CC BY
479
УДК 324
Я. Г. Ашихмина
КОНЦЕПТУАЛЬНОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ «ЭЛЕКТОРАЛЬНЫЙ ЦИКЛ» НА МАТЕРИАЛЕ ИССЛЕДОВАНИЙ ПОЛИТИЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В 1991-2013 ГГ. *
В статье представлен анализ теоретических или концептуальных подходов к определению понятия «электоральный цикл», более часто применяемых в западной и российской политологии. Посредством изучения материалов исследований политических трансформаций, произошедших в России в 1991-2013 гг., и электоральных циклов было выявлено категориальное и методологическое значение концепта «электоральный цикл». Также предложены авторская концепция «электорального цикла», основания дифференциации циклов в электоральных процессах в России, подчеркнуты методологические возможности их использования при изучении политических трансформаций на современном этапе.
Ключевые слова: концептуальное осмысление, электоральный цикл, политические трансформации, партийные предпочтения, конкурентность, предсказуемость.
В современной политической науке различные концепции циклически-волнового развития стали доминирующими при объяснении сложных процессов изменения политических систем и отношений. Концепциям циклов эволюции мировой системы, исторических циклов, циклов и волн политического развития или политической истории придают большое значение при анализе и прогнозировании ключевых политических событий, изменений и сдвигов в развитии конкретных государств и обществ и мировой системы в целом (Пантин, 2011; Холодковский, 2011). При этом нередко вариативность развития лучше видна при накладывании одной модели циклического развития на другую. Например, смена циклов реформ и контрреформ, характерная для России, «убедительно увязывается с международными кондратьевскими циклами» (Пантин, 2011, с. 24-29; Холодковский, 2011, с. 18). Каждый такой цикл характеризуется значимыми изменениями в политическом курсе страны, происходящими при смене властвующего лица или правительства, которые одномоментно сопряжены с эволюцией социально-экономического уклада, имеющей иную временную динамику. Так или иначе циклы позволяют периодизировать историю, придать упорядоченность на первый взгляд хаотическим, не поддающимся систематизации процессам развития государственных и социальных систем и подсистем.
* Работа выполнена в рамках конкурсных программ научных исследований Уральского отделения Российской академии наук на 2014 г., научный проект молодых ученых и аспирантов УрО РАН 14-6-НП-116 «Концептуальное осмысление понятия "электоральный цикл" на материалах исследований трансформаций в Российской Федерации в 19912013 гг.».
© Я. Г. Ашихмина, 2014
Концепции циклически-волнового развития становятся более востребованными и для анализа изменений менее глобальных масштабов, например, различных элементов политической подсистемы общества. В основном это касается выборов ключевых органов власти, процесса смены правительств в парламентских и президентских системах, динамики партийных и избирательных систем. В западной и российской политической науке разработаны концепции политических и электоральных циклов, их относят к мезотеориям. Во многих из них понятия «политический цикл» и «электоральный цикл» не отождествляются. Однако в западной политологии сформировалось исследовательское направление, в рамках которого процессы смены власти и электоральное развитие стран и регионов в целом анализируются через выделение политико-деловых или правительственных (административных) бизнес-циклов (Drazen, 2000; Nordhaus, 1975; Rogoff, 1990).
Появление термина «политический бизнес-цикл» обычно связывают с работой польского макроэкономиста М. Калецки (Kalecki, 1943). Первоначальный вариант теории деловых политических циклов был предложен американскими экономистами В. Нордхаусом и Д. Макрэ в 1975 г Модель политико-делового цикла предполагает, что электоральная поддержка правящей партии будет зависеть от внутриэкономического курса, ею реализуемого. Правительство предпочитает формировать и поддерживать такое сочетание уровней безработицы и инфляции, которое представляется наиболее приемлемым избирателям. После прихода к власти новая администрация искусственно снижает темпы роста цен, к концу срока правления администрация начинает стимулировать экономику и поднимать уровень занятости, что может спровоцировать рост цен. Но при правильном исполнении такая политика приводит к тому, что к моменту выборов уровень занятости поднимается, а инфляция в этот момент не успевает набрать темп, вызывающий негативные изменения. Позднее теория была пересмотрена, в анализ включены показатели динамики налоговой политики, бюджетной наполняемости и пр. Подробно теории политических бизнес-циклов рассмотрены в магистерской диссертации А. Равичева (Равичев, 2001). Работ российских исследователей, посвященных влиянию экономической политики правительства на электоральные настроения избирателей, сравнительно немного. Исследование Равичева выявляет региональные политические бизнес-циклы. По его мнению, в регионах России действительно были такие циклы, губернаторы использовали налогово-бюджетную политику в целях получения поддержки избирателей на очередных выборах. Более того, одновременно Равичевым фиксировалось ужесточение политики федерального правительства в отношении губернаторов в период выборов, а также отмечалась зависимость между уровнем конкуренции на выборах губернаторов и амплитудой бизнес-цикла. Чем сильнее конкуренция, тем длиннее амплитуда. В основном же российские исследователи в отличие от западных не связывают экономическую политику правительства с его шансами на дальнейшее пребывание у власти.
Таким образом, избирательные циклы понимаются представителями данного направления именно как правительственные деловые циклы и в ряде случаев рассматриваются как политические циклы в их узком значении. При этом
в западной политологии установлена четкая связь между политическими бюджетными циклами и изменениями партийных предпочтений избирателей.
Под политическим циклом в более широком значении ряд российских ученых понимает «часть траектории движения политической системы, в начальной и конечной точках которой система оказывается в подобных по ряду важнейших характеристик, но принципиально различных в эволюционном отношении состояниях» (Логинов, 2011, с. 12). Определение, заимствованное А. Логиновым у В. Панарина, точно отражает природу цикличности процесса политического развития. Повторение политических циклов образует не круговое, а более сложное, спиралевидное движение. В каждом новом цикле политическая система пребывает в качественно ином, нежели в предыдущем цикле, состоянии или находится на ином уровне, но при этом проходит в своем развитии практически все стадии, характерные для предыдущего цикла и повторяет «в малом круге» свой предыдущий опыт. Необходимо помнить, что движение может быть как восходящим (прогрессирующим), так и нисходящим (регрессирующим), либо в отношении одних элементов системы прогрессирующим, а в отношении других — регрессирующим.
Итак, в отечественной и западной политической науке можно выделить несколько подходов к определению понятия «электоральный цикл». Согласно первому, такой цикл представляет собой траекторию развития политической системы в период от одних выборов к другим и отражает значимые качественные изменения политической системы или отдельных ее элементов, происходящие в процессе выборов. Как отмечает Н. Чувилина, «электоральный процесс является одним из важнейших подпроцессов общегосударственного политического процесса, который задает начало каждому новому циклу функционирования политической системы и определяет содержание и направленность этого цикла, тем самым выполняя функцию обеспечения динамизма политической системы» (Чувилина, 2011, с. 34). Политические изменения, ставшие следствием очередной избирательной кампании, влияют на политическое развитие страны или региона в целом, способствуют конституированию новых институтов, отношений.
Согласно второму подходу, изучение электорального процесса посредством разбиения его на циклы позволяет выявить новые тенденции в электоральном развитии страны или региона, которые могут быть следствием более глубоких системных или структурных политических трансформаций. Логика каждого нового электорального цикла зависит от внешнего контекста и обусловлена влиянием на ход электорального процесса иных политических сдвигов.
Представляется, таким образом, что воздействия политических изменений, относящихся к различным уровням и аспектам политической системы, на электоральный процесс и, наоборот, электоральных трансформаций — на другие политические процессы могут быть взаимообратными. Политические циклы в их широком смысле и собственно электоральные циклы имеют свою логику, динамику, могут не совпадать по времени и масштабам происходящих в них изменений, но при этом в различной степени и на различных стадиях прохождения того или иного цикла взаимообусловливать друг друга. В отечественной политологии более склонны придерживаться именно такого подхода при анализе элек-
торальных процессов, протекающих на разных уровнях политической системы. Посредством оценки электоральных тенденций, характерных для того или иного избирательного цикла, исследователи показывают цикличность изменений политического режима, взаимодействия федеральных и региональных элит, трансформаций политических институтов и ролей (Боярова, 2013, с. 7-15; Второй..., 2002; Первый., 2000; Политический., 1998; Россия., 2000; Третий., 2007). В частности, А. Коньков специфично рассматривает сквозь призму электоральных циклов в России изменения взаимоотношений между федеральным центром и регионами, выявляя их логику развития и демонстрируя, насколько сильно они сопряжены с развитием электоральных процессов (Коньков, 2012). Цикличность электорального процесса в России и региональных избирательных процессов наилучшим образом демонстрирует изменение соотношения базовых характеристик выборов — конкурентности и предсказуемости, которые в концентрированном виде выражают суть происходящих в стране не только электоральных, но и иных политических процессов (Ашихмина, 2009, с. 311-314; Ашихмина, 2010). При этом все же в большинстве случаев электоральные циклы характеризуются через изменения электорального процесса без соотнесения с более масштабными или протекающими в других плоскостях политической системы трансформациями.
Разграничение электорального развития страны или регионов на циклы в российской политологии, по мнению Н. Чувилиной, используется как методология исследования «новых явлений в избирательных процессах федерального и регионального уровня» (Чувилина, 2011, с. 61). Акцент при этом делается на сравнении текущих избирательных кампаний и циклов с предыдущими: «Изучение электоральных процессов в длительной временной перспективе с помощью циклов позволяет фиксировать определенное состояние избирательных процессов и их содержание, обусловленные соответствующей конфигурацией акторов и факторов, их состояниями, стратегиями и интересами, балансом сил» (Там же, 2011, с. 61).
Рассматривая «электоральный цикл» как особую категорию политической науки, оценивая ее категориальное и методологическое значение, исследователи сталкиваются с проблемами выделения смыслового основания разбиения электорального процесса на циклы и их временного разграничения.
В научном дискурсе западных политологов присутствует единство мнений относительно начальной и конечной точек электоральных циклов, стадий прохождения циклов, набора постоянных характеристик, эволюционных закономерностей, эффектов воздействия на протекание циклов трансформаций политической системы, внутренней логики, рамок и ритма. В российском же политологическом дискурсе по каждому из этих пунктов ведутся дискуссии, не приведшие пока к выработке единого подхода к изучению электоральных циклов и пониманию их внутренней логики. Объясняется это различиями в становлении демократических институтов, процедур, режимных практик в странах Запада и США и в России, а также степенью их устойчивости и особенностями восприятия населением.
Границы электорального цикла в России жестко привязываются к конституционным срокам полномочий федеральных выборных органов власти. В отноше-
нии определения границ электоральных циклов существует два подхода — узкий и более широкий. В узком смысле «электоральный цикл» определяется как «совокупность выборов, следующих одни за другими в четко установленный законодательством соответствующей страны или региона период времени» (Ашихмина, 2009). Следует уточнить, что речь идет как о больших, так и о малых избирательных циклах. Большие циклы составляют общефедеральные избирательные кампании, малые — выборы более низкого уровня власти. Электоральный цикл характеризуется специфическими для текущего момента политическими отношениями и раскладом, отражает изменения отдельных характеристик выборов, электоральной системы или ее элементов, развитие электорального процесса как ядра функционирования всей политической системы в данный период времени в условиях реальных демократических практик. В более широком толковании понятия «электоральный цикл» наряду с парламентскими и президентскими общероссийскими выборами в цикл включают совпадающие с ними по срокам или следующие за ними вплоть до начала очередной избирательной кампании в федеральные органы власти выборы более низкого властного уровня.
Проблема сопряженности федеральных и региональных циклов, или «больших» и «малых», рассматривается как российскими, так и западными политологами (Колосов, Туровский, 1997; Туровский, 2002; Jeffery, Hough, 2001). Ряд ученых склонны утверждать, что существуют региональные и локальные циклы выборов, имеющие свою логику, но подверженные воздействию федеральных факторов. В связи с особенностями российского электорального календаря выборы второго уровня (регионального, локального) могут выходить за пределы федерального цикла выборов и по времени проходить уже в следующем цикле, частично демонстрируя логику прежнего и подстраиваясь под новые тенденции (Ашихмина, 2009, с. 310-311; Туровский, 2002). Таким образом, возникает вопрос, к какому циклу относить такие второстепенные выборы.
В методологическом плане при изучении российской политики удобнее все же пользоваться концептом электорального цикла в его широком значении, уточняя при этом специфику периодичности региональных выборов, их временную протяженность и включая каждую волну региональных выборов в тот цикл, в котором она началась.
Исходной точкой каждого федерального электорального цикла служат очередные общенациональные парламентские выборы, отмечают В. Гельман и Г. Голосов (Голосов, 2010, с. 146). В основном практически все зарубежные и отечественные исследователи при изучении политических трансформаций в России отталкиваются от этого подхода.
Однако, учитывая особый статус института Президента РФ в общей системе государственной власти, значительный объем полномочий, которыми наделяется глава государства и исполнительной ветви власти, его ведущую роль в определении внутриполитического курса страны, за исходную точку цикла можно было бы принять начало срока полномочий избранного президента (Шумилов, 2008). Такой подход впервые был анонсирован после федеральных выборов 2003-2004 гг., которые стали поворотным моментом в политической истории России. Выборы обозначились доминированием пропрезидентских сил и отсут-
ствием альтернативы президенту В. Путину. В условиях сильной консолидации элит на федеральном уровне стало возможным и эффективным не только проведение необходимых реформ через парламент, но и наступление на региона-лов (Hutcheson, 2004, с. 310).
В западной политологии основанием для выделения циклов, как было показано ранее, является изменение партийных предпочтений избирателей и динамика партийной системы. В устойчивых западных демократиях отмечается цикличность в электоральном поведении граждан, которая характеризуется чередованием поддержки избирателями политических партий, представляющих разные идеологические полюсы или актуализирующих и проводящих различные политические курсы. Тем самым цикличность проявляется и в чередовании правительств, формируемых из партий с близкими или отличными политическими платформами, интересами, интенциями. Главным образом сдвиги в электоральном поведении изучаются с помощью различных теорий электорального поведения, разработанных на Западе в 1940-е и усовершенствованных в 1960-е годы, и их модифицированных версий 1990-х и 2000-х годов. Прогнозировать изменения в партийных предпочтениях избирателей позволяет, например, аналитическая модель, предложенная А. Кэмпбеллом и его последователями, примененная вначале к анализу выборов в США. Данные исследователи стали основоположниками так называемого социально-психологического подхода, положившего начало становлению мичиганской школы электоральных исследований (Gabriel, 2005). Согласно этой модели, три составляющие — идентификация с партией, отношение к кандидатам и отношение к темам, стоящим на повестке дня выборов, определяют выбор избирателя и конечный результат той или иной избирательной кампании. Таким образом, не все зарубежные исследователи связывают сдвиги в электоральном поведении с бюджетной и налоговой политикой правительства. Экономическая политика партий может быть лишь одной из тем, влияющих на выбор очередного правительства, но не обязательно определяющая его. Социально-психологические теории были разработаны для того, чтобы предсказывать поведение избирателей и приблизительные результаты выборов в ходе каждого очередного электорального цикла. Данные теории в определенной степени объясняют не только цикличность партийных предпочтений граждан, но и динамику партийных систем. Последняя в современных условиях зависит не столько от партийных идентификаций и идентично-стей, сколько от реакций правящих и оппозиционных партий на события, определяемые избирателями как ключевые, а также от отношения к политическим лидерам и формируемого ими перечня значимых тем.
Кроме того, в западных концепциях электоральных циклов предприняты попытки установления связей между цикличностью электорального поведения на выборах национального или федерального уровня и выборах региональных (Jeffery, Hough, 2001). Такие закономерности можно установить в случаях, когда партийные системы на уровне федераций или национальном уровне и в регионах совпадают и достаточно устойчивы. Однако в случаях, когда партийные системы сильно различаются, выборы в регионах характеризуются собственной внутренней динамикой и слабо подвержены воздействию внешнего
(федерального) контекста. Например, современные исследования электоральной политики в ФРГ показывают, что наметился тренд в сторону расхождения федеральных и региональных избирательных циклов. Согласно М. Фрайтагу и А. Ваттеру, после объединения в Германии наблюдается сильная территориальная гетерогенность партийных систем (Freitag, Vatter, 2008, S. 63). К. Фёлкл отмечает, что в последних работах о выборах в федеральных землях указывается на то, что в сравнении с 1990-ми годами, в 2000-е годы земельный уровень политики стал более автономным по отношению к федеральному. Например, на земельном уровне апробируются новые партийные коалиционные возможности, которые в дальнейшем могут воспроизводиться на федеральном уровне. Избиратели на выборах в земельные органы власти проявляют себя как более инновационные и восприимчивые к новому опыту (Фёлкл, 2014).
Изменение партийных предпочтений избирателей не воспринимается большинством российских исследователей в качестве базового основания выделения электоральных циклов. Встречаются отдельные попытки периодизировать электоральный процесс в России и региональные электоральные процессы по значимым качественным сдвигам в электоральном поведении, структуре российского электората, политических настроениях и предпочтениях избирателей (Шумилов, 2007). Однако в большинстве работ акцент смещен на элитный уровень политики. Основанием выделения циклов являются изменения взаимоотношений правящих партий и элитных групп и оппозиционных, главным образом «партии власти» и оппозиции.
По мнению Г. Голосова, ключевым основанием выделения циклов служит динамика российской партийной системы (Голосов, 2010, с. 146). В начале каждого электорального цикла закладываются параметры партийной системы, которая будет функционировать до окончания срока полномочий действующих в этот цикл органов власти и определять расклад политических сил. От сложившегося политического расклада в органах власти зависит, какие направления политических преобразований, анонсированных политическими акторами в преддверии нового цикла, будут реализованы. Основные характеристики партийной системы могут как сохраняться, так и изменяться частично или полностью от одного цикла к другому, в значительной степени меняя характер взаимоотношений между ветвями и уровнями власти, а также содержание внутриполитической повестки дня.
Характеризуя электоральные циклы, необходимо упомянуть о широко распространенной политической практике манипулирования сроками выборов и конституционными сроками полномочий органов власти. Как отмечает С. Зырянов, «выборы проходят с определенной периодичностью, которая носит название электоральный цикл», «манипулирование указанными циклами со стороны правящего политического режима... является одним из инструментов реализации на практике административного ресурса» (Зырянов, 2007, с. 89). В ситуации отсутствия значимых политических противовесов на федеральном и впоследствии на региональном уровне в России стало возможным манипулирование не только переносом сроков выборов (введение досрочных выборов или их отмена), совмещением и очередностью выборов различного уровня, способами избрания, но и конституционными сроками полномочий органов власти.
По словам М. Макфол и Н. Петрова, «фактор времени — абсолютный и относительный — вообще играет чрезвычайно важную роль при проведении выборов», «велика роль и последовательности, очередности выборов: совмещенные парламентские и губернаторские, а затем президентские; или сначала парламентские, затем губернаторские, затем президентские; или сначала парламентские, затем президентские и губернаторские.» (Политический., 1998, с. 295-296). Например, по мнению этих авторов, совмещение губернаторских с другими местными кампаниями — думской и выборов МСУ — позволяло в избирательном цикле 1995-1997 гг. экономить силы и средства, повышать активность избирателей, сокращать возможный аппаратный контроль над выборами, способствовало их общей демократизации. Учитывая, что избирательные циклы привязаны к законодательно установленным срокам полномочий органов власти, изменение этих сроков влечет за собой смещение календаря выборов на том или ином властном уровне и может задать новую динамику всему циклу.
Политолог А. Боярова в своем анализе электоральных циклов в России еще более заостряет проблему манипуляции конституционным, в большинстве случаев исключительно избирательным законодательством со стороны правящей элиты (Боярова, 2013). Вслед за В. Гельманом Боярова уточняет, что вследствие разрешенного конфликта между президентской и парламентской ветвями власти 1992-1993 гг. в пользу президентской в Конституции РФ было закреплено ее доминирующее положение, и потому парламентские выборы приобрели характер «второстепенных» (Боярова, 2013, с. 7). Точкой отсчета каждого цикла исследователи все же определяют выборы Государственной Думы РФ. При этом политологи отмечают высокую степень применения на парламентских выборах административного ресурса, который хотя и позволял обеспечивать необходимый результат на выборах, тем не менее не мог способствовать монополизации электорального пространства в России в полной мере вплоть до цикла 2003-2004 гг. Изменение расстановки сил в стране в этот электоральный цикл создало условия для беспрепятственного манипулирования избирательным законодательством в последующие электоральные циклы. Как отмечает А. Боярова, «в последующие годы происходило ужесточение электорального законодательства», изменения которого «были призваны упорядочить электоральный процесс и снизить долю неопределенности.» (Боярова, 2013, с. 11). Таким образом, в российской политике манипулирование электоральными циклами стало повсеместно применяемой политической технологией.
Власть в любом обществе призвана гарантировать и поддерживать институциональный порядок, обеспечивающий целостность и стабильность политической и социальной систем. Однако институциональный порядок, понимаемый как регулярность, устойчивость, повторяемость и предсказуемость социальных взаимодействий, достигается не только усилиями власти (Панов, 2009). Универсальные формальные и неформальные правила и нормы устанавливаются в процессе социальных взаимодействий и «существуют лишь постольку, поскольку они воспроизводятся в социальных практиках» (Там же, с. 35). Выборы обеспечивают воспроизводство и одновременно способствуют обновлению и легитимации власти до тех пор, пока признаются всеми членами сообще-
ства как эффективный институт. Выборы могут быть следствием политических трансформаций или вызывать их, сохраняя существующий институциональный порядок либо способствуя его модификации. Поскольку власть является ядром политической системы, а выборы — ключевым институтом, легитимирующим власть и существующий институциональный порядок, электоральные циклы наилучшим образом отражают значимые изменения институционального порядка, тех отношений, которые складываются по поводу власти.
Выборы могут быть эффективным институтом легитимации не только демократических, но и авторитарных политических практик. Значимым критерием качества политического режима в стране и институционального политического порядка выступает наличие или отсутствие политической обратной связи как реакции оппозиции и населения на приоритеты и политический курс правящей группы. Отсутствие обратной связи или ее искусственное воспроизводство свидетельствуют о кризисе легитимности правящего режима и института выборов. В связи с этим методология циклов позволяет анализировать не только особенности функционирования политических режимов, но и их качественные черты, модели и технологии смены или сохранения власти. Механизм политической обратной связи при этом служит индикатором тенденций политических изменений, характерных для того или иного электорального цикла. По мнению А. Конькова, существующая в России модель политической обратной связи задается сроком полномочий ключевых органов власти (Коньков, 2012). В преддверии каждого нового электорального цикла в демократических режимах потенциальными участниками выборов и в целом населением соответствующей территории подводятся итоги деятельности правительства и формируются политические приоритеты. При преобладании негативных оценок действующие правительства по результатам выборов уходят в отставку, передавая властные компетенции политическим силам, предложившим наиболее приемлемый политический курс. Так происходит передача или сохранение власти в условиях реального функционирования механизма выборов и обратной связи. В России далеко не всегда при формировании властных органов присутствуют оба условия.
Вплоть до избирательного цикла 2011-2012 гг. российские и зарубежные исследователи отмечали, что электоральные циклы в России проходили в условиях отсутствия кризиса легитимности существующих в стране политических институтов. Так, С. Зырянов пишет о возросшей политической аномии и снижении уровня доверия к политическим институтам в преддверии цикла 2007-2008 гг., но подчеркивает, что «этот цикл, к счастью, проходит не в условиях кризиса легитимности существующих институтов» (Зырянов, 2007, с. 23). Следует уточнить, что подобных оценок в отношении предыдущих электоральных циклов не встречалось. Несмотря на отмечаемую политологами либерализацию избирательного законодательства и режима в целом после выборов 2007-2008 гг. (Боярова, 2013, с. 11), предвыборную ситуацию 2011-2012 гг. многие исследователи характеризуют как электоральный авторитаризм. Учитывая волну массовых политических протестов с весны 2010 г. и вплоть до конца 2012 г., отмечают также наличие признаков кризиса легитимности режима и института выборов (Гельман, 2010;
Петров, 2012; Рогов, 2012; Кынев, 2014). Как считает Н. Петров, решить проблему легитимации власти в России в этот период удалось, модернизировав политическую систему, вернув прямые выборы глав субъектов РФ, расширив формальный доступ к участию в выборах 2012-2014 гг и одновременно переключив внимание населения на внешние политические процессы (Петров, 2014).
Тем не менее, представляется, что вопрос новой легитимации правящего режима далеко не исчерпан. С 2011 г. в связи с введением в действие поправок в Конституцию РФ о продлении сроков полномочий Государственной Думы РФ до 5 лет и Президента РФ до 6 лет «впервые задается более долгосрочная модель политической обратной связи» (Коньков, 2012). В этих обстоятельствах особую важность приобретает задача оценки тех приоритетов, которые предлагаются властью и другими значимыми политическими акторами политическому сообществу и обществу в целом в качестве наиболее вероятных направлений дальнейшего развития. Можно думать, что иное значение приобретает и оценка проведенных властью реформ и их последствий.
Так или иначе циклы выборов в России сопряжены с более протяженными по времени политическими циклами «централизации — децентрализации», практически совпадающими с историческими циклами «реформ — контрреформ». Начиная с 1999 г фактически все электоральные циклы характеризуются высокой степенью федерального вмешательства в электоральные процессы на региональном уровне и принудительным введением законодательных новелл о выборах (Смищенко, 2008). Более того, практически все политические реформы Центра с этого времени направлены на снижение политической автономии регионов, и, как следствие, политические трансформации в стране коснулись главным образом системы отношений «Центр — регионы», сделав эту проблему центральной и в электоральной повестке дня 2000-х годов (Орттунг 2003). Политические трансформации 2000-х годов стали следствием унифицирующих интенций Центра, реализованных через многочисленные федеративные и избирательные реформы. Ключевые из них: введение полностью пропорциональных парламентских выборов на федеральном уровне, ужесточение доступа партийным и непартийным акторам к участию в выборах и формированию политической повестки дня, отмена выборов губернаторов и введение пропорциональных систем на выборах региональных парламентов. В связи с развитием партийных выборов в регионах РФ А. Кыневым, например, было предложено периодизировать региональные электоральные процессы по циклам внедрения пропорциональной избирательной системы (Кынев, 2009; Кынев, 2014). Как следствие реформ в каждый электоральный цикл формировалась специфическая модель обратной связи. Таким образом, электоральные циклы можно изучать с позиций различных теоретических или концептуальных подходов, в том числе соотнося их с большими политическими и историческими циклами развития конкретной страны.
Концептуализация электоральных циклов далека от унификации. В зарубежном и российском политологическом дискурсе в это понятие вкладывают различное значение и включают различные компоненты. Несмотря на то, что существует общее представление об электоральных циклах как временном периоде, охватывающем ключевые выборы (и только в ряде в ряде случаев — второсте-
пенные), категориальное и методологическое значение электорального цикла осмысливается по-разному. Большинство исследователей и электоральных экспертов сходятся во мнении, что электоральные циклы как в устоявшихся западных демократиях, так и в странах с гибридными политическими режимами показывают динамику партийных систем. При этом российские политологи в основном не связывают изменения партийной системы с изменением партийных предпочтений избирателей. Сдвиги в партийной системе России отражают текущие расклады в элитных группах, соотношения партии «власти» и оппозиции, включающих как партийных, так и непартийных акторов. В России сквозь призму электоральных циклов изучают изменения политического режима. Далеко не всегда при этом учитываются особенности политической обратной связи. Электоральные циклы на федеральном уровне выделяются российскими политологами как главные, а электоральные циклы на региональном и локальном уровнях рассматриваются в связке с федеральными. В западной политической науке выделяют циклы выборов «второго порядка» (регионального, локального, европейского) как автономные и отмечают, в какой степени проявляются эффекты федеральной политики на выборах иного уровня. Встречаются исследования, в которых понятия «электоральный» и «политический цикл» отождествляются.
Представляется, что электоральный цикл все-таки более узкое понятие по отношению к политическому и включает в себя изменения основных характеристик выборов — конкурентности и предсказуемости — на том или ином уровне управления в законодательно определенный период времени. Каждый электоральный цикл рассматривается в связи с предыдущим циклом и предполагает последующий. Поскольку календарь выборов может меняться в связи с текущей политической конъюнктурой, длительность циклов может быть различной. Изменение ключевых характеристик выборов и их соотношений может в той или иной степени отражать изменение режимных и институциональных характеристик политической системы или ее компонентов, соотношение компонентов — идеологии и политического действия — в рамках текущего периода электорального процесса, определяемого как цикл, и, соответственно, различные электоральные расклады и партийные конфигурации. Относительно сопряженности федеральных и региональных электоральных циклов, а также региональных и локальных, необходимо учитывать текущую политическую ситуацию и отдельно измерять влияние федеральных факторов на региональные и местные выборы.
Таким образом, электоральные практики на различных уровнях управления и влияние на них более глубоких политических трансформаций, а также обратное влияние удобнее изучать посредством упорядочивания их в электоральные циклы. Концепт «электоральный цикл» и методология циклов дают широкое разнообразие интерпретаций и типизаций электоральных процессов. При этом в совокупности с другими исследовательскими подходами, например, при помощи методов, широко используемых в электоральной географии, аналитическая значимость «электорального цикла» существенно возрастает. В частности, образцы электоральной поддержки на определенных территориях (в регионах, государствах и пр.) могут быть изучены через выявление различий в последовательно проходящих электоральных циклах на этих терри-
ториях, через асинхронное сравнение выборов на этих территориях, а также посредством кросс-территориального синхронного и асинхронного сравнения (Титков, 2014). Представляется, что электоральные исследования на основе применения различных концептов и концепций электоральных циклов, в том числе и авторской, имеют широкую перспективу и несут в себе сильный прогностический потенциал.
Литература
Ашихмина Я. Г. Электоральные циклы в России: изменение типологических характеристик выборов // Научный ежегодник ИФиП УрО РАН. 2009. Вып. 9. С. 303-316 (Ashikhmina Ya. G. Electoral cycles in Russia: the change of the typological characteristics of the elections // Research yearbook. The Institute of Philosophy and Law. The Ural Division of the Russian Academy of Sciences. 2009. Iss. 9. P. 303-316).
Ашихмина Я. Г. Выборы губернаторов в России: конкурентность и предсказуемость (19912005 гг.). Екатеринбург: УрО РАН, 2010. 168 с. (Ashikhmina Ya. G. Governors elections in Russia: competitiveness and predictability (1991-2005). Ekaterinburg: The Ural Division of the RAS, 2010. 168 p.).
Боярова А. Б. Электоральные циклы в России в 1991-2012 гг. // Выборы в современном мире: институты, процессы, технологии: учеб.-методич. пособие / под ред. Н. М. Беляевой, Н. В. Борисовой. Пермь: ПГНИУ, 2013. С. 7-15 (Boyarova A. B. Electoral cycles in Russia in 19912012 // Elections in the modern World: institutions, processes, technologies: educational and methodological guide / ed. by N. M. Belyaeva, N. V. Borisova. Perm: Perm State University, 2013. P. 7-15).
Второй электоральный цикл в России (1999-2000) / под общ. ред. В. Я. Гельмана, Г. В. Голо-сова, Е. Ю. Мелешкиной. М.: Весь мир, 2002. 216 с. (Second election cycle in Russia (1999-2000) / ed. by V.Ya. Gelman, G. V. Golosov, E.Yu. Meleshkina. M.: The Whole World, 2002. 216 p.).
Выборы и электоральная политика: словарь / под общ. ред. Г. В. Голосова. СПб.: АНО Центр «Геликс», 2010. 159 с. (Elections and electoral Policy: Dictionary / ed. by G. V. Golosov. SPb.: Center "Helix", 2010. 159 p.).
Гельман В. Я. Россия в институциональной ловушке // Pro et contra. 2010. № 4-5. Июль — октябрь. С. 23-38 (Gelman V. Ya. Russia in the institutional trap // Pro et contra. 2010. N 4-5. July — October. P. 23-38).
Зырянов С. Г. Электоральные процессы в современной России: институциональные и поведенческие подходы к анализу. Челябинск: Центр анализа и прогнозирования, 2007. 211 с. (Zyryanov S. G. Electoral processes in modern Russia: the institutional and behavioral approaches for analysis. Chelyabinsk: Centre for Analysis and Forecasting, 2007. 211 p.).
Колосов В. А., Туровский Р. Ф. Осенне-зимние выборы глав исполнительной власти в регионах: сценарии перемен // Полис. 1997. № 1. С. 97-108 (Kolosov V. A., Turovsky R. F. Autumn-winter governors elections in the regions: scenarios of changes // Polis. 1997. N 1. P. 97-108).
Коньков А. Е. Новый электоральный цикл: проблемы взаимоотношений центра и регионов // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. 2012. № 1. Т. 5. С. 6-14 (Konkov A. E. The new electoral cycle: problems of relations between the center and regions // Problem analysis and public management design. 2012. N 1. Т. 5. P. 6-14).
Кынев А. В. Выборы парламентов российских регионов 2003-2009: Первый цикл внедрения пропорциональной избирательной системы. М.: Центр «Панорама», 2009. 516 с. (KynevA. V. Parliamentary elections in the Russian Regions 2003-2009: The first Сycle of Implementation of the proportional electoral systems. M.: Centre "Panorama", 2009. 516 p.).
Кынев А. В. Выборы региональных парламентов в России 2009-2013: от партизации к пер-сонализации. М.: Центр «Панорама», 2014. 728 с. (KynevA. V. Elections of the regional parliaments in Russia 2009-2013: from "partizatsiya" to personalization. M.: Centre "Panorama", 2014. 728 p.)
Кынев А. В. Региональные выборы: методология исследования и основные тенденции «новой» электоральной политики (на примере избирательной кампании 2013 г.) // http://alexander-
kynev.livejournal.com/ (дата обращения: 24.05.2015) (KanevA. V. Regional elections: the research methodology and the main trends of the "new" electoral politics (for example, the campaign 2013) (accessed date: 25.05.2015)).
Логинов А. В. Теория политического цикла как методологическая основа для исследования политического процесса // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2011. № 4 (20). С. 9-19 (Loginov A. V. The theory of political cycle as a methodological basis for the study of the political process // News of the higher educational institutions. Volga region. Social Science. 2011. N 4 (20). P. 9-19).
Орттунг Р., Реддуэй П. В чем смысл реформ Путина? Некоторые выводы // Федеральная реформа 2000-2003. Т. 1. Федеральные округа. Вып. 48 (1). М.: МОНФ, 2003. С. 420-448 (сер. «Библиотека местного самоуправления») (Orttung R., ReddawayP. What is the meaning of Putin's reforms? Some conclusions // The federal reform 2000-2003. T. 1. The federal Districts. Iss. 48 (1). M.: Moscow Public Science Foundation, 2003. P. 420-448 (The Library of Local Self-Government)).
Панов П. В. Институциональный порядок: подходы к осмыслению и исследованию // Политическая наука. 2009. № 3. С. 20-38 (Panov P. V. The institutional order: the approaches to the understanding and study // Political science. 2009. N 3. P. 20-38).
Пантин В. И. Циклы реформ — контрреформ в России и их связь с циклами мирового развития // Полис. 2011. № 6. С. 22-32 (Pantin V. I. The cycles of reform and counterreform in Russia and their relation to global development cycles // Polis. 2011. N 6. P. 22-32).
Первый электоральный цикл в России (1993-1996) / под общ. ред. В. Я. Гельмана, Г. В. Го-лосова, Е. Ю. Мелешкиной. М.: Весь мир, 2000. 248 с. (The first electoral cycle in Russia (19931996) / ed. by V.Ya. Gelman, G. V. Golosov, E.Yu. Meleshkina. M.: The Whole World, 2000. 248 p.).
Петров Н. В. Россия после 2014 г: сценарии развития // Положение России: что потом? Открытый семинар, 3 июля 2014 г., г. Пермь / под ред Н. Петрова, М. Липмана. [Рукопись] (PetrovN. V. Russia after 2014: scenarios // The State of Russia: What Comes Next. The open Seminar, 3 Yuly 2014, Perm / еd. by N. Petrov, M. Lipman. Basingstoke, Houndmills: Palgrave Macmillan, 2015. Р. 58-69).
Петров Н. В. От федерации корпораций к федерации регионов // Pro et contra. 2012. № 4-5. Июль — октябрь. С. 101-118 (PetrovN. V. From Federation of corporations to Federation of regions // Pro et contra. 2012. N 4-5. Yuly — October. P. 101-118).
Политический альманах России 1997 г. / под ред. М. Макфола и Н. В. Петрова. Т. 1. Выборы и политическое развитие. М.: Моск. Центр Карнеги, 1998. 642 с. (Russian political almanac 1997 / ed. by M. McFaul and N. V. Petrov. T. 1. Elections and political development. M.: Moscow Center Carnegie, 1998. 642 p.).
Равичев А. С. Электоральные циклы в регионах России. М.: Российская экономическая школа, 2001. 95 с. (RavichevA. S. Electoral cycles in Russian regions. M.: Russian economic school, 2001. 95 p.).
Рогов К. Ю. Политические циклы постсоветского транзита // Pro et contra. 2012. № 4-5. Июль — октябрь. С. 6-32 (Rogov K. Yu. Political cycles of the post-Soviet transit // Pro et contra. 2012. N 4-5. Yuly — October. P. 6-32).
Россия в избирательном цикле 1999-2000 гг. / под общ. ред. М. Макфола, Н. В. Петрова, А. В. Рябова. М.: Изд-во «Гендальф», 2000. 543 с. (Russia in the electoral cycle 1999-2000 / ed. by M. McFaul, N. V. Petrov, A. V. Ryabov. M.: Publishing House "Gandalf", 2000. 543 p.).
Смищенко Р. С. Отношения между Центром и регионами в России начала XXI в. // Политический процесс в российских регионах накануне электорального цикла 2007-2008 гг.: материалы Всероссийской научно-практической конференции / под ред. Я. Ю. Шашковой, Е. В. Прит-чиной. Барнаул: Изд-во Алтайск. ун-та, 2008. С. 40-45 (Smishchenko R. S. Relations between the center and the regions in Russia in the beginning of the XXI century // Political process in the Russian regions on the eve of the electoral cycle 2007-2008: Materials of the All-Russian Conference / ed. by Ya. Yu. Shashkova, E. V. Pritchina. Barnaul: Pabl. Altai University, 2008. P. 40-45).
Титков А. С. Возможна ли «историческая электоральная география»: проблемы несуществующей пограничной дисциплины на примере выборов в России начала XX в. // Открытый семинар ЦСИПИ ПГНИУ, 22 мая 2014 г., г. Пермь // http://comparativestudies.ru/archive/semi-
nars/2014/geo.html (дата обращения:14.06.2015) (Titkov A. S. Is it possible to "historical electoral geography": problems of the border discipline that does not exist (example of elections in Russia beginning of the XX century)? // The open Seminar of the Center for Comparative History and Political Studies, Perm, 22 May 2014 // http://comparativestudies.ru/archive/seminars/2014/geo.html (accessed date: 14.06.2015)).
Третий электоральный цикл в России. 2003-2004 годы / под ред. В. Я. Гельмана. СПб.: Изд-во Европейск. ун-та, 2007. 294 с. (The third electoral cycle in Russia. 2003-2004 / ed. by V.Ya. Gelman. SPb.: Pabl. European University, 2007. 294 p.).
Туровский Р. Ф. Итоги и уроки губернаторских выборов // Политика в регионах: губернаторы и группы влияния. М.: Центр политических технологий, 2002. 152 с. (Turovsky R. F. Results and lessons of the governors elections // Policy in the regions: governors and pressure groups. M.: Centre for political technologies, 2002. 152 p.).
Фёлкл К. Партийные системы федеральных земель Германии // Вестн. Пермск. нацио-нальн. исслед. ун-та. 2014. № 3. С. 76-97 (VoelklK. Party systems of the federal states of Germany // Journal of the Perm State University. 2014. N 3. P. 76-97).
Холодковский К. Г. Механизм российской цикличности // Полис. 2011. № 6. С. 16-21 (Kholodkovsky K. G. Russian cycling mechanism // Polis. 2011. N 6. P. 16-21).
Чувилина Н. Б. Региональные электоральные процессы в постсоветской России. Уфа: АН РБ, «Гилем», 2011. 287 с. (Chuvilina N. B. Regional electoral processes in post-Soviet Russia. Ufa: Academy of Sciences of Bashkortostan, "Guillem", 2011. 287 p.).
Шумилов А. В. Особенности электорального процесса в Российской Федерации (региональный аспект): автореф. дис. ... канд. полит. наук. М., 2007. 27 с. // http://www.mosgu. ru/nauchnaya/publications/2007/abstract/Shumilov_AV/ (дата обращения: 14.06.2015) (Shu-milov A. V. Specifics of the electoral process in Russian Federation (regional dimension): synopsis for the degree of Candidate of Political Sciences. M., 2007 // http://www.mosgu.ru/nauchnaya/ publications/2007/abstract/Shumilov_AV/ (accessed date: 23.05.2015)).
Шумилов А. В. Электоральный процесс в России: от альтернативности к «суверенной демократии» (методология циклов) // Новый политический цикл: повестка дня для России. Международная научная конференция. Москва, 5-6 декабря 2008 г Тезисы докладов. М.: Российская ассоциация политической науки, 2008. С. 286-288 (Shumilov A. V. Electoral process in Russia: from the alternativity to the "sovereign democracy" (methodology of the cycles) // New political cycle: agenda for Russia. The International Conference, Moscow, 5-6 December 2008. Theses of the reports. M.: Russian Political Science Association, 2008. P. 286-288).
Drazen A. The Political Business Cycle: after 25 Years. 2000 // http://weber.ucsd.edu/~jlbroz/ Courses/P0LI200C/syllabus/Drazen_PBCafter25yrs.pdf (accessed date: 12.05.2015).
Freitag M., VatterAd. Die Demokratien der deutschen Bundesländer. Opladen; Farmington Hills: Barbara Budrich, UTB, 2008. 355 p.
Gabriel O. W., Keil S. I. Waehlerverhalten // Gabriel O.W., Holtmann E. (Hrsg.). Handbuch Politisches System der Bundesrepublik Deutschland. 3 Auflage. München: Minerva Publikation, 2005. 603 S.
Hutcheson D. S. Protest and Disengagement in the Russian Federal Elections of 2003-2004 // Perspectives on European Politics and Society. 2004. N 5, т. 2 [Научная библиотека EBSCO] // http://search.ebscohost.com (accessed date: 15.06.2015).
Jeffery Ch., Hough D. The electoral cycle and Multi-Level Voting in Germany // German Politics. 2001. August. Vol. 10, Iss. 2. P. 73-98.
Kalecki M. Political aspects of full employment // Political Quarterly. 1943. N 14. P. 322-331.
Nordhaus W. The Political Business Cycle // Review of Economic Studies. 1975. Vol. 42. P. 169-189.
Rogoff K. Equilibrium Political Budget Cycles // American Economic Review. 1990. № 80. P. 21-36 // http://www.jstor.org/pss/2006731 (accessed date: 19.06.2015).
