CC BY
254
КОМПЛЕКСНЫЙ ПОДХОД К ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ
КОРРУПЦИИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ПОСТАНОВКА
ПРОБЛЕМЫ
A COMPREHENSIVE APPROACH TO COMBATING CORRUPTION IN CONTEMPORARY RUSSIA: PROBLEM SETTING
УДК 328.185:343.97(470)
В.А. ДОЛИН,
кандидат философских наук ((Белгородский юридический институт МВД России)
V.A. DOLIN,
PhD (Philosophy) (Belgorod Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia)
Аннотация: статья посвящена сравнительному анализу подходов к проблеме коррупции. Автор приходит к выводу, что институциональный подход является подлинно комплексным подходом к противодействию коррупции.
Ключевые слова: коррупция, противодействие коррупции, комплексный подход, порог институциональной вредоносности коррупции, причины коррупции, институциональный подход.
Abstract: the article deals with comparative analysis of approaches to problem of corruption. The author comes to the conclusion that the institutional approach is a truly comprehensive approach to combating corruption.
Keywords: corruption, counteraction of corruption, comprehensive approach, threshold institutional harmfulness of corruption, causes of corruption, institutional approach.
оррупция является масштабной проблемой транснационального характера.
Экономические, политические, социальные и моральные потери от существования этого социального зла колоссальны. Неудивительно, что проблема противодействия коррупции является одной из важных задач любого государства. В самом общем виде понятие «противодействие» предполагает не только борьбу со свершившимися негативными фактами, но и их профилактику. Возможно, по этой причине главный антикоррупционный закон Российской Федерации получил название «О противодействии коррупции» [1].
Целью нашей статьи является постановка и первоначальная разработка проблемы комплексного подхода к противодействию коррупции в современной России. Но прежде следует обсудить одну принципиальную проблему: объективность тезиса о неискоренимости коррупции. Если коррупция действительно неистребима, то вся система противодействия ей обесценивается и концептуально, и практически. Применительно к цели нашей статьи ответ «да» на утверждение о неискоренимости коррупции означает, что нет необходимости для поиска любых подходов, в том числе и комплексных. Для научной объективности мы не будем отрицать очевидные
факты и согласимся с утверждением: «не бывает стран без коррупции». Полемически заостряя проблему, можно утверждать следующее: взятки берут и в Сомали, и в Дании (аутсайдер и лидер Индекса восприятия коррупции-2013) [12], однако масштабы этих явлений существенно различаются. Например, в национальном законодательстве Финляндии отсутствует понятие «коррупция». Статьи уголовного кодекса о даче и получении взятки обеспечивают устойчивое положение этой страны в пятерке наименее коррумпированных стран с 1995 года. В то же время аналогичная ситуация в последние 30 лет существования СССР маскировала объективное положение дел и способствовала разрастанию проблемы коррумпированности власти и общества, которая перешла «по наследству» и к демократической России. Для того, чтобы примирить два объективных факта (не бывает стран без коррупции и уровень коррупции может разительно отличаться между странами), сформулируем гипотетическое утверждение о «пороге институциональной вредоносности коррупции» (степень деструктивного влияния коррупционных взаимоотношений на социальные практики и экономическое благополучие людей). В соответствии с данным гипотетическим утверждением, взятки действительно берут и в Сомали, и в Дании. Но только в Сомали это существенно искажает нормальное функционирование государства и социально-экономические практики, формируя, по сути, феодально-криминальные общности вместо де-факто упраздненного государства. А в случае Дании взятки практически не влияют на жизнь отдельных граждан и социальных групп в рамках «здорового общества» (Э. Фромм) [9]. Соответственно, коррупцию невозможно свести к нулевому уровню даже в самом эффективном государстве (действительно, «не бывает стран без коррупции»). Но степень ее выраженности оказывает заметное влияние на жизнь общества в целом и отдельных его граждан. Косвенным подтверждением объективности наших размышлений может служить тот факт, что уровень коррупции в отдельно взятой стране может заметно отличаться в разные эпохи (например, в России уровень коррупции при Иване Грозном и при И.В. Сталине был самым низким за всю историю страны). Таким образом, на утверждение «не бывает стран без коррупции» мы ответили: «да, но...» и потому можем перейти к постановке проблемы комплексного подхода к противодействию коррупции.
Начнем с обзора основных подходов к осмыслению сущности, причин и механизмов коррупции. Данной проблеме посвящена обширная литература [3, 8, 11], в рамках которой выделяются и анализируются следующие подходы:
1. Классический (идеалистически-философский) подход, в рамках которого коррупция - оценочная характеристика для негативного стояния общественной и индивидуальной морали. Многие представители классической философской традиции (Платон, Аристотель, Н. Макиавелли, Ш.Л. Монтескье и др.) именно так понимали сущность коррупции.
2. Модернистский подход отождествляет коррупцию с противоправным деянием (или их совокупностью). Для него синонимом коррупции являются понятия «взятка», «подкуп».
3. Неоклассический (неолиберальный) подход носит экономический характер. Коррупционное решение сводится к оптимизации издержек в условиях ограниченности важных ресурсов. Субъект таких отношений индивидуален и рационален, а модель коррупционных отношений сводится к схеме «поручитель (принципал) - исполнитель (агент) - опекаемый (клиент)». Государство и правительство в данной модели выступает как поручитель (принципал), чиновник - как исполнитель (агент), а гражданин, прибегающий к услугам власти -опекаемый (клиент). В идеале чиновник действует от имени государства и реализует его политику. Коррупция возникает тогда, когда чиновник реализует дискреционные полномочия и действует в интересах (личных или групповых),
отличных от задач принципала. Соответственно, главная причина коррупции -широта и относительная неподконтрольность принципалу (государству) «усмотрения» чиновника (его дискреционных полномочий).
4. Экономико-социологический подход. Субъект рассматривается как включенный в социально-культурный контекст (религия, традиции, нормы и ожидания конкретного общества или социальной группы), а реакция на коррупционное предложение - как элемент этики взаимоотношений в конкретной социальной (профессиональной) группе. Индивид руководствуется не только собственным выбором, но и учитывает нормы сетевых сообществ, в которые он входит. Среди авторитетных сторонников данного подхода можно назвать Э. Гидденса [4] и Ю. Хабермаса [10].
5. Бихевиористский подход рассматривает коррупцию как должностное злоупотребление ради выгоды. Ключевыми понятиями в описании коррупции являются: «интерес», «личное», «общественное», «злоупотребление».
6. Функциональный подход («ревизионистская школа») носит более частный характер, поскольку анализирует коррупцию в странах «третьего мира». Большинство исследователей рассматривают коррупцию как патологию незавершенной модернизации. Но отдельные исследователи считают, что коррупция «социально полезна», поскольку не только указывает на недостатки в системе управления, но и способствует их устранению [критику подобных воззрений см.: 11].
Относительно новым является институциональный подход, в соответствии с которым коррупция есть следствие «провалов» деятельности государства, его неэффективности [методологию подхода см., например: 6].
Итак, мы обозначили основные идеи наиболее популярных подходов. На наш взгляд, проблема состоит в том, что каждый из подходов объективно отражает ту или иную грань коррупции, но не формирует целостное видение проблемы. Создать в этих условиях комплексную картину явления оказывается непростой задачей. В рамках данной небольшой статьи мы поразмышляем по поводу оснований создания комплексного подхода к коррупции.
Все подходы при анализе причин выделяют как минимум две пары причин, которые мы зафиксируем в виде альтернатив:
- экономические - социально-культурные причины;
- индивидуальные - социальные причины.
Едва ли коррупцию можно рассматривать как исключительно экономическое деяние (3-й подход). Хотя очевидно, что ведущая мотивация коррупции - обогащение, проблематично рассматривать рост коррупции в отдельной стране как однозначное следствие «жадности и продажности чиновников». Будет правильнее утверждать, что «коррупционные аппетиты» чиновников в значительной степени определяются социально-культурными факторами. К примеру, бедные прусские чиновники брали взяток заметно меньше относительно своего благосостояния. В мотивации совершения коррупционного деяния социальные мотивы (желание помочь, оказать уважение, проявить лояльность и т.п.) часто важнее экономической выгоды (4-й подход). Теоретически возможна ситуация, когда чиновник участвует в коллективных коррупционных практиках, но не имеет непосредственной выгоды для себя, действуя ради повышения своего авторитета в социальной группе.
С другой стороны, устойчивость коррупции в каждом конкретном случае определяется тем, что ее «не замечают». Соответственно, в паре «индивидуальные - социальные причины» последние вновь важнее. В этой связи мы выскажем собственное предположение: коррупция индивидуальна по своим проявлениям, но системна по причинам. Данное утверждение очевидно для системной коррупции, когда она из «добровольной» системы взаимоотношений превращается в «коррупционное вымогательство» по формуле «не подмажешь - не
поедешь», тем самым поддерживая саму себя. Если смоделировать процесс перехода от более низкого к более высокому уровню коррупции (в предельном варианте - от нулевого уровня), то данный переход невозможен без системных предпосылок (пробелы в законодательстве, ослабление надзора, снижение уровня мотивации государственных служащих и т.п.). История последних лет существования СССР и России 1990-х годов подтверждает предположение о том, что коррупция всегда системна. Как помним, в нашей стране в этот период были все вышеперечисленные предпосылки.
Подведем предварительные итоги. Мы отдаем предпочтение социально-культурным факторам перед экономическими и социальным факторам перед индивидуальными. Вместе с тем, совершенно очевидно, что коррупционное решение всегда индивидуально (социальная среда лишь подталкивает к нему) и его трудно представить вне индивидуальной экономической мотивации. А стремление «поделиться» есть не что иное, как «страхование индивидуальных рисков» коррупционного предпринимателя. Получается, что полностью отказаться от индивидуалистически-экономического, по своей сути неоклассического, подхода невозможно. Для разрешения этого теоретического противоречия необходимо найти подход, который бы объединял анализируемые альтернативы. Мы полагаем, что для решения проблемы наиболее удачен институциональный подход [см., например: 5]. Анализируемые в его рамках институты («правила игры» в отдельных сферах общественной жизни) интегрируют и индивидуальную активность, и систему социальных взаимоотношений, и объединяющие их ценности. Соответственно, рассмотренные нами альтернативы становятся сторонами единого целого. Институциональный подход является подлинно комплексным, поскольку на новой теоретической основе (идея «провалов государства») объединяет результаты теоретических исследований в области изучения коррупции. Наш подход находится в русле современных интегративно-синергетических идей в методологии [2, 7]. Ограниченные рамки статьи не позволяют продолжить наш анализ, поэтому мы остановимся на общем утверждении без его конкретизации: комплексный подход к изучению коррупции наиболее продуктивен как объединение идей классического (морализаторского), неоклассического (либерально-экономического) и экономико-социологического подходов в рамках институционального. Такая теоретическая позиция позволяет непротиворечиво интегрировать достижения разных подходов. Среди перспектив дальнейшего исследования проблемы можно назвать:
- изучение и систематизацию существующих подходов к изучению коррупции (в данной статье они рассматривались как рядоположенные);
- разграничение и нахождение точек соприкосновения различных подходов к коррупции.
1. Федеральный закон от 25.12.2008 № 273 (ред. от 30.09.2013) «О противодействии коррупции».
2. Антонов Е.А. О моделях интеграции философских методов // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 8. Ч. II. C. 16-20.
3. Барсукова С.Ю. Коррупция: научные дебаты и российская реальность // Общественные науки и современность. 2008. № 5. С. 36-37.
4. Гидденс Э. Устроение общества: очерк теории структурации. - М., 2005.
5. Козлов О.С. Эмпирический анализ определяющих факторов и взаимосвязи крупной и бытовой коррупции: роль институтов // JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES. 2012. Т. 4. № 2. С. 11-31.
6. Латов А.Ю. Российская теневая экономика в контексте национальной экономической безопасности // Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2007. Т. 5. № 1. С. 16-27.
7. Ополев П.В. Противоречие в диалектике и синергетике // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2010. № 1. C. 109-114.
8. Охотский Е.В. Социально-правовая сущность и основные признаки коррупции // Государственный аудит. Право. Экономика. 2009. № 3. С. 25-36.
9. Фромм Э. Здоровое общество. - М.: Аст, Хранитель, 2006. 544 с.
10. Хабермас Ю. Отношения между системой и жизненным миром в условиях позднего капитализма // THESIS. Весна. 1993. Т. 1. Вып. 2.
11. Шедий М.В. Основные теоретические подходы исследования коррупции // Социология и жизнь. 2011. №2. С. 72-82.
12. Corruptions perception index 2013 // http://files.transparency.org/content/ download/700/3007/file/2013_CPIBrochure_EN.pdf (дата обращения: 12.12.2013)
