CC BY
34
ция Республики Казахстан (с изменениями и дополнениями, внесенными Законом Республики Казахстан от 7 октября 1998 года) - Алматы, ТОО «Баспа», 1999. - Ст.1.
2 Колоколов Н. Меры пресечения имущественного характера // Российская юстиция. - 1998. - №№12.
3 Коряковцев В.В. Залог как мера пресечения в уголовном процессе Российской Федерации // Правоведение. - 2000. - N° 4.
4 Подобных примеров множество, но из-за ограниченного объема статьи приведем лишь некоторые.
5 См.: Кудин Ф.М. Принуждение в уголовном судопроизводстве. - Красноярск: Изд-во Красно-яр. ун-та, 1985.
6 Российская газета. - 2006. - 1 ноября.
7 Там же.
8 В связи с тем, что рассматриваемая группа мер процессуального принуждения может выступить сдерживающим фактором против неисполнения процессуальных обязанностей, поскольку мало кому из граждан захочется принимать на себя существенные материальные обязательства и нести потери.
9 Например, Колоколов Н. Указ. соч.; Коряковцев В.В. Указ. соч.; Ткачева Н.В. Меры пресечения, не связанные с заключением под стражу, в уголовном процессе России / Научн. ред. А.В. Кудрявцева. - Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2004.
10 Нами изучено 100 уголовных дел в Октябрьском районном суде г. Омска.
11 Архив Октябрьского районного суда г. Омс-
ка. Уголовное дело 1-701/05.
12 Архив Октябрьского районного суда г. Омска. Уголовное дело 1-701/05.
13 Например, архив Октябрьского районного суда г. Омска. Уголовное дело 1-712/05 - учитывая явку с повинной обвиняемого, постоянное место жительство, не пытается скрыться от органов уголовного преследования; Уголовное дело 1-412/05 -так как обвиняемый имеет постоянное мест жительство, ранее не судим; Уголовное дело 1-69/04 - в силу не предоставления доказательств о совершении и других преступлений наряду с преступлением, по которому возбуждено уголовное дело; Уголовное дело 1-158/04 - заключение под стражу изменено на залог в виду того, что обвиняемая имеет постоянное место жительство, намерений скрываться от органов предварительного следствия и суда не имеет, дальнейшая изоляция не вызывается необходимостью; Уголовное дело 1-69/04 - заключение под стражу изменено на залог, так как, находясь в СИЗО, обвиняемый не имеет возможности посещать занятия в колледже, каких-либо тяжких последствий от содеянного потерпевшему не причинено, материальный вред возмещен в полном объеме через короткий промежуток времени.
14 В анкетировании приняли участие следователи, старшие следователи, заместители начальника Следственного управления при УВД г Омска, г. Новосибирска, г. Караганды и г. Кустаная; следователи и дознаватели следственных управлений и отделов при РУВД г. Омска, г. Новосибирска, г. Караганды, г. Кустаная.
Н.Э. Шалумова
КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО НА РЕАБИЛИТАЦИЮ: ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ
Используемое в законодательстве слово «реабилитация» происходит от позднелатинс-кого rehabilitatio, которое можно перевести как «возобновление пригодности, способности». В лексикон юристов это слово вошло несколько столетий назад. Как утверждает Н.И. Миро-любов, впервые его употребил средневековый французский легист В1еушап^ для обозначения древнейшего института помилования осужденного с восстановлением всех его прежних прав [1]. Со временем в понятие реаби-
литации стал вкладываться несколько иной смысл, во всяком случае, это имело место в русском языке и российском праве.
С юридической, процессуальной точки зрения понятие «реабилитация» означает возвращение в прежнее состояние, восстановление. По словарю С.И. Ожегова реабилитировать - значит «восстановить прежнюю хорошую репутацию или в прежних правах» [2, с. 660].
Впервые в современной российской истории юридическое определение реабилитации дано в
134
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 5, 2006
© Н.Э. Шалумова, 2006
Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации 2001 года (далее - УПК).
В пункте 34 ст. 5 УПК реабилитация понимается как порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда [3].
В теории уголовного процесса также обозначились свои подходы к определению реабилитации. После принятия Указа от 18 мая 1981 г. была распространена точка зрения, согласно которой реабилитация гражданина отождествлялась с самим фактом его оправдания или прекращения дела по реабилитирующим основаниям.
Так, Б.Т. Безлепкин трактовал реабилитацию как «оправдание судом подсудимого или прекращение уголовного дела в отношении осужденного, обвиняемого, а также подозреваемого, за отсутствием события или состава преступления, ввиду недоказанности участия обвиняемого в совершении преступления, а равно по другим основаниям, представляющим собой различные варианты перечисленных условий и обстоятельств» [4, с. 11].
Дальнейшее развитие теоретических подходов к определению реабилитации происходило под влиянием понятия реабилитации, приведенного в УПК РФ 2001 года.
К примеру, А.А. Подопригора под реабилитацией в уголовном судопроизводстве понимает процесс восстановления прав и свобод лица, подвергнутого уголовному преследованию, но признанного, в установленном законом порядке, невиновным в совершении преступления, и обеспечение реального возмещения причиненного в связи с этим вреда, при реализации реабилитируемым лицом права на такое возмещение. Он считает, что в понятие реабилитации должно входить не обязательное реальное возмещение вреда, как это сделано в п. 34 ст. 5 УПК, а предоставление реабилитируемому права на такое возмещение и гарантии этого права [5, с. 6]. В.С. Раменская полагает, что реабилитацией является не сам порядок восстановления прав и свобод лица, а обеспеченная государством реальная возможность восстановить нарушенные права, возместить причиненный вред. В этой связи она предлагает изменить приведенную норму, указав в ней, что «реабилитация - это признание государством в лице дознавателя, следователя, прокурора или суда незаконности уголовного преследования путем издания постановления, определения или приговора, и обеспече-
ния возможности реабилитированному восстановить нарушенные права, свободы и возместить весь причиненный ему вред» [6, с. 7].
Если проанализировать нормы главы 18 УПК, то можно заметить, что законодатель не включает в реабилитацию обязательное использование лицом права на возмещение ущерба, а рассматривает реабилитацию именно как порядок возмещения ущерба, причиненного личности незаконным привлечением к уголовной ответственности, незаконным применением в качестве меры пресечения заключения под стражу, незаконным осуждением, независимо от того, пожелало лицо воспользоваться своим правом, и в какой степени добилось восстановления нарушенных прав.
Соотнеся понятие реабилитации с правом на возмещение вреда, нельзя исключить ситуацию, когда гражданин желает реализовать свое право на возмещение вреда, причиненного ему незаконными действиями должностных лиц и органов в сфере уголовного судопроизводства, а государство не может реально обеспечить ему такую возможность. В этом случае считать лицо реабилитированным нельзя. По этой причине в литературе высказывается мнение о том, что понятие реабилитации должно включать в себя и гарантии использования лицом, признанным в установленном порядке невиновным, своих прав, в том числе и права на возмещение вреда, причиненного ему незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суща, а также гарантии реального возмещения вреда лицу, воспользовавшемуся этим правом.
К таким гарантиям следовало бы отнести не только четко прописанную в законе процедуру признания права на реабилитацию и самой реабилитации, но и эффективную организацию работы правоохранительных органов и судов по обеспечению данной процедуры.
Вместе с тем, трудно согласиться с утверждениями о том, что реабилитация - это признание и предоставление права на возмещение вреда, и гарантии этого права. У каждого незаконно подвергнутого уголовному преследованию возникает право на реабилитацию, то есть на восстановление нарушенных прав. Воспользоваться или не воспользоваться этим правом - решает сам пострадавший. И только в том случае, если он решил использовать предоставленное ему законом право, и предпринял для этого соответствующие меры, начнется процесс реабилитации. Следо-
вательно, само право на реабилитацию, его признание со стороны государства, и непосредственно реабилитация - не тождественные понятия, они имеют различное содержание и соотносятся как любое субъективное право гражданина, провозглашение права в официальных документах, и процесс использования, реализации им данного права.
Правда, в отдельных случаях закон предусматривает реализацию права на реабилитацию независимо от инициативы и желания самого пострадавшего. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 136 УПК, прокурор от имени государства приносит официальное извинение реабилитированному за причиненный ему моральный вред. Данное действие прокурора закон не обуславливает инициативой и желанием пострадавшего, а, следовательно, его необходимо рассматривать как служебную обязанность прокурора. Но это, скорее, исключение из общего правила. И, к сожалению, следует отметить, что в действительности без инициативы (заявления, жалобы) со стороны пострадавшего прокуроры не так часто приносят официальные извинения, как должны бы.
Гарантии провозглашаются применительно к субъективному праву, действовать же они будут лишь в случае реализации лицом своего права. Безусловно, что без гарантий любое конституционное право гражданина останется декларацией, поэтому их следует рассматривать в тесной взаимосвязи с реабилитацией, не включая в ее содержание.
Право на реабилитацию включает в себя три составляющие: 1) право на возмещение имущественного вреда; 2) право на устранение последствий морального вреда; 3) право на восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Соответственно, и реабилитация включает в себя процесс восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему имущественного и морального вреда, осуществляемых, как правило, по обращению самого лица.
Порядок реабилитации представляет собой определенный механизм, элементами которого выступают, с одной стороны, отмена незаконного или необоснованного решения, на основании которого лицо подвергалось уголовному преследованию, а если такое решение не принималось, но лицо фактически подвергалось уголовному преследованию, - то официальное признание таких действий незаконными
или необоснованными, а с другой, - устранение причиненных незаконными или необоснованными действиями последствий.
Подводя итог анализу теоретических разработок понятия реабилитации и связанных с ним понятий, можно констатировать, что реабилитация рассматривается в настоящей статье как организационная и процессуальная деятельность органов предварительного расследования (дознавателя, органа дознания, следователя, начальника СО), прокурора и суда, направленная на восстановление прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещение причиненного ему имущественного и морального вреда, осуществляемые, как правило, по обращению самого лица, пожелавшего воспользоваться гарантированным законом правом.
Таким образом, реабилитация включает в себя процессуальный институт (нормы уголовно-процессуального права и связанные с ним нормы гражданского процессуального права), регламентирующий основания, условия и процедуру признания за лицом права на реабилитацию и реализации им данного права, а также организационную деятельность правоохранительных органов и суда, связанную с обеспечением указанной процедуры.
Следует различать:
- право на реабилитацию как гарантированное законом субъективное право лица, подвергнутого незаконному уголовному преследованию;
- собственно реабилитацию как деятельность правоохранительных органов и суда по признанию и реализации субъективного права данного лица.
По мнению ряда ученых, понятие реабилитированного и субъекта, имеющего право на возмещение вреда, не тождественны. Если к первому можно относить только физическое лицо, выступавшее в качестве подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, осужденного или иного участника уголовного процесса, но в последующем признанное непричастным к преступлению, то ко второму, исходя из положений ст. 139 УПК - также лицо, причастность которого к преступлению не отрицается, но нарушен порядок возбуждения и осуществления в отношении него уголовного преследования; лицо, в отношении которого уголовного преследование не осуществлялось, но которому фактически причинен вред.
На основе сопоставления и сравнительного анализа точек зрения ученых, занимающихся проблемами реабилитации, положений действующего законодательства и практики его применения предпримем попытку сформулировать собственную позицию по затронутым вопросам.
Прежде всего, представляется, что правом на реабилитацию обладает лицо, в отношении которого было начато уголовное преследование, а затем окончено (путем прекращения уголовного дела, уголовного преследования органами предварительного расследования, прокуратурой или судом; оправдания судом) ввиду отсутствия юридических и фактических оснований для привлечения данного лица к уголовной ответственности. При этом следует обратить внимание, что законодатель исходит не из невиновности лица, имеющего право на реабилитацию, как ошибочно полагают некоторые авторы, а из незаконности осуществлявшегося в отношении него уголовного преследования.
Причем незаконность определяется не отсутствием поводов и фактических оснований для начала осуществления уголовного преследования, а его последствиями: если уполномоченный орган государственной власти не дал согласия на привлечение лица, обладающего иммунитетом (ч. 1 ст. 448 УПК), к уголовной ответственности, а данное лицо фактически было подвергнуто уголовному преследованию, то не важно, по каким причинам не было дано такое согласие - ввиду отсутствия достаточных доказательств, подтверждающих наличие оснований для уголовной ответственности, либо вследствие исключительно положительных личных качеств данного лица, делающих нецелесообразным его привлечение к уголовной ответственности. Если уголовное преследование за преступления, перечисленные в частях 2 и 3 ст. 20 УПК, осуществлялось в отношении лица при отсутствии заявления потерпевшего, являющегося обязательным процессуальным условием для начала такого преследования, то следует признать, что лицо незаконно подвергалось уголовному преследованию, независимо от того, совершило ли оно в действительности преступление или нет.
Только в таком контексте следует рассматривать и положения п. п. 3, 4 части 1 ст. 24 УПК, отнесенные законодателем к числу оснований признания права на реабилитацию. Ведь сами по себе истечение сроков давности привлечения
к уголовной ответственности или смерть подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, причастность которого к преступлению подтверждена собранными по уголовному делу доказательствами, нельзя признать основаниями к признанию осуществлявшегося в отношении лица уголовного преследования незаконным, и, следовательно, нарушающим его права. А вот если, к примеру, следователь и прокурор, несмотря на наступление указанных обстоятельств, препятствующих дальнейшему уголовному преследованию, направляют уголовное дело в суд, и уже в судебных стадиях прокурор вынужден отказаться от обвинения либо сам суд прекращает дело в силу данных обстоятельств, при которых «уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению» (ч. 1 ст. 24 УПК), - это следует признать незаконным уголовным преследованием, нарушающим конституционные права и свободы гражданина, и дающим право на реабилитацию.
В этой связи попытки вычленить в числе оснований для реабилитации, перечисленных в ч. 2 ст. 133 УПК, «нереабилитирующие» основания видятся, по крайней мере, некорректными и противоречащими Конституции РФ.
Что касается положений ч. 3 ст. 133 УПК, то исходя из анализа всех норм главы 18 в совокупности и их сопоставления со статьями других глав УПК и нормами других законов, можно сделать вывод о том, что в данной норме речь идет не о реабилитации, а о распространении ее порядка на любое лицо, хотя и не являвшееся подозреваемым, обвиняемым, подсудимым, осужденным либо «совершившим общественно опасное деяние в состоянии невменяемости», но незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, а точнее следовало бы говорить об иных мерах процессуального принуждения, поскольку задержание или избрание меры пресечения до предъявления обвинения уже является основанием для признания лица подозреваемым. Законодатель не называет использование лицом указанного права реабилитацией, поэтому, на наш взгляд, нет причин включать в понятие реабилитации восстановление прав и возмещение вреда лицу, в отношении которого не осуществлялось уголовное преследование, но были незаконно приняты иные меры процессуального принуждения.
Об этом, в частности, упоминал И.Л. Петру-хин, обращая внимание на то, что возмещение ущерба, причиненного незаконным и необоснованным применением мер уголовно-процессуального принуждения, - «это, строго говоря, не реабилитация, а другой институт, именуемый возмещением вреда, причиненного гражданам незаконными действиями должностных лиц и органов государства (ст. 1069 ГК РФ) [8], который действует не только в сфере уголовного судопроизводства», но объединенный с институтом реабилитации в ст. 133 УПК и в ч. 2 ст. 1070 ГК РФ. По его мнению, в отличие от реабилитации, возмещение вреда, причиненного незаконным применением мер уголовно-процессуального принуждения, возможно и при вынесении обвинительного приговора или постановления о прекращении дела по нереабилитирующим основаниям. В частности, можно взыскать ущерб, причиненный обвиняемому (подозреваемому) незаконным задержанием и заключением под стражу, даже если он в дальнейшем будет осужден. В таком же порядке можно взыскать ущерб, причиненный домашним арестом, помещением в медицинское учреждение, наложением ареста на имущество и другими мерами процессуального принуждения, примененными незаконно или необоснованно, хотя бы дело закончилось вынесением обвинительного приговора. При незаконно и необоснованно проведенных обысках и выемках в жилищах, освидетельствованиях и экспертизах, перлюстрации корреспонденции и прослушивании телефонных переговоров возможно возмещение морального вреда в денежной форме. Такое право принадлежит не только обвиняемым и подозреваемым, но и другим лицам - обыскиваемым, освидетельствуемым и т.д. [7]
Ряд ученых указывают и на то, что следует различать понятия «реабилитируемый» и «реабилитированный». Под реабилитируемым понимается лицо, за которым признанно право на реабилитацию, в отношении которого осуществляется комплекс установленных уголовно-процессуальным законом мер, направленных на реабилитацию, а под реабилитированным - восстановленное в правах и свободах лицо, признанное невиновным в совершении преступления, которому возмещен причиненный в связи с этим вред, в случае реализации данным лицом своего права на его возмещение. Как справедливо отмечает А.А. Подопригора, «лицо, только имеющее пра-
во на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием, является не реабилитированным, как это указано в п. 35 ст. 5 УПК, что противоречит понятию реабилитации, закрепленному в п. 34 ст. 5 УПК, а реабилитируемым, только находящимся в процессе реабилитации». Противоречия с установленным в законе понятием реабилитации он обоснованно, на наш взгляд, усматривает и в положении статьи 134 УПК, где указывается, что извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием, направляется уже реабилитированному; и в ст. 135, 136, 138, ч. 2 ст. 212, п. 1 ст. 397 и ч. 5 ст. 399 УПК [5, с. 7, 11].
В этой связи следует согласиться с автором, признав необходимым внесение изменений в законодательство путем замены в указанных случаях термина «реабилитированный» на «реабилитируемый». Однако, поскольку данный подход продолжает оставаться дискуссионным, целесообразно, на наш взгляд, сформулировать законодательные положения следующим образом: лицо, подвергнутое незаконному уголовному преследованию, признается имеющим право на реабилитацию; лицо, в отношении которого осуществляется реабилитация - реабилитируемым; лицо, которому реально возмещен имущественный, моральный вред, восстановлены нарушенные права, - реабилитированным.
Библиографический список
1. Миролюбов Н.И. Реабилитация как специальный правовой институт. - Казань, 2000.
2. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 2 изд., испр. и доп. - М., 1994.
3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. - М., 2006.
4. Безлепкин Б.Т. Новые гарантии законных интересов реабилитированного // Советское государство и право. - 1982 . - .№ 6.
5. Подопригора А.А. Реабилитация в уголовном процессе России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2004.
6. Раменская В.С. Институт реабилитации в уголовном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2004
7. Петрухин И.Л. Реабилитация // Законодательство. - 2004. - .№ 3.
8. Гражданский кодекс Российской Федерации. - М., 2006.
