CC BY
45нормальной адвокатской практики. В силу этого, деятельность одного из ведущих адвокатских объединений Западной Сибири, Кемеровской областной коллегии адвокатов еще не в полной степени отвечала растущим правовым запросам региона.
Литература и источники
1. Положение об адвокатуре РСФСР. Утверждено Законом РСФСР от 25 июля 1962 г.// Адвокатура. Сборник документов. М., 2005. С.27.
2. Государственный архив Кемеровской области (ГАКО). Ф.Р-355. Оп.1. Д.10. Л.21.
3. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.5. Л.42.
4. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. 1960. Ст.51. // Судебная власть России. Т.5. М., 2003. С.611.
5. ГАКО. Ф. Р-355. Оп.1. Д. 9. Л.42.
6. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.5. Л.46.
7. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.1. Л.81.
8. ГАКО. Ф. Р-355. Оп.1. Д. 10. Л.9.
9. ГАКО. Ф. Р-1134. Оп.3. Д. 16. Л.75.
10. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.12. Л.60.
11. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.10. Л.44.
12. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.22. Л.10.
13. Положение об адвокатуре РСФСР. Утверждено Законом РСФСР от 25 июля 1962 г.// Адвокатура. Сборник документов. М., 2005. С.28.
14. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.8. Л.52.
15. ГАКО. Ф.Р-355. Оп.1. Д.4. Л.13.
16. Положение об адвокатуре РСФСР. Утверждено Законом РСФСР от 25 июля 1962 г. // Адвокатура. Сборник документов. М., 2005. С.30.
References and Sources
1. Polozhenie ob advokature RSFSR. Utverzhdeno Zakonom RSFSR ot 25 iyulya 1962 g.// Advokatura. Sbornik dokumentov. M., 2005. S.27.
2. Gosudarstvennyj arhiv Kemerovskoj oblasti (GAKO). F.R-355. Op.1. D.10. L.21.
3. GAKO. F.R-355. Op.1. D.5. L.42.
4. Ugolovno-processual'nyj kodeks RSFSR. 1960. St.51. // Sudebnaya vlast' Rossii. T.5. M., 2003. S.611.
5. GAKO. F. R-355. Op.1. D. 9. L.42.
6. GAKO. F.R-355. Op.1. D.5. L.46.
7. GAKO. F.R-355. Op.1. D.1. L.81.
8. GAKO. F. R-355. Op.1. D. 10. L.9.
9. GAKO. F. R-1134. Op.3. D. 16. L.75.
10. GAKO. F.R-355. Op.1. D.12. L.60.
11. GAKO. F.R-355. Op.1. D.10. L.44.
12. GAKO. F.R-355. Op.1. D.22. L.10.
13. Polozhenie ob advokature RSFSR. Utverzhdeno Zakonom RSFSR ot 25 iyulya 1962 g.// Advokatura. Sbornik dokumentov. M., 2005. S.28.
14. GAKO. F.R-355. Op.1. D.8. L.52.
15. GAKO. F.R-355. Op.1. D.4. L.13.
16. Polozhenie ob advokature RSFSR. Utverzhdeno Zakonom RSFSR ot 25 iyulya 1962 g. // Advokatura. Sbornik dokumentov. M., 2005. S.30.
СВЯТКИН СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ - старший преподаватель кафедры государственного и административного права, Кемеровский государственный университет (gavrosh66@mail.ru)
SVYATKIN, SERGEI I. - Senior Lecturer of the Department of State and Administrative Law, Kemerovo State University (gavrosh66@mail.ru)
УДК 341.215.1:348:97
БЕЛЕНКО А.Ю.
КОНЦЕПЦИЯ «ИСЛАМСКОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ГУМАНИТАРНОГО ПРАВА» В КОНТЕКСТЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
Ключевые слова: международное гуманитарное право, исламское право, мусульманская умма, фикх, джихад.
В статье рассматривается современное понимание и историческое развитие концепции исламского международного гуманитарного права, развивающаяся на наших глазах из двух основных источников, а именно - из законов войны в исламе (джихад) и современного международного гуманитарного права. Существуют определенные особенности исламской доктрины поведения во время войны, которые возникают из-за различий в источниках, предметах и принципах исламского права. Отмечается универсальность международного гуманитарного права, в развитие которого ислам и мусульманские государства внесли большой вклад. Автор указывает на отсутствие каких-либо серьезных противоречий между исламским правом поведения во время
войны и международным гуманитарным правом. Обе правовые системы, как бы они ни различались, провозглашают гуманитарные принципы и помощь жертвам войны. В целом, они следуют одной и той же юридической логике.
BELENKO, A.Yu.
THE CONCEPT OF THE «ISLAMIC INTERNATIONAL HUMANITARIAN LAW» IN THE CONTEXT OF INTERNATIONAL LAW
Keywords: international humanitarian law, Islamic law, Muslim ummah, fiqh, jihad.
In the article viewed the modern understanding and the historic development of the concept of Islamic international humanitarian law, a system developing before our eyes from two main sources, namely: from laws of war in Islam (jihad) and modern international humanitarian law. There are certain peculiarities of the Islamic doctrine of conduct during warfare which arise from the difference in sources, subjects and principles of Islamic law from that of the European legal systems. It noted, that universality of the international humanitarian law in the development of which the Islam and muslim states have widely contributed. The author indicates to the lack of any crucial controversy between the Islamic law of conduct during warfare and international humanitarian law. Both legal systems, however different on many levels, do proclaim humanitarian principles and relief for the victims of warfare. Generally, they follow the same legal logic.
Отличительной особенностью отрасли международного гуманитарного права является то, что для нее одной из основных движущих сил развития, стали принципы гуманности и морали. Несомненно, что Ислам - одна из трех мировых религий, внес свой вклад в процесс гуманизации. Исламское право с момента своего возникновения более чем за 1000 лет до появления «оговорки Мартенса» ограничило средства и методы ведения войны и утвердило принципы гуманности [1].
Главным и основополагающим отличием любой исламской концепции является то, что в ее основе лежит шариат, то есть боговдохновенное право, в отличие от фикха - права юристов, выведенного на основе мусульманской методологии учеными (факихами) из священных текстов - Корана и Сунны Пророка Мухаммада. Соответственно, в понимании мусульман Исламское право превалирует над международным, ввиду своей божественной природы [2]. О концепции «Исламского международного гуманитарного права» можно говорить как о сравнительно новой, появившейся недавно, в основном, на Западе (ее в частности развивает Ахмад Ад-Дауди, британский ученый египетского происхождения [3]). Чаще же говорят об Исламе и международном гуманитарном праве, об исламских стандартах в области гуманитарного права [4]. В данном контексте законы и обычаи войны в мусульманском праве, напротив, появились в глубокой древности - одновременно с Исламом - и в дальнейшем развивались в лоне фикха.
Нормы, положения и методы мусульманского права не утверждались государством. Напротив - это право юристов. Его создавали наиболее образованные и квалифицированные улемы-муджтахиды своей эпохи, выходцы из средних слоев общества, городских торговцев и ремесленников. Государственная власть фактически не имела отношения к формированию норм и правил. Собирание хадисов Сунны, выведение юридических норм путем иджтихада (процесс выведения правовой нормы из имеющихся источников шариата при помощи определенных методов), становление мазхабов (правовых толков), по существу являлось стихийным общественным явлением. Государство имело лишь отношение к правоприменению, так как назначение кади (судей) входило в компетенцию государственной власти. Но право, применяемое этими кади, уже было правом, разработанным авторитетными улемами [5].
Можно сказать, что мусульманская правовая система, так же как и европейское право, в некоторой степени является наследницей права древнеримского. Некоторые реалии и институты Римского права были напрямую рецепиированы мусульманской доктриной, как, например, институт патроната. Под многие римские максимы юристами был подведен мусульманский базис, выражавшийся в выведении соответствующих положений из Корана и Сунны, как например произошло с римским принципом pacta sunt servanda. Так же как и в общем праве в мусульманском праве не произошло разделения на публичное и частное, что,
впрочем, является следствием его религиозной природы. В мусульманском праве взаимоотношения мусульманской уммы с другими народами регулируется его отраслью сияр, которая является неотъемлемой частью фикха, применимой для мусульман и народов, желавших с ними взаимодействовать [6].
Очевидная общеобязательность норм международного гуманитарного права для стран-подписантов соответствующих договоров, коими является большинство мусульманских государств влечет за собой вопрос: в чем необходимость анализировать концепцию исламского гуманитарного права, если и так с точки зрения международного права нормы международного гуманитарного права должны применяться на территории упомянутых государств. С момента основания в 1969 г. Организации Исламская конференция (в 2011 г. переименована в Организацию Исламского сотрудничества) началось формирование исламской концепции мирового правопорядка - исламского международного права, призванного примирить основные положения международного права с нормами и положениями традиционной исламской юридической доктрины. Очевидно, что имела место некая искусственность данной теории, создание которой началось на волне становления движения неприсоединения и борьбы с колониализмом. Причиной формирования этой концепции стало дальнейшее развитие государственности молодых мусульманских стран, их поиск государственной идентичности и разочарование в европейских правовых институтах, не всегда соответствовавших их общественному и государственному устройству. В этом поиске мусульманские юристы обратились к изучению классического фикха и одного из его разделов, регулировавших законы и обычаи войны - джихаду.
Джихад - институт мусульманского права. Наверное, ни один другой мусульманский термин не вызывает столько споров и толков в равной степени в среде богословов, исламоведов и журналистов, как джихад. Существуют различные точки зрения на то, как надо понимать джихад: от буквалистской радикально-салафитской до реформистско-философской.
Прежде всего, необходимо отметить, что слово «джихад» никоим образом не имеет значения войны. Так же как и иджтихад, оно означает «приложение усилий». Джихад в мусульманском праве относится к религиозным обязанностям мусульманина. На основании хадисов многие факихи говорят о «великом» и «малом» джихаде, где великим является борьба с собственной греховностью, а малым является вооруженная борьба с врагами мусульман. Джихад многократно упоминается в Коране и является единственной допустимой в мусульманском праве вооруженной борьбой.
Великий мусульманский ученый Ибн Рушд (Аверроэс) (1126 - 1198) в своем труде «Бидаят аль-муджтахид уа нихаят аль-муктасыд» («Основы законоведения») рассматривает джихад исключительно как отрасль мусульманского права, регулирующую военные действия, четко очерчивая рамки допустимого поведения. В его труде определен modus operandi мусульман во время военной кампании. В мусульманском праве также разработано положение некомбатантов, к коим относятся женщины, дети, старики, служители культа, монахи.
Прежде чем с кем-либо воевать, необходимо, чтобы враг представлял угрозу для мусульманской уммы. Принципиален вопрос, кто имеет право объявлять джихад. В соответствии с классическим мусульманским правом, лишь легитимный правитель имеет на это право. Джихад обязательно должен быть объявлен. Богослов может призвать к джихаду, но не объявить его. Средневековый мыслитель Аль-Маварди (974 - 1058) считал джихад одной из трех основных обязанностей правителя. В этой связи важен спор о том, является джихад коллективной обязанностью или индивидуальной. Однако великий джихад есть духовная обязанность каждого мусульманина. Категорически запрещено объявлять джихад против мусульман. Соответственно, он относится к категории ибадат (вопросы культа и выполнения религиозных обязанностей), а не муамалят (гражданских правоотношений).
Необходимо сказать, что джихад сильно ограничил методы и средства ведения войны тем, что одновременно были запрещены все другие ее проявления. Лишь джихад является
законным и только при соблюдении всех вышеперечисленных условий, что для VII века, несомненно, было огромным гуманитарным достижением. Имеются две основные современные точки зрения на джихад - модернистская и неоклассическая. В соответствии с либеральной модернистской точкой зрения джихад, в смысле вооруженного конфликта международного характера, допустим только в качестве самообороны в случае агрессии против мусульманского государства, либо уничтожения групп мусульманского населения. Эту позицию, в частности, озвучивал мусульманский реформатор, главный муфтий Египта Мухаммад Абдо (1849-1905), настаивавший на исключительно оборонительном характере джихада. В соответствии с неоконсервативной точкой зрения, представленной такими учеными, как Маджид Кхаддури и Абдуллахи Ан-Наим, мир между Дар аль-харб и Дар аль-Ислам существовать не может, потому как обязанностью мусульманина является война с «неверными». Современная точка зрения, звучащая на кафедрах шариата занимает среднюю линию, обусловливая необходимость джихада против «неверных» к конкретным историческим условиям, а именно гарантированному нападению на мусульман в соответствующие исторические периоды.
Вполне вероятно, что мусульманская доктрина оказала большее влияние на развитие законов и обычаев войны в Европе, чем принято считать. Так, институт объявления войны пришел в рыцарские кодексы во время Крестовых походов именно из фикха, а затем был принят католической церковью. Высока вероятность, что Гуго Гроций также находился под влиянием трудов передовых исламских мыслителей.
С середины XIX в, когда зародилось движение за гуманизацию войны, мусульманская Османская Турция была частью этого процесса. В 1868 году было создано Османское общество Красного Креста. Естественно, что эмблема красного креста вызывала у мусульман тяжелые ассоциации с Крестоносцами, что привело к появлению второй эмблемы - красного полумесяца, сделав, тем самым, движение по сути более универсальным. Другая мусульманская держава того времени - Персия - приняла знак красного льва и солнца. Различие эмблем указывало, в том числе, на разногласия внутри уммы и более глубокий цивилизационный доисламский подтекст, ставший очевидным к началу XX века.
В первой четверти XX века в регионе современных мусульманских стран происходило становление государственности отдельных, подчас искусственных национальных государственных образований на обломках Османской империи и под влиянием европейских метрополий. Процесс сопровождался двумя отчасти противоположными, отчасти совпадающими юридическими тенденциями. Одна тенденция выражалась мусульманскими мыслителями-реформаторами попыткой адаптировать мусульманское право к необходимости прогресса. Другая выражалась в рецепции западных правовых моделей и сужению сферы регулирования мусульманского права до права «личного статуса». Все это привело к установлению в мусульманских странах к середине XX века светских правовых и социальных ориентиров. Мусульманское право на время сдало свои позиции и отошло в тень, лишь чтобы вернуться в форме реваншистского политического Ислама и дальнейших поисков национальной и культурной идентичности уже на государственном и надгосударственном (в системе ОИК) уровнях [7].
Нужно отметить, что, несмотря на имевшую место тенденцию к уменьшению роли мусульманского права, как регулятора общественных отношений в самих мусульманских странах, мусульманские юристы продолжали отстаивать его влияние на международное право. Так, основываясь на ст.9 и ст.38 Статута Постоянной Палаты Международного Правосудия, группа мусульманских ученых утверждала, что мусульманское право должно быть официально признано в качестве источника международного права, так как Ислам как раз является одной из «главнейших форм цивилизации». Соответствующий меморандум был официально передан Лиге Наций, а впоследствии Конференции государств-основателей ООН [8, с.288].
Очевидно, что в случае утверждения мусульманской правовой доктрины в качестве одного из источников международного права, это бы внесло хаос и путаницу в
международное право и в международное гуманитарное право, так как мусульманское право не представляет, особенно в вопросах правоприменения, из себя стройной правовой системы, а скорее разрозненную юридическую доктрину.
Одна из проблем в этой связи, выявленная австралийским исследователем Дж. Кокейном заключается в том, что когда мусульманским государствам было выгодно сотрудничать в рамках имеющейся международно-правовой системы в контексте национально-освободительной войны в Алжире или в случае с Организацией освобождения Палестины, они активно участвовали в процессе нормотворчества в рамках имеющихся международно-правовых механизмов. Однако, когда в ходе ирано - иракской войны идеологически было уместнее опираться на мусульманское право, взятые на себя данными государствами международно-правовые обязательства были проигнорированы [8, с.295]. Подобное, несомненно, проистекает из ощущения превосходства мусульманского права над любым другим, вследствие его божественной природы.
В этой связи необходимо, насколько это возможно, разграничить понятия мусульманского права, шариата и фикха. Как в среде мусульманских юристов, так и среди исламоведов нет четкого определения и разграничения, что есть что. Так, и шариат, и фикх называются мусульманским правом. Этимологически «шариат» означает «путь к воде» и обозначает в Исламе божественные указания о том, каким путем должно идти мусульманину, имеет божественное происхождение и зафиксирован в Коране и «безупречной» практике Пророка, донесенной в Сунне [9]. Говоря об источниках мусульманского права ведения войны, необходимо упомянуть очевидную сложность определения источников мусульманского права, которые подчас одновременно являются методами получения собственно юридической нормы. Среди источников классического мусульманского права необходимо назвать традиционно основные четыре - Коран, Сунну, Иджма (консенсус мусульманской уммы, либо наиболее выдающихся улемов, либо Сподвижников Пророка), Кыяс (суждение по аналогии) [10]. Мусульманские юристы -факихи - создали огромный и неоднородный массив норм и указаний на основе норм Корана и Сунны, пользуясь специальными разработанными ими методами - фикх, мусульманскую юриспруденцию, правоведение. Надо сказать, что акты государственной власти - кануны, низамы - можно отнести к мусульманскому праву в широком смысле [11].
Таким образом, можно использовать более расширительное трактование источников мусульманского права (не шариата). В дополнение к Корану и Сунне источником мусульманского международного права можно также назвать договоры, заключенные во времена первых мусульман - сподвижников Пророка - Асхабов, приказы, отданные публично военачальникам во времена Праведных Халифов, доктрины выдающихся мусульманских факихов, кануны и низамы правителей. Этот список вполне соответствует основным источникам международного права, как они перечислены в ст. 38(1) Статута Международного Суда ООН. Таким образом, можно сказать, что источники мусульманского международного права подходят под те же категории, что и источники международного, а именно: договор, обычай, логический вывод (в известной степени общие принципы права, пришедшие из Римского права есть продукт логики) и авторитетное мнение. Ошибочно мнение, что фетва мусульманского ученого является источником права сама по себе и влечет правовые последствия. Фетва - лишь мнение квалифицированного авторитета - муфтия - по конкретной проблеме, высказанное в определенных обстоятельствах. Очевидно, что логика мусульманского права близка логике права международного, хоть и облечена в другую форму.
В изданиях и на сайте Красного Креста отмечается высокая роль обычая в качестве вспомогательного источника права в урегулировании вооруженных конфликтов и работе самого Красного Креста. Именно в таком контексте и стоит воспринимать весь массив мусульманского права с точки зрения международного права на данном историческом этапе.
Говоря о субъектах права, необходимо отметить наличие различий, вытекающих из природы двух различных правовых систем. В то время как международное гуманитарное
право признает в качестве субъектов государства, международные организации, нации и народы борющиеся за независимость, а также стороны внутренних вооруженных конфликтов, что вытекает из ст. 3 Женевских конвенций 1949 года и Дополнительного протокола II 1977 г., подобное разделение ни в чем не противоречит мусульманской градации, а расширенный перечень норм касательно наций, борющихся за независимость в Протоколе II, принимался при активном участии мусульманских юристов, что еще раз подчеркивает универсальный характер международного гуманитарного права.
Очевидно, что во времена становления мусульманского права современных национальных государств, этого продукта Нового времени, не было. Мусульманский сияр делит мир на несколько основных категорий, в том числе: Дар аль-Ислам, Дар аль-Харб и Дар аль-Ахд (Дар ас-Сулх), соответственно: Мир Ислама, мир войны и мир договора (согласия). Эта доктрина не имеет каких-либо оснований в Коране или практике Пророка и развивалась, главным образом, внутри ханафитского мазхаба [12].
Основным субъектом мусульманского права является Бог, Создатель. Из этого выводятся некоторые принципы мусульманского права. Так, запрещено наносить вред окружающей среде, так как природа не принадлежит человеку. По этой же причине запрещено бессмысленное уничтожение собственности. Одним из принципов ведения войны является запрет на любые виды войны, кроме джихада, под запрет попадают также войны с целью обогащения. Джихад накладывает ограничения на методы и средства ведения войны, а также на положения того, кто сейчас попадает в категорию некомбатантов. Принцип ответственности за преступления в ходе военных действий также имеет место в фикхе, прежде всего, перед Богом, но и перед земными властями. Ислам запрещает применять негуманные средства уничтожения врага, такие как сожжение или утопление.
Императив высшей ценности человеческой жизни ныне зафиксирован в многочисленных международных договорах и декларациях, также его постулируют и современные мусульманские богословы, человеческая жизнь как ценность идет сразу на втором месте после религии. В целом можно сказать, что современные положения и принципы международного гуманитарного права вполне коррелируются с системой ценностей и указаний в этой области, и две системы не противоречат друг другу по духу. Вместе с тем, «исламское международное гуманитарное право», как таковое, - новая, и даже «искусственная» концепция, рожденная в ответ на становление отрасли международного гуманитарного права. На современном этапе международное гуманитарное право -универсальная система, которая может обратиться к мусульманскому праву только как к обычаю, но надо заметить, что мусульманское право войны имеет мало противоречий с ним.
Законы ведения войны в Исламе появились одновременно с Исламом во времена Пророка и в дальнейшем развивались в соответствии с методами фикха ведущими мусульманскими юристами. Выявление основных тенденции и концепции в этом разделе мусульманского права, их общие черты с основными принципами международного гуманитарного права, как они зафиксированы в международных договорах, приводит к более глубокому пониманию универсальности международного гуманитарного права.
Мусульманские военные законы, как они выведены большинством основных мусульманских законоведов, имеют определенный потенциал содействия поддержанию международного мира и безопасности, а также гуманизации конфликтов международного и немеждународного характера, хотя бы путем просвещения широких масс населения относительно них. Так же как в случае с международным гуманитарным правом распространение информации о котором входит в обязанности государств-подписантов соответствующих конвенций, распространение информации о них может иметь позитивный эффект в век, когда Ислам часто используется в сугубо политических целях, а его постулаты извращаются экстремистскими группировками.
Для России с учетом высокого процента автохтонного мусульманского населения понимание особенностей мусульманского права и мусульманских законов войны крайне актуально.
Литература и источники
1. Котляров И.И. Международно-правовое регулирование вооруженных конфликтов. М.: Юрлитинформ, 2013.
2. Coulson, N.J. A History of Islamic Law. Edinburgh, 2007.
3. Al-Dawoody, Ahmed Mohsen. War in Islamic law: justifications and regulations. Paragrave Series in Islamic Theology. Law. 2011. P.194.
4. Al-Zuhili, Sheikh Wahbeh. Islam and international law. International review of the Red Cross, Volume 87 Number 858 June 2005.
5. Hallaq, Wael B. The Origins and Evolution of Islamic Law. Cambridge University Press, 2004.
6. Khadduri, Majid. War and Piece in the Law of Islam. The John Hopkins Press, Baltimore, 1955. P.44.
7. Мехди, С. Мусульманское право и политика. История и современность. М.: Изд-во «Садра», 2016.
8. Кокейн Д. Ислам и международное гуманитарное право: от столкновения - к диалогу цивилизаций // Международный журнал Красного Креста. Вып. 845-847/2002.
9. Esposito, John L. The Oxford Dictionary of Islam. Oxford University Press, 2003.
10. Kamali, Muhammad Hashim. Principles of Islamic Jurisprudence. // The Islamic Texts Society, 2008.
11. Ibn Rushd. The Distiguished Jurist's Primer. Volue 1. Garnet Publishing. Lebanon, 2006.
12. Аль-ахкям ас-султания валь-вилаят ад-диния. Аль-Маварди. [Электронный ресурс] / URL: www.social-sciences-and-humanities.com/PDF/almawardi-alahkamassultaniyya.pdf (дата обращения: 20.05.17).
References and Sources
1. Kotlyarov I.I. Mezhdunarodno-pravovoe regulirovanie vooruzhennyh konfliktov. M.: YUrlitinform, 2013.
2. Coulson, N.J. A History of Islamic Law. Edinburgh, 2007.
3. Al-Dawoody, Ahmed Mohsen. War in Islamic law: justifications and regulations. Paragrave Series in Islamic Theology. Law. 2011. P.194.
4. Al-Zuhili, Sheikh Wahbeh. Islam and international law. International review of the Red Cross, Volume 87 Number 858 June 2005.
5. Hallaq, Wael B. The Origins and Evolution of Islamic Law. Cambridge University Press, 2004.
6. Khadduri, Majid. War and Piece in the Law of Islam. The John Hopkins Press, Baltimore, 1955. P.44.
7. Mekhdi, S. Musul'manskoe pravo i politika. Istoriya i sovremennost'. M.: Izd-vo «Sadra», 2016.
8. Kokejn D. Islam i mezhdunarodnoe gumanitarnoe pravo: ot stolknoveniya - k dialogu civilizacij // Mezhdunarodnyj zhurnal Krasnogo Kresta. Vyp. 845-847/2002.
9. Esposito, John L. The Oxford Dictionary of Islam. Oxford University Press, 2003.
10. Kamali, Muhammad Hashim. Principles of Islamic Jurisprudence. // The Islamic Texts Society, 2008.
11. Ibn Rushd. The Distiguished Jurist's Primer. Volue 1. Garnet Publishing. Lebanon, 2006.
12. Al'-ahkyam as-sultaniya val'-vilayat ad-diniya. Al'-Mavardi. [EHlektronnyj resurs] / URL: www.social-sciences-and-humanities.com/PDF/almawardi-alahkamassultaniyya.pdf (data obrashcheniya: 20.05.17).
БЕЛЕНКО А.Ю. - аспирант кафедры международного права МГИМО (У) МИД России.
BELENKO, A.Yu. - Ph.D. student, Department of International Law, Moscow State Institute of International Relations (University) of the Ministry of Foreign Affairs of Russia.
УДК 341.46:342 «192/198»
ПОНОМАРЕВА Ю.Ю., ФОМИНА М.Г. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ И МУНИЦИПАЛЬНОЙ ВЛАСТИ ЗА ХАЛАТНОСТЬ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА
Ключевые слова: государственная служба, муниципальная служба, халатность, ответственность.
Становление законодательства об ответственности за должностную халатность происходило в России «в унисон» с процессом формирования и укрепления отечественной государственности. В данный исторический период можно отметить появление значительных результатов развития законодательства определяющего юридическую ответственность государственных и муниципальных служащих за халатность. Значительной переработке подверглось определение понятия «должностное лицо»; произошло отграничение смежных составов должностных преступлений по субъекту. Весомыми изменениями явились закрепление в уголовном праве состава преступления, квалифицируемого, как халатность в современном ее понимании; сформированность объективных и субъективных признаков халатности; установление последствий совершенного преступления в качестве причинения существенного вреда государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан.
PONOMAREVA, Yu.Yu, FOMINA, M.G. RESPONSIBILITY OF STATE AND MUNICIPAL AUTHORITIES FOR NEGLIGENCE IN THE
LEGISLATION OF THE SOVIET PERIOD
Keywords: state service, municipal service, negligence, responsibility.
