CC BY
79
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2012. № 2
Е.С. Грибановская,
преподаватель Высшей школы перевода (факультета) МГУ имени
М.В. Ломоносова; e-mail: len_gri@mail.ru
КОНЦЕПТ «ЧУЖОГО» В ПЕРЕВОДЕ
Статья посвящена концепту «чужого» в рамках переводческой деятельности. Особое внимание уделяется истории развития перевода, смене подходов и взглядов на перевод. Подчёркивается, что современный этап характеризуется возникновением концепции, основанной на связи между культурой и языком. В статье рассматривается понятие «чужое» с лингвистической и культурологической точки зрения, а также различные подходы при переводе такого рода явлений. Проводится дифференциация между смежными терминами, на основе которой делается вывод, что в рамках теории перевода «чужое» может определяться как языковая реалия. Однако «чужое» может проявляться не только на лексико-семантическом уровне. Это говорит о том, что данное понятие не ограничивается рамками лингвистики, а сам перевод должен рассматриваться шире, чем посредничество в рамках коммуникативного акта, т.е. как процесс познания «чужой» культуры.
Ключевые слова: перевод, «чужое», языковая реалия, безэквивалентная лексика, культурологический подход, доместификация, форенизация.
Elena S. Gribanovskaya,
Lecturer at the Higher School of Translation and Interpretation, Lomonosov Moscow State University, Russia; e-mail: len_gri@mail.ru
The Concept of "Allen" in Translation
The article is devoted to the concept of "alien" in translation. Special attention is paid to the history of translation, changing attitudes and views of this subject. It is emphasized that the present stage is characterized by the emergence of a concept based on the relationship between culture and language. This article discusses the concept "alien" from the linguistic and cultural points of view, as well as different approaches to translating this phenomenon. Differentiation between related terms is made and it is concluded that under the theory of translation "alien" can be defined as foreignism. However, a foreignism can manifest itself not only on the lexical-semantic level. This suggests that the concept is not limited to linguistics and translation should not be considered as mere mediation in the communicative act but as a process of learning a foreign culture as well.
Key words: translation, alien, foreignisms, words without equivalents, cultural approach, domestication and foreignization (alienation).
Что такое перевод? В широком понимании переводом можно считать процесс передачи письменного или устного сообщения с одного языка на другой. Но многогранность и сложность этого понятия не может быть выражена в одном определении. Понятие «чужое» тесно связано с переводческой деятельностью. В процессе перевода переводчику непрерывно приходится соприкасаться с концептами другой культуры. Некоторые из них имеют эквиваленты в языке перевода и не представляют большой трудности для пере-
дачи их на другой язык, другие же, напротив, являются понятиями, неотражёнными ни в культуре, ни в языке перевода, которые и являются тем «чужим», что требует особого внимания.
Перевод возник десятки тысяч лет назад, а вместе с ним и многочисленные подходы и трактовки этого понятия, которые менялись с течением времени и истории. Так, философы древней Греции использовали перевод как упражнение по развитию речи, делая его незаменимым инструментом ораторского искусства. Первые размышления о переводе мы находим в рассуждениях Цицерона о его переводческом опыте и в работе Горация «Поэтическое искусство». Оба древнегреческих философа видели перевод как риторическое упражнение, отмечая в то же время сложность и противоречивость этого процесса.
С течением веков взгляд на перевод меняется, и начинают формироваться его первые теоретические основы. Св. Иероним формулирует основной принцип перевода: переводить не отдельные слова, а смыслы. Просветительская и религиозная миссия, возложенная на перевод, не могла не отразиться на его роли. Перевод становится не просто инструментом, а «священным действом», целью которого было сделать понятным текст Священного писания для народов всего мира.
Кроме религиозно-просветительской роли перевод также имел важное значение в формировании языков, став способом их совершенствования и развития. Так происходит во Франции благодаря переводам с греческого Ж. Амио, в Германии — благодаря М. Лютеру и его переводу Библии на немецкий язык, в Англии — благодаря «Библии Короля Якова», сформировавшей современный английский язык. Переводческая деятельность того периода была направлена не только на совершенствование своего языка, но и на просвещение, делая возможным знакомство читателей с произведениями авторов из других эпох и культур.
В другую историческую эпоху, так называемых «прекрасных неверных», перевод был способом создать «прекрасное» произведение, если даже оно и отличалось от подлинника, т.е. было «неверным». Переводчикам допускалось вносить ряд изменений в текст, если это, по их мнению, было продиктовано необходимостью, хотя чаще такая стратегия была не больше, чем уход от проблемы непереводимости. Такой подход к переводу также был направлен на развитие словесности и был продиктован и оправдан своим временем.
Что касается современной теории перевода, она возникла и сформировалась в рамках науки о языке. Долгое время перевод для лингвистики был главным образом инструментом компаративного анализа. Позже, в рамках самостоятельной дисциплины, теория перевода уже в свою очередь начала применять лингвистические
принципы для анализа переводческих явлений, что породило формирование нового лингвистического направления в теории перевода, где перевод рассматривается с точки зрения языковых явлений (Федоров). Необходимо отметить, что наряду с лингвистическим подходом существует подход литературоведческий, с точки зрения которого текст перевода рассматривается во всей его целостности, при этом анализируются не только решения переводчика, но и эмотивный эффект, которым обладает произведение. Данные два подхода за счёт своей противопоставленности являются для теории перевода взаимодополняющими.
С постепенной популяризацией соссюровской дихотомии «язык-речь» на первый план выходит речевая деятельность, что не могло не отразиться на теории перевода. Новый подход рассматривает перевод как особый вид коммуникации с участием двух языков (Швейцер), где на первый план выходят внеязыковые факторы коммуникативной ситуации — культурные, социальные, психологические.
Все вышеперечисленные подходы так или иначе связаны с языком: риторика, словесность, лингвистика, коммуникация — с какой бы точки зрения мы не рассматривали перевод, речь будет идти о тех или иных гранях языковых явлений. Даная особенность вполне объяснима, ведь перевод всегда имеет дело с языком. Но есть ли что-то за текстом и выраженными в нем словами? Или же перевод ограничен в его языковых рамках? Уже Св. Иероним говорил о превосходстве смыла над словом. Перевод, таким образом, становится не отражением текста оригинала, а отражением смыслов, заложенных в нем. А смысл в свою очередь является отражением другой культуры. С данной, культурологической, точки зрения перевод можно рассматривать как переход от одной культуры к другой, как способ познать «чужое», где главным принципом становится верность смыслу, а не слову. Перевод, таким образом, представляет собой не просто посредничество, а процесс, в котором идет постоянное взаимодействие с «чужим», его менталитетом, эстетикой и культурой, что связано не только с языковой перспективой, но и с антропологией и герменевтикой (Берман). Само понятие «чужое» возникло в рамках учения об искусстве понимания ещё в Античные времена, позже получило широкое рассмотрение в работах немецких философов Шлейермахера, Гадамера, Хайдеггера. В рамках герменевтики «чужое» понимается как субъективность автора и читателя.
Перевод смотрит на «чужое» с несколько иной точки зрения. Здесь можно выделить три подхода. Первый рассматривает «чужое» с позиции перевода как процесса, тогда «чужое» будет выражаться в виде интерпретации переводчика. Если мы говорим о переводе как о результате, то «чужим» становятся искажения в тексте пере-
вода. Оба этих подхода связаны со сложностью такого феномена, как перевод, и с его особенностями как особого вида двуязычной деятельности. Но «чужое» также может пониматься с точки зрения культурного содержания текста оригинала и перевода. Понимание перевода как переход от одного языкового кода к другому представляется слишком узким. Так, М. Снелл-Хорнби считает, что современные концепции, рассматривающие язык как код, а высказывание — как цепочку знаков, устарели и применимы лишь для машинного перевода [SneП-Homby, 1988]. Современная теория перевода предлагает новую концепцию, основанную на связи между культурой и языком, который по свой сути является лишь звуковым и буквенным отражением культурного своеобразия того или иного народа. Таким образом, то «чужое», с чем постоянно сталкивается перевод, — это то, что не выражено в языке перевода, явления культуры исходного языка, отсутствующие в культуре языка перевода.
Проблема «чужого» долгое время рассматривалась главным образом на лексико-семантическом уровне, где «чужое» принимало формы таких языковых явлений, как безэквивалентная лексика, лакуны, экзотическая лексика, или экзотизмы, варваризмы, фоновые слова и страноведческая лексика, коннотативная лексика, языковые реалии. Ввиду того что эти понятия зачастую отождествляются одно с другим, для теории и практики перевода становится важным вопрос об их дифференциации.
Проблема перевода такой лексики находит отражение в работах многих ученых, как отечественных, так и зарубежных, каждый из которых понимал что есть «чужое» по-своему. Необходимо отметить, что большинство исследований, проведенных в этой области, имеют отношение к лингвистической науке, а не к теории перевода. В этой связи определение понятия «чужого» в рамках непосредственно перевода и отграничение его от других смежных с ним понятий представляет особый интерес.
Под безэквивалентной лексикой понимаются языковые единицы, не имеющие регулярных переводческих соответствий в другом языке. Г.В. Шатков, анализировавший способы перевода безэквивалентных лексических единиц в советской публицистике на норвежский язык, был одним из первых, кто ввёл этот термин, к которому он относит имена собственные, национальные реалии, слова с национально-экспрессивной окраской. Позднее Г.В. Чернов внёс значительные коррективы в теорию слов, выделяемых при сопоставлении словарного состава русского языка с лексическими единицами другого языка. Он ввел понятие «полная безэквивалентность» и дал своё толкование термина, предложенного его предшественником: безэквивалентными, по его мнению, являются слова, «не
имеющие постоянного, устойчивого эквивалента в словарном составе другого языка» [Чернов, 1958, с. 223]. Л.С. Бархударов, сопоставляя исходный язык и язык перевода, относит к безэквивалентной лексике «слова и устойчивые словосочетания одного из языков, которые не имеют ни полных, ни частичных эквивалентов среди лексических единиц другого языка» [Бархударов, 1975, с. 240].
Таким образом, все исследователи рассматривали понятие «безэквивалентной лексики» в рамках сравнения двух языков, и использование данного термина представляется возможным только в рамках какой-либо конкретной языковой пары, причём разные пары исходного языка и языка перевода будут иметь различные несовпадения и как следствие разные словари безэквивалентной лексики. Последнее утверждение делает данное понятие предметом исследования компаративной лингвистики, но не теории перевода, предметом которой является изучение переводческой деятельности в целом, а не пары конкретных языков.
Некоторые исследователи, рассматривая расхождения в языках и в культурах, предпочитают термин «лакуна» «Советский энциклопедический словарь» под ред. А.М. Прохорова даёт следующее определение лакуны применительно к лингвистике и литературоведению: «пробел, пропуск, недостающее место в тексте». Такое же определение лакуны как филологического термина находим и в «Словаре иностранных слов».
Канадские лингвисты Ж.П. Вине и Ж. Дарбельне, которые первыми ввели в научное употребление термин лакуна, определяли его как явление, которое имеет место всякий раз, когда слово одного языка не имеет соответствия в другом языке. Здесь, как и в случае с безэквивалентной лексикой, речь опять же идёт о языковых парах и языковых единицах, такой сугубо лингвистический подход представляется слишком узким для теории перевода.
Что касается экзотизмов, «Словарь лингвистических терминов» О.С. Ахмановой определяет данное понятие как слово и выражение, заимствованное из малоизвестных языков, обычно неиндоевропейских, и употребляемое для придания речи особого местного колорита. Близко ему по значению понятие «варваризм», которое также является иноязычным заимствованным словом. Варваризмы не входят в лексический состав соответствующего языка и не зафиксированы словарями иностранных слов. Данные два понятия относятся к лексикологии того или иного языка, в то время как перевод — это биполярный процесс, в рамках которого происходит постоянное взаимодействие двух полюсов — исходного языка и языка перевода.
Под фоновой лексикой понимаются слова или выражения, имеющие дополнительное содержание и сопутствующие семантические или стилистические оттенки, которые накладываются на
его основное значение, известные носителям данной языковой культуры. Фоновая лексика включает в себя также страноведческие знания, т.е. те сведения, которыми располагают все члены определённой этнической или языковой группы. Такие знания — часть национальной культуры, результат исторического развития.
Коннотативная лексика представляет собой слова, совпадающие по основному значению, но различающиеся по культурным и историческим ассоциациям, то есть слова, которые кроме основного значения служат для выражения разного рода экспрессивно-эмоциональных и оценочных оттенков и могут придавать высказываниям торжественность, игривость, фамильярность и т.п.
Оба этих понятия, фоновая и коннотативная лексика, применяются, таким образом, относительно специфических и дополнительных символических смысловых оттенков, не уделяя большого внимания культурному колориту, и, как правило, рассматриваются только в диахроническом аспекте, т.е. относительно современного исторического периода.
Еще одно понятие, рассматривающее категории «своё»—«чу-жое», но уже с культурологической точки зрения и с точки зрения национальной специфики, — это реалии: «слова, обозначающие предметы, понятия или ситуации, не существующие в практическом опыте людей, говорящих на другом языке» [Бархударов, 1975, с. 95]. Термин «реалия» применим как к предметам и явлениям внеязыковой действительности и к соответствующим им культурным концептам, так и к языковым единицам (словам и фразеологизмам), обозначающим их в языке. Ряд исследователей определяют языковые реалии как наименования предметов и явлений материальной и духовной культуры, отражающие образ жизни и специфику мировосприятия определённого культурно-языкового сообщества и отсутствующие в других языках. Здесь речь идёт уже не о сравнении каких-либо пар языков и об отсутствии определённых лексических единиц, а о том, что стоит за этими единицами, то есть о культурных концептах.
Таким образом, мы видим, что применительно к теории перевода наиболее близким понятием является именно реалия, но если с культурологической точки зрения реалии — то «специфическое», что присутствует в каждой культуре и отличает её от других (и как следствие отражается в языке), с точки зрения теории перевода реалии — это то, что отсутствует в других культурах и языках и требует особого подхода при переводе. То есть мы концентрируемся не на наличии того или иного культурологического явления, а на его отсутствии.
Но связано ли «чужое» только с лексемами и отраженными через них понятиями, или оно может принимать и другие формы? Говоря о «чужом» как о явлении культурологическом, следует по-
нимать, что культура может проявляться в тексте не только на лексико-семантическом уровне. «Чужим» с точки зрения перевода может стать понятие, относящееся к другой эпохе или диалекту того или иного языка. «Чужое» также может проявляться на ситуативном уровне, когда одна и та же ситуация будет приемлемой в одной культуре и одной эпохе и абсолютно чуждой в другой. Всё это грани одного понятия, «чужое» может принимать в тексте разнообразные формы, и задача перевода сделать это «чужое» понятным для носителей другой культуры.
Для передачи такого рода явлений выделяются два основных подхода: одомашнивание, или доместификация, и остранение, или форенизация. Данные термины впервые появились в работе Л. Ве-нути «Стратегии перевода». Первое определяется как адаптация текста оригинала к культуре языка перевода, второе — как сохранение своеобразия и особенностей текста оригинала [Уепий, 1988]. Однако Л. Венути был далеко не первым, кто задумался об этой проблеме, рассуждения об этом вопросе мы находим уже у Шлей-ермахера. «Либо переводчик делает всё возможное, чтобы оставить в покое писателя, и движет ему навстречу читателя, либо он делает всё возможное, чтобы оставить в покое читателя, и движет ему навстречу писателя. Эти два пути настолько отличны друг от друга, что, встав на один из них, нужно пройти его до конца со всей возможной строгостью. От попытки пройти оба пути сразу можно ожидать лишь самых сомнительных результатов с риском потерять как писателя, так и читателя» [цит. по: Эко, 2006, с. 230]. Сегодня столь строгий критерий представляется довольно спорным, для современных текстов важна гибкость выбора приёмов и стратегий перевода, и выбор ориентации на текст-источник или на читателя может изменяться от предложения к предложению. Только соблюдая баланс между двумя членами этой оппозиции и употребляя те приёмы, которые наиболее уместны в той или иной ситуации, возможно как подвести читателя к пониманию лингвистического и культурного универсума оригинального текста, так и сделать текст доступным для читателя, принадлежащего к другому языку и культуре.
Что же такое перевод? Упражнение риторики, религиозно-просветительский инструмент и способ совершенствования словесности, часть лингвистики, особый вид коммуникации или же познание «чужого»? Современная наука о переводе характеризуется междисциплинарностью и представляет собой «комплекс взглядов, представлений и идей, направленных на истолкование и объяснение разных сторон переводческой деятельности с разных научных позиций» [Гарбовский, 2004, с. 202; Гарбовский, 2008, с. 45]. Представляя собой процесс многосторонний, перевод не может быть
рассмотрен с какой-либо одной точки зрения, он требует разностороннего подхода, при котором выделить один из них было бы неверным. Будучи взаимодополняющими гранями одного явления, они и составляют то сложное понятие, которое мы называем переводом. Однако необходимо отметить, что каждая эпоха характеризуется выбором вектора исследований, общей парадигмы, и можно говорить о том, что сегодня подход к переводу с точки зрения познания «чужого» является основополагающим. Долгие годы перевод рассматривался с системно-структурных позиций, имея перед собой цель создания универсальной модели перевода. Современная теория перевода концентрирует своё внимание не столько на внешней структуре перевода, сколько на его внутренней сути. Перевод, таким образом, понимается как нечто большее, чем просто посредничество в рамках коммуникативного акта. Сталкивая две культуры, перевод делает возможным не только постижение чужой действительности, но и делает её частью своей.
Список литературы
Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. 2-е изд., испр. и доп.
М.: Сов. энциклопедия, 1969. Бархударов Л.С. Язык и перевод: Вопросы общей и частной теории перевода. М., 1975.
Гадамер Г-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М., 1988. Гарбовский Н.К. Теория перевода. М., 2004, 2008. Опарина Е.О. Язык и культура: Сб. обзоров. М.: ИНИОН, 1999. Словарь иностранных слов / Под ред. И.В. Лехина, С.М. Локшиной, Ф.Н. Петрова (гл. ред.). 6-е изд., перераб. и доп. М.: Сов. энциклопедия, 1964. Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. М., 1981. Федоров А.В. Основы общей теории перевода. М., 1983. Фененко Н.А. Язык реалий и реалии языка. М., 2001.
Чернов Г.В. Вопросы перевода русской безэквивалентной лексики на английский язык // Учён. зап. I МГПИЯ. Т. 16: Грамматика, лексикология и стилистика. М., 1958. Шатков Г.В. Перевод русской безэквивалентной лексики на норвежский
язык: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. М., 1952. Швейцер А.Д. Теория перевода. М., 1988. Шлейермахер Ф. Герменевтика. СПб.: Европейский дом, 2004. Шлейермахер Ф. О разных методах перевода // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9.
Филология. 2000. № 2. Эко У. Сказать почти то же самое. Опыты о переводе. СПб.: Симпозиум, 2006. Berman, A. L'épreuve de l'étranger: Culture et traduction dans l'Allemagne
romantique. Paris: Gallimard, 1984. Snell-Hornby, М. Translation Studies. An Integrated Approach. Amsterdam:
Benjamins, 1988. Venuti, L. Strategies of translation. Baker, ed., 1988.
