CC BY
66
УДК 811.11-112
Т. П. Третьякова T. P. Tretyakova
Конвенциональные модусы согласия в английском языке Conventional Modus of Agreement in English
Статья посвящена описанию использования схем представления коммуникативного знания в ситуации выражения согласия в английском языке. В представлении стереотипных способов выражения согласия выделяются три основные модуса концептуализации - собственно согласие, подтверждение и одобрение.
The article deals with the mechanism of schemata representation of agreement in modern English as a conventional modus. Incorporating principles of semiotics allows showing such stereotypes of expression agreement per se, confirmation and approval.
Ключевые слова: семантика согласия, конвенциональная схема, стереотипы.
Key words: semantics of agreement, conventional schemata, stereotypes.
Конвенциональные модусы современных речевых форм выражения в современном английском языке оказываются в функциональном отношении достаточно подвижным фактором в связи с изменением форматов общения и расширением разнообразных кодов для обозначения коммуникативной позиции говорящего.
Именно позиционирование личности в социокультурном пространстве имеет большое значение для овладения типами конвенционального поведения, позволяющими создать комфортную атмосферу общения, определить социальные и коммуникативные роли способствующие, взаимопониманию. Важно отметить, что конвенции закреплены в социальном сознании и относятся к стереоти-пизированным знаниям, связанным с хранением трафаретов ситуаций, которые могут воспроизводиться с определенной степенью автоматизма. На определенных этапах развития языка, например, достаточно четко прослеживается в развитие средств речевого
© Третьякова Т. П., 2013
этикета. В настоящее время происходит развитие исторической прагматики, в рамках которой активно используется модельное представление этикетных ситуаций коммуникативного взаимодействия в отдаленные от нас исторические эпохи с помощью методик разработанных в современной коммуникативной лингвистики [1].
Вполне осознавая условность схематического представления организации коммуникативного процесса, тем не менее, именно трактовка вербального знака как элемента коммуникативного кода позволяет разработать лингвистическое описание с акцентом на семиотическом осмыслении коммуникативных концептов [2; 3]. При этом схема описания достаточно подвижна и она основана на интерпретации знакового измерения концепта. Например, В.И. Карасик выделяет «ценностное измерение кванта переживания знания в виде последовательного усложнения кодифицированной информации» [2, с. 100]. Автор рассматривает эти усложнения как движение от индексального знака к эпидигматическому, т.е. тому, который связан с деривацией и далее к тропеическому, связанный с переносом образа на новую сферу обозначения. В качестве тропеического знака приводятся примеры английских образований по типу N+A: user friendly ,trigger happy, которые включают в себя «внутренний алгоритм интерпретации». Тропеическим знаком являются например такие выражения, как «оранжевые следы», «оранжевая революция», под которыми понимается новый тип смены власти на постсоветском пространстве. Такой тип кодирования, как отмечает В.И. Карасик, соответствует логике художественного освоения мира, при этом «обиходное общение реализуется на уровне простых знаков, которые часто подвергаются эмфатизации» [2, с. 95-101]. Важным и значимым в этой связи является принцип концептуализации обиходных ситуаций как схем с их знаковым потенциалом.
Представляется, что в рамках обиходной схемы действует также и может импровизационный экспрессивный потенциал, как реализация устойчивого характера устойчивого стереотипа. Экспрессивность в этом случае рассматривается как категория грамматической идиомы которая в широком смысле понимается как категория речевая, проявляющаяся в становлении интенциональ-ных значений коммуникативного кода. В узком понимании - это категория, отражающая экспрессивно-оценочную информацию, связанную с эмфатическим подчеркиванием, т.е. смягчением или
усилением коммуникативного намерения. Данный экспрессивный потенциал (в широком понимании) соотносим с упомянутым выше тропеическим знаком, но это знак подвижен, он может менять свое положение в коммуникативной схеме, тем самым расширяя коммуникативный код, т.е. относится к модусу знака. Например, такие распространенные этикетные высказывания в русском языке как Здравствуйте и Пожалуйста, произнесенные с определенной интонацией «здрассьте-пожалста» переходит в иной коммуникативный сценарий - из этикетного в иронический. Такой же пример есть в английском языке с приветствием how -do-you-do, которое переходит в разряд оценочных иронических, будучи произнесенным с определённой интонацией how-d’ye-do также обозначает тоценку неприятной ситуации (Longman Dictionary of English Language and Culture, с. 646). Импровизация интерпретаций представляет собой открытый ряд и нарастание интерпретаций не меняет самой схемы, в которую входит модус. Изменение касается номенклатуры речевых единиц, определяющих репрезентацию самой схемы.
Язык, таким образом, участвует в репрезентации стереотипной коммуникативной модели, связанной с понятием уместного или неуместного речевого поведения. В частности, это может быть связано с восприятием культуры и особенно стереотипных форм, т.е. наиболее распространенных стереотипных форм. Если в социологии стереотипы связываются с описанием негативных явлений, то в лингвистике процессы стереотипизации связываются с описанием обыденных шаблонных форм общения, которые используются носителями автоматически и говорящий использует свои знания автоматически. Таким образом, из гетерогенной коммуникативной деятельности выделяется некоторая ситуация, которая с определённой степенью условности представляется как некоторая ограниченная схема взаимодействия. В данной схеме код связан с общим восприятием некоторого коммуникативного «поступка».
В случае определения когнитивных ситуаций неизбежно приходится учитывать, что типовое бессознательное (автоматизированное) речевое поведение связано с набором неких прототипических примеров, которые и определяют трафарет коммуникативной ситуаций связанный с прототипической схемой. Данный трафарет определяется самым общим параметром кодификации, который связан с оценкой говорящим сложившейся ситуации. Операции, которые свя-
заны с оценкой говорящим сложившейся ситуации, получают интерпретацию по шкале приемлемости/неприемлемости, желательности/нежелательности или по шкале хорошо/плохо [3]. В данном случае мы понимаем не оценку, которая создается говорящим в процессе общения, но ту оценку, которая содержится в интерпретации стереотипных высказываний в готовой форме. Эта оценка касается содержательной стороны единиц экспрессивного уровня, а именно, уровня экспрессивных реакций, в отношении модуса высказывания.
Например, в таком виде схематичной интерпретации может появляться и высказывание согласия. Говорящий определяет свою положительную диспозицию, которая провоцирует, выражаясь более или менее лаконично. Например, оно может быть достаточно лаконичным: "I'll meet you at 7 o'clock." - "All right" или комментирующим подтверждением правильности (истинности) собственного высказывания: That looks like a prescription all right [4, с.47]. Схема представления модуса может проявляться в разных направлениях, но общей прототипической схемой остается та, которая обозначает тождественность мнений участников коммуникации: <id-consensus-du>.
Если исходить из дальнейшей схематизации описания, и перейти к фреймовой репрезентации. То она будет выглядеть скорее как событийная сцена, некоторый скрипт реактивной положительной ситуации: [прескрипция {запрос/приказ/призыв/предостережение/ приглашение^ положительная реакция > согласие]. Для английского языка - это лаконичное «Yes/Yeah /Sure/Naturally/Of course.». Согласия могут сопровождаться другими стереотипными элементами, которые могут смягчать коммуникативное намерение говорящего. Например, "Do you think you will have to retire from athletics soon?" "Well, yeah, I suppose so" [4, с.1584]. В последнем примере согласие сопровождается стереотипами well и I suppose so, которые являются "добавками" (tags), смягчающими категоричность ответа. Наоборот, более категорической формой согласия служит Of course: Do you know when my birthday is?" "Of course, it's next Wednesday" (Ibid.). Стереотип Naturally употребляется, "чтобы показать, что человек, который задает вопрос, должен знать, что ваш ответ будет да": "Will you and your wife be going together?" "Naturally." [4, с. 1585]. Развитие функциональных смыслов идет по линии скрытых интенций желательности и нежелательности согласия или его предсказуемости.
Согласие в этом случае эквивалентно принятия предложения. Если говорящий высказывает желание исполнить то, что от него просят, то используется стереотип Can do ("I'd like to book the table for six this evening/ about 7.30". "Ca n do. What's the name, please?" [5, c. 89], а также стереотипы Done! ("You lead and we'll look for it „Done." [5, c. 491]. В этом отношении, согласие может пониматься как подтверждение. Разница между согласием и подтверждением заключается в том, что говорящий в некоторых случаях включает подтверждение в контекст того, что обсуждается, т.е. реактивный
w n w
ответный характер проявляется во включенном контексте. В английском языке стереотипными подтверждениями выступают такие высказывания как Right/That's right/All right - выражение согласия и горячей поддержки. В качестве вариантов этих стереотипов выступают Right enough! True enough!, Fair enough!, где элемент enough является интенсификатором. Например, "True enough, you can't expect sweet reasons from the bunch of screwballs" [6, c. 480].
Подтверждение правильности того, о чем говорится, осуществляется с помощью стереотипов Sure! Sure thing! That's for sure!. Эти высказывания могут выступать и как самостоятельные реплики и сопровождать утверждение или предположение, придавая большую убедительную силу тому, о чем говориться. В этом случае это своего рода экспрессивный «ярлык» (tags): "Sure thing! I'll be there at ten o'clock". Такое же направление развития функциональных значений происходит у высказывания All right, которое может выступать как согласие (см. выше), а в случае нереактивного использования становится потверждением истинности: I remember him, all right; It's an isolated spot all right [4, с. 47]. Not half! - выражение уверенности в чем-то или подтверждение: "Did you like it?" - "Not half!" [6, с. 410].
Второе направление интерпретации подтверждения связано с определением процедуры вероятности того, что говорящий, в сущности, не имеет ничего против сказанного собеседником. Иными словами, говорящий подтверждает сделанное предположение или утверждение, как правило, используя стереотипы No problem!, No kidding! I bet!. Подтверждение No problem! может означать то, что говорящий готов согласиться: "I ought to think about going actually. If that's all right with you." "Yeah. No problem" [4, с. 1311]. Подтверждение No kidding утверждает серьезность отношения: I am scared! No kidding! [4, c. 916]. Высказывание I bet возможность или вероятность
того, о чем шла речь: "That'll be nice”, she answered mechanically and as the door closed, added “I bet" [5, c. 293]. В современном английском языке подтверждение I bet может выражать такой вид согласия, который связан с эмоциональным отношением говорящего, а именно раздражением или удивлением. Например, "I'd like to ask you something," I said. "I bet you would [4, c. 147].
Третье направление интерпретации подтверждения связано с выражением эмоционального отношения говорящего, в более изысканной риторической форме. Для этого может использоваться гипербола - As I live live and breathe / As I live: "Kilshaw's handwriting? Are you sure?". "As I Iive" [9, с. 20-21]. Интерпретация подтверждения может отражать достаточно сложные операции над функциональными смыслами, как это происходит с высказыванием “I am afraid so”, которое представляет собой такую форму согласия-подтверждения, которая смягчает категоричность ответа, так как собеседник надеется услышать отрицательный ответ и сам говорящий это понимает: "You are not going out, are you" "I am afraid so" [8]; "Bad news?" "I'm afraid so" [4, с. 31]. Значение этого согласия можно квалифицировать как подтверждение предположения, имеющего отрицательную коннотацию.
Еще одна группа, связанная с концептуальной ситуацией согласия является группа высказываний одобрения, которая занимает промежуточное положение между высказываниями как реакцией на вербальный стимул и спонтанными реакциями на ситуацию. В последнем случае у говорящего складывается внутренняя потребность в положительной оценке происходящего, стимулируя в свою очередь также положительную реакцию со стороны собеседника.
Схематическое представление сценария одобрения исключает приказ, т.к. одобрительный комментарий обычно не адресуется непосредственно человеку, стоящему выше по социальному положению и выглядит следующим образом: [{прескрипция{призыв / предостережение / приглашение / предостережение} < положительная оценка} > одобрение < положительная реакция слушателя]. Функциональные значения в этой группе распределяются по процедурам выражения норм положительной оценки.
Наиболее распространенными выражениями одобрения выступают высказывания-восклицания оценочного типа: Nice going!, Nice one, Cyril!, Good! Good thinking! Good for you! Fair enough! Jolly good!.
Как правило, эти оценочные безглагольные высказывания являются одобрением поступков, которые совершил собеседник или касаются сделанного предложения: "I can't lower the price any further because of an agreement with wholesalers. But we'll forget about any extra charges for delivery."Fair enough. I'll write the cheque" [5, c. 400]. "Are you all right?" "I'm fine" "Good! So am I" [4, с. 727].
Интересно отметить появление стереотипного обращения, которое не является определенной дескрипцией, как например, обращение Cyril: He got his job, because his father is the club's owner. Nice one, Cyril [6, c. 400]. Это имя может быть заменено каким угодно другим, например, Charlie (ср. обращение в высказывании got it, Steve? или русское прескриптивное "Надо, Федя, надо!").
В качестве одобрения выступают и высказывания, построенные по модели двусоставного повествовательного предложения: You are on the right track, Chance is/would be a fine thing. Интерпретация коммуникативных смыслов основывается на двух факторах - правильном пути (right track) и удачном шансе (fine chance). Скрытый смысл, который стоит за этими высказываниями заключается в том, что в некоторых случаях одобрительный комментарий имеет преждевременный характер, т.к. все не так замечательно:" Why don'you apply for the management job. You would be very good at it" - "Chance would be a fine thing. Everyone knows that it's been promised to Maxwell in the Finance department [5, с. 97]. Эта интерпретация дает возможность предположить наличие одобрения, которое делается с оговорками <хорошо, если при этом не помешают какие-либо обстоятельства. К этому типу одобрений относится и высказывание Nice work if you can get it! или nice work! с той только разницей, что условие было выполнено, но трудности были преодолены: Good for you - nice work if you can get it [9, с. 216].
Таким образом, рассмотренные английские стереотипные высказывания позволяют рассматривать их в схеме стереотипных речевых поступков, модус которых определяется как способом положительной диспозиции говорящего, так и его намерением дополнительных значений подтверждения и одобрения. Модус диспо-зициональной функции согласия фиксирует предрасположенность субъекта проявлять положительную реакцию под влиянием ценностно-оценочных соображений и вербально выражать эту диспози-
цию. Связь между конвенциональной схемой и конкретным примером определяется в контексте коммуникативной ситуации.
Семантика интерактивной схемы согласия определяется значением достижения консенсуса. Далее в сфере выражения происходят процедурные преобразования, включающие в значение кода элементы интенциональных значений высказываний, связанных с эмоционально-экспрессивной сферой выражения или с тем или иным перскриптивным стимулом. Например, в качестве стимула могут выступать либо вопросительное и констатирующее высказывание, либо императивное высказывания. В первом случае кодификация согласия связана с совпадением оценочных реакций собеседников, а во втором случае с готовностью выполнить то или иное действие. Коммуникативные смыслы модуса определяются потенциальной возможность речевой единицы интерпретироваться в двух направлениях - согласием с ценностным содержанием запроса или согласием с волюнтативным содержанием стимула.
Список литературы
1. Баева Г.А., Третьякова Т.П. Развитие средств речевого этикета и ритуала // Очерки по исторической прагматике германских языков; отв. ред. Г.А. Баева. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2012. - С. 58-67.
2. Карасик В.И. Языковая матрица культуры. - М.: Гнозис, 2013. - 320 с.
3. Третьякова Т.П. Функциональная семантика коммуникативной метафоры // Метафоры языка и метафоры в языке; под ред. А.В. Зеленщикова, А.А. Масленниковой. - СПб.: Изд-во С.- Петерб. ун-та, 2006. - С. 45-72.
4. Collins Cobuild English Dictionary. - London, 1995. - 1981 p.
5. Longman Language Activator. The World’s First Production Dictionary. -Longman, 1994. - 1587 p.
6. Cowie A.P., Makin R., McCraig I.R. Oxford Dictionary of Current Idiomatic English. - Oxford: Oxford University Press, 1984. - Vol. 2. - 685 p.
