CC BY
44Концептуальное осмысление феномена безопасности в западной философии
Кононов Сергей Викторович
слушатель, Дальневосточное высшее общевойсковое командное училище имени Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского, kononov7744@yandex. ги
Статья посвящена анализу становления философии безопасности, центральным понятием которой является безопасность, по разному понимаемая различными философскими направлениями. Задачей статьи является необходимость проанализировать процесс становления концепция безопасности в истории западной философии. Для реализации этой задачей использована методология сравнительного анализа, основанная на культурно-исторической подходе, связанном с процедурами анализа философских текстов по проблемам безопасности. Новизна исследования обеспечена представлением эволюции представлений о безопасности, которая расширяла свою структуру, и постепенно включая в себя не только сферу реальной, материальной, но и мыслимой, духовной безопасности. Как показывает автор, о явление безопасности долгое время было принято рассуждать только в рамках обоснования причин объединения населения в рамках государственных образований, однако под влиянием христианской идеологии, безопасность стал пониматься, как внутренне переживание человеком своего духовного состояния. Вместе с этим, как демонстрирует статья, актуализация понятия единства, произошедшая в рамках национальных государств Нового времени, привела к разработке понятий о национальной безопасности, расширение представлений о которой послужило начало формирования широкого круга представлений о экономической, культурной, юридической и личной безопасности. Ключевые слова. Философия безопасности, концепции безопасности, государственная безопасность, национальная безопасность, экономическая безопасность, культурная безопасность, юридическая безопасность.
Ведение. В условиях современного глобализирующегося мира одной из насущных проблем мирового развития является проблема безопасности. Осмысление сущности, факторов и закономерностей ее развития, а также методов и стратегий управления безопасностью становятся актуальными для исследования со стороны социальных наук и в частности, философии безопасности. Философия безопасности представляет наиболее адекватный инструмент для формирования наиболее обобщенного и сущностного знания о закономерностях устойчивого, стабильного функционирования и свойствах сложных социальных систем. В рамках философии безопасности понятие безопасности имело разные толкования, в наиболее широком виде объединяемые идеей о том, что с его помощью наиболее просто объяснить мотивы объединения в единое целое больших групп населения. Согласно ей, чувство безопасности представлялось основным мотивом образования народов и государств, что обусловлено необходимостью самосохранения в мире, полном угроз выживанию.
Степень исследованности темы. В философии явление и проблема безопасности анализируется широким кругом авторов, и упоминается античной философии Сократом, Платоном, Аристотелем, Эпикуром, в Средние века -Августином, в Новое время - Н. Макиавелли, Ф. Бэконом, Т. Гоббсом, Д. Лок-ком, Ж. Ж.Руссо, Б. Спинозой, И. Кантом, И. Блюнчи, П. Манчини, Г. Еллине-ком, Л. Дюги. В XIX в. о системе национальной и гсоударственной национальности пишут Г. Гегель, А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, А. Тренделенбург, И. Бахман, Н. Гартман, К. Клаузевиц, К. Маркс
сформировавшие представления о различных типах безопасности.
Задачей статьи является необходимость проанализировать процесс становления концепция безопасности в истории западной философии. Для реализации этой задачей использована методология сравнительного анализа, основанная на культурно-исторической подходе, связанном с процедурами анализа философских текстов по проблемам безопасности.
Новизна исследования обеспечена раскрытием эволюции представлений о безопасности, расширяющей свою структуру, и постепенно включающей в себя не только сферу реальной, материальной, но и мыслимой, духовной безопасности.
Результаты. Согласно проведенному анализу в рамках западной философии были разработаны различные толкования, объединяемые идеей о том, что с его помощью наиболее просто объяснить мотивы объединения в единое целое больших групп населения. Описываемое античными философами, которые давали философско-религиозные и философско-этические объяснения необходимости укрепления государственной власти, обеспечивающей безопасность методами физической защиты, чувство безопасности является ведущим мотивом образования народов и государств. Эпоха средних веков привнесла в понимание безопасности аспект, который заключался в переносе основного внимания на внутреннее переживание своего состояния человеком. В период Нового времени разрабатывается учения о ментальном измерении безопасности, которая прибрела национальный характер. Смещение интереса философии безопасности от акцентирования внимания на физической защите, к обсуждению экономических проблем произошло в XIX в., что дало начало теретическим разработкам сложной структуры безопасности, в которой, стало разделяться понимание защиты и сохранения, государства и локальной группы, материальных благ и
духовных интересов, реальной и мнимой опасности.
Обсуждение результатов. Философия включила в свой предмет проблему безопасности уже в античный период, когда давала ей философско-религиозные и философско-этические объяснения. В частности, Сократ, объясняя сущность безопасности, говорил, что она является побудительной причиной, заставляющей людей объединяться в общество. Зарождение цивилизации, согласно его мнению, было результатом стремления индивидуумов, а затем общества и государства обеспечить безопасное существование. О сущности безопасности рассуждал Платон, считавший, что ею является отсутствие опасности, избежать которую помогает объединение людей в единое целое [14]. Сообща люди способны оказывать помощь и спасать тех, кто нуждается в безопасности и подвергается нападкам зла. Платон доказывал, что подлинная безопасность обеспечивается только в рамках государства, обладающего таким инструментом, как армия, профессионально занимающаяся обеспечением безопасности. Таким образом, в философии Платона под этим понятием имелась в виду государственная безопасность, которое понималось предельно широко. Философ считал, что безопасностью является защита государства с помощью воинов, кроме этого он включал в это понятие беспечение населения государства системой социальных институтов, включая организацию воспитания, формирования морального состояния граждан, поддержания их уровня жизни за счет передачи материальных средств к существованию. Понятие о государственной безопасности, как основе общественного существования характерно и для Аристотеля, который полагал, что государство должно защищать своих граждан, обеспечивая им фактическую безопасность, что было условием общественного блага и справедливости. Эта же идея развивалась Эпикуром, утвер-
ждавшим, что безопасность для государства является высшей ценностью, по значимости, превосходящей все типы удовольствий и наслаждений. Безопасность была его идеалом и критерием максимального удовлетворения [10].
Достижением философии Древнего Рима было, установление различения представлений о государственной безопасности и безопасности человека. В частности, в произведениях Цицерона говорилось о наличии безопасности для каждого вида живых существ, стремящихся в первую очередь к защите самих себя, своей жизни, к приобретению всего, что кажется благим и избеганию всего, что представляется вредоносным. Поэтому безопасность, например у Л. Сенеки, понималась им уже не абстрактно, а с учетом конкретных условий [17].
Эпоха средних веков привнесла в понимание безопасности еще один новый аспект, который заключался в переносе основного внимания на внутреннее переживание своего состояния человеком, которое в частности фиксируется в текстах Августина. Как описывал в своем церковном словаре А. Робер, человек считал себя защищенным от любой опасности, благодаря состоянию своего духа [24]. Однако это понимание безопасности было исключительно церковным и широкого распространения не получило, также как и само понятие безопасности, практически не использовавшееся вплоть до XVII в. [4].
В наиболее приближенном к современному пониманию значению понятия безопасность философия обратилась в период Нового времени, когда Западная Европа вступила в период буржуазных революций и национального государственного строительства. Причиной было то, что национальные государства по новому оценивали практику своего бытия и смысл национальной идеи, основой чего было наличие у них самостоятельной экономики. Требования ее свободного развития стали причиной того, что новые государства стремились
к защите и расширению своих территорий. Вместе с этим началась эра колониальных захватов и подчинения себе других государств, что стало одним из важнейших факторов формирования условий напряженности современного мира. Противоречие между претензиями различных наций, претендующих на расширение своего влияния и своих экономических рынков, является причиной современной проблематики безопасности на уровне взаимоотношений между государствами и нациями [5].
Каждое из современных государственных образований имеет свою идеологию, выразителями которой являются национально-освободительные движения, в соответствии с идеями которых каждая нация объединяется национальным государством, несущим обязательства защищать народы, населяющие его территории от посягательств других государств. При этом каждый регион, исходя из своей специфики и культуры, востребует свое государственное образование, идеология и интересы которого по-разному выражаются и по-разному оцениваются в окружающем мире [25].
Одним из первых, новые условия описал и осмыслил Н. Макиавелли, вклад которого в развитие представлений о безопасности состоял в разработке учения об особом измерении его сущности и содержании, которое прибрело национальный характер. Макиавелли доказывал, что безопасность не существует сама по себе, а только во взаимодействии с культурой нации, без обращения к которой правитель приведет свой народ к трагедии. Кроме этого безопасность, согласно Н. Макиавелли, предполагает необходимость действовать в соответствии с волей нации, создающей государства [11].
Стремление согласовать волю нации к самоопределению и защите своих интересов с волей создаваемого этой нацией государства, фиксируется в философских концепциях, посвященных сущности государственной власти
таких представителей философии Нового времени, как Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Д. Локк, Ж.Ж.Руссо, Ш. Монтескье, Б. Спиноза [18] и др. мыслители XVN-XVШ вв. Их труды объединяют положения о том, что национальное государство должно иметь своей целью повышении благосостояния нации и обеспечение ее безопасности. Безопасность ассоциируется ими с состоянием самосознания общества, переживающего различные: физические и моральные трудности, однако сохраняющего спокойствие и самообладание, которое позволяет преодолеть все возможные политические, экономические, материальные испытания [6]. Основанием для этого спокойствия, по мнению Ф. Бэкона является союз управленческих усилий и культурных оснований народной жизни [1].
На общем фоне публикаций, в которых защита национальной безопасности понималась как организация оборонительных мероприятий, основанных на применении вооруженной силы, выделялась концепция И. Канта [8]. Он впервые обосновал необходимость организации такой системы безопасности, которая предполагала бы достижение мира, где отсутствуют вражда и войны. Ключевое значение для данной концепции имело утверждение о том, что безопасность представляет не состояние национальной устойчивости, а систему мер, предпринимаемых законодательством и исполнительной властью во имя достижения стабильного состояния государства и общества. Это состояние имело сложную структуру, включающую уровни «внешней» и «внутренней», государственной и гражданской безопасности. Им же была разработана система критериев безопасности, которая заключалась в проведении уровня безопасности государства и других стран [13].
Схожие идеи, рожденные в процессе осмысления принципов жизнедеятельности национальных государств, формировались в Соединенных Штатах Америки. Здесь о праве нации на безопасность, как священном атрибуте
жизни человека, говорилось в политических документах, таких как Декларация независимости и Декларация прав человека и гражданина. Впервые в мировой истории эти документы описывали реальность, в которой равные права на безопасность получали представители разных народов, сформировавших единую нацию, в которой нет различий между гражданами, в процессе строительства национального государства. Аналогичное понимание сущности нации, ее интересов и представлений о ее безопасности, родившихся в этой время, существовало во Франции, где в результате Великой Французской революции формировалась французская нация. Она понималась также как и в Америке, в качестве объединения свободных граждан, чье происхождение не влияло на стремление быть гражданином Французского государства. Впоследствии это понимание нации, как единства представителей разных народов, и ее интересов, направленных на формирование и развитие национального государства приняло общеевропейские параметры [23].
Указанное явление получило название «принципа национальности» и док-тринально было проработано в трудах И. Блюнчли и П. Манчини, смысл концепции которых сводился к обоснованию права каждой нации иметь свое национальное государство, защищающее права людей на независимость, собственность и безопасность. Понятие нации с этого времени надолго заняло центральное место в концепциях, которые уже не просто использовали его, а давали ему сущностное определение. В частности в концепции Г. Еллинека нация понималась, как объективно существующее явление. Согласно мнению этого автора, нацию образует группа людей, которые осознают себя как единство, основой которого является общая культура и историческое прошлое. Характерным для этого периода стало отношение к нации, как к социальному продукту, а не биологической сущности. Как писал о процессе
возникновения нации Л. Дюги [3], его характеризовала длительная и тяжелая борьба разных людей, целью которых было достижение национального единства, складывающегося на основе экономических и социальных связей.
«Принцип национальности» занимал одной из значимых мест в философской системе Г. Гегеля, который считал, что воплощение идеи абсолютного духа произошло в рамках системы взаимодействия «немецкой государственности и германской нации. Германский мир, по мнению. Г. Гегеля, олицетворяет подлинное царство, в котором его народам гарантировано органичное бытие. При этом подлинная безопасность этого бытия обеспечивается государством, то есть монархией, олицетворяющей «земнобожественное существо», «шествие Бога в мире», которое без остатка поглощает личность, как одну из своих составляющих, не противопоставляющих себя общему целому [7]. В отличие от Канта, наиболее совершенством инструментом сохранения безопасности Гегель считал войну, так как доказывал, что мир между государствами в принципе не может быть возможен, а ведущее войны государство становится сильнее и совершеннее [2]. Такое государство устраняет внутренние противоречия, добивается единства нации. Впоследствии многие немецкие философы использовали его идеи о нации и государстве, которые вдохновляли таких авторов, как А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, А. Тренделенбург, И. Бахман, Н. Гартман [21], на создание произведений, в которых «национальные идеи» напрямую соотносились в идеями о «сильной немецкой государственности». Наиболее яркое воплощение идей безопасности национального государства, вооруженного идеологией, обосновывающей необходимость завоевания территорий и рынков сбыта, произошло в работе К. Клаузевица, посвященного теории войны. В рамках своего повествования он обосновал ставший классическим подход к пониманию войны, как средства ведения политики,
направленной на защиту интересов государства военными методами, а также мира, как состояния, противоположного состоянию войны [9].
Смещение интереса философии безопасности от акцентирования внимания на войне, к обсуждению экономических проблем произошло в концепции К. Маркса, который принимая постулаты диалектического учения, в отличие от Г. Гегеля не считал, что государство представляет собой единство от индивидуального до правительственного уровня. К. Маркс делил общество на классы, противопоставляя буржуазии ту прослойку людей, которые были отчуждены от собственности. Именно их благополучие и безопасность были для него главной общественной ценностью. Защищая классовые интересы пролетариата, К. Маркс говорил, что источником угрозы для него является неравномерное распределение материальных благ, то есть собственности. Защиту этих интересов он видел в социальной революции и перераспределении средств производства, что переводило исследование безопасности в сферу экономики [12]. Вслед за ним все представители марксизма считали, что ведущим стимулом развития общества являются экономические предпосылки и хозяйственные отношения, которые определяют процессы формирования или разрушения любых социальных объединений. Это убеждение открыло новые перспективы в развитии философии безопасности. В частности большое внимание анализу экономической сферы, как основе безопасности, стали обращать такие направления западной философии, как валлийская и копенгагенская школы, в лице Б. Бузана, О. Вейвера и Дж. Вильде [20] утверждавших, что хозяйственная сфера считается одним из важнейших факторов формирования уклада и уровня жизни. Однако, по их мнению, изучение безопасности не может уделять внимание только экономическим факторам, оно должно касаться в первую очередь жизни каждого человека, который имеет свои собственные
интересы в экономической, социальной, гражданской и культурной сфере.
Таким образом, объектом философии безопасности стали люди и их отношения с окружающим обществом и государством, в рамках которых определяющим формирования идентичности людей стала широко понимаемая материальная и духовная культура, являющаяся основой культурной общности. Это открыло новые грани проблемы безопасности, которая теперь распространилась на исследования проблем сохранения культуры, когда большое внимание уделялось вопросам безопасности народных культур, подвергались уничтожению со стороны глобализации и поэтому нуждались в защите со стороны общественности. Значимым аспектом культурной безопасности было признано культурное наследие в виде традиций, обычаев, обрядов, которые необходимо было сохранять и защищать от влияния времени и вандализма [26]. Особенностью представлений о «культурной безопасности» стала фиксация того, что система применяемых ею мер теперь стала касаться юридической безопасности, в рамках которой рассматривались мероприятия по сохранению объектов культуры [19].
Предметом исследований в области культурной безопасности были понятия культурной целостности, культурной идентичности, культурного наследия, культурного кода, которые актуализировались в зависимости от контекста меняющего свои условия от уровня локальной группы до государственного уровня. Такая трактовка культурной безопасности, проведенная в работах Т. Адорно, П. Бурдье, Х. Ортеги-и-Гассета, М. Маклюэна, Ю. Хабермаса, М. Хорк-хаймера [22], предполагала пристальное внимание к вопросам выживания людей в рамках ограниченных региональных пространств, но также обращалась к проблеме выживания человечества в целом. В рамках проблематики культурной безопасности было выявлено направление, связанное с анали-
зом региональных пространств и являющихся локальными элементами составляющими нации. При этом исследования учитывали, что защита и сохранение культурной безопасности в системе взаимодействия локальной группы и государства должны учитывать интересы не только государства, или всего народа, но и локальной группы.
В это время системные описания мер безопасности приобрели более сложную структуру, в которой, стало разделяться понимание защиты и сохранения. Защита подразумевала под собой действие, направленное на установление барьера между субъектом безопасности и внешним миром. Под сохранением имелось в виду действие, направленное на консервацию его первозданного состояния. Это определение сохранило свою актуальность и сегодня, например, С. Форрест в своих трудах трактует культурную безопасность, как сохранение обществом характерных черт своей культуры, которое оказывается возможным в условиях реальных и мнимых угроз, сохранению традиционных: языка, культуры, религии, идентичности. Уравнивает сохранение культуры общества к безопасности А. Зайтек, для которой культурная безопасность является олицетворением способности общества к самосохранению, как при физических, так и мнимых угрозах [27].
Соотнесение понятий сохранения и защиты культурной безопасности показывает, что система безопасности в это время стала пониматься, как сложная структура, разделенная на уровни государства и локальной группы, каждый из которых отличался не только своими характеристиками, но и обладал своими интересами. Появилось представление о том, что интересы каждой группы или государства представляют собой такую же ценность, как и объективно существующие материальные блага. Это значительно усложнило уровневую структуру самого понятия «безопасности», в которой появились уровни защиты от реальной и мнимой опасности.
ц Гп::а 1
Впоследствии концепция культурной безопасности еще более расширяла поле своего применения, которое стало охватывать не только сферу культуры, но и распространилось до уровня национальной безопасности [16].
Таким образом, в процессе исторического развития концепций безопасности, ее понимание менялось от представления этого феномена в качестве физической защиты до ментального феномена, связанного с осознанием объектом безопасности своих социальных практикой. Как правило, исследователи указывали на вспомогательную сущность безопасности, которая могла принимать формы государственной, национальной, индивидуальной, культурной безопасности, обеспечение которой давало возможность свободного развития творческой деятельности человека. Согласно общему мнению, выраженному Б. Расселом, несмотря на фоновый характер, проблема обеспечения безопасности является ключевой для развития жизнедеятельности государств в условиях объективной действительности [15].
Вместе с этим, несмотря на предельно широкое расширение своего понятийного значения, безопасность в целом продолжала считаться стабильным состоянием устойчивого и системного равновесия социальных систем, в которых традиционные образцы культуры защищаются и сохраняются несмотря на воздействие новаций. Поэтому можно сделать вывод о том, что историческое развитие концептуального понимания феномена безопасности в классической науке, находилось под влиянием определения, указывавшего на безопасность, как состояние равновесности объекта, сохраняющееся, несмотря на влияние различных условий, и достигаемое с помощью определенных инстуционально-инструментальных мер, выступающих в качестве атрибута безопасности.
Вывод:
Философия безопасности представляет наиболее адекватный инструмент
для формирования сущностного знания о закономерностях стабильного функционирования сложных социальных систем. В рамках этой философии понятие безопасности имеет разные толкования, объединяемые идеей о том, что с его помощью наиболее просто объяснить мотивы объединения в единое целое больших групп населения. Согласно этой концепции, чувство безопасности является ведущим мотивом образования народов и государств, и служит обоснованием необходимости укрепления государственной власти, обеспечивающей безопасность методами физической защиты. Эпоха средних веков привнесла в понимание безопасности аспект, который заключался в переносе основного внимания на внутреннее переживание своего состояния человеком. В период Нового времени разрабатывается учение о ментальном измерении безопасности, которая прибрела национальный характер. «Принцип национальности» как ключевое понятие системы безопасности становится главной ценностью государственной политики. В это время происходит смещение интереса философии к обсуждению экономических проблем, а сама безопасность, приобретает вид сложной структуры, в которой, стало разделяться понимание защиты и сохранения, государства и локальной группы, материальных благ и духовных интересов, реальной и мнимой опасности.
Литература
1. Бэкон Ф. Сочинения. М.: Мысль, 1971. Т. 2. С. 548-549.
2. Гегель Г.В.Ф. Политические произведения. М. : Наука, 1978. 439 с. С. 241.
3. Дюги Л. Общие преобразования гражданского права со времени кодекса Наполеона. М.: Гос. изд-во, 1919. 110 с.
4. Жуков А. В. Религиозность, субъективизм и конструирование концепций религиозной личности // Вестник Читинского государственного университета. 2010. № 2 (59). С. 129-136.
5. Жуков А. В. Традиционная народная религиозность и проблема «двоеверия» // Вестник Читинского государственного университета. 2011. № 2 (69). С. 10-15.
6. Жуков А. В., Жукова А. А. Причины и факторы возникновения и распространения мифологических образов Китая у населения Забайкалья // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 3-1 (41). С. 54-58.
7. Жуков А. В., Жукова А. А., Власова К. Е. Возрождение национальной культуры и процессы миграции среди немцев в Забайкальском крае // Известия государственного университета. 2015. Т. 11. С. 87-96.
8. Кант И. К вечному миру // Соч. в 6 т. Т. 6. М.: Мысль, 1963-1966. С. 266. 564 с.
9. Клаузевиц К. О войне. М.: Эксмо, 2007. С. 121. 861 с.
10. Лаэртский Д. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М.: Мысль, 1986. С. 408- 411.
11. Макиавелли Н. Государь. М.: Художественная литература. 1982. 68 с.
12. Маркс К. Экономическо-фило-софские рукописи 1844 г. // Маркс К. Энгельс Ф. Соч. М. : Изд. Полит. лит., 1974. Т. 42. С. 41-174.
13. Мотрошилова Н.В. Концепция "вечного мира" и союза государств И. Канта: актуальное значение // Иммануил Кант: наследие и проект. М., 2007. С. 406-427.
14. Платон. Государство. Собрание сочинений: в 3-х т. М.: Мысль, 1971. Т. 1. С. 548-549.
15. Рассел Б. Мудрость Запада: Ист. исслед. зап. философии в связи с обществ. и полит. обстоятельствами. М.: Республика, 1998. 476 с.
16. Романова А. П. Мармилова В. О. Культурная безопасность как важнейший фактор национальной безопасности // Человек. Сообщество. Управление. 2008. № 2. С. 84-94.
17. Сенека Луций Анней. О благодеяниях // Римские стоики: Сенека. Эпик-тет. Марк Аврелий. М. : Республика, 1995. С. 87
18. Спиноза Б. Богословско-полити-ческий трактат // Избранные произведения. М.: Изд=во полит. лит-ры, 1957. 249 с.
19. Albro R. Risk Assesment in Encounters between Culture and Security [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://uscpublicdiplomacy.org/blog/risk-assessment-encounters-between-culture-and security, свободный (Дата обращения: 23.08.2020)
20. Buzan B., Waever O., Wilde J. de. Security: A New Framework for Analysis. Boulder, CO: Lynne Rienner, 1998. 239 p.
21. Hartmann N. German Philosophy in the Last Ten Years // Mind. 1949. Т. 58. С. 413-433.
22. Horkheimer M. Traditionelle und kritische Theorie // Zeitschrift für Sozialforschung. 1937. Jg. 6. Reprint 1980. München: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH & Co. KG, 1980. S. 274-275.
23. Renan E. Souvenirs d'enfance et de jeunesse. Paris: Paris Calmann Lévy, 1883. 335 p.
24. Robert d'A. Initiation biblique: introduction a l'étude des Saintes Écritures.Paris: Société de Saint Jean L'Évangéliste, Desclée & cie.1939. 834 p.
25. Zhukov A., Bernyukevich T., Zakharova E., Gomboeva M. Impact of Social Myths on The Construction of German Identity in Russian Poliethnic Region // Indian Journal of Science and Technology. 2016. Т. 9. № 42. С. 104239.
26. Zhukov A.V., Zhukova A.A. Methodological features of study and development of «ethnic culture» images in China // International Electronic Journal of Mathematics Education. 2016. Т. 11. № 5. С. 1321-1330.
27. Ziçtek A. W. Cultural security. Lublin, Europe Publisher of the Maria Curie-Sktodowska University Lublin, 2013. 323 p.
Conceptual interpretation of the security
phenomenon in western philosophy Kononov S.V.
ц Гп::д. 1
Far Eastern Higher Combined Arms Command School named after Marshal of the Soviet Union K.K. Rokossovsky
The article is devoted to the analysis of the formation of security philosophy, the central concept of which is security, which is understood in different ways by different philosophical directions. The aim of the article is to analyze the process of the formation of the concept of security in the history of Western philosophy. To implement this task, a comparative analysis methodology was used based on a cultural-historical approach associated with the procedures for analyzing philosophical texts on security issues. The novelty of the research is provided by the representation of the evolution of ideas about security, which expanded its structure, and gradually includes not only the sphere of real, material, but also imaginable, spiritual security. As the author shows, for a long time it was customary to talk about the phenomenon of security only within the framework of justifying the reasons for uniting the population within the framework of state formations, however, under the influence of Christian ideology, security began to be understood as a person's inner experience of his spiritual state. At the same time, as the article demonstrates, the actualization of the concept of unity, which took place within the framework of the national states of the modern era, led to the development of concepts of national security, the expansion of ideas about which served as the beginning of the formation of a wide range of ideas about economic, cultural, legal and personal security. Security began to be understood as a system of measures, representing a complex structure, within which the understanding of protection and preservation, the state and the local group, material goods and spiritual interests, real and imaginary danger began to be divided.
Keywords: Security philosophy, security concepts, state security, national security, economic security, cultural security, legal security.
References
1. Bacon F. Works. Moscow: Mysl ', 1971. T.
2.S. 548-549.
2. Hegel G.V.F. Political works. M.: Nauka, 1978.439 p. P. 241.
3. Dugi L. General transformations of civil law
since the time of the Code of Napoleon. M .: State. publishing house, 1919.110 p.
4. Zhukov AV Religiousness, subjectivism and
construction of the concepts of a religious personality // Bulletin of the Chita State University. 2010. No. 2 (59). S. 129-136.
5. Zhukov aV Traditional folk religiosity and the
problem of "dual faith" // Bulletin of the Chita State University. 2011. No. 2 (69). S. 10-15.
6. Zhukov A. V., Zhukova A. A. Causes and
factors of the emergence and spread of mythological images of China among the population of Transbaikalia // Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art history. Questions of theory and practice. 2014. No. 3-1 (41). S. 54-58.
7. Zhukov A. V., Zhukova A. A., Vlasova K. E.
Revival of national culture and migration processes among the Germans in the Trans-Baikal Territory // News of the State University. 2015.Vol. 11.P. 87-96.
8. Kant I. Towards the eternal peace // Works. in
6 volumes. 6. M .: Mysl, 1963-1966. S. 266.564 p.
9. Clausewitz K. About the war. M .: Eksmo,
2007.S. 121.861 p.
10. Laertsky D. About life, teachings and sayings of famous philosophers. M .: Mysl, 1986.S. 408- 411.
11. Machiavelli N. Sovereign. M .: Fiction. 1982.68 s.
12. Marx K. Economic and philosophical manuscripts of 1844 // Marx K. Engels F. Soch. M.: Ed. Polit. Lit., 1974.T. 42. S. 41174.
13. Motroshilova N.V. The concept of "eternal peace" and the union of states by I. Kant: actual significance // Immanuel Kant: heritage and project. M., 2007. S. 406-427.
14. Plato. State. Collected works: in 3 volumes. M .: Mysl, 1971. T. 1. S. 548-549.
15. Russell B. Wisdom of the West: East. issled. app. philosophy in relation to societies. and polit. circumstances. Moscow: Republic, 1998.476 p.
16. Romanova A. P. Marmilova V. O. Cultural security as the most important factor of national security // Man. Community. Control. 2008. No. 2. S. 84-94.
17. Seneca Lucius Anney. On Benefits // Roman Stoics: Seneca. Epictetus. Marcus Aurelius. M.: Republic, 1995.S. 87
18. Spinoza B. Theological and political treatise // Selected works. M .: Publishing house = in polit. literature, 1957.249 p.
19. Albro R. Risk Assesment in Encounters between Culture and Security [Electronic resource]. Access mode: http://uscpublicdiplomacy.org/blog/risk-assessment-encounters-between-culture-
and security, free (Date accessed: 23.08.2020)
20. Buzan B., Waever O., Wilde J. de. Security: A New Framework for Analysis. Boulder, CO: Lynne Rienner, 1998.239 p.
21. Hartmann N. German Philosophy in the Last Ten Years // Mind. 1949. T. 58. S. 413-433.
22. Horkheimer M. Traditionelle und kritische Theorie // Zeitschrift für Sozialforschung. 1937. Jg. 6. Reprint 1980. München: Deutscher Taschenbuch Verlag GmbH & Co. KG, 1980. S. 274-275.
23. Renan E. Souvenirs d'enfance et de jeunesse. Paris: Paris Calmann Lévy, 1883.335 p.
24. Robert d'A. Initiation biblique: introduction a^ l'étude des Saintes Écritures.Paris: Société de Saint Jean L'Évangéliste, Desclée & cie. 1939. 834 p.
25. Zhukov A., Bernyukevich T., Zakharova E., Gomboeva M. Impact of Social Myths on The Construction of German Identity in Russian Poliethnic Region // Indian Journal of Science and Technology. 2016.Vol. 9, No. 42, p. 104239.
26. Zhukov A.V., Zhukova A.A. Methodological features of study and development of "ethnic culture" images in China // International Electronic Journal of Mathematics Education. 2016.Vol. 11.No. 5.P. 1321-1330.
27. Ziçtek A. W. Cultural security. Lublin, Europe Publisher of the Maria Curie-Sktodowska University Lublin, 2013.323 p.
