CC BY
83
УДК 801.52:159.955
Х.М. Кадачиева, П.М. Омарова КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ СТРАХА В АНГЛИЙСКОМ И ДАРГИНСКОМ ЯЗЫКАХ
В статье проводится сопоставительный анализ способов концептуализации эмоции страха в английском и даргинском языках, выявляются универсальные и национально-специфичные образы, лежащие в основе метафорического осмысления страха.
Ключевые слова: метафора, концептуализация, эмоциональный концепт, страх, фрейм, слот.
В последние десятилетия с развитием когнитивной лингвистики метафора стала интересовать лингвистов как способ мышления о мире. Важное место занимает всестороннее исследование метафоры, метафорических процессов в различных языках, что обусловлено универсальным характером изучаемого объекта, а также существованием в российской и зарубежной лингвистической науке различных концептуальных подходов к рассмотрению данного языкового явления.
Метафора активно участвует в формировании личностной модели мира, играет крайне важную роль в интеграции вербальной и чувственно-образной (невербальной) систем человека, а также является ключевым элементом категоризации языка, мышления и восприятия.
С точки зрения когнитологии метафора рассматривается как инструмент познания мира, который базируется на установлении ассоциативных связей, сходств и различий между явлениями мира и создает на этой основе новые личностные смыслы, представляя субъективное отношение индивида к миру, его видение, его трактовку определенного фрагмента действительности [Арутюнова 1990: 17].
Когнитивная метафора обычно относится не к отдельным изолированным объектам, а к сложным областям чувств и социального опыта, где наиболее часто возникает необходимость в обозначении объектов «невидимого» мира с отображением их объективных свойств [Опарина 1988: 67], как, например, в случае с эмоциями и чувствами.
По утверждению Дж. Лакоффа и М. Джонсона, эмоции редко выражаются прямо, а всегда уподобляются чему-либо [Лакофф, Джонсон 1990]. Метафорическое осмысление эмоций в английском языке не раз становилось объектом серьезных исследований как западных, так и отечественных лингвистов [Апресян 1995; Арутюнова 1990, 1995; Телия 1988; Лакофф 1980; Kovecses 1990].
Когнитивная метафора рассматривается как видение одного объекта через другой и является одним из способов репрезентации знания в языке. При этом метафора относится не к изолированным объектам, а к сложным мыслительным пространствам, которые в процессе познания соотносятся через метафору с более простыми, конкретно наблюдаемыми пространствами, как, например, сравнение эмоций с огнем. Происходит перенос концептуализации наблюдаемого мыслительного пространства на непосредственно наблюдаемое, которое в дальнейшем концептуализируется и включается в общую концептуальную систему данной языковой общности. Необходимо отметить, что одно и то же мыслительное пространство может быть представлено посредством одной или нескольких концептуальных метафор [КСКТ 1996: 55], что вполне оправдано в силу многосторонности отношений, существующих в реальном мире. Метафора присуща всем языкам и во все эпохи, ее универсальность проявляется в пространстве и во времени, в структуре языка и в его функционировании [Гак 1988: 11].
Тем не менее, сегодня ученых интересует не только вопрос универсальности концептуализации эмоций, но и специфичности или национального своеобразия в разных языках. Метафорические обозначения, вплетаясь в концептуальную систему отражения мира, окрашивают ее в соответствии с национально-культурными традициями, придавая языковой картине мира антропоцентрическую интерпретацию [Алахвердиева 2004: 19].
Представляется целесообразным описание и сопоставление способов концептуализации эмоций с применением фреймовой методики, которая объясняет возможность когнитивного осмысления эмоций как объектов материального мира вследствие взаимодействия соответствующих фреймов, содержащих аналогичные характеристики (под-слоты). Исследование проводится в сопоставле-
нии с даргинским языком, принадлежащим к малоизученным языкам малых народов Дагестана.
Страх - одна из доминантных эмоций человека. Такие характеристики страха, как универсальность, интенсивность, возможность вербализации способствовали возникновению огромного количества метафор. Являясь универсальной эмоцией, страх в то же время обладает некоторыми специфическими для каждого народа чертами, что объясняется наличием субъективного образа окружающей действительности, который определяется различными знаковыми формами. Национальная специфика эмоции страха проявляется в том, что универсальные характеристики страха по-разному оцениваются и осмысливаются народом. Данная эмоция реифицируется в сознании носителей английского и даргинского языков в виде конкретных объектов и явлений, ассоциируемых со страхом на основе психофизиологических, функциональных и других характеристик.
Во многих языках понятие «страх» этимологически развилось из понятия «опасность» и более конкретных имен, обозначающих материальное воплощение причины страха. Так, например, английское «fear» восходит к древнеанглийскому faer /внезапная опасность и древнесаксонскому far /засада [Маковский 2000: 128], а также к латинскому periculum /риск, опасность [Online Etymology Dictionary]. Кроме того, одно из наименований страха в древнеанглийском языке -существительное «broga» имело также значение «монстр» [Феоктистова 1984: 27]. Таким образом, можно утверждать, что в сознании древних страх ассимилировался с конкретным образом -носителем опасности.
Аналогичным образом можно проследить и развитие других синонимов страха: terror произошло от латинского terrorem / сильный страх, ужас, которое в свою очередь восходит к индоевропейской основе tre- / трястись, дрожать; horror также восходит к латинскому horrere / дрожать от страха [Online Etymology Dictionary]. В данном случае мы также наблюдаем причинно-следственную корреляцию, в результате которой эмоция ассимилируется с ее симптоматическим проявлением.
В современном даргинском языке сохраняется та же тенденция, которая прослеживалась на определенном этапе развития английского языка. Так, например, в даргинском языке понятия опасность, угроза и страх обозначаются одним и тем же словом урехи, аккумулирующим в себе указание и на причину, и на проявление, например:
Урехи - угроза / опасность: Диркьаличиб-ти адамтас дебали дец1игахъули бири, сенах1енну камсилра урехи чебихьунх1ели дубурланти къаркъубачи шурдухъунти чула лусентала г1ела арбашутири (Абу-Бакар А. «Ошибка старика»). / Жителям равнин доставалось больше, так как при малейшей угрозе (опасности) горцы прятались в скалистых горах.
Урехи - страх: ...ил урехили х1ярц1ван руржахъулири, гъайэс ахъри аги (Абу-Бакар А. «Снежные люди). / Она тряслась от страха как хорек, не могла вымолвить ни слова.
Концептуализация страха как результат реификации может быть представлена в виде следующих метафор. Наиболее широко употребляемым видом реификации является контейнер, который представляет собой универсальную метафору, основанную на проекции пространственных отношений на непространственные области. Впервые понятие контейнера вводится М. Джонсоном. По его мнению, данная образная схема (image scheme) участвует в обработке человеческого опыта и понимается подсознательно [Johnson 1987]. Дж. Лаккофф расширяет понятие контейнера, добавив к понятиям In и Out концепт границы [Lakoff 1987: 272].
Контейнер, будучи объемным, обладает определенными характеристиками: длина, ширина, высота и другие. В силу антропоцентричности языка, когда языковое поведение определяется соображениями удобства, экономности, обоснованности, а в широком смысле имеет некоторую рациональную причину, можно говорить об отражении данных параметров не только при описании конкретных предметов, но и абстрактной лексики, в частности эмоций [Кадачиева 2002: 77]. При этом человеческое тело выступает своего рода границей между внутренним миром человека и внешней средой, являясь вместилищем для эмоций, являющихся составной частью эмоциональной системы человека [Апресян 1995: 42]. Возможность осмысления человека как контейнера для эмоций обосновывается наличием в когнитивной структуре концепта контейнера слотовой составляющей вместимость. Вместимость можно рассматривать как способность объекта как целого вмещать часть, и наоборот, способность части быть составляющей целого, что свидетельствует о наличии гипо-гиперемического структурирования в рамках концепта гнева. Человек является носителем эмоций, а сами эмоции являются составной частью эмоциональной системы человека [Апресян 1995: 42-51].
Универсальность метафоры контейнер подразумевает применение данной образной схемы для концептуализации страха и в английском, и в даргинском языках. При этом происходит активизация слота вместимость. В ситуации сильного страха все существо человека охвачено данным состоянием, и человек оказывается погруженным в страх, как в контейнер. Вместе с тем и человек может осмысливаться как контейнер для эмоций, отражая, таким образом, способность человека вмещать в себя эмоции, быть их носителем. В данном случае совпадения наблюдаются в под-слотах нахождение внутри для фреймов страха и контейнера:
Страх - содержимое контейнера. (англ.) But in spite of her joy she was full of fear (Garnett D. «Lady into Fox»). / Несмотря на радость, она была полна страха.
Hepburn is just filled with terror (Lawrence D.H. «The Captain's Doll»). / Хэпберна просто переполнял страх.
(дарг.) Салма х^лбазиб урехи чебаили, пишряхъиб Гулжанат (М-Расул «Дикарка»). / Увидев страх в глазах Салмана, Гулжанат усмехнулась.
Нушачи корреспондент вак1или эргъи, кап-тар урухиубли варгудар (Абу-Бакар А. «Снежные люди»). / Раз к нам приехал корреспондент, кап-тар (снежный человек) лопнет от страха (Как если бы его переполнял страх).
Страх - контейнер.
(англ.) I felt disgusted at the little wretch's composure, since he was no longer in terror for himself (Bronte E. «Wuthering heights»). / Мне претило спокойствие, с каким этот жалкий трус держался теперь, когда лично ему больше нечего было опасаться (букв. «он уже не был в страхе») (Бронте Э. «Грозовой перевал»).
(дарг.) Лебилра урехилизи г^лабикиб (Абу-Бакар А. «Тайна рукописного Корана»). / Всех охватил страх (букв. «все погрузились в страх»).
При концептуализации страха в английском языке релевантным признаком оказывается такая характеристика контейнера, как глубина как показатель интенсивности:
Deep was the dismay of surveillante teachers, deeper the horror of the defaulting directress (Bronte Ch. «Villette»). / Классные дамы ужасались, еще более ужасалась оплошавшая директриса (Брон-те Ш. «Городок»).
В даргинском языке при концептуализации эмоций такие параметрические признаки, как высота, длина, ширина присутствуют имплицитно
при оценке эмоций как «больших» контейнеров, подразумевая при этом увеличение всех пространственных характеристик: длины, глубины и высоты:
Бец цацун биалли, урехи халаси ахкн (Абу-Бакар А. «Даргинские девушки»). Z Если волк один, то он не страшен (букв. «страх не велик»).
Таким образом, концептуализация страха как контейнера и содержимого контейнера отражена в следующих выражениях:
(англ.) full of fear Z полный страха, filled with consternation Z наполненный страхом, filled with terror Z переполнял страх, put fear in somebody Z внушать страх, in terror Z в страхе, in a fright Zв страхе (букв. «в испуге»), beside himself with fright Z вне себя от страха, deep dismay Z сильный (букв. «глубокий») страх ; (дарг.) урехила барха Z мера страха хlyлбaзuб урехи Z страх в глазах, урухиубли варгвердес Z лопнуть от страха, урехилизи гЫлабикес Z погрузиться в страх.
Контейнер - не единственная образ-схема, репрезентирующая страх в исследуемых языках. В результате реификации, процесса превращения абстрактных понятий в якобы реально существующие феномены, приписывания им субстанциональности, в английском языке возможно осмысление страха как стихии, которая извне воздействует на человека, и в этой связи страх может концептуализироваться как жидкость вне контейнера (волна) в силу наличия у обоих фреймов страха и стихии слота неконтролируемость. Тот факт, что эмоция охватывает человека, всецело служит основанием для подобного рода переосмысления. Стихийность страха предполагает неотвратимость и невозможность справиться с эмоцией:
(англ.) A sick fear and rage swept him (Gol-ding W. «Lord of the Flies»). / Тошнотворный страх и бешенство накатили на Ральфа (Гол-динг У. «Повелитель мух»).
Teabing now felt a wave of horror (Brown D. «Da Vinci Code»). / Тибин испугался (букв. «почувствовал волну ужаса»).
For an instant, Rumy felt a surge (волна) of fear ... (Brown D. «Da Vinci Code»). / На мгновение Реми охватил страх (букв. «почувствовал волну страха»).
Для носителей даргинского языка не свойственно осмысление страха как природной стихии. Страх - ноша.
В английском языке страх концептуализируется как некая сила, которая давит на человека извне. Данную метафору З. Кавечес определяет как эмоция - это ноша [Kovecses 1990]. Сущест-
вование подобной метафоры обусловлено таким свойством страха, как ограничение восприятия, ограничение двигательной активности, что аналогично состоянию человека, отягощенного каким-либо грузом, ношей. При подобной концептуализации происходит наложение слота ограничение движений (восприятия) фреймов страх и ноша:
(англ.) The earth, in short, had served its purpose and was now distasteful to them, and they would not enter it unless pressed with fear (Garnett D. «Lady into Fox»). / Это место выполнило свое предназначение и было уже ненавистно для них, и если бы не давление страха, они бы шагу не ступили туда.
My fear pressed heavy. Cold and peculiar, I knew it for the partner of a rarely-belied presentiment (Bronte Ch. «Villette»). / Страх давил мне на сердце. Такой холодный, сжимающий страх - признак дурных предвестий (Бронте Ш. «Городок»).
He delivered me from all my fears (Holy Bible). / Он избавил меня от всех моих страхов.
В даргинском языке страх также осмысливается как ноша, некая довлеющая сила. При этом следует отметить, что языковые средства вербализации крайне немногочисленны.
(дарг.) Шилизир кахти хабурти тШнтдиубли сари, урехи чебихьи саби (Абу-Бакар А. «Снежные люди»). / По аулу распространились страшные вести, навис (букв. «навалился») ужас.
В английском и даргинском языках используются следующие выражения, отражающие метафору страх - ноша: pressed with fear / давление страха, fear pressed / страх давил, pressure of dread / давление страха, pressure of immediate dread / внезапное давление страха, fear was upon / страх охватил, deliver from fears / избавить кого-либо от страхов, tighten with fear / страх сдавил, crushed by fear/terror / подавленный страхом, ужасом, урехи чебихьи саби / страх навис (навалился). Страх - вспышка света. Неожиданность возникновения и кратковременность эмоции страха отражены в такой метафоре, которую мы будем квалифицировать как вспышка света. При концептуализации страха, как вспышки света происходит наложение слотов кратковременность в рамках фреймов страх и вспышка света: light of fear, a flash of fear, gleaming with fear. Наличие данного слота в качестве семантической составляющей представляется возможным установить по данным лексикографических источников:
flash -
1) a sudden brief bright light or flame
2) a sudden brief rush of feeling or show of humour
gleam -
1) a brief or faint light
2) a brief show of some quality or emotion (англ.) Now those red eyes flashed fear (Brown D. «Da Vinci Code»). / Теперь красные глаза светились (букв. «сверкнули») страхом (Браун Д. «Код Да Винчи»).
Для даргинского языка также характерна концептуализация страха как вспышки света. Очевидно, что слот кратковременность активизируется в даргинском языке:
(дарг.) Илала хlулбазибурехи лямцбухъун ... (М-Расул «Черный ягненок», с. 47). / В ее глазах блеснул страх.
Бэлани дяхЬичибад к\ана чебасиб ва урух-диубти илала хЬулби лямц^ухъун (Абу-Бакар А. «Девушка из крепости»). / Бэла убрала платок с лица. Блеснули испуганные глаза.
Выражения, в которых передается осмысление страха как вспышки света следующие: (англ.) light of fear / свет страха, a flash of fear / вспышка страха, flashed fear / сверкнули страхом, gleaming with fear / светящиеся от страха, a flash of wild dismay / вспышка страха (дарг.) урехи лямцбухъун / блеснул страх, урухдиубти хlулби лям^духъун / блеснули испуганные глаза.
Страх - горькое вещество.
Отрицательные эмоции, и в том числе страх, имеют негативное воздействие на организм. Характеристика страха как эмоции, причиняющей вред здоровью человека, служит основанием для его концептуализации как горечи в английском языке. Это позволяет выделить в составе фреймов страх и горечь слот причинение вреда здоровью:
The fire of him was no longer warm, and the fear of him was no longer poignant (London J. «Martin Eden»). / Его огонь уже не грел, и страх перед ним не пронизывал (букв. «не был ядовитым») душу (Лондон Дж. «Мартин Иден»).
(дарг.) урехи беркун/кьяраиб / натерпелся страху (букв. страх покушал, проглотил) (Магомедов).
Для обоих языков характерна ассоциация страха с запахом; в английском языке - это неприятный запах: stinking horror of an animal; fear had an odor; stinking terror.
В даргинском же языке обнаруженные примеры не содержат подобного указания:
(дарг.) Хъулразибси гьавара балли кахдеш-ли ва урехили т^мби^усигъунари (Абу-Бакар А. «Девушка из крепости»). / (букв.) Даже воздух в комнате имел запах ужаса и страха.
Основанием персонификации служит возможность взаимодействия фреймов страх и живое существо, при котором происходит активизация многочисленных подслотов, варьирующихся в зависимости от типа предиката. При анализе процесса персонификации гнева нами было отмечено, что многообразие свойств и сфер деятельности человека не позволяет схематизировать и дать подробную характеристику слотовых составляющих, и вследствие этого представляется целесообразным установление межфреймовых связей. В каждом отдельном случае персонификации находит отражение тот или иной прототипический признак эмоции, ассоциируемый с человеком. Страх персонифицируется носителями обоих языков - английского и даргинского, при этом можно выделить метафоры страх - человек, страх - противник и страх - опасное животное. Страх - человек.
(англ.) Fear has many eyes (proverb). / У страха глаза велики.
(дарг.) Х1язлис ах1ен дубурланти «урехила х1улби халати дирар, урехили адамлизиб къарши-деш дарес аг1нилигу ибси пикри гЫндбуршу» (Абу-Бакар А. «Даргинские девушки»). / От страха Жамав еще больше заволновался, он побежал. ...Не зря ведь горцы говорят «у страха большие глаза, страх душит в человеке мысль о необходимости сопротивляться» (слоты обострение восприятия, ограничение движений).
Выражения, представляющие концептуализацию страха как человека: (англ.) fear persisted / страх не оставлял, fear helped / страх помог, fear impelled / страх заставил, strong fear / сильный страх, a blind fear / слепой страх, (дарг.) урехи гечбирулри / страх переселился, урехила хlулби / глаза страха, урехили гЫндбуршу / страх душит, урехи къячбикун / коснулся страх. Страх - противник.
При концептуализации страха как противника указывается на такое свойство эмоции, как неконтролируемость. Страх - эмоция большой силы, которая не всегда поддается контролю, и случаи, когда человеку удается преодолеть страх, он рассматривает это как победу над противником:
(англ.) Then he could go on, for his fear for himself was conquered (Lawrence D. «Thorn in the Flesh»). / Затем он смог продолжать путь, так
как страх за свою жизнь был преодолен (букв. «завоеван»).
Even in the night, in his dreams, he was haunted by this fear (London J. «Call of the Wild»). / Даже во сне этот страх преследовал его (Лондон Дж. «Зов предков»).
(дарг.) Адамти лебти саби урехиличиб че-дибикес бирутира, хкбирутира. Урехиличив че-диикибсили гъабзадеш диру, сунечиб урехи чедиби-кибсили - кЬрзадеш (М-Расул «Черный ягненок»). / Есть люди которые могут побороть свой страх, и которые не могут. Те, кто побеждают страх, поведут себя как мужественные люди, а те, кого страх победит - проявят трусость.
Выражения, описывающие страх как противника: (англ.) fear was conquered / страх был преодолен (букв. завоеван), haunted by fear / страх преследовал, overcome by fear / охвачен (преодолен) страхом, (дарг.) урехиличиб чедибикес / победить страх, урехилизи вархахъиб / запутался в страхе, fear shot / страх пронзил, stab of fear / ужас, который пронзает.
Страх - опасное животное. При концептуализации страха как опасного животного основным слотом, который активизируется, является угроза жизни.
(англ.) The sight chilled me, but I mastered my fear, and, with a stone poised in my hand, threatened him back (London J. «Before Adam»). / Его вид произвел на меня впечатление, но я взял себя в руки (букв. «обуздал свой страх»), и пригрозил ему, покачивая в руке камень (Лондон Дж. «До Адама»).
There are times when, with a momentary pang -a flash of wild dismay, I ask myself, - Helen, what have you done? (Bronte A. «The Tenant of Wildfell Hall»). / Бывают моменты, когда с болью и ужасным (букв. диким) страхом я спрашиваю себя «Элен, что ты наделала?».
Now, indeed, dismay seized me - dismay and regret (Bronte Ch.«Villette»). / Сейчас меня охватили (букв. схватили) страх и сожаление.
(дарг.) Урехили ил кьа^руциб (Абу-бакар А. «Девушка из крепости»). / Страх сковал (букв. «схватил зубами») ее.
Осмысление страха как опасного животного отражено в выражениях: (англ.) master fear / взять себя в руки (букв. обуздать свой страх), a flash of wild dismay, ужасным (букв. «диким») страхом, dismay seized меня охватил (букв. «схватил») страх, (дарг.) урехили ил кьацруциб / страх сковал (букв. схватил зубами) ее, кахси
урехили уцилри / был охвачен (букв. «схвачен») суеверным страхом.
Осмысление страха как противника или опасного животного возможно благодаря наличию слотов угроза жизни в структуре указанных фреймов. При этом они не исключают друг друга. Как видно, взаимодействие слотов происходит не только в рамках противника и опасного животного, но и человек и опасное животное, и человек и противник. В результате имеем идентичный набор слотов с различным взаиморасположением в зависимости от сопряженных фреймов. Для метафоры страх - человек иерархическое расположение слотов будет иметь следующий вид: живое существо > неконтролируемость /угроза жизни > другие свойства;
Страх - противник: неконтролируемость > угроза жизни > живое существо;
Страх - опасное животное: угроза жизни > неконтролируемость > живое существо.
Концептуальный анализ когнитивной структуры fear /урехи в английском и даргинском языках позволил выявить общность фрейма страха с фреймами контейнер, ноша, вспышка света, горькое вещество.
Слоты фреймов эмоций и человека могут варьироваться в зависимости от типа предиката. Взаимодействие фреймов отрицательных эмоций с фреймами противника и опасного животного происходит на основе причинно-следственной корреляции, то есть наложения слотов живое существо, а также неконтролируемость и угроза жизни. Распределение данных слотов в рамках фрейма зависит от типа метафоры. В даргинском языке менее всего представлены метафоры, возникающие при наложении слотов неконтролируемость, в силу указанных выше причин.
Список литературы
Алахвердиева Л.Г. Метафорическое конструирование художественной действительности: по произведениям французских авторов // Языки народов мира и РФ: материалы науч. конф. Вып. 3. Махачкала, 2004. С. 11-19.
Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопр. языкознания. 1995. № 1. С. 37-67.
Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. С. 5-35.
Арутюнова Н.А. Метафора в языке чувств // Язык и мир человека. М.: Яз. рус. культуры, 1998. С. 385-400.
Гак В. Г. Метафора: универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. С. 11-26.
Кадачиева Х.М. Адъективные сочетания с именами-названиями реалий внутреннего мира в английском и русском языках: дис. ... канд. фи-лол. наук. Махачкала, 2002.
КСКТ - Краткий словарь когнитивных терминов / под ред. Е.С. Кубряковой. М., 1997.
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. М., 2004.
Маковский М.М. Историко-этимологиче-ский словарь современного английского языка. М.: Диалог, 1999.
Мир словарей. URL: http://mirslovarei.com/ content_fil.
ОпаринаЕ.О. Концептуальная метафора // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. С. 65-77.
Телия В.Н. Метафора как модель смысло-производства и ее экспрессивно-оценочная функция // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. С. 26-52.
Феоктистова Н.В. Формирование семантической структуры отвлеченного имени (на материале д.а. языка). Л.: Изд-во ЛГУ, 1984.
Johnson M. The Body in the Mind: The Bodily Basis of Meaning, Imagination, and Reason. Chicago: Chicago University Press, 1987.
Lakoff G. Women, fire and dangerous things: what categories reveal about the mind. Chicago; L.: University of Chicago press, 1987.
Online Etymology Dictionary. URL: http://www.etymon-line.com.
Kh.M. Kadachieva, P.M. Omarova CONCEPTUAL ANALYSIS OF FEAR IN ENGLISH AND DARGIN LANGUAGES
The article deals with the conceptual analysis of fear in English and Dargin languages. The cognitive structure of the verbalized concept fear is exposed through contrastive study of universal and culture-specific slots.
Key words: metaphor, conceptualization, emotional concept, fear, frame, slot.
