Конструирование «Воображамых сообществ»: национально-культурные объединения Удмуртии Текст научной статьи по специальности «Прочие социальные науки»

ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ

104

2006.№3

УДК 316.3:39.001.66(=511.131) (045)

С. В. Кардинская

КОНСТРУИРОВАНИЕ «ВООБРАЖАЕМЫХ СООБЩЕСТВ»: НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЕ ОБЪЕДИНЕНИЯ УДМУРТИИ

В результате интерпретации материалов интервью и средств массовой информации были сконструированы модели этносов, представляемые различными национальнокультурными объединениями Удмуртии. Способы конструирования этнической идентичности рассмотрены на примере деятельности еврейской и татарской молодежных организаций.

Ключевые слова: этничность, мультикультурализм, национально-культурные объединения, конструктивизм.

Интерес к этничности в России появляется в 90-е гг. XX века, когда категоризация социальной реальности в терминах классовой борьбы уже не оправдывает себя, а государство в глобализирующемся мире становится, по высказыванию З. Баумана, «службой безопасности мегакорпораций» [1. С. 157]. Распад Советского Союза, то есть тех этнотерриториальных образований, которые были созданы при советской власти, обнаружил появление некого нового социального пространства, требующего осмысления.

В эпоху советского «интернационализма» этничность рассматривалась как нечто фольклорно-романтическое. Она оказывалась множеством вариантов идеологического конструкта «классовой борьбы», проявлявшейся в «дружбе народов». И когда в 90-е гг. концепт «интернационализма» потерял актуальность, множество разнообразных образов этничности, отшлифованных в советский период, со всей очевидностью обнаружили свою «пустот-ность», отсутствие какого-либо содержания.

В ситуации, когда деление общества на «классы» уже не было эффективным, появляется тенденция к поиску этнической идентичности. Формирование в этот период национально-культурных объединений (НКО), ориентированных на «возрождение» какой-либо этнической культуры, может показаться проявлением тенденции к «гражданскому обществу», предполагающему свободное самоопределение личности в культурной или политической сферах. Однако сама идея, лежащая в основании НКО, идея этнической эксклюзивности, глубоко противоречит общности граждан как включающему сообществу. В период создания НКО коммунистическая идея интернационального единства, способствующего классовой борьбе, была заменена идеологией мультикультурализма - идеей культурного и этнического разнообразия общества.

Несмотря на внешнюю противоположность интернационализма и мультикультурализма, и то и другое являются идеологическими конструктами, основанными на дискурсе власти. И если интернационализм предполагал

СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2006.№3

существование единой наднациональной общности в России «советского народа», выразителем нужд и чаяний которого являлась государственнопартийная верхушка - партократия, то мультикультурализм подразумевает существование множества особых этносов, иногда настолько чуждых друг другу по своей этнической культуре, что необходимой становится некая над(сверх)этническая властная инстанция, регулирующая «межэтнические отношения», разрабатывающая программы толерантного взаимодействия народов. И в том и в другом случае происходит натурализация власти, то есть придание идеологическому конструкту видимости «естественного» социального порядка. Так, дискурс мультикультурализма предполагает, что существует множество разнообразных этнических культур и их различие определяется «естественными», «природными» причинами. «Этносы» уподобляются «коллективным личностям», действующим на социальной сцене, которые обладают своей психикой, характером, специфической историей [2. С. 18]. Дискурс мультикультурализма, обозначая замкнутые в своей особости «этносы», актуализируется на границе между ними, в пределах той дистанции, которую он сам и устанавливает. Риторика мультикультурализма оказывается той властной инстанцией, тем дискурсом власти, которая задает правила интеграции «этнических меньшинств» в социальную целостность.

Дискурс мультикультурализма, актуализирующийся в создании НКО, направлен, прежде всего, на регуляцию различных этнических проявлений. Создание множества НКО способствовало, в частности, снятию некоторой напряженности, связанной с дискуссиями вокруг «суверенитета» Удмуртской Республики. «Парад суверенитетов», происходивший в России в 90-е гг., определил необходимость научного и политического осмысления таких понятий, как «нация» и «этнос», «суверенитет» и «идентичность», смыслы которых были размытыми и неотчетливыми в советский период, а в постсоветскую эпоху их прояснение приобрело особую актуальность.

Поскольку «национальное» (гражданское), как правило, в советско-российском политическом дискурсе подменялось «этническим», на страницах республиканской печати 90-х гг. непонимание различия этих категорий выразилось в острой полемике представителей удмуртской и русской этнических элит. «Национальный» суверенитет Удмуртии понимался представителями «Удмуртского клуба», впоследствии переименованного в ассоциацию «Удмурт кенеш», как преобладание удмуртов в органах власти, формирование управленческих структур по этническому принципу, наличие президента-удмурта, различные льготы для удмуртов в учебных заведениях [3. С. 148]. Основанием для подобного понимания «национального суверенитета» явился концепт «коренного народа», «корнями проросшего» в Удмуртии: обозначение Удмуртии как уникального места на земле, на котором компактно проживает удмуртский этнос (концепт «крови» и «почвы»). Возражения представителей «Общества русской культуры» против такого рода высказываний строились на исторических данных, свидетельствующих, что русские проживали на территории Удмуртии более трех веков. Кроме того, именно пребывая уже в составе российского государства, удмурты были обозначены как

отдельный «этнос», а Удмуртия была выделена как некая территориальная единица. Также, в Удмуртии регистрируется 20% межнациональных браков, создающих значительное количество населения, имеющего двойную, тройную и более этничность, для которого сложно было бы найти место в государстве, выстроенном по этническому принципу.

Подобные дискуссии в прессе, предназначенной для широкого круга читателей, демонстрировали риторику конфликта, которая могла бы перерасти в серьезную политическую напряженность. Однако этого не произошло. Также постепенно прекратились и дискуссии по поводу этничности в СМИ, рассчитанных на массового читателя. Этому способствовало, в частности, появление сначала Комитета по делам национальностей, а затем Министерства национальной политики Удмуртской Республики, поставившего под контроль деятельность НКО. Дискуссии на этнические темы теперь происходили в пространстве съездов и фестивалей НКО и получили несколько иную направленность. Ее можно обозначить как формирование «воображаемых сообществ».

В целом эта тенденция проявляется как поиск «этнической идентичности», рассматриваемой как культурное различие, «инакость». Стремление найти отличие от «других», как правило, сопровождается желанием выйти за пределы этнической неопределенности, «размытости», характерной для России, и обнаружить связи с зарубежными этническими общественными организациями. Так, удмуртские общественные организации активно контактируют с организациями и фондами Финляндии, Эстонии, Венгрии, конструируя «финно-угорский мир», общество российских немцев укрепляет связи с объединившейся Германией, а общество еврейской культуры закрепляет контакты с Еврейским распределительным комитетом (ГОС), а также молодежной американской организацией «Гилель» и израильской «Сохнут».

Этнически ориентированные молодежные общества предполагают организацию общения молодежи, и проведения свободного времени. Однако этнические названия этих организаций подразумевают важность специфического общения со «своими». Сложность выявления «своих» связана с существованием в течение длительного периода нейтрализующей этничность общности «советский народ». Неразличенная тотальность «советского народа» была обусловлена коммунистической идеологией, подчеркивавшей необходимость классового самосознания и исключавшей возможность иных идентичностей. Кризис советской идеологии привел к распадению единой общности на множество «народов», подчеркивающих собственную «инакость». Конструкция «советский народ» оказывается «пустой», лишенной какого-либо содержания. В период 90-х гг. возникает потребность в новой категоризации постсоветского пространства.

Поиск новой идентичности сопровождается полаганием символической границы, отделяющей «свое» от «другого». Появляется стремление к иным способам высказывания о «народе» как об «этносе» - уникальном, сохранившем свою культуру. Обозначение пространства бывшего Советского

СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2006.№3

Союза как множества «этносов» предполагает закрепление понятий «мульти-этничности» и «мультикультурности» постсоветской России. Рассуждения о специфике «русской», «татарской», «удмуртской», «еврейской» и т.д. культурах становятся все более актуальными. Однако дальнейшее разворачивание этнического дискурса затрудняется в связи с недостаточным пониманием того, как существуют «этнические» культуры.

Создается ситуация, когда имеется этническое имя (название этноса), но оно оказывается лишенным какого-либо определенного смысла. Символические границы, обозначающие реальность множества «этносов», обнаруживают необходимость обоснования их существования, построения объяснительных моделей. Возникшие в России в 90-е гг. национально-культурные объединения (НКО) оказываются попыткой решения этих проблем. Представители общественных организаций, как правило, провозглашают в качестве цели культурное возрождение или этническое самоопределение. Однако понятие «возрождение» предполагает восстановление того, что было в «прошлом», то есть, в досоветский период. Осуществление этого невозможно, так как уже не осталось тех, для кого этнический фольклор и погруженность в определенную религию оказываются непосредственной реальностью. Элементы фольклора, история и религия «своего» народа постигаются представителями общественных организаций на международных и российских семинарах и конгрессах, организуемых не только общественными деятелями, но и профессиональными историками, лингвистами, искусствоведами. Таким образом, «возрождение» этничности оказывается делом профессионалов - экспертов. Определение «этнической культуры» затрудняется разнообразием индивидов - «носителей» этничности. Так, «украинские евреи» сильно отличаются от «прибалтийских», «удмурты», живущие в Удмуртии, - это не то же самое, что «удмурты» в Татарстане. Они отличаются менталитетом, особенностями фольклора. Существуют также специфические черты языковых диалектов. То есть этнос представлен в своей «рассеянности», препятствующей определению инвариантного типа, на который должно быть направлено «возрождение». Какую именно культуру необходимо «возрождать», если «этническая культура» неотличима от «другой» «этнической культуры» и, наоборот, внутри «этноса» обнаруживается множество различий?

Попытка определения «этнической культуры» выявляет ее «рассеяние», «опустошение». Однако существует и то, что постоянно возвращает этнический дискурс к проблеме идентичности, - это наличие этнического имени. Название этноса - знак, отсылающий к другим знакам-именам, обозначает этничность как языковую реальность, предъявляющуюся в бесконечном самоконструировании.

НКО являются, прежде всего, местами общения, в которых конструируется некое общее представление об этничности. Это представление не становится чем-то фиксированным, раз и навсегда данным. Оно находится в состоянии беспрестанного изменения и дополнения. То есть представление об этничности всегда присутствует, проявляясь в конкретной деятельности организации - изучении языка, истории, фольклора. Но вместе с тем это пред-

ставление неполное, вызывающее потребность продолжения обсуждения этнических проблем.

Образ этничности, формируемый общественными организациями, оказывается конфигурацией, включающей в себя множество аспектов. Эта конфигурация может быть переструктурирована в зависимости от социальной, политической ситуации, культурных событий. Соответственно то, что определяется как этничность, всегда обусловлено состоянием современного социального дискурса. Этничность бесконечно переосмысливается, переопределяется - это процесс конструирования. «Местами» такого конструирования, в частности, являются НКО.

Как правило, «идея этничности», из которой исходят лидеры НКО, формулируется очень расплывчато. Отличительные характеристики этносов также оказываются неопределенными. Этническое различение черпает свое обоснование в высказываниях об «общей судьбе», заключающейся в репрессиях, гонениях и притеснениях. Но поскольку репрессивные меры в советский период испытали на себе представители всех этносов, в том числе и «русские», эти высказывания, скорее, свидетельствуют об интернациональной, а не об «этнической» судьбе.

Различие традиций (праздников, ритуалов) также оказывается несущественным, так как этнические праздники проводятся в рамках проектов и программ НКО. Вне рамок этих проектов, предназначенных для участников НКО, люди редко соблюдают традиции. Этническая ритуальность не является «повседневной», она становится чисто символическим актом, знаком, фиксирующим этническую принадлежность.

Лидеры этнических общественных организаций подчеркивают нерелигиозную направленность НКО. Религия становится неактуальной, не очень интересной молодежи. Как отмечают представители НКО, религиозный аспект был характерен для их деятельности в 90-е гг. XX вв. Поскольку этнические традиции основаны на религии, традиционные фестивали постепенно превращаются в некие внешние формы, наполняющиеся нерелигиозным содержанием. Этнический праздник-ритуал становится «меткой» или «памяткой», точкой приостановки течения событий, в которой происходит обращение к «прошлому», к истории. Но поскольку современный этнический праздник не предполагает религиозного погружения, это всегда новое прочтение этнической истории. Проведение праздников НКО оказывается созданием своеобразной конфигурации этничности, меняющейся из года в год.

Необходимо отметить также, что НКО не являются чем-то закрытым и обособленным. Специфика НКО заключается в том, что эти организации существуют в состоянии взаимообмена. При попытках определить «миссию» своих организаций их лидеры используют сравнения «мы» / «они», «свои» / «чужие». Иначе высказывание об этничности становится невозможным. НКО презентируют себя как «еврейское», «татарское», «русское» и т.д. только на общих мероприятиях, демонстрируя, что этничность может существовать лишь в состоянии различения и проведения границ. Последнее осуществляется посредством дискурсивных форм. Если этничность начинает

СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2006.№3

рассматриваться как «генетическая программа», или «психологический код», она выходит за пределы культурной актуализации и становится основанием фундаментализма и этноцентристских идеологий. Как правило, НКО Удмуртии остаются в рамках культурной сферы и не претендуют на идеологическую миссию. Некоторые попытки политизации присутствовали лишь в удмуртских НКО и были обусловлены претензиями на статус «титульного» этноса.

В результате интерпретации материалов интервью и средств массовой информации в рамках исследования, поддержанного фондом Д. и К. Макартуров, были сконструированы интерпретативные модели этносов, представляемые различными НКО Удмуртии. Способы конструирования этнической идентичности рассмотрены на примере деятельности еврейской и татарской молодежных организаций.

«Евреи» в Удмуртии. Конструирование «общины». Представители еврейской общественной организации (Общинный центр еврейской культуры -ОЦЕК) определяют евреев Удмуртии как «неместечковых», «обрусевших». Они оторваны от идишской культуры, считающейся для евреев России традиционной. Вопросы, задаваемые информантам о еврействе и целях еврейской организации, предполагали очень разные ответы. В целом представление о «еврейскости» оказывается достаточно неопределенным.

Кого считать «евреем»? Этот вопрос оказался дискуссионным, так как существует несколько официальных способов определения «еврейства» - по Галахе (закону), то есть по материнской линии, а также по закону о репатриации в Израиль - «евреи» в третьем поколении. Однако современные «светские евреи» эти способы оспаривают, ссылаясь на то, что некоторых известных деятелей политики, культуры и искусства общественность считает евреями, но сами они с этим мнением не согласны, определяя себя в качестве «русских». Для лидеров Еврейского общинного центра Удмуртии принадлежность к «еврейству» обусловлена самосознанием человека, тем, насколько он сам считает себя «евреем». Тем не менее в рассуждениях лидеров ОЦЕК присутствует доля лукавства, поскольку программы Центра предполагают специфическую «целевую аудиторию» - евреев, имеющих право на репатриацию. Целевая группа определена благотворительными фондами, финансирующими молодежную еврейскую организацию, такими как американский «Гилель» и израильский «Сохнут».

Существуют также благотворительные программы для пожилых евреев, эвакуированных во время Великой Отечественной войны, а также людей, нуждающихся в медицинской помощи, финансируемые Еврейским распределительным комитетом (ГОС).

Поскольку участие в программах определяется принадлежностью к «целевой группе», вопрос об идентичности не должен возникать, нейтрализуясь вниманием к происхождению человека. Тем не менее официальное обозначение «еврейства» оказывается чисто номинальным, так как за ним не предполагается никакого содержания.

Вопрос о еврейской идентичности может возникнуть лишь в ситуации общения, проговаривания каких-либо «еврейских» тем. Потребность в таком общении и привела к созданию общинного центра.

Что считать «еврейской культурой»? Создание общества еврейской культуры способствовало возникновению некой современной формы существования «еврейства». Однако организаторы Центра ощущали неполноту своих знаний о «еврейской культуре». Еврейские традиции были забыты, религиозные обряды наличествовали в остаточной форме. Так же обстояло дело и с фольклором. Потребность в восполнении утраченных знаний привела к созданию структуры еврейского образования - формального (филиалы еврейского университета) и неформального (общение на «еврейские темы», «лер-хауз» - изучение традиций). «Еврейская культура» в ОЦЕК представлена во множестве текстов о «еврействе», которые постоянно прочитываются, интерпретируются и публично обсуждаются. Неполнота знаний, осознаваемая как нехватка этничности, побуждает представителей организации, участвующих в различных семинарах, обмениваться опытом в организации этнокультурной жизни молодежи.

Таким образом, «еврейская культура» существует как постоянное прого-варивание событий истории, религиозных дат, реконструкция музыкальных, фольклорных артефактов, требуя от говорящего проявления некоего творчества. Так как этническая культура есть культура «прошлого», воспроизведение ее в «настоящем» предполагает новое прочтение и создание новой конфигурации этого «прошлого». Этнический дискурс, рассматриваемый в этом аспекте, оказывается творческим дискурсом. Соответственно то, какой будет этническая культура, зависит от самих участников этнических проектов. Этническая культура становится самоконструирующимся текстом, однако для того чтобы возможно было его прочтение, требуется ситуация понимания, возникающая лишь в общении, в некой совместности, обозначающейся как «община».

Как лидеры, так и рядовые представители общества еврейской культуры и молодежной организации отмечают, что множество проектов позволяет им заниматься каким-то интересным делом. Как правило, деятельность молодежи является лишь по форме этнической. По содержанию она имеет общемолодежную направленность: издание газеты, спортивные проекты, интеллектуальные игры, работа с детьми, пение, танцы, игра на музыкальных инструментах - все это может квалифицироваться как проведение свободного времени и дополнительное образование. Однако поводом для общения оказывается обозначение некой группы как «свои».

Понятие «свои» есть символическая форма - конфигурация, допускающая различные смыслы, зависящие от говорящего. Не существует «своих» без сопоставления с «другими», поэтому говорящий обозначает в этом различии сразу всю этническую реальность в целом - неопределенную, «текучую», но каждый раз «схватываемую» различными этническими определениями. Общность «своих» - собрание многих лиц - подразумевает конструирование множества вариантов этой «общности».

СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2006.№3

Конструирование «татарской этничности»: переосмысление традиции. Несмотря на то, что татары в Удмуртии составляют 8 % населения, они активно проявляют себя в культурной и общественной жизни региона. В 90х гг. XX в. были созданы Татарский общинный центр (ТОЦ), а также молодежное татарское объединение «Иман». Лидеры молодежной организации несколько отделяют ее от «взрослой», они считают, что для молодежной организации характерны меньшие национализм, религиозность и политизированность, по сравнению с ТОЦ. Татарская молодежь проявляет большой интерес к традициям, хотя во многом их переосмысливает.

Что значит быть «татарином»? Вопрос о происхождении представителей татарской организации, как правило, не ставится, так как все молодые люди в «Имане» являются выходцами из татарских семей. Проблема идентификации наиболее остро возникает у детей из семей, в которых один из родителей «русский».

Быть «татарином» - это не значит быть мусульманином. К исламу представители организации относятся уважительно. В «Имане» проводятся занятия по основам ислама, однако не ставится цель развития религиозности. Информанты отмечают, что название «Иман» многозначно, в частности, оно означает «религиозный человек», «религия». Именно этот смысловой оттенок оказывается привлекательным для некоторых фанатично настроенных людей, которые иногда пытаются закрепиться в организации.

Религиозное образование, как считают информанты, предназначено для того, чтобы знания, полученные из компетентных источников, не только расширяли кругозор молодых людей, но и препятствовали бы влиянию на молодежь фанатиков и сектантов.

Что касается характеристик «татарскости», повторяющимися и устойчивыми высказываниями о татарской этничности оказываются следующие: «Татары - общительные, гостеприимные», «самолюбивые, гордые», «настойчивые, трудолюбивые», «хитроумные», «чистоплотные, экономные». Перечисленные «черты характера» являются стереотипными суждениями. Они часто противоречивы (татары одновременно могут характеризоваться как «добрые» и «жестокие»). Эти высказывания можно отнести не только к татарскому этносу, но и ко многим другим. Так, «гостеприимными» считают себя практически все. Поэтому стереотипные суждения не несут в себе какого-либо особого этнического содержания, они лишь подчеркивают невыразимость этничности, ее ускользание от определения.

Что считать «татарской культурой»? Под «татарской культурой» понимаются не только «повседневные» бытовые традиции, элементы которых сохраняются в большинстве татарских семей. Молодым людям оказывается интересным хорошее знание татарского языка, так как часть информантов обладает языковыми навыками лишь на «бытовом» уровне. Изучение литературного татарского языка, классической и современной татарской литературы, знакомство с историей татарского народа становится символическим капиталом современного «татарина», способствующим

обозначению этнического своеобразия и объяснению своей «татарскости» как обогащающей личность.

«Татарская культура» рассматривается как основание для общения людей, интересы которых выходят за рамки «повседневной» обыденности. Присутствует также и интерес молодежи к традициям татарской бытовой культуры, молодые татары не воспринимают ее в качестве «музейного экспоната», а стремятся представить семейные традиции, народное творчество, особенности традиционного жилища в игровой форме (информантами высказывалась идея создания татарского театра). В молодежной организации получает развитие фольклорное искусство - танцы и пение. Отстранение от ислама связано, в частности, с тем, что ислам негативно относится к танцам, столь привлекательным для молодых татар.

Часто татарские национальные праздники, в основном мусульманские, проводятся в виде дискотек. Это является примером модернизации традиции, от которой остается лишь название - имя, наполняемое иным содержанием. Воспроизведение традиции татарским молодежным обществом обнаруживает ее постоянное изменение, переосмысление, выражающееся в появлении новых современных конструктов «татарскости».

Таким образом, специфика этнических организаций в настоящий период связана с таким состоянием современной культуры, которое можно охарактеризовать как «точку поворота» ее к самоосмыслению. Формирование этнических организаций в крупных городах в ситуации отсутствия традиционной «повседневной» этнической жизни обусловлено, с одной стороны, общим ощущением «нехватки» этничности, а с другой - наличием «экспертов» - историков, лингвистов, этнологов, политических деятелей, способствовавших основанию этих организаций и обеспечивших постановку проблемы смысла этнической традиции сегодня. В отсутствии «повседневных» практик этническая традиция все более отчетливо обнаруживает свою символическую природу, существование в качестве текста, заново прочитываемого и представляющего этническую культуру как некую конфигурацию. Такая конфигурация закрепляет отношение конструктов «своего» и «другого», фиксируя различие как точку актуализации этнической традиции. Это и есть точка смысла «этнической культуры», выявляющая множество аспектов ее реальности.

НКО могут существовать лишь в аспекте символической деятельности, предполагающей культурное самоопределение. Однако остается также

возможность этноцентристской интерпретации деятельности НКО,

обеспечивающей реификацию этнических концептов. В таком случае

происходит закрепление «коллективных идентичностей» как некой

«естественной» действительности, определяющее политизацию этничности в формах фундаменталистских движений.

СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2006.№3

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бауман З. Глобализация. Последствия для человека и общества. - М.: Изд-во «Весь мир», 2004. - 188 с.

2. Малахов В. Преодолимо ли этноцентричное мышление? // Расизм в языке социальных наук. - Спб.: «Алетейя», 2002. - С. 9 - 19.

3. Смирнова С.К., Губогло М.Н. Феномен Удмуртии. Т. 3. Идеология и технология этнической мобилизации. Кн. 1. Удмуртской национальной движение. Надежды. Возможности. Реалии. М.; Ижевск: Удмуртия, 2002. -576 с.

Поступила в редакцию 25.1.2006

S. V. Kardinskaya

Constructing of “Imaging societies”: ethnic-cultural organizations of Udmurtia

The article is dedicated to problem of identity. This research is found on “reflexive” constructivism and it suggests definition of ethnicity as a language construction forming in process of interpretation. The research supposes qualitative methods as to method of interview.

Кардинская Светлана Владленовна Удмуртский государственный университет 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1, корп. 6.

E-mail: [email protected]