CC BY
14УДК 316.75:323.2
Константин Викторович Киселев
кандидат философских наук, доцент, заместитель директора по научной работе Института философии и права УрО РАН, г. Екатеринбург. E-mail: kiselevkv@yandex.ru
СИМВОЛИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ КОРРУПЦИИ
В статье рассмотрены вопросы, связанные с описанием символических ас-пектов деятельности по противодействию коррупции. Основное внимание уделено исследованию символических схем, которые препятствуют эффективному противодействию коррупции. Среди таких схем выделяются следующие группы: логики неискоренимости коррупции, логики оправдания коррупции, а также логики всеобщности, тотальности коррупции. К логикам неискоренимости коррупции, в частности, отнесены логические схемы «расширения проблемы» во времени и пространстве, благодаря которым создается впечатление того, что коррупцию нельзя победить, так как она существовала всегда и везде. Логики оправдания коррупции предполагают отождествление власти и общества, поиск «позитивных» функций коррупции и т.д. Наконец, логики тотальности коррупции связаны с апелляцией к неким национальным особенностям России, предполагающим коррумпированность, особенностям самой власти, которая «развращает» с неизбежностью, а также с обобщениями «все чиновники одинаковы». Сделан вывод о доминировании в массовом сознании указанных «негативных» символических логик. В заключении предложены способы совершенствования символической политики в области противодействия коррупции, в том числе с наращиванием «позитивного» символического капитала, популяризации опыта иностранных государств и т.д.
Ключевые понятия: коррупция, противодействие коррупции, символическая политика, символические логики тотальности, неискоренимости и оправдания коррупции, перспективы символической политики в сфере противодействия коррупции.
Иногда складывается впечатление, что борьба с коррупцией началась в России еще до образования страны, в крайнем случае - что коррупция и борьба с ней заложены в основу государственного строительства и формирования культурной традиции. Впечатление, что борьба с коррупцией стала национальной идеей, которая возводит коррупционные процессы в ранг системообразующих. Эти представления связаны с тем, что именно коррупция оказалась той проблемой, в оценке которой присутствует согласие системной и несистемной оппозиции, гражданских активистов, оценивающих международных структур и самих представителей власти [Бляхер, Пегин: 2012]. Согласие это можно выразить формулой: «коррупция в России была, есть и в обозримом будущем останется». О ее системности, разветвленности, видах можно спорить, но есть и общее согласие в понимании серьезности проблемы. В результате такого единомыслия коррупция вдруг стала важнейшей проблемой, сопоставимой, а порой и превосходящей по значимости задачи экономического характера, которая оказалась слабым местом российской властной системы.
Критики власти на это «слабое место» постоянно указывают, власть вынуждена реагировать и на коррупцию, и на критиков. Большинство граждан, наблюдая за этим, а иногда и сталкиваясь с проявлениями коррупции и фактами
ей противодействия, «понимающе оценивает». И каждый из участников процесса выстраивает свои символические схемы, логики, которые транслируются, перекрещиваются, взаимообогащаются, а затем начинают жить собственной жизнью, воспроизводиться, влиять и на коррупционную практику, и на практику противодействия ее развитию.
Деконструировать наиболее значимые символические логики [Ки-селев: 2006 а], связанные с коррупцией и противодействием коррупции в современной России, - задача этой статьи. В данном случае будут рассматриваться логики не позитивные, а напротив, негативно влияющие на результативность деятельности по противодействию коррупции.
Основные символические логики в контексте проблемы коррупции можно классифицировать по самым разным основаниям: субъекту трансляции, времени возникновения, фундированности, непротиворечивости, распространенности и т.д. Что касается содержательной классификации, то, на наш взгляд, имеет смысл выделить три основные группы таких символических логик, которые связаны друг с другом, пересекаются:
- логики неискоренимости коррупции;
- логики оправдания коррупции;
- логики всеобщности, тотальности коррупции.
Символические логики неискоренимости коррупции. Для вольного или невольного обоснования неискоренимости коррупции чаще всего применяется прием «расширения проблемы». Причем такое «расширение» может производиться и во времени, и в пространстве.
Что касается расширения во времени, то логика неискоренимости выглядит следующим образом - коррупция была всегда. И далее с помощью фактов и аналогий показывается, что и во времена Советского Союза, и при Романовых, и до них, и всегда существовала коррупция. Вплоть до времен первых Вед и богов Олимпа, которые тоже знали о проблеме коррупции, а иногда и сами брали взятки, и за взятки наказывали.
Пространственное расширение происходит еще по более простой логической схеме - нет стран, где бы коррупции не существовало. Истина, с которой сложно спорить, но которая важна не сама по себе, а в контексте вывода: нигде и никто еще коррупцию не победил. Значительные символические удары по логике неискоренимости коррупции были нанесены Китаем и Грузией. Не признавать успехов этих стран в противодействии коррупции нельзя, однако сторонников неискоренимости коррупции эти примеры не убеждают: в Китае коррупционеров расстреливают, но люди все равно берут; в Грузии коррупции нет только в самом низу, а министры и чиновники высокого ранга все равно воруют. Таким образом, получается, что другие страны нам не пример; если они не справляются, то что говорить о России, где коррупция - национальная традиция и беда.
Конечно, воспроизводящие логики неискоренимости коррупции не призывают отказаться от противодействия ей, но акцент на логике неизбежности коррупции означает признание ее нормой, а не исключением. Логика нормы, в свою очередь, предполагает снижение планки целеполагания в противодействии: искоренить все равно не удастся, так стоит ли прилагать столько усилий?
Еще более принципиальная символическая схема, обосновывающая неискоренимость коррупции, связана с общим состоянием массового сознания, в котором утверждены стереотипы неверия власти. Неверие власти как та-
ковой приводит к отрицанию эффективности ее усилий по противодействию коррупции. Власть не справится, власть лишь прикрывается, власть своих не сдает, это не борьба с коррупцией, а «разборки» внутри власти и т.д. Эти и иные логики делают, например, бессмысленными с точки зрения PR, тюремные заключения кого-либо из высокопоставленных коррупционеров. Массовое сознание такие меры одобрит, но скорее всего воспримет их не в качестве доказательства серьезности намерений побороть коррупцию, а как подтверждение собственной убежденности в том, что там все такие, что они там сводят счеты друг с другом, что нужно всех пересажать и т.д. Иначе говоря, при нынешнем состоянии массового сознания разовые акции и PR едва ли произведут позитивный эффект и не заменят системной, институциональной работы.
Разновидностью символической логики, связанной с неверием власти, является традиционная оценка самой борьбы с коррупцией: борьба с коррупцией обречена на неудачу, так как борются с ней сами коррупционеры.
Наконец, предельной формой логики, доказывающей неискоренимость коррупции, являются рассуждения о сущности человеческой природы: человек слаб, человек алчен, человек эгоистичен, а потому коррупция неизбежна. Или же наоборот: человек добр, а потому не может отказать в помощи ближнему своему, даже нарушая закон [Мартьянов: 2014].
Символические логики оправдания коррупции. Логик оправдания множество. Субъекты их производства и трансляции также самые разные: от исследователей и представителей властных элит до взяткодателей и простых наблюдателей.
Одна из самых распространенных сформулирована в виде поговорки: не подмажешь - не поедешь. Деконструируя формулу, получаем, с одной стороны, логику непреодолимости коррупции, с другой, логику необходимости дачи взятки, с третьей, собственное оправдании: я вынужден был дать, ибо нужно было ехать. Две последние символические схемы находятся именно в поле оправдания коррупции как явления вынужденного в силу неких объективно сложившихся обстоятельств.
Весьма распространены логики оправдания коррупции через поиск ее позитивных функций. Эти функции, как правило, находятся в несовершенных обществах, где коррупция представляется в качестве некоего «смазочного материала» для устаревшего и/или модернизирующегося экономического механизма: если быстро уничтожить коррупцию, то все остановится. Из этой логики следует, что коррупционность абсолютно сочетается с эффективностью, более того, она эффективность предполагает. Соответственно, чиновника следует оценивать не столько с позиций коррумпированности, сколько с позиций эффективности его деяний: привлеченных инвестиций, общественного мнения о нем, показателей благосостояния «подопечных» и т.д. Емко эту логику сформулировал М. Жванецкий: «Что вы воруете с убытков, воруйте с прибылей!» Заключительным итогом этой логики является вывод не только о возможности нарушения норм права, но и о целесообразности нарушения закона ради «экономических интересов». За этим «оправдывающие» видят и более значимые смыслы: экономическое благо граждан, интересы развития / прогресса, стабильность системы и т.д. При этом, однако, наиболее часто воспроизводящие эту символическую логику исследователи, представители власти и предприниматели ни в коем случае не отрицают возможность преодоления коррупции в некоем отдаленном будущем.
Рядом с логикой «коррупция - экономическая скрепа государства и экономики» находится абсолютно аналогичное рассуждение, хотя и более частного порядка, - «коррупция - движитель бизнеса». И потому, если ее нельзя побороть, то нужно приспосабливаться к ней. Эта логика оправдания через признание собственной субъектности в экономике, но отрицание этой субъ-ектности в политике: мы же должны развивать бизнес, но с коррупцией ничего сделать не можем, а если не будем участвовать в коррупционных схемах, то станет еще хуже. Фактически это логика не только оправдания коррупции, но и самооправдания.
Косвенным выводом из рассмотрения обозначенной выше группы символической логики оправдания коррупции является суждение о вине бизнеса, предпринимателей и даже любого отдельного взяткодателя за существование коррупции. Кто виноват в ней: берущий или дающий? В самом этом вопросе кроется косвенное оправдание берущего взятку: ему дали (читаем «навязали») взятку. Взявший и не хотел брать, его спрово-цировали, и он был «вынужден». С учетом того, что в этом случае и дающий оправдывается «вынужденностью», то виновных вообще не остается, а коррупция символически легитимизируется.
На указанные повороты логических суждений накладывается и схема самооправдания коррупционера: все берут, и я беру, я не могу не брать, так как работаю в системе, которая предполагает коррупцию. Иногда к такому самооправданию прилагаются «бонусы»: я беру меньше и/или я беру за дело, а не за просто так.
В итоге, заключает вольно или нет оправдывающий коррупцию наблюдатель или эксперт: какое общество, такие и чиновники, общество достойно своих правителей. Правых и виноватых не осталось, все повязаны, судить некого, все заслужили символическое прощение, все оправданы. Кстати заметим, что именно такая логика оправдания - одна из самых распространенных и применяется повсеместно. Ее основание - антилиберализм, включающий отрицание самостоятельности индивида и признание его практически абсолютной зависимости от окружения и обстоятельств. Косвенным ее воплощением является замена «карательного правосудия» более мягким и «понимающим» восстановительным, предполагающим общественное вмешательство, договор и медиацию [Руденко: 2012].
Факультативными косвенно оправдывающими коррупцию логиками являются «логики рассуждающего», которые используют желающие разобраться в проблеме исследователями. Одна из «логик рассуждающего» -стремление «определиться с понятиями» [Леонтьева: 2010]. Здесь открывается простор для творчества: коррупция и взяточничество, коррупция и лоббизм [Киселев: 2006 Ь; Киселев: 2006 с], коррупция и непотизм, коррупция бытовая и иная, коррупция и услуга, коррупция в контексте размера взятки, коррупция и подарки и т.д., и т.п. В итоге такого рода уточнений из всего объема негативных явлений исключаются некоторые случаи, которые тот или иной исследователь часто справедливо считает не подпадающими под общее определение коррупции. Массовое сознание такой подход связывает с желанием уйти от решения вопроса, «заболтать» проблему. Иначе говоря, научная логика, связанная с определением круга явлений, описанных соответствующим понятием и необходимая для исследования, массовым сознанием воспринимается как логика оправдания коррупции.
Аналогично воспринимаются и иные вполне обоснованные методологические «ходы». Например, рассуждения о большей опасности коммерческого подкупа в сравнении с коррупцией в сфере управления, у массового «наблюдателя» создают впечатление стремления подменить одну проблему другой, замолчать и таким образом оправдать проблему кор-рупции во властных структурах.
Символические логики всеобщности, тотальности коррупции. Основной мифологемой, присутствующей в актуальном сознании россиян, является признание, что «все чиновники взяточники», что «все они одним миром мазаны», «что решают только свои проблемы, а интересы народа им безразличны». Это распространенный миф, который воспроизводится обычно без аргументов, но часто сочетается с мифом о льготах, которые имеют (или якобы имеют) «все чиновники». Мнение обо «всех чиновниках» не предполагает стремления разобраться в проблеме, не приемлет критического мышления, а напротив стремится к жесткой поляризации социального, к максимизации оценок. Выводы из этого мифа:
- есть особый единый слой чиновников, который противостоит «нам», народу, всем остальным;
- все чиновники живут лучше нас;
- все чиновники живут лучше нас, так как живут за счет нас;
- не бывает хороших чиновников;
- все чиновники заслуживают наказания.
При всей категоричности данная логика тотальности не стимулирует личную активность, вполне сочетается с требованиями «жесткой руки», «порядка» и одновременно - с электоральной пассивностью и патерналистским поведением по схеме: «все виноваты, а потому должны».
Кроме того, весьма любопытно соотнесение мифа о «всех чиновниках» с мифологией вертикали власти. С одной стороны, мифология вертикали связана с более широким мифом о необходимости наведения порядка, в том числе для борьбы с коррупцией, с другой стороны, она абсолютно соответст-вует, более того фундирует, логики о всеобщем взяточничестве. «Они наверх передают», «деньги в Москву чемоданами возят», «все губернаторы за взятки назначены», «уехал в Кремль - деньги повез», «любой гаишник за деньги назначен и деньги отрабатывает перед начальством» и т.д. Указанные и аналогичные рассуждения весьма и весьма распространены не только в массовом сознании, но и в экспертной среде. Всеобщая вертикальная связь, скрепленная деньгами, о которой много говорили и говорят, с появлением идеологии «вертикали власти ради порядка» получила символический аргумент, который требует, как минимум своего символического опровержения через разделение «коррупционной вертикали» и «вертикали честной власти». Пока же этого разделения в массовом сознании не произошло.
Стоит отметить, что логика коррупционной, всеобщей вертикали имеет определенное побочное «ответвление», связанное с оправданием коррупции: местные чиновники берут вынужденно, так как им нужно передавать деньги своим начальникам, а тем еще выше, вплоть до Москвы и Кремля.
Несколько реже тотальность коррупции символически обосновывается в традициях классического русского анархизма (М. Бакунин и др.): коррупция будет всегда и везде, так как сама власть развращает; нельзя работать во
власти и не брать; если сначала и можно работать честно, то потом все равно власть испортит.
Необходимо отметить, что обращаясь к логике тотальности коррупции, часто апеллируют к национальным особенностям, национальной культуре, традициям: коррупция - наша традиция, коррупция у русских в крови, коррупция детерминирована религиозными ценностями православия и ислама и т.п. Похоже на утверждение, что в России коррупция тотальна, ибо мы коррупционеры по природе, и наша власть не может быть устроена иначе, чем коррупционным способом.
Что должно случиться? Доминирование в массовом сознании символических логик, связанных с оправданием коррупции, неверием в успех противодействия ей очевидно. Недостаток позитивных символических логик в противодействии коррупции очевиден тем более. Недостаточность внимания к символической стороне деятельности по противодействию коррупции принципиальна. Каковы основные пути совершенствования символической политики в этой сфере? По большому счету стратегически важных символических решений не так много.
Во-первых, наращивание символического капитала у тех, кто собственно и занимается противодействием коррупции. При этом наличие символического капитала должно сочетаться с полномочиями.
Во-вторых, признавая коррупцию отклонением от норм государственного управления, первоначально нужно признать ее распространенность. Только так можно нивелировать логику неверия власти. Проще говоря, нужно использовать логики всеобщности, «присоединив» их к позитивной деятельности по противодействию коррупции, против логик неизбежности коррупции.
В-третьих, необходимо признать наличие эффективного и практически моментального (по меркам истории) опыта борьбы с коррупцией. Другое дело, что это признание требует «назначения» виновных в провалах по противодействию коррупции и решительных действий по отношению к ним.
В-четвертых, необходимо не отрицать, а признать ценность опыта гражданского общества, гражданских активистов по противодействию коррупции со всеми вытекающими организационными и административными решениями.
В-пятых, наличие политической воли в противодействии коррупции часто не нуждается в пропагандистском освещении. Она либо есть, либо ее нет. И это моментально оценивается массовым сознанием, которое, в том числе в силу своей противоречивости и неоднородности, вполне готово к изменению негативных логик в оценке деятельности по противодействию коррупции на позитивные.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Бляхер Л.Е., Пегин Н.А. Коррупция как политическая проблема: кто, как и зачем сражается с коррупцией в России // Полития. 2012. № 4. С. 89-103.
2. Киселев К.В. Символическая политика: власть VS. общество. Екатеринбург,
2006а.
3. Киселев К.В. Лоббизм: основные модели восприятия и конфликт интересов // ПО-ЛИТЭКС : Полит. экспертиза. 2006b. Т. 2, № 3. С. 156-168.
4. Киселев К.В. Лоббизм: некоторые исследовательские парадигмы // Науч ежегодник Ин-а философии и права Урал. отд-ния Рос. акад. наук, 2005. Екатеринбург : 2006c. Вып. 6. С. 313-335.
5. Леонтьева Э.О. Восприятие коррупции в стереотипах массового сознания росси-ян // Полития . 2010. № 1. С.45-51.
6. Мартьянов В.С. Модернизация морально-политических и правовых регуляторов как способ противодействия коррупции // Науч. ежегодник Ин-та философии и права Урал. отд-ния Рос. акад. наук. Екатеринбург : 2014. Т. 14, вып. 2. С. 108-140.
7. РуденкоВ.Н. Альтернативное урегулирование правовых споров как перспективная форма противодействия коррупции // Правовые проблемы противодействия коррупции : материалы Междунар. науч. конф. «Правовые проблемы противодействия коррупции». (Мо-сква, 2 нояб. 2011 г.) / отв. ред. Л.В. Андриченко, О.О. Журавлева. М. : Ин-т законодательст-ва и сравн. правоведения при Правительстве Рос. Федерации ; Изд. дом «Юриспруденция», 2012. C. 145-147.
REFERENCES
Blyakher L.E., Pegin N.A. Korruptsiya kak politicheskaya problema: kto, kak i zachem srazhaetsya s korruptsiey v Rossii, Politiya, 2012, no. 4, pp. 89-103. (in Russ.).
Kiselev K.V. Lobbizm: nekotorye issledovatel'skie paradigmy, Nauch ezhegodnik In-a filosofii iprava Ural. otd-niyaRos. akad. nauk, 2005, Ekaterinburg, 2006, iss. 6, pp. 313-335. (in Russ.).
Kiselev K.V. Lobbizm: osnovnye modeli vospriyatiya i konflikt interesov, POLITEKS: Polit. ekspertiza, 2006, vol. 2, no. 3, pp. 156-168. (in Russ.).
Kiselev K.V. Simvolicheskaya politika: vlast' VS. obshchestvo, Ekaterinburg, 2006. (in Russ.).
Leont'eva E.O. Vospriyatie korruptsii v stereotipakh massovogo soznaniya rossiyan, Politiya, 2010, no. 1, pp. 45-51. (in Russ.).
Martianov V.S. Modernizatsiya moral'no-politicheskikh i pravovykh regulyatorov kak sposob protivodeystviya korruptsii, Nauch. ezhegodnik In-ta filosofii i prava Ural. otd-niya Ros. akad. nauk, 2014, vol. 14, iss. 2, pp. 108-140. (in Russ.).
Rudenko V.N. Al'ternativnoe uregulirovanie pravovykh sporov kak perspektivnaya forma protivodeystviya korruptsii, Andrichenko L.V., Zhuravleva O.O. (otv. red.) Pravovye problemyprotivodeystviya korruptsii: materialy Mezhdunar. nauch. konf. «Pravovyeproblemy protivodeystviya korruptsii» (Moskva, 2 noyab. 2011 g.), Moscow, In-t zakonodatel'stva i sravn. pravovedeniya pri Pravitel'stve Ros. Federatsii, Izd. dom «Yurisprudentsiya», 2012, pp. 145-147. (in Russ.).
Konstantin V. Kiselev, Candidate of Philosophy, associate professor, Deputy Director for the Academic Development, Institute of Philosophy and Law, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Ekaterinburg. E-mail: kiselevkv@ yandex.ru
SYMBOLIC ASPECTS OF COMBATING CORRUPTION
Abstract: The article contains the description of symbolic aspects of combating corruption. The author concentrates on the research of symbolic schemes that block the efficiency of combating corruption. The types of these schemes are the following: logic of corruption incurability; logic of corruption justification; logic of corruption universality and totality. In particular, the logic of corruption incurability includes logical scheme of so-called "widening the problem" in time
and space, which creates an impression of corrup-tion invincibility because of its existence always and everywhere. Logic of corruption jus-tification refers to the identity of power and society, to the search of "positive" functions of corruption, etc. Finally, logic of corruption totality appeals to some national peculiarities of Russia, which presupposes corruptness; to peculiarities of the power with its inevitable depravation, as well as to the generalization like "all officers are the same ones". The arti-cle concludes that the above-mentioned "negative" symbolic logic dominates in the collec-tive social consciousness. Finally, the author offers methods of improving the symbolic policy in the sphere of combating corruption including the increase of the "positive" sym-bolic capital, popularization of international experience, etc.
Keywords: Corruption, combating corruption, symbolic policy, symbolic logic of corruption totality, incurability and justification, prospects of symbolic policy in the field of combating corruption.
