CC BY
38
ПРАВО
LAW
УДК 341.213.4
ао1:10.21685/2072-3016-2021-2-1
Конституционный федеративный процесс: сущностные характеристики и национально-государственные особенности (сравнительное исследование)
А. Д. Гуляков
Пензенский государственный университет, Пенза, Россия [email protected]
Аннотация. Актуальность и цели. В эпоху глобальной трансформации, затрагивающей и сферу государственного строительства, возрастает значение сложносоставных, федеративных систем. Для их описания целесообразно использовать единые подходы в виде моделей, важным компонентом которых является такая структурная единица, как конституционный федеративный процесс. Цель статьи - разработать характеристики процесса данного вида и сопоставить его ход в ведущих федерациях мира. Материалы и методы. Автор использует материалы конституций ведущих федераций мира, а в ряде случаев - и судебные решения, в которых дается оценка федеративным отношениям. Статья основана на сравнительно-правовых и сравнительно-государствоведческих методах. Результаты. Исследование федераций первопосе-ленческого типа (США, Канада, Австралия) указывает на их полный или практически полный конституционный монизм. В адаптации конституционных законов определенную роль (а для США ведущую роль) играли судебные решения. При этом Канада демонстрирует парадоксальное отклонение в ходе своего развития от централизованной к децентрализованной федерации. Для европейских федераций (Швейцария, Австрия, Германия) в большей степени свойственны те или иные варианты конституционного плюрализма. Швейцария испытала эволюционные конституционные преобразования, а Австрия и Германия были отмечены конституционным процессом прерывистого типа. Для Швейцарии было свойственно постепенное ослабление исходной децентрализации, Австрия сумела сохранить изначально централизованное состояние, а Германия преимущественно характеризовалась умеренно централизованным вектором развития. Индия как наиболее успешная постколониальная федерация при конституционном монизме сумела опереться на ее гибкое использование и укрепить высокоцентрализованные федеративные отношения. В советско-российской модели федерализма был реализован жесткий централизованный вектор развития, и она была основана на конституционном плюрализме. В советское время ее фундаментом выступала марксистская идеология, в постсоветское время - евразийская идентичность. Выводы. Среди ведущих федераций мира присутствует значительная поливариантность конституционного федеративного процесса, что побуждает исследователей отказаться от каких-либо заранее оговоренных догм, о «правильном» или «неправильном» федерализме.
© Гуляков А. Д., 2021. Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 License / This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 License.
Ключевые слова: конституционный федеративный процесс; конституции федеративных государств; судебные решения и федеративные отношения; федерализм в США, Канаде и Австралии; федерализм в Швейцарии, Австрии и Германии; федерализм в России; сравнительный федерализм
Для цитирования: Гуляков А. Д. Конституционный федеративный процесс: сущностные характеристики и национально-государственные особенности (сравнительное исследование) // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2021. № 2. С. 5-15. doi:10.21685/2072-3016-2021-2-1
Constitutional federal process: essential characteristics
and national-state characteristics (a comparative study)
A.D. Gulyakov
Penza State University, Penza, Russia
Abstract. Background. In the era of global transformation, affecting the sphere of state building, the importance of complex, federal systems is increasing. To describe them, it is advisable to use unified approaches in the form of models, an important component of which is such a structural unit as the constitutional federal process. The purpose of the article is to develop the characteristics of the process of this type and compare its course in the leading federations of the world. Materials and methods. The author uses materials from the constitutions of the world's leading federations, and in a number of cases - and court decisions, which assess federal relations. The article is based on comparative legal and comparative state studies methods. Results. The study of federations of the first settlement type (USA, Canada, Australia) indicates their complete or almost complete constitutional monism. In the adaptation of constitutional laws, court decisions played a certain role (and for the United States a leading role). At the same time, Canada demonstrates a paradoxical deviation in the course of its development from a centralized to a decentralized federation. For European federations (Switzerland, Austria, Germany), one or another version of constitutional pluralism is more characteristic. Switzerland experienced evolutionary constitutional transformations, while Austria and Germany were marked by an intermittent constitutional process. Switzerland was characterized by a gradual weakening of the original decentralization, Austria managed to maintain an initially centralized state, and Germany was predominantly characterized by a moderately centralized development vector. India, as the most successful postcolonial federation under constitutional monism, has managed to rely on its flexible use and strengthen highly centralized federal relations. A rigid, centralized vector of development was implemented in the Soviet-Russian model of federalism, and it was based on constitutional pluralism. In Soviet times, its foundation was Marxist ideology, in post-Soviet times, Eurasian identity. Conclusions. Among the leading federations of the world, there is a significant multivariance of the constitutional federal process, which prompts researchers to abandon any pre-agreed dogmas about "right" or "wrong" federalism.
Keywords: constitutional federative process; constitutions of federal states; judgments and federal relations; federalism in the USA, Canada and Australia; federalism in Switzerland, Austria and Germany; federalism in Russia; comparative federalism
For citation: Gulyakov A.D. Constitutional federal process: essential characteristics and national-state characteristics (a comparative study). Izvestiya vysshikh uchebnykh zavede-niy. Povolzhskiy region. Obshchestvennye nauki = University proceedings. Volga region. Social sciences. 2021;2:5-15. (In Russ.). doi:10.21685/2072-3016-2021-2-1
В жизни каждого федеративного государства, какой бы длинной или краткой ни была его история, присутствует некая начальная точка в виде конституции, конституционного акта или их совокупности, от которой происходит развитие. Это развитие может быть плавным или драматичным, сопряженным с принятием новых конституционных актов или конституционно-интерпретационных судебных решений, имеющих устойчивый или, наоборот, неустойчивый вектор, связанный с централизацией или децентрализацией. Одним словом, внешняя, формальная, жизнь каждой федерации заключена в некий конституционный федеративный процесс. Разумеется, к одному этому процессу не может быть сведена та или иная модель федерализма, поскольку последнее понятие значительно шире и охватывает не только конституционно-правовые и судебные нормы, но и государственно-политические реалии. Тем не менее без конституционно-правового и судебного оформления никакая модель федерализма не может быть исчерпывающе информативной в руках исследователя.
Это прежде всего доказывает федеративная история США - самая длительная и противоречивая. США до сих пор живут по единственной федеративной Конституции 1787 г. и относительно небольшому числу конституционных поправок. В Конституции, которой были свойственны компактность и рационализм [1, с. 89], из семи статей три первые, главные, описывают федеральные органы законодательной, исполнительной и судебной власти и только одна статья посвящена взаимоотношениям центра и штатов [2, с. 29-49]. Хотя законотворческие полномочия Центральной власти в принципе обозначены, некоторые из них сформулированы в достаточно общем виде [3, с. 494]. Все это побуждает прибегать к конституционным уточнениям и судебной интерпретации. По мере расширения западной границы и выхода к Тихоокеанскому побережью судьбоносное значение приобретают не только дополнения в текст Конституции (Билль о правах и особенно XII, XIV, XV конституционные поправки), но и решения Верховного суда США. В частности, решение по делу Gibbons v. Ogden (1824), вынесенное по спору двух собственников пароходов, нанесло удар по монополизму и сделало беспрепятственным транспортное сообщение между штатами. Решение Charles River Bridge v. Warren Bridge (1837) признало право штата регулировать вопросы, связанные со «всеобщим благом», т.е. расширило юрисдикцию субъектов федераций [4, с. 19-20, 23-24]. Как правило, Верховный суд отстаивал приоритет полномочий федерального центра, но были время от времени и исключения из данной тенденции. В целом же американский конституционный федеративный процесс, несмотря на паузу во времена Гражданской войны 1861-1865 гг., был отмечен устойчивым центростремительным вектором. Этот вектор подкрепляла и гегемонистская внешняя политика, побудившая культивировать «имперское президентство» и фактически приоритет Вашингтона над штатами при их сохраняющейся значительной юридической автономии.
Конституционный федеративный процесс в Канаде, которая не столкнулась с ужасами Гражданской войны, был внешне менее драматичным, чем в США, и укороченным на 80 лет. Акт о Британской Северной Америке 1867 г. учредил федерацию-доминион с четким перечнем полномочий федерального
центра и провинций1. Однако не предусматривалась сфера совпадающей компетенции: «...за пределами конституционного регулирования остался, как и в Конституции США, вопрос о том, к какому из уровней государственной власти принадлежит компетенция ("подразумеваемые полномочия") над вновь возникающими предметами регулирования» [5, с. 52].
Отцы-основатели Канады мыслили создать централизованный квазифедерализм. По их мнению, «колониальный характер отношений с провинциями был неестественен». Более того, «открытие Запада вело к созданию или приему новых провинций, чьи ранние отношения с Оттавой были колониальными по своей природе» [6, с. 55-56]. В дальнейшем по мере резкого хозяйственного усиления канадского Запада он, однако, стал одним из источников социально-политической регионализации. Были, кроме того, и юридические основания для ослабления федеративных связей. «Прежде всего, возможность перераспределения полномочий изначально была заложена непосредственно в Акте 1867 г. <...> С другой стороны, многое для ослабления федерального центра сделали власти метрополии через судебные прецеденты по толкованию Акта 1867 г., исходящие от Судебного Комитета Тайного Совета для Канады» [7, с. 124].
Определенную роль в децентрализации в ходе конституционного федеративного процесса сыграл фактор франкоязычной, сепаратистки настроенной провинции Квебек, оказавшейся в объятиях активного национализма с 1960-х гг. Федеральному правительству пришлось искать компромисс, что не могло не отразиться в конечном счете на отношениях с другими провинциями и на процессе принятия закона о Конституции 1982 г., который обновил анахронистические конституционные нормы Акта 1867 г. и закрепил конституционно-правовую независимость Канады от британского парламента.
Верховный суд страны не сразу стал последней судебной инстанцией, уступая это право английским судебным чиновникам (до 1933 г. по уголовным делам и до 1949 г. по всем остальным делам) [8, с. 141-147]. Однако со второй половины XX в. он играет все более активную роль по интерпретации конституционный норм, блокируя по возможности тенденцию к децентрализации федерации.
Как и для других переселенческих федераций, для Австралии был присущ конституционный монизм: ее государственно-правовое развитие было всецело связано с Конституцией 1900 г., дополненной австрийским актом 1986 г. (последний формально прекратил все юридические связи между Австралией и Великобританией).
По числу статей Конституция 1900 г. сопоставима с Актом о Британской Северной Америке, но она более логично выстроена. Статья 51 упоминала 39 законодательных полномочий Парламента2, в то время как гл. 5,
1 Акт об Унии Канады, Новой Шотландии и Нового Брауншвейга об управлении их и о других связанных с сим предметах 29 марта 1867 г. // Современные Конституции : сб. действующих конституционных актов : в 2 т. Т. II. Федерации и республики / под ред. и со вступ. очерками В. М. Гессена и Б. Э. Нольде. СПб., 1907. 651 с.
2 Акт Конституции Австралийского Союза // Современные Конституции : сб. действующих конституционных актов : в 2 т. Т. II. Федерации и республики / под ред. и со вступ. очерками В. М. Гессена и Б. Э. Нольде. СПб., 1907. 651 с.
посвященная деятельности штатов, не содержала конкретизации их прав. Фактически же свидетельством определенной сдержанности отцов-основателей Австралии в отношении полномочий федерального центра стало то обстоятельство, что «регулирование трудовых отношений, финансы, налоги, страхование, банковское дело, строительство железных дорог, морское право и прочее находилось в совместном ведении федерации и штатов (статья 107, 109)» [9, с. 6].
И тем не менее прокладывала себе дорогу нарастающая центростремительная тенденция, которой британская метрополия, в отличие от ее политики в отношении Канады, не препятствовала, поскольку австрийские элиты традиционно демонстрировали колониальный конформизм. При этом инструментами федеративной централизации выступали вертикальный фискальный дисбаланс (у штатов просто не хватало средств для исполнения своих обязанностей, в то время как у федерального правительства был их избыток) и интерпретационная деятельность Высокого суда - высшего суда страны [10, с. 9-10].
Для Европы федеративная форма организации государства не занимала ведущего места, и конституционный федеративный процесс здесь в конкретных странах сильно отличался. Наиболее плавно и эволюционно он протекал в Швейцарии. Конституция 1848 г. санкционировала создание чрезвычайно децентрализованной федерации, в том числе и по причине многовековой традиции конфедеративного способа объединения кантонов. В итоге «кантоны ... остались суверенными в отношении почти всех важных полномочий» [11, с. 53]. У кантонов были также широкие права «заключать между собой соглашения по предметам сотрудничества в области законопроизводства, судопроизводства и управления» и по ряду вопросов «поддерживать отношения с местными властями и должностными лицами иностранного государства» [12, с. 167-181].
В результате хозяйственно-правовой консолидации кантонов в третьей четверти XIX в., выражавшейся в образовании единой почтовой службы и учреждении единой валюты, строительстве железных дорог и создании сотни банков, возникла необходимость в принятии нового конституционного документа. Конституция 1874 г. расширила полномочия федерального центра, впервые прописала институт референдума [13, с. 317-352].
Вектор на постепенное ослабление децентрализации продолжил реали-зовываться и в ХХ столетии. При этом законодательный процесс требует поиска консенсуса между центром и кантонами на всех стадиях, что замедляет законотворчество (по крайней мере требуется не менее года для принятия закона, а в исключительных случаях - и до 12 лет) [14, с. 424]. Новая Конституция 1999 г. не только откорректировала устаревшие положения и учла евроинтеграционные связи [15, с. 77], но и предусмотрела специальную главу, подробно регламентирующую взаимоотношения федерального центра, кантонов и общин - в том числе классифицирующую их полномочия по сферам общественной жизни [16].
В Австрии, в отличие от Швейцарии, федерация изначально оказалась высокоцентрализованной, будучи наследницей дуалистической Империи Габсбургов. Имперские размеры австрийской элите после краха монархии в 1919 г. сохранить не удалось, но ценные традиции полезного бюрократизма
были применены в практике государственного строительства. Конституционный федеративный процесс носил прерывистый характер: федеративная демократическая республика после государственного переворота 1934 г. и аншлюса 1938 г. временно открыла дорогу унитаризму, но она окончательно восторжествовала после Второй мировой войны.
В отличие от большинства федераций, в Австрии конституционный правопорядок основан не на единственной или нескольких сменявших друг друга конституциях, а на совокупности конституционных законов. При этом стержнеобразующим считается Федеральный конституционный закон от 1 октября 1920 г., централизованный характер которого с годами только усиливался [17, с. 114]. Сам он подвергался постоянным изменениям: только до середины 1970-х гг. он корректировался свыше 30 раз. Особенно значимой была модификация 7 декабря 1929 г., которая была связана с усилением исполнительной власти. В 1990 г. наблюдался подлинный реформаторский бум в связи с вступлением Австрии в Евросоюз: «...было введено 26 новых статей, внесены изменения и дополнения в 95 статей, отменены 3 статьи (54, 110 и 131 а) и пять абзацев в различных статьях» [18, с. 114].
В Германии федерализм имел прерывистую траекторию развитии: Германскую империю с федеративным устройством (союз монархий) сменила Веймарская республика с более широкими полномочиями федерального центра, но малоэффективной партийно-политической системой. Нацисты, пришедшие к власти в 1933 г., навязали стране унитарное устройство, которое было демонтировано в 1945 г. вместе с нацизмом. Однако какой бы конституционный документ ни принимался страной соответственно в 1871, 1919 и 1949 г., Германия имела умеренно-центростремительный вектор развития и ориентировалась на практику административного федерализма, перепоручая исполнение решений федерального центра властям субъектов.
Свидетельством уважительного отношения к землям выступает уникальное положение Бундесрата, который по статусу и функциям больше, чем обычная верхняя палата парламента. «Бундесрат является, с одной стороны, противовесом Бундестагу и федеральному правительству Германии, с другой - связующим звеном между Федерацией и землями, между Федеральным правительством и правительствами земель Германии» [19, с. 143].
При этом конституционный федеративный процесс развертывался при постоянной коррекции Основного закона 1949 г. (до 1984 г. было принято 35 поправок), а Федеральный конституционный суд нередко отстаивал интересы земель, а не центра [20, с. 115]. В целом для Германии свойственно очень сложное распределение полномочий и финансов между уровнями власти: идет постоянный поиск их оптимального распределения, что не свойственно в такой степени ни соседней Швейцарии, ни соседней Австрии.
Из всех постколониальных федераций Индия была наиболее успешной. Причем здесь реализовывался федерализм высокоцентрализованного типа, что для мультиэтничной, многоконфессиональной страны, разделенной на неоднородные территориальные анклавы, оказалось благом [21, с. 68-76]. Конституция 1950 г. вместила в себя 395 статей, рассредоточенных по 9 разделам, и оказалась самой объемной в мире [22]. Она же продемонстрировала чрезвычайную гибкость: в нее «было добавлено около 80 новых статей и исключено около 20, всего было произведено около 500 изменений текста. <...>
Некоторые поправки настолько пространны, что по объему близки к Конституции США» [23, с. 175].
Функциональной особенностью федерации в Индии является также постоянная оптимизация ее территориально-административного строения: «.на национальный принцип... как бы накладывается территориальный» [24, с. 450]. В настоящее время страна насчитывает 29 штатов и 7 союзных территорий, но для удовлетворения всех чаяний значимых этносов может быть организовано еще до 20 новых штатов [25, с. 135-136].
Конституционный федеративный процесс в нашей стране следует рассматривать исходя из существования единой советско-российской модели федерализма [1, с. 313]. Как в Индии и Австрии, конституционный федеративный процесс изначально имел жесткий централизованный вектор (табл. 1), но при этом он опирался на марксистскую идеологию и тезис о принципиальном отличии социалистического федерализма от буржуазного. Его фундаментом были советские конституции 1924, 1936 и 1977 г., а для постсоветской России - Конституции 1993 г. и евразийская идентичность.
Таблица 1
Особенности конституционного федеративного процесса в ведущих федерациях мира
Переселенческий федерализм США
Наиболее длительный конституционный федеративный процесс с устойчивым центростремительным вектором развития на основе Конституции 1787 г., последующих немногочисленных поправок и судебных интерпретаций
Канада
Конституционный федеративный процесс с жестким центростремительным стартом, но в дальнейшем с неустойчивым центростремительным вектором и опасностью децентрализации на фундаменте конституционных актов 1867 и 1982 г.
Австралия
Конституционный федеративный процесс с последовательно нарастающим центростремительным вектором без препятствий со стороны метрополии, опирающийся на Конституцию 1900 г.
Европейские федерации Швейцария
Конституционный федеративный процесс эволюционного характера, реализовавшийся в конституциях 1848, 1874, 1999 г., постепенно ослабляющий исходную децентрализацию
Австрия
Конституционный федеративный процесс прерывистого типа, не допустивший утраты изначально централизованного состояния и опирающийся на совокупность законодательных конституционных актов (прежде всего закон 1920 г.)
Германия
Конституционный федеративный процесс прерывистого типа с умеренным центростремительным вектором, реализовавшийся в конституциях 1871, 1919, 1949 г.
Окончание табл. 1
Постколониальные федерации Индия
Конституционный федеративный процесс высокоцентрализованного характера, опирающийся на пространную и гибкую Конституцию 1950 г. с беспрецедентным количеством поправок
Советско-российская модель федерализма
Конституционный федеративный процесс с жестким централизованным вектором, преодолевший «парад суверенитетов» в 1990-е гг. и опирающийся на марксистскую идеологию и советские конституции 1924, 1936, 1977 г., российскую Конституцию 1993 г. и евразийскую идентичность
Конституционный федеративный процесс как новая научная категория, предложенная автором данной статьи, занимает немаловажное место в структуре такого базового понятия, как модель федерализма. Данный вид процесса обращается преимущественно к конституционно-правовым характеристикам федеративного государства, давая возможность сопоставить конституционно-правовые траектории различных федераций. В нашем случае анализа видно, что среди ведущих государств мира присутствует значительная поливариантность, представленная как конституционным монизмом, так и конституционным плюрализмом, федеративной централизацией и децентрализацией, различными способами конституционного движения и разделения полномочий. И это побуждает нас отказаться от каких-либо заранее оговоренных догм и хрестоматийных примеров применительно к общему мировому федеративному развитию.
Список литературы
1. Гуляков А. Д. Федерализм: механизм возникновения и основные направления развития: историко-государствоведческое исследование. М. : РИОР, 2019. 388 с.
2. Соединенные Штаты Америки. Конституция и законодательные акты / под ред. д.ю.н., проф. О. А. Жидкова. М. : Прогресс, 1993. 769 с.
3. Maxeiner J. R. United States Federalism: Harmony without Unity // Federalism and Legal Unification. A Comparative Empirical Invesyigations of Twenty Systems / ed. by D. Halberstam, M. Reimann. N. Y. ; L. : Springer, 2014. P. 494.
4. Саломатин А. Ю. Верховный Суд США. Судебная правовая политика от Дж. Джея до Дж. Робертса. М. : РИОР : ИНФРА-М, 2013. 142 с.
5. Данилов С. Ю. Эволюция канадского федерализма. М., 2012. 303 с.
6. Mallory J. R. The Five Faces of Federalism // Canadian Federalism Myth of Reality / ed. by J. P. Meekison. Toronto, 1971. P. 55-56.
7. Ившина И. Н. Становление и развитие канадского федерализма. Киров : Изд-во ВятГГУ, 2007. 179 с.
8. Мазуркова Т. В. Конституция и Верховный Суд Канады: от апелляционного суда к высшему апелляционному Суду // Вестник Московского университета. Сер.: Право. 2017. Т. 16, № 4. С. 141-147.
9. Скоробогатых Н. С. Вехи конституционного пути Австралии (1788-2000 гг.). М., 2006. 240 с.
10. Цыремпилова Е. Б.-М. Порядок разграничения компетенции между союзом и штатами в Австралии: конституционно-правовое исследование : автореф. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2019. 25 с.
11. Fleiner T. The Current Situation of Federalism in Switzerland // Revista d'Estudis Autonomics Federalism. 2009. October. P. 53.
12. Соломонова С. А. Федеральная Конституция Швейцарии 1848 г. // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2005. № 3. С. 167-181.
13. Союзная Конституция Швейцарской Конфедерации 29 мая 1874 г. // Современные конституции. СПб. : ПРАВО, 1905. С. 317-352.
14. Ritaine E. C., Papeil A. S. Federalism and Legal Unification in Switzerland // Federalism and Legal Unification. A Comparative Empirical Investigation of Twenty Systems. N. Y. ; L., 2014. P. 424.
15. Аврааменко С. Л. Новая Конституция Швейцарской Конфедерации. Право и современность // Государство и право. 2001. № 7. С. 77.
16. Конституция Швейцарии (Швейцарской Конфедерации) от 18 апреля 1999 г. // Конституции государств Европы : в 3 т. М. : Норма, 2001. Т. 1. 824 с.
17. Лексин И. В. Государственное устройство федераций в составе Европейского Союза. М. : Форум : ИНФРА-М, 2004. 272 с.
18. Невинский В. В. Эволюция конституционного законодательства Австрийской Республики // Российский юридический журнал. 2001. № 1. С. 114-120.
19. Геймбух Н. Г. Конституционно-правовое воплощении идеи немецкого единства. Томск : Ветер, 2009. 204 с.
20. Саюров Н. Ф. Механизм государственной власти и управления Федеративной Республики Германии. Липецк, 1997. 153 с.
21. Саломатин А. Ю., Макеева Н. В., Наквакина Е. В., Корякина А. С., Миряева Ж. А. Этнический федерализм: энциклопедический иллюстрированный словарь / под ред. А. Ю. Саломатина. М. : РИОР, 2020. 301 с.
22. Constitution of India, 1949. URL: https//www.advocatekhoj.com/library/bareacts/cons titutionofindia/index.php?Title=Constitution%20of%20India,%201949 (дата обращения: 10.03.2021).
23. Басырова А. Н. Индия. Республика Индия // Конституции государств Азии : в 3 т. Т. 2. Средняя Азия и Индостан / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2010. 1024 с.
24. Конституционное (государственное) право зарубежных стран : в 4 т. Т. 4. Часть особенная: страны Америки и Азии. М., 2001. 656 с.
25. Этничность. Культура. Государственность. Проблемы этнического федерализма в ХХ1 веке / под ред. М. С. Саликова. Екатеринбург, 2014. 183 с.
References
1. Gulyakov A.D. Federalizm: mekhanizm vozniknoveniya i osnovnye napravleniya razvi-tiya: istoriko-gosudarstvovedcheskoe issledovanie = Federalism: the mechanism of origin and the main directions of development: historical and state studies. Moscow: RIOR, 2019:388. (In Russ.)
2. Zhidkov O.A. (ed.). Soedinennye Shtaty Ameriki. Konstitutsiya i zakonodatel'nye akty = The United States of America. Constitution and legislative acts. Moscow: Progress, 1993:769. (In Russ.)
3. Maxeiner J.R. United States Federalism: Harmony without Unity. Federalism and Legal Unification. A Comparative Empirical Invesyigations of Twenty Systems. New York; London: Springer, 2014:494.
4. Salomatin A.Yu. Verkhovnyy Sud SShA. Sudebnaya pravovaya politika ot Dzh. Dzheya do Dzh. Robertsa = United States Supreme Court. Judicial legal policy from J. Jay to J. Roberts. Moscow: RIOR: INFRA-M, 2013:142. (In Russ.)
5. Danilov S.Yu. Evolyutsiya kanadskogo federalizma = Evolution of Canadian federalism. Moscow, 2012:303. (In Russ.)
6. Mallory J.R. The Five Faces of Federalism. Canadian Federalism Myth of Reality. Toronto, 1971:55-56.
7. Ivshina I.N. Stanovlenie i razvitie kanadskogo federalizma = Formation and development of Canadian federalism. Kirov: Izd-vo VyatGGU, 2007:179. (In Russ.)
8. Mazurkova T.V. The Constitution and the Supreme Court of Canada: from the Court of Appeal to the Supreme Court of Appeal. VestnikMoskovskogo universiteta. Ser.: Pravo = Bulletin of Moscow University. Series: Law. 2017;16(4):141-147. (In Russ.)
9. Skorobogatykh N.S. Vekhi konstitutsionnogo puti Avstralii (1788-2000 gg.) = Milestones in Australia's constitutional path (1788-2000). Moscow, 2006:240. (In Russ.)
10. Tsyrempilova E.B.-M. Poryadok razgranicheniya kompetentsii mezhdu soyuzom i shta-tami v Avstralii: konstitutsionno-pravovoe issledovanie: avtoref. kand. yurid. nauk = The procedure for the delineation of competence between the union and the states in Australia: a constitutional legal study: author's abstract of dissertation to apply for the degree of the candidate ofjuridical sciences. Ekaterinburg, 2019:25. (In Russ.)
11. Fleiner T. The Current Situation of Federalism in Switzerland. Revista d'Estudis Autonomics Federalism. 2009:53.
12. Solomonova S.A. Swiss Federal Constitution of 1848. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Pravovedenie = University proceedings. Jurisprudence. 2005;3:167-181. (In Russ.)
13. Federal Constitution of the Swiss Confederation May 29, 1874. Sovremennye konstitu-tsii = Modern constitutions. Saint-Petersburg: PRAVO, 1905:317-352. (In Russ.)
14. Ritaine E.C., Papeil A.S. Federalism and Legal Unification in Switzerland. Federalism and Legal Unification. A Comparative Empirical Investigation of Twenty Systems. New York; London, 2014:424.
15. Avraamenko S.L. New Constitution of the Swiss Confederation. Law and modernity. Gosudarstvo ipravo = State and law. 2001;7:77. (In Russ.)
16. Constitution of Switzerland (Swiss Confederation) of April 18, 1999. Konstitutsii gosu-darstv Evropy: v 3 t. = Constitutions of European states: in 3 volumes. Moscow: Norma, 2001;1:824. (In Russ.)
17. Leksin I.V. Gosudarstvennoe ustroystvo federatsiy v sostave Evropeyskogo Soyuza = State structure of a federation within the European Union. Moscow: Forum: INFRA-M, 2004:272. (In Russ.)
18. Nevinskiy V.V. Evolution of the constitutional legislation of the Republic of Austria.
Rossiyskiy yuridicheskiy zhurnal = Russian juridical journal. 2001;1:114-120. (In Russ.)
19. Geymbukh N.G. Konstitutsionno-pravovoe voploshchenii idei nemetskogo edinstva = Constitutional and legal embodiment of the idea of German unity. Tomsk: Veter, 2009: 204. (In Russ.)
20. Sayurov N.F. Mekhanizm gosudarstvennoy vlasti i upravleniya Federativnoy Respubliki Germanii = Mechanism of state power and administration of the Federal Republic of Germany. Lipetsk, 1997:153. (In Russ.)
21. Salomatin A.Yu., Makeeva N.V., Nakvakina E.V., Koryakina A.S., Miryaeva Zh.A. Etnicheskiy federalizm: entsiklopedicheskiy illyustrirovannyy slovar' = Ethnic federalism: an encyclopedic illustrated dictionary. Moscow: RIOR, 2020:301. (In Russ.)
22. Constitution of India, 1949. Available at: https//www.advocatekhoj.com/library/bareacts/ constitutionofindia/index.php?Title=Constitution%20of%20India,%201949 (accesseed 10.03.2021).
23. Basyrova A.N. India. Republic of India. Konstitutsii gosudarstv Azii: v 3 t. T. 2. Sred-nyaya Aziya i Indostan = Constitutions of the states of Asia: in 3 volumes. Volume 2. Central Asia and Hindustan. Moscow, 2010:1024. (In Russ.)
24. Konstitutsionnoe (gosudarstvennoe) pravo zarubezhnykh stran: v 4 t. T. 4. Chast' oso-bennaya: strany Ameriki i Azii = Constitutional (state) law of foreign countries: in 4 volumes. Volume 4. The special part: the countries of America and Asia. Moscow, 2001: 656. (In Russ.)
25. Salikov M.S. (ed.). Etnichnost'. Kul'tura. Gosudarstvennost'. Problemy etnicheskogo federalizma v XXI veke = Ethnicity. Culture. Statehood. Problems of ethnic federalism in the 21st century. Ekaterinburg, 2014:183. (In Russ.)
Информация об авторах / Information about the authors
ул. Красная, 40) E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию / Received 17.03.2021
Поступила после рецензирования и доработки / Revised 25.03.2021 Принята к публикации / Accepted 05.04.2021
Александр Дмитриевич Гуляков
кандидат юридических наук, доцент, ректор Пензенского государственного университета (Россия, г. Пенза,
Aleksandr D. Gulyakov Candidate of juridical sciences, associate professor, rector of Penza State University (40 Krasnaya street, Penza, Russia)
