CC BY
66
УДК 343.21 DOI 10.24411/2078-5356-2018-00027
Петрушенков Александр Николаевич Aleksadr N. Petrushenkov
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и процесса Нижегородский институт управления — филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (603950, Нижний Новгород, пр. Гагарина, 46)
candidate of sciences (law), associate professor of criminal law and procedure department Nizhegorodsky institute of management — the branch of Russian academy of national economy and state service under the President of the Russian Federation (46 Gagarin av., Nizhny Novgorod, Russian Federation, 603950)
E-mail: [email protected]
Концепция формулирования принципов вины и справедливости, а также проблемы их реализации в статьях Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации
The concept of formulating principles of guilt and justice, and also the problems of their realization in the articles of Specific part of the Criminal code of the Russian Federation
В данной научной статье исследуются законодательные уголовно-правовые понятия принципов вины и справедливости, а также проблемы их реализации в статьях Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. Указаны пути возможного совершенствования соответствующих уголовно-правовых норм и институтов в целях повышения эффективности уголовного закона при его применении в борьбе с преступностью.
Ключевые слова: принцип вины, принцип справедливости, реализация принципов уголовного закона, проблемы правотворчества и правоприменения, современная кодификация уголовного законодательства.
In this research criminal law definitions of principles of guilt and justice, and also the problems of their realization in the articles of Specific part of the Criminal code of the Russian Federation are analyzed. Probable directions of improvement of appropriate provisions and institutes of criminal law in order to increase of criminal law effectiveness and its enforcement due to crime fighting are pointed out.
Keywords: the principle of guilt; the principle justice; realization of the principles of criminal law; the problems of law-making and law enforcement; contemporary codification of the criminal law.
Принципиальность уголовного закона — это неотъемлемое качество действующего Уголовного кодекса РФ. Реализация уголовно-правовых норм невозможна помимо принципов уголовного закона. Принципы уголовного законодательства являются зеркальным отражением политической воли государства, правящего строя.
Чтобы правильно принимать, толковать, а затем и эффективно применять уголовно-правовые нормы, необходимо придерживаться принципов уголовного закона. Правотворческий или правоприменительный процесс в сфере уго-
ловного права должен начинаться с проверки данных действий на соответствие принципам уголовного закона. Чего не скажешь, например, в отношении последних изменений и дополнений, которые вносились в Уголовный кодекс РФ. К сожалению, принципы уголовного закона в настоящее время являются лишь его украшением. Если мы хотим иметь в государстве высококачественный уголовный закон, то данное отношение к принципам следует кардинально изменить.
Принципом уголовного закона называется такая основополагающая идея (начало), которая
© Петрушенков А.Н., 2018
пронизывает все структурные элементы УК РФ и является реализуемой в действительности среди уголовно-правовых норм субъектами правотворчества и правоприменения. Именно законодательное раскрытие содержания каждого принципа позволит исключить различное их понимание на практике, а также минимизирует субъективизм в их толковании [1, а 31; 2, с. 4; 3, с. 70]. Насколько же грамотно применяются принципы уголовного закона в действительности? Остановимся в данной научной статье на экзегетике и реализации принципов вины и справедливости.
Принцип вины закреплен в статье 5 УК РФ. В первой его части установлено, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Во второй части указано, что объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Принцип вины также закреплен в Конституции РФ (ст. 49), во Всеобщей декларации прав человека (ст. 11) [4] и в Международном пакте о гражданских и политических правах (ст. 14 и 15) [5].
Некоторые авторы игнорируют важность принципа вины в силу того, что он дублирует положения оснований уголовной ответственности (ст. 8 УК РФ), форм вины (ч. 1 ст. 24 УК РФ) и некоторых иных институтов уголовного закона [6, а 218; 7, с. 132—137]. Филимонов В.Д. и вовсе видит действующий принцип вины как составляющую основания уголовной ответственности, поэтому предлагает придать ему также объективный характер [1, а 95]. Принципы должны быть основой всех институтов в уголовном законе, а не наоборот. И это прекрасно, что принципы преломляются, реализуются в других уголовно-правовых нормах, то есть в тексте закона, а не существуют как некая идеальная субстанция, которая закреплена исключительно в правосознании людей. Все в уголовном законе взаимосвязано, поэтому нельзя говорить, например, что принцип вины и вина находятся в разных плоскостях и относятся к разным явлениям [3, а 115]. Элементы и признаки состава преступления при их применении следует просеивать через сито под названием «принцип вины», а не только вину как составляющую субъективной стороны состава преступления.
Верно указал В.Т. Томин, что рассматриваемый принцип (ч. 1 ст. 5 УК РФ) ставит наличие вины в зависимость от ее установления, а не от совершенного в первую очередь общественно
опасного деяния [8, а 20]. Действительно, первостепенное значение должно иметь не то, как установлена вина, а что вина в преступлении является обязательным элементом, который порождает общественно опасное деяние.
Конституция РФ распространяет действие принципа вины, только начиная со статуса «обвиняемого» (ст. 49). Следовательно, Основной закон в рассматриваемом вопросе не охватывает, например, подозреваемых, лиц, в отношении которых ведется доследственная проверка, а также лиц, в отношении которых проводятся оперативно-разыскные мероприятия до момента передачи материалов в органы предварительного расследования. Уголовно-правовые же отношения возникают задолго до предъявления обвинения лицу. Поэтому статья 5 УК РФ призвана регулировать отношения, связанные с виной и уголовной ответственностью с более раннего этапа. Возможно, для преодоления указанных противоречий потребуется в статье 5 УК РФ замена термина «уголовная ответственность» на термин, например, «уголовное преследование».
Согласно законодательной формулировке части 1 статьи 5 УК РФ принцип вины применим только к материальным составам преступлений, так как в словосочетании «только за те общественно опасные деяния и наступившие последствия» союз «и» неразрывно связывает поведение и результат. В силу того, что в УК РФ имеется большое количество формальных составов преступлений, следует распространить действие данного принципа и на указанные составы. Для этого союз «и» следует заменить на «и (или)». Соответствующее изменение позволит применять принцип вины ко всем видам составов преступлений по законодательной конструкции.
Аналогичная проблема возникнет и при реализации части 2 статьи 5 УК РФ, где закреплено, что уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается. Следовательно, уголовный закон допускает ответственность за невиновное совершение общественно опасного деяния, которое не повлекло вреда. Данные противоречия следуют из законодательной формулировки части 2 статьи 5 УК РФ и чтобы исключить их, необходимо также перейти на формально-материальный принцип отношения к совершенному преступлению. Соответствующий подход позволит также исключить неоднозначный термин «объективное вменение», который придавал особое юридическое значение «субъективному вменению». Оба ука-
занных понятия для правоприменителя должны быть совершенно равнозначными не только относительно друг друга, но и перед другими принципами уголовного закона.
Следует согласиться с мнениями определенных ученых [9], что некоторые уголовно-правовые нормы Общей и Особенной частей УК РФ не соответствуют принципу вины. Например, уголовный закон 98 раз применяет слово «заведомо» для конкретизации субъективной стороны совершенного лицом преступления (4 раза в Общей части и 94 раза в Особенной части). В главе 5 Общей части УК РФ, где раскрываются формы вины, не упоминается слово «заведомо», хотя по своей сути оно применяется законодателем именно в контексте субъективной стороны состава преступления. В русском языке под словом «заведомо» понимается «хорошо известный, заранее известный, явный, несомненный, сознательный, безусловный» [10, с. 170; 11, с. 66; 12, с. 500]. В кодифицированном законодательстве не должно быть слов, которые противоречат принципам кодификации. Слово «заведомо» необходимо исключить из всех 98 статей УК РФ, как несоответствующее принципу вины (ст. 5 УК РФ) и содержанию института, закрепленного в главе 5 УК РФ.
Также следует признать наличие противоречия принципу вины в части 2 статьи 88 УК РФ «Виды наказаний, назначаемых несовершеннолетним». Данная уголовно-правовая норма разрешает налагать такое наказание, как штраф не на несовершеннолетнего осужденного, а на его родителей или иных законных представителей. Следовательно, уголовный закон разрешает привлекать к уголовной ответственности лиц, которые никакого преступления не совершали. В целях устранения рассматриваемого противоречия в части 2 статьи 88 УК РФ следует исключить следующее предложение: «Штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия».
В завершение анализа принципа вины предлагаем статью 5 УК РФ изложить в следующей редакции:
«1. Лицо подлежит уголовному преследованию только за те общественно опасные деяния и (или) наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых имеется его вина.
2. Уголовное преследование за невиновно совершенное общественно опасное деяние и (или) причиненный вред не допускается».
В части 1 статьи 6 УК РФ указано, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Во второй части статьи 6 УК РФ закреплено, что никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление. Справедливость — это некий идеал, к которому следует стремиться. Но, к сожалению, критерии справедливости у каждого свои. Что справедливо, по мнению лица, совершившего преступление, то не справедливо со стороны потерпевшего и наоборот.
Нам импонирует мнение некоторых ученых относительно того, что принцип справедливости слишком узко представлен в статье 6 УК РФ и касается только уголовной ответственности лиц, совершивших преступления [13, с. 236; 14, с. 9, 10]. По данной причине справедливость, например, не охватывает субъектов законотворчества и иных субъектов уголовно правовых отношений.
Ограниченность принципа справедливости в части 1 статьи 6 УК РФ также представлена и тем, что он охватывает только наказание и иные меры уголовно-правового характера. Некоторые авторы такую законодательную позицию полностью поддерживают [15, с. 135]. Мы не согласны с таким ограниченным пониманием принципа справедливости. Рассматриваемый принцип применительно к лицу, совершившему преступление, должен учитывать также, например, дальнейший режим в исправительном учреждении, подверженность влияния на него криминальной среды, «способность совершенного лицом преступления провоцировать других лиц на совершение подобных деяний» [1, с. 111].
Но и в реализации данного ограниченного компонента принципа справедливости, указанного в законе, имеются существенные недочеты. Многие санкции статей Особенной части УК РФ не отвечают критериям принципа справедливости. В частности, Федеральный закон от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ существенно смягчил ответственность за совершение многих преступлений. Например, за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ), и за разбой, совершенный с применением оружия (ч. 2 ст. 162 УК РФ), минимальный срок лишения свободы снижен с 5 лет до 2 месяцев. Почему так существенно
была снижена общественная опасность данных преступлений? У нас в стране перестала существовать насильственная и корыстно-насильственная преступность или преступники разучились причинять вред жизни и здоровью человека? Где здравый смысл и научное обоснование таких законодательных подарков преступному миру? Не нужно забывать реформаторам уголовного закона и о Конституции РФ, где права и свободы человека являются высшей ценностью и обязаны защищаться государством (ст. 2). За преступления, посягающие на жизнь или здоровье человека, минимальные размеры наказаний должны стремиться к максимальным размерам наказаний в соответствующих статьях Особенной части УК РФ.
Следует также сказать о несправедливости некоторых санкций внутри статей Особенной части УК РФ. Например, за обещание или предложение быть посредником во взяточничестве виновному грозит такое самое строгое наказание, как лишение свободы на срок до 7 лет, а за непосредственную передачу взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя — возможно лишение свободы только лишь на срок до 4 лет. Следовательно, законодатель сам стимулирует посредников на то, чтобы они меньше разговаривали и больше (чаще) носили взятки. Если подойти к данному парадоксу со стороны стадий совершения преступления, то получается, что законодатель за завершенную преступную деятельность предусмотрел менее строгое наказание, чем за неоконченную почти в два раза. А как же статья 66 Общей части УК РФ, где указано, что наказание сокращается в два раза за приготовление к преступлению и на одну четвертую за покушение на преступление. Статья 291.1 УК РФ вступает в прямое противоречие с основами уголовного права, закрепленными в Общей части УК РФ, которое должно разрешаться не в пользу статьи Особенной части, и в ближайшее время такие ляпы следует исключить из уголовного закона.
В некоторых статьях Особенной части УК РФ нет последовательного перехода категорий преступлений от основного состава преступления к квалифицированным и особо квалифицированным. Например, учитывая последние веяния уголовной политики, отраженные в Федеральном законе от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ, получение должностным лицом взятки в размере 25 тыс. рублей отнесено к преступлению небольшой тяжести (ч. 1 ст. 290 УК РФ), а получение должностным лицом взятки в размере 25 тыс. рублей и 1 копейки законодатель решил
отнести сразу к тяжким преступлениям (ч. 2 ст. 290 УК РФ), минуя категорию средней тяжести. Неужели разница в одну копейку заставила законодателя существенно повысить степень общественной опасности получения значительной взятки сразу на две категории? Такие результаты правотворчества не поддаются никакому логическому объяснению, их можно обосновать только фразой «какая разница, скоро летние каникулы».
Очень часто в последнее время стала встречаться несоразмерность в санкциях статей Особенной части УК РФ при разных по общественной опасности угрозах. Например, за создание экстремистского сообщества (ч. 1 ст. 282.1 УК РФ) предусмотрено наиболее строгое наказание — лишение свободы на срок от 6 до 10 лет. Аналогичное уголовное наказание установлено за организацию деятельности экстремистской организации (ч. 1 ст. 282.2 УК РФ). Какой смысл вводить в уголовный закон две статьи, если они не дифференцируют уголовную ответственность и имеют тождественную общественную опасность? Хотя реально разница в общественной опасности более чем очевидна. В отличие от статьи 282.1 УК РФ, организуя деятельность экстремистской организации (ст. 282.2 УК РФ), виновный игнорирует решение суда о ликвидации или запрете ее деятельности, то есть всегда нарушаются интересы правосудия, что должно выражаться в более строгих санкциях.
Другой пример явной несправедливости имеющихся санкций затрагивает общественную опасность лиц, совершающих преступления. «Слушатели», решившие повысить свою квалификацию новыми знаниями, практическими умениями и навыками в области «террористического ремесла» могут быть приговорены к лишению свободы на срок от 15 до 20 лет либо к пожизненному лишению свободы (ст. 205.3 УК РФ). А у инструкторов, их обучающих, обладающих наивысшим уровнем знаний, умений и навыков, подготовивших не одну сотню «новобранцев» максимально строгое наказание до 10 лет лишения свободы (ч. 1 ст. 205.1 УК РФ). Если в основе такой несправедливости у законодателя лежала превентивная идея, то мы сомневаемся, что будущие террористы перед поездкой на «учебу» проходят курс уголовно-правовой грамотности. Общественная опасность «преподавателей-террористов» намного выше общественной опасности слушателей — будущих террористов, что и должно быть отражено в санкциях соответствующих статей.
Проблематично реализовать принцип справедливости и в диспозициях, которые предус-
матривают несколько форм (видов) соучастия в преступлении в рамках одной части статьи Особенной части УК РФ. Например, группа лиц по предварительному сговору или организованная группа в террористическом акте (п. «а» ч. 2 ст. 205 УК РФ); или получение взятки, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ и др.). Учитывая принцип справедливости и разную общественную опасность форм (видов) соучастия (согласно ст. 35 Общей части УК РФ), законодателю необходимо каждую форму (вид) соучастия в преступлении закреплять в разных частях статей Особенной части УК РФ [16, а 135].
Не следует забывать о несправедливости, которую законодатель проявил по отношению к сотрудникам органов внутренних дел, выделив их одних из всех правоохранительных органов в негативном плане, создав искусственную видимость того, что «оборотни в погонах» рождаются и живут только в этой государственной структуре. Речь идет о статье 286.1 УК РФ «Неисполнение сотрудником органа внутренних дел приказа» и пункте «о» части 1 статьи 63 УК РФ (совершение любого умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел признается отягчающим наказание обстоятельством). Для восстановления справедливости в этом вопросе законодателю следует либо ввести в УК РФ каждому правоохранительному органу по статье, либо полностью исключить соответствующие уголовно-правовые нормы.
Явно не соответствующими принципу справедливости (ст. 6 УК РФ) являются изменения части 3 статьи 205 УК РФ «Террористический акт», которые были внесены Федеральным законом от 30 декабря 2008 года № 321-ФЗ. Речь идет о дополнении части 3 статьи 205 УК РФ пунктом «б», когда террористический акт влечет умышленное причинение смерти человеку. До внесения изменений действия лица, совершившего данное преступление с рассматриваемыми последствиями, квалифицировались по совокупности как минимум двух преступлений — по соответствующим частям статьи 205 и статьи 105 УК РФ. Причем ответственность дифференцировалась в зависимости от количества погибших: если смерть причинялась одному человеку, то применялась часть 1 статьи 105 УК РФ, если жертвами становились два и более лица — часть 2 статьи 105 УК РФ. Сегодня соответствующий террористический акт независимо от количества погибших будет квалифицироваться по пункту «б» части 3 статьи 205 УК РФ без совокупности со статьей 105 УК РФ. Нельзя игнорировать важность диф-
ференциации уголовной ответственности в зависимости от количества погибших при террористическом акте. Этим законодатель показал, прежде всего, безразличие к самому важному человеческому конституционному благу — жизни. Более того, количество жертв учитывается во многих неосторожных преступлениях (например, ст. 264 УК РФ). Соответствующую несправедливость к потерпевшим в террористическом акте следует исправлять. Например, можно ст. 205 УК РФ дополнить частью четвертой, в которой предусмотреть защиту жизни двух или более лиц.
Особое внимание при анализе принципа справедливости (ст. 6 УК РФ) следует обратить на положения статьи 389.18 УПК РФ «Неправильное применение уголовного закона и несправедливость приговора». Данная норма права связывает процесс применения уголовного закона с принципом справедливости. Правильность применения уголовного закона зависит от трех неотъемлемых составляющих: 1) соблюдение Общей части УК РФ; 2) правильная квалификация содеянного по соответствующим уголовно-правовым нормам Особенной части УК РФ; 3) соответствие назначенного уголовного наказания санкциям статей Особенной части УК РФ. Справедливость приговора суда выражается: 1) в соответствии назначенного наказания тяжести преступления; 2) соответствии назначенного наказания личности осужденного; 3) отсутствии чрезмерной мягкости или чрезмерной суровости в назначенном наказании.
Для полноты рассмотрения принципа справедливости необходимо обратиться к части 2 статьи 6 УК РФ. Если сравнивать данную уголовно-правовую норму с аналогичным конституционным положением (ч. 1 ст. 50 Конституции РФ), то увидим существенные противоречия. Во-первых, в Конституции РФ указано, что «никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление». Следовательно, основной закон устанавливает запрет на любое повторное осуждение, а часть 2 статьи 6 УК РФ запрещает привлекать дважды к уголовной ответственности. По нашему мнению, слова «повторно» и «дважды» не являются синонимами. Можно предположить, например, что дважды нельзя привлекать к ответственности, а трижды можно. И это не будет противоречить части 2 статьи 6 УК РФ. Рассматриваемое недоразумение следует исключить, приведя в соответствие с конституционными положениями части 2 статьи 6 УК РФ, изменив слово «дважды» на слово «повторно».
Слово «преступление» также следует заменить в части 2 статьи 6 УК РФ на словосочетание «общественно опасное деяние», так как иначе уголовный закон изначально создает презумпцию виновности и наказуемости лица, которая следует из признаков преступления. Виновность лица окончательно подтверждается только обвинительным приговором суда, который вступил в законную силу (ч. 1 ст. 49 Конституции РФ). На этом этапе уголовного судопроизводства значение принципа справедливости будет минимальным и больше носить формальный характер. Принципы должны работать с момента возникновения уголовно-правовых отношений, а не на этапе их завершения. Следует учесть в принципе справедливости также невозможность осуществления уголовного преследования за одно и то же общественно опасное деяние вне зависимости от стадии его совершения. В целом указанные нововведения позволят оптимизировать процесс реализации принципа справедливости в уголовном законе.
В завершение рассмотрения принципа справедливости предлагаем следующую редакцию статьи 6 УК РФ:
«1. Уголовное законодательство формируется и применяется на основании принципа справедливости.
2. Принцип справедливости охватывает всех субъектов уголовно-правовых отношений.
3. Никто не может быть повторно подвергнут уголовному преследованию за одно и то же общественно опасное деяние, независимо от стадии его совершения».
Надеемся, что рассмотренные выше проблемы относительно законодательного закрепления принципов вины и справедливости, а также противоречия в их реализации в статьях Особенной части УК РФ и правоприменительной практике позволят побудить законодателя к устранению имеющихся недостатков в уголовно-правовой материи и придать уголовному закону действительно силу кодифицированного нормативного правового акта, обладающего признаками системы.
Примечания
1. Филимонов В.Д. Принципы уголовного права. М., 2002.
2. Разгильдиев Б.Т. Уголовно-правовые принципы: понятие, реализация, юридическая природа // Уголовно-правовые, пенитенциарные принципы и их реализация: правотворческий, правоприменительный уровни: Всероссийская научно-практическая кон-
ференция (28—29 марта 2005 года): в 2 ч. / под ред. Б.Т. Разгильдиева. Саратов, 2005. Ч. 1.
3. Чередниченко Е.Е. Принципы уголовного законодательства: понятие, система, проблемы законодательной регламентации. М., 2007.
4. Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948) // Российская газета. 1995. 5 апреля.
5. Международный пакт о гражданских и политических правах (принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Ведомости Верховного Совета СССР 1976. № 17, ст. 291.
6. Мальцев В.В. Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности. СПб., 2004.
7. Плотников А.И. Некоторые проблемы развития уголовного законодательства // Преступность и уголовное законодательство: реалии, тенденции, взаимовлияние: сборник научных трудов / под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2004.
8. Комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации / отв. ред. А.А. Чекалин; под ред. В.Т. Томина, В.С. Устинова, В.В. Сверчкова. М., 2002.
9. Стрилец О.В. Принцип вины и проблемы его реализации в уголовном праве: дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2006.
10. Ожегов С.И. Словарь русского языка. Изд. 18 / под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1986.
11. Большой академический словарь русского языка / под ред. Л.И. Балахонова, Н.В. Соловьева, В.П. Фелицина. М., 2006.
12. Словарь русского языка: в 4-х т. / под ред. А.П. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. М., 1981. Т. 1.
13. Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004.
14. Бытко Ю.И. О принципах построения Уголовного кодекса Российской Федерации // Эффективность уголовного законодательства Российской Федерации и обеспечение задач, стоящих перед ним: Всероссийская научно-практическая конференция (25—26 марта 2004 г.): в 2 ч. / под ред. Б.Т. Разгильдиева. Саратов, 2004. Ч. 1.
15. Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988.
16. Петрушенков А.Н. Парадоксы применения форм (видов) соучастия в преступлении в статьях Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2015. № 3 (31).
Notes
1. Filimonov V.D. The principles of the criminal law. Moscow, 2002. (In Russ.)
2. Razgildiev B.T. Criminal-law principles: definition, realization, legal nature. Criminal-law, penitentiary prin-
ciples and its realization: law-making, law enforcement levels: All-Russian research and practice conference (March, 28—29 of 2005): in 2 p. /ed. by B.T. Razgildiev. Saratov, 2005. P. 1. (In Russ.)
3. Cherednichenko E.E. The principles of the criminal law: definition, system, problems of law-making regulation. Moscow, 2007. (In Russ.)
4. The Universal declaration of human rights (introduced by General Assembly of the UN 10.12.1948). Ros-siyskaya gazeta, 1995, April 5. (In Russ.)
5. International Covenant on civil and political rights (introduced 16.12.1966 by the Rezolution 2200 (XXI) of 1496-th plenary session of General Assembly of the UN). Gazette of the Supreme Soviet of the USSR, 1976, no. 17, art. 291. (In Russ.)
6. Malcev V.V. The principles of criminal law and their realization in law enforcement activity. St. Petersburg, 2004. (In Russ.)
7. Plotnikov A.I. Some problems of criminal law development. Crime and criminal law: realities, trends and interplay: collection of scientific works / ed. by N.A. Lo-pashenko. Saratov, 2004. (In Russ.)
8. Comments on the Criminal code of the Russian Federation / associate ed. A.A. Chekalin, ed. by V.T. Tomin, V.S. Ustinov, V.V. Sverchkov. Moscow, 2002. (In Russ.)
9. Strilets O.V. The principle of guilt and the problems of its realization in the criminal law. Disserta-
tion... candidate of legal sciences. Volgograd, 2006. (In Russ.)
10. Ozhegov S.I. Dictionary of the Russian language. 18-th edition / ed. by N.U. Shvedova. Moscow, 1986. (In Russ.)
11. The large academic dictionary of Russian language / ed. by L.I. Balahonov, N.V. Soloviev, V.P. Felicin. Moscow, 2006. (In Russ.)
12. Russian language dictionary: in 4 vol. / ed. by A.P. Evgenieva. 2nd ed., updated. Moscow, 1981. Vol. 1. (In Russ.)
13. Lopashenko N.A. The basis of criminal-law pressure: criminal law, criminal statute, criminal-law policy. St. Petersburg, 2004. (In Russ.)
14. Bytko U.I. About construction principles of Criminal code of the Russian Federation. The effectiveness of the Russian criminal law and its purpose support: All-Russian research and practice conference (March, 25—26 of 2006): in 2p. /ed. by B.T. Razgildiev. Saratov, 2004. P. 1. (In Russ.)
15. Kelina S.G., Kudriavcev V.N. The principles of the Soviet criminal law. Moscow, 1988. (In Russ.)
16. Petrushenkov A.N. Paradox of application of forms (types) of crime complicity in the articles of Specific Part of the Criminal code of the Russian Federation. Legal science and practice: Journal of Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia, 2015, no. 3 (31).
