КОРПОРАТИВНЫЕ ДОГОВОРЫ: ОСОБЕННОСТИ ИХ ПРИРОДЫ, ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ И ЦИФРОВОЕ БУДУЩЕЕ Текст научной статьи по специальности «Право»

КОРПОРАТИВНОЕ ПРАВО

УДК 346 DOI:10.31249/iajpravo/2023.04.14

КРЫСАНОВА Н.В.1 КОРПОРАТИВНЫЕ ДОГОВОРЫ: ОСОБЕННОСТИ ИХ ПРИРОДЫ, ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ И ЦИФРОВОЕ БУДУЩЕЕ. (Обзор)

Аннотация. В обзоре рассматриваются понятие корпоративного договора (акционерного соглашения) и наиболее известные модели этих договоров, их природа, субъектный состав и права участников. Анализируются действующее законодательство о корпоративных договорах и точки зрения ученых-юристов на пределы дозволенного регулирования корпоративного договора. Затрагивается проблема возможности включения в акционерные соглашения условий выхода из «тупиковых ситуаций» и цифрового будущего корпоративных договоров.

Ключевые слова: корпоративный договор; корпоративное право; акционерные общества; корпорации; акционеры; участники корпорации; собрание акционеров.

KRYSANOVA N.V. Corporate contracts: Features of their nature, legislative regulation and the digital future. (Review)

Abstract. The review examines the concept of a corporate agreement (shareholder agreement) and the most well-known models of these agreements, their nature, subject composition and rights of participants. The current legislation on corporate contracts and the point of view of legal scholars on the limits of permissible regulation of a corporate contract are analyzed. The problem of the possibility of includ-

1 Крысанова Нина Владимировна, старший научный сотрудник отдела правоведения ИНИОН РАН, кандидат юридических наук.

165

ing conditions for overcoming «deadlock provision» and the digital future of corporate contracts in joint-stock agreements is touched upon

Keywords, corporate agreement; corporate law; joint stock companies; corporations; shareholders; corporation participants; shareholders' meeting.

Для цитирования: Крысанова Н.В. Корпоративные договоры: Особенности их природы, законодательное регулирование и цифровое будущее. (Обзор) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература : ИАЖ. Сер. 4: Государство и право. - 2023. -№ 4. - С. 165-175. - DOI: 10.31249/iajpravo/2023.04.14

Введение

В мировой практике применяются две основные модели корпоративных договоров в зависимости от пределов регулируемых ими отношений: «широкая» модель корпоративного договора, характерна для англосаксонской правовой семьи, где корпоративный договор регулирует практически все сферы деятельности корпорации, и «узкая» модель, присущая романо-германской правовой традиции. В соответствии с практикой пределы регулирования корпоративных соглашений ограничиваются распоряжением акциями корпорации и процедурами входа в корпорацию и выхода из нее. Российское законодательство больше тяготеет к «широкой» модели, однако в целом ее следует охарактеризовать как «компромиссную», поскольку пределы корпоративного регулирования весьма специфичны [3, с. 45].

Понятие «корпоративного договора» и пределы его регулирования. Легальное определение корпоративного договора зафиксировано в п. 1 ст. 67.2 ГК РФ, согласно которому «Участники хозяйственного общества и некоторые из них вправе заключить между собой корпоративный договор об осуществлении своих корпоративных прав (договор об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью, акционерное соглашение), в соответствии с которым они обязуются осуществлять эти права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом, приобретать

или отчуждать доли в его уставном капитале (акции) по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения долей (акций) до наступления определенных обстоятельств».

Корпоративный договор является эффективным инструментом, регулирующим корпоративные отношения лиц, принимающих участие в его деятельности. Кроме того, корпоративный договор, с одной стороны, защищает интересы участников корпорации, с другой - защищает интересы кредиторов. Вместе с тем при составлении корпоративного договора, как отмечает А.С. Сорокина, некоторые условия в нем нельзя предусмотреть, поскольку законодатель признает их ничтожными [3, с. 45].

В соответствии со ст. 67.2 ГК РФ участникам корпоративного договора разрешается заключение договоров об осуществлении своих корпоративных прав (договор об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью (акционерное соглашение)), в соответствии с которым они обязуются осуществлять эти права. Однако дискуссионным является вопрос об участии самого юридического лица, в отношении которого заключен договор, в корпоративном договоре, заключенном по российскому праву [5, с. 46].

Анализируя действующее законодательство в рассматриваемой сфере, А.С. Сорокина подчеркивает, что договор об осуществлении корпоративных прав (корпоративный договор) вправе заключить участники хозяйственного общества или некоторые из них. Подобная норма содержится также в п. 3 ст. 8 Закона об ООО, в которой указано, что заключить договор об осуществлении прав участников общества вправе учредители (участники) общества. По-другому сформулирована норма о понятии акционерного соглашения в Федеральном законе «Об акционерных обществах» (далее - Закон об АО): «Акционерным соглашением признается договор об осуществлении прав, удостоверенных акциями, и (или) об особенностях осуществления прав на акции» (п. 1 ст. 32.1).

Вопрос природы корпоративного договора и акционерного соглашения признается учеными дискуссионным. Для большинства авторов гражданско-правовая природа акционерного соглашения не вызывает сомнений. Вместе с тем доводы некоторых авторов о пределах свободы заключения акционерного соглашения,

о его предмете, последствиях нарушения и т.п. свидетельствуют о том, что это соглашение имеет обязательственно-правовую природу, т.е. является договором исключительно между отдельными или всеми акционерами [3, с. 46].

Похожей точки зрения на природу акционерного соглашения придерживается В.А. Гуреев. Анализируя акционерное законодательство, автор пришел к выводу о том, что данное соглашение, по своей сути, «можно рассматривать в качестве разновидности договора о совместной деятельности». Это, казалось бы, свидетельствует о гражданско-правовой природе этого договора. Однако, по мнению автора, отношения, возникающие между его сторонами, относятся к внутрихозяйственным, а, следовательно, они «составляют предмет предпринимательского права» [4, с. 154]. Обосновывает свою точку зрения автор тем, что в рассматриваемом соглашении обязательной стороной выступают органы управления акционерного общества, т.е. лица, не обладающие гражданской правосубъектностью, и, соответственно, они не относятся к участникам гражданских правоотношений. То есть акционерное соглашение - самостоятельный договор, который не является гражданско-правовым [4, с. 154].

Отсутствие определенности в регулировании деятельности хозяйственныхобществ, в том числе по причине недостаточного соответствия общего и специального законодательства, на практике приводит к существенным проблемам, а зачастую корпоративным конфликтам. Поэтому, говоря о том, что акционерное соглашение имеет двойственную природу, исследователи обращают внимание на то, что, с одной стороны, оно содержит обязательственно-правовой элемент, сближающий его с традиционными гражданско-правовыми договорами, а с другой стороны - наличие корпоративно-правового элемента отражает его особенности как одной из разновидностей договоров, обеспечивающих управление деятельностью юридического лица. Эту точку зрения разделяет И.С. Шиткина (доктор юридических наук, профессор кафедры предпринимательского права Московского государственного университета; независимый директор в ПАО «ТрансКонтейнер» и агропромышленном холдинге «Элинар») [3].

Субъектный состав корпоративного договора. Вопрос четкого определения субъектного состава корпоративного догово-

ра в научной юридической литературе является достаточно дискуссионным. Прежде всего надо сказать, что законодательные нормы позволяют сделать вывод о том, что законодатель определяет круг субъектов корпоративных договоров двумя способами. Так, в ГК РФ и Законе об ООО субъекты указаны прямо - это учредители (участники) общества, а в Законе об АО определен лишь критерий, позволяющий отнести того или иного субъекта к числу сторон договора, - это наличие прав, удостоверенных акциями, и (или) права распоряжения акциями [1, с 187].

Однако стоит отметить, что ни один из законодательных актов напрямую не предусматривает возможности участия самого юридического лица, в отношении которого заключается корпоративный договор, в этом корпоративном договоре. На сегодня в доктрине сформировалось две основные точки зрения: одни авторы исходят из расширительного толкования положений закона, а вторые - из узкого (буквального) толкования норм. Сторонники первого подхода предлагают руководствоваться расширительным толкованием сторон корпоративного договора и, помимо учредителей или участников общества, в число участников корпоративного договора включают само общество, участники которого заключают корпоративный договор, доверительного управляющего, третьих лиц (будущих акционеров, инвесторов, кредиторов общества), залогодержателя и др. Сторонники второго подхода толкуют положения закона и делают вывод, что само юридическое лицо, в отношении которого заключается корпоративный договор, не может быть участником корпоративного договора [6, а 85].

К сторонникам второго подхода можно отнести Д.В. Ломакина (доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, адвокат), который полагает, что ни само общество с ограниченной ответственностью, ни иных лиц (например, лиц, планирующих приобрести доли в уставном капитале общества) нельзя отнести к числу сторон договора. По его мнению, сторонами договора об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью могут быть только либо участники общества, либо его учредители. Подобной точки зрения придерживается И.С. Шит-кина (доктор юридических наук, профессор кафедры предпринимательского права МГУ им. М.В. Ломоносова). Автор не усматри-

вает оснований для расширительного толкования положений закона, касающихся сторон договора об осуществлении прав участников хозяйственных обществ [3, с. 287]. По мнению К.В. Харькиной (аспирант кафедры международного частного права МГЮУ им. О.Е. Кутафина (МГЮА), сторонами корпоративного договора, который заключен в отношении российского юридического лица и по российскому праву, являются: 1) участники общества в настоящий момент; 2) кредиторы юридического лица (например, банки, которые предоставили финансирование обществу и получили в этой связи право предварительно согласовывать его определенные действия); 3) кредиторы акционеров [6, с. 89].

Сторонники второй точки зрения обосновывают свои позиции ссылкой в том числе на п. 4 ст. 67.2 ГК РФ, обязывающий участников хозяйственного общества уведомить само общество о факте заключения корпоративного договора. Из данной нормы авторы делают логичный вывод о том, что если бы законодатель допускал участие самого общества в корпоративном договоре, то уведомлять его о заключенном договоре было бы не нужно.

Пределы регулирования корпоративного договора. Корпоративный договор регулирует корпоративные отношения наряду с законом и учредительным документом, однако его регуляторное воздействие имеет определенные пределы. Так, к примеру, в корпоративном договоре можно предусмотреть вопросы, которые нельзя урегулировать уставом (например, приобретение или отчуждение долей при наступлении определенных обстоятельств). Кроме того, в корпоративном договоре можно предусмотреть некоторые вопросы проведения общего собрания, которые не предусмотрены уставом. Однако данное положение, подчеркивает А.С. Сорокина, касается только диспозитивных законодательных норм [5, с. 46].

Согласно п. 7 ст. 67.2 ГК РФ стороны корпоративного договора не вправе ссылаться на его недействительность в связи с его противоречием положениям устава хозяйственного общества. Только закон и устав может устанавливать для участников корпоративные права, а в корпоративном договоре можно только согласовать их осуществление определенным образом либо отказаться от их осуществления.

В гражданском законодательстве содержится прямой запрет на установление в корпоративном договоре структуры органов, поскольку этот вопрос должен быть урегулирован в учредительных документах. Вместе с тем не запрещается установление в корпоративном договоре положений об обязанности проголосовать за включение в устав норм, которые определяют структуру органов управления обществом. Однако следует отметить, что в соответствии с п. 2 ст. 67.2 ГК РФ, условия корпоративного договора, призывающие его участников голосовать по указанию органов управления, следует считать ничтожными.

Особенности пределов регулирования корпоративного договора выражаются и в последствиях нарушения его положений. Так, нарушение корпоративного договора в случае, если его участниками являются все участниками корпорации, может повлечь за собой недействительность такого решения. Однако данный факт не влияет на недействительность сделок, заключенных с таким нарушением. В данном случае придется доказать факт осведомленности контрагента о нарушении корпоративного договора, что весьма затруднительно [5, с. 46].

В то же время такое акционерное соглашение позволяет, с одной стороны, акционерам, учредителям договориться о способах разрешения конфликтных ситуаций, уменьшая риски возникновения конфликтных, тупиковых ситуаций и облегчая выход из них, с другой стороны, определить позицию отдельной группы по эффективному управлению своими правами в вопросах финансирования проекта; условий выхода участников из проекта; условий продажи акций третьим лицам; внести обязательства: по ограничению конкуренции участников с совместным предприятием (non-compete); ограничения переманивания сотрудников (non-solicitation) и т.п. Хотя в отношении последних двух обязательств не ясно, являются ли они действительными, поэтому вопрос остается открытым, да и судебная практика по ним отсутствует.

С другой стороны, как подчеркивают исследователи, законодатель не ограничил количество акционерных соглашений, которые могут заключать акционеры в одном обществе. В связи с этим нельзя исключить ситуацию, при которой в обществе могут возникнуть противоборствующие группы акционеров, создающие дополнительные конфликтные ситуации, которые способны

настолько «расколоть» общество, чтобы оно прекратило свое существование [1, с. 189].

Права акционеров. В соответствии с п. 1 ст. 32.1. Закона об АО акционерным соглашением признается договор об осуществлении прав, удостоверенных акциями, и (или) об особенностях осуществления прав на акции. По акционерному соглашению его стороны обязуются осуществлять определенным образом права, удостоверенные акциями, и (или) права на акции и (или) воздерживаться (отказываться) от осуществления указанных прав. Акционерным соглашением может быть предусмотрена обязанность его сторон голосовать определенным образом на общем собрании акционеров, согласовывать вариант голосования с другими акционерами, приобретать или отчуждать акции по заранее определенной цене и (или) при наступлении определенных обстоятельств, воздерживаться (отказываться) от отчуждения акций до наступления определенных обстоятельств, а также осуществлять согласованно иные действия, связанные с управлением обществом, с деятельностью, реорганизацией и ликвидацией общества. По акционерному соглашению его стороны обязуются осуществлять определенным образом права, удостоверенные акциями, и (или) права на акции и (или) воздерживаться (отказываться) от осуществления указанных прав. Поэтому одним из ключевых в рамках корпоративного управления является вопрос о правах акционеров в акционерном обществе. Владелец акции обладает правом собственности на акцию, а уже сама акция дает ему определенные права собственника, предусмотренные законодательством.

Следует отметить, что принятая конструкция акционерного соглашения российским законодателем не нова, поскольку заключение участниками корпораций таких соглашений уже давно признается правом многих зарубежных стран. Кроме того, в правовой российской доктрине уже существуют подобные конструкции: договор об учреждении, соглашение об управлении партнерством. Утверждение этих договоров законодатель допускает на общем собрании с использованием протокольной формы (п. «б» ст. 12 Федерального закона от 08.08.2001 г. № 129-ФЗ (ред. от 13.06.2023) «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей») [1, с. 189]. По мнению В.Н. Зубкова и И.И. Гусевой (преподаватели Владимирского юри-

дического института ФСИН России), в целях унификации регулирования акционерного соглашения для всех типов хозяйственных обществ, допустимо упразднить договоры об учреждении, оставив протокол общего собрания, в котором отражается повестка собрания, охватывающая все вопросы создания общества, его организации, установление мер гражданско-правовой ответственности за неисполнение решения собрания и пр. [1, с. 190].

Это в полной мере касается и возможности заключения акционерного соглашения владельцами привилегированных акций на случай, когда дела в обществе идут неважно (оно несет убытки, и базы для выплат дивидендов по привилегированным акциям не имеется), владельцы таких акций получают право голоса. Существует два основных вида привилегированных акций: кумулятивные и конвертируемые. Их различают по совокупности возможностей, которые получает инвестор после их приобретения. Специфика этих акций состоит в том, что при недостаточной прибыли акционер может лишиться стабильных дивидендов.

Ключевым моментом является определимость дивиденда привилегированной акции. Отсутствие неопределимости может привести к нарушению прав как владельцев привилегированных, так и владельцев обыкновенных акций, создавая возможность бесконтрольного распределения чистой прибыли среди одной группы в ущерб другой [1, с. 190].

Важным моментом является внесение способа определения конкретного дивиденда как «...процентов от номинала», «... процентов от чистой прибыли общества». При этом при голосовании нужно прописать конкретный процент от чистой прибыли при условии, что квота привилегированных акций в уставном капитале будет полностью использована, т.е. составит 25%. Если же по факту их окажется выпущено меньше, то процент чистой прибыли должен корректироваться пропорционально, иначе выплаты по ним окажутся весьма значительными и будут нарушены права акционеров-владельцев обыкновенных акций [там же].

Включение в акционерное соглашение тупиковых ситуаций («deadlock provision»). Наибольший интерес для исследователей представляет существующая ныне в российском праве возможность включения в акционерные соглашения условий выхода из тупиковых ситуаций, механизма защиты от рейдерских захватов

и не выгодных обществу картельных соглашений оппонентов. Представляется оправданным такие условия предусмотреть и прописать в соглашении, определив план действий на этот случай. Например, для разрешения ситуации, при которой два акционера или учредителя (в условиях ООО) одновременно предлагают друг другу выкупить 50% капитала по одинаковой цене, либо продать свою долю, акции по одной и той же цене, тем самым блокируя инициативы друг друга и препятствуя принятию какого-либо решения. Типичное условие - участники не могут прийти к единогласному решению на общем собрании более двух раз по одному и тому же вопросу. Решение проблемы - реорганизация общества. Это приводит к разделению бизнеса, либо приостановлению решения вопроса, вынесенного на голосование, до определенной даты, что позволит провести сторонам консультации по взаимовыгодному выходу из ситуации и прийти к соглашению [1, с. 191].

Корпоративные договоры и их цифровое будущее. По мнению В.Н. Зубкова и И.И. Гусевой, важным вопросом является формирование Совета директоров. При этом в акционерном соглашении может быть определено правило, по которому каждый акционер соглашения может выдвигать кандидатов только по конкретному кругу претендентов. Либо один из претендентов выдвигается акционером с согласия другого. При этом может быть принят способ согласования исходя из ситуации, например, с использованием цифровых технологий в виде приложения - мес-сенджер сервиса Viber, которое позволяет отправлять сообщения, совершать видео- и голосовые VoIP-звонки через интернет, либо с использованием мессенджера WhatsApp, Telegram - облачного мессенджера, либо используя секретные чаты (Secret Chats), которые используют секретное шифрование. История сообщений в таких чатах не хранится в облаке, а только на устройствах отправителя и получателя [1, с. 192].

Процесс цифровизации не обошел стороной и корпоративное право. В частности, появление новых технологий может в ближайшем будущем привести к пересмотру коллизионных привязок, в том числе применительно к юридическим лицам. Например, внедряются алгоритмы, при которых генеральным директором компании является искусственный интеллект, а весь процесс принятия решений внутри компаний происходит посредством исполь-

зования блокчейн-технологий. В будущем могут быть разработаны механизмы, при которых компания не будет иметь физического места нахождения, а адресом регистрации компании будет адрес в виртуальной среде. Всё это повлечет невозможность применения устоявшихся схем определения национальности юридического лица, поскольку компания и органы ее управления будут существовать не в рамках конкретного государства, а в виртуальной среде [6, с. 87].

Вместе с тем говорить о будущем корпоративного договора (акционерного соглашения) в виртуальной среде еще достаточно рано, поскольку в настоящее время существует значительная неопределенность использования блокчейн-технологий и искусственного интеллекта в корпоративных отношениях. Кроме того, нельзя забывать о негативном влиянии на технологические процессы в корпоративных правоотношениях недобросовестность отдельных лиц.

Список литературы

1. Зубков В.Н., Гусева И.И. К вопросу о практическом применении акционерного соглашения (корпоративного договора) // Modem science. - Владимир, 2022. - № 6-1. - С. 187-192

2. Иноземцев М.И. Акционерное соглашение: ответственность за нарушение по праву России и зарубежных государств. - Москва : Статут, 2020. - 176 с.

3. Корпоративное право / отв. ред. И.С. Шиткина. - Москва : Статут, 2019. -735 с.

4. Малая Т.Н., Илюшина Т.И. Акционерное соглашение: понятие, правовая природа // Наука. Общество. Государство. - Саранск, 2020. - Т. 8, № 4 (32). -С. 154-162.

5. Сорокина А.С. Корпоративный договор. Пределы дозволенного регулирования //Актуальные проблемы правоведения. - 2021. - № 2 (70). - С. 45-56.

6. Харькина К.В. Трансграничный корпоративный договор: особенности иностранного элемента // Актуальные проблемы российского права. - 2021. -Т. 16, № 9. - С. 82-90.