CC BY
2
КОНСТИТУЦИИ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА: ИДЕАЛИЗМ И РЕАЛЬНОСТЬ
И.В. Упоров, д-р ист. наук, канд. юрид. наук, профессор Краснодарский университет МВД России (Россия, г. Краснодар)
DOI:10.24412/2500-1000-2024-3-1-172-176
Аннотация. Рассматриваются особенности трансформации социальных ценностей в советском обществе с точки зрения их отражения в конституциях, при этом акцент делается на социальной справедливости. Отмечается, что с самого начала была постулирована несбыточная мечта о справедливом устройстве общества, разные аспекты которой пронизывали все советские конституции, но даже высший правовой уровень регулирования социальных отношений не стал залогом реализации жестко заданных теоретических замыслов.
Ключевые слова: коммунизм, мечта, государство, конституция, реальность, советское государство.
Категория «справедливость» уже не одно столетие занимает умы многих мыслителей как одна из важнейших социальных ценностей. И в этом контексте человеческое сообщество в процессе своего развития претерпевает различные состояния с точки зрения выделения тех социальных приоритетов, которые определяют смысл жизни людей и, соответственно, деятельность государства, упорядочивающего, в том числе методом принуждения, общественный порядок, включающий в себя понимание справедливости соответственно исторической эпохе. Это происходит на все более совершенной научно-информационной и правовой основе.
Например, в средневековье ценностные устои постулировались преимущественно церковью и разъяснялись в разного рода трактатах, при этом закреплялись социальные отношения, где нормальным являлось, если упрощено, разделение населения на аристократов и простолюдинов, богатых и бедных. Затем Новое время показало направленность дальнейшего развития человечества - повышение значимости личности, признание естественных прав человека, что стало находить отражение в актах конституционного характера.
Как указывается, в частности, во французской Декларации 1789 г., «люди рождаются и остаются свободными и равными в правах». Однако одновременно при этом
собственность провозглашалась «неприкосновенным и священным» правом - такой оценки не удостоилось никакое другое право, и получалось, что при формальном правовом равенстве люди оставались в социально-экономическом неравенстве. А между тем, как убедительно доказал К. Маркс, именно бытие определяет сознание, то есть, если шире, сложившийся в стране тип экономики определяет общественный строй, соответственно капитализм априори предполагает классы собственников-владельцев средств производства и наемных работников (пролетариата); первые посредством своего влияния формировали нужную им публичную власть, вторые вынуждены были подчиняться издаваемым этой властью законам.
Но такой подход к пониманию социальной справедливости устраивал далеко не всех членов общества. Так, в России партия большевиков во главе с В.И. Лениным предприняла попытку устранить указанную несправедливость, когда одни граждане богатеют за счет других. Сделать это эволюционно было невозможно, поскольку для представителей класса капиталистов потеря «священной» собственности означало бы их жизненный крах. После октябрьской революции 1917 г. в Советской Республике в рамках коммунистической идеологии стали формироваться общественные ценности, кото-
рые по своему содержанию в наибольшей степени отражали принцип социальной справедливости, которого не хватало для ценностей буржуазных государств.
Очень важно при этом заметить, что советское государство стало закреплять ценности нового социалистического общества в конституциях, причем, в отличие от конституций буржуазных государств, речь в этом контексте шла о вполне определенных идеологических принципах будущего общественного устройства, то есть, советское государство создавало общество нового типа, кардинальным образом отличавшегося от прежнего капиталистического общества, отказываясь от многих его ценностей. Так, в первой советской Конституции РСФСР 1918 г. [1] в ст. 3 ставились основные задачи советского государства - уничтожение эксплуатации человека человеком, устранение деления общества на классы; провозглашались народовластие, переход средств производства в собственность государства, отделение церкви от государства, бесплатность образования.
Нужно также иметь в виду, что эта Конституция принималась в период революционного кризиса, острейшей политической борьбы за власть, поэтому и некоторые формулировки были довольно жесткими («беспощадное подавление эксплуататоров», «вырвать человечество из когтей финансового капитала», «уничтожение паразитических слоев общества» и др.), но наглядно показывающими решительность в построении нового справедливого общества.
Первая союзная Конституция СССР 1924 г. отражала факт создания СССР. Советские государствоведы в этой связи отмечали, что в лагере капитализма - «национальная вражда и неравенство, колониальное рабство и шовинизм, национальное угнетение и погромы, империалистические зверства и войны» [2, с. 87], а в лагере социализма - «взаимное доверие и мир, национальная свобода и равенство, мирное сожительство и братское сотрудничество народов» [2, с. 87]. Более конкретные нормы, содержавшие общественные ценности, находили отражение в республиканских
конституциях. Так, в Конституции РСФСР 1925 г. в ст. 2 подчеркивалось, что РСФСР является «социалистическим государством рабочих и крестьян», а согласно ст. 15 «вся земля, леса, недра, воды, а равно фабрики и заводы, железнодорожный, водный и воздушный транспорт и средства связи составляют собственность Рабоче-Крестьянского государства» [3].
В Конституции СССР 1936 г. [4] в ст. 1 объявлялось, что СССР является «социалистическим государством рабочих и крестьян»; власть в стране принадлежит трудящимся города и деревни, которые осуществляю ее через Советы депутатов трудящихся (ст. 2). Значительное место уделено экономической основе СССР - таковой являлась «социалистическая система хозяйства и социалистическая собственность на орудия и средства производства» (ст. 4). В ст. 12 закреплялся ставший широко известным принцип социализма: «от каждого по его способности, каждому - по его труду»» [4]. В ст. 126 впервые появляется норма о руководящей роли коммунистической партии. Мы можем предположить, что закрепляемый монополизм компартии объяснялся уверенностью советской правящей элиты в том, что справедливее того общества, ради построения которого партия создавалась, быть не может.
В последней Конституции СССР 1977 г. [5] общественно-идеологическая составляющая выражена еще более отчетливо, и прежде всего за счет довольно обширной и пространной преамбулы. Указывается, что «в СССР построено развитое социалистическое общество», и далее дается характеристика этого общества, в частности, отмечается, что это - «общество зрелых социалистических общественных отношений, в котором на основе сближения всех классов и социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей, их братского сотрудничества сложилась новая историческая общность людей - советский народ» [5].
Такое общество объявлялось самым справедливым и закономерным этапом на пути к коммунизму, и именно бесклассовое коммунистическое общество, функционирующее на основе общественного са-
моуправления, является «высшей целью Советского государства». Были определены и главные задачи социалистического «общенародного государства» (а не государства рабочих и крестьян, как раньше), в числе которых создание МТБ коммунизма, воспитание человека коммунистического общества, повышение материального и культурного уровня жизни трудящихся.
Наибольший объем общественно-идеологических норм в Конституции СССР 1977 г. (как и в Конституции РСФСР 1978 г.) во многом, если не в решающей степени, был обусловлен решениями КПСС, и прежде всего речь идет о XXII Съезде КПСС (1961 г.), где очень смело, но, как оказалось, опрометчиво, было объявлено о том, что к 1980 г. «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме» [6, с. 74]. Однако этого не случилось. Более того, после некоторого периода улучшения социально-экономического положения в СССР (на наш взгляд, это имело место в течение 1960-х гг., то есть, при «позднем» Хрущеве и «раннем» Брежневе) последовали перманентные кризисные явления, приведшие к необходимости принятия радикальных мер.
И такая попытка была предпринята в годы известной «горбачевской» перестройки, оказавшейся в итоге безуспешной. А.А. Зиновьев по этому поводу в своей «исповеди отщепенца» отмечал, в частности, что «никакого идеального общества всеобщего благоденствия, равенства и справедливости никогда не было, нет и никогда не будет. Такое общество в принципе невозможно. Полный коммунизм, обещаемый марксизмом, есть утопическая сказка. Коммунизм устраняет одни формы неравенства, несправедливости и эксплуатации, но порождает новые. И при коммунизме есть и будут бедные и богатые, эксплуатируемые и эксплуататоры» [7, с. 90].
Это суждение А.А. Зиновьев впервые опубликовал во Франции в 1988 г., когда в СССР процесс горбачевской «перестройки» преодолел точку бифуркации и определился вектор отхода от социалистического устройства социальных отношений с направлением в сторону рыночной эконо-
мики. Можно предположить, что он был очень разочарован развитием событий в СССР и далее в постсоветской России, ведь идея социализма-коммунизма в общественном сознании жителей СССР довольно быстро угасла, вслед за этим в 1991 г. перестало существовать и основанное на этой идеологии советское государство. А уже в 1993 г. была принята новая, и пока действующая Конституция России, в которой отвергалась советская государственность, и был в целом определен буржуазный (капиталистический) путь развития.
Обобщая, следует заметить, что исторически советское государство существовало сравнительно недолго. Вместе с тем в СССР общественные ценности опирались на соответствующие теоретические положения научного коммунизма. При этом сосуществовали и конкурировали мировые системы социализма и капитализма. Но если применительно к СССР имелась достаточно четко сформулированные теоретические постулаты (народовластие, отсутствие частной собственности на средства производства и землю, плановая экономика, определенные нравственные устои на основе «морального кодекса строителя коммунизма», руководящая роль компартии, невозможность неограниченного обогащения отдельных людей, приоритет общественных интересов над личными, главенство принципа социальной справедливости и др.), то подобной стройной теории научного капитализма (на уровне учения Маркса-Ленина) разработано так и не было.
Но исторический факт налицо: ценности советского общества при всей их привлекательности так и не были усовершенствованы до ожидаемого в программах КПСС и конституциях уровня. Коммунизм не состоялся. Реальная практика развития обществ показывает, что целенаправленное формирование социальных отношений по заранее разработанным и принудительно внедряемым теоретическим идеологическим лекалам, даже самого высокого, казалось бы, научного уровня, не может быть долговечным - очевидно, что ни одна теория, при всех возможностях обще-
ственных наук, не в состоянии охватить все факторы, которыми определяются эти отношения.
И даже конституционное их закрепление на стало залогом долговечности этих отношений - советские конституции в этом смысле на высшем правовом уровне отражали несбыточную мечту о построении справедливого общества, основанного на социалистических (коммунистических) принципах.
В случае с ценностями советского общества, на наш взгляд, Лениным и его соратниками явно был переоценен человеческий фактор, не было учтено, что человек - это хоть и социальное, но все же природное животное с присущими ему физиологическими инстинктами, преодолеть которые сознанием и волей человеку не дано по определению (например, в советском государстве планировалось заменить тюрьмы воспитательными учреждениями из расчета, что трудящиеся в своем государстве, свободном от эксплуатации человека человеком, не будут совершать преступлений, но это оказалось утопией). А последователям марксистко-ленинского видения будущего России (вероятно, и
всего человечества) не хватило духу, научной смелости, а может быть, уровня мышления, чтобы скорректировать этот подход согласно реально складывавшимся тенденциям. Попытки переосмысления предпринимал А.А. Зиновьев, но в одиночку решение такого масштаба теоретических проблем, похоже, не под силу.
Совершенно очевидно, на наш взгляд, что в мире формируются некие устоявшиеся социальные ценности, признаваемые практически во всех странах, поскольку они отражают интересы большинства жителей в каждом из государств и закрепляются юридически, и прежде всего в конституционных актах. Другое дело, что в каждом государстве имеются свои особенности, традиции, и они, конечно, должны индивидуализировать общепринятые международные нормы, и прежде всего в своих конституциях. И этот процесс глобализации с сохранением идентичности, как нам представляется, вряд ли будет основываться на политико-идеологических началах, будь то социализм или капитализм, ибо эпоха «единственно верных» и «обязательных» теорий социального развития уходит в прошлое.
Библиографический список
1. Конституция (Основной Закон) РСФСР 1918 г. // СУ РСФСР. - 1918. - № 51. -Ст. 582.
2. Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории Советской Конституции. - М.: Политиздат, 1987. - 364 с.
3. Конституция РСФСР 1925 г. // СУ РСФСР. - 1925. - № 30. - Ст. 218.
4. Конституция СССР 1936 г. // Известия ЦИК СССР и ВЦИК. - 1936. - №283.
5. Конституция СССР 1977 г. // ВС СССР. - 1977. - N 41. - Ст. 617.
6. XXII съезд КПСС. 17-31 октября 1961 г. Стенографический отчет. Т. 1. - М.: Госполитиздат, 1962. - 593 с.
7. Зиновьев А.А. Русская судьба: исповедь отщепенца. - М.: Центрполиграф, 1999. -506 с.
CONSTITUTION OF THE SOVIET STATE: IDEALISM AND REALITY
I.V. Uporov, Doctor of Historical Sciences, Candidate of Legal Sciences, Professor Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia (Russia, Krasnodar)
Abstract. The features of the transformation of social values in Soviet society are considered from the point of view of their reflection in constitutions, with the emphasis on social justice. It is noted that from the very beginning an unrealizable dream of a just structure of society was postulated, various aspects of which permeated all Soviet constitutions, but even the highest legal level of regulation of social relations did not become a guarantee for the implementation of rigidly defined theoretical ideas.
Keywords: communism, dream, state, constitution, reality, Soviet state.
