CC BY
222
Филология
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2011, № 6 (1), с. 360-363
УДК 81’373
КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ МЕТАФОРА ГОЛОВА - ВМЕСТИЛИЩЕ © 2011 г. И.В. Милашевская
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
imilashevskaya@mail.ru
Поступила в редакцию 06.06.2011
Рассматриваются фразеологизмы современного русского языка с соматическим компонентом «голова» в составе, в основе которых лежит концептуальная метафора ГОЛОВА — ВМЕСТИЛИЩЕ. Возможность описать голову и процессы, происходящие в ней, скрытые от непосредственного наблюдения, с помощью метафоры ВМЕСТИЛИЩА доказывает взаимосвязь соматического и пространственного кодов культуры.
Ключевые слова: когнитивная лингвистика, когнитивная теория метафоры, концептуальная метафора.
Когнитивная лингвистика изучает особенности человеческого мышления, отраженные в языке. Одна из задач когнитивной лингвистики — взять мышление из языка, исследуя глубинные структуры человеческого знания, воплощённые в языке. Метафора рассматривается при когнитивном подходе не как средство художественной выразительности, чисто языковое явление, а как одна из форм мышления, поскольку она наделена когнитивной функцией и позволяет человеку познавать и понимать окружающий мир. «Одним из центральных объектов изучения в когнитивной теории метафоры являются концептуальные метафоры, которые определяют способы осмысления человеком действительности в данной культуре», — пишет А.Н. Баранов [1, 13].
В «Кратком словаре когнитивных терминов» под редакцией Е.С. Кубряковой приведено следующее определение когнитивной (концептуальной) метафоры: «При наиболее общем подходе метафора рассматривается как видение одного объекта через другой и в этом смысле является одним из способов репрезентации знания в языковой форме. Метафора обычно относится не к отдельным изолированным объектам, а к сложным мыслительным пространствам (областям чувственного или социального опыта). В процессах познания эти сложные, непосредственно ненаблюдаемые мыслительные пространства соотносятся через метафору с более простыми или с конкретно наблюдаемыми мыслительными пространствами (например, человеческие эмоции сравниваются с огнём, сферы экономики и политики — с играми, спортивными соревнованиями и т.д.). В подобных метафорических представлениях происходит перенос концептуализации наблюдаемого мыслительно-
го пространства на непосредственно ненаблюдаемое, которое в этом процессе концептуализируется и включается в общую концептуальную систему данной языковой общности. При этом одно и то же мыслительное пространство может быть представлено посредством одной или нескольких концептуальных метафор» [2, 55].
Взаимодествие двух структур знаний — когнитивной структуры «источника» (source domain) ВМЕСТИЛИЩЕ и когнитивной структуры «цели» (target domain) ГОЛОВА — лежит в основе процесса метафоризации, наблюдаемого нами во фразеологизмах с соматическим компонентом «голова» в составе. «В процессе метафоризации некоторые области цели структурируются по образцу источника, иначе говоря, происходит “метафорическая проекция” (metaphorical mapping) или “когнитивное отображение”» (cognitive mapping) [і, 9].
«Устойчивые соответствия между областью источника и областью цели, фиксированные в языковой и культурной традиции данного общества, получили название “концептуальных метафор”» [і, 9]. Концептуальная метафора ГОЛОВА — ВМЕСТИЛИЩЕ лежит в основе почти 30% фразеологизмов (76 единиц из 263) с соматическим компонентом «голова» в составе, выбранных из словаря А.И. Фёдорова [3], и является, таким образом, одной из ведущих метафорических моделей (в когнитивной теории метафоры «метафорическая модель интерпретируется как пара сущностей — соответствие между элементами источника и элементами цели» [і, і2]).
Эта метафора тесно связана с концептуальной метафорой УМ (РАЗУМ) — ВМЕСТИЛИЩЕ, описанной в книге Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живём» [4]. По-
скольку голова является местом локализации ума, между ними устанавливаются метонимические отношения «содержащее — содержимое». При этом если в концептуальной метафоре УМ (РАЗУМ) — ВМЕСТИЛИЩЕ ум выступает в качестве вместилища-субстанции (вещества) для мыслей, идей и т.п., то в метафоре ГОЛОВА — ВМЕСТИЛИЩЕ голова представляет собой вместилище-объект. Отношения между вместилищем-объектом и вместилищем-субстанцией авторы описывают следующим образом: «Возьмем, например, ванну, наполненную водой. Когда вы залезаете в ванну, вы погружаетесь в воду. И ванну, и воду можно рассматривать как вместилища, но разного рода. Ванна — CONTAINER OBJECT / ОБЪЕКТ-ВМЕСТИЛИЩЕ, а вода — CONTAINER SUBSTANCE / СУБСТАНЦИЯ-ВМЕСТИЛИЩЕ» [4, с. 55].
«Область источника в когнитивной теории метафоры представляет собой обобщение опыта практической жизни человека в мире. Знания в области источника организованы в виде “схем образов” (image schemas) — относительно простых когнитивных структур, постоянно воспроизводящихся в процессе физического взаимодействия человека с действительностью [5, с. 267]. К схемам образов относятся, например, такие категории, как “вместилище”, “путь”, “баланс”, “верх — низ”, “перед — зад”, “часть — целое”» [1, 11]. Вместилище, по мнению авторов [3], — это сущность, формирующая ограниченное пространство, имеющая ориентацию ВНУТРИ — СНАРУЖИ. Внутри вместилища, границы которого определяются его поверхностью, может находиться некое содержание.
«Область источника — это более конкретное знание, получаемое человеком в процессе непосредственного опыта взаимодействия с действительностью. Это “знание по знакомству”, если пользоваться терминологией Б. Рассела. Сфера цели — менее ясное, менее конкретное, менее определенное знание, это, скорее, “знание по определению”» [1, 10].
Анализ фразеологических единиц с соматическим компонентом «голова» в составе показывает, что голова имеет структуру вместилища, состоящую из внутреннего и внешнего пространства, между которыми существует граница. Нечто может находиться в голове, вне головы или проникать через её границу (поверхность).
Голова может быть пустой ('пустая голова') или наполненной ('голова забита чем у кого', 'голова занята у кого чем'), при этом отсутствие содержания выражено фразеологической единицей с фиксированной в значении отрицатель-
ной рациональной оценкой. Фразеологизм 'голова дырявая у кого' эксплицирует проницаемость границы между внутренним и внешним пространством головы, неспособность головы как вместилища удерживать во внутреннем пространстве необходимое наполнение (содержание).
Возможное содержание головы во фразеологизмах репрезентировано лексемами: ‘булавка’ (‘булавка в голове бродит у кого’), ‘ветер’ (‘ветер в голове <гуляет> у кого’), ‘ветерок’ (‘с ветерком в голове), ‘винтики’ (‘винтиков не хватает (в голове) у кого’), ‘дурь’ (‘дурь в голову ударила кому’, ‘выбивать / выбить дурь из головы чьей’, ‘выбрасывать / выбросить дурь из головы’, ‘выкинуть дурь из головы’, ‘вытрясти дурь из головы’), ‘каша’ (‘каша в голове у кого, чьей’), ‘кровь’ (‘кровь бросилась (кинулась) в голову кому’), ‘моча’ (‘моча в голову ударила кому’), ‘муха’ (‘с мухой <в голове>‘), ‘мысль’ (‘выбивать / выбить из головы мысль’), ‘мякина’ (‘голова мякиной набита у кого’), ‘сквозняк’ (‘со сквозняком в голове кто’), ‘солома’ (‘солома в голове у кого\ ‘голова соломой набита у кого’), туман (‘затуманилось в голове’), ‘хмелинка’ (‘хмелинка бросилась в голову’, ‘хмелинка попала в голову’), ‘хмель’ (‘хмель бродит в голове’, ‘хмель вылетел из головы у кого\ ‘хмель вышел из головы у кого’), ‘царь’ (‘с царём в голове’, ‘царь в голове у кого’, ‘без царя в голове’).
Это содержимое мыслится носителями языка как нечто твёрдое, что можно вбивать / вбить, вдалбливать / вдолбить, вколачивать / вколотить в голову, нечто жидкое (‘хмель бродит в голове’ подобно вину в бочке) или что-то газообразное (‘улетучиваться из головы’). Кроме того, оно может удерживаться в голове более или менее прочно независимо от желания субъекта (‘сидеть / засесть гвоздём в голове чьей, у кого’, ‘засесть в голову (в память) кому\ ‘не выходит из головы’, ‘не выходить из головы’, ‘не идёт из головы кто, что\ ‘вылетать / вылететь из головы’, ‘выскакивать / выскочить из головы’, ‘улетучиваться из головы’).
Можно предположить, что голова во фразеологизмах с такими лексическими компонентами уподобляется самым разным типам вместилищ (явные вместилища — это комнаты и дома [4, с. 54]): посуде — ‘каша в голове у кого, чьей’; сосуду (физиологической ёмкости — сердцу, мочевому пузырю) — ‘кровь бросилась (кинулась) в голову кому’, ‘моча в голову ударила кому’; бочке — ‘хмель бродит в голове’; сараю — ‘голова мякиной набита у кого\ ‘голова соломой набита у кого’, ‘солома в голове у кого’ (либо уподобление чучелу); дворцу, тронному
залу — ‘с царём в голове’, ‘царь в голове у кого’ и т.п. Фразеологизм ‘винтиков не хватает (в голове) у кого’ демонстрирует пересечение метафорических моделей, поскольку в его основе также лежит концептуальная метафора УМ (РАЗУМ) — это МАШИНА
«Метафора ВМЕСТИЛИЩА обращает внимание на содержание с точки зрения количества, плотности, центральности и границ» [4, с. 128]. С точки зрения количества и плотности содержимого вместилища, интересны фразеологизмы ‘ветер в голове <гуляет> у кого’, ‘с ветерком в голове’, ‘со сквозняком в голове кто’, в которых голова представлена как пустое или полупустое помещение. Отрицательная оценка, выражаемая этими фразеологическими единицами, объясняется тем, что «в функционально сконструированном и эффективно эксплуатируемом вместилище вся ограничивающая поверхность используется для хранения содержания» [4, с. 126]. Идея беспорядочного хранения содержания головы выражена фразеологизмом ‘всё путается в голове’.
Голова, как вместилище, имеет определённый размер. «Если имеющееся вместилище маленькое, то ожидается, что его содержимое также незначительно. Если имеющееся вместилище большое, то обычно ожидается, что и его содержимое велико» [4, с. 158]. Несоответствие между объёмом внутреннего пространства головы и количеством потенциального содержания репрезентировано во фразеологизмах ‘в голове не помещается что’ и ‘не укладывается в голове что’.
Голова — это вместилище, которое человек в ряде случаев может наполнять конкретным содержанием или опустошать по собственному желанию (‘не бери в голову’, ‘брать / взять в голову что’, ‘забирать / забрать себе в голову что-либо’, ‘не брать <себе> в голову что’, ‘втемяшить в голову что; чью, кому’, выбрасывать / выбросить из головы кого, что’, ‘выкинуть из головы кого, что’. Однако наполнение и опустошение этого вместилища может потребовать значительных усилий от субъекта действия: ‘вбивать / вбить в голову кому’, вбивать / вбить себе в голову’, ‘вдалбливать / вдолбить в голову кому что’, ‘вколачивать / вколотить в голову кому что’, ‘зарубить <себе> в голову’, ‘выбивать / выбить дурь из головы чьей’, ‘вытрясти дурь из головы’, ‘клином (гвоздём) не вышибешь <из головы>‘.
Наполнение — опустошение головы иногда может происходить непроизвольно, независимо от желания субъекта (‘бросаться / броситься в голову кому’, ‘бросилось в голову кому’, ‘взбрело в голову кому’, ‘вступило в голову’,
‘всходить / взойти в голову’, ‘входить / войти в голову кому’, ‘западать / запасть в голову’, ‘засесть в голову (в память) кому’, ‘не идёт в голову кому что’, ‘кидаться / кинуться в голову’, ‘лезть / полезть в голову’, ‘приходить / прийти в голову кому’, ‘ударять / ударить в голову’, ‘ударило в голову (головушку)’, ‘вылетать / вылететь из головы’, ‘выскакивать / выскочить из головы’, ‘не выходит из головы’, ‘не выходить из головы’, ‘не идёт из головы кто, что’, ‘улетучиваться из головы’). В большинстве указанных фразеологизмов для репрезентации этих процессов используются разнообразные глаголы движения, что делает возможным вывод о том, что в основе данных фразеологических единиц лежит также метафора ПУТИ (образная схема «исходный пункт — путь — конечный пункт», где вместилище голова выступает в качестве исходного либо конечного пункта).
Таким образом, мы описываем голову, её содержимое и процессы, происходящие в ней, скрытые от непосредственного наблюдения, осмысляем, упорядочиваем, структурируем наши представления о голове с помощью метафоры ВМЕСТИЛИЩА (образной схемы «контейнер» [6]), основанной на нашем сенсомоторном опыте, что находит своё отражение во фразеологии и в очередной раз доказывает взаимосвязь соматического и пространственного кодов культуры. Как пишет Дж. Лакофф, «метафора позволяет нам понимать довольно абстрактные или по природе своей неструктурированные сущности в терминах более конкретных или, по крайней мере, более структурированных сущностей» [7, с. 245].
Однако концепт ВМЕСТИЛИЩЕ не является более конкретным, чем концепт ГОЛОВА. В этом случае «следует говорить не столько о прояснении (структурировании) неясной целевой области, сколько об изменении уже имеющейся структуры области цели, о ее переструк-турировании. Новое знание возникает в данном случае благодаря профилированию некоторых свойств источника, не представленных или скрытых в области цели» [1, с. 10] («“профилированием” называется высвечивание отдельных свойств источника в области цели, возникающее в процессе метафорической проекции и проявляющееся на уровне предложения и текста в виде метафорических следствий» [1, с. 9]).
Результаты наших наблюдений важны для практики преподавания русского языка как иностранного, поскольку проанализированная метафорическая модель является универсальной для многих языков (даёт возможность опоры на родной язык учащихся при изучении фра-
зеологии) и обращение к ней может быть способом семантизации русских фразеологизмов с соматическим компонентом «голова» в составе, может способствовать быстрому запоминанию и прочному усвоению русских языковых единиц.
Более того, семантика проанализированных фразеологизмов поддерживается их грамматическими моделями: наполнение головы — глаголы движения + винительный падеж существительного «голова» с предлогом «в» со значением направления, опустошение головы — глаголы движения + родительный падеж существительного «голова» с предлогом «из», нахождение в голове — глаголы движения/положения в пространстве + предложный падеж существительного «голова» с предлогом «в» со значением места, поэтому изучение этих фразеологизмов на продвинутом этапе способствует закреплению изученной ранее грамматики (глаголов движения/положения в пространстве и предложно-падежной системы имени существительного).
Очевидно, что изучение фразеологии русского языка расширяет фоновые знания и способно оптимизировать формирование коммуникативной компетенции иностранных учащихся.
Список литературы
1. Баранов А.Н. Предисловие редактора // Ла-кофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. М., 2008. С. 7-21.
2. Краткий словарь когнитивных терминов / Сост. Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. М., 1997. 245 с.
3. Фразеологический словарь русского литературного языка / Сост. А.И. Фёдоров. М., 2001. 720 с.
4. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. М., 2008. 256 с.
5. Lakoff G. Women, fire, and dangerous things: What categories reveal about the mind. Chicago - L., 1987. 614 p.
6. Johnson M. The Body in the Mind. The Bodily Basis of Meaning, Imagination, and Reason. Chicago: Chicago University Press, 1987. 272 p.
7. Lakoff G. The contemporary theory of metaphor // Metaphor and thought. / Ed. by Ortony A. Cambridge, 1993. P. 202-251.
CONCEPTUAL METAPHOR «ONE’S HEAD AS A RECEPTACLE»
I. V. Milashevskaya
This paper deals with modem Russian idioms including the somatic component «head» that are based on the conceptual metaphor of one’s head as a receptacle. The possibility to describe the head and the invisible processes taking place in it with the help of the receptacle metaphor proves the connection between the somatic and space codes of culture.
Keywords: cognitive linguistics, cognitive theory of metaphor, conceptual metaphor.
