CC BY
72
УДК 1(091)
Бойко Павел Евгеньевич
Boyko Pavel Evgenyevich
доктор философских наук,
профессор кафедры философии,
заведующий отделением философии и теологии
Кубанского государственного университета,
член Президиума Российского философского общества
тел.: (861) 219-96-12
Doctor of Philosophy, professor of the chair of philosophy, head of the department of philosophy and theology, Kuban State University, member of Presidium of Russian philosophical society
tel.: (861) 219-96-12
Ставинов Станислав Сергеевич
Stavinov Stanislav Sergeevich
аспирант кафедры философии Кубанского государственного университета тел.: (960) 47-26-125
post-graduate student of the chair of philosophy, Kuban State University tel.: (960) 47-26-125
КОНЦЕПЦИЯ ХРИСТИАНСКОМ КУЛЬТУРЫ А.Ф. ЛОСЕВА КАК ОПЫТ СПЕКУЛЯТИВНОЙ ФИЛОСОФИИ РЕЛИГИИ ХХ В.
CONCEPT OF CHRISTIAN CULTURE OF
A.F. LOSEV AS EXPERIENCE OF SPECULATIVE PHILOSOPHY OF RELIGION OF XX CENTURY
Аннотация:
В статье анализируется связь концепции христианской культуры А.Ф. Лосева с опытами спекулятивной философии религии XIX в.
The article examines the relationship of the concept of Christian culture of A.F. Losev with the experiments of speculative philosophy of religion of XIX century.
The summary:
Ключевые слова:
христианство, теософия, спекулятивная диалектика, мифология, метафизика, абсолютный идеализм.
Keywords:
Christianity, theosophy, speculative dialectics, mythology, metaphysics, absolute idealism.
Каждая эпоха имеет свои духовные надежды. И часто в самых суровых исторических условиях эти надежды рождаются и крепнут. История ХХ в. - это история глубоких социальных потрясений как в России, так и на Западе. Воплощая, казалось бы, самые высокие свои идеалы, человек утопает в исторических противоречиях и становится жертвой собственных представлений об истоках и смысле своего бытия.
Великий русский философ В. Соловьев хорошо осознавал мировоззренческую, нравственную, а главное, историософскую проблематику не только современной ему России, но и предчувствовал грядущее ощущение кризиса. Понимал он также условность представлений о конце истории: «Если требовать определенного и адекватного представления об окончательном состоянии человечества, представления конкретного и реального, то, конечно, оно никому недоступно - и не столько по ограниченности ума человеческого, сколько потому, что самое понятие абсолютно окончательного состояния как заключения временного процесса содержит в себе логические трудности, едва ли устранимые. Но ведь такое невозможное представление о немыслимом предмете ни к чему и не нужно. Для сознательного участия в историческом процессе совершенно достаточно общего понятия о его направлении, достаточно иметь идеальное представление о той, говоря математически, предельной величине, к которой несомненно и непрерывно приближаются переменные величины человеческого прогресса... равнодействующая истории идет от людоедства к человеколюбию, от бесправия к справедливости и от враждебного разобщения частных групп к всеобщей солидарности» [1, с. 286].
Последователь В.С. Соловьева, «последний русский философ» А.Ф. Лосев (1893-1988) попытался преодолеть рассудочную ограниченность метафизики и мистики (теософии) всеединства, осмыслил проблему всемирной эволюции религиозно-исторического сознания с позиций спекулятивной диалектики. На наш взгляд, именно лосевская философия религии завершает процесс становления спекулятивной концепции религиозного сознания, впервые разработанной в немецком классическом идеализме.
Суть созданного Лосевым философско-религиоведческого учения заключалась в реализации абсолютной диалектики как опыта целостного рассмотрения предмета в органическом единстве его ноуменальных и феноменальных составляющих. Лосевская концепция философии религии изначально имела глубокий онтологический смысл, что и определило ее всеобщую, спекулятивную направленность. Для русского философа была очевидна необходимость трансформации системы философско-религиоведческого знания в плане его перехода от позитивно-рассудочного (в том числе «метафизического», «критического» и других односторонних научно-религиоведческих форм) к логико-диалектическому (позитивно-разумному) пониманию сущности религиозной жизни. В логической системе определений предмета непосредственное не исчезает полностью в своем ином - отрицательном, то есть в опосредованном, но, наоборот, сохраняет в нем свои всеобщие и необходимые моменты.
Движение познающей мысли (понятия) начинается и заканчивается в Абсолюте. Спекулятивное единство всеобщего, особенного и единичного указывает на то, что часть идеи как целого не имеет никакого онтологического значения сама по себе, вне этого целого. Часть имеет логическую силу и значение только в соотношении с целым, то есть со спекулятивной конкретностью Абсолюта, выраженной в системе. Тотальность идеи в абсолютном духе образует конкретное содержание всего мирового религиозного процесса. Это конкретное тождество вечного и временного, Божественного и человеческого во всемирноисторическом религиозном процессе. Главная задача этой спекулятивной, абсолютно-идеалистической философии религии заключается в том, чтобы найти и осмыслить это онтологическое совпадение, понять
и объяснить единство априорных и апостериорных моментов всеобщего религиозного сознания знания. Суть этой спекулятивной работы состоит в том, чтобы исходить из самого понятия религии, в котором нужно определить его внутренние (смысловые) и внешние (фактические) моменты. Выдержать спекулятивное равновесие между идеей и фактом, найти подтверждаемую единичными (и зачастую «случайными») фактами умозрительную схему развития религиозной жизни человечества - вот подлинная задача всеобщей философии религии. Это и есть путь нахождения всеобщего в духовной жизни.
Логику и методологию этого единственно разумного и необходимого пути и отстаивает в своих трудах «последний русский философ» А.Ф. Лосев. Это и есть единственно христианский путь: показать всеобщую логику мирового процесса и тем самым вскрыть его логоцентрические, то есть христоцентрические основания. Только тогда по-настоящему завершится исторический, то есть стихийный, несущий в себе, помимо вечного и необходимого, массу временного и случайного, способ существования эстетического созерцания и религиозного рассудка. Настанет эпоха логической, «положительно-разумной» философии.
Философизация христианской идеи - это опыт ее возвращения к самой себе, к своей изначальной логоцентрической, богооткровенной сущности. Однако это не простое воспроизведение апологетики христианских истин, а обогащенное высшими ценностями мировой истории и культуры понимание всеобщности духа идеи Христа, постижение сути мирового процесса в целом.
Христианство для Лосева также представляет собой абсолютную диалектику - абсолютную мифологию. Согласно Лосеву, в культурно-историческом и мифологическом аспекте всеобщность диалектики наиболее полно проявила себя в системах языческой и христианской мифологии. Будучи двумя «строжайшими диалектическими системами» всемирной истории, писал Лосев, эти мифологии определили все основные культурные ценности современного мира. Причем, если языческая мифология, базирующаяся на интуиции человеческого тела, является образцом односторонней и, следовательно, относительной мифологии, то христианство, утвердившее диалектическое тождество телесного и духовного начал, выступает в качестве всеобщей и абсолютной мифологической системы. «Так как христианство, — отмечает Лосев, — хочет воплотить в инобытии миф в его абсолютности — до полного исчерпания всех существенных моментов мифа, то оно и в максимальной мере дает свободу саморазвитию мифологических категорий. Будем и называть это абсолютной мифологией. В отношении к ней всякая другая мифология будет относительной, так как она гипостазирует только какой-нибудь один момент мифа. Эту относительную мифологию придется принимать в двух основных видах: 1) как до-христианскую, куда будет отнесено все объективно-онтологическое гипостазирование мифа, то есть как мифологию природы (Восток, Греция, Рим), и 2) как после-христианскую, которая, как после-христианская, уже не может не быть мифологией человека и человечества, куда входит мифология либерально-социалистическо-анархическая, незримо руководимая каббалистическим иудаизмом» [2, с. 441].
В философско-религиоведческой концепции Лосева категории социального, исторического и культурного образуют нерушимое онтологическое единство. Как реальные образы мифо-символической стихии Абсолюта, они взаимоопределяют и взаимообусловливают друг друга. Онтологическим символом такого единства является крест, который, по словам Е.Н. Трубецкого, выражает максимальную конкретность и полноту человеческой жизни. Тем самым понятие Логоса примиряет для Лосева мифологическое и христианское и доводит логику исторического развития до смысловой точки абсолютного торжества религиозной истины и подлинного философствования. Не отвлеченного от наиболее конкретного знания, знания об абсолютном. При этом абсолютное логическое в для-себя-бытии есть историческое, следовательно, необходимое. В христианский этап становления абсолютной мифологии необходимо полагать, что христианство должно найти свою истину в историческом развертывании. В то же время само христианство полагает себя последней стадией развития философской мысли. При этом философией оно остается в последнее столетие только в рамках русской традиции. Лосев как христианский мыслитель подводит концептуальный итог всего философского развития в христианстве. Его наследие представляет собой торжество логического, которое через диалектику христианства как мифа есть наше настоящее в его наилучшей возможности.
Сегодня, в самом начале третьего тысячелетия христианской истории, само время становится анти-догматичным, требуя в отношении философии ХХ в. нелицеприятного суда диалектического разума. Очевидно, что и в области современной истории русской философии эпоха догматики заканчивается. Начинается время критики, или, выражаясь гегелевским языком, «отрицательно-разумной» методологии, которая и должна стать преддверием эпохи «положительно-разумной», то есть спекулятивной диалектики, столь ярко выраженной в философии христианской религии ХХ в. А.Ф. Лосевым» [3].
Понятийное, то есть положительно-разумное знание об Абсолюте не может быть относительным и частичным. На уровне всеобщности разума эти количественные характеристики просто теряют смысл. Оставаясь на почве понятийного мышления, мы не должны испытывать страх перед возможностью всеобщего знания, прибегать к гносеологическому лжесмирению, боязливо и шепотом говорить о том, что Бога можно познать только частично. Это не что иное, как агностицизм, дуализм и, следовательно, атеизм.
Как ни парадоксально, данную, «гегелевскую» мысль (хотя и в неявном виде) мы находим в творчестве В.С. Соловьева. На этот факт обращает внимание А.Ф. Лосев, который в своей известной книге «Владимир Соловьев и его время», пишет о том, что Гегель оказал огромное влияние на философию
В.С. Соловьева. По словам Лосева, это влияние прослеживается, во-первых, в его замечательной статье, в энциклопедии Брокгауза и Эфрона о Гегеле, где Соловьев блестяще показал ее суть и как никто из русских мыслителей действительно продемонстрировал, что, если предшествующая философия до Гегеля стремилась постичь сущее, то, теперь уже после Гегеля, само сущее стремится стать философией.
Лосев справедливо отмечает, что «свое развитие категорий Вл. Соловьев мыслит на гегелевский манер исторически. В его магистерской диссертации отдельные философские направления ни в каком
случае не выступают в виде простого перечисления или в виде какой-нибудь формально-логической классификации. У него закономерно и последовательно развивается средневековая философия. То же самое происходит и в философии Нового времени. Каждое философское направление, будучи односторонностью, обязательно требует своего законченного перехода на другую ступень, где закономерным образом зарождается и новое направление в философии.
Приведем характерные цитаты из Соловьева, показывающие, на наш взгляд, его тесную взаимосвязь с духом гегелевской философии, хотя и в религиозно-метафизической форме: «...истинный характер абсолютного выражается в его самоотрицании, в положении им своего противоположного или другого, а это другое, как полагаемое самим абсолютным, есть его собственное отражение, и в своем внебытии, или инобытии, абсолютное находит само себя и возвращается к себе как осуществленное единство себя и своего другого. А так как абсолютное есть то, что есть во всем, то этот же самый процесс есть закон всякой действительности. Глубокая оригинальность Гегелевой философии, особенность, свойственная исключительно ей одной, состоит в полном тожестве ее методы с самим содержанием. Метода есть диалектический процесс саморазвивающегося понятия, и содержание есть этот же самый всеобъемлющий диалектический процесс - и больше ничего. Изо всех умозрительных систем только в одном гегельянстве абсолютная истина или идея не есть только предмет или содержание, но сама форма философии. Содержание и форма здесь вполне совпадают, покрывают друг друга без остатка.» [4, с. 430].
Из приведенных соловьевских суждений о Гегеле со всей очевидностью следует, что после системы великого немецкого мыслителя ситуация в философии кардинально изменяется. В.С. Соловьев говорит о том, что эту философию можно не принимать только в целом, но не в частях. Поэтому, получается, что если мы становимся на точку зрения В.С. Соловьева (и А.Ф. Лосева - как его ближайшего последователя), то мы должны показать, как логическое развитие соловьевской (метафизика всеединства) и лосевской (абсолютная диалектика - абсолютная мифология) позиции с необходимостью приведет к снятию религиозного представления в религиозной метафизике духа, отрицательности принципа всеединства и, как эта религиозная метафизика все равно возрастает до уровня абсолютного идеализма.
Вопреки укоренившимся представлениям о Гегеле как апологете антихристианской, «панлогической» и «пантеистической» (языческой) традиции философствования, мы полагаем, что только философия Гегеля в полной мере реализовала христианскую идею мировой истории и культуры как логоцентрического в своей основе процесса (Христос как Логос, как проявленность Абсолютной идеи, то есть Бога в Природе и Духовной сфере). По большому счету это и есть единственно христианский путь: показать абсолютную логику мирового процесса и тем самым вскрыть его логоцентрические, то есть христоцентриче-ские основания.
Ссылки и примечания: References (transliterated) and notes:
Solov'ev V.S. Gegel' // Soch.: In 2 vols. M., 1990.
Losev A.F. Vladimir Solov'ev i yego vremya. M., 2000.
It is no accident that the words “I take everything from all and all the critics!” - became a kind of ideological slogan of “the last Russian philosopher”.
Solov'ev V.S. Op. cit.
1. Соловьев В.С. Гегель // Соч.: В 2 т. М., 1990. 1.
2. Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. М., 2000. 2.
3. Не случайно, что слова: «Я от всех все беру и всех крити- 3.
кую!», - стали своеобразным идейным девизом «последнего русского философа».
4. Соловьев В.С. Указ. соч. 4.
