секретарем Микулой был составлен протокол о том, что досмотрщики Блябас, Рязанцев, Сысоев и Карабанов, будучи в служебном разъезде с целью преследования контрабанды, прибыли в казачий хутор Медвежья Сопка. Они заметили пятерых контрабандистов, идущих по болотам. Когда досмотрщики проезжали через хутор, то казак Ефим Кошель им кричал: «Архаровцы, кровопийцы, поехали людей грабить». Досмотрщики поехали к цели и в 5 верстах от хутора задержали контрабандистов.
По возвращении досмотрщиков с задержанными контрабандистами на хутор досмотрщики вступили в драку с Ефимом Кошелем и его сыном Иваном. Спустя полчаса, после того как досмотрщиков и казаков разняли станичные власти, таможенники отправились на задержание еще одной партии контрабандистов, численностью в 15 человек.
Досмотрщик Блябас запросил содействия станичных властей, но получил грубый отказ. Своими силами досмотрщики задержали и конвоировали только 9 контрабандистов [12].
В августе 1915 г. был составлен акт «о забросании неизвестными казаками камнями комнаты досмотрщиков Полуяна и Коваленко» [13].
Досмотрщики в ноябре 1915 г. доносили, что они наблюдали за двумя казаками, которые пошли в кабак на китайской стороне, напротив станицы Графской. Их наблюдение заметил командир 2-й особой сотни Амурского казачьего поста и, будто бы охотясь, обстрелял их засаду. Досмотрщик
Савчук обратился к офицеру с просьбой перестать стрелять и сказал ему, что из-за его стрельбы контрабандисты возвратились за границу в кабак и не стали пересекать границу с приобретенным спиртом [14].
Только в одном случае борьба с контрабандой объединяла казаков и досмотрщиков, — если контрабандисты были и конокрадами.
Так, управляющий Полтавской таможенной заставой докладывал, что китайцы, проживавшие вблизи поста, украли четырех казенных коров и перевели их через границу в Китай. Досмотрщики и казаки догнали конокрадов на китайской стороне. Там на них набросились китайцы, промышлявшие контрабандой в приграничной зоне, но совместными усилиями казаков и досмотрщиков контрабандисты-спиртоносы были избиты. Китайцы-воры, задержанные россиянами, были переданы китайской полиции Санчагоу. И впоследствии, когда вставал вопрос о спиртоносах-конокрадах, казаки поддерживали досмотрщиков, расправляясь с китайскими преступниками, хотя бы те и были их партнерами в контрабандных операциях [15].
Средняя численность досмотрщиков на таможенном посту составляла 6 человек. Два сотрудника постоянно дежурили на посту, а четыре досмотрщика ежедневно уходили в разъезды и дозоры [16].
Начальство стремилось поддержать баланс на каждом посту и определяло, чтобы было два досмотрщика старшего, два — среднего и два — низшего оклада. Большинство досмотрщиков были семейными людьми, которых условия службы надолго отрывали от родного крова [17].
Что касается другой категории работников таможни — чиновников, то среди них тоже доминировали женатые. Так, согласно написанной от 26 мая 1913 г. докладной записке «Сведения о числе служащих в пограничной таможне» на Дальнем Востоке выделялись следующие категории служащих: «генералов, адмиралов, гр. чинов 1—4-го класса — нет; командиров частей, чинов 5-го и 6-го класса — 1 женат; штаб-офицеров и гражданских чинов 7-го класса — 2 женатых; ротных командиров и гражданских чинов 8-го кл. — 4 женатых и 1 холостой; младших офицеров, гражданских чиновников 9—14-го класса — 5 женатых и 3 холостых. Сверхсрочных нижних чинов — 17 женатых и 13 холостых. Всего: 29 женатых и 17 холостых» [18].
Работа центральных органов таможни региона, располагавшихся в Хабаровске и Владивостоке, сводилась к проверке законности деятельности таможенных постов по задержанию контрабанды.
Так, Хабаровская таможня 29 февраля 1912 г. за № 910 сообщала надзирателю Козловского таможенного поста: «Рассмотрев препровожденное при отношении от 18 января 1912 г. за № 33 расследование Козловского таможенного поста, о задержании 15 января сего года досмотрщиками поста у казака Елизара Кузнецова одной бутылки китайского производства спирта, весом 1 фунт 20 золотников, привезенного Кузнецовым в пределы Российской империи с китайского берега реки Амура на специально предназначенных для этой цели и принадлежащих ему перевозочных средствах, общее присутствие Хабаровской таможни 22 января настоящего года постановило:
— задержанный у Кузнецова спирт конфисковать и уничтожить, с наложением на него пени, в размере 2 руб. 42 коп. за спирт и 1 руб. за переход границы с Китаем без надлежащего на то разрешения административных властей, всего в сумме 3 руб. 42 коп., каковые деньги внесены Кузнецовым полностью и зачислены Хабаровским казначейством в депозиты заставы под квитанцию от 13 февраля за № 3190;
— задержанные у Кузнецова под контрабандой перевозочные средства, ввиду малочисленности контрабанды возвратить ему, при условии уплаты пени по долгу» [19].
Такое решение таможенной заставы (согласно российскому законодательству, в случае ареста контрабанды конфисковывались и перевозочные средства контрабандиста) определялось циркуляром Департамента таможенных сборов от 24 мая 1910 г. за № 15267.
В циркуляре говорилось, что некоторые таможни конфисковывали перевозочные средства у лиц, задерживаемых с контрабандой, безразлично к тому, служили ли эти средства к провозу контрабанды или к передвижению самих задержанных лиц. Ввиду сего Департамент таможенных сборов разъяснял таможенным учреждениям, что на точном основании ст. 1052 Таможенного устава перевозочные средства подлежали конфискации лишь в том случае, когда они признавались служившими для провоза контрабанды или же в них были обнаружены контрабандные товары, находившиеся в помещениях, приспособленных
для их сокрытия, причем таможенным учреждениям в каждом отдельном случае надлежало входить в обсуждение вопроса о том, предназначались ли перевозочные средства для провоза контрабанды или же служили способом передвижения лиц, у которых контрабанда обнаружена [20].
Хабаровская таможня сообщала надзирателю Козловского таможенного поста, что постановлением Хабаровской таможни от 17 августа определено: задержанные у китайских подданных Лю Тушана и Чан Хижуэна товары китайского производства надлежало возвратить обратно, освободив названных лиц от денежной ответственности ввиду отсутствия в их действиях нарушений Таможенного устава.
Вследствие этого Хабаровская таможня уведомляла заставы и посты, что обыкновенные китайские товары «при обращении в Крае» не должны сопровождаться консульскими удостоверениями и их нельзя конфисковывать, «дабы не вызвать справедливого ропота китайцев, торгующих легальными товарами».
Наконец, 4 февраля 1913 г. Хабаровская таможня отменила как незаконное задержание чинами Козловского поста транспорта соли (440 пудов) у казаков поселка Вин-довского, совершенное 12 января 1913 г. [21].
В наставление Хабаровская таможня просила досмотрщиков постов и застав действовать в подобных случаях более осмотрительно и без законных оснований товары не задерживать [22].
Таким образом, с деятельностью досмотрщиков Департамента таможенных сборов, несмотря на официальные отчеты, дела обстояли далеко не благополучно.
Во-первых, как видно из документов, среди досмотрщиков корчемных команд и таможенных служащих была большая текучесть. Так, только за ноябрь-декабрь 1914 г. из числа служащих Хабаровского таможенного участка выбыло 7 человек [23].
Причина этого заключалась прежде всего в низкой оплате труда досмотрщиков. Так, подавший прошение на должность досмотрщика крестьянин Хабаровского уезда, ратник ополчения первого разряда Марк Тимофеевич Третьяков был назначен 12 октября 1915 г. в штат досмотрщиков Лончаковского поста с низшим содержанием в 396 руб. в год, и ему было предложено отправиться к месту службы за собственный счет [24].
Всего было три ранга досмотрщиков — низший, средний и высший. Высший оклад жалования на 1 января 1912 г. составлял 564 руб. в год [25], а средний — 450 руб. в год [26].
Так, только за 1914 г. в Приамурском таможенном округе за «неблаговидные поступки» были уволены д о с м о т р щ и к Козловского поста Данил Кузнецов [27], досмотрщик Иманской таможенной заставы Матиенко [28], досмотрщик Хунчунской таможенной заставы низшего оклада жалования Паронок [29], досмотрщики Яков Лабунчиков, Виктор Ласковец, Василий Гаврилов и Прокопий Журба [30].
В других приказах говорилось: «Досмотрщик Комиссаровского таможенного поста среднего оклада жалования Максим Салтановский за самовольную отлучку с поста увольняется от службы без прошения» [31]; «досмотрщик среднего оклада жалования Хунчунской таможенной заставы Иосиф Новосад, за нетрезвое поведение, неоднократные отлучки с дежурства, невыполнение отданного ему в порядке подчиненности приказания, грубый и резкий ответ непосредственному начальству и за ложность заявлений, не подтвержденных расследованием о служебных действиях управляющего Хунчунской таможенной заставой, увольняется со службы на основании п. 23 Положения о таможенных досмотрщиках» [32].
Таким образом, несмотря на то что Таможенное управление рапортовало, что его сотрудники являются образцами порядочности, реальная картина была иной. Буквально раз в месяц тот или иной досмотрщик увольнялся со службы по отрицательным мотивам. Как видим, накануне революции 1917 г. коррупция пустила свои корни как среди чинов акцизного надзора, горной полиции, так и среди таможенных досмотрщиков Департамента таможенных сборов Министерства финансов Российской империи. ^
1. РГИА ДВ. Ф. 393. Оп. 1. Д. 7. Л. 19.
2. Там же. Д. 7. Переписка о личном составе. Л. 45.
3. Там же. Ф. 410. Оп. 2. Д. 37. О дознаниях и следствиях по разным делам. Л. 7.
4. Там же. Д. 33. Л. 2.
5. Там же. Д. 37. Л. 126.
6. Там же. Л. 13.
7. Там же. Л. 176.
8. Там же. Л. 109.
9 . Там же. Л. 32.
10. Там же.
11. Там же. Д. 143. Л. 2.
12. Там же. Л. 43.
13. Там же. Л. 50.
14. Там же. Л. 176.
15. Там же. Д. 122. Л. 1.
16. Там же. Ф. 66. Оп. 1. Д. 6б (Козловской таможенной заставы). О службе досмотрщиков. Л. 38.
17. Там же. Л. 88.
18. Там же. Ф. 410. Оп. 2. Д. 9. С секретной перепиской к сведению, распоряжению и руководству. Л. 199.
19. Там же. Ф. 66. Оп. 1. Д. 6а. О задержании и выемках контрабанды. Л. 30.
20. Там же. Л. 41.
21. Там же. Ф. 66. Оп. 1. Д. 6а. О задержании и выемках контрабанды. Л. 154.
22. Там же. Л. 119.
23. Там же. Д. 10. О службе досмотрщиков. Л. 1.
24. Там же. Л. 84.
25. Там же. Д. 6б (Козловской таможенной заставы). О службе досмотрщиков. Л. 10.
26. Там же. Л. 77.
27. Там же. Л. 86.
28. Там же. Ф. 410. Оп. 2. Д. 33. Л. 8.
29. Там же. Л. 39.
30. Там же. Л. 42.
31. Там же. Л. 58.
32. Там же. Л. 59.
список литературы
Российский государственный исторический архив Дальнего Востока (РГИА ДВ). Фонд 66. Козловский таможенный пост Приамурского таможенного округа, с. Козловка Хабаровского уезда Приморской области.
РГИА ДВ. Фонд 393. Шкотовская таможенная застава, с. Шкотово Приморской области.
РГИА ДВ. Фонд 410. Управление Владивостокского таможенного инспектора, г. Владивосток.
Corruption Offenses of Employees of the Ministry of Finance of the Russian Empire at the Beginning of the Twentieth Century and Their Criminal Classification (on Materials of the Priamursky Customs District)
© Sinichenko V., 2016
In article activity of the Priamursky customs district at the beginning of the 20th century is studied. The conclusion is drawn that among surveyors of customs service, owing to low compensation and shortcomings of personnel work, there were such phenomena as bribery, neglect official duties, sometimes alcoholism.
Key words: Chinese; State Duma; Priamursky customs district; korchemny guards; mountain police; customs outpost; confiscation; smugglers-spirtonosy; board of customs; audit; gendarmerieм trains; gendarme police departmentsм detention of goods.
