CC BY
23
Сидоренко М. В.
КОНКРЕТИЗАЦИЯ ЗАКОНА ПОСРЕДСТВОМ АКТОВ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОСУДИЯ
2.2. КОНКРЕТИЗАЦИЯ ЗАКОНА ПОСРЕДСТВОМ АКТОВ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОСУДИЯ КАК СРЕДСТВО ПРЕОДОЛЕНИЯ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРАВА РОССИИ
Сидоренко Мария Васильевна, канд. юрид. наук. Должность: проректор по правовым вопросам
Место работы: Университет Российской Академии образования
Аннотация: В статье анализируются отдельные акты конституционного правосудия, принятые в последние годы Конституционным Судом Российской Федерации, с тем, чтобы определить положительные и негативные моменты подобного «правотворчества», а равно их роль и значение для обеспечения определенности уголовно-процессуального права нашей страны Ключевые слова: Конституционный Суд России, правовая определенность, акты конституционного правосудия
CONCRETIZATION OF LAW THROUGH ACTS CONSTITUTIONAL JUSTICE AS MEANS OF OVERCOMING UNCERTAINTY CRIMINAL PROCEDURAL LAW RUSSIA
Sidorenko Mariya V., Ph.D. Position: Vice-Rector for Legal Affairs
Work place: University of the Russian Academy of Education
Annotation: The article analyzes the individual acts of constitutional justice, adopted in recent years by the Constitutional Court in order to determine the positive and negative aspects of such a "law-making", as well as their role and importance for the determination of the criminal procedure law of our country
Keywords: the Russian Constitutional Court, the legal de-fined-ness, acts of constitutional justice
Принимая для целей данной работы в качестве исходного суждение Б.С. Эбзеева о том, что толкование Основного закона нашей страны, предлагаемое Конституционным Судом Российской Федерации (далее -КС РФ), состоит в преодолении им неопределенности в понимании конституционных положений и, по существу, есть конкретизация Конституции Российской Федерации применительно к отраслевому законодательству1, считаем целесообразным, обратиться к анализу отдельных актов конституционного правосудия, принятых в последние годы, с тем чтобы определить положительные и негативные моменты подобного «право-
1 См.: Теория государства и права: курс лекций / Отв. ред. Н.И. Матузов и А.В. Малько. М., 1997. С. 454.
творчества», а равно их роль и значение для обеспечения искомой определенности права2.
Так, еще в Постановлении от 2 февраля 1996 г. № 4-П КС РФ признал допустимым применение аналогии закона и права в уголовном судопроизводстве России3, при условии соблюдения правоприменительными органами общих принципов уголовного судопроизводства; тем самым, правоприменители получили возможность на вполне законных основаниях апеллировать к однородным правовым предписаниям.
В Постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П и от 11 мая 2005 г. № 5-П и Определении от 9 апреля 2002 г. № 28-О, Суд однозначно признает справедливость не только общеправовым, но и, по сути, конституционным принципом, снимая во многом надуманную дискуссию о том, насколько эта идее вообще присуща уголовному судопроизводству России, насколько есть ли основания для нормативного ее закрепления непосредственно в УПК РФ4.
В Определении от 21 декабря 2000 г. № 285-О, от 18 декабря 2003 г. № 429-О, от 24 февраля 2005 г. № 133-О КС РФ разрешен достаточно коллизионный для стороны защиты и обвинения вопрос о праве защитников и обвиняемого, не только делать копии и выписки из материалов уголовного дела, но и аналогично копировать с магнитных носителей записи телефонных переговоров, сведений о соединениях абонентов, аудио и видеозаписи5. Поскольку, по мнению КС РФ, эти материалы/вещественные доказательства являются составной частью материалов уголовного дела и используются стороной обвинения в целях доказывания, стороне защиты не может быть отказано в изготовлении (полных) копий с указанных материалов.
Определением от 20 марта 2007 г. № 178-О-О КС РФ, по сути, обязал следственные органы к императивному приобщению к материалам предварительного следствия копии решения суда о производстве оперативно-розыскных мероприятий - при условии, что результаты указанных мероприятий непосредственно используются в доказывании или послужили обоснованием необходимых процессуальных решений6. Тем самым, правомерно снята во многом искусственная завеса секретности, как с оснований реализации указанных мер, так и субъектов и порядка их реализации; что, в свою очередь, позволило стороне защиты поставить эту сторону деятельности под надлежащий контроль и проверку.
Определением от 19 июня 2007 г. № 485-О-О КС РФ внес определенность в вопрос о праве суда районного/городского звена провести закрытое судебное заседание по мотиву необходимости обеспечения государственной тайны (ст. 241 УПК РФ). Основываясь на по-
2 Здесь и далее исследуемые акты Конституционного Суда РФ анализируются в соответствии со следующим источником: Енике-ев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ : науч.-практич. пособие / З.Д. Еникеев, Е.Г. Васильева, Р.М. Шагеева, Е.В. Ежова. - 2-е изд. перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2014. 703 с.
3 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 119.
4 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 135.
5 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 394.
6 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в
решениях Конституционного Суда РФ. С. 405-406.
Бизнес в законе
5'2015
ложениях ч. 3 ст. 31 УПК РФ, КС РФ правильно определил, что указанное основание может быть применимо только при рассмотрении дела в судах областного/краевого суда, и расширительному толкованию применительно к судебному заседанию в районном суде не подлежит. В данной связи любые попытки суда субъективно ограничить по указанным мотивам право сторон на гласное судебное разбирательство -не основаны на законе.
Можно и далее множить примеры правовых позиций и итоговых выводов КС РФ, посредством которых достаточно коллизионные вопросы уголовно-процессуального права обрели достаточную определенность и единообразное применение в практической судебно-следственной деятельности. Вместе с тем, не менее известны и иные примеры, когда посредством тех же «норм-толкований» КС РФ не столько внес определенность в процесс применения российского уголовно-процессуального права, сколько создал предпосылки для еще большего коллизионного их понимания и применения. К примеру:
В Определении от 27 мая 2010 г. № 777-О-О КС РФ достаточно принципиален и однозначен в вопросе о том, что потерпевший и обвиняемый участвуют в уголовном процессе на основе состязательности со стороны соответственно обвинения и защиты от обвинения. Следовательно, одно и то же лицо по одному и тому же событию преступления не может быть одновременно признано и обвиняемым, и потерпевшим7. Указанное, признаем, видится вполне справедливым и правильным; тем не менее, мы обязаны задаться вопросом о том, насколько конституционны и подлежат применению в указанном случае нормы ст. 321 УПК РФ, согласно которым при наличии встречного заявления потерпевший в процессе у мирового судьи выступает одновременно и в качестве обвиняемого, и собственно потерпевшего. Равным образом отмеченное касается и обвиняемого, подавшего встречный иск к потерпевшему. Двусмысленность указанным нормам придает и то обстоятельство, что принимая решение о принятии встречного заявления обвиняемого к своему производству, мировой судья, по сути, выносит постановление о соединении двух уголовных дел в одно судебное производство. Между тем по буквальному смыслу норм УПК РФ указанное полномочие относится к исключительной компетенции прокурора или руководителя следственного органа (ст. 153 УПК РФ). КС РФ не дает оценки эти моментам, полагая, что он достаточно определился в этом дискуссионном вопросе. Более того, в Определении от 21 декабря 2004 г. № 416-О и от 16 марта 2006 № 61-О КС РФ определяет совершенно иной смысл норм ст. 153 УПК РФ8, прямо указывая на то, что вопрос о возможном соединении уголовных дел всецело относится к компетенции и правомочию суда, самостоятельно оценивающего вопрос о том, насколько указанное будет способствовать решению задач уголовного судопроизводства и защиту прав и законных интересов участников процесса. При этом что любопытно, при наличии данных итоговых выводов, нормы ст. 153 УПК РФ, нормативно закрепляющие обратное, не признаны КС РФ неконституционными. Насколько указанное обеспечило правовую
7 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 167.
8 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 436.
определенность закона и практики его применения - в области правосознания того или иного исследователя или практикующего юриста.
По идее, именно посредством правовых позиций КС, высказанных в Определении от 7 июня 2011 г. 843-О-О9, снята неопределенность и в вопросе о том, насколько вправе суд надзорной инстанции вынести решение об отмене или изменении окончательного акта суда в виду обнаружившегося несоответствия этого акта правовым позициям Конституционного Суда РФ. Несмотря на то, что непосредственно нормы УПК РФ не предусматривают подобного основания для отмены / изменения приговора ни в ординарном (апелляция), ни в экстраординарном порядке (кассация и надзор), указанное, по мнению КС РФ, никоим образом не освобождает суды общей юрисдикции от императивной, по сути, обязанности следовать правовым позициям и итоговым выводам высшего органа конституционного правосудия. При этом, естественно, без пояснений оставлен весьма принципиальный вопрос: насколько указанное соответствует прямым предписаниям закона о существенных или фундаментальных нарушениях, как единственно основаниях к отмене / изменению окончательных актов суда. КС РФ, видимо, считая данный вопрос само собой разумеющимся, в принципе отвергает сомнения, как в истинности своих правовых позиций, так и пределах полномочий по отношению к иным органам судебной системы Российской Федерации. Не поясняет КС РФ и того, как быть с отправлением правосудия судьями надзорной инстанции по внутреннему убеждению судей, в соответствии с законом и совестью.
Коллизионным для искомой определенности права видится так же суждение высшего органа конституционного правосудия, согласно которому, в одном случае, деятельность суда по реализации предварительных слушаний (гл. 34 УПК РФ) не должна характеризоваться как судебное разбирательство, т.к. под последним понимается исключительно судебное заседание судов первой, второй и надзорной инстанции (Определение КС РФ от 16 июля 2009 г. № 998-О-О)10. В другом случае, эта же деятельность однозначно характеризуется высшим органом конституционного правосудия, как деятельность суда первой инстанции (Определение КС РФ от 16 февраля 2006 г. № 53-О)11. В каком из указанных толкований КС РФ учтены неотъемлемые признаки правосудия, достаточно исследованные российской доктриной, а в каком субъективно проигнорированы - остается только догадываться. Между тем, категория «правосудие» является определяющей не только для системы собственно уголовно-процессуального права России, но и для ряда норм Особенной части УК РФ, применительно к которым, полагаем, точно нельзя угадывать: правосудие это или не правосудие.
Таким образом, деятельность КС РФ, как видим, легко являет примеры, как действительно продуктивных актов Суда по обеспечению идеи верховенства права и его искомой определенности, так и коллизионных, по сути, норм-толкований, вносящих негативный субъективный момент в процесс единого понимания и применения права. При этом ситуация обостряется еще и
9 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 125-126.
10 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 432.
11 См.: Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ. С. 501.
Сидоренко М. В.
КОНКРЕТИЗАЦИЯ ЗАКОНА ПОСРЕДСТВОМ АКТОВ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОСУДИЯ
тем обстоятельством, что ни в законе, ни в практическом плане не предусмотрено механизма оперативной отмены или коррекции взаимоисключающих или явно коллизионных актов КС РФ.
Список литературы:
1. Еникеев З.Д. Вопросы уголовного судопроизводства в решениях Конституционного Суда РФ : науч.-практич. пособие / З.Д. Еникеев, Е.Г. Васильева, Р.М. Шагеева, Е.В. Ежова. - 2-е изд. перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2014. 703 с.
2. Машовец А.О. Позиции Конституционного Суда России по вопросу о возможности возвращения судом уголовного дела на дополнительное расследование // European Social Science Journal (Европейский журнал социальных наук). -2014. - № 3. - Том 1. - С. 551-555.
3. Машовец А.О. О необходимости создания нового уголовно-процессуального порядка судебного следствия, соответствующего европейским стандартам состязательного процесса // Пробелы в российском законодательстве. - 2015. -№ 4. - С. 240-242.
4. Рудич В.В. К вопросу о справедливости курса на модернизацию уголовно-процессуального законодательства в пользу лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью // «Черные дыры» в российском законодательстве. -2012. - № 5. C. 113-115.
5. Теория государства и права: курс лекций / Отв. ред. Н.И. Матузов и А.В. Малько. М., 1997. С. 454.
Reference list:
1. Enikeev Z.D. Questions of criminal proceedings in the Constitutional Court of the Russian Federation: scientific-practical. Benefit / Z.D. Enikeev, E.G. Vasilyeva, R.M. Shageeva, E.V/ Yezhov. - 2nd ed. Revised. and add. - M .: Publishing Yurayt, 2014. 703 p.
2. Mashovets A.O. The positions of the Constitutional Court of Russia on the possibility of the return of the criminal court case for additional investigation // European Social Science Journal (European Journal of Social Sciences). - 2014. - № 3. - Volume 1 - P. 551-555.
3. Mashovets A.O. The need to create a new criminal procedure judicial investigation, in line with European standards adversarial process // Gaps in Russian legislation. - 2015. - № 4. - P. 240-242.
4. Rudic V.V. On the question of the validity of the policy of modernization of criminal procedural law for the benefit of persons engaged in entrepreneurial activities // "Black Holes" in Russian legislation. - 2012. - № 5. P. 113-115.
5. Theory of state and law: a course / Editor. Ed. N.I. Matuzov and A.V. Malko. M., 1997. P. 454.
ОТЗЫВ
на статью кандидата юридических наук Сидоренко Марии Васильевны «Конкретизация закона посредством актов конституционного правосудия как средство преодоления неопределенности уголовно-процессуального права России» В статье М.В. Сидоренко обсуждается проблематика, касающаяся роли и значения актов конституционного правосудия для обеспечения определенности уголовно-процессуального права Российской Федерации.
Автор анализирует отдельные акты, принятые Конституционным Судом РФ в последние годы, в результате чего выделяет положительные и негативные моменты подобного «правотворчества».
Делается вывод о том, что в деятельности Конституционного Суда РФ имеется немало примеров продуктивных актов по обеспечению идеи верховенства права и его искомой определенности. В то же время имеются коллизионные нормы -толкования, вносящие негативный и субъективный момент в процесс единого понимания и применения права.
Работа, несомненно, актуальна, характеризуется научной новизной, теоретической и практической значимостью.
Вывод: статья кандидата юридических наук Сидоренко Марии Васильевны «Конкретизация закона посредством актов конституционного правосудия как средство преодоления неопределенности уголовно-процессуального права России» рекомендуется для опубликования в открытой печати.
Заслуженный деятель науки РФ, Почетный работник высшего профессионального образования РФ доктор юридических наук, профессор
О.А. Зайцев
